Последняя из рода Аркалин

– А про методы контрацепции вам кто-нибудь рассказывал? – Скучающе спросила я, хотя на деле была, мягко говоря, в недоумении от количества беременностей.

– Да что вы себе позволяете?! – Взвилась дамочка, но демонстрация клыков поумерила её пыл, после чего продолжила: – Билл, мой покойный супруг, буквально жил мечтами о детях и заставлял меня сдавать кровь каждый месяц, пытаясь уличить в применении противозачаточных средств. Он абсолютно не хотел ничего слышать про усыновление и отказывался понимать, что я не могла себе позволить беременность, это поставило бы крест на моей карьере.

Пока я вносила данные в бланк, задала следующий вопрос:

– А что вы скажете по поводу массовых отравлений всех претендентов на ваше место главного редактора?

Дамочка покраснела, отчего её зелёные глаза стали ярче выделяться на лице.

– Спонсоры пытались продвинуть своих шлюх, абсолютно ничего не смыслящих в высокой моде, а я не могла позволить, чтобы все вложенные мной усилия испоганила какая-то малолетняя потаскуха! – Прошипела Софи, нервно теребя платок на шее.

Смотря на неё, я подумала о том, что смерть, от отравления угарным газом, была слишком быстрой. Но, благодаря данному учреждению, дамочка сполна прочувствует действие всех ядов, коими она травила всех, кто мешался на её пути.

– Ривз! – Позвала я, заполнив бланк.

Вампир кивнул в знак приветствия, забрал бланк и безразлично повёл на выход, недовольную таким обращением, Софи Вильямс.

Следующим на очереди был Жорж Симонс, высокий блондин с неприятным прищуром карих глаз и равнодушным выражением на идеально пропорциональном лице. Вошёл и сел, как к себе домой. В какой-то момент показалось, что он тут завсегдатай и сейчас потребует у Харона чашечку кофе, но парень сидел молча, пока я заполняла шапку бланка. После просмотра его дела, стало понятно такое показное смирение – пацан был психом, повёрнутым на коллекционировании скальпов женщин от восемнадцати до тридцати лет. По выходным, в свободное от работы хирургом время, Жорж самозабвенно истязал девушек, а после создавал из их лиц театральные маски. В базе даже подробное описание изделий имелось.

– Крутая коллекция, – сказала я, оценив изящность исполнения.

После стольких лет работы, уже абсолютно перестаёшь как-то реагировать на подобные случаи – полная атрофия так сказать.

– Рад, что вы оценили, – теперь Жорж улыбался. Найдя во мне приятного собеседника, за каким-то хреном, принялся посвящать в подробности: – Очень сложно сохранить подвижность тканей, целостность и текстуру. Здесь важным аспектом является правильно подобранный химический состав! О, я на составление формулы потратил годы жизни, но, согласитесь, мои творения стоят мировых музеев!

Кивая, иногда не впопад, я очень быстро закончила с оформлением и радостно спихнула Ривзу этого психа, еле сдерживаясь от того, чтобы самолично не заняться пытками.

Далее было около десяти типичных представителей домашнего насилия, то бишь «мужик всегда прав», после парочка зоофилов, следом трое пацанов десятилетнего возраста, решивших, что убийство одноклассника забавное развлечение на каникулах. А под конец рабочей смены заявился излюбленный мной представитель семейства «маньяк обыкновенный».

– Девушка, я вам в который раз повторяю – я не убивал этих куриц! Прокурор отказался меня слушать, вы никак не реагируете, да я… я… я буду жаловаться! – Вопил лысый и полноватый мужичок, сидящий в плаще типичном для эксгибиционистов.

– Да сколько влезет, – отвечала я. – Щас вам брошюрку с «Отче наш» выдам и прям к начальству отправлю!

– Какому? – Испуганно вопросил Джон Гилборт, сжимаясь на стуле.

– А к самому главному, к Дьяволу пойдёте, он у нас человек… в смысле демон занятой, но, думаю, на вас пять минут выкроет…

– Не надо! – Подскочил он. – Я всё подпишу, я на всё согласен!

И вырвав бланк из моих рук, сам пошёл вслед за, оторопевшим от такого рвения, Ривзом.

Отключив систему, я захватила из холодильника томатный сок и отправилась домой.

***

После сытного ужина, мы с Савьеном смотрели первую попавшуюся мелодраму и вдвоём прочёсывали его гриву. Точнее как, он, вновь демонстрируя свои обнажённые телеса, развалился на диване, умостив голову на моих коленях, а я пыталась распутать колтуны гребнем, а не вырвать их от злости голыми руками.

– И на кой хрен тебя понесло к горам? – Ругалась я, наконец распутав один из комков.

Идеально очерченные губы расплылись в улыбке, являя внушительные клыки, а чёрные глаза хитро взглянули в мою сторону.

– Не-е-ет, только не говори, что ты опять решил попытать удачу и слямзить дочь Крайола… – возмущённо протянула я, мстительно натягивая волосы у корней.

Дело было как. Пару сотен лет назад у бывшего судьи нашего ведомства родилась дочь. Демоница явно пошла не в папашу, а посему ослепляла красотой довольно многих. И вот сие создание, с длинными каштановыми волосами, белой кожей без изъянов, вытянутыми багряными глазами, алыми губами, высокая, утончённая и всё такое, была поистине прекрасна, но по натуре – стерва та ещё. Так вот, эта заноза в заднице своего отца, напрочь игнорировала все посягательства, купившегося на её внешность, Савьена и ещё с десяток разных мужиков, и вообще не собираясь слезать с отцовского кошелька, выдвинула требование, сбившее спесь с многих.

Равьера захотела приданное за свою тушку в полтора миллиона золотых. Вот только Савьен, который мог позволить себе сумму и в три раза выше заявленной, напрочь отказывался выдавать «возлюбленной» и один медный пятак, и намеревался сразить её своей харизмой. Лет сто уже пытается. А эта дамочка лет сто скидывает льва с горы, на которой расположено её родовое поместье. К слову, Савьен вообще не сопротивляется подобному поведению, напротив, его это сильно забавляет, а вот мне приходится потом вынимать из его шевелюры листики, веточки, колючки, и распутывать всё это безобразие.

– Малышка, я привык добиваться поставленной цели, – слегка морщась от моих посягательств, ответил он.

– Что-то я не заметила сдвигов, – хмыкнула в ответ, подбираясь к следующей пряди.

Савьен улыбнулся ещё шире, а после довольно заметил:

– Сегодня мы мило беседовали два часа, я вскарабкался на её балкон, как в лучших традициях дамских романов, и даже поцеловал руку, отчего её лица коснулся смущённый румянец…

– Прекращай, пока меня не стошнило на твои патлы, – скривилась я.

Сама же подумала о том, что Равьера явно сдаёт позиции. Помнится, ещё пять лет назад, она держала льва на расстоянии сотни футов от поместья и только оттуда готова была слушать речи того, кто искусно владел мастерством запудривания мозгов.

И только я отвлеклась от мыслей о брате и смогла расслабиться впервые за несколько дней, в окно постучались. Подозревая в нарушении покоя того самого паскудного коршуна, я подошла к окну с уже заготовленным огненным шаром на ладони, но стоило одёрнуть гардину, как следующий вдох застрял в горле. За окном сидел белоснежный ирл, таращил на меня свои круглые жёлтые глаза, держа в маленьком чёрном клюве серебряный конверт с княжеской печатью. Дрожащими пальцами я приоткрыла створку и забрала конверт, даже не заметив, что птица клюнула мой палец.

– Что там? – Спросил Савьен, появляясь за моей спиной. – Твою ж мать…

Я была того же мнения, но не смогла сказать ни слова, молча наблюдая, как лев открывает конверт и бледнеет, читая письмо. Придя в себя быстрее меня, Савьен зачитал вслух:

– Княгиню Айшарин Аркалин ожидает Его Темнейшество во дворце завтра к десяти утра.

Одна жалкая строчка, но только мы понимали, что за этими словами могло последовать что угодно.

– Я пойду с тобой, – твёрдо произнёс Савьен, сминая в ладонях письмо.

– Нет, это самоубийство, – решительно ответила ему, прямо смотря в глаза. – Ты лучше меня знаешь, что твоё появление сочтут как неприкрытую угрозу Великому Князю и нарушение его приказа. Я пойду одна. Если кто и должен огребать за действия моего брата, то точно не ты.

– Айрин, он тебя по стенке размажет! – Прорычал лев, пытаясь воззвать к голосу разума.

Это он напрасно, последний никогда не рождался в моей голове.

– Не размажет, по крайней мере не сразу. Я же Аркалин, во мне течёт огонь преисподни, так что, как минимум, без значительного урона нашему князю, я не сдамся.

Ищет точки соприкосновения с монстром…

Сидя в машине возле площади Теней, я переводила взгляд с готического замка, чьи шпили скрывались за грозовыми багряными тучами, на зеркало заднего вида, где отображались мои наполненные ужасом глаза. Я буквально готовилась к худшему. Выглаженный военный мундир, чёрный с серебряными пуговицами и красно-золотым воротом, в котором я выглядела не так грозно, как хотелось бы, но была уверена в своих силах в большей степени. Собранные в строгий пучок золотисто-белые волосы, никакой косметики на лице. Только собранность и уверенность. Показывать слабость было равносильно смерти.

Глубоко вздохнув, я убрала иллюзию с лица и вновь посмотрела в зеркало. Теперь глаза были кроваво-алого цвета, в обрамлении чёрных ресниц, само лицо заострилось, а кожа стала алебастровой, подчёркивая моё происхождение. На площади, как на зло, находилось несколько военных, входящих в мой бывший состав. Я двадцать лет скрывалась. Двадцать лет никто, кроме Его Темнейшества, Фоксвара и Хальраксана не знал обо мне ничего. Теперь же, когда я выбралась из машины и, гордо чеканя шаг по мостовой, направлялась в сторону дворца, окружающие изумлённо смотрели вслед. Я же смотрела только прямо, только на двери дворца, не замечая никого вокруг, держа спину прямо, подбородок вздёрнутым.

– Накиб1 Аркалин… – донёсся до меня изумлённый шёпот.

Оставалось лишь надеяться, что я выйду отсюда и продолжу работу в ПОУ. И желательно выйду на своих двоих.

Пройдя тёмными анфиладами, картинными галереями и витражными переходами, я замерла напротив резных дверей, собираясь духом. Поджилки всё равно мелко тряслись, несмотря на показное равнодушие, но мой брат не оставил мне выбора. На этот раз его вообще не было. Кивнув стражникам, распахнувшим тяжелые двери, я вошла в кабинет князя и низко поклонилась.

– Кровавого утра, Ваше Темнейшество, – ровно произнесла я, выпрямляясь.

Никогда прежде мне не доводилось видеть того, кого люди именуют Дьяволом, а все демоны – Великим Князем Кайраданом Райгнараном. Людям в принципе было невдомёк, что Дьявола вовсе не существовало, а был лишь Повелитель, князь – подтвердивший право наследования трона. Сегодня князь Райгнаран, вчера князь Воздбрак, а завтра и вовсе какой-нибудь другой. Впрочем, ни завтра, ни в ближайшие пару сотен лет минимум, никакого другого князя не будет. Я чётко это осознавала, смотря в голубые и холодные, как лёд, глаза Повелителя. Отливающие синевой чёрные волосы были коротко обстрижены, что обычными демонами неприемлемо, а у военных привычный вид. Прямой нос и широкие скулы, массивные плечи и внушительный рост, что был заметен даже в сидячем положении, всё это лишь подчёркивало, а не делало громоздкой, как у многих демонов, довольно аристократичную внешность. Из образа выбивались лишь чувственные губы и длинные красивые пальцы рук.

Осознав, что неприлично пялюсь на губы князя, мигом опустила взгляд на расстёгнутый ворот рубашки, из-под которого было хорошо видно красивую шею… Твою ж мать, соберись!

– И вам того же, Айшарин, – едва заметная улыбка обозначилась на губах князя.

Так, дышим, просто дышим.

Принципиально начав с интересом рассматривать книжные полки за креслом князя, я молча ждала развития событий. Князь же не спеша рассматривал меня, заставляя кожу покрываться мурашками и буквально чувствовать взгляд каждой клеткой тела. В какой-то момент меня это доконало, и я была грани того, чтобы показательно отгородиться огненным барьером, как князь начал:

– Последняя представительница рода Аркалин, – задумчиво протянул он. Следом добив: – Двадцать лет назад покинувшая пост накиба Отряда Смерти, и тем самым нарушившая мой приказ.

– Я не последний представитель рода, – рискнула заметить я, смотря также поверх плеча князя.

– Твой брат был лишён сил, более он не имеет отношения к огненному роду! – Жёстко ответил он, отчего я едва не вздрогнула, после мягко продолжил: – Ответь мне, стоила его жалкая жизнь таких страданий с твоей стороны?

Я оцепенела. Поклявшаяся себе никогда не вспоминать тот проклятый день, я не смогла выкинуть из головы промелькнувшие фрагменты. В ушах гремел голос отца, перед глазами стоял разъярённый Эзвур и бледнеющая с каждым словом мать.

– Ты не посмеешь, Эзвур, слышишь?! Иначе я лично порву тебя на лоскуты и кину на пол, где ты будешь гнить среди шкур зверей! – Кричал отец.

Ему донесли о подготовленном Эзвуром плане и ждущей приказа армии из тысячи демонов, что в ожидании своего командира томилась в Гиблом лесу. Я не верила своим ушам. Прибыв по увольнительной на два дня домой, я даже не успела снять заляпанные запёкшейся кровью стальные щиты с мундира и в ужасе взирала на брата, воплотившем мой самый страшный кошмар.

Наш род происходил от древних вардалов, первых демонов Ада. Отец имел полное право претендовать на трон, но он отказался, уступив Райгнарану, хотя тот был лишь муширом2 армии при почившем князе. Он отказался потому, что никогда не грезил о такой власти, зная тяжесть её бремени, отказался ради семьи и своих детей.

Эзвур рос и питал всё большую ненависть к поступку отца. Он был алчным и жестоким, хотел всего и сразу, хотел править и склонять головы к своим ногам. Я безмерно любила брата, поэтому воспринимала все его стремления не более как глупую шутку, а он всё твердил: «Ты не понимаешь, Айша, что может дать власть! Вот увидишь, как полетят головы тех, кто посмел косо взглянуть на нашу семью, кто счёл род Аркалин слабым и потому не желавшим бороться за трон». Выбрав карьеру военного, я надолго покинула дом и не смогла вовремя предотвратить всё это безумие. Райгнаран, к тому времени, правил уже больше века, но Эзвура было не удержать. И кровь действительно пролилась, а головы полетели дальше кровавого горизонта, только это были головы нашей семьи.

– Молчишь, Айшарин? – Усмехнулся князь, заставляя взглянуть ему в глаза. – Ты ведь даже не воспринимаешь меня как равного, ведь я не происхожу из древнего рода.

Это было прямым оскорблением моей чести.

– Я не разделяю мысли своего брата! – Не сдержалась от рыка я.

– Отрадно слышать, и всё же, кто я для тебя? – Последовал новый вопрос, полный холодной ярости.

Надо быть полным идиотом, чтобы не понимать – сила князя намного превосходила мою. Одного этого факта хватало, чтобы я засунула свой язык подальше и приклонила голову, несмотря на такие мелочи, как происхождение. В Аду не имело значение влияние твоих предков, если ты не подтверждал тот уровень силы, который когда-то возвысил твой род. А потому, я безропотно ответила:

– Вы мой Повелитель.

Одного не понимала, какого хрена здесь творится?! Он прекрасно знает, что я сделала всё, лишь бы сохранить те жалкие остатки достоинства, некогда возвеличившие Аркалин, я переступила через себя, наплевала на свою карьеру и молча сидела в управлении, не пытаясь даже пикнуть!

– Отлично, с этим разобрались, – весело сказал он, дав понять, что до этого просто испытывал моё терпение. – Теперь о насущном. Когда ты ушла в отставку, твоим последнем приказом было подавить главаря мятежников. Теперь же, когда этот самый главарь вырвался из застенок учреждения, в котором ты работаешь, разгромил моё поместье и осквернил сад предков, а после был пойман и вновь заключён под стражу, я вынужден отдать новый приказ.

Ледяные глаза пробирали насквозь. За показным весельем крылось сущее издевательство. Я не сдержалась и процедила:

– Я больше не являюсь накибом Отряда Смерти и не владею полномочиями выполнять приказы Вашего Темнейшества.

– Досадно, но, боюсь, я вынужден настоять. Ты снова примешь командование, вернёшь заслуженные награды и…

– Нет! – Твёрдо стояла на своём, зная, что вряд ли теперь выйду отсюда живой.

– Вот как… – недобро ухмыльнулся князь.

Этот… князь прекрасно знал, чего мне стоило тогда сделать этот выбор и также прекрасно знал, что я никогда не соглашусь снова занять этот пост. Вот только я не знала, что загоняю себя в ловушку.

– Вы осознаёте, княгиня Аркалин, что отказываете своему Повелителю? – Очень спокойно произнёс он.

От такого спокойного тона появилось непреодолимое желание самоубиться об стену. А учитывая живучесть демонов, самоубиться раз двадцать.

Мне ничего не оставалось, кроме как опуститься на колени. Я никогда не смогу выполнить его приказ, потому что никогда не смогу занести меч над головой брата, как бы сильно я его не ненавидела. И я рухнула на колени, опустила голову и смиренно ждала приговора. Мне даже не было страшно. Я молча приняла свою казнь как данность, жалея лишь о том, что не смогу попрощаться с Савьеном.

– Надо же, княгиня на коленях… – притворно изумился он.

Я же отчётливо расслышала, как в его пальцах сломалась ручка, а зубы скрипнули от едва сдерживаемого гнева. Пусть так, но я не стану той, кто окончательно уничтожит свою семью.

– Что ж, раз вы так покорно склонили голову, вам отлично подойдёт роль… моей личной служанки.

Кто там говорил про покорность? Ещё никогда я так быстро не теряла над собой контроль. Лишь предусмотрительно выставленный барьер не позволил столпу пламени сжечь князя. Огонь, отразившись от полыхавшего синем заревом стены, понёсся в мою сторону и был впитан мной без остатка, не причинив никакого вреда. Князь, судя по округлившимся глазам, слегка охренел от моих возможностей и еле успел отразить не просто столп, а огненный вихрь, спаливший к чёртовой матери всё в кабинете Его Темнейшества.

И вот тут я пришла в себя, но даже не смогла испугаться собственной наглости и совершенного преступления. О, мой брат сейчас буквально бы грыз свои локти от зависти, если бы узнал, что я только что совершила покушение на жизнь Повелителя Ада. Эзвур не был так близко к своей мечте и на дюйм, как я. Вот только мне было плевать на всё, потому что этот князёк только что сравнил меня с рабыней. МЕНЯ! Отрубленная голова – не самая худшая смерть, но такого унижения я не готова была прощать.

Но весь мой настрой сбил неожиданно восхищённый взгляд князя. Он сидел на единственном уцелевшем предмете мебели и… улыбался. Да какого хрена?!

– Вам смешно? – Не переставая злиться спросила я, складывая руки на груди.

– Вовсе нет, я лишь доволен демонстрацией ваших сил. Также мне отрадно, что гордость у вас всё-таки есть. Но я не стану выносить вам приговор, Айшарин, даже не надейтесь. После продемонстрированных возможностей, это будет слишком мягким наказанием, поэтому вы, после своей основной работы, будете приходить в мой дворец и исполнять некоторые обязанности… служанки.

Мои глаза полыхнули, отчего кресло под задницей Его Темнейшества слегка оплавилось, но это не помешало князю продолжить:

– Вы будете подавать мне ужин и готовить мою спальню ко сну. На этом всё, можете быть свободны.

После моего ухода, рухнувшие двери кабинета Повелителя пришлось ловить двум ошеломлённым от подобного стражникам. По пути к выходу, я «случайно» спалила половину картинной галереи, расплавила витражи в крытом тоннеле между крыльями замка, отчего там теперь во всю завывал ветер, а также решила, что смена ковровых покрытий этому зданию тоже не повредит. И только выйдя на улицу усмирила свою жажду мести, потому как площадь была полна собравшихся на шум демонов, а мне предстояло ещё достойно дойти до своей тачки.

Передо мной в ужасе расступались, поскольку глаза мои горели ярче углей в костре, оповещая о крайнем уровне опасности. Бывшие сослуживцы склоняли в почтении головы, а я видела перед собой лишь чёрный ягуар, мечтая быстрее занять водительское место и скрыться от опостылевших взглядов.

***

По прибытии домой, обнаружила своего друга лежащим возле ступеней поместья, нервно догрызающим бедро какой-то зверюги. С гривы стекала кровь жертвы, копыто которой он сплюнул, когда увидел меня.

– Слава Тьме… – выдохнул он, принимая человеческий облик и сгребая меня в объятия.

Он стальных рук у меня захрустели рёбра, поэтому я с треском вырвалась и поплелась к своему любимому дивану, дабы придаться самобичеванию.

– Дай угадаю, князь захотел, чтобы ты лично растирала ему ноги после тяжёлых трудовых будней? – Спросил Савьен.

Не успев даже присесть, я застыла в полусогнутом положении и в немом шоке посмотрела на льва. Тот ещё не понял, что сейчас его шёрстка знатно поредеет, поэтому не торопился убегать, ожидая ответа.

– Ты знал! – От крика он скривил свою наглую морду и тут же принял облик льва, прекрасно осознавая, что так мои попытки расчленить его тушку не сработают. – Савьен, какого хрена ты молчал?!

– Детка, я знаю Кайрадана довольно давно, поэтому понимал, что он не тронет тебя только в том случае, если ты попытаешься его убить. Причём убить исключительно из желания вылить свой гнев и отомстить за посягательства на твои честь и гордость. Я настращал тебя, чтобы ты была собранной, потому что князь прекрасно владеет искусством вызывать у оппонента чувства, которые он явно не должен испытывать. И, как видишь, сработало! Ты жива, здорова и частично отмщена.

– Савьен! – Утробный рык заставил его вздрогнуть, но лев не отступал.

– Ну покормишь его с ложечки пару месяцев, пока князю не надоест, что такого? Зато потом будешь дальше тихо и мирно сидеть в конторе до старости лет.

Взяв железный контроль над эмоциями, я медленно присела на диван и постаралась даже не смотреть в сторону Савьена, дабы не изорвать на клочки единственного друга. Пока я «медитировала», а лев прикидывался предметом интерьера, в голове пронеслось напоминание, что я всё-таки демон-военный, и в любом конфликте есть небольшое окошко разрешения проблемы. Оставалось только продумать стратегию и… коварная ухмылка тронула мои губы. Князю явно не по вкусу будут мои услуги горничной. Да что там, он выставит меня за бывшую границу, на землю к вампирам, и я смогу выстроить там жизнь с нуля, поскольку клыкастые сильно ценят отверженных князем.

***

Нервно клацая колпачком от ручки, я с накатывающей дрожью следила за циферблатом, на котором неумолимо секундные стрелки отсчитывали время до конца рабочего дня. Шефа как на зло не было в управлении. На Савьена я всё ещё злилась. Короче, из-за своего паршивого характера осталась без единственного, кто мог бы успокоить и попытаться вправить мозги.

Чем дольше я размышляла над своим планом мести, тем ярче осознавала, насколько я сглупила, потому что тягаться с князем бесполезно, не хватит силёнок. Эзвур был прав, я трусливо избежала участи, которая хоть и доставила бы мне неимоверные страдания, но не предвещала бы таких проблем в будущем. Вот только… отец отдал свою жизнь, в попытке спасти сына, а я не могла пойти против его воли.

– Айша, тут бабуля, пушистый одуванчик, полюбуйся! – Сходу начал Харон, заводя в кабинет монахиню. – У меня глаза на лоб полезли, когда Барклай её к нам засунул…

Старушка, лет восьмидесяти, с морщинистым лицом в белом платочке, смотрела на меня с таким умилением, что у меня самой брови поползли наверх.

– А чего это у вас дети тут работают? – Обратилась она к Харону.

– Э-э, так ей за триста уже… – протянул здоровяк, почёсывая лысую макушку.

– А-а-а, ну тогда, милая, приступай, чего время то разбазаривать понапрасну, – улыбнулась она, демонстрируя полное отсутствие зубов.

Жуть.

Вперив глаза в базу, в очередной раз пожелала новому судье дорогу в пекло, потому что этот тип ссылал к нам всех без разбора. Вся вина бабули, умершей от остановки сердца, заключалась в (это прям было жирно выделено) несоблюдении поста, в последние восемь лет, и краже резной фигурки медведя, когда бабуле было двенадцать лет. Изумлённо воззрившись на Харона, я даже не понимала, что, собственно, делать в такой ситуации.

Структура Пенитенциарного Огненного управления была жёстко разграничена по секторам. Обусловлено это было сложностью поддержания баланса в энергетических нитях, соткавших Ад. Основных два блока это мой – преступления, повлёкшие гибель людей и Сонкса – общественно опасные деяния. Дальше уже идёт разделение блоков по секторам как, например, доведение до самоубийства, организация массовой гибели людей, распространения психотропных веществ, разбой, кража и так далее. Работа ПОУ выстраивалась веками, и мои предшественники сочли такой способ работы самым эффективным. Разделение и перенаправление энергий в силовые нити стало проще, мощь демонов возросла, да и контроль территорий больше не стоял главной повесткой дня, как пару тысяч лет назад, когда земля под ногами постоянно плавилась от неконтролируемых движений магмы.