Повёрнутый. Триллер, любовь и куча благодеяний заставляют многих думать, что ты – повернутый (не путать с «Идиотом» Достоевского)

Настроение падало катастрофически. Но я уже знал из-за кого. Чем-то я рассмешил и одновременно огорчил Кэт, и именно сегодня. Последнее провоцировало боль, но только в душе. А этого для меня было более чем достаточно. Почему-то мне жутко захотелось вернуться в свою небольшую квартирку, а еще лучше сесть в кафе и ждать, пока Джиовани принесет мне кофе. Только чтобы на улице кроме меня никого не было. Потом копаться в Интернете, ни от кого не зависеть, и продолжать мою двойную жизнь, к которой я уже очень привык.

Неожиданно я потянулся и дернул за шнурок. Мэри появилась незамедлительно. Я попросил ее передать Кэт, чтобы она зашла. А когда та вышла, стал собирать вещи.

– Джон, ты что, спятил?! – от голоса Кэт я даже вздрогнул. Она стояла на пороге, и, видимо уже полностью оценила картину. – И не думай! – Она сделала шаг вперед, и закрыла за собой дверь.

– Я все равно уйду, и ты меня не остановишь. – Я опять опустил голову. – Сегодня я тебе сделал больно. Но, даже не понимая чем, я предпочитаю не повторять этого.

– Больно? – Кэт подошла ближе, почти вплотную, и взяла меня за подбородок. Потянув его немного вверх, она все же смогла встретить мои глаза, и просто в них впилась. – Сядь, Джон, нам надо поговорить. – Ее тон не подлежал возражению, и я покорно опустился на стоящую рядом со мной кровать. Кэт последовала моему примеру.

– Я просто поражаюсь, – начала она, не отводя от меня своих зеленых глаз. – Да, ты мне сделал больно, но ты даже и понятия не имеешь чем именно.

Я молчал, но смотрел в ее глаза. – Убери руку, – попросил я ее. – Я буду сам на тебя смотреть.

– Джон, ты ничего обо мне не знаешь, ничего. – Она убрала руку. – Когда я была девочкой, а потом девушкой и женщиной, я просто обожала природу. Я радовалась каждому дню, каждому лучику солнца, каждой минуте жизни. Мои родители разделились на два лагеря: мать была за меня. Вернее, я полностью пошла в нее. Во всем, абсолютно во всем. А отец хорошо умел делать деньги. Он уже давно махнул на меня рукой, а когда мы разговаривали с мамой, он крутил пальцами у виска, и только вздыхал. Они оба погибли в один день, в одной и той же машине. На меня свалилась просто гора наследства. И именно она меня и придушила. Это была лавина, она накрыла меня с головой, я задыхалась, не зная, что мне делать, куда идти…. Я чуть тогда не свихнулась. Но дни шли, и я сделала свой выбор. Вернее, за меня их сделали те же деньги. Мне стало жалко отца, его трудов, его банка. Я вступилась за него и потянула эту нить. Да, сегодня я смогла бы смело и с честью взглянуть ему в глаза. Ему, но не матери. Этот банк, эти деньги, за считанные годы перевернули меня и поставили с ног на голову. Я просто сошла с ума, Джон. Но это я поняла только сегодня. Если бы ни ты, я никогда бы не осознала, какую ошибку я сделала…, боже, неужели можно так ослепнуть! Боль, меня сегодня пронзила боль, только не из-за тебя, а из-за меня лично. Когда ты рассказывал о природе этим двум, пропитанным деньгами, старикам, я просто очумела, одурманилась каждым твоим словом. Я вспомнила себя, и то, что тогда я говорила, наверное, точно так же. Джон, ты не поверишь, но мой разум раздвоился, прямо во время разговора. Именно поэтому я просто не прекратила его, хотя и могла это сделать. Ты чувствуешь свою вину? Да ты просто победил их сегодня, их, и меня тоже. Я вспомнила себя, и мне хотелось смеяться, как ты уложил всех на обе лопатки. Я радовалась, ликовала и смеялась, даже торжествовала. Но завтра мне надо быть опять в моем банке, и продолжать то, что я выбрала в жизни. Вот это и есть та боль, о которой ты сказал. И после всего этого ты бросишь меня на распутье? Да я уже не пойду ни к одному психиатру. Я просто напьюсь таблеток и усну сладким сном, у меня даже нет сомнений, что я это сделаю. Нет, Джон. Каким-то образом ты разбудил меня, вернее, начал будить. Бросить полусонного человека, это как предательство. Или разбуди его до конца, или дай ему заснуть, только не бросай в таком состоянии. Посмотри мне в глаза, и ты все в них прочтешь, даже то, чего я тебе не сказала. – Неожиданно она уткнулась головой в мою грудь и разрыдалась.

Глава 12

Никто за всю мою жизнь еще не рыдал на моей груди, и я почувствовал себя плохо, моя рубашка уже намокла в этом месте. Я осознавал, что ее коротенький рассказ это лишь выжимка, жалкий экстракт из всего, что с ней случилось, и что она пережила. Но и его мне хватило, чтобы поймать нить, то есть содержание. Кэт рыдала, не переставая, ее тело иногда вздрагивало, и я слышал лишь всхлипывание, перемешанное с какими-то не членораздельными звуками. Моя рука автоматически легла не ее плечо, прижимая ее голову еще ближе.

– Джон…. Милый…. У нас всегда были кошки…. Три, и две собаки…. Моя комната и мамы были заставлены горшками с цветами…. И был сад, я выкапывала на зиму нарциссы и тюльпаны…. Я просто жила в нем….

Только сейчас, связывая ее отдельные фразы, я вспомнил, к чему она мне это говорила. Недавно я сказал ей о цветах и о кошках, наверное, с укором, а сейчас пожалел об этом. Я уже о многом жалел, и вообще не знал, что мне сейчас делать и как выйти из этой ситуации, не причиняя ей еще большую боль. Бросить ее сейчас? Она была права, это было бы не честно. У меня защемило сердце, сильно, по-настоящему, но язык просто не поворачивался что-либо сказать. Я верил почти, или каждому ее слову, даже насчет таблеток. В ее жизни все произошло наоборот, чем у меня. Сначала она была такой же, как я сейчас, а потом превратилась в такую, каким я был до развода с женой. Несмотря на это, связь наших жизней чувствовалась так близко, что, она и я все же понимали друг друга. Вернее, старались понять. Вдруг меня заклинил один вопрос. Что же мне с ней делать? Усыплять, как она сказала, или пытаться разбудить? Она была между тем и другим, как бы висела в воздухе, и мне показалось, что старания перейти на какую-либо одну твердую позицию сейчас одинаково трудны. Но на какую именно??? Для себя я уже знал ответ, но можно ли было мне решать за другого человека? Имел ли я на это право? Четкого ответа не было, и я понял, что и не будет. За себя должен решать сам и каждый, быть посредником в этом процессе было неоправданно, и нелогично. Лично я не хотел бы, чтобы мою судьбу за меня решал бы кто-то еще, а не я лично. Значит, и мне не стоило никуда лезть.

Тем временем, всхлипывания и вздрагивания прекратились, и я даже подумал, что она просто уснула на моей груди. Я боялся пошевелиться, но чувствовал, что моя спина уже начинала побаливать, положение было неудобным, ее голова уже давило на мое тело и я даже ослабил руки, перестав ее прижимать за плечи.

Не знаю, сколько прошло времени, но Кэт постепенно отпрянула, и уже просто молча, сидела, упершись взглядом, наверное, в пол.

Я тоже молчал, мне хотелось ее как-то утешить, но я абсолютно не знал, как это сейчас сделать, и вообще, надо ли это было ей. Но попробовать стоило.

– Кэт, я никуда не уйду. – Тихо сказал я. – Забудем, я был не прав. Ты молодец, что все мне рассказала. Поверь, в чем-то я тебя понимаю, и рад, что ты меня тоже. Это – очень хорошо, даже прекрасно, и давай на этом закрепимся. Хотя бы сейчас, в данный момент. Мне не стоит открывать рот в присутствии твоего окружения, но я могу полностью выговориться с тобой наедине. Для меня этого достаточно. – Я ждал хоть какой-то ее реакции.

– Угу, – тихо прошептала она через пару минут.

Мне просто было нечего больше ей сказать. Я потянулся и дернул за шнурок. Кэт сидела спиной к двери, и я попросил появившуюся Мэри принести нам обоим кофе. Мысль оказалась хорошей, и уже через четверть часа мы сидели и хоть что-то делали, то есть пили. Это было лучше, чем ничего.

Наконец, и кофе было допито, а никто не проронил ни слова. Кэт неожиданно поднялась и направилась к двери. А я просто провожал ее тревожным взглядом. Мысль о таблетках все же запала в моем сознании. Но ведь она выговорилась и выплакалась, значит, хоть немного освободилась, и мне нечего было бояться за ее последующее поведение. Но я все же боялся. А что я в принципе мог бы сделать? Я даже никогда не бывал в ее комнате, и не имел права войти туда и сейчас. Значит, будет, как будет, если ты не в силах что-либо изменить.

Около четверти часа я просто ходил по комнате как зомби. Потом все же сел за компьютер. Продажи не прекращались, но я не радовался, а просто выставлял покупателям счета. Я даже не понимал, о чем я сейчас думаю. Мне казалось, что о многом, и ни о чем конкретно. В конце концов, я уже устал от себя и лег на кровать. Закрыв глаза, я пролежал некоторое время, но вихрь почему-то не появлялся. Я даже напрягся, но почувствовал лишь слабое дуновение ветерка. В таком состоянии, он не мог бы не то, что меня куда-нибудь поднять и унести, а даже просто сдвинуть с места. Не знаю, сколько я еще пролежал, но все было без толку, и я поднялся. Выйдя в коридор, я проследовал в его другой конец, где находилась комната Кэт. Неслышно подойдя к двери, я замер. Все было тихо, но именно это меня и пугало. Мне захотелось постучать, но мой разум быстро потушил это желание. Простояв минуту или две, я вернулся и дернул за шнурок.

– Мэри, – спросил я мою появившуюся горничную, – ты не знаешь, где Миссис Катрин?

– Она ушла, – как-то растерянно, ответила та. – Вышла за ворота и куда-то пошла. Просто по дороге.

– А как она выглядела? – Ее ответ почему-то меня не удивил. – То есть, в ней было что-то необычное?

– Да, мистер. Она была необычно грустна. – Тихо ответила та. – Мы все за нее переживаем.

– Спасибо, Мэри. Больше мне ничего знать не надо.

Когда та ушла, я переоделся, спустился вниз и, выйдя из дома, пошел к воротам. Не знаю, какое чувство руководило мной в этот момент, но я как поисковая собака вдруг почувствовал в воздухе даже не запах, а какой-то незримый след, оставшийся именно от Кэт. Он не был видим, но был ощутим, даже на знаю, какими органами или частями моего тела. Медленно, но я шел за ним, полностью отключившись от реальности. Я даже не заметил, как очутился в лесу. Если бы не иголки от ели, коснувшиеся моего лица, я бы даже не вышел из того состояния. След не оборвался, но стал менее ощутим. Мне надо было отводить руками низко свисающие ветки деревьев, и в то же время не терять ориентацию. Время остановилось, я его просто не чувствовал. Я шел сам не знаю куда, но ни разу не остановился.

– Джон, – я просто вздрогнул от неожиданности, но это, несомненно, был голос Кэт. – Как ты меня здесь нашел?! – Только сейчас я увидел ее, и то, очень смутно, стоящей и обнимающей еще неокрепший ствол молодого деревца.

– Уфффф, – вздохнул я. – Как ты меня напугала. Я не помешал?

– Ты что, ясновидящий? – в ее голосе я почувствовал небольшой испуг. – Мы здесь находимся, наверное, в миле от дома. Ты что, проследил за мной?

– Дорогая, – я опустился на корточки, – я никогда ни за кем не слежу, и делать этого не собираюсь. А как я тебя нашел? Думаешь, я это знаю? Как-то. Ты мне оставила тонкую ниточку, и я по ней, наконец, к тебе добрался. Странно, правда?

– Это не странно. Это…. – она не находила слова.

– Забудь, – вдруг сказал я, – главное, что я тебя нашел. И, надеюсь, мы вернемся обратно вместе. Если ты хочешь побыть одной, я отойду подальше. Я просто уверен, что уже смогу найти тебя, если ты даже убежишь на десять миль. Как ты?

Кэт не ответила. Она просто подошла ко мне и протянула руку. Я взялся за нее и встал. Она не отпустила ее, а просто повела меня куда-то. Наконец я увидел знакомую асфальтированную дорогу, а потом и ворота дома. Кэт шла немного впереди, ведя меня за собой как послушного ягненка. В конце концов, мы опять очутились в моей комнате.

– Джон, теперь я знаю ответ, – услышал я. – Ты – не сумасшедший. Ты просто не от мира сего. Меня физически невозможно было найти, как иголку в стоге сена, но ты это сделал…. Как? Я по твоим глазам вижу, что ты не врешь. Ты сам не знаешь, а я – знаю.

Я покорно кивнул головой, но ничего не сказал. Для меня главным было то, что Кэт была здесь, и я ее ощущал. Чувство опасности покинуло меня, мне стало легче, даже легко на душе.

– Дорогая, ты можешь посидеть рядом, пока я не усну? – Сквозь какой-то туман тихо спросил я. – Иначе вихрь не приходит за мной, и я не могу туда попасть.

– Куда, Джон?

Наверное, я просто кивнул в сторону потолка, не сказав ни слова. Кэт тяжело вздохнула, но подошла к стулу и села. Я улегся на кровать и закрыл глаза. Сначала мне было трудно, я чувствовал присутствие другого человека. Но постепенно, я все же куда-то провалился. В какую-то расщелину или бездну. А там меня уже ждал не просто вихрь, а какой-то ураган или смерч. Он подхватил и бросил меня вверх, и я, понесся как теннисный мячик, ударившийся о ракетку.

Как это было прекрасно! Я уже жил там, радовался и смеялся, огорчался и опять радовался. Все было чисто и естественно, я ощущал, что это и есть моя настоящая жизнь, и пытался напиться, просто нахлебаться ею до дна. С кем-то я улетал куда-то еще выше и дальше, где меня все понимали, а некоторые, даже обнимали. Какие светлые, просто неповторимые ощущения! Там не было времени, и я чувствовал это. В этот раз мне показалось, что я просто уже переселился в этот мир, наконец, и навсегда. Потом все растворилось, но я вдруг ощутил сигнал, для возвращения. Я не понимал, куда мне надо было вернуться и зачем, это было горько и обидно, но, наверное, тот же вихрь подхватил меня, и понес уже вниз. Это было жутко. Ощущать, что ты просто падаешь с небоскреба, зная, что под тобой твердый асфальт.

Я в ужасе открыл глаза, но ничего не увидел. Захлопнув их с силой, я просто перестал что-либо чувствовать или соображать. Наступило затишье, появился покой, я расслабился и просто для себя потерялся в глубоком нормальном сне.

Глава 13

Я проснулся от солнечного света и сразу зажмурился. Кто-то отодвинул штору, и вокруг было очень ярко. Сев на кровати, я приоткрыл глаза и посмотрел на настенные часы. Десять. Наверно, утра. Все постепенно возвращалось, а уже через несколько минут, я уже осознавал, где я нахожусь, и как я сюда попал. Следом шли воспоминания. Последнее, что приходило в голову, был вечер, наверное, вчерашний, и Кэт, сидящая на стуле. Неужели я опять вырубился?

Я встал, умылся, во что-то переоделся и дернул за шнурок.

– Мэри, – спросил я стоящую на пороге девушку с подносом, – ты знаешь, где Миссис Кэт?

– На работе, Мистер. – Удивленно ответила та. – В это время она всегда на работе. Я вам оставлю ваш кофе?

Я сам подошел и взял поднос. Выпив кофе, наверное, одним залпом, и ища сигарету, я обреченно вздохнул. Пачка была пустая, а другой – не было. Я выругался про себя и опять дернул за шнурок.

– Мэри, в доме есть сигареты? – спросил я, когда она появилась.

– Даже не знаю, – она развела руками, – но я поищу. Если нет, то можете послать Питера, он здесь, в вашем полном распоряжении. Только…. – она застеснялась. – Не поймите меня неправильно, но сегодня мне любым путем надо убрать вашу комнату. И забрать вещи для стирки и глажки.

– Да? – удивился я. – Тогда мы можем сделать так. Я могу сам съездить с Питером в город, за сигаретами, а заодно оставлю свою комнату на твое безграничное растерзание. Даже если сигареты и найдутся в доме, я уверен, что они будут ни те, которые я всегда курю. Как тебе, нравится?

Мэри улыбнулась.

– Тогда скажи Питеру, что через десять минут я буду возле машины.

Я быстро проверил свою электронную почту, и уже не удивился, что продажа пошла опять. Не переодеваясь, я спустился во двор, а через несколько минут мы уже ехали по асфальтовой дороге.

Въехав в город, я попросил Питера остановиться у любого киоска. Купив на всякий случай, целый блок, я вернулся в машину, сунув на ходу в карман сдачу с сотовой купюры.

– Куда? – равнодушно спросил Питер.

– Ты знаешь, какой нибудь рынок, где продаются животные? – неожиданно вырвалось у меня.

– Кто? – удивился тот.

– Животные. Ну, там кошки, собаки, всякие хомяки и другие.

Питер явно замешкался, но быстро нашелся.

– Нет, Мистер Джон. – Честно говоря, мне никогда не приходилось туда ездить. – Это вам нужно?

– Мне, кому же еще, – удивился я.

– Тогда подождите меня в машине, я быстро вернусь. – Он вышел и направился к тому же киоску. После небольшого ожидания, он вернулся и удовлетворенно вздохнул.

– Есть, только на другом конце города. Нет проблем, хотя нет и никакой гарантии, что он сегодня будет работать. В выходные он всегда открыт, а сегодня…..

– Тогда, если не трудно, сделай мне такое одолжение.

– Одолжение? – Его брови приподнялись. – Конечно, мы скоро там будем. – Машина тронулась.

Мы проехали такой знакомый мне центр, а уже через четверть часа очутились где-то на окраине. Меня поразил Питер: он ни разу не взял в руки карту, и даже не записал адрес. Зато он вел машину четко и уверенно. Машина остановилась на обнесенном кирпичным забором квартале, прямо напротив, наверное, главных ворот. Огромные, из толстых металлических прутьев двери, были закрыты и обвязаны прочной цепью, на которой висел громадный старинного типа замок. Рядом, уже на стене, висела потускневшая вывеска, которая все же была еще читаема: ПТИЧИЙ РЫНОК.

– Это то? – удивился я, не совместив никак в голове птиц с домашними животными.

– Другого нет, – вздохнул Питер, – по крайней мере, мне так сказали. – Не повезло.

– Может, есть другая дверь? – с надеждой спросил я, наверное, самого себя. – Подожди здесь, я скоро вернусь.

Выйдя из машины, я пошел вдоль высокой стены. Она была метра три высотой и не оставляла никаких шансов посмотреть что там вообще такое. Дойдя до конца квартала, я свернул вслед за стеной, а потом еще раз. Как я и думал, я находился с тыльной стороны квартала, и стена расступилась, открыв мне еще одни, похожие, но меньшего размера ворота. На них тоже висел замок, но на приступочке сидела маленькая девочка, лет десяти, держа в руках коробку.

– Закрыт? – подошел я к ней. – А когда откроют?

– В конце недели, – она странно на меня посмотрела. – Вам не нужны котята? Я тут уже второй день, а никого нет. – В ее голосе я услышал надежду.

– Котята? Они там, в коробке? – удивился я. – Покажешь?

Девочка поставила коробку на асфальт, и бережно ее раскрыла. На дне спали два маленьких сереньких комочка. Это были котята, и, несомненно, из одного помета. Хотя их раскраска не была идентична, оба были жутко друг на друга похожи.

– Кошечки или котики? – поинтересовался я.

– Не знаю, – девочка пожала хрупкими плечиками, – папа сказал, что и то, и другое. Вам надо? Хотя бы один?

Я непроизвольно кивнул. Совпадение было странным. Закрытый рынок, мой обход квартала, и наконец, одинокая девочка с такими двумя пушистыми комочками.

– Тогда выбирайте, – она чуть-чуть пододвинула ногой коробку ко мне.

– А сколько стоит? – спохватился я, вспомнив, что у меня в кармане была лишь сдача от сигарет.

– Нисколько. – Улыбнулась девочка. – Папа сказал, что если их и сегодня не заберут, чтобы я оставила их тут вечером вместе с коробкой.

Ее папа мне показался монстром, и я полез в карман. Достав десятидолларовую купюру, я протянул ее девочке.

– Купишь что-нибудь себе по дороге. Только не отдавай папе.

– А вы их обоих заберете? – зажав в руке деньги, с той же надеждой в голосе, спросила та?

– А как же иначе? – удивился я. – Они и так как сироты, а если я оставлю одного, он уже будет просто круглым сиротой.

– А что такое сироты? – спросила девочка.

Я не ответил, а бережно закрыл коробку. Сказав что-то на прощание, я уже почти бежал к машине.

– Что это? – удивленно спросил Питер, когда я влез на заднее сиденье с зажатой под мышкой коробкой.

– Котята, – просиял я. – Даже двое. Братик и сестричка, только я не знаю кто именно.

Питер замолчал, видимо ожидая моих распоряжений. Мы заехали в какой-то маленький магазинчик, недалеко от рынка, и я купил на последние деньги мешочек еду для котят, и другой, с камушками. В кармане у меня оставалась лишь пара монет, но я был несказанно счастлив.

– Домой, – попросил я водителя. – И, если, можно, поскорее.

Лицо Питера было невозмутимо, но я почувствовал, что машина полетела, как тогда, в первый вечер. Я, не переставая, заглядывал в коробку, но котята мирно спали, даже не повернувшись. Я облегченно вздохнул лишь тогда, когда машина въехала во двор дома Кэт. Марта стояла у порога и ждала.

– Тут котята, – сказал я ей, осторожно передавая ей коробку. – Накорми и напои их, пожалуйста. В машине есть корм и камушки. Сооруди для них хоть временный туалет, а молоко я надеюсь, есть в холодильнике, только подогрей его сначала.

– Котята? – ее брови полезли вверх, и она недоверчиво заглянула вовнутрь.

– Марта, у тебя вид, как будто я приволок какую-то заморскую змею, – сказал я. – Ты что, никогда не видела котят?

Та замолчала, но вдруг свободной рукой показала мне на какую-то, стоящую в тени машину.

– К вам посетитель, вернее, посетительница.

– Ко мне? – теперь был мой черед удивляться.

– Да, около четверти часа назад приехала Миссис Дженни, она захотела остаться, чтобы подождать вас.

– Дженни? – Еще раз удивился я. – Ладно, только дай я умоюсь, а потом к ней спущусь. Ты не знаешь, что ей от меня надо?

– Джон, я всего лишь старшая из прислуги. Это никак не может быть моим делом, – в ее голосе прозвучало извинение.

– Да, да. Конечно, Марта, только позаботься сначала о котятах.

Я сам открыл дверь и быстро проскочил лестницу. Моя комната просто сияла, но мне было не до нее. Умывшись, я сразу же закурил.

Когда я спустился в холл, Дженни сидела на диване и сразу же встала.

– Джон, дорогой, я очень рада, – приблизилась она ко мне. – Извини, что я без предупреждения, но я сейчас все объясню.

Насколько я помнил, вчера мы не переходили на *ты*. Я сел на противоположный диван и показал рукой не то место, где она сидела. Дженни опустилась, и нежно посмотрела мне в лицо.

– Я никак не смогла забыть про вчера, Джон. Не знаю чем, но ты просто меня околдовал.

– Да? – как-то неопределенно, сказал я. Мне хотелось побыстрее узнать, что ей надо, и скорее вернуться к котятам. Я доверял Марте, но хотел сам убедиться, что с ними все в порядке.

– Помнишь, я сказала, что мне очень бы хотелось научиться чувствовать и наслаждаться природой. Я не соврала и поэтому я сейчас здесь.

– Помню. – Только и сказал я. – А Кэт знает?

– Джон, мы с Кэт полностью доверяем друг другу. – Неопределенно ответила она. – Забудь о ней хоть на пока. Ну, так как, насчет курсов? – каким-то лукавым голосом спросила она, не убирая свой взгляд.

– Каких курсов? – Я вообще перестал ее понимать.

– Джон, – она неожиданно пересела ко мне и положила свою руку на мою. – Курсы любви к природе, – сказала она. – В настоящий момент у нас есть все для этого: моя машина, мой личный водитель, и хотя бы прилегающий к этому дому лес. С него и можно было бы начать. Я все понимаю, но можешь мне поверить, что об этом не узнает….

– Лес? – перебил я ее. – Дженни, вы не можете выразиться, как сказать, поконкретней?

– Джон, мы ведь уже давно перешли на *ты*, – с укором сказала она.

Я отрешенно смотрел куда-то в сторону. Мне не нравилось, если я чего-то не понимал, а это был именно тот самый момент. Пауза затянулась, но ее рука так и сталась лежать на моей. Неожиданно, она опять вернулась напротив и ее лицо резко изменилось.

– Джон, я понимаю. Наверное, для тебя это неожиданность, но поверь, что я очень благодарная женщина, ты сможешь в этом убедиться. Наверное, мне стоит сейчас поехать домой….

Я продолжал молчать, думая о котятах.

– Вот, – она протянула мне какую-то бумажку, похожую на визитную карточку. – Сзади написан мой личный телефон. – На слове *личный*, она почему-то сделала ударение. – Я дам тебе время подумать, и, конечно, буду ждать твоего звонка. И еще, Джон, – в тоне ее голоса я уловил просьбу, – Кэт необязательно знать об этом. У нее свои дела, и поверь, ей сейчас не до природы. Ты можешь давать мне курсы незаметно для нее, верно?

Я просто кивнул головой, уже вообще ничего не понимая.

Дженни встала и направилась к выходу, а я медленно пошел за ней. Уже у двери она крепко взяла и сжала мою руку, а потом растворилась во дворе. Я услышал шум машины, а когда он затих, то облегченно вздохнул. Какие курсы? Какая природа? Но, мысль о котятах вернула меня на землю.

Глава 14

Я успел забыть о странном визите и поспешил найти Марту.

– Где котята? – сразу спросил я.

– Джон, они у меня в комнате, не беспокойтесь. Они накормлены и напоены, только оба сразу поспешили забраться обратно в свою коробку и сейчас спят. К счастью, я успела им там постелить. Хотите пройти посмотреть?

– Нет, Марта, раз они спят, – дай мне только знать, когда они проснутся. И если можно, вынеси их потом из твоей комнаты, мне было бы неудобно напрашиваться к тебе в гости.