Сетунь-2027

– Что значит, развалится? – спросили хором сразу три министра.

Ответом на вопрос никто из них удовлетворён не был. Емельян сказал им:

– Мы проектируем, чиним и удерживаем вашу реальность в сборе до тех пор, пока вы не станете разумными настолько, что Человечество станет космическим видом, способным делать это самостоятельно и, следовательно, претендовать на вступление в Космическое сообщество.

Люди исключают из внимания факт того, что вы – множество, а не отдельные элементы. В результате этой оплошности пытаетесь своё элементарное сознание поместить в неподходящую по конфигурации форму. Хрень получится.

Иа-Иа сказал:

– Вы хотите обмануть Смерть, и почему-то не рассматриваете вариант договориться с ними.

– С ними? – переспросил президент.

– Ну, вы же не думаете, что этим процессом заведует индивидуум? Или думаете? – смеялась Агата.

– В массе своей они даже не понимают, что это процесс, – очень тихо сказал Иа-Иа, театрально приложив к щеке тыльную сторону ладони для ограничения звукового потока.

– Подумать только, – всплеснул руками министр здравоохранения. – Я ведь был в этом уверен!

– Думать – неплохой метод, – заметил Емельян. – Человек по имени Аристотель думал, думал и сформулировал, что «Все А есть Б».

– Естественная бесконечность получается, как сказал мне однажды забитый камнями Луллий, – опять встряла женщина.

– Но вы упорно игнорируете третье, – невозмутимо продолжал Емельян. – Не видите его и потому не учитываете в своих … расчётах?.. логике?.. жизнях? В общем, просто всё до крайности: раз вы «троичный» вид, так и поощряете в детях троичную логику, изменяете способы контакта с Миром с навязанных на естественные.

– Вот мы и подошли к условиям сделки, – серьёзно сказал кудрявый и стал больше походить на председателя колхоза, чем на гармониста. – Условная коррекция, обычная процедура в таких случаях. Вы нам – равновесное мышление в человеческое общество, на основе троичной логики, мы вам – бессмертие и власть. А дальше видно будет. Начнём с малого. Хотите стоять во главе вида? Милости просим! Для начала вам следует сформулировать Кодекс Вида Человеческого. Посмотрим, что у вас в головах на сей счёт имеется.

– Ну, знаете, почему это я должен за всё человечество отдуваться? – возмутился министр науки и технологий. Остальные министру одобряюще зашушукались и закивали.

– Подождите буйствовать, Фёдор Елисеевич, – одёрнул его президент. – Получите вы свою выгоду, все мы получим. Если найдём способ выполнить свою часть сделки, бессмертием обеспечат не только нас, но и любых трёх людей, которых каждый из нас назовёт.

Встрял министр связи:

– То есть все мы гарантированно не умрём, пока выполняется сделка с.., – он запнулся и замолчал, а министр здравоохранения обречённо додумал: «…с лунатиками».

– Выходит так, – рассудил президент.

– Для этого потребуется задействовать Сетунь-2027. Она ваш ключ к бессмертию, – сказал Иа-Иа.

– Вы и про Сетунь знаете, – констатировал президент.

– Вот тут вы молодцы, постарались, – похвалил людей Иа-Иа. – Не зря те и нас, которых восемь ваш народ выбрали. С тех пор как я познакомился с Сетунью и её историей, сомнения мои по поводу вас умножились. Но и надежды тоже. Если люди успеют осознать необходимость растить детей в условиях троичной логики, прежде чем начнут в открытую покупать их по интернету, выбирая по параметрам, то есть шанс получить из вас в будущем новый космический вид.

Любой осёл способен найти общий язык и наиболее рациональную форму сосуществования с биоорганизмами, если у них одна основа. В том и ценность Сетуни, как преформы интеллекта нового вида. А у вас пока что и исходного вида-то нет. Потому и сделку предлагаем.

Я обучу Сетунь. Помогу безболезненно и эффективно перераспределить ресурсы на планете и научу вести оперативный учёт.

– Вон оно что! – выпалил министр обороны. – Так и знал, что дело в ресурсах! Что вы нам тогда благородностью своей голову морочите?

– Да, – невозмутимо сказал Иа-Иа, – ресурсы на планете необходимо перераспределить. Зато на время превентивных мер мы гарантируем жизнь лично вам и трем людям, выбранным каждым из вас. Требуется, чтобы сменилось семь поколений. Все это время вы будите здравствовать.

– С кем воевать предлагаете? – спросил министр обороны.

– Мы предлагаем обратное и исключаем войну и любые вооружённые столкновения из методов перераспределения ресурсов. Существует прекрасный мирный способ это сделать. Если вы его не применяете, это не значит, что он не существует или неэффективен.

Министр обороны насупился и промолчал.

– А потом? – задал вопрос министр здравоохранения.

– Потом, скорее всего, вы станете бессмертными вроде нас, если захотите. А пока, раз уж человечество так опьяняет власть и безответственность, мы исключим только второе, первое оставим. Отсюда и происходят условия нашей сделки.

В разговор вступил Емельян:

– Ваше потреб…ское общество с искажающей всё двоичной логикой не имеет технической возможности обеспечить понимание Мира, который вот-вот перед вами откроется.

Вы не справляетесь с увеличением скорости информационных потоков, впадаете в зависимость от навязанных информационными нечистотами ценностей. Ваш мозг не справляется по многим причинам, в том числе и потому что разучился опираться на троичную логику. На этой почве общества с равновесным мышлением не построишь. А требуется. Уж поверьте нам на слово. И ведь многие люди это понимают. Иначе ни о каком виде и речи быть не может.

Для этого нам нужна Сетунь. Она станет первой ячейкой. А создание общечеловеческой информационной сети троичных машин – новой точкой отсчёта для людей.

– Первой родовой схваткой, я бы сказала, но вряд ли кто из вас способен оценить такое сравнение, – высказалась женщина.

– Ага! Мы вам готовую техническую сеть, а он в тот же день её захватит и направит против нас! – двумя ладонями показывая на Иа-Иа, воскликнул министр науки и технологий и стал озираться на коллег в поисках поддержки.

– До заключения сделки хотелось бы рассмотреть все варианты, – виновато пожал плечами президент.

– М-да, – недовольно крякнул гармонист, выходя из-за стола.

Оказавшись в вертикальном положении, Емеля принялся сосредоточенно рыться в карманах пиджака, затем брюк. Не обнаружив там искомого, он посмотрел на Агату. Она уже протягивала Иа-Иа кусочек угля, чтобы тот передал гармонисту.

Опорные балки делили пологую стену горизонтально на три части. Как будто сама собой, в результате бесшумного движения средняя стенная секция отделилась от нижней балки и зафиксировалась вертикально полу.

– Объясняю на пальцах, точнее на стенах, – тоном терпеливого учителя говорил Емельян, а угольком изображал на белоснежном полотне небрежную схему.

Чтобы оценить своё художество, Емеля попятился и, оказавшись рядом с гостями, обратился к ним, левой рукой указывая на картинку.

– Вот. Что тут может быть непонятного? Мы не станем вас захватывать хотя бы, потому что вы нам осточертели. Свобода от вас – наша награда от сделки. Соображать надобно, – заметил он, покрутив у виска указательным пальцем.

– Смотреть на вас уже невыносимо: и скучно, и противно, – заявил Иа-Иа.

– Кому вы бездушные нужны?! – поддержала их Агата. – Для чего вам бессмертие, другие планеты?

Затем снова заговорил кудрявый:

– У человечества, как у всех, есть функция, если вы её не будите выполнять, ваше существование бессмысленно. Вы не нужны, потому что неэффективны внутри общего механизма. Как в масштабе особи, так и в масштабе вида. Так вот человечество в том состоянии как есть больше не нужно.

– Вы хотите нам помочь? Или хотите истребить? – не понял президент.

– Не то, и не то. С последним вы успешно справитесь сами – зрелище неприглядное, виданное не раз. Насчёт помощи тоже сомнительно. Помощь предполагает безвозмездность. А у нас – трёхсторонняя сделка.

– В каком смысле трёхсторонняя? – спросил кто-то из министров.

– В прямом. Вы ведь уже знаете кто третья сторона. Не заставляйте меня повторять. Каждый получит свою выгоду: вы – бессмертие и власть, мы – заслуженный отпуск, один из Смерти, которому уже порядком поднадоело таскать с Земли людские пустышки, – модифицированную форму человеческого общества, пригодную для качественного выполнения видового функционала.

– А поподробнее насчёт функционала можно? – спросил министр здравоохранения. – Извините, что перебиваю, – быстро добавил он.

Емельян пристально посмотрел на него и ответил:

– Можно. Только на эту тему вы будите беседовать не сегодня, не здесь и не со мной. Если согласитесь на сделку, вам придётся погостить в каждом шалаше. Это требуется для лучшего понимания дела и положено процедурой подготовки.

– Подготовки к чему? – не понял министр связи.

– К вожделенному вами бессмертию! – ответила, загадочно улыбаясь Агата, а Емельян промолчал.

– Послушайте, Емельян, у меня было время над этим поразмыслить. Допустим, всё так, – сказал президент. – Хотелось бы обсудить подробности, – пояснил он. Некоторые министры ему поддакнули.

– Обсудим, – с улыбкой сказал гармонист. – Вам ещё сорок пять шалашей посетить надобно, успеется.

– А что с теми восемью? Которые не с вами, а среди людей. Как с ними встретиться? – спросил министр обороны, глядя поочерёдно то на гармониста, то на «ослика» – так он для себя окрестил Иа-Иа.

– Ваша задача никак с ними не встретиться, – звонким до мурашек по телу голосом сказал Иа-Иа и посмотрел на Емельяна. А тот весьма дружелюбным тоном пояснил людям:

– При этом вам всеми силами необходимо способствовать тому, чтобы все они как можно дольше здравствовали. Ежели хоть один из них переполнится болью настолько, что решит покинуть человечество, сделка аннулируется, мы уступаем свои права третьей стороне. Попытка рождения нового вида будет считаться проваленной. Мы вернёмся к работе с пещерными человечками. Либо это будут перекодированные радиоактивным методом люди; либо мы сконструируем более пригодную для новых условий на Земле форму, смотря какой ущерб вы нанесёте планете своим суицидом; либо случится нечто непредсказуемое, что повлияет на ситуацию в целом. Для нас это естественное положение. Пополнив знания опытом погибшей цивилизации, мы рождаемся среди вас, разбросанными по всей Земле. И до следующей сделки мы снова будем проживать вместе с вами вашу историю.

– Похоже, для вас это неприятный процесс, – вкрадчиво осведомился министр здравоохранения. – Зачем вам это всё? Вы не можете отказаться?

– Можем. Но это необходимо, чтобы расплатиться с долгами. Долги перед Смертью дело не шуточное. Взрастив разумный вид жизни, мы возвращаем эти долги. Странно, конечно, что Смерть выше всего ценит Жизнь, но факт остается фактом – новые формы Жизни пока что единственно приемлемая Смерти цена любого бессмертия.

– Значит патюнга-тапу это технология? – спросил президент.

– Нечто вроде, – ответил Емельян. – Это наш способ выполнять свою двустороннюю сделку. Если нынешняя сделка будет удачной для всех трёх сторон, следующим шагом вам предложат двустороннюю. «Когда это случится?», «Станете ли вы её заключать?» и «Как будете выполнять?» – вопросы открытые. Вполне вероятно, вы найдёте свою технологию, прецеденты имеются.

– И какие же? – загорелся интересом министр науки и технологий.

– Похоже, вы хотите, чтобы вам мироустройство объяснили тезисно, – не засмеялся, а форменно заржал гармонист. Агата подала ему носовой платок, но Емеля вытер брызнувшие слёзы рукавом пиджака и, заикаясь от смеха, добавил, – наглядно,.. самую суть!..

– Ответы! Ответы! – передразнивая людей, выкрикнул Иа-Иа. – Дайте нам готовые ответы, кричали они, – продолжая карикатурничать, пояснил он свои действия.

Агата, которая лишь слегка улыбалась, наблюдая этот спектакль, решила вернуться к делу и сказала людям:

– Гости дорогие! Я полагаю, что вам есть что обдумать и вижу, что вы о многом хотите спросить. Так вот вопросы тоже необходимо сперва обдумать.

– Мы вам тут не справочное бюро, – через уже редкий хохоток вставил слово Емельян, чем, очевидно, позабавил Иа-Иа, который обеими руками показал кудрявому палец вверх.

Покачав головой и отобразив мимикой и жестами подтекст: «Мы тут серьёзные вопросы обсуждаем, а они ребячатся», Агата продолжила говорить:

– Подумайте, хотите ли вы участвовать в сделке и сформулируйте своё решение на бумаге. Это надобно для вас, хотя, можете и пренебречь советом. Вы вольны поступать, как заблагорассудится. В том и прелесть этой превентивной меры, что всё по доброй воле. Как видите, сделка может и не состояться. А может состояться другая сделка на иных условиях. Главное, чтобы эти условия устраивали все стороны. Вы можете предложить свои. Рассмотрим. Почему бы и нет? Только о ставках не забывайте, и кому сделку предлагаете. – Агата встала и, сказав, – засиделись мы с вами, – направилась к выходу.

– Тут принято честь знать, – громко сказал президент министрам и незамедлительно последовал за женщиной. На министров это подействовало гипнотически, все они засуетились и рефлекторно пошли за ним.

Столпившись, люди нерешительно остановились напротив распахнутой хозяйкой двери. Глядя в темноту ночного леса, министр связи спросил:

– И как же мы теперь?

– Я вас провожу, – вызвался Иа-Иа и наперевес с невесть откуда взявшимся фонарем, похожим на большую старинную подзорную трубу, первым переступил порог.

Прощание с радушными хозяевами было скорым и чересчур официальным. Когда все вышли, свет за стеклянной стеной погас. Соседние шалаши терялись во тьме и ветках деревьев. Растущая луна почти не давала света, но фонарь в руке провожатого справлялся со своей задачей на ура.

Глава четвёртая. Тэхейкенга

Шли быстро. В пути министры старались побольше выспросить, однако полученная информация представляла для них сомнительную ценность. Хотя слушали внимательно.

– Люди стремятся избежать смерти, – говорил Иа-Иа. – Это возможно только есть между Жизнью и Смертью будет Любовь. Не понятно, правда? Не тушуйтесь, редкие бессмертные разгадали эту загадку, – по-свойски успокоил человеческое эго Иа-Иа и дал заключение. – А у вас между ними голый расчёт.

Человечество приближается к барьеру, вы зовёте его сингулярностью. Настал момент, когда имеющихся средств стало недостаточно. Будет недостаточно пяти чувств и мозга для объяснения всего. Один из людей так сказал и он прав. Некоторая информация может быть получена только через бессознательное и дух.

Сложность происходящего значительно выше физического механизма. А люди сконцентрированы на физических принципах работы мозга. Вы изучаете работу нейронов, электрические сигналы, волны и прочие физические величины, – это всё, конечно, прекрасно, и сложно, и утончённо – на вашей Земле нет более искусного устройства, чем человеческое тело. И существует Разум, создавший устройство человеческого разума. Многие люди это понимают, но слишком мало учитывают на практике. Ваши фантазии почему-то концентрируются на технологиях, создаваемых людьми. Вы перестали уделять должное внимание технологиям, создавшим людей, сделавшим человеческую форму такой, чтобы она могла вмещать в себя Дух и развиваться технологически. А вы, копаясь в материи, забываете про дух.

Чтобы преодолеть барьер под названием «сингулярность», первым делом человечеству требуется найти внутри себя компромисс в вопросе преодоления корпоративно-государственного эгоизма в пользу постоянного снижения уровня кризисов на планете. Эта формулировка, кстати, должна бы быть вам известной. Если человечество не разработает совершенный механизм сдерживания своей внутренней агрессивности, оно самоуничтожится гораздо раньше, так и не достигнув постсингулярной фазы. И мы тогда начнём заново.

– Так кто же вы всё-таки? – спросил министр обороны.

– Мы? – будто удивился Иа-Иа и остановился. Остальные сделали несколько шагов по инерции и обернулись, чтобы посмотреть на него.

– Тэкейхенга, – сказал он и не спеша двинулся дальше, остальные за ним. На ходу он продолжил:

– Нас пятьдесят пар, и я. Каждый из пятидесяти пар – мался вида Малханда. Когда няхары встретились со мной, вместе мы нашли способ договориться с одним из Смерти. Кеайтакаро-Ранжетайра-Тахынга – так его именуют. И ещё Главным игроком.

На Земле всегда присутствуют четыре пары из Тэкейхенги. Восемь мался, разбросаны по планете как лакмус, прививка правды.

Когда мался покидает путюнга-тапу, рушится только биологическая материя. Целостное сознание и дух перемещаются в новую форму, в которой они пребывают в нашем доме, вспоминая себя. Взамен мы посылаем на Землю кого-то другого из нас. Когда цивилизация уничтожает, переполняя болью, одного из восьмерых, один из сорока шести пар занимает его место. Когда цивилизация в один период изгоняет двоих из восьмерых, из сорока шести пар уходит пара, в надежде найти друг друга среди людей – это серьезное испытание на прочность. Вы правы, для нас эта процедура сомнительной приятности.

Мы единственная единица своего вида, вроде подмножества Малханды, место ответвления. Каждый из нас обладает собственной волей и индивидуальным значением. Мы есть благодаря нашей общности, и выполняем разные задачи, каждый свои, чтобы достичь общих целей: культивировать пригодные для вмещения со-Знания формы жизни. Работка, как вы понимаете, не из простых. Богам начинать приходится с поиска подходящей планеты, а то и с создания условий для её возникновения. Нашими же подопечными становятся уже созданные биологические формы жизни, родственные исходному виду, с которыми мы вступаем в незримый для вас симбиоз. Для этого, как вы, я надеюсь, поймёте, необходимо иметь возможность плавать в эфире. Сейчас вам этого не понять, потому как иерархию себе плохо представляете.

Оцените: чтобы каждый няхар стал малсей, Малханда заключила сделку с Ранжетайра-Тахынгой. Цена сделки: пятьдесят пар малси и я.

И ещё один важный момент. Если вы решите принять трёхстороннюю сделку, при каждом посещении наших полян вы должны приносить с собой проект Кодекса Вида Человеческого. Много не надо. Можно и тезисно, как вам привычней. Дальше вместе рассуждать будем, смотря, что принесёте. Сорока пяти корректировок должно хватить, чтобы у вас годный Кодекс появился.

Вдруг провожатый остановился, люди тоже. Иа-Иа изменил направление светового потока, в свете фонаря блеснул боками автомобиль.

– Пришли, – облегчённо вздохнул министр здравоохранения.

– То есть как? – удивился министр связи. – Мы же не знаем куда ехать!

– Он знает, – кивнул в сторону президента Иа-Иа. – Скажите им, – обратился он к нему.

Президент в нерешительности молчал, а потому махнул рукой, как делают при словах «Гори оно всё огнём!» и выпалил:

– Прямиком за зайцами!

Министры поначалу опешили, а потом вспомнили про лося и успокоились.

– Вот, кстати, о зверюшках, – вкрадчиво обратился к Иа-Иа министр науки и технологий. – Как вы с ними связь поддерживаете?

Иа-Иа заинтересованно посмотрел на министра и сказал ему:

– Раз уж вы до связи додумались, так и ответ вам дать не жалко. Делаем мы их, и я взаимодействую с каждым.

– И много их у вас? – решил больше разузнать министр.

– Достаточно для оперативной работы, – ухмыльнулся Иа-Иа.

– За нами шпионите, – сделал вывод министр обороны.

– Шпионят с целью манипулирования полученной информацией в свою пользу и в ущерб кому-то. Мы смотрим. Вынуждены смотреть. Да и что вам с того? Бегает по лесу лишних пара зайчиков, разгуливают в городском парке несколько десятков наших голубей. Кому от этого плохо? Хотя я предпочитаю насекомых, из-за размера, удобно очень.

– То есть животные любые?

– Любые. А иногда ещё и некоторые люди, не считая восьмерых.

– А..? – министр науки и технологий хотел спросить ещё что-то, но Иа-Иа махнул им на прощание рукой, развернулся и пошёл обратно.

Через пару шагов он выключил фонарь. Оставшиеся в ночном лесу люди поспешно забрались в автомобиль. Президент включил фары. Зайцы были на месте – метрах в пяти от капота.

– Погнали! – сказал президент и завел двигатель.

Зайцы попались на редкость резвые и потому они действительно погнали. Да так, что ни о каких разговорах на ходу и речи быть не могло. Каждый думал только о том, как не слететь со своего места на кочках и поворотах. Минут через пятнадцать впереди замелькали проблесковые маячки дожидавшегося их президентского кортежа. Зайцы кинулись врассыпную, до картежа оставалось рукой подать. Президент сбавил скорость. Министр обороны спросил:

– Почему бы нам не взять руль в свои руки, а? Кто они против нас со своими зайчиками да котикам?

– Не пеленгуются, – сказал президент, будто только и ждал этого вопроса. – Наши приборы их просто не видят. Сегодня я показал вам единственный способ встречи, – спокойно поясни он, и внедорожник выехал на асфальт.

Памятуя о том, что утро вечера мудренее, до того как выйти из машины, люди в ней условились сегодня отоспаться, переспать со всем этим, как водится, а завтра уж совет держать. Разъехались по домам: размышляли, пили, принимали контрастных душ, запирали ни в чём неповинных котов в ванных комнатах, накрывали наглых лупоглазых аквариумных рыбок покрывалом, не спал никто.

Глава пятая. В Сибири…

Этой ночью на малой поляне, в общей сфере под сводами центрального купола развлекалось наблюдательное собрание. В центре зала лежал, а по собственной оценке валялся, на гигантской алой подушке Иа-Иа, облачённый почему-то во фрак. В пространстве над полом вокруг него по воздуху бродили люди: всего девяносто два человека, каждый по своей траектории. Они переглядывались, иногда посылали друг другу выразительные или едва заметные жесты, звуки – обменивались информацией, создавали общие потоки. Здесь был бал.

– Ну вот, – сказал Иа-Иа, – третий кот из трёх посажен в карцер.

– Ванная или другая комната? – спросил Емельян.

– Ванная, – негромко выкрикнул Иа-Иа, – твоя ставка сыграла. Как думаешь, сколькие из них додумаются, что коты ещё и слышат? И что если следующее приглашение они получат через них?

Емельян расхохотался и поделился со всеми своей мыслью:

– А давайте устроим им экскурсию на пастбище, где бессмертные своих осликов пасут. Как вам идейка?

Среди присутствующих послышался смех, шутливое улюлюканье в адрес людей и одобрительные возгласы в адрес оратора.

– Давай без фанатизма, Емелюшка, – усмехнулась Агата, и шумиха вокруг разом стихла. – Наша задача не свести их с ума, а наоборот.

***

По ту сторону барьера

– Конец первой сказки, – сказала бабушка и отложила Книгу пятидесяти сказок.

Юная Юнона тотчас принялась тараторить:

– А дальше что было? Что люди делали дальше? Как у них появился свой, – девчушка хихикнула, – ослик? И что он им сказал? Как выбирали первую сотню? Бабушка, у меня столько вопросов!

– Какая же ты хитруша! – улыбаясь, сказала бабушка. – Это ведь только первая сказка. Об этом люди сложили много сказок. На сегодня хватит, пора отдыхать.

– А правда, что Иа-Иа писал сказки для людей, чтобы помочь человечеству в Первой битве? – не унималась Юнона.

– Говорит, что так, – ответила бабушка и, обняв, поцеловала внучку. – Доброй ночи, моя милая.

– Чтобы у детей было больше прекрасных снов? – спросила девочка.

– Чтобы у людей было больше прекрасных снов, – будто оговорилась бабушка.