Свадебный Армагеддон

Ангелина и Ольга пришли на балкон раньше остальных. За ними последовали Рафик с Катериной, Петька Иванов со Светкой Ивановой и Димон – сын журналиста, с Леной Быстрико́вой. Остальные ребята затерялись где-то на танцполе. Ольга быстро окинула взглядом всё пространство балкона в поисках свободного окна с широким подоконником, и её взор остановился на силуэте до боли знакомом. На подоконнике центрального окна сидел Паша Зелёный, болтая ножками, в окружении юных девушек.

– О! Дон Жуан Зелёный сидит! – воскликнула Ольга и направилась в сторону Паши. – Умница какой, прям для нас место занял!

С видом недоброй феи она деловито подошла к подрастающему поколению и начала сыпать на малолеток своими фирменными афоризмами:

– Так, детки! Попки сплющили и подвинулись! А лучше спать сдры́знули!

Девчонки, которые сидели рядом с Пашей, были совсем ещё юные – лет по тринадцать или четырнадцать, не больше. Грозный вид Ольги их сразу же напугал.

– Так, Паша, взял свой детский сад и уступил старшим место. Идите и танцуйте, раз пришли на дискотеку! – продолжила она.

Компания малолетних девушек встала и беспрекословно направилась к лестнице, которая вела на танцпол. Почти уже с лестницы они махали руками Паше, зазывая его пойти с ними. Однако шустрый белобрысый парень совершенно не спешил покидать компанию более взрослых ребят.

Ольга расположилась у окна, и вскоре к ней присоединились и остальные. Следом появилась Ленка Веденько́ва с Андреем Сачковым, последним подтянулся Серёга Клочков. На подоконник молодёжь поставила несколько бутылок с алкогольными напитками, газировку и пластиковые стаканчики. Паша, оказавшись среди более взрослых молодых людей, старался не привлекать к себе внимания Ольги. Однако от её внимательного взора ему скрыться не удалось.

– Так! Маньячи́на малолетний! Я что-то не поняла? А ты что тут делаешь? – воскликнула она, увидев белобрысого пацана. – Ну-ка быстро беги догоняй свой детский сад!

Паша чуть спрятался за Ра́фа и из-за спины более старшего товарища возразил ей:

– Ну что тебе, жалко, что ли? Чего злая такая? Я же с вами хочу потусить! Блин, Оль, ну я же вам место занял!

– Ага, и баб заодно склеил, – улыбаясь, вмешался Петька.

– Ну дайте хоть сигаретку! – не унимался белобрысый паренёк.

– Зелёный, ты опять? Тебе же Раф сигареты давал только что, на улице! Оборзе́л! – вскрикнула Ольга.

Петька, всё так же доброжелательно улыбаясь, подошёл к Паше и протянул ему сигарету.

– Всё! Свободен! Иди догоняй свой детский сад! – скомандовала Ольга и хотела уже отвесить парню подзатыльник, однако тот увернулся и уже спускался по лестнице в танцевальную зону.

Весёлая компания, расположившись у окна, собралась в кучку, напоминающую полукруг. В приятной атмосфере они принялись наполнять стаканчики алкогольными напитками и пить за счастье подруги и за то, чтобы предстоящая свадьба прошла удачно и весело. Вечеринка набирала обороты. К компании Ангелины то и дело присоединялись всё новые и новые люди. Одни подходили, чтобы искренне поздравить её с важным и знаменательным событием. Ведь весть о предстоящей свадьбе разлетелась по району со скоростью звука. А другие же просто искали повод выпить в халяву. Люди то и дело появлялись в кругу друзей и снова исчезали на танцполе. По большому счёту все обитатели района того поколения знали друг друга в лицо и имели приятельские отношения. Ведь многие учились в одной и той же школе, иногда в одном классе, жили по соседству или когда-то занимались в одних и тех же спортивных секциях. Жизнь и общение молодежи в микрорайоне напоминало один большой живой организм, где царил особенный микроклимат, и все взаимодействовали друг с другом. И хотя у каждого складывались свои компании, которые держались особнячком большую часть времени, но тем не менее все эти обособленные конгломераты дружески общались между собой и с удовольствием группировались вместе для более шумной и весёлой тусовки.

Катерина уже забыла все трудности и неприятности, которые настигли её во время тщательных сборов на эту чудесную вечеринку. Счастливая, она стояла со стаканчиком в руках, энергично пританцовывая в такт музыки и время от времени поправляя рукой свою «многострадальную» причёску, будто проверяя, не развалилась ли та. Последние представители этой дружной коалиции уже спешили к друзьям по лестнице вверх. Они приближались спешным шагом и горячо приветствовали собравшихся. Димон Бочаро́в, Сашка Ивано́в, Серёга Баля́с и ещё несколько мальчишек примкнули к весёлой тусовке в момент, когда на танцполе заиграл хит того времени «Макарэ́на». Катерина молниеносно поставила стаканчик на подоконник, с возгласами «Ого! Макарэ́на!» бросилась на танцпол. Ольга удивлённо приподняла бровь и, провожая взглядом подругу, убегающую вниз по лестнице, произнесла с изумлением:

– Вот она подорвалась-то. Как будто сама эту «Макарэ́ну» написала!

Эта музыка и правда была забавной. При первых аккордах этой мелодии мгновенно возникало желание влиться в толпу танцующих. Недолго раздумывая, Ангелина, Ленка Веденькова, Раф и Андрей Сачков тоже последовали за Катериной.

Под музыку «Макарэ́на» большая часть собравшихся на дискотеке отплясывала этот весёлый танец. Всё молодое поколение знало незамысловатые движения под эту музыку, потому что клип этой композиции постоянно крутили по телевизору. Молодёжь синхронно повторяла ряд простых движений, как будто профессиональные танцоры. Зрелище было милым и забавным. Зеваки, те, которые не принимали участие в танце, стояли вдоль больших колонн и смотрели на танцующих. Некоторые наблюдали за этим действием сверху со второго этажа, облокотившись на перила балкона. Под лестницей, ведущей на второй этаж, находились туалетные комнаты, из которых с визгом восторга выбегали девчонки и растворялись в толпе танцующих «Макарэ́ну». В то время эта мелодия не оставляла равнодушных никого, особенно женскую половину.

Катерина, как заведённая, задорно отплясывала этот модный танец в кругу молодёжной тусовки. Её движения были настолько энергичными, что находиться рядом с ней было просто опасно. Ангелина, Ленка Веденько́ва и сопровождающие их мальчишки тоже танцевали весело, но не так активно, как Катерина.

Народ на танцполе синхронно повторял простые движения забавного танца, подпевая заученные слова песни, совершенно не понимая их смысл. Но это было и не обязательно – понимать, о чём именно была песня. Главное – мелодия была простой, лёгкой и невероятно танцевальной. В момент, когда музыка уже завершалась, Ангелина почувствовала, как кто-то пытается взять её за руку. В первые секунды она не поняла этого жеста, не предусмотренного в этом групповом танце, и подумала, что это кто-то из друзей таким образом пытался привлечь к себе её внимание. Однако все они танцевали перед ней, в её поле зрения. Ангелина резко отдёрнула руку и, обернувшись, увидела, что в процессе танца к ней подкралась Вика, та самая СПТУшница с района «Каховка». Это была странная девушка с жёлтыми гидропери́тными волосами и, кажется, с какой-то нетрадиционной ориентацией.

– Тебе что надо? – возмущённо спросила Ангелина.

Ответ не успел последовать, так как между девушками встал Ра́фик и загородил спиной Ангелину, нахмурил свои чёрные брови и грозно произнёс в сторону странной дева́хи:

– Иди отсюда! Пока не втащил!

Раф тут же обхватил Ангелину за плечи и повёл на второй этаж в круг своей компании. Ольга, наблюдавшая всю эту картину с балкона, уже бежала по лестнице на помощь подруге, но на полпути встретила Ангелину, поднимающихся вверх по лестнице в сопровождении Ра́фа. Она было рванула на танцпол, чтобы настигнуть эту странную девушку, но друзья остановили её, не позволив разгореться конфликту. Однако разгоряченная Ольга, удерживаемая Ра́фом, была не в силах сдержать свои эмоции. Она энергично жестикулировала руками и гневно кричала вслед удаляющейся Вике: «Твою-то мать! Овца ты провинциальная! Тебе что, мало было в прошлый раз? Я ведь сейчас спущусь и в унитаз головой тебя окуну!»

Молодые люди сообща удерживали подругу, перегородив ей путь к прямому конфликту с представительницей странной группы девиц. На помощь к ним подоспел Петька Иванов, и уже все вместе они смогли угомонить воинственно настроенную Ольгу и отвести её в круг своей тусовки. Вернувшись к окну, где был организован друзьями некий экспресс-бар, Ангелина выпила колы. Ра́фик налил себе ликёра, Ольга залпом махнула бокал вина, чтобы успокоить нервы. Неожиданно из-за спины Петьки Иванова, как «чёрт из табакерки», выскочил Паша Зелёный. Он схватил пустой пластиковый стаканчик, стоявший на подоконнике, и протянул его Ра́фу.

– Мне налей! – требовательно произнёс паренёк.

– Зелёный, ты не охрене́л часом, что подкрадываешься? – возмутился Петька, но тем не менее одобрительно кивнул Ра́фу, чтобы тот налил ему немного вина.

Паша тут же опустошил стаканчик с алкогольным напитком и протянул его снова:

– Нальёшь чуть-чуть «Амаре́тто»?

Тут наглость малолетнего подростка не выдержала уже Ольга. Она развернулась и с серьёзным видом произнесла:

– Ты – мелочь Зелёная! Ты так до одиннадцатого класса не дотянешь, совсем синий станешь, так как Зелёный ты уже был!

– Ага....! И будет у нашей директрисы выпускник Паша Синий! – подшутил Петька. – Такого в её практике точно ещё не было.

– Да, конечно, а вы прям святые были?! – возразил белобрысый мальчишка старшим товарищам.

– Паша, мы были идеальными! – вступила в разговор Светка Ивано́ва.

– А то…! Директриса Ефимовна до сих пор вспоминает, какими вы были идеальными! – хохоча, продолжал свои возражения белобрысый паренёк. – Она нам рассказывала, что когда ваш выпуск выпустила, перекрестилась. Особенно подчеркнула: Ивано́ва, Емельянова, Трофимова и тебя, Ангелина, между прочим! А про пацанов вообще сказала, пять раз крестилась, когда они школу закончили и ушли.

– Я сейчас в тебя чем-нибудь кину, Зелёный! – шутя сказала Ольга и будто взглядом искала, чем запустить в Пашу.

Парень отпрыгнул назад, но не унимался:

– Да чего вам «Амаре́тто» жалко? Ну налейте чуть-чуть!

Петька не выдержал нытьё малолетнего зануды, улыбаясь, подошёл к подоконнику, взял бутылку с ликёром и подозвал к себе Пашу:

– Иди сюда, «Сколопе́ндра» Зелёная, всё равно не отстанешь! На, пей! – протянул он стаканчик пареньку.

Паша взял стаканчик, предусмотрительно отошёл чуть назад и аккуратно произнёс:

– И сигаретку!

От наглости малолетнего подростка у ребят уже было весёлое недоумение. Одних он заставил развернуться в его сторону, удивляясь его наглости. Других он просто забавлял своей непосредственностью.

– Паша! Сейчас я тебя…! – не успела Ольга закончить фразу, как Ангелина подошла к мальчишке и протянула ему пачку Márlboro.

– Ого…! Это мне…?! Ангелинка...., люблю тебя! – смеялся довольный Паша. – Я подрасту и обязательно отобью тебя у Ро́мика!

Ленка Веденько́ва, Андрей Сачков, Катерина, Димка Бочаро́в и Саня Иванов отплясывали на танцполе. Ангелина стояла в кругу своих остальных друзей, и все они смеялись над малолетним Пашей. В этот момент по лестнице на второй этаж поднималась компания молодых людей. В полумраке дискотеки было трудно разглядеть состав этой группы сразу. Впереди уверенно шагала фигура, которую можно было принять за невысокого юношу или неуклюжую девушку необычной внешности. Эта фигура оглядела балкон, словно кого-то искала. Затем, махнув рукой своим спутникам, направилась в сторону Ангелины. Вся немногочисленная толпа последовала за ней. Когда они подошли ближе, можно было разглядеть тех самых девушек с района «Каховка», которые отличались весьма необычными внешними данными. Весь их облик словно говорил о том, что они предпочитают нетрадиционные отношения. Или, обычным сленгом, они – «лесбия́нки». Вроде бы и не было в их одежде ничего особенного: футболка, джинсы, джинсовая куртка или олимпийка. Однако выглядели они совсем не по-девичьи. У всех были коротко стриженные или чуть более удлиненные, неумело осветлённые волосы. В одном ухе у каждой была серьга-пусета. У кого-то на голове красовался ирокез панка. Девица с осветлёнными волосами жёлтого оттенка, возглавлявшая это шествие «фриков» 90-х годов, вышла вперёд и указала рукой на Ангелину, стоявшую в кругу друзей. Это была Вика, оставшаяся недовольна тем, что ей не дали возможности пообщаться с девушкой на танцполе, моментально огородив от любого рода контакта с ней. Раф, первым заметивший приближение странной компании девиц, толкнул Петьку в бок и взглядом указал на это нашествие. Без лишних слов ребята тут же заслонили Ангелину своими спинами. Ольга, которая стояла рядом с подругой, наслаждаясь алкогольным напитком и весело подшучивая над окружающими, осталась в недоумении: почему мальчишки так резко отсекли Ангелину от неё. Она было чуть не облила вином Петьку, который мгновенно подскочил и встал стеной между девушками. Ничего не понимающая Ольга воскликнула:

– Ёлкин пупок! Вы чего?!

Петька указал куда-то рукой, и она наконец-то обернулась. Перед ней стояла странная компания во главе с Викой. Ошеломлённая наглостью «Каховских» СПТУшниц, Ольга на мгновение потеряла дар речи. Всё, что она смогла произнести, было:

– Ох, ЁПРСТ-вафельный стаканчик!

Ещё мгновение она пребывала в состоянии шока от этой наглости, затем добавила:

– Здрасти-мордасти! Припёрлась! Не сотрёшь ни одним ластиком! Чё тебе надо, убогая?

Вика, оказавшись лицом к лицу с воинственно настроенной Ольгой, с полной невозмутимостью произнесла:

– Я не к тебе пришла! И выбирай выражения, я ведь тоже не одна тут стою.

Ольга закипала, словно чайник на раскалённой плите, восклицая и повышая градус общения:

– Да мне фиолетово, с кем ты припёрлась! Тебя сюда не звали со своими нетрадиционными метёлками!

Вика, стараясь сохранять спокойствие, пристально взглянула на испуганную Ангелину и, глядя ей в глаза, произнесла:

– Я хочу с ней поговорить!

– Эй, подруга! Ты не чё не попутала? Вали давай по-быстрому и лесбия́нок своих забери. Извращу́ги, блин! – неожиданно вступил в разговор Петька Иванов.

Вика не отступала и продолжила свою речь:

– Где ты тут извращу́г увидел? И что вы все за неё решаете? Я хочу с ней поговорить. Не мешайте! – она было двинулась вперёд, но тут же получила толчок в грудь от Ольги. Однако это не остановило её, и она продолжила: – И да, я люблю девочек, и это нормально. В Европе однополые браки вообще разрешены, и у нас скоро так будет!

– Я сейчас тебе втащу и не посмотрю, что ты баба. Вали отсюда в Европу… Там найдешь себе ещё извращу́г! – кипятился Петька, и его лицо всё сильнее наливалось краской от гнева.

Вдруг из странной компании раздался голос, похожий на мальчишеский, но с женской интонацией и какими-то ужимками, несвойственными парням:

– Извращу́ги – это те, кто не понимает, что гомосексуальность – это тоже природа, и к этому нужно относиться нормально. Более того, многие из вас ещё не поняли своего истинного предназначения, и это всё влияние «Савка» и пережитка социализма. Теперь с перестройкой всё изменится, и не надо скрывать свою природу. Надо быть самим собой!

– Ты жертва перестройки, я чё-то не понял, а ты парень что ль? – изумился Петька.

– Я гей! Меня зовут Костик! – гордо ответил юноша.

– Сорян…! Кто-ты…? – удивился Петька.

– Да Костик он – в попе хвостик! Чего тебе непонятно-то! – весело, но зло произнесла Ольга.

– Если по-вашему, «Савко́вому», то да, я голубой… – продолжал мальчик-гей.

Петька посмотрел на Ольгу и в недоумении произнёс:

– У меня сейчас мозг взорвётся! Как так-то? Чик-чирик и не мужик!

В этот момент по лестнице вприпрыжку вбежал Паша Зелёный, который уже успел покурить на улице и вернулся обратно. Он будто почувствовал, что рискует пропустить всё самое интересное. Парень обошёл вокруг странную компанию и встал прямо за Петькой, рядом с Ангелиной. Страсти накалялись, и словесная перепалка групп молодёжи повышала градус до максимума. Неожиданно Вика попыталась обойти Ольгу и Петьку стороной, чтобы приблизиться к Ангелине. Однако обойти Ольгу оказалось не так-то и просто. Она, словно скала, преградила ей путь и, выпятив свою и без того не маленькую грудь, оттолкнула нетрадиционную девушку, воскликнув:

– Куда прёшь, макака?! Чё тебе непонятно-то?

Лицо Петьки уже приобрело пунцовый оттенок от волнения и некого непонимания намерений этой чудаковатой компании. Он стоял и некоторое время наблюдал, как Ольга практически готовилась к прямому столкновению с этой до дикости странной Викой. Она, словно строительный бульдозер, с пылом напирала на эту наглую девицу своей пышной грудью, не давая ей возможности пробиться к Ангелине сквозь их дружеский заслон. Противостояние девушек с каждой минутой накалялось всё больше. Ещё мгновение, и словесная перепалка рисковала перерасти в рукопашный девичий бой. А любой шум и возня такого рода на дискотеке обычно заканчивались беспорядками и массовыми драками между районными группами молодежи. Всегда находился тот, кто, заметив мелкую возню, кидал клич, и тогда начиналось настоящее побоище. Эта необычная компания явно не собиралась отступать, не добившись поставленной задачи.

Ольга и Вика уже практически «бодались», как два разъярённых быка на поляне, и чтобы избежать межрайонной потасовки, необходимо было уже вмешательство авторитетных лиц с «Нахима». Петька наконец вышел из оцепенения, в котором пребывал, размышляя о том, что делать. Он обернулся и, схватив за рукав, притянул к себе белобрысого Пашу, выглядывавшего из-за его плеча, и скомандовал ему:

– Зелёный, гони быстрей, наших позови. А то, боюсь, сейчас тут заме́с начнётся нешуточный!

Паша с радостной улыбкой на лице, довольный тем, что и он наконец-то принимает участие в чём-то важном и взрослом, воскликнул: «Да я мигом!» – и вприпрыжку помчался вниз по лестнице. Петька успел лишь крикнуть ему вслед: «Ты всё понял?» В ответ донеслось: «Да понял-понял!», и в этот же миг фигура белобрысого парня скрылась в лестничном пролёте.

Что конкретно понял Паша, об этом знал только он. Полный энтузиазма и осознания своей нужности и полезности в кругу уважаемой компании на районе старших ребят или, как на молодёжном сленге того времени, «старшако́в», малолетний парень, словно молния, стремглав мчался вниз на танцпол. А в это время градус эмоционального противостояния между Ольгой и Викой всё повышался и повышался. Ольга напирала на нетрадиционную девицу, выпятив свою пышную грудь, и уже буквально кричала, чуть ли не перекрикивая музыку:

– Ли́ска ты недоделанная! Мама родила тебя, да не подумала! Браки она однополые хочет, твою мать! Ты на нашей Ангелинки жениться что ль собралась? Так я тебя сейчас сама обвенчаю, кадилом в лоб!

– Ты быдло «Савко́вское», не уважающая свободу. И что ты за неё-то всё решаешь? Я хочу с ней поговорить! – настаивала Вика.

Девушки всё активнее напирали друг на друга, но пока ограничивались лишь словесной перепалкой. Все остальные стояли и наблюдали за этим действием, не вмешиваясь. Ольга, как из рога изобилия, сыпала своими фирменными афоризмами, а её оппонентка, не оставаясь в долгу, достойно отвечала ей. Внезапно на полуфразе своего очередного изречения в адрес Вики Ольга прервалась и замерла в изумлении. Договорить фразу она уже не успела, как по лестнице галопом вбежала Ленка Веденько́ва и Катерина Трофимова. Кто там бежал следом, Ольга уже рассмотреть не успела. Маленькая худенькая Ленка Веденько́ва, разгорячённая алкогольными напитками, которая сегодня, видимо, интуитивно не надела свою длинную модную юбку, а была в джинсах, с разбега, с грациозностью пантеры, прыгнула на странную Вику. От количества употребляемого алкоголя функция «Медведь-шатун» у Ленки ещё не наступила, но аккурат она прибывала в состоянии «Кот-Бою́н». Вика стояла спиной к хрупкой девушке и не ожидала такого натиска. От стремительного прыжка «пантеры-Веденько́вой» она повалилась с ног, а Ленка уселась на неё сверху и схватила за волосы, придавив к полу. Катерина, бежавшая следом, слегка притормозила, оценивая ситуацию и противника. Изо всей кучи странной, нетрадиционной компании она остановила свой взгляд на темноволосой девице с причёской, похожей на ёжика, и с торчащим хвостиком на затылке. Ольга только успела растопырить свои огромные глаза ещё больше, понимая, что Трофимова выбрала себе жертву. Словно кошка, Катерина молниеносно вцепилась в противника, атаковав: одной рукой аккурат за хвостик, торчащий у девушки со стороны затылка, а другой рукой схватила её за воротник куртки и начала раскручивать. Две девушки некоторое время кружились на одном месте, словно в незамысловатом брачном танце лебедей. Все эти действия происходили буквально какие-то считанные минуты. Обалдевшая от неожиданности Ольга наконец-то пришла в себя, окинула взглядом спутников странной компании Вики и так же выбрала себе жертву. Со всей своей глубокой «толерантностью» она медленно подошла к мальчику-гею Костику и с улыбкой недоброго воспитателя произнесла:

– Иди сюда, радость моя голубая. Иди, не бойся, Дон Педро недоделанный! Сейчас я тебе буду переориентировать! Медленно и приятно.

Парень пятился назад. Ольга наступала, выпячивая и без того свою пышную грудь и потирая руки.

– Не надо, пожалуйста! Мы же вам ничего не сделали! Я вообще просто стоял рядом! – как-то уже несмело отвечал парень.

– Так я про что? Иди ко мне, не бойся, голубчик ты мой! Я просто ещё разок проверю, вдруг ты просто заблудился, – наступала Ольга. – А то приедешь к своим в Европу замуж выходить… И пипе́ц тогда! На всю жизнь извращу́гой останешься. А один раз – это ещё не гей-дара́ст! Всё можно исправить!

В этот момент из-за спины Ольги выскочила Светка Иванова и тоже отыскала себе «жертву». Лена Быстрико́ва не особо собиралась ввязываться в драку, но её «жертва» выбрала сама. И вот уже вовсю шёл девичий заме́с.

Катерина с неистовой силой трепала темноволосую девушку и истошно орала: «Овца, я тебе ирокез сейчас оторву!» – и всё сильнее раскручивала по кругу противника, держа за шкиб́он. Однако та каким-то образом извернулась и схватила Катерину за её пышные, тщательно уложенные волосы. Для Катерины это было самое сокровенное место! Она с такими страданиями укладывала себе причёску, создавая образ «диско-звезды», что такого хамства потерпеть не могла. Со словами: «Ах ты тварь!» – она начала пытаться пинать соперницу ногами, кружась ещё сильнее и одновременно удерживая её за волосы.

Ольга уже поймала нетрадиционного парня, держала его за шкирку и трясла как грушу. Мальчик-гей визжал, словно девчонка: «Ай-ай-ай, больно-больно!». А Ольга «давала ему напутственные слова» для поездки в свободную Европу: «Я тебя, скотина, быстро направлю в правильную ориентацию. Раз мама не смогла переориентировать, значит, мне придётся! Гомосятина ты малолетняя!».

Ленка Веденько́ва всё ещё сидела на Вике, прижатой к полу, не давая ей пошевелиться. Ангелина хотела было пойти на помощь подружкам, но Ра́фик остановил её:

– Не лезь! Без тебя там разрулят!

Паша Зелёный подбежал к «куче-мале» из девчонок, и чья-то рука схватила его за воротник и подтащила к себе. Это был Петька.

– Ты наших позвал?! – спросил он.

Белобрысый парень с гордостью и чувством выполненного долга протянул руку и указал в сторону орущих и дерущихся девушек:

– Ну конечно позвал! Ну вот же они все!

Петька на мгновенье впал в ступор, затем подтянул парня за ворот ещё ближе и буквально крикнул ему в лицо:

– Что вот-то, деби́лушка? Ты кого позвал-то?

Паша, не моргнув глазом и со всей правотой в голосе, продолжил:

– Ну как кого? Наших! Девчонок и парней с танцпола… ! Я к Ленке подошёл и сказал: «Бегите быстрее, там Ангелинку лесбиянки хотят изнасиловать»!

– Вот ты дебила-то кусок! – в ужасе возмутился Петька и продолжил орать на парня, словно он глухой: – Я за кем тебя посылал-то, малолетка ты бестолковая? Зелёный – не тупи! Беги быстрей обратно и приведи Аве́рина-старшего, чтоб он «Шмеля Каховского» с собой взял, и это прекратили, пока не дошло до общей бойни!

Петька слегка подтолкнул парня, чтобы тот ускорился и наконец привёл тех, за кем его отправляли изначально. Паша с испуганными глазами и с чувством глубокой вины за то, что сделал что-то не так, на мгновении замер, словно в оцепенении, а затем, резко развернувшись, побежал искать авторитетных лиц из обоих районов. «Шмель», он же Макс Шмелёв из тусовки «Каховка», и братья Аверины – это были те люди, которые контролировали всё и всех в окрестностях своих районах и обеспечивали мирное существование их подрощенных обитателей. Вся местечковая молодёжь относилась к ним с уважением и немного даже побаивалась. Это была вершина иерархии молодёжной тусовки. В их власти было либо остановить хаос, либо дать клич к общему сражению.

В то время пока Паша снова отправился на танцпол в поисках братьев Авериных, Ольга была полностью поглощена воспитанием мальчика-гея. Она держала его голову подмышкой и проводила с ним нравоучительную беседу о плохом его поведении, время от времени хватала его за нос и спрашивала: «Будешь ещё гомося́тничать?! Аа....?! Я тебя спрашиваю?!» Парень верещал по-девичьи и клялся Ольге, что больше гомося́тничать не будет. Его тело извивалось, словно червяк на крючке рыболова, зажатой подмышкой Ольги. Она крепко держала нетрадиционного юношу, то усиливая, то ослабляя хватку, и то нежно гладила по голове, то резко хватала за нос.