Только если ты меня простишь

Только если ты меня простишь

Наталья Авдушева

© Наталья Авдушева, 2025

ISBN 978-5-0067-5382-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Риана

– Риш, ну, не рыдай так… Сейчас шеф вернётся… Обещаю тебе, я подумаю… Может, придумаю, чем можно помочь…

– Что ты можешь придумать… – с трудом выдавливаю из себя. – Даже если я почку продам, ничего это не решит! Во-первых, не успею, во-вторых, не хватит! Кажется, не могу уже плакать, а слëзы сами катятся… Не могу думать, что невозможно ничего изменить! Он просто умирает… Каждую минуту умирает! Каждую! И нужны просто деньги! Просто рисованые, нарезанные бумажки, чтобы спасти жизнь! И я понимаю, что он не один такой – их, может, прямо сейчас тысячи умирает… Но это мой брат! Лучше бы я, понимаешь? Лучше бы я! А я буду жить, солнышко видеть! А этот малыш, может, уже через месяц, через неделю… Его уже не будет! Не будет! Больше никогда! Больше никогда…

Ника прижимает меня к себе, и я просто не могу заглушить звуки своих рыданий даже тогда, когда двое мужчин стремительно врываются в офис, о чём-то шутя и смеясь в полный голос. Они настолько полны жизни, что у меня тут же всплывает в голове жуткая картинка – мой маленький брат – голубоглазый, светловолосый, как ангелочек-купидон на рождественской картинке – с закрытыми глазами, с мертвенно-бледной кожей на подушке в маленьком, очень маленьком гробу… У меня буквально поехало сознание от этой картинки. Мне кажется, я даже начала задыхаться от страха!

– Вероника! Что тут у Вас? Ноготь поломался? Что за рыдания посреди рабочего дня?

– Ой, Вадим Артемьевич, простите… У подруги несчастье…

– Я, конечно, всё понимаю, но у нас не кабинет психоразгрузки! Сейчас юристы приедут. Ты нужна будешь, закругляйтесь тут!

– Да-да… конечно…

Не дожидаясь окончания этого диалога, я с трудом поднимаюсь с дивана для гостей и устремляюсь в уборную. Плохая была идея прийти к Нике на работу, но я была уже в таком состоянии, что мне просто необходимо было побыть с кем-то близким. Ника – моя подруга с детского сада. Она больше чем подруга. Она стала мне сестрой – любящей, поддерживающей, понимающей. Она была тем, к кому я шла и с радостью, и с проблемами, и вот сейчас пришла со своим горем – первым настоящим горем в свои девятнадцать лет.

Сейчас мы обе понимали, что помочь Марику мы не сможем. Не сможем. И было невыносимо просто ждать… Ждать неизбежного…

Умываюсь и смотрю на себя в зеркало. Я вижу в зеркале красивую девушку. Даже слишком красивую. Моя мама – украинка – с густыми, чëрными волосами, огромными глазами, женственная до умопомрачения. Отец, которого я никогда не видела вживую, только на фото – шоколадный красавец-пуэрториканец, с копной курчавых волос, белоснежной улыбкой и невозможно сексуальным рисунком губ. Мне от родителей досталось всё самое лучшее – огромные карие глаза, густые, длинные, словно нарощенные, ресницы, шоколадная кожа, густые, в крупный завиток, волосы, пухлые, с красивым изгибом, сочные губы, ровные белоснежные зубы, мамина женственность и мягкость, а от отца – гибкость, дерзость и сексуальность.

Я понимала, насколько я красива. Но я бы сейчас отдала всю свою красоту, я бы выбрала уродство на всю жизнь, только бы Марик жил! Я бы отдала свою жизнь, только бы спасти жизнь своего маленького брата! Я готова была заплатить любую цену! Но некому было её заплатить…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Марк

– Это что за нимфа? Ты видел, какая красотка?

– Ты тоже заметил? Это подруга Вероники. Я еë уже видел пару раз. Лакомый цветочек, да же? Вот бы такую на наш пикничок!

– Ну! Такую вряд ли заманишь. Мне показалось… Она такая…

– Какая?

– Ну… Чистая, что ли… Правильная.

– Ой, я вас умоляю! Они все правильные! Ты же именно таких и находишь. А потом всё упирается в бабки. Просто такие чистюли стоят чуть дороже.

– Сомневаюсь, что ты прав. Мне кажется, всё-таки, не каждую можно купить. Не каждую.

– Опять, Мариконе? Спорим? Давай! Когда у тебя свободный вечер?

– Чего ты задумал? Ну, сегодня. Может, завтра тоже.

– Окей! Сегодня! Так даже интереснее! На сколько забьëмся, что эта чистюля сегодня вечером будет исполнять для нас танец живота?

– Блин, Вадик, да ты гонишь! Ты сколько готов ей заплатить? Да ну нах! Не верю я! Не выглядит она блядью. Красивая, да. Но невинный же совершенно взгляд, напуганный даже. Да и случилось у неё что-то – сам же видел, рыдала там у Ники.

– Ой, да брось! Это ж девчонки! Парень бросил! Ноготь сломала! Чулки порвались! Им дай волю – они рыдать будут, не переставая! Короче, давай, не съезжай с базара, у меня уже азарт проснулся! На сколько забьëмся? Как всегда? Пятишка?

– Не. Думаю, тут я точно выиграю. Давай на лям. Потянешь?

– Прикалываешься? Лям так лям, не вопрос. Лишь бы ты потянул!

– Думаю, что ты обломаешься на этот раз! Ну, так что, до вечера?

– Запасись резинками и не потеряйся с моим лямом!

– Да-да! Думаю, резинки не понадобятся. Не в этот раз. Давай так, если до десяти вечера твои чары не подействуют, и девушка не появится на пороге твоего дома, то лям отслюнявливаешь ты. И никаких подмен – я хорошо её запомнил.

– Да такую хрен подменишь! Поверь, Мариконе, она такая же, как все. Жалко даже тебя разочаровывать. Понравилась, что ли? Сегодня вечером она тебе ещё больше понравится!

Ухмыляюсь в ответ и подаю Вадику руку на прощание. Мне и правда понравилась девушка. Красивая. Больше чем красивая. Она притягивала к себе. Я взглянул на неё мельком, но её красивое заплаканное лицо, её гибкая, точëная фигурка почему-то никак не уходили из головы. Она заинтересовала меня. И в самом деле было интересно, раскрутит ли её Вадик вот так вот, в первый же вечер, на секс втроëм.

С одной стороны, мне хотелось её увидеть снова, да и что греха таить, не только увидеть. С другой – мне бы не хотелось, чтобы она согласилась. И совсем не из-за денег. Не из-за того, что не хотелось лям проспорить. Это ерунда! Мне хотелось верить в чудо, что девушки бывают честные. Что бывают такие, для которых собственное достоинство дороже денег. Пока в наших спорах на девушек всегда побеждал Вадик. А вот сегодня я был абсолютно уверен почему-то, что выиграю. Эта девушка показалась мне особенной! Каким-то внутренним чутьëм я чувствовал, что она не согласится. Ни за что! У Вадика просто нет таких денег, чтобы её купить! Нет! Не так! Она просто ОБЯЗАНА не продаться ни за какие деньги! Хрен знает, почему я так решил, увидев её всего лишь один раз…

Раз-два в месяц мы с Вадиком так развлекаемся. Это уже стало чем-то вроде игры. Я нахожу девушку – не важно где – в баре, в инэте, на улице. Моё дело – взять номер телефона. Я нахожу именно таких, которые, как мне кажется, ни за что, ни за какие коврижки не согласятся на секс втроём, да ещë чуть ли ни в первый же вечер. А Вадик её раскручивает. Из всех девушек, что я выставлял на спор, я выиграл лишь дважды – девушки не появились в условленное время. Но как оказывалось позднее, совсем не по причине честности и внутреннего достоинства. В первом случае девушку увезли в больницу с аппендицитом, а в другом – девушка была приезжая и улетела в тот же вечер, что мы познакомились. Даже деньги Вадика не решили вопрос – самолёт не развернулся обратно.

Да, мы с Вадиком хреновы мажоры. Только мы не просто тратим деньги своих родителей, мы в самом деле сами зарабатываем. Но, конечно же, благодаря родителям. У Вадика сейчас несколько отелей по всему миру, строительство, недвижка. У меня – аренда люксовых автомобилей, тоже по всему миру, недвижка, турагентства. На отдых, на самом деле, остаëтся не так уж много времени, и вот эти отрывы с девчонками у Вадика в загородном доме для нас некая отдушина. Расслабон. Сброс негатива, сброс тестостерона. В такие дни мы бываем грубыми, даже возможно жестокими. Но девчонки, как правило, не в обиде. Вадик так щедро рассчитывается с ними, что ни одна не ушла от нас недовольной, а некоторые потом и ещё напрашивались. Но это уже не в наших правилах – всегда должна быть новая девушка, к тому же, по внешним признакам, совершенно не готовая к таким экспериментам, как секс втроëм.

Нам нравилось именно такое ощущение – сперва стеснительная и закрытая девушка под воздействием сексуальных стимуляторов, алкоголя и наших с Вадиком умелых манипуляций становится дикой, жадной до секса и необычных фантазий… Ох, от воспоминаний и картинок, лентой промелькнувших в голове, у меня заныло в паху… И захотелось, чтобы Вадик уговорил эту шоколадную крошку! Хрен с ним, с её достоинством! Я её хочу!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Риана

– Ри… Не знаю, как тебе сказать… Мне кажется, я нашла деньги. Сегодня. Вернее, наверное, завтра.

– Ты нашла деньги?.. Ника… Где ты могла найти за один вечер три миллиона? Тебе дали кредит? Нам не дали… У нас нечего оставить в залог. Ты же знаешь, квартиру мама с отчимом уже продали… Да и не стоила она почти ничего… Подожди! Ты сказала, нашла деньги? Это правда? Это правда?!

– Ри, это правда… Но я не знаю, как тебе сказать… Их не дадут просто так, понимаешь?

– В смысле? Какое это имеет значение, как их дадут? Марик будет жить, что кроме этого имеет значение? Да я в рабыни продамся, был бы покупатель! Что надо сделать? Говори!

– Провести ночь с двумя мужчинами. Всю ночь.

– Хорошо. Куда надо ехать. Они точно дадут денег? Мне надо знать, что они не обманут. Кто они?

– Ри, это мой шеф и его друг. Я подошла к шефу. Он спросил, почему ты рыдала. Я рассказала. Что нужны деньги. Срочно. Он сказал, что даст деньги. Но с одним условием. Сегодня не позднее десяти вечера ты должна быть у него дома. Приедет такси за тобой. И уйдёшь ты только утром. И их будет двое. И ты должна будешь согласна на любые их фантазии. Сказал, без членовредительства.

– Всё не важно. Пусть хоть убивают. Только я должна знать, что он не обманет и даст деньги.

– Ри, деньги он переведёт тебе на карту, как только ты появишься у него на пороге. Первую часть. Вторую – утром. Такие условия.

– Хорошо! Хорошо! Ника… Если Марик будет жить… О, Боже… Ника… спасибо… спасибо тебе…

– Ри… Ты же девственница… У тебя же вообще мужчин не было! Как ты?.. Как ты собираешься?..

– Ничего не говори. Это вообще не имеет значения! Если моё тело спасëт жизнь Марика, то какая разница как? Неважно всё это! Вообще не важно!

– Я дала твой телефон. Шеф скоро позвонит. Ри…

– Ничего не говори! И спасибо тебе! Ника, ты спасительница! Всё, кладу трубку, он же может позвонить!

Бросаю трубку, забыв даже чмокнуть Нику в трубку на прощание. Совершенно с сумасшедшим видом смотрю на телефон в ожидании чуда – спасительного для Марика звонка от шефа Ники. Я даже забыла как его зовут! Арсентьевич какой-то, то ли Артемьевич!

Судорожно вспоминаю, как он выглядит. Я и видела-то его два, ну, может, три раза. И всегда мельком. Он пробегал к себе в кабинет, на лету бросив что-нибудь Нике. Около тридцати. Модная небритость. Коренастый. Спортивный крепыш. Чуть выше меня, вроде бы. Хитрые какие-то глаза. Модно одет. Помню какие-то его драные джинсы. И крутую донельзя тачку. Да, у такого есть три миллиона! И он легко с ними распрощается! Резаные бумажки, которые для одних возможность развлекаться как вздумаешь, для других – возможность сохранить жизнь. Всего лишь бумажки! Всего лишь! Но они спасут жизнь моего маленького, самого красивого и любимого на свете брата! Моего Марика!

Когда я уже готова снова разрыдаться от отчаяния, телефон светится и призывает меня знакомой мелодией.

Судорожно, забыв как дышать, хватаю гаджет и принимаю вызов.

– Да…

– Это Риана?

– Да… я Риана…

– Меня зовут Вадим. Ника предупредила тебя о моём звонке?

– Да… да… она сказала. Вы в самом деле дадите мне три миллиона? Мне нужно сразу. Сразу, понимаете?

– Она рассказала мои условия?

– Да, она сказала. Я на всё согласна. Только деньги нужны завтра, сразу, иначе будет поздно, Вы понимаете?

– Деньги будут завтра. Учитывая твою историю, я дам тебе их даже раньше. Когда приедешь, я при тебе переведу всю сумму. Но у меня будет ещё одно условие. Ты можешь одеться развратно?

– Что я должна надеть? У меня нет таких вещей…

– Я тебе их отправлю. Таксист привезёт одежду и подождёт тебя, пока переоденешься.

– Хорошо. Я всё сделаю.

– Отлично! Ну, тогда до вечера. Жди звонка!

– А можно?..

– Что?

– Можно, я буду с завязанными глазами?

– Оу, детка! Да ты понимаешь толк в играх? Не первый раз, что ли?

– Нет. Я… У меня не было секса… до этого… Мне будет легче, если я не буду ничего видеть.

– Да ладно! Девственница, что ли? Прикольно! Значит, завязать тебе глаза? Ну, не вопрос. Так даже интереснее! Поиграем сегодня! Ох, у меня аж встал! Жду-не дождусь вечера, крошка!

***

Такси подъехало ровно в девять. Значит, до дома Вадима ехать около часа – ведь по договорëнности я должна была войти в дверь не позже десяти часов вечера.

До приезда такси я успела принять душ, провести все гигиенические процедуры, выпить бокал вина, высушить волосы. Я не собиралась даже рассуждать на тему, что ждёт меня сегодня ночью. Я полностью абстрагировалась. Всё, что будет происходить, будет происходить с моим телом, не со мной. Не со мной. Да и не может быть ничего страшного. Это всего лишь секс. Я собиралась поступать на медицинский, меня не может напугать простая анатомия, примитивные реакции организма. Наверное, будет больно. Но эта не та боль, которую невозможно перетерпеть. Та боль, с которой я живу последние месяцы, намного страшнее. Эта боль, этот страх за жизнь Марика никогда не сравнится с физической болью.

Я просто должна сыграть роль. Правильно сыграть. Не испортить всё. Лишь бы только Вадим не передумал и не потребовал деньги обратно… Да, в самом деле, я боялась быть недостаточно хороша, боялась разочаровать Вадима так, что он скажет, что это не стоит таких денег и потребует их назад. Не отдам! Умру, но не отдам!

Я не знала, на самом деле, как себя вести. Что делать. У меня в этом плане опыта нет совсем. Наверное, всё как-то сложится. Как-нибудь. Как-нибудь.

Не выражая никаких эмоций, абсолютно буднично, таксист передал пакет с вещами и сказал, что у меня десять минут.

Мама с отчимом ночуют в больнице, рядом с Мариком. Никто не увидит моих сборов и не узнает, что я не ночевала дома. Если бы не сегодняшняя ночь с Вадимом и его другом, я была бы тоже рядом с братом. Я сказала маме, что очень устала и переночую сегодня дома. Мама, не глядя, кивнула. Она уже сама посерела от усталости и отчаяния. Казалось, ей уже всё равно, что происходит. Они пытались бороться, искать деньги. Это был край. Край, который убивал не только Марика. Не знаю, сможет ли мама пережить, если Марика не станет. Мне кажется, она шагнëт в эту бездну следом за ним, в тот же миг.

Отчим с таким же мертвенным лицом, с таким же отчаянием и чувством безграничной вины в глазах, старается поддерживать маму, уверяет её и Марика, что всё будет хорошо. И на это всё страшно смотреть. Невозможно. Невозможно. Разрежьте меня на части, но верните мне весëлую, красивую, смеющуюся маму, верните мне моего Марика, самого классного брата на свете, и верните мне добрейшего на свете, спокойного и уверенного в себе отчима. Верните мне мою семью! Можете забрать меня в рабство на всю оставшуюся жизнь, но верните мне мою семью…

В большом бумажном пакете были чëрные ажурные трусики с красиво оформленным ажурным вырезом, в который тут же абсолютно вульгарно выставились половые губы. Такой же, не скрывающий ничего бюстгальтер дополнил комплект. Вместо чашечек были ажурные прорези, и мои упругие груди торчали сквозь них дерзко, непокорно и вызывающе. Затем был пояс с подвязками, которыми я закрепила такие же чëрные чулки. Сверху на всю эту красоту полагался лишь тонкий шëлковый халатик, слегка прикрывающий ажурную полоску чулок. Соски возбуждающе ласкал нежный шëлк халата. Я облизала пересохшие губы и достала из пакета чёрные же туфли на высоком каблуке…

В зеркале на меня смотрела совершенно развратного вида девица с диким отчаянием в глазах. Эти глаза нужно закрыть. Что-то ещё было в пакете. Достаю плотную повязку на глаза. Отлично! То, что нужно! С таким отчаянием в глазах не занимаются сексом. Боюсь испортить им вечер, и, если уж быть честной, мне будет легче, если я не буду видеть их лиц. Мне легче будет абстрагироваться.

ГЛАВА ЧЕТВËРТАЯ

Марк

– Опаздываешь, Мариконе!

– Да, блин, грëбаные пробки! Пришла?

– Зачем пришла? Приехала! Я тебе фотку ща отправлю, чтоб не только ты в пробке стоял, а чтоб и у тебя стоял!

– Смешно, пиздец! Давай фотку, пиздежом попахивает, однако!

Через минуту от Вадика прилетает такая фотка, что я реально радуюсь, что в пробке, а не несусь по трассе на всей скорости. Я аж глаза закрыл и судорожно облизал губы. Да ну нах! Фотошоп же!

На фото, призывно выгнув гибкую спинку, выставив мне навстречу попку и вагину с красивыми шоколадными губками в прорези трусиков, стояла на коленях девушка с кожей и волосами той самой красотки, что была утром в офисе Вадима. Я тут же сохранил фото себе в галерею. Божественно! И плевать мне на её достоинство! Это тело рождало во мне сейчас самые низменные инстинкты! Мне хотелось выскочить из машины и бежать бегом, чтобы схватить это гибкое тело в свои руки и заставить повиноваться всем своим желаниям…

Припарковав машину у дома Вадима, отмечаю, что мягкий свет от множества свечей светится только в комнате для игр, и больше нигде. Не хочу торопиться! Сначала в душ, потом поднимусь в игровую. Надеюсь, Вадим ещё не измучил нашу крошку.

По-быстрому принимаю душ, смывая с себя дневное напряжение. Фантазия рисует шоколадную феерию и совершенно не позволяет расслабиться под прохладными, освежающими струями. Выключаю воду, наскоро обтираюсь, взлохматив полотенцем волосы. Оценивающе смотрю на себя в ростовое зеркало, встроенное в стену душа, и ловлю себя на мысли, что хочу понравиться этой шоколадной соблазнительнице. Её невинный взгляд оказался совершенно обманчивым – не может скромная девушка так одеваться и принимать такие позы на камеру, это просто невозможно!

Из зеркала на меня смотрит подтянутый, несколько поджарый жеребец с совсем даже не плохими формами. Чëткие кубики пресса, красиво сформированный рельеф груди, плеч, спины, ягодиц – спасибо за это моему безжалостному фитнесс-тренеру. Мальчишески взъерошенные чëрные волосы улëтными прядями спадают на лоб. Скулы, за которые я уже столько выслушал комплиментов от женщин, что теперь считаю их суперсексуальными. Серые, с подозрительным прищуром глаза. В общем, картинка вполне себе привлекательная!

Да, в самом деле, я очень хочу понравится этой шоколадной обольстительнице. Вот просто очень! Никогда у меня не было такого желания с этими девчонками на «тройничок». Никогда. Впервые я хочу не просто безжалостно трахать эту крошку всю ночь напролëт во всех мыслимых и немыслимых позах – я хочу ей понравится! Чтоб она увидела меня и загорелась, как лампочка в тысячу ватт! Чтобы этой ночью она стонала только от меня и смотрела только на меня! Я этого хочу!

Оборачиваю полотенце вокруг бëдер пониже, и вижу в зеркало, как дразняще полоска волос спускается вниз от пупка и теряется под полотенцем… Я хочу, чтобы она, эта девушка… Блин, как же её зовут? Хочу, чтобы она своими маленькими ладошками распустила полотенце и в восхищении уставилась на мой член – на этого красавчика стоит посмотреть! Я не раз ловил восторженные взгляды девушек, когда он представал перед их взором во всей своей красе! Ох, от всех этих фантазий член натянул полотенце как парусная мачта, и я, не в силах уже ждать, тигриными упругими шагами поспешил наверх, в игровую.

– Долго ходишь, Мариконе, Риана заскучала. Да ты, смотрю, уже готов к битве?

– Риана, привет! – озадаченно протягиваю ладошку убийственно соблазнительной девушке в маленьком шëлковом халатике, не закрывающем даже полоску ажурных чулок.

Девушка сидит, откинувшись в кресле, заложив ногу на ногу, расслабленно покачивая туфлей на кончике пальцев и потягивая что-то шипучее из высокого бокала. И не протягивает мне руку в ответ, лишь кивает головой, улыбнувшись. Она меня не видит. И не видит моей протянутой руки. Она в повязке на глазах. Это что-то новое! Такой фишки у нас с Вадиком ещё не было.

Опускаю идиотски протянутую руку и присаживаюсь рядом в кресло. И тут же, кажется, погружаюсь в её запах – немного странный, но приятно притягательный. Он не такой, как обычно любят девушки – он дерзко-цитрусовый, сладко-мандариновый и какой-то ещё. Я слегка теряюсь даже, чувствуя себя немного сковано, и хочу выпить чего-нибудь расслабляющего сию же минуту.

Вадик с усмешкой наблюдает за мной и, видимо, прочитав мои мысли, с улыбкой наполняет мой фужер наполовину янтарным виски, накидав туда щипцами кубиков льда и дополнив до краëв шипучей колой.

– Бахни! Чего озадаченный такой? Не нравится тебе девушка, что ли, сегодня?

– А кто придумал повязку? – пропускаю мимо ушей замечание Вадика и делаю глоток обжигающей жидкости.

Риана поворачивает ко мне голову и немного заплетающимся языком произносит с какими-то просительными и нежными интонациями, совсем не вяжущимися с её внешним видом.

– Это я попросила Вадима. Мне бы хотелось быть в повязке. Если можно…

– Да, конечно… Так даже интереснее… – понимаю, что бессовестно разглядываю её торчащие под халатиком соски – они так натягивают тонкую шëлковую ткань, что хочется ущипнуть их и услышать стон Рианы – чувственный, возбуждающий желания…

Вадик встаëт из кресла и подходит к Риане.

– Представление начинается?.. Ты готова показать свою красоту, крошка?

– Что я должна сделать?..

– Для начала дай мне руку, я помогу тебе встать.

Риана мягко, расслабленно улыбаясь подаëт Вадику руку, а я понимаю, что Вадик стопроцентно что-то подмешал нашей гостье в бокал. Вадик отводит немного Риану от столика и оставляет одну. Садится с самодовольной улыбкой в своë кресло, расслабленно откинувшись на спинку, нажимает на клавишу пульта, и томная, с сексуальными интонациями, музыка, начинает сочится звук за звуком, прямо в кровь, будоража и разжигая воображение…

– Сними свой халатик… и потрогай себя… поласкай себя там, где ты хочешь… потом мы тебя поласкаем… только не спеши… делай всё медленно… растяни удовольствие… и своё, и наше…

Риана, спокойно улыбаясь, распускает поясок халата, отводит в сторону сначала одну полу халата, затем другую, делает характерный жест плечами, выставив вперëд тугую, упругую, как маленькие дыньки, грудь. Халат чëрной блестящей волной стекает вниз, на пол… Риана совершенно бесстыдным образом расставляет точëные ножки на каблуках пошире и проводит ладошкой по шоколадным губкам, соблазнительно торчащим в отверстии каких-то жутко блядских трусиков…

– Ох, блядь… Это пиздец…

– Нравится, Мариконе? Я сам это для неё покупал. Но я даже представить не мог, что это будет так охуенно выглядеть!..

А Риана не слышит нас. Она как будто бы здесь совсем одна и делает то, что ей нравится. Её пухлые губки приоткрылись, голова откинулась назад… Она, мягко лаская, проводила руками по животу, проводя тонкими длинными пальчиками с аккуратным перламутровым маникюром вокруг сверкающего маленьким камушком пирсинга в пупке, поднялась к упругим грудям, обвела ласкающим движением по кругу и сдавила пальчиками коричневато-розовые соски, издав при этом тихий, но начисто срывающий башню стон…

– Ох, блять… я щас кончу, не начиная… Вадик, кладу ещё лям, но я трахну её первым! И прямо сейчас! У меня ща член лопнет!

Вадик смеëтся с видом всемогущего Деда Мороза и делает приглашающий жест рукой.

– Даже не представляешь, как ты сейчас близок к истине! Она твоя, Мариконе, но… Ладно, не буду говорить… Но про лям завтра не забудь.

– Мне похуй, что ты скажешь… – я пружинисто выпрыгиваю из кресла и сграбастываю Риану в своих объятиях. – Я трахну тебя сейчас, детка! Хочешь на это посмотреть? Снимем повязку?

– Не-ет!.. Вадим?.. Ты обещал…

– Мариконе, у нас честный уговор, уважай желание девушки.

– Я понял…

Я подхватываю девушку на руки и отношу к огромной кровати, застеленной алой шëлковой простынью. На миг я просто смотрю на это крышесносное зрелище – на алом полотнище шоколадное гибкое тело в чëрном развратном белье! Мозг просто пульсирует и взрывается снарядами тестостерона!

– Раздвинь ноги! Пошире! – требовательно хриплю я и не могу оторваться от её прекрасного нежного цветка, раскрывшегося для меня во всей красе – более восхитительного зрелища я не видал за всю свою жизнь!