Крепость 19F

Влетев с эскалатора на платформу, они успели протиснуться в закрывающиеся двери отходящего на их удачу поезда. Поезд тронулся и быстро начал набирать скорость. Сменив несколько веток, парни вышли на поверхность. Иван попросил позвонить прохожего. Через двадцать минут подъехала машина. За рулем сидела Катя.

– Все в порядке! – Сказала она. – Ренат сказал, что стер все данные с камер в клубе. Никто не узнает, что вы были с нами. Через нас на вас не выйдут. Леру мы проводили до гостиницы, заверили, что ты, Дим, в надежных руках.

– Да не то слово. Я бы даже сказал в самых надежных! – выпалил громко Дмитрий. Он и злился на Ивана, благодаря которому сейчас рисковал своим будущим, своей мечтой, и с другой стороны таких приключений у него не было никогда. Катя покружила по городу, затем они пересели в другую машину одного из приятелей Ивана. Он довез их до леса, граничившего с училищем. Дальше они двинулись сами.

Перебравшись через забор, они ничего подозрительного не обнаружили.

– Теперь бы не нарваться на наш патруль, – заметил Дим.

– Со своими мы договоримся, – ответил самоуверенно Иван.

Пробравшись без происшествий через парк до своей казармы, они проскользнули сквозь окно, приоткрытое для них заранее Гвоздем.

Лежа в своей койке Дим, прокручивал прошедшую ночь. «Как же я на это подписался? Самовольное оставление части, угон такси, нападение на полицейского… Это пахнет не просто губой. Это срок и черный билет. Крест на военной службе, на авиации». Он долго лежал, не веря в то, что сегодня произошло. Все это было похоже на какой-то сон.

Опасения Дмитрия были не напрасны. Через 2 дня в училище нагрянула полиция. Допрашивали всех без исключения. Иван с Дмитрием условились, что говорить будут только то, что после отбоя они отправились спать. Гвоздь заверил, что записи с камер создают им стопроцентное алиби.

Наконец, вызвали на допрос и Дмитрия. Ему задавали вопрос за вопросом. Он отвечал односложно: «Да». «Нет». «Спал». Потом ему показали прищепку, которая была найдена возле старого КПП. Дим узнал ее, но это был не его прибор. Свой он вернул Ивану, когда они вернулись в казарму. Видимо, это была прищепка Ивана, которую он вероятно обронил около лаза. Или это просто блеф? Возможно, это левая прищепка. Ее предъявляют потому, что знают, что подобный эффект на видеокамеры создает именно такой прибор. А что у них еще есть? Гражданскую одежду парни сожгли в печи в бане. Могли остаться следы ДНК на штурвале аэротакси, или на прищепке, если она всё-таки подлинная. Но если бы что-то обнаружили, то с ним бы уже разговаривали совсем по-другому. Видимо, экспертиза не дала результатов. Потому и суют эту проклятую прищепку. Наблюдают реакцию.

– Ничего насчет этого не могу вам сказать, – проговорил Дим, рассматривая прибор. – А что это такое?

– Это высокочастотный модулятор. Создает помехи камерам видеоконтроля, – процедил усатый майор, сверля Дмитрия взглядом исподлобья.

– Никогда ничего подобного не видел, – ответил отрешенно парень.

– Лиц на городских камерах не видно, но мы сравнили походки людей, повыпавших в поле зрения камер, с походками курсантов вашего училища, и вы, Долгов, в числе подозреваемых. А, возможно, в скором времени перейдете в разряд фигурантов уголовного дела.

– Мне вам нечего сказать, товарищ майор. Я спал в своей кровати. Проверьте камеры видеонаблюдения училища, – спокойно парировал Дим.

Прошло три недели после известных событий. Друзья поначалу сильно нервничали, хотя тщательно старались это скрывать. Уголовного преследования не последовало. Казалось все утихло, но громом среди ясного неба оказалось издание приказа об отчислении Дмитрия Долгова из училища. В приказе звучала сухая формулировка никакого отношения к истинным причинам отчисления явно не имевшая: «Отчислен в связи с установлением факта нарушения порядка приема в образовательную организацию». Какой именно пункт порядка приема и кем был нарушен, никто объяснять не собирался. Встреча с начальником училища пользы не принесла. «Считайте Долгов, что вы отчислены в связи с утратой доверия», – сухо отрезал тот.

В голове все перевернулось. Все мечты, всё, чем он жил последнее время, всё пошло прахом. Теперь он казался себе одним из прочих жителей многомиллиардного населения планеты. Ничего значительного и удивительного в его жизни больше не должно было случиться. Судьба обошлась с ним очень жестоко, но ничего в этой жизни не бывает зря.

«Видимо, это расплата за мой идиотизм», – думал он, обреченно собирая свои нехитрые пожитки.

Ивану же все сошло с рук, как вероятно бывало не раз в его жизни. Он остался учиться. Возможно, благодаря влиятельным связям отца. Когда Дмитрий шел в сторону КПП с вещами, Иван догнал его.

– Я не знаю, как так вышло, Дим. Я перед тобой в долгу.

– Да ладно, что ты оправдываешься? Я сам решился на эту вылазку. Все нормально. За свои решения каждый несет ответственность сам.

– Но мы же вместе были! Так не пойдет. – Он протянул Дмитрию маленький листок бумаги.

– Что это? – спросил тот равнодушно.

– Контакты ректора летной академии гражданской авиации. Он о тебе уже в курсе. Знает, что ты отличник, берет тебя на первый курс. Просто позвони.

Иван смотрел прямо в глаза Дмитрию вопросительным взглядом и ждал хоть какой-то реакции. Сейчас ему было невыносимо совестно. Это он угнал такси, он первым напал на полицейского и при этом всем оставался в училище. Дим улыбнулся и разрядил повисшую в воздухе напряженную тишину, своим ответом:

– Хорошо. Позвоню.

– Мы еще полетаем, братишка! – радостно воскликнул Иван.

Они обнялись крепко, после чего Дим продолжил свой путь в сторону КПП.

       Глава 2. Командировка

Энтони Дэвис заскочил в закрывающиеся двери, нажал кнопку 19 на зеркальной поверхности панели лифта. На девятнадцатом этаже здания, принадлежащего международному космическому агентству, располагалось основное руководство. Зачем понадобилось руководству крупнейшего в мире космического агентства видеть рядового конструктора, занимающегося разработкой лунных модулей? Почему именно его? Есть люди и повыше.

Энтони влетел в приемную заместителя директора МКА, понимая, что опаздывает.

– Энтони Дэвис? – спросила строгая секретарша. Получив положительный кивок в ответ, продолжила:

– Вас уже ждут. Прошу вас. Вам в левую дверь.

В просторном кабинете за овальным столом расположились 4 человека. Энтони знал только двоих. Руководителя лунного направления космических исследований МКА Андрея Соболя. Главного конструктора космических сооружений лунной экспедиции Дика Грина. Остальных он видел впервые. Это были седоватый мужчина средних лет, азиатской наружности, с изрядно потрепанной жизнью физиономией. Симпатичная молодая женщина с европейскими чертами каких много работает в главном офисе. Юная особа из числа тех, кого принимают на работу, не особо полагаясь на профессиональные критерии отбора.

– А, Энтони, здравствуйте! Мы вас как раз ждем, – с широкой улыбкой приветствовал входящего конструктора Андрей Соболь.

Тони видел Соболя вживую второй раз в жизни. Такое радушие в служебном кабинете начальства немного сбивало с толку. «Ну прямо встреча старых приятелей», – подумал он. Остальные присутствующие внимательно уставились на Дэвиса. От всего этого Тони стало еще больше не по себе.

– Это Тао Ченг – член экипажа первого и второго этапа Лунной пилотируемой экспедиции МКА. Лиза Майер – аналитик МКА. Ну Дика я вам не представляю.

– Как вам известно, – перешел к делу Соболь. – В ближайшее время состоится 3-я пилотируемая миссия в рамках программы подготовки базы для постоянно действующей лунной экспедиции МКА. Строительство лунной базы в режиме удаленного управления столкнулось с рядом проблем. Компоненты миссии мы смогли доставить на лунную поверхность. А вот с обустройством базы и соединением компонентов в единую систему, надо признаться, вышел полный провал. Ставка на роботов-аватаров не сработала. Управлять андроидами с Земли совершенно невозможно. Операторы зачастую не могут сразу осознать, с какой проблемой столкнулся аватар, запутался ли он в приводном кабеле, или под ногами оказалась какая-то преграда, которую робот не может переступить. Условия освещения предметов в вакууме так же не способствуют решению возникающих постоянно мелких проблем. Рассмотреть преграду в лунной тени через объективы камер практически невозможно. Добавим к этому двух, а порой трехсекундную задержку в управлении. А во время солнечных всплесков связь просто теряется. Такое удаленное управление может подходить для исследовательских луноходов, но не для роботов аватаров.

Но даже с тяжелой техникой, управляемой в автоматическом режиме, возникли проблемы. При работе бульдозера камеры не могут определить точно неровности поверхности. Перепады, глубину ям и высоту кочек. Это при том, что электронный мозг одновременно обрабатывает визуальную картинку и данные эхолокации. Один бульдозер из двух доставленных на плато уже выведен из строя по этой причине. Без присутствия человека многие вещи сделать практически невозможно.

По перечисленным причинам принято решение, что обустройством лунной базы должны заниматься космонавты. Принимая во внимание риски, связанные с солнечной радиацией, длительность миссий по обустройству базы составляет короткое время. Радиационный фон постоянно отслеживается. Доза облучения каждого космонавта под контролем.

Многое из того, что я сейчас говорю, вы знаете и так, но некоторые вещи, о которых пойдет речь дальше, не подвергаются широкой огласке.

К настоящему моменту на место лунной базы доставлено 5 модульных сооружений для проживания и работы будущих членов экспедиции. Всего поэтапно на Луну будут доставлены 25 жилых и бытовых модулей, – Соболь движением руки включил большой монитор, вмонтированный в стол. На мониторе появилась картинка проекта базы в привязке к местности.

Решение о месте дислокации постоянно действующей лунной экспедиции в районе возвышенности Гречко возникло не случайно. Возвышенность является частью древнего кратера, разрушенного течением времени. Точнее является частью вала этого кратера, –  Андрей движением на интерактивном экране убрал слой с изображением базы, оголив исторический пейзаж. –  Как вы можете видеть, рядом с возвышенностью находится небольшое плато, на котором мы и планируем размещение базы. Южный склон возвышенности опускается в сам кратер, здесь находится зона вечной тени, а под ее покровом скрыт ледник. Северная часть возвышенности освещается светом в дневное время лунных суток. Плато также освещается. Все вышеперечисленное создает идеальные условия для строительства базы именно в этом месте.

Но это еще не всё. На территории северо-восточного склона, а это, как вы видите, склон, направленный на будущую базу, есть свежий след падения небольшого метеорита, – Андрей приблизил место удара метеорита. – Обратите внимание: возвышенность за исключением вершины, покрыта реголитом, а в месте падения открылись коренные вулканические породы Луны. Здесь у нас появилась уникальная возможность осуществить бурение в геологических целях.

Соболь сменил очередной слой карты. На той же местности возникла картинка с разбросанными беспорядочно объектами. Приглядевшись, Энтони увидел жилые модули, роверы, бульдозеры и другую технику.

– Это фотография орбитального спутника миссии, сделанная при последнем витке, – пояснил Соболь. – Здесь вы можете видеть текущее положение дел. Площадка для будущей базы была выравнена бульдозерами частично в автоматическом режиме, частично космонавтами первой уже пилотируемой миссии. Также бульдозерами выравнена дорога до возвышенности, а точнее до ледника.  Осуществлена вертикальная планировка посадочной площадки.

Во вторую пилотируемую миссию осуществлено перемещение жилых модулей от места разгрузки до места их установки. Вырыты ложа, модули размещены в ложа. Начато изготовление блоков из реголита с помощью 3D принтеров. Частично блоками закрыт один модуль. При перемещении модулей один из пяти получил повреждение шлюзовой камеры, нарушившее его герметичность.

Энтони Дэвис стер испарину со лба, предчувствуя какое-то предложение, связанное с непредвиденными хлопотами.

– Повреждение модуля привело к сбою в графике сдачи первого этапа пуска базы в эксплуатацию, – продолжал Соболь. – Целями следующей пилотируемой миссии являются окончание работ по укрытию 5 жилых модулей блоками из реголита. Засыпка укрытых модулей лунным грунтом. Подключение модулей к солнечным панелям, а также запуск и испытание систем жизнеобеспечения. Ремонт повреждённого модуля в рамках этой миссии не предполагается.

Соболь сделал паузу. Пауза насторожила Энтони, и он решил ею воспользоваться, чтобы прояснить вопрос:

– Извините, что перебиваю вас. Это все, конечно, очень увлекательно. Все, о чем вы говорите мр.Соболь. Многое официально анонсировалось агентством. Что-то я и сам знанию по долгу службы. Но давайте ближе к делу. Если вы не собираетесь исправлять повреждения этого пострадавшего модуля, чем лично я могу быть полезен?

Аналитик округлила глаза в изумлении, глядя на конструктора модулей.

– Мне нравится ваша открытость, Энтони, – продолжил Соболь. –  Подход делового человека.  Мы хотим предложить вам участие в третьей пилотируемой миссии, подготовки лунной базы.

Дело в том, что космонавты, привлеченные к монтажу оборудования, не обладают глубокими познаниями в области космических сооружений. Мы видим причину выхода из строя одного из модулей именно в этом. Вам не нужно будет заниматься его починкой. Анализом причин поломки и поиском возможностей ее устранения займутся уже члены постоянной экспедиции, которые прилетят туда на полугодовую вахту. Сейчас нам важно запустить базу. А вам нужно лишь осуществить контроль процесса укрытия модулей в соответствии с проектными показателями. Иными словами, нужно проконтролировать работу монтажников, чтобы они больше ничего не нарушили. Выход из строя еще одного модуля недопустим и грозит срывом сроков запуска базы, незапланированными пусками ракетной техники. Ваша командировка должна составить около 5 недель. Две недели в одну сторону, чуть больше недели на все работы и две недели в обратном направлении.

– Я мог предположить все, что угодно, когда шел на эту встречу, но только не полет на Луну. Это очень ответственно, я не готов ни физически, ни морально. И почему я? – У Тони пересохло в горле. – Я всего лишь один из группы конструкторов, проектировавших данный вид модулей. Да и какая же это командировка? Это же не поездка на космодром «Восточный» на неделю!

– Вы в прекрасной физической форме, Энтони. Я лично мониторил показатели здоровья всей вашей группы. Вы активно занимаетесь спортом.  Вы обладаете всеми знаниями о нагрузках, которые несут стенки модулей, электросхемах и всех внешних и внутренних выводах проводки.  При этом вы входите в комиссию, осуществляющую контроль качества производства модулей в сборочных цехах. Ваша кандидатура для нас идеальна. Мы не торопим.  У вас две недели на решение. Если решение будет положительным, вас ждет подготовка в течение полутора месяцев. По окончании миссии на ваше имя будет открыт счет с солидной суммой. Лиза посветит вас в детали миссии. Лиза, прошу вас, начинайте, а я, с вашего позволения, спешу откланяться. Обещайте подумать, Дэвис.

Энтони в ответ еще что-то бурчал, но удаляющийся Соболь его уже не слышал.

Глава 3. Буря

Если передвигаться по Луне прыжками, есть риск упасть и повредить скафандр, да и ноги утопают в лунную пыль сильнее. Проще передвигаться обычным манером как на Земле, шагами. По началу неудобно, усилия, к которым мы привыкли при ходьбе по Земле, норовят сбить тебя с ног на Луне. Но к лунному притяжению быстро привыкаешь. Тони принял для себя второй способ, да и всему экипажу космонавтов-монтажников этот способ казался единственно удобным.

Поначалу просто пройти в скафандре по поверхности страшно. Но ты начинаешь двигаться, а впоследствии привыкаешь к этому простому, как кажется на Земле действию. И так с каждым новым действием. Через какое-то время космический городок, а точнее пространство рядом с несколькими обустраиваемыми модулями становится чем-то привычным. Крутиться вокруг него со временем представляется обычным рутинным делом. Тони невольно вспомнилось детство, то лето, когда он помогал отцу строить дом. По только что возведенным строительным лесам, он ходил с большой опаской, но через несколько часов уже скакал по ним уверенно, передавая отцу инструмент. На следующий день ему казалось, что его призвание стать верхолазом. Тогда он представлял себе, что, когда вырастет будет возводить ввысь небоскребы.

Командой монтажников, работы на лунной поверхности велись уже третий день. Тони начинал привыкать к любой работе в скафандре и неудобных перчатках.  Сначала он возился с электрическими кабелями, идущими от площадки солнечных батарей, попеременно подключая жилые модули. Бригада планомерно осуществляла строительство защитной оболочки. Тони объяснил основные риски строительства укрытия команде, хотя как ему искренне казалось, в этом не было большой необходимости, и перешел подключению и настройке систем жизнеобеспечения, время от времени, проверяя проделанную командой работу.

Работа помогала забыть о страхах. Конструктор до сих пор не мог понять, как так получилось, что он пошел на поводу у Соболя. Когда-то в романтическую юность, Тони мечтал о космических полетах. Романтиками были многие из тех, кто учился с ним на факультете аэрокосмической промышленности. Преподаватели подстегивали интерес к специальности, рассказывая, что возможно в ближайшем будущем конструкторы будут лично летать на орбиту Земли или небесные тела принимать работу монтажных бригад. Но годы шли, а времена такие не наступали. А потом, как обычно бывает с появлением семьи и детей, романтизм куда-то быстро улетучивается. А вместо награды за эту потерю человек наделяется нескончаемыми заботами и высоким уровнем ответственности.

Страх не отпускал не на минуту. Это чувство не было паническим страхом. Скорее постоянная тревога, густая, вяжущая, погружающая твою душу в себя медленно, но основательно. Вытащить себя из этой тягучей субстанции можно только, сосредоточившись на деле. Казалось, что вот-вот произойдет какое-то обстоятельство, которое скажется на возможности возвращения домой. Отрежет их навсегда на этом куске материи, находящемся в 380 тысячах километров от Земли. От самого земного старта Тони было нелегко на душе. В период отдыха в модуле помогали разговоры с командой. Все старались шутить. «Бодрятся, наверное,» – думал Тони. Хотя, конечно он понимал, что психологическая подготовка профессиональных космонавтов не позволяет им поддаться эмоциям. Их готовят на результат, готовят годами. Потом они просто летят и выполняют свою работу, какой бы опасной она не являлась. Страшнее для космонавта вообще не полететь или стать вечным дублером. Он же такой психологической устойчивостью похвастать не мог.

Энтони закончил подключение третьего модуля к питанию, тестировать его он не торопился. Мысль о том, что же могло случиться с поврежденным модулем, преследовала его с первого дня работ. Задания разбираться с ним не было, он по сути был резервным. Еще один модуль стоял возле посадочной площадки, он был предназначен для монтажников и мог впоследствии быть использован вместо вышедшего из строя.  Тони же как истинному инженеру, хотелось разобраться с причиной поломки.

На прямоугольной, с закругленными краями двери шлюза поврежденного модуля красовался, вытесненный лазерной гравировкой, инвентарный номер 02. Внешних повреждений на шлюзовой камере не наблюдалось. Что же могло с ним произойти? Тони включил внешний дисплей модуля, расположенный на лицевой стороне шлюза. На клавиатуре набрал код, включающий диагностику. Через несколько секунд на дисплее вышли итоги диагностики:

– Повреждение шлюзовой камеры;

– Возможна утечка воздушной смеси;

– Ошибок работы компрессионного оборудования не выявлено.

Энтони дал команду на открытие внешней двери шлюза. Дверь открылась плавно, без особого натяга, но едва уловимо было ощущение замедленности ее открывания. Он вошел внутрь, на внутреннем дисплее активировал шлюз. Внешняя дверь закрылась, в камеру ворвались струи воздушной смеси. Струи со всех сторон начали обдувать скафандр, сбивая с него пыль.  Затем включились насосы системы очистки. Через несколько секунд на скафандре не осталось пыли.  Индикатор внутренней двери показал, что она готова к открытию. Тони включил внутренний дисплей. Визуально утечку отсюда не увидеть, если что можно попросить кого-то из бригады, чтобы посмотрели снаружи. Он знал, что при утечке должно автоматически сработать оповещение, но никакой сирены не звучало.

Тони вывел на дисплей данные по давлению воздуха в шлюзовой камере, а также внутри модуля и давление в баллонах. Подождал несколько минут. Никаких изменений не произошло, и он смело открыл внутреннюю дверь шлюза, зашел внутрь, включил свет. Стены, покрытые легким налетом инея, заискрились в лучах освещения модуля. Внутренний терминал систем жизнеобеспечения показывал (-3) градуса Цельсия. Тони добавил температуры до (+2) градусов.  «Откуда конденсат в новом модуле?» – пронеслось в голове. На своих местах возле входа стояли скафандры, но было заметно, что ими уже пользовались. Он прошел дальше, попав в кают-компанию. Компактный раскладной стол был откинут от стены. Стулья стояли в разобранном состоянии. В индивидуальных каютах так же были признаки проживания.

Конструктор соединился по радио с руководителем миссии:

– Том, а в этом модуле уже кто-то жил?

– Не знаю, – ответил командир. – Предыдущие две миссии должны были, как и мы жить возле взлётно-посадочной площадки.

– Но я здесь вижу все признаки использования модуля.

– Да нет, такого быть не должно. Мы ведь после высадки заняли модуль возле космодрома. И он уже был обжит до нас, как ты мог сам убедиться. То есть те, кто были до нас тоже жили на взлётной площадке.

– Спасибо, Том.  До связи.

«Кажется, картина начинает проясняться» подумал Тони и вернулся в шлюз. Взглянул на дисплей. Давление в баллонах, а также внутри модуля не претерпело изменений. Утечка как таковая отсутствовала, но датчики выдавали ее потенциальную возможность. Это могло быть в одном случае.

Тони включил шлюз. Заработали компрессоры. Когда воздух был откачан, Тони открыл внешнюю дверь, внимательно проверил уплотнители, обернутые по периметру входного проема. Надавливая поочередно пальцами участки уплотнителя, он нашел то что искал. Поработав шуруповертом, сняв обод, державший нужный участок уплотнителя, а затем выдернув сам уплотнитель с этого участка, увидел на дне паза небольшие камешки спеченного реголита. Сам уплотнитель в этом месте не имел повреждений. Тони очистил паз. Вставил уплотнитель на место. Запустив заново диагностику, больше не обнаружил ошибки, связанной с утечкой.

В следующий момент его разобрало негодование: "Надо было ради таких вот мелочей отправлять конструктора в Космос".  Когда он уже заканчивал на его канал ворвался голос командира.

– Тони, я тут навел справки. Модуль с инвентарным номером 02 числится на взлетной площадке.

– Ну тогда все стало совершенно понятно, Том. Получается первая бригада жила в этом модуле на площадке. Когда было подготовлено основание под базу, они начали перемещение модулей с посадочной площадки сюда. Они решили свой обжитый модуль перевести на базу с целью экономии временем, а там на космодроме оставить один из четырех новых. То, что они решили жить здесь, а не на взлётке, это конечно нарушение, но они хотели сэкономить уйму времени, нужно отдать им должное. Но их план определено не удался. Есть одна штука, которую они не предусмотрели. Модули после активации не рекомендуется транспортировать. Но если это все-таки необходимо сделать, модуль должен быть обесточен, а внешняя дверь шлюза закрыта на механические замки. В обесточенном модуле автоматическое запирающее устройство не работает, по причине того, что обесточены электромагниты.  Поэтому для транспортировки и предусмотрено более надежное механическое запирающее устройство. Но там есть три положения: lock, Unlockесть и среднее положение. При закрывании поворотный механизм поворачивается до второго щелчка. Первый щелчок означает вход запора в паз, второй его фиксацию. Думаю, первая бригада, осуществляя транспортировку модуля 02 на базу, или не использовала механический запор, либо не до конца зафиксировала его. Вследствие этого под уплотнитель набился грунт. Что, собственно, я и подтвердил, сняв уплотнитель. Датчики, установленные в паз уплотнителя, показали его смещение, и компьютер показал вероятность утечки воздуха.

– Молодец, Тони. Я, кажется, понял. Они перевезли модуль, намереваясь жить прямо территории где работают. Поставили в подготовленное ложе, но использовать его не стали по причине того, что он стал выдавать ошибку. А в итоге вернулись на территорию взлетной площадки, но уже в новый модуль.