скачать книгу бесплатно
После того как она уехала Максим не мог очень долго уснуть, все представлял образ матери и пытался понять, что с ней не так. Нет, мать выглядела, как всегда и не казалась больной или безумной, но чего-то в ней не хватало. И только через год Максим понял, что отсутствовало в его матери, – стремление к жизни. Когда ему все же удалось уснуть, то вновь приснился луч, притягивающий своей невообразимой силой.
После их последней встречи мать писала ему еще около года. Постепенно письма становились короче, и писала мать все больше о Викторе. А потом письма вовсе перестали приходить. Максим сильно переживал, он боялся, что с матерью могло что-нибудь произойти, но чтобы получить разрешение на телефонный звонок, надо писать бумагу на имя начальника колонии. Максим уже взял в канцелярии образец заявления, но начальник опередил его и вызвал к себе. В кабинете начальник колонии протянул Максиму белый конверт без единого адреса, и сказал:
– Когда прочтешь, сам все поймешь. А теперь свободен.
Максим вернулся в камеру и вскрыл конверт. В нем оказалось письмо, написанное аккуратным маминым почерком:
Здравствуй, сынок.
Прости меня за то, что я долго тебе не писала. На меня обрушилось много бумажной волокиты, которая всегда сопутствует переоформлению недвижимости. Да, я оформила квартиру на тебя и надеюсь, что когда ты выйдешь из тюрьмы, то найдешь девушку, и по нашей квартире вновь затопают детские ножки. Возможно, когда эти стены снова наполняться детским смехом, то здесь станет намного светлее.
Сейчас же наша квартира покрылась мраком. Это не плод моего воображения. Я заметила это еще с того дня, как твоего отца предали земле. С каждым днем квартира становилась темнее, а как только посадили тебя, мрак постепенно окутал всю квартиру. У меня постоянно раздвинуты шторы, но дневной свет не проникает в комнаты. Я потратила уйму денег на люстры и светильники и еще больше уходит на счета за электричество, но в квартире все равно темно. Я так больше не могу.
Постоянно я ощущаю чье-то присутствие, кто-то смотрит на меня сквозь эту темноту, но я не могу разглядеть его. Я уверена, что это Виктор, я думаю, что ему нужна я, и я пойду к нему. Максим, я люблю тебя и понимаю, что сейчас ты считаешь меня сумасшедшей, но я так больше не могу! Я передвигаюсь по собственной квартире на ощупь, и на меня постоянно кто-то смотрит. Твой отец. Я уже в этом не сомневаюсь. Больше всего я боюсь, что во мраке его холодные руки схватят меня за шею и начнут душить. Но твой отец всегда любил меня и я не могу представить его руки, сжимающие мою шею. Я сама пойду к нему.
Я купила несколько упаковок "Клонидина" и бутылку вина, так что уйду я быстро. Прости, сынок, и знай, что я тебя не бросаю, просто я так больше не могу. Сейчас я сижу на "почте" и пишу тебе последнее письмо, я не буду отправлять его, надеюсь, что когда мое тело обнаружат, то письмо передадут тебе.
Я люблю тебя. Я люблю тебя!
26. 08. 2007 г.
Вот так. Максим сидел три года в тюрьме и знал, что его кто-то ждет на воле. Что родная мать любит и ждет. Он, конечно, не винил свою маму, ее можно понять. Сперва в ужаснейшей аварии погибает любимый муж, после чего единственный сын начинает пить, а затем садится в тюрьму. Вполне естественно, что женская психика не выдержала такого количества трагических событий, и сознание начало рисовать различные мрачные образы. Читая последнее письмо матери, Максим словно прочувствовал то безумие и сумасшествие, которые одолевали ее, когда женщина находилась одна в пустой квартире. Но он все равно не мог не злиться на мать, хотя она и просила об этом в письме. Максим в порыве злости сжег письмо но, когда последний кусочек бумаги облизнул язык огня и белое стало черным – он пожалел о содеянном. И будет жалеть до последнего своего вздоха.
Максим понял, что не хочет возвращаться в пустую и мрачную квартиру, а единственный верный выход из любой проблемы – поступить так же, как поступила его мать. Кто-то назовет это глупостью, кто-то – отчаянием, но в тот день Максим впервые задумался над высказыванием: "человек, которому нечего терять", и понял, что сам стал именно таким. Он не чувствовал никакой жалости или отчаяния, вообще, ничего не чувствовал. Было только желание умереть, потому что дальше не для кого жить.
В тот же вечер Максим стащил ложку в столовой, из-за чего поднялся большой шум в колонии, но ему хватило ума украсть ложку с чужого подноса. Того заключенного, у которого не досчитались столового прибора, – увели в карцер, и у Максима на мгновение проснулась совесть, принялась звонить во все колокола, но через секунду все затихло. Максим знал, за что сидит тот человек и даже ощутил толику расстройства из-за отмены смертной казни. Несколько дней он точил ложку о сырую бетонную стену и надеялся, что кусок алюминия хоть чуть-чуть станет похож на лезвие ножа, но этого так и не случилось. Получилась лишь обшарпанная алюминиевая ложка, но теперь вполне пригодная для того, чтобы разодрать кожу и вены. Сокамерники видели, чем занимается Максим, но человек пытающийся смастерить из столового прибора орудие убийства – вполне обыденное зрелище для тюрьмы.
Как только Максим решил, что нож готов, то в первую же ночь и испробовал его. После того, как объявили отбой, он лег на свою шконку и начал выжидать, пока заключенные разбредутся по своим местам и затихнут. Когда в камере наконец-то наступила тишина, и послышался первый храп – Максим решился. Он выудил из глубин матраса заточку и, собравшись с мыслями, поднес ее к запястью, где под тонким слоем кожи проложены артериальные магистрали. Он надавил заточенной стороной ложки на кожу и с силой резанул по венам. Это оказалось больно. Будь у парня заточенный нож или бритвенное лезвие, то, возможно, боль оказалась бы менее заметной, но грубый алюминий буквально раздирает кожу и рвет вены, как пила – гитарные струны. Густая кровь полилась из пореза, и Максим обратил внимание, как по матрасу расплывается темное пятно. Казалось, что оно расползается с невероятной скоростью. Затем черная кровь полилась на пол, и лужа становилась все больше и больше, постепенно стены и потолок растворились. Когда камеру окутал холодный непроницаемый мрак, Максим провалился в сладкую смертельную дрему.
Он открыл глаза и решил, что умер и попал в то место, которое восхваляется библией и всеми христианами мира, но белые кафельные стены вернули к реальности. Максим находился в тюремном госпитале, а здоровая рука оказалась крепко пристегнута наручниками к койке. Он пролежал в светлой палате несколько минут, затем послышался звук открывающейся двери, а за ним – стук каблуков по полу. Максим повернул голову и увидел девушку, ее русые волосы волнами опускались на плечи и, встретившись с большими красивыми глазами, Максим долго не мог оторвать от них взгляда. Конечно, это была не красавица, но милой девушкой ее можно называть с легкостью.
Надежда трудилась в тюремном госпитале второй год и в свои двадцать шесть лет думала, что ее вполне устраивает эта работа. Она жила в соседнем поселке и до колонии добиралась на стареньком автобусе, который возил посетителей к заключенным. К осужденным она относилась, как к пациентам, и девушку мало интересовало, за что человек попал в места лишения свободы, ведь единственная задача – вылечить больного. Но когда Максим Смелков посмотрел на нее, Надя впервые в жизни ощутила сострадание, ей показалось, что она влюбилась. Максим ощутил примерно то же самое, что и Надежда (правда, тогда он еще не знал ее имени) только без чувства сострадания и долго не мог оторвать взгляд, чем сильно смутил девушку.
У них начался тюремный роман, и парня не волновало, что Надежда старше на целых пять лет. Максим почувствовал себя кому-то нужным и, как ему казалось, счастливым, даже несмотря на то, что его родители уже гниют на глубине двух с половиной метров. После того, как Максима вернули в камеру, Надежда всегда находила медицинский предлог для того, чтобы любимого привели к ней на осмотр. И вот спустя несколько месяцев таких тайных встреч Максима вновь вызвали в санчасть. Толстый конвоир, которого осужденные между собой прозвали Маргарин, отвел заключенного к врачу и, усадив на кушетку покрытую пленкой, вышел из кабинета.
Надежда обняла Максима и поцеловала в губы.
– Мне надо тебе кое-что сказать, – она улыбнулась и прошла к своему столу. – Я беременна.
Максим не знал, что на это ответить. Его переполняли эмоции. С одной стороны он чувствовал несказанную радость и готовность пожертвовать всем ради того, чтобы его ребенок получил правильное воспитание и не повторял ошибок отца. А вот, с другой стороны, – ему сидеть еще два года, а когда выйдет, то с уголовной статьей за плечами работу будет сложно найти.
– Ты хочешь этого ребенка? – Надежда стала очень серьезна, и она неотрывно смотрела в глаза Максиму.
– Да, – уже не раздумывая, ответил тот.
Через двадцать восемь недель Надежда написала заявление на "отпуск по беременности и родам", и спустя еще два месяца родила здорового мальчика ростом пятьдесят девять сантиметров и весом в четыре килограмма шестьдесят пять граммов. Родители назвали свое чадо Романом.
Когда Максим вышел из колонии, Роману уже исполнился годик, и отец впервые увидел своего сына. Ребенок оказался больше похож на маму – белобрысые волосы и серые глаза, которые со временем, возможно, станут голубыми.
Максим не раздумывая перевез Надежду и Романа в Санкт-Петербург, и всей семьей они поселились в квартире, где два года назад покончила с собой мать. Также с собой пришлось взять и пса Надежды по кличке Красавчик. Она заявляла, что Красавчик – это чистокровная немецкая овчарка, но Максиму казалось, что пес все-таки с примесью другой породы, хотя он и не мог это утверждать наверняка. И, вообще, Максим как-то сразу невзлюбил Красавчика: слишком добрый для такой породы и очень тупой. Возможно, среди собак тоже встречается "синдром Дауна".
В общем, зажили они, как казалось Максиму, долгой и счастливой жизнью. Надежде не составило большого труда найти работу медицинской сестрой в школе, которую когда-то закончил Максим. А вот у самого счастливого отца возникли сложности, мало кто хотел видеть в своем штате человека, отсидевшего пять лет в тюрьме. И ему пришлось перебиваться случайными заработками: раздавать листовки у метро, разгружать вагоны на сортировочных станциях, трудиться разнорабочим на стройках. Но, несмотря на все финансовые трудности, Максим готов был "костьми лечь" ради своей семьи.
Возможно, благодаря усилиям Максима, они жили счастливой семьей пять лет, а потом что-то словно надломилось в их союзе. Он знал, что именно произошло. Надежда завела любовника. Женщина начала задерживаться после работы, иногда от нее слегка пахло алкоголем, а в выходной она могла спокойно уйти по "делам" на весь день и оставить Максима с сыном. Апогеем всех домыслов стал запах мужского парфюма и огромный букет роз, с которым Надежда пришла домой очень поздно. Роман уже спал, а Максим ждал Надежду на кухне, разглядывая темный двор, освещенный всего одним фонарем. Когда она, слегка пошатываясь от опьянения, прошла в кухню, Максим спросил:
– Почему ты не отвечала на звонки? – Максим говорил спокойным голосом, он не хотел скандалить с супругой. – Мы с Ромкой беспокоились.
– Я была занята.
– Правда? И чем же ты была занята, что не могла ответить?
– А тебе-то какая разница.
В этот момент Максим осознал, что их брак падает в черную пропасть и с каждой секундой набирает скорость, совсем скоро он доберется до дна, и от счастливой семьи останется лишь "мокрое место". Все-таки не зря брак назвали браком.
– Скажи, ты мне… – Максиму оказалось сложно произнести это слово. Когда произносишь его вслух, тебе словно режут острым ножом по сердцу, но он все-таки решился. – Ты мне изменяешь?
Надежда удовлетворительно кивнула.
– А чего ты хотел? Мы живем на мою маленькую зарплату, а ты приносишь какие-то копейки, которых не хватает даже на оплату коммунальных счетов. И какой после этого из тебя мужик? Чмо ты! Как я могла подумать, что ты тот человек, который мне нужен? Знаешь, ты вообще никому не нужен, ни мне, ни Роме!
Надежда хотела добавить что-то еще, Максим видел это. Но, возможно, она решила, что последняя фраза мужа совсем добьет. Она развернулась и ушла спать в комнату сына.
Вот так вот. Вся любовь закончилась и виноваты в этом деньги. Деньги… Деньги. Деньги! Кто вообще придумал, эти чертовы бумажки? Ты встречаешь человека, которого начинаешь любить просто за то, что он есть. Кажется, что тебе отвечают взаимностью, а потом в одно мгновение все рушится. И первое место на пьедестале "разрушителей любви" занимает финансовая недостаточность.
После этого разговора Максим долго не мог уснуть. Он некоторое время пялился в телевизор, в тот самый, по которому еще с отцом смотрел футбольные трансляции. Не найдя ничего интересного, Максим выключил "ящик" и открыл ноутбук. Он искал любую вакансию, даже разнорабочего, и за любые деньги, лишь бы Надежда вновь посмотрела на него, как на мужчину.
И вот, спустя час поисков, Максим наткнулся на интересное предложение. Людям предлагалось стать участниками закрытого тестирования медицинской сыворотки от гриппа, а за семь дней, проведенных в стационарном помещении, обещают заплатить триста пятьдесят тысяч рублей! Максим не раздумывая заполнил онлайн-анкету на участие, оставил номер телефона и пошел спать с не покидающим предчувствием беды. Ему вновь приснился луч, но опять Максим не добрался до него – телефонный звонок вырвал из объятий сна.
– Алло, это Смелков Максим Викторович? – спросил приятный женский голос, но в нем отсутствовали эмоции, словно робот произносил запрограммированные фразы.
– Да, это я. – Ответил Максим.
– Вы оставляли заявку на добровольное медицинское тестирование?
– Да.
– Хорошо, ваша кандидатура рассмотрена и одобрена комиссией. Если вы еще не передумали, то просим вас приехать сегодня к трем часам в "Многопрофильную больницу № 2". При себе необходимо иметь паспорт.
– Да, конечно, – не раздумывая ответил Максим и уже представил, как триста пятьдесят тысяч помогают его семье встать на ноги. – Я приеду.
– Хорошо, вы записаны. Всего доброго.
Максим даже не успел попрощаться, а девушка с голосом робота уже отключилась.
Он, не раздумывая открыл "Яндекс.Карты" и отыскал "Многопрофильную больницу №2" – она оказалась на другом конце города, недалеко от станции метро "Озерки". Запомнив адрес, Максим оделся и вышел под мокрый мартовский снег.
Перед тем, как отправится на работу, Надежда отвела Рому в детский сад, а вечером Максиму надо забрать ребенка, но он в три часа должен быть в больнице. Упустить этот шанс означало – потерять семью.
Максим выбежал из дома и направился в детский сад, там он забрал Рому и пошел в школу, в которой работала Надежда. Увидев мужа и сына в своем кабинете, Надежда удивилась и поинтересовалась, в чем дело. И тогда Максим сбивчиво начал ей объяснять про тестирование и триста пятьдесят тысяч. Надежда выслушала его и лишь посмеялась над ним. Женщина выставила Максима за дверь и сказала, что когда он вернется, то ни ее, ни Ромы уже, скорее всего, не увидит. Но парня это не остановило, он знал, что Наде некуда идти, только, если к новому ухажеру, но в любом случае Максим вернется через три дня и найдёт. На последние деньги, какие у него имелись, Максим доехал до "Озерков", а от метро шел пешком, вспоминая маршрут, просмотренный на ноутбуке.
В холле больницы Максим остановился и огляделся, он не знал, куда идти дальше. Справа расположился большой гардероб, усталая бабушка забирала и отдавала куртки у людей, которые пришли навестить своих родственников или друзей. Слева по холлу тянулись столики, заляпанные кофе и посыпанные крошками. Там сидели люди, что-то пили из пластиковых стаканчиков и громко разговаривали. Чуть левее гардероба находилась большая дверь, а за ней лестница, ведущая к лифтам, и в эту дверь постоянно входили и выходили люди. Вообще, людей в холле оказалось очень много. Они проходили мимо Максима, не обращая на него внимания, шли к гардеробу, сдавали верхнюю одежду и, надев бахилы, направлялись к лифтам. Гул голосов заглушал все вокруг, и на мгновение Максиму показалось, что он не слышит даже свои собственные мысли. Только обрывки фраз, сказанные людьми, наполнившими холл больницы и кафетерий.
…да не, все нормально. Выпишут где-то через неделю…
…нет, я не против, дело твое…
…тебе стоит сидеть тут и не высовываться, пока я разбираюсь с тем дерьмом, что ты натворил…
…а почему Аня не приехала?
Максим потряс головой, стараясь выкинуть весь этот бред, заглушивший мысли и, когда он вновь смог слышать себя, то направился к гардеробу. Отдал куртку бабушке-гардеробщице. Когда та протянула пластиковый номерок, парень спросил:
– Скажите…
– Гардероб справок не дает, – резко оборвала бабушка-гардеробщица. – Глаза разуй и увидишь, что за спиной "Справочная".
Максим убрал в карман номерок и прошел по холлу сквозь снующих людей к белой будке с окошком, за которым сидела женщина. Над окошком красными буквами было выведено: "Справочная".
– Здравствуйте, – заговорил Максим, наклоняясь к окошку. Женщина подняла на него измученные глаза. – Мне звонили, я участник тестирования вакцины от гриппа.
– Одну секунду, – женщина слегка наклонилась и достала большой журнал. – Можно ваш паспорт?
