Мое темное безумие

Всхлипнув, я наклонилась и умыла лицо. Холодная вода не принесла облегчения в моральном состоянии, только в физическом. Тошнота отступила, слабость тоже. Но на душе спокойнее не стало.

Выключив воду, я снова взглянула в зеркало. Нужно успокоиться. Меня зовут Инсения, я Восставшая. Просто имею немного отличающийся дар. Я осталась той, которой была все это время. Ну и что, что с частью силы Богини?

Ничего уже не будет как прежде.

Я вернулась в комнату и села в кресло. Эрис протянула мне стакан воды. Поблагодарив королеву, я залпом выпила воду. Мыслей было так много, что хотелось кричать. Вопросов стало меньше. Но теперь мне нужно было научиться жить с осознанием, что я – переродившаяся Ата.

– Ты хорошо держишься. У другого бы уже давно началась истерика, – произнесла Эрис и опустилась на диван. – Хочешь узнать еще что-нибудь?

– Да, у меня есть еще вопросы, – кивнула я и заметила на стене часы, показывающие шесть утра. – О нет. Мне нужно вернуться. Вы позволите уйти?

– Конечно. Твой дом там, наверху. Никто не будет удерживать тебя силой.

– Я уже не знаю, где мой настоящий дом, – вздохнула я, поднимаясь на ноги.

Эрис тоже поднялась. Она подошла ближе и положила руки мне на плечи.

– Ты всегда можешь прийти сюда, мы примем тебя любой. Потом я научу тебя, как связываться с нами, чтобы помощь пришла мгновенно.

– Кажется, я уже делала это раньше. Просила помочь, и меня вдруг чудесным образом спасали.

– Тогда ты знаешь, что делать в случае опасности. Мы всегда слышим друг друга.

– Спасибо за то, что рассказали мне всю правду, я очень благодарна.

– Спасибо, что пришла к нам. Хорошего дня, Восставшая из синего пламени хаоса, – улыбнулась Эрис.

Я склонила голову и улыбнулась в ответ. Затем вышла в зал и осмотрелась. Куда идти? Где выход? Заметив мою растерянность, ко мне подошел Фовос.

– Уходишь? Идем, покажу путь к твоему люку.

Мы покинули зал и пошли по темному коридору.

– Многое узнала от Эрис?

– Очень, – попыталась улыбнуться я. – Вы знали, что я… перерождение… э…

– Аты? Конечно. Стали бы мы так отчаянно звать тебя, – усмехнулся он. – Я же сказал, что ты очень особенная. Что решила? Останешься с нами?

– Я всегда была одной из вас. Просто не подозревала. Я буду на вашей стороне и помогу со Спасающими. Но наверху у меня семья. Которая, к сожалению, не принимает меня. И друзья. Которые, к сожалению, лгут мне.

– Печальная ситуация. Знай, что здесь мы все друг другу братья и сестры. Придем по первому зову, окажем всю необходимую поддержку. Иногда, правда, бываем немного безумными. Не испугаешься?

– Безумие – мое второе имя, – хмыкнула я.

– Второе? Я думал первое. Инсения означает безумие.

Я вскинула брови и посмотрела на Фовоса.

– Да-да, именно, не смотри так. Ты совсем не помнишь события четырехлетней давности?

– Все очень размыто. Помню, что меня чуть не зарезали.

– Тогда никто не знал, кто ты. Один из нас вылечил тебя.

– Припоминаю. Магия везде.

– Привыкай, такая у нас жизнь. Волшебная и слегка безумная. Как и ты.

Я усмехнулась и стукнула его по плечу. Жители боялись Восставших потому, что они забирали жизни. Но люди не подозревали, что здесь происходило на самом деле. Восставшие – не злодеи.

Фовос привел меня к люку. Мы попрощались, и я полезла наверх. Поднявшись на поверхность, я обомлела. Землю покрыл снег. Все вокруг побелело, стало светлым.

Сегодня, первого октября, я узнала правду, стала собой. Вейрум накрыл снег. Начало нового.

Я закрыла люк, спрятала его под ящиками и вернулась в дом. Взглянув в зеркало поняла, что забыла снять мантию. Хорошо, что все спали. Было бы странно увидеть меня, выползающую из люка в черной мантии. Я сбросила с себя мягкую ткань, свернула ее и положила в дальний ящик. Ночь изменила все. Взглянув на крест, я прониклась ненавистью. Я – не раб Бога. Я – реинкарнация Аты. В школу я приду ею. И пусть только хоть кто-то попробует меня унизить. Разорву на куски. Потому что могу.

За завтраком я сохраняла молчание. Раз родители не били тревогу, значит, что отец Варлаам еще не сообщил им о вчерашнем инциденте. Я уверена, что он это сделает. Меня обжег крест. Такое с верующими не происходит. Даже не знаю, как объяснить это явление. Но внутри я чувствовала небывалую силу и гордость. Они станут упрекать меня за то, что перестала верить, что связалась с «древним злом», будут диктовать нужные им условия. На этот раз я не побоюсь дать отпор. Ведь знаю, кто я.

Наступили выходные. Без посещения школы не обошлось. Нужно было забрать какие-то книги из библиотеки. Хотя, библиотекой ее назвать сложно. Там хранились только учебники и священные тексты. Одевшись, я вышла на улицу. Шагать по первому снегу было чистым удовольствием. В этом году он выпал слишком рано, но я была только рада ему. Как и Восставшие, судя по всему, потому что зимой пропадало большее количество людей.

Я прошла по относительно тихой улице и повернула в сторону школы. Из домов выходили жители и с удивлением рассматривали снег. Кто-то был рад, кто-то нет. В любом случае им придется найти зимние сапоги и куртки. Свою я уже нашла, поэтому гордо расхаживала в черном утепленном плаще.

В школе я столкнулась с парочкой одноклассников. Я впервые зашла в школу с осознанием. Перерождение Богини несчастий. Стоило ли мне вообще ходить в школу? Ведь и так ясно, что после ее окончания Вейрум я не покину. Здесь мой дом до конца жизни.

Оружие Восставших. Их сила и надежда.

Умерла три года назад.

Я вздрогнула и поежилась. Они вернули меня к жизни, чтобы я приносила им пользу. Станут ли они ценить меня как человека или им важна лишь моя сила? Я всегда всех подозреваю. В этом, наверное, есть нечто нехорошее.

В библиотеке я забрала две книги. Очередные священные тексты. Поблагодарив библиотекаря, я побрела к выходу. Где и столкнулась с Ликтенисом. Его неожиданное появление заставило меня выронить книги. Выглядел он странно. Царапина на щеке, рука в бинтах. На нем даже не было куртки, лишь простая клетчатая рубашка.

Мы смотрели друг на друга с минуту. Затем он улыбнулся и поднял мои книги. Я поспешила забрать их.

– Что с твоей рукой?

– Неудачно поднял тяжелую вещь. Занимаемся обустройством нового дома.

– Может, нужна помощь? Я все-таки могу вещи силой мысли поднимать, – добавила я шепотом.

Ликтенис усмехнулся.

– Как и я. Помощь не нужна, но можешь зайти на чашку кофе. На улице холодно сегодня.

Я с удовольствием согласилась. Все что угодно, чтобы не быть дома с родителями. Пригласи меня кто-нибудь из новеньких, я бы тоже согласилась. Но провести время с Ликтенисом… Я всегда за!

Мы поднялись в библиотеку. Ликтенис взял книги, затем мы отправились к нему домой. Мне всегда было интересно, как выглядели пустующие дома внутри. Надеюсь, что Ликтенису уже привезли мебель.

Вскоре мы добрались до дома. Он был небольшим, каменным, без забора. На участке росли сухие растения. За ними никто не следил, что вызвало во мне грусть. Но снег на них выглядел красиво. Ликтенис открыл дверь и пропустил меня вперед. Мы попали в маленькую прихожую, где не было даже вешалок. Я оставила плащ на крючке поверх какой-то светлой курточки и сняла сапоги.

– Зачем ты пошел за книгами со своей пострадавшей рукой? – послышался женский голос из глубин дома.

– Все в порядке! – крикнул Ликтенис и повернулся ко мне.

– Родители не будут против моего присутствия? – уточнила я.

– Их сегодня нет. Работают. Идем, удивлю тебя.

Он повел меня за собой. По дороге я рассмотрела дом. Он оказался совсем пустым. В коридоре не было ничего. Одни голые стены. Ликтенис завел меня на кухню. За столом сидела девушка со светлыми волосами. Я вытаращила глаза. Алифис. Она тоже была удивлена и поспешила подняться.

Ликтенис положил книги на стол и прокашлялся.

– Вы уже знакомы, но мне стоит объяснить ситуацию. Мы с Алифис живем в одном доме, потому что другие уже заняты. Так как она сирота, родители, конечно же, разрешили, чтобы она жила с нами.

Я поджала губы. Наверное, Алифис пришлось нелегко. Потерять всех близких тяжело. Она очень сильная, раз выдержала такое горе.

– Хорошо, что вы живете вместе.

Кажется, я сказала это с не слишком печальной интонацией. Алифис пожала мне руку. Я не ощутила боли, о которой говорили Восставшие. Значит, она не верующая.

– Ко мне скоро кое-кто зайдет, – сообщила Алифис, убирая со стола книги. – Унесу в твою комнату.

Ликтенис поблагодарил ее и проводил долгим взглядом. Я отодвинула стул и присела, стараясь не смотреть на Ликтениса. Но он, кажется, заметил мою нервозность.

– Кофе с сахаром или без? – уточнил он.

– А карамельный сироп есть?

– Сиропа нет, но буду знать, что ты его любишь.

– Тогда с сахаром.

Ликтенис принялся готовить кофе. Вскоре кухню заполнил приятный аромат. Я закатала рукава свитера, так как в доме было тепло. Кофе мне явно не помешает после такой насыщенной ночи. Ни одно приключение с друзьями не сравнилось бы с тем, что я пережила вчера. Каждая мысль рождала новую теорию, поэтому я запретила себе думать о Восставших.

Через несколько минут Ликтенис поставил на стол две чашки с кофе и сахарницу. Я положила пару ложек и тщательно перемешала. Отложив ложку, я взглянула на Ликтениса.

– И как тебе жизнь в новом доме? Что ремонтируете?

– Ремонтируем? – удивился он.

Я кивнула на его забинтованную руку, и он спохватился.

– Точно. Работаем над сараем. Думаем снести его до того, как снег окончательно покроет землю.

– Вчетвером не тесновато? Дом не такой уж большой.

Ликтенис слегка прищурился. Я сделала вид, что меня очень интересует вид из окна и поднесла кружку к губам.

– Родители часто отсутствуют. Работают даже ночью. Нам с Алифис приходится оставаться здесь вдвоем. На несколько ночей, представляешь?

Я поперхнулась. На что он намекает? И как это понимать? Поставив кружку, я отвернулась от окна и уставилась на него.

– Могу себе представить, – натянуто улыбнулась я.

Ликтенис выдержал мой мрачный взгляд, а затем начал смеяться.

– Знаешь, мне нравится твоя ревность.

– Не понимаю о чем ты.

– Понимаешь. Тебе стоит увидеть чудо своими глазами. Он скоро придет, поэтому потерпи. Не испепели меня взглядом, пожалуйста, – добавил он и с улыбкой сделал глоток кофе.

Я закатила глаза и откинулась на спинку стула. «Чудо» не заставило себя долго ждать. Во входную дверь постучали. Ликтенис, сообщил, что она открыта, и человек зашел в дом. Я не сводила глаз с коридора. Какого же было мое удивление, когда я увидела Рафаила с книгами в руках. Он тоже на несколько секунд замер, удивленно осматривая меня.

– Доброе утро! – улыбнулся Ликтенис, приветствуя Рафаила. – Ты как раз вовремя. Еще немного, и Инсения отправила бы меня на инквизицию.

Я пнула его под столом, чтобы он наконец замолчал. Его невинная улыбка только сильнее заставила меня начать негодовать. Со второго этажа спустилась Алифис. Она забрала у Рафаила куртку и повесила ее на крючок.

– Спасибо за книги, – улыбнулась она, забирая священные тексты. – Идем, я обещала показать тебе сочинение.

Они как ни в чем не бывало отправились наверх. На моем лице застыло удивление. Я перевела вопросительный взгляд на Ликтениса. Рафаил уже не раз при мне общался с Алифис. Она уже и в гости его приглашает? Интересно.

– Чудо света собственной персоной, – развел руками Ликтенис. – Больше не ревнуешь?

– Да я не испытывала ничего такого! – возмутилась я. – Ты сам себе все придумал.

Он поднялся, подошел ближе и уперся руками в стол, наклонившись ко мне.

– Твой взгляд говорил об обратном.

Он наклонился еще ближе и прошептал мне прямо на ухо:

– Ты знала, что твоя энергия пахнет карамелью? Особенно сильно, когда ты рядом со мной.

– И ты, конечно, сразу обратил на это внимание.

– Сложно не заметить.

Я поднялась со стула и зашла за стол, оказавшись по другую сторону от Ликтениса.

– Еще одно слово, и я брошу в тебя что-нибудь острое.

– Это как тебе угодно. Я говорил, что мне это нравится? Ты такая неукротимая и отчаянная.

– Ты такой невыносимый.

Ликтенис усмехнулся. Я тяжело вздохнула и направилась в коридор. С ним бесполезно разговаривать! Надев плащ и ботинки, я собиралась пойти домой. Без Ликтениса, конечно же, не обошлось. Он с самодовольной улыбкой прошел мимо меня и открыл дверь. Подавив желание от души пнуть его, я вышла на улицу.

С неба падал снег, он оставался на моем пальто. Я невольно залюбовалась им. Зима слишком красива, чтобы просто так отвести взгляд.

– Пойдем, покажу тебе, что мы вчера сделали, – вырвал меня из своих мыслей Ликтенис.

Он взял меня за руку и повел вглубь участка. От его касания я ощутила внутри тысячи разрядов электричества. Никакое ощущение не сможет затмить это. Меня словно бросали в горячую воду, затем вытаскивали на холод, поднимали ввысь и сбрасывали в пропасть. Ощущение свободного падения, жара и холода одновременно. Хотелось раствориться в этом чувстве.

Мы пришли к старой постройке. Одна стена сарая была снесена, рядом валялись доски. А неподалеку стоял узкий диван, который уже был весь в снегу. И это должно было меня удивить? Картина весьма тоскливая.

– В сарае нашли диван. Я вытащил его сюда, чтобы читать книги на улице. Но теперь, видимо, это уже не так актуально. Все в снегу.

– Тоже мне проблема.

Я подошла к дивану и несколько раз хлопнула по нему рукой. Затем смахнула оставшийся снег и очистила от него мебель. Отряхнув руки, я продемонстрировала Ликтенису чистый диван.

– Читай свои книги с удовольствием.

Ликтенис оказался рядом так стремительно, что я даже ничего не успела понять. От неожиданности я плюхнулась на диван. Ликтенис отобрал у меня пакет с книгами и положил их на землю. Затем сел рядом так, что мне пришлось откинуться назад. Моя спина вжалась в подлокотник. Перед собой я увидела лицо Ликтениса.

– Читать книги с удовольствием? Давай уберем первые два слова.

– Снова используешь дар?

– Нет. Разве ты не хочешь, чтобы все было по-настоящему?

Хочу. Очень. Особенно, когда он так смотрит. Куда деваться от этого пристального взгляда ночного неба? Хочется утонуть в нем.

– Хочу, – единственное, что я смогла выдавить из себя.

Через секунду я уже почувствовала губы Ликтениса на своих. Электричество прошлось по всему телу. Стараясь не выпустить дар разрушений, я приподняла руку и прикоснулась к волосам Ликтениса. Мы потеряли голову от происходящего. Холод был нам уже нипочем. Потому что внутри разгоралось пламя. Такое, что растопит любой лед и обратит зиму в лето.

Я нащупала рукой пояс плаща и развязала его. Затем привстала, чтобы сбросить его с себя. Ликтенис оторвался от меня и помог избавиться от верхней одежды. Когда плащ оказался на земле, мы снова слились в бушующем неудержимом поцелуе. Все проблемы в другом мире. Здесь есть только он и я.

Ликтенис опустил руку и пробрался под свитер, остановив руку на моей талии. Я втянула холодный воздух и прижалась ближе, касаясь его груди. Моя рука оказалась на его шее, оставляя на ней горячие касания. Я царапнула кончиком ногтя его кожу, почувствовав, как рука Ликтениса поднимается выше.

Не знаю, кто из нас потерял равновесие, но мы вдруг рухнули с дивана. Весьма удачно, потому что оказались на моем раскрытом плаще. Не разрывая поцелуй, мы расположились на земле. Рука Ликтениса творила чудеса. Он проводил ладонью по моему животу, распространяя внутри искры. Я цеплялась за его волосы, не желая отпускать ни на секунду. Ощущая его язык на своем, я взрывалась раз за разом.

Я потеряла контроль и сломала все преграды. Видимо, зря, раз вторая стена сарая обрушилась от воздействия синего света. Ликтенис поднял голову и усмехнулся.

– Решила облегчить мне работу?

– Если продолжим, то можешь отдыхать и не заботиться о ремонте.

– Ты крайне страстная, знаешь об этом?

– Замолчи, – пробормотала я и снова прильнула к нему.

Он потянул мой свитер за края и быстрым движением снял через голову. Я оказалась в одном белье. Холод на мгновение обжег кожу, но я тут же ощутила жар, исходящий и от меня, и от Ликтениса. Он опустился ниже, оставляя настойчивые поцелуи на моей шее. Спина непроизвольно выгнулась ему навстречу.

От сарая ничего не останется.

Рука Ликтениса проскользила по моему животу. Он обхватил ладонью грудь, и я простонала что-то неприличное. Пожар внутри горел настолько сильно, что я боялась сжечь нас обоих. Поэтому направила неудержимую силу на благое дело. За нами послышался грохот. Рухнула третья стена. Крыша не выдержала и тоже полетела вниз.

Сквозь смех Ликтенис продолжал обжигать мою шею поцелуями. Его рука нещадно исследовала грудь, заставляя меня запрокидывать голову и позволять ему делать все, что он пожелает. Наше безумие. Наше сумасшествие.

Я перекатилась и уселась на живот Ликтениса. Его спина оказалась на снегу, но это не причиняло ему никакого дискомфорта. Он положил руки на мои бедра, а я принялась расстегивать пуговицы его темной рубашки. Ликтенис наблюдал за мной из-под слегка прикрытых век. Когда последняя пуговица была расстегнута, я наклонилась, убрав со лба мешающие выбившиеся из пучков пряди волос. Я последовала примеру Ликтениса и прикоснулась к его груди. Он вынудил меня склониться ниже, слегка надавив рукой на спину. Я накрыла его губы, продолжая рисовать на его коже линии.

– Моя страстная разрушительница, – прошептал он.

– Сараев? – уточнила я.

– Моего спокойствия, однообразия, моей серой жизни. Систем, убеждений, установок.

Улыбнувшись, я поймала его здоровую руку и остановила ее на своей груди. Он почувствовал мое быстро стучащее сердце, а я его. Здесь не было места для спокойствия, это уж точно. Только для огня. Огня, способного сжечь весь мир.

Его страстная разрушительница.

Эти слова только усилили мою неудержимость. Сарай окончательно рухнул, оставляя после себя гору обломков. Вокруг нас вспыхнуло синее пламя. Не знаю, кто из нас это сделал. Зато теперь можно смело строить что-то новое.

Я отстранилась, пытаясь восстановить дыхание, и выпрямилась. Ликтенис прикрыл глаза, широкая улыбка тронула его покрасневшие губы.

– Будешь так улыбаться, то полетишь вслед за сараем, – проговорила я и слезла с него.

– Только если перед этим мы повторим все, что только что произошло.

Цокнув, я встала на ноги и подобрала свитер. Он слегка промок, но не испачкался. Натянув одежду, я потребовала, чтобы Ликтенис наконец поднялся с плаща. Ему пришлось подчиниться. Он поднял куртку, убрал с нее снег и развернул ее ко мне. Я повернулась к нему спиной и продела руки в рукава. Развернув меня к себе, Ликтенис наклонился, застегнул молнию и принялся завязывать пояс. Было в этом что-то милое и заботливое. Улыбка сама появилась на лице, я ничего не могла с собой поделать.

Когда Ликтенис закончил, то оглядел меня и удовлетворенно кивнул. Я сделала шаг вперед и занялась его пуговицами. Я знала, что он следил за моими действиями. Каждый раз, когда я касалась его кожи, то чувствовала знакомое ощущение свободного падения. Пришлось бороться с желанием сорвать с него рубашку.

– Благодарю за помощь с ремонтом, – произнес он, когда я застегнула последнюю пуговицу.

– Если понадобится еще что-нибудь сломать, то зови.

Мы прошли к дому и вышли на дорогу. Меня отвлек звонок. Я вытащила телефон и увидела номер матери. Вздохнув, я ответила.

– Да?

– Аннетта, где ты пропадаешь? Скорее иди домой, у нас гости.

– Я чего-то не знаю?

– Это срочно. Ждем тебя.

Мать положила трубку, я задумчиво посмотрела в экран. К нам никогда никто не приезжал в гости. Из родственников я знаю только бабушку, которая живет в большом городе. Кто решил к нам наведаться так неожиданно?

– Неприятности? – поинтересовался Ликтенис.

– Еще неизвестно. Кто-то пожаловал к нам домой. Это странно.

– Пойти с тобой? Все домашние неурядицы сразу же прекращаются при незнакомцах.

– Сомневаюсь, что будет прямо-таки скандал. Но я теперь знаю, где тебя найти.

– Если что, то смело бросай во всех подряд взрывные шары синего света.

– Постараюсь, – усмехнулась я.

Ликтенис проводил меня до перекрестка. Он оставил на моей щеке легкий поцелуй и отправился обратно. С глупой улыбкой я завернула за угол и зашла на участок.

Что бы ни произошло в доме, я в безопасности. У меня есть дар. У меня есть новый дом. У меня есть Восставшие. Я не одинока. И никогда не была.

Зайдя в дом и оставив плащ и ботинки в прихожей, я прошла сначала на кухню, но никого там не обнаружила. Из гостиной послышался голос матери. Развернувшись, я прошла в другую комнату и замерла на пороге. На диване сидели мать, отец, Ангелиса. Рядом стояло два кресла. Одно пустовало. А во втором сидел отец Варлаам с чашкой чая.

Сердце упало в бездну.

– Добрый день, Аннетта, – поздоровался священник.

– Садись, – произнесла мать и указала на пустое кресло. – У нас к тебе серьезный разговор.

Глава 22

Я поняла, что стою слишком долго только тогда, когда меня снова попросили присесть. Нет, не попросили. Приказали. У всех были такие выражения лиц, будто они видели не меня, а монстра. От их взглядов хотелось сквозь землю провалиться. Потому что там мной не станут помыкать.

Слегка шатаясь, я приблизилась к креслу и села, сжав руки в кулаки на коленях. Родители наблюдали за мной, пытались разглядеть то, что было скрыто. Никого не пущу в душу! Только себя и тех, кто меня понимают и не боятся.

– О чем вы хотите поговорить? – поинтересовалась я, стараясь говорить уверенно.

– Вчера я стал свидетелем необъяснимого явления, – отозвался отец Варлаам. – Когда ты взяла в руки крест, то он вдруг причинил тебе боль. Давно так происходит?

– Не уверена, что…

Я не договорила, так как ко мне подошла мать и дернула цепочку, висящую на моей шее. Не обнаружив на ней крестика, мать подтвердила слова священника.

– Давно ты сняла его? – спросила она, садясь обратно на диван. – Давно ты лжешь всем нам?

– Я не лгала вам. Просто не говорила. Это происходит не так давно.

Скрывать правду бесполезно. Буду говорить честно, но не до конца. Придумаю очередную фальшивую историю.

– Пару месяцев, если быть точнее. Не знаю, почему так происходит. Кресты обжигают меня. Поэтому я сняла его с цепочки.

– Мы ведь посещали церковь, Аннетта ходила на исповеди, – произнес отец. – Мы все делали правильно. Молились, читали тексты. Почему зло добралось до нашей дочери?

– В данной ситуации точную причину определить сложно, – ответил отец Варлаам. – Я предполагаю, что на Аннетту было совершено воздействие со стороны злой силы. Ты помнишь что-нибудь подобное? – обратился он ко мне.

Я покачала головой.

– Пожалуйста, скажи правду. Мы хотим тебе помочь, – взмолилась сестра.

Правду? О том, что я умерла три года назад, являюсь реинкарнацией Богини, метаю синий свет разрушений? Для них это сказки. Увидев проявление дара, они без вопросов доставят меня к Спасающим. А они уже не будут разбираться ни в чем. Пуля в лоб и точка. В перерождение никто не поверит.

– Я знаю. И говорю правду. Я боялась рассказать раньше, не хотела вас беспокоить.

Да, вот так. Больше слезливости, невинности и глупости. Пусть увидят мое потрясение, сожаление. Так будет проще отделаться от них. Притворюсь жертвой обстоятельств.

– Мы можем как-то решить проблему? – поинтересовалась мать, повернув голову к священнику. – Убрать из нее злую силу, снова сделать собой?

Мои брови сами взлетели вверх. Убрать из меня злую силу. Снова сделать собой. Словно я подопытный, а не человек. Они желают изменить меня, сделать податливой, принадлежащей к серой массе общества. Такая дочь им нужна. Остальное никого не волнует.

– Да, конечно, – кивнул отец Варлаам. – Есть особый обряд экзорцизма, который изгоняет из человека нечистую силу. Думаю, что он поможет. К нему нужно подготовиться, можете приходить завтра. Во время обряда происходит чтение текста, в комнате остаются только богослужители и пострадавший. Никакого вреда процесс не приносит, все происходит под тщательным наблюдением.

– Это прекрасная возможность, – улыбнулась мать. – Мы приведем Аннетту завтра. Как раз после службы вы сможете провести обряд.

– Поддерживаю, – согласился отец. – Если кто и поможет нашей дочери, то это Бог.

– Тогда я сообщу священникам, и мы начнем подготовку, – подвел итоги отец Варлаам.

Как поразительно быстро они приняли решение. Отдали собственного ребенка на растерзание, лишили его воли. Потрясающе.

– Никто не желает спросить моего мнения? – твердым голосом проговорила я. – Все-таки обряд будут проводить на мне, а не на ком-то из вас. Если я не хочу, то что?