скачать книгу бесплатно
Бабушка
Анна Артюшкевич
События происходят в Минске, Лондоне и Бразилии. А начинается все с того, что во дворе спального микрорайона находят труп старой дамы, убитой самым зверским образом: ее позвоночник перекручен, словно бельевая веревка. Следствие в замешательстве: убийца должен обладать нечеловеческой силой! Найденная в кармане дамы записка приводит к Ксении Ковальской, живущей рядом с местом, где была найдена бабушка. В это же время ее бывший одноклассник Родион привозит из Бразилии зловещую статую, ставящую в тупик отечественных ученых, а сама Ксения знакомится со странным мужчиной, прилетевшим из Бразилии погостить у своего друга…
Анна Артюшкевич
Бабушка
В 1974 году в Сиане, столице китайской провинции Шэньси, на глубине пяти метров найдена восьмитысячная терракотовая армия.
Статуи воинов выполнены в полный рост, и каждая имеет свои, уникальные, черты.
Часть первая. Сюрприз из Бразилии
I
– Это шпион, – сказал сэр Генри, разглядывая на свет содержимое бокала. Коньяка оставалось на самом донышке, и он красиво растягивал удовольствие.
Френсис завидовал аристократическому лоску старого лорда, который чувствовался в каждом движении, каждом слове и даже в небрежно повязанном галстуке.
«Порода, – с раздражением подумал он. – Порода, которой так не хватает мне!»
Френсис был выходцем из рабочего пригорода, и никакие университеты и должности не могли отшлифовать его до немыслимого блеска аристократического сословия. А должности во многом зависели именно от шлифовки.
– Почему – шпион? – почтительно осведомился он.
– Вы видели его уши? – надтреснутый голос лорда звучал безапелляционно. – Я же показывал вам фото в газете.
Френсис представил уши адвоката: уши как уши. Впрочем, он не очень внимательно разглядывал снимок.
– И что?
– Нет, вы их видели?
– Конечно.
– Это же уши шпиона!
Френсис закашлялся и с недоумением покосился на Фрая, мешающего кочергой угли в камине. Тот хмыкнул:
– Ламброзо.
– Вот именно! – в голосе лорда прорезались визгливые нотки.
Френсис напряг память: Ламброзо он читал, но про уши не помнил. Фрэнсис беспомощно глянул на Фрая. Тот добродушно подмигнул:
– Ламброзо был голова!
– Гениальная, – подтвердил лорд. – И Черчилль был голова!
В дверь позвонили. Звук был таким же надтреснутым и противным, как голос лорда.
– Томас! – позвал сэр Генри. – Томас!
– Я открою, – сказал Френсис: у лорда была подагра, которую тот тщательно скрывал.
– Нет, это я открою, – сварливо заявил лорд и поднялся. Колени скрипнули.
Звонок заскрипел еще противнее. Он скрипел и скрипел, пока Ксения не сунула ноги в шлепанцы и не поплелась к двери.
За окном маячил сизый апрельский рассвет.
– О, черт! – буркнула она, бросив взгляд на часы: стрелки показывали 4.30. И, откашлявшись, злобно спросила:
– Кто?
За дверью потоптались и дежурный чиновничий голос предложил:
– Откройте.
– С какой стати? – искренне удивилась Ксения.
– Откройте, уголовный розыск!
Ксения охнула. Вчера они бурно отмечали день рождения друга и, возвращаясь домой, Ксения рванула к троллейбусу наискосок через улицу, нарушая все нормы ПДД. Сигналили машины, свистел гаишник, но она успела вскочить в салон. Показала в окно средний палец гаишнику, и сейчас к ней ломился уголовный розыск!
«Нарушение правил уличного движения плюс оскорбление должностного лица», – мелькнуло в голове. Сколько же денег у нее осталось? На штраф хватит? А если посадят? Вдруг из-за нее случилась авария?!
Ксения осторожно приоткрыла дверь и, придав лицу максимально несчастное выражение, сообщила в щель:
– Вчера у меня так голова болела! И сердце… Едва добралась до дома…
– Сочувствую, – холодно отреагировал высокий мужчина.
И представился:
– Майор Семенов.
Его сопровождали двое мужиков пониже и помоложе, которые представляться не стали: видно, должности у них были поменьше.
– Ксения Сигизмундовна Ковальская? – уточнил майор.
Ксения кивнула: пропадать, так с достоинством!
– Мы войдем?
Ксения посторонилась и пропустила гостей. Те прошли в гостиную. Майор огляделся, придвинул к журнальному столику торшер и жестом картежника бросил на поверхность стопку снимков. Те легли веером. Мужики с уважением посмотрели на шефа.
– Узнаете?
– Кого? – изумилась Ксения.
– Женщину.
Она взяла фотографию, поднесла к глазам. Вторую, третью… На снимках была запечатлена бабуля с закрытыми глазами и в неестественной позе.
– Это кто? – шепотом спросила Ксения.
– Я думал, вы нам скажете, – устало произнес майор.
Ксения пожала плечами и вопросительно воззрилась на него.
– Можно, мы присядем?
Ксения подтолкнула ногой кресло. Двое низших чинов пристроились на диване.
– Вы никого не ждали? – поинтересовался майор.
– В смысле?
– Родственницу, знакомую…
Ксения отрицательно замотала головой. Майор поднялся, подошел к окну и кивком подозвал Ксению.
– Видите горку? – указал он на пеструю пластиковую дуру огромных размеров, недавно установленную во дворе. Дура была уродливой и бестолковой, с толстой кишкой, по которой скатывались окрестные ребятишки. Рядом примостился небольшой желоб – для совсем уже маленьких детей. Ксения никак не могла взять в толк, почему от этого жуткого сооружения малышня приходит в экстаз! Гораздо полезнее и эстетичнее были спортивные снаряды, стоявшие во дворе раньше. Но их почему-то снесли, и теперь юное поколение вместо того, чтобы накачивать мышцы на турнике, шлифовало мозоли на задницах, бессчетное количество раз забираясь наверх и скатываясь по кишке или желобу на песок.
– Эту женщину мы нашли внутри.
– Внутри чего? – не поняла Ксения. – Внутри кишки?
– Кишки, трубы – как вам будет угодно…
– И что она там делала?
– Была мертвой, – раздраженно сказал майор. И объяснил: местные подростки, накушавшись пива, решили ночью покататься с горки. Но девица, открывшая сезон, наткнулась на тело, застряла, заорала, друзья ее извлекли и вызвали милицию.
– Но вы правильный вопрос задали, – задумчиво молвил майор: спрашивается, что бабушка там делала?
– Каталась? – предположила Ксения.
Майор посмотрел на нее, как на идиотку, и Ксения рассердилась:
– Вы среди ночи вломились, чтобы спросить мое мнение?
– Мы среди ночи вломились, чтобы спросить, знаете ли вы ее?
– А почему начали с меня, а не с соседей?
– А потому, что у нее в кармане плаща обнаружили эту бумажку, – майор протянул блокнотный листок. На нем был адрес Ксении.
– Я ее точно не знаю, – вернула Ксения вещдок майору. – Может, кто-то ошибся адресом? Нашу улицу часто путают с соседней, которая идет параллельно.
Это была правда.
– И фамилией тоже ошиблись? – Семенов перевернул листок. Там значились ее данные: имя, отчество, фамилия.
Вот теперь Ксения окончательно проснулась! Майор внимательно посмотрел на нее, переглянулся с остальными, вздохнул и произнес:
– Вот вам моя карточка…
– Если что-нибудь вспомню, – позвоню непременно, – продемонстрировала знание сериалов Ксения и пошла провожать гостей до двери.
На пороге майор замялся и сказал:
– Не хочу вас пугать, но история странная. Поэтому будьте осторожны! И, на всякий случай, возьмите фото, – он протянул Ксении один из снимков.
Ксения еще раз внимательно вгляделась в него: в полумраке ей показалось, что старушка открыла глаза и подмигнула.
– Лоб высокий, – пробормотала Ксения, – не скошенный… И глаза широко расставлены…
– Что-что? – оживился один из служивых и придвинулся ближе.
– Говорю, Ламброзо с этим фото делать нечего, – пояснила Ксения и захлопнула дверь.
За дверью немного потоптались, затем все стихло.
Утро разливалось снаружи, заполняя пространство светом и щебетом. И все это благолепие струилось в комнату, будоража и намекая о контрастном душе, пробежках, смузи и прочей чепухе. Ксения с тоской покосилась на окна и завалилась спать.
…Сэр Генри направился к двери.
– Милорд, – на пороге возник Томас в белой ливрее, – здесь никого нет.
– Но кто-то звонил…
– Думаю, это мальчишки из соседнего замка…
– В такое время? – удивился сэр Генри.
– Сорванцы-с, – пояснил Томас и поправил сбившийся набок парик. – С вашего позволения, милорд: мне кажется, они вовсе не спят. Им нравится ночью пугать ворон…
– То-то я гадаю, что это за звуки меня будят в полночь… Впрочем, ничего удивительного: баронесса – хозяйка соседского замка – урожденная Смит, дочь молочника…
– С вашего позволения, милорд, – конюха.
– Еще лучше, – вздохнул сэр Генри. – Впрочем, я – демократ, и сословные предрассудки мне чужды…
«Как же, – ядовито подумал Френсис, – чужды они тебе, демократ хренов: снобизм так и прёт изо всех щелей! А этот хорош, – залюбовался он Томасом, – середина ночи, а дед – в белой ливрее! Спит он в ней, что ли?»
Лакей поправил вставную челюсть и осведомился:
