Сумасшествие с первого взгляда

Эммет посмотрел на меня с недоумением, явно не понимая, что же ему делать.

– Ладно, но я пойду с тобой, – наконец согласилась я, понимая, что спорить с ней сейчас бессмысленно.

Моё сердце готово было поддержать её в любом решении, потому что безразличие было недопустимо в такой момент.

У Изабеллы разум и сердце всегда действовали отдельно друг от друга. Чистый ум, холодное сердце… Но когда появился Итан, всё изменилось, как будто мир перевернулся с ног на голову. Сегодня он сломал её, разрушил всё, что она строила в своём сердце. Я не представляю, как она справится с такой болью. Ведь Изабелла считала его мужчиной всей своей жизни, своей первой и последней любовью, и теперь её мечты рухнули, как карточный домик.

Каково это – увидеть, когда твой любимый человек изменяет тебе с другими женщинами – с двумя одновременно? Сначала Иза не поверила происходящему. Она кричала на весь клуб, что всё это шутка, фарс и злой розыгрыш. Это было, как пощёчина, от которой хотелось проснуться. Потом она начала звонить Итану, но его молчание обжигало, как ледяная вода. И лишь примерно на десятый раз он нехотя поднял трубку.

– Малышка, ты всё неправильно поняла! Я всё объясню, Белла, – его голос был таким мерзким, что у меня всё внутри перевернулось, пока Изабелла впитывала каждое его ложное слово. Она сбросила вызов, словно разговор с ним был ядовитым. Закрыла глаза, но это не приносило ей облегчения. А дальше начался хаос…

Телефон полетел в стену. Стол перевернулся, подняв вверх дном весь вечер. Разбитые бокалы, осколки посуды – словно разорванные кусочки её сердца. Истерика не прекращалась весь час, и время будто остановилось. Кэсси сбежала первой, пробормотав что-то о важном деле – банальная ложь, но никому в тот момент не было до неё дела. Мы с Крис долго пытались успокоить Изу; каждый её выход из себя был похож на шторм, но ничто не помогало. На помощь пришёл Эммет. Его присутствие было как глоток свежего воздуха. Мы уговорили ее уехать из заведения, и только сев на заднее сиденье машины, она замолчала. Крис мы отправили домой на такси, но эта ночь обещала быть долгой…

– Дай мне сигарету, – послышался охрипший голос сестры, и в этих словах была чувствительна непреодолимая усталость.

– Ты же не куришь, – ответила я, думая о том, что со школьных лет она ненавидела этот запах.

– Ада, не тебе меня учить, – произнесла Иза, всё ещё смотря в окно с пустым, потерянным взглядом.

Эммет, почесывая подбородок пальцами, внёс свой вклад:

– Дай ей. Хуже от этого уже не станет.

– Эммет прав. Хуже уже некуда… – тихо, почти безжизненно, повторила Иза его слова.

Я достала из сумки новую пачку сигарет и зажигалку, протянув их сестре. Открыв окно, она впустила в салон глоток свежего ночного воздуха, окутавшего нас своим холодным прикосновением. После дождя атмосфера была особенно тоскливой.

– Поделишься? Мои закончились, – попросил Эммет, протягивая руку, и Иза без колебаний передала ему пачку.

– Интересно, Эммет… – неожиданно произнесла Иза, и её голос был столь же холодным, как и воздух снаружи.

– Что? – спросил он, выпуская дым в окно и наблюдая, как он смешивается с ночным ветром.

– Никогда не спрашивала… Не сочти за грубость, но… каково это – жить в открытом браке? Каково тебе знать, что твою жену может иметь другой мужчина? И какого Лили знать, что ты трахаешь Мириаду?

– Изабелла! – не выдержав, я выругалась, но ответ не заставил себя ждать.

– Всё в порядке, – Эммет спокойно положил руку мне на колено, боковым уголком рта одаривая лёгкой улыбкой.

Он долго молчал, прежде чем ответить, и тишина в машине была такая плотная, что я почувствовала, как дрожь проходит по моему телу, и не от охлаждающего воздуха, а от напряжения.

Да, Эммет был женат. Его супруга Лили – темноволосая аристократичной внешности женщина. Мы были знакомы… она знала про нас с Эмметом. Кому-то это может показаться грязным и отвратительным, но всё было не так просто, как казалось на первый взгляд.

Лили и Эммет знали друг друга с шестнадцати лет и были уверены, что их свяжут узы брака – так решили их родители, обе семьи происходили из знатных родов. Это было выгодно всем… кроме них самих. Сколько бы они ни старались, стать настоящей парой у них не вышло, но зато получилось создать счастливую, показательно удачную семью для окружающих. Они продержались пару лет, родили двоих прекрасных малышей, потому что у семьи должны быть наследники – так требовал род Моррети и Амери. Два мальчика, до безумия такие похожие на Эммета. Но даже дети не смогли спасти их брак. Лили предложила первой… так рассказывал мне Эммет. Она сама начала тот неловкий разговор, и, возможно, это было их освобождением.

– Нам не выйти из системы. Я не готова терять свою жизнь, наследство, возможности и финансы… Но и жить так дальше я не могу, Эммет. Я не люблю тебя и никогда не любила. Но ты… – лучший мужчина в моей жизни. Ты добрый, заботливый, понимающий. Ты прекрасный отец для наших детей… Но мы просто не подходим друг другу. Я не хочу до старости лет смотреть на тебя и ненавидеть за то, что я несчастлива с тобой. Давай дадим друг другу свободу. Свободные отношения – единственный правильный выход в нашей ситуации… Мы можем быть с кем захотим и где захотим. Но для всех мы останемся семьёй.

Для обычного человека это звучало бы как сумасшествие. Даже я поначалу пребывала в лёгком шоке, услышав, что такое возможно в наше время… Но мир, который открылся мне рядом с Эмметом, разрушил все мои прежние представления о порядках и правилах жизни. Я узнала вещи, которые словно выдернули меня из серой ежедневной рутины. Этот "высший свет", к которому они с Лили принадлежали, был куда больше, чем глянцевая картинка. За фасадом богатства, элегантности и власти скрывались грязь, жестокость и хаос. Измены, интриги, любовники и любовницы, коррупция, криминал, наркотики, а иногда даже убийства… Это общество было переполнено тайнами, которые могли сломать любого. И в какой-то момент ты начинаешь задавать себе вопрос: что хуже – сладкая ложь или жестокая правда?

– Не так легко, как тебе кажется, Иза, – Эммет оторвался от окна, затягиваясь в последний раз перед тем, как выбросить сигарету в окно. Его голос был спокойным, но в нём плыл скрытый груз, который он давно нес. – Мы с Лили полностью откровенны друг с другом. Мы не изменяем, потому что мы не любим друг друга. Мы… – он поймал мой взгляд, и что-то мелькнуло в его глазах, то ли сожаление, то ли смирение, – мы два человека, вынужденных жить жизнь, в которую были рождены. Пока жив Вильям, нам приходится играть в этот театр…

Вильям Амери был фигурой, о которой разговоры всегда звучали с толикой напряжения. Всё семейство Амери держалось на нём, словно огромная марионетка, зловещий кукловод. Крупный бизнесмен, глава одной из самых влиятельных династий, он легко внушал страх. Отец Лили был человеком, которому даже я бы не смогла взглянуть прямо в глаза, не почувствовав, как холодный пот проступает на спине.

Родители Эммета, напротив, уже давно покинули этот мир. Несчастная автокатастрофа унесла их жизни всего два года назад. Но Эммет не верил в эту "несчастность". Пока все скорбели, он размышлял. И с каждым новым днём у него всё меньше оставалось сомнений: это было преднамеренно. Возможно, кто-то сыграл свою пешку в этой огромной, запутанной игре…

– Если бы у тебя была возможность развестись с Лили? Ты женился бы на Мириаде? – голос Изы прозвучал резко, будто хлыст по уже и без того натянутым нервам.

– Иза, черт возьми! – я едва сдерживала гнев, и слова вырвались через стиснутые зубы. – Я всё понимаю, тебе плохо, но не переходи грань! – прошипела я на сестру, стараясь не сорваться на крик.

Эммет, который спокойно вел машину, словно не заметил этой вспышки. Он лишь поджал губы, сохранив безмятежный вид, после чего уверенно и спокойно ответил:

– Нет, Изабель. Я не женюсь на Аде. Я не тот мужчина, который нужен твоей сестре… – его голос был твёрд как гранит, а взгляд был устремлён вперёд, на дорогу, как будто он отгородился от остального мира.

– Ты странный, Эммет Морретти, – вдруг мягче произнесла Иза, задумчиво глядя в окно, – я всегда это говорила… Но ты никогда не сделал Аде больно. Никогда… И я уважаю тебя за это, – её голос дрогнул на последних словах, но она всё же смогла вернуть себе прежний спокойный тон. После этого Иза больше не проронила ни слова за весь путь.

Чувство вины оставляло во мне горький осадок. Слова сорвались сами собой, почти шёпотом:

– Прости, пожалуйста… – я тихо повернулась к Эммету, ожидала чего угодно – недовольного взгляда, раздражённого ответа, холодного молчания.

Но вместо этого он посмотрел на меня с той удивительной теплотой, которую я всё никак не могла понять. Его лицо, покрытое лёгкой щетиной, выглядело чуть уставшим. В уголках его глаз тесно устроились морщинки, словно следы прожитой жизни, полной опыта и переживаний. А его губы тронула лёгкая, загадочная улыбка.

Эммет медленно потянулся к моей руке, и, не отводя взгляда от моих глаз, поднёс её к губам.

Такой он и был. Эммет Морретти. Умный, проницательный, сдержанный – но при этом в нём была некая необъяснимая мягкость, способная притягивать людей. Его мудрость, кажется, всегда оберегала меня. Наше общение было настолько лёгким, что я даже не замечала, как проходило время.

Да, его взгляд на жизнь разительно отличался от моего – двадцать два года против тридцати шести. Разница почти в четырнадцать лет, которая для окружающих казалась пропастью, нас с ним только сближала.

С того момента, когда Эрнест решил познакомить меня с ним, прошло более полугода. Полгода – достаточно, чтобы переменить всё. Если раньше я была наивной Мириадой, заблудившейся в собственных надеждах, то рядом с Эмметом я словно заново нашла себя. Он не просто показал мне другой мир – он буквально возвёл для меня этот новый мир. Сделал меня сильнее, увереннее, мудрее.

Я не стала другой ради него. Я стала другой ради себя.

– Как тебя занесло в этот район, Иза? Эрнест ведь видел, где она живёт? – с нотками отвращения в голосе произнёс Эммет, останавливая машину возле унылого и обшарпанного пятиэтажного дома.

Бледно-жёлтое здание казалось воплощением заброшенности и забвения. Краска на его стенах потрескалась, а некоторые участки и вовсе оголились. Окна на первом этаже смотрели на нас чёрными глазницами – многие стекла были разбиты или вовсе отсутствовали.

– Слава богу, не видел. Иначе бы у него инфаркт случился, – пробурчала Иза, выходя из машины.

– Я с тобой, – поспешно сказала я, хлопнув дверью вслед за ней.

– Я тоже с вами. Одни вы туда точно не пойдете, – звучный голос Эммета раздался за моей спиной.

– Спасибо, конечно, за группу поддержки, но я и сама справлюсь, – усмехнулась Иза, слегка покачиваясь в сторону.

Увы, средства для успокоения в клубе не нашлось, зато полбутылки виски успели внести свою лепту в её решение и в её походку.

– Либо мы все вместе заберём твои тряпки, либо я вас отвожу к Аде, – строго отрезал Эммет, глядя на Изу с непоколебимой серьёзностью.

Мы начали подниматься на самый верх, на пятый этаж, не имея другой возможности, кроме как полагаться на свои ноги. Лифт, конечно же, оказался мечтой из другого мира.

Каждый шаг внутри здания подсказывал, что снаружи оно было даже в лучшем состоянии. Мои пальцы невольно скукожились, стоило им прикоснуться к холодным, покрытым слоем пыли перилам. Темнота здесь была почти осязаемой, и я уже в четвёртый раз споткнулась об невидимые ступени, пытаясь привыкнуть к отсутствию света.

– Давай руку, – мягко предложил Эммет, когда я вновь чуть не упала.

– Боже, Иза, не представляю, как ты здесь жила, – выдохнула я с ужасом.

– Ничего не говори, Ада. Завтра промоешь мне мозги, – бросила Иза, рывком доставая из сумки ключи.

– Думаешь, его нет дома? – спросила я, надавив на кнопку звонка, который не издал ни звука.

– Как ты видела, у Итана есть куда более важные дела, – вновь усмехнулась Иза, но в её смехе слышалась горечь и физическая усталость. Она пошатнулась, но Эммет поддержал её, крепко держа за локоть.

Когда мы наконец вошли в маленькую студию, нас ударил в нос затхлый запах. Пространство было крохотным. В углу будто бы спряталась жалкая кухонка, а на противоположной стороне – двуспальная кровать и шкаф.

– Где твой чемодан? – я обвела комнату взглядом, но вещей сестры не нашла.

– Итан отвёз его матери, – глухо ответила Иза, не поднимая глаз. – У неё чемодан сломался, а на новый у неё не было денег.

Её голос звучал отстранённо, будто принадлежал кому-то другому. Эммет помог ей устроиться на кровати. Она сидела, замороженно глядя куда-то в стену. По её взгляду казалось, что из неё вынули душу и оставили лишь оболочку.

– Да будь оно всё проклято! – вдруг вскрикнула Иза. – Пускай подавится этими вещами! Может, шлюхам своим подарит!

Её голос дрогнул, а в глазах на мгновение появился отчаянный блеск, но тут раздался голос, прервавший её монолог.

– Что тут происходит?

В проёме двери стоял он. Итан. Высокий блондин с миловидным, даже приятным на первый взгляд лицом. Но… было что-то в нём, что отталкивало. Может, слишком самоуверенное выражение лица или лёгкий налёт алкоголя в его движениях.

– Малышка, кто эти люди? – удивлённо пробормотал он, слегка пошатываясь. Голос был нетрезв, а в воздухе разливался запах дешёвого виски.

– А вот это давай я спрошу! – голос Изы взвился. – Кто были те шлюхи, с которыми ты мне изменял, Итан?

Она вскочила с постели. Её глаза горели слезами и гневом, но голос, хоть и дрожал, звенел как сталь.

– Белла, ты не так поняла! Это шутка! – неловко попытался защититься Итан, его ухмылка начала меркнуть.

– Шутка? – Иза горько усмехнулась, криво качнув головой. – А в каком моменте мне, по-твоему, было нужно посмеяться? Говори, Итан!

– Белла, ты… – начал он снова, но она перебила его, словно его слова жгли её.

– Не называй меня Белла! – голос её сорвался в отчаянный крик. – Ненавижу, когда ты меня так называешь! Я – Иза, понимаешь, Итан? И для тебя я теперь никто! Ты… ты предал меня.

Его лицо вмиг потемнело. Взгляд стал тяжёлым. Он приблизился к Изе и схватил её за руку чуть выше локтя, сжав так, что она невольно дёрнулась.

– Не смей так разговаривать со мной! – прогрохотал он низким голосом.

– А то что? – голос Изы задрожал.

– А то что мне оставалось делать, если ты – полное бревно в постели?! – язвительно прошипел он, и его слова были, как плевок в лицо. – Терпеть тебя? Ждать, пока ты научишься нормально отсасывать мне? Я мужик, Иза! Мне нужен нормальный секс!

Эти слова прозвучали как удар грома. Лицо Изы побледнело, и она отшатнулась, поднеся ладонь к губам, словно пыталась сдержать крик.

Не раздумывая ни секунды, я кинулась к этому мерзавцу. Адреналин оглушал мои мысли. Я размахнулась и с силой влепила ему звонкую пощечину. Гул от удара будто заполнил комнату.

– Ада… – всхлипнула сестра из-за моей спины. Её голос был тонким, бессильным.

– Ты что, блядь, сделала?! Тварь! – оскалился Итан, резко схватившись за покрасневшую щёку. В его глазах я увидела ярость, необузданную, дикую. Он сделал шаг в мою сторону. Но…

Тяжёлая рука Эммета резко легла на его плечо. Взгляд Эммета был ледяным, угрожающим, крепче любых слов.

– Только попробуй, – его голос был низким и спокойным, но в нём чувствовалась угроза, от которой побегут мурашки. – Попробуй, и ты будешь червей в земле кормить.

Эммету не нужно было повышать голос. Ему даже не нужно было что-то объяснять. Его одного взгляда хватило, чтобы лицо Итана стало бледным, словно кто-то выдернул из него всю кровь. Его презрение сменилось страхом.

– Собирайте всё, что нужно, и уходим, – голос Эммета прозвучал твёрдо, словно приказ, когда он наконец отпустил Итана. Тот пошатнулся.

– Мне… ничего здесь не нужно, – еле слышно проговорила Иза, её голос был тихим, словно потухший огонёк.

Эти слова пробили меня до глубины души. Безжизненная пустота в её тоне пугала. Сердце заныло от боли за неё. Я медленно подошла к сестре, заглянула в её печальные глаза и мягко взяла её за руку.

– Пойдём, милая.

Она позволила мне вывести её из этого ужасающего места, которое ещё мгновение назад казалось для нее домом. Теперь же оно было наполнено только болью и предательством.

Обратный путь до моей квартиры прошёл в гнетущей тишине. Внутри машины было тихо до звона в ушах. Иза сидела у окна, уставившись куда-то вдаль. Её плечи слегка вздрагивали, а из глаз тихо скатывались слёзы. Она не издавала ни звука, но её боль ощущалась в каждом сантиметре пространства.

Только когда машина остановилась у моего дома, её губы разомкнулись, и в воздухе прозвучал слабый шёпот:

– Спасибо, Эммет.

Она перевела глаза на меня, слабо выдавив бледную улыбку.

– Ада… ты не обязана идти со мной. Просто дай мне ключи. Я знаю, что вы собирались встретиться после девичника.

– Какие ещё ключи? – удивлённо воскликнула я, настойчиво покачав головой. – Иза, перестань говорить ерунду. Мы идём домой вместе.

Ни за что на свете я бы не оставила её одну в таком состоянии.

– Хорошо, – тихо выдохнула она, отводя взгляд. – Я подожду в фойе.

Сестра медленно вышла из машины, её шаги были словно у загипнотизированного человека. Когда дверь за Изей закрылась, я перевела взгляд на Эммета.

– Прости за всё это, – грустно произнесла я, пытаясь вымучить хоть подобие улыбки. – Но ты сам понимаешь… я не могу оставить её сейчас.

Моё сердце ныло от растерянности, но, глядя на Эммета, я знала: он поймёт. Он всегда понимал.

Со всей нежностью, на которую была способна в тот момент, я приблизилась к нему и мягко коснулась его щеки ладонью.

Эммет слегка опустил подбородок, внимательно разглядывая меня, и ответил неспешным движением: большим пальцем он легко погладил мою щёку.

– Всё в порядке, Ада, – произнёс он низким, спокойным голосом. В его словах был не просто комфорт – там была абсолютная уверенность и поддержка. – Ты сегодня шикарно выглядишь, девочка. Прости, что не успел сказать этого в клубе.

Я почувствовала, как уголки моих губ дрогнули. Комплименты… чёрт возьми, он мастер в этом. И очередной плюс прямиком в его копилку.

Не заставляя себя долго думать, я потянулась к его губам, но он мгновенно перехватил инициативу. Его руки крепко обхватили мою талию, а губы накрыли мои с жадной страстью. Он целовал так, словно хотел наверстать каждую секунду нашего двухнедельного расставания.

В какой-то момент его объятия стали настолько крепкими, что я почувствовала, как в лёгких начинает не хватать воздуха.

Его язык скользнул по моим губам, а затем завладел моим в один яркий, опаляющий момент. Наш поцелуй становился всё более отчаянным, всё более безудержным. Временами казалось, что сейчас весь этот вихрь эмоций вырвется далеко за пределы, но…

Словно почувствовав грань, Эммет внезапно остановился. Его взгляд был затуманенным, горячим, будто в нём горел огонь, который по своей воле он с трудом сдерживал.

– Ты сводишь меня с ума, Ада… – прохрипел он с лёгкой, почти неуловимой улыбкой.

– Иди, она тебя ждёт, – Эммет мягко отстранился, и в его глазах промелькнула нежность, смесь понимания и лёгкой грусти.

– Знай… я скучала, – прошептала я, оставляя лёгкий, почти невесомый поцелуй на его щеке.

Его взгляд опустился, горя необузданной страстью, и остановился на вырезе моего платья. Глубокий, завораживающий взгляд заставил меня задержать дыхание.

– Иди, Ада, иначе бойся оказаться на моём члене прямо здесь, – сказал он с лукавой улыбкой, в словах сквозила полушутка, но глаза говорили серьёзнее.

Щёки на мгновение полыхнули румянцем, но я не смогла удержать усмешку.

– С радостью окажусь на нём, – ответила я игриво, потянувшись к дверной ручке. Чувство лёгкости и игривости окутало меня в тот момент.

– Увидимся у Клауса? – спросил он на прощание.

– Даже не спрашивай. Ты же знаешь, что да, – я закатила глаза, вылезая из автомобиля.

– Мне нравится, – его голос прозвучал снова, и я удивлённо выгнула бровь, повернувшись к нему лицом.

– Татуировка, – пояснил он коротко, с искренней улыбкой.

Широко улыбнувшись, я послала ему воздушный поцелуй, чувствуя, как мое сердце снова обретает крылья. Он всегда был моей поддержкой, моей безопасной гаванью.

Танцуешь? Круто. Любишь рисовать? Восторг. Татуировки? Это только твоё тело, и тебе решать, как оно будет выглядеть. Эммет всегда умел дать свободу и уверенность.

Я помогла Изе раздеться и принять душ, осторожно поддерживая её, когда она с трудом стояла на ногах. Каждый шаг был маленьким подвигом, она едва не падала, ударяясь то о дверной косяк, то о мебель.

Как только я уложила её в постель, глаза Изы закрылись. Я укрыла её тёплым одеялом и выключила свет. Уже поворачиваясь к выходу, я услышала тихий и хрупкий шёпот:

– Останься со мной, пожалуйста…

Я легла поверх одеяла в том, что было на мне, не успев даже переодеться. Обняв сестру со спины, я утонула лицом в её ещё мокрые волосы.

– Помнишь, как в детстве мы всегда так спали, когда ты боялась, что монстры в шкафу съедят тебя? – прошептала Иза, её слова уносили меня в далёкое детство.

– Помню…

– Ада?

– Да? – я откликнулась.

– Давай забудем то, что было сегодня, как страшный сон. Пусть этого никогда не было в моей жизни. Это была страшная ошибка, и я не хочу об этом дне вспоминать. Пожалуйста.

– Конечно. Засыпай, родная… – меня переполняло желание защитить её, укрыть от всех бед и тревог. Мне было так больно, что хотелось обнять её так сильно, чтобы все плохое покинуло её навсегда. Я понимала, как сильно она хотела забыть всё. Но как быстро это произойдёт…

– Ада? – снова прозвучал её голос, хотя я была уверена, что она уже спала.

– Да? – вновь отозвалась я.

– С днём рождения, сестренка.

Моё тело напряглось, и сердце замерло от услышанного.

– Ты знаешь, что он только завтра?

– Мы все знаем, что ты родилась именно сегодня. В тот день, когда она умерла, и только врачи решили поставить тебе другое время.

– Знаю, – ответила я коротко, закрывая глаза, чтобы удержать накатывающие слёзы.

– Спасибо тебе за всё, – это было последнее, перед тем как я услышала тихое сопение.

Иза права. Я появилась на свет в тот ужасный день, когда моя мать покинула этот мир. Автокатастрофа унесла её слишком рано, оставив глубокие раны в наших сердцах. На операционном столе, точно в двадцать три часа пятьдесят восемь минут, её сердце, сердце Стефании Кларк, остановилось навсегда, передав мне свою силу жизни. Врачи решили, что никто не должен отмечать свой день рождения в день такой трагедии, и потому в моих документах значится восемнадцатое июля.

Новый день разбудил меня мягкими лучами солнца, которые щекотали лицо, пробираясь сквозь прозрачную тюль огромного окна. Моё тело ощущало затекшие мышцы – последствие сна в неловкой позе. Взглянув на себя, я обнаружила, что всё ещё в той же одежде, что была на мне прошлым вечером, когда я отправилась в клуб. Но когда Иза попросила остаться рядом, мысли о переодевании даже не посетили меня. Вот только… где же она теперь?

Её место в постели оказалось холодным и пустым. Надеюсь, она не убежала куда-то, и мне не придётся провести весь день, разыскивая её по городу. Меня вывел из дум телефон, чей звук становился всё громче и настойчивее.

– Это Алекс, и он звонит уже в третий раз, – внезапно Иза вошла в комнату, держа мой телефон в руке, с лёгкой улыбкой.

– Алло, – сказала я, беря трубку и протягивая слова сквозь полусон.

– Мириада, ради бога, проснись! Ты нам срочно нужна в офисе, поторопись! – в голосе Алекса было беспокойство, и это настораживало.

– Что случилось?

– Эрнест прилетает через три часа. Новые чертежи здания не готовы. А Елена неожиданно отказалась от заказа.

Последние слова Алекса заставили моё сердце сжаться в панике. Как это – отказалась? В голове вихрем проносились вопросы и тревога…

– Что!? Ведь она должна была сегодня внести половину суммы ! Нужно всё перепроверить, я же только пару дней назад подписала с ней договор.

Наша компания занималась крупным строительным бизнесом, а также интерьерным и ландшафтным дизайном. На прошлой неделе Елена Адам обратилась ко мне за помощью в оформлении своей новой картинной галереи. Я уже курировала её три действующие галереи вместе со своим отделом. За две бессонные ночи я подготовила чертежи и 3D формат помещения, и госпожа Адам была абсолютно довольна проделанной работой. Она не могла просто отказаться, ведь мы подписали договор с очень крупной неустойкой за отказ. Неужели она решилась на такой риск?

– Но неустойка… – первое, что пришло в голову и я выпалила в трубку.

– Оплачено. Утром деньги уже поступили на счет, – перебил меня Алекс, отвечая на вопрос, который я ещё не успела задать.