banner banner banner
Бенедикт
Бенедикт
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Бенедикт

скачать книгу бесплатно


– Думаешь, я ей нравлюсь? – о боже, ну вот опять, почему он такой дурак? Разве только что не было и так все понятно?

– Уверена, что нет, – честно ответила я, но Николас недоверчиво покосился на меня. Ну естественно, он так отступать не привык. И, небось, воображает, что я это только из ревности говорю. И хорошо, я посмеюсь, наблюдая за этой битвой носорогов.

– Ну нет уж, я так просто сдаваться не умею, падет и этот бастион, – вполне ожидаемо ответил он.

– Ага, жди, – хмыкнула я.

– Она что, такая неприступная?

– Не знаю точно, – я что, в ее постели сплю, чтобы знать, что там Танни творила? – но одно про Танни мне известно – если ты ей не понравился сразу, то шансов ноль. Люди ей либо нравятся, либо нет.

– Любую можно завоевать, главное, правильно выбрать тактику, – уверенно сказал Николас. Фу, какой он все-таки напыщенный, как я могла с ним спать? Думаю, он всегда убеждался в правдивости этого постулата. Но не в этот раз.

– Мой тебе дружеский совет – лучше даже не начинай. Потратишь силы и время, толку не будет, – искренне произнесла я.

– А если будет?

– Твой выбор, но я знаю, что не будет.

Собственно, мои слова оказались пророческими, Николас еще долго не унимался, но безрезультатно. Впрочем, я за этой историей без особого интереса наблюдала, первые месяцы обучения – то еще удовольствие. Знаю только, что они впоследствии умудрились с Танни остаться друзьями, хотя я лично слышала, как она его послала. Матом, что означает, что он ее окончательно достал, обычно Танни хамит завуалированно. Ни от кого другого он бы этого не стерпел, но почему-то стерпел от Танни. Может, не все так просто было в его отношении к ней? Без понятия. Но то, что многие западали на голос Танни – это точно.

– Слушай, а почему ты не пойдешь учиться петь? – поинтересовалась я как-то у Танни. Мы стояли у окна, она что-то мурлыкала, и даже в этом мурлыкании было нечто, заставлявшее людей прислушиваться. Парни рядом у подоконника становились все ближе и ближе к нам. Уже поглядывали на нее определенно с целью заговорить, нужен был только один ответный взгляд. Но Танни не обращала внимания.

– Потому что я уже умею петь.

– Я имела в виду – делать это профессионально.

Танни задумчиво потрогала стекло.

– Бенедикт, ты что, думаешь, если у меня будет диплом певицы я стану петь лучше?

– Нет, – честно сказала я, Танни поет великолепно, главное, что есть в ее пении – голос, который хочется слушать и слушать, стоит ему остановиться, как хочется просить «продолжай, продолжай, пожалуйста!» – зато тебя научат петь оперу. «Фигаро тут! Фигаро там! Фигаро здееееееесь!» – заголосила я, и Танни захлебнулась смехом, вышло у меня довольно фальшиво, и, как любое фальшивое пение, громко. Парни рядом неуверенно засмеялись, и я им подмигнула.

– Нет уж, не надо мне такого.

– А что? Раздобреешь на тридцать кило и станешь такая Монсерратушка Кобальешка!

– Ха-ха-ха! – покатилась Танни, – научиться петь оперу, чтобы заделаться толстухой? Пожалуй, я пас!

– Ну смотри… А препод там весьма и весьма!

– Откуда знаешь?

– Мне его Дария показала.

Мне показалось, что у Танни как-то многозначительно блеснули глаза, но она ничего не сказала.

– Девушки, – таки решили парни подкатить, уже нацепляя на лица маску приятности и общительности.

– Нет, спасибо, – решительно отбрила Танни, цапнула сложенные папки и умелась прочь.

– Не судьба, – я пожала плечами и отправилась за ней следом, лопатками чувствуя их разочарование.

Глава 3.

Я всегда его любила. С самого первого дня, как я увидела Ина, небрежно, крайне расслабленно привалившегося к стене и прижавшего к груди кучу папок, его голова была откинута назад так, что затылок был прижат к стене…С того мгновения я любила его, и это чувство так никогда и не прошло. И оно не изменилось, хотя сама я с годами менялась, и, мне кажется, росла над собой… Я росла. Я менялась. Личность становилась где-то мягче, где-то сильнее, где-то менее гибкой. Но не менялась моя любовь к Ину. Как будто она была моим личным абсолютом.

Я увидела его, и меня словно кто-то ударил, дыхание перехватило, стало не хватать воздуха, как будто из него исчез кислород, я схватилась обеими руками за горло, потому что стало казаться, что меня кто-то душит. Я так и застыла посреди коридора. Хорошо, что я шла одна, все мои однокурсники уже были в аудитории, я опаздывала и поэтому была в одиночестве, а то в этот момент со стороны я, наверное, смотрелась достаточно глупо. Стоит такая девица посреди коридора и пытается выровнять дыхание, которое у нее пропало на пустом месте, ни с того ни с сего. Лицо, наверное, тоже выглядит по-дурацки. Возможно, увидь меня кто-то, решил бы, что у меня сердечный приступ. Так и было, если честно… У моего сердца случился обморок, потому что оно влюбилось. Раз и навсегда. Бесповоротно.

Я хлопала ресницами, впервые всерьез пожалев, что они накрашены, и я не могу от души потереть кулаком глаза, и пыталась дышать нормально, получалось плохо. Разве так бывает? Разве можно просто влюбиться в кого-то, кто совсем не знаком? Чужой, посторонний человек вдруг стал очень необходим, хотя еще и слова не произнес. Что это со мной творится?

Ин смотрел в потолок, о чем-то размышляя. На нем было темно-синее поло, застегнутое до самого верха, открывавшее загорелые мускулистые руки с выгоревшими на солнце волосками, запястья у него были очень широкими, как будто он занимался спортом с самого детства, ну или занимался физическим трудом, светлые потрепанные джинсы на широком ремне с железными черепами, весьма обтягивающие, и я поймала себя на том, что мой взгляд приковывает его промежность, я прямо неприлично пялюсь на ЭТО его место. И думаю черти о чем. Я отвела взгляд. Ноги у него были невероятной длины. Он был шикарен, как расслабленный леопард, который лежит, такой роскошный, расслабленный, но видно, какой он сильный и мощный, и как быстро он может настигнуть свою жертву. Стоит только захотеть.

Я человек решительный, несмотря на сладенькую внешность, не любящий рассусоливать и раздумывать, и сейчас я решила, что он будет моим, я не пожалею усилий, чтобы заполучить его. Надо быстро брать быка за рога, не тянуть, чтобы потом всю жизнь не жалеть, что я не пошла на приступ. Делать, а потом думать – дурной принцип, но сейчас стал действовать именно он.

– Привет, – приблизилась я к нему и очаровательно улыбнулась. Когда я улыбаюсь до ушей, на щеках появляются ямочки.

Ин опустил взгляд на меня, не меняя позы. Я рассчитывала сразу впечатлить его своей внешностью, на мне в тот день было тонкое трикотажное платье, нежно-розового цвета, подходившего к оттенку моей кожи, почти ничего не скрывавшее, очень короткое, с глубоким вырезом, но при всей своей открытости ни капли не вульгарное, я к нему надела классические туфли. Я люблю короткие юбки, потому что ноги – мой главный козырь, они всегда нравятся парням.

Но не вышло, Ин смотрел прямо мне в глаза, его взгляд не заскользил по моей фигуре, оценивая ее, как я рассчитывала.

– Привет, – ответил он. Взгляд был такой спокойно-безмятежный, никаких изменений, никакой заинтересованности, кто я, чего мне надо… Удивительно спокойствие.

Ладно, наскоком потрясти его не вышло, предпримем долгую осаду. Я любые силы пущу в ход. Лишь бы своего добиться.

– Не подскажешь, где триста девятнадцатая аудитория? – поинтересовалась я. Это беспроигрышный вариант для знакомства, все всегда пускаются в объяснения.

– По коридору направо, потом еще раз направо, – ожидаемо начал объяснять Ин. Он поднял руку, чтобы указать направление, и я, как завороженная, уставилась на выступавшую вену у его запястья.

– Меня зовут Бенедикт, – представилась я, беря себя в руки и дослушав совершенно не нужный мне рассказ о маршруте в аудиторию. Мне вообще было сложно его слушать, меня сбивали с мыслей эти голубые глаза, такие красивые и такие теплые. Добрые. Могут ли глаза быть такими добрыми?

– Я Ин, – представился он.

– Я учусь на лингвиста, – сказала я.

– А я на историка.

Больше всего мне хотелось спросить, есть ли у него девушка, но этого делать я, естественно, не стала. Про себя я решила, что отобью Ина у любой девушки, что бы мне ни пришлось для этого сделать. Первый раз со мной такое – оглушительное чувство с первого взгляда. Обычно это я принимаю любовь и ухаживания.

– Ты любишь историю? – что я несу? – Глупый вопрос, конечно, любишь, раз учишься на историческом, – заметила я, пытаясь исправить оплошность. Не хватало еще, чтобы он меня сразу же идиоткой посчитал.

– Логично, – мягко улыбнулся Ин. У него было очень мужественное лицо, но мягкая-мягкая улыбка. Жесткая линия челюсти и округлый подбородок. Прямой нос, румянец на щеках…

– Мне это тоже кажется интересным – ну там всякие события давно минувших дней, последствия этих событий, войны… – как назло, ничего мало-мальски умного в голову не приходило. Я не такая уж сообразительная, а в критической ситуации и вовсе тупею на глазах.

Мельком глянув на часы, я поняла, что на лекцию опоздала, правда я и не собиралась на нее с той секунды, как увидела Ина. Удачно было то, что и он, похоже, никуда не спешил.

– Может, спустимся в кафе, выпьем кофе, поболтаем, пообщаемся? – предложила я. Пусть это похоже на навязывание, пусть, я пойду напролом.

– Давай, – Ин оторвался от стены, и я окончательно утвердилась в том, что это мужчина моей мечты, увидев его рост. Я достаточно высокая для девушки, это моя беда, мой рост метр семьдесят пять. И если я на каблуках, то многие мужчины нормального роста, метр восемьдесят, оказываются на одном уровне со мной, а я люблю ходить на каблуках. Ин был по меньшей мере на голову выше меня.

Мы долго просидели в кафе, ни на одну лекцию в тот день я не попала, да мне было все равно. Это было неописуемое счастье – сидеть рядом с Ином, смотреть в его глаза, менявшие оттенок голубого со светлого на темный, слушать его глубокий голос. Мы болтали о всяких глупостях, как и все люди, только что познакомившиеся, о преподах, универе, о своей жизни, планах на будущее, музыке и книгах. Ин тоже не был приезжим, это был его родной город, поступил он сюда сразу же после школы. Но он не попросил мой телефон, поэтому я взяла телефон у него сама, и свой написала на листочке. Я обязательно добьюсь взаимности, и весьма кстати выяснилось, что Ин свободен, у него на данный момент не было постоянной девушки, я не преминула это выяснить.

– Так трудно найти постоянную любовь, когда учишься в университете… – начала я забрасывать удочку. Пусть заглотит наживку, тогда начну подсекать. Я похлопала ресницами, чтобы выглядеть понаивней.

– Не знаю, я как-то не задумывался об этом. – сказал Ин без особого интереса. На него моя игра ресницами не оказала никакого воздействия. Он вообще вел себя очень спокойно – как если бы я была парнем. Не задерживался взглядом на губах, не заглядывал в вырез платья, не пытался сесть ближе или дальше… Ничего. И меня это еще больше распаляло. Я его хотела. Если бы он хотел, он бы смог это заметить – я вдыхала так, что у меня груди поднималась и опадала весьма заметно.

– Это потому, что ты не наблюдателен. А мне, как человеку бывалому, – я усмехнулась, приглашая Ина улыбнуться моей шутке, – можешь поверить.

– Ладно, поверю тебе на слово, – согласился Ин.

– Люди так часто начинают встречаться, а много ли пар заканчивают универ все еще парой?

– Мало? – предположил Ин.

– Вот именно. Мало. А у тебя есть постоянная девушка?

– Странное определение, – уклонился он.

– Постоянная – это отношения с которой ты расцениваешь как серьезные, с которой подумываешь в будущем создать семью, – с научным видом сказала я. Еще и указательный палец к потолку воздела, как делает одна наша преподша. Ин прыснул.

– Тогда нет пока.

Ага, ура! Да даже если бы и была, я бы все равно его получила, думалось мне тогда. У меня длиннющие ноги, копна светлых волос, своих, не крашенных, большие голубые глаза, большая грудь, круглая попа, и красивое лицо, всем своим женским арсеналом я отлично умею пользоваться, кто сможет передо мной устоять?

Не знала я, что на моем пути встанет Танни, человек, кардинально отличающийся от всех, кого я когда-либо встречала. Чтобы победить в битве, нужно понять своего врага, понять мотивы его поступков, тогда можно просчитать его поведение и вычислить, как с ним бороться, я же Танни никогда не понимала, она было для меня как черное болото, никогда не знаешь, что же там подо всей этой трясиной, что таится там, что происходит. Она никогда ничего не рассказывала, ничем не делилась, была невероятно закрытой. И поэтому шансов победить в схватке с ней у меня не было. Я ведь не очень умная, я всегда отдавала себе в этом отчет. Естественно «милой дурочкой» или просто дурой меня не назовешь, но подлинной силы интеллекта у меня не имеется. Я всегда была уверена, что это и не требуется мужчинам, и всегда оказывалась права, когда они предпочитали красавиц умным дурнушкам. Я могла отбить парня у любой, что не раз и проделывала. Правда, Танни никак нельзя было назвать дурнушкой, хотя к красавицам она не относилась. Она была милой и симпатичной, не более того. Это если брать только внешность. Зато у нее были потрясающие глаза, глубокие, искристые, они менялись, перетекали, как жидкая ртуть, манили и зачаровывали, я не раз попадала под их гипнотическое влияние, когда спускала Танни гадости, которые она говорила в мой адрес. Лишь потом я удивлялась, ну чего я промолчала, почему не ответила? Но мы не ссорились, мы были подругами, и я искренне ее любила. До Ина.

Хм, «нет пока», мне понравилось это «пока». Потому что я метила в ту самую, кто сменит это «нет» на «есть».

Мы некоторое время поговорили про преподавателей, некоторые предметы у нас совпадали – мы, лингвисты, тоже изучали историю разных стран.

– Наверное, у нас совместные лекции бывают часто… – задумчиво сказала я, гадая, как же это я до сих пор умудрилась такого красавца не замечать?

У Ина на запястье был широкий кожаный браслет с клепками.

– Ты на первой парте сидишь и все записываешь? – подмигнул мне он.

– Я не отличница, если ты на это намекаешь, – подмигнула и я ему в ответ.

– Ладно, мне пора, – сказал Ин, вытаскивая из кармана джинс (ему для этого пришлось откинуться назад – как я уже заметила, джинсы были узкими, а руки у Ина, несмотря на длинные пальцы, достаточно большими, и в карман залезть было сложно) номерок.

– Чего у тебя там в гардеробе хранится-то в такую погоду? – удивилась я.

На улице теплынь, можно в одной футболке ходить. Неужто Ин мерзля и носит ветровку?

– Шлем, – сказал он.

– Шлем? – недоумевающе уставилась я на него.

– Ну да. Раньше я его с собой носил, но он чертовски много места занимает что на лавке что на парте. Проще сдавать его в гардероб – там есть ячейки для вещей.

– А шлем тебе зачем? Ты ездишь на мотороллере?

Ин расхохотался так громко, что из-за соседнего стола на нас с интересом посмотрели две девушки. Смех у него был такой… С хрипотцой, многообещающий.

– Что? – улыбаясь, спросила я.

– Ничего, – Ин наконец прекратил ухохатываться, – пойдем, посмотришь на мой мотороллер?

– Пойдем! – радостно согласилась я.

Может, он мне еще что-нибудь предложит? Сколько бы я не пыталась себе говорить, что девушка не должна быть доступной, рядом с Ином я теряла голову. Позови он меня сейчас к себе домой, я бы согласилась без раздумий и сомнений. Я хочу его, хочу!

В гардеробе Ин получился на руки наикрутецкий шлем.

– Огогошеньки! – восхитилась я его расцветке. Он был алым и на нем были языки пламени.

– Нравится? – Ин был доволен.

– Еще как! – искренне призналась я. И шлем мне нравится, и Ин…

Еще Ину с шлемом выдали крутые перчатки без пальцев, и я стала догадываться, что мои мысли про мотороллер были неоправданными… Разве может такой парень, как Ин, ездить на транспорте, на котором нам пиццу домой привозят, когда Танни ее заказывает? Смешной такой маленький мотороллерчик, на нем бы такой мелочи, как Танни ездить, а Ин такой высокий…

И вот он привел меня к…

– Это же мотоцикл! – воскликнула я.

Ин фыркнул, весьма довольный собой.

– Он самый. А представляешь, как нелепо бы я смотрелся на мотороллере с моим ростом? – Ин присел на корточки так, чтобы ноги согнутые в коленях были возле ушей, – вот так бы сидел на этой игрушечке!

– Да, я как-то не подумала, что он тебе был бы не по габаритам, – улыбнулась я, – слушай, ну теперь понятно, почему у тебя шлем такой расцветки!

– Да, я заказывал индивидуальную покраску для байка, а потом и шлема, чтобы они друг другу соответствовали.

Я всегда до ужаса боялась мотоциклов и мотоциклистов. Мне казалось, что они опасные самоубийцы, совсем не ценящие жизнь ни свою, ни своих родных – ведь именно тем придется их хоронить и рыдать на похоронах. Но сейчас, ровно в одну секунду, я свое мнение изменила. Если Ин ездит на мотоцикле, значит, мотоцикл отличная вещь!

– Я не предлагаю тебя прокатить, – сказал Ин, – у меня всего один шлем сегодня, и ты не одета для… – он смущенно покосился на мое коротенькое платье, – вряд ли у тебя получится сесть на байк без того, чтобы нам вслед кричали восхищения все проходящие парни…

– Думаешь, будут восхищаться? – напросилась я на комплимент.

– Не сомневаюсь! – ожидаемо его я получила. Я красива, и знаю это, и неуверенности в себе у меня нет.

– А давай тогда я завтра оденусь как скажешь, и ты меня прокатишь?

– Давай, – легко согласился Ин, – лучше в джинсы, и чтобы были удобными.

– А они неудобными бывают? – попыталась я припомнить, а есть ли у меня в шкафу джинсы. Поучалось, что остались те, что я еще в выпускном классе школы носила. Влезу я в них сейчас, интересно?