скачать книгу бесплатно
– А когда началось это его пристрастие к яйцам?
– Где-то два года назад. Хозяин пришёл на кухню с яйцом в руке и сказал, что придумал как облегчить мне готовку. И что за это я должен благодарить Филлини.
– Филлини?
– Да, хозяин сказал, что это он посоветовал ему попробовать яйца. Филлини как-то принёс ему одно совиное яйцо, и хозяину понравилось. Но так как хозяин большой, то ему и яйца нужны большие.
Мы с Бородькой удивлённо уставились друг на друга. Бородька произнёс вслух:
– А он нам ничего не говорил.
Волчонков повернулся к нему:
– Я предлагал хозяину их сварить или пожарить, но он об этом даже слышать не хотел.
Время было без пятнадцати восемь. Я повернулся на окно и, уставившись туда, задумался о чём-то.
– Вы так и не сказали нам, что делали во времяяя убееейства судьи, – заговорил Козлов.
– Ну, я же сказал, что отправился к хозяину с обедом и зашёл в кабинет, положил поднос на стол и ушёл. Всё как обычно.
– А что делал убееетый в это времяяя. Он что-либо говорил? – продолжал вести допрос мой помощник.
– Нет, я же сказал, всё было как всегда. Хозяин и Филлини молча сидели на своих местах.
– Выходил Филлини вслед за вами из кабинета? – устав от допроса и спеша скорее покинуть это место, раздраженно обратился я к повару.
– Да.
– Когда?
– Ну, где-то через минуту после меня.
– Зачем он выходил?
– Ну, я услышал, как захлопнулась дверь кабинета, обернулся и увидел, как Филлини заходил в туалет.
– А что вы делали столько времееени в коридоре? – задал вопрос Бородька.
– В смысле, столько времени?
– Вы ведь сами сказали, что Филлини вышел из кабинета, примерно через мееенуту после вас. А коридор, по-моему, здесь не такой длинный, чтобы не успеть его за это времяяя пройти. Что вы делали мееенуту в коридоре?
Довольный собой Бородька уставился в ожидании ответа на Волчонкова, который отвернулся от него и испуганно взглянул на меня, но, не дождавшись моей помощи, опустил голову и, стыдясь, проговорил:
– Я хотел подслушать, о чём они будут говорить в кабинете.
– Да?! – воскликнул Козлов, попытавшись сделать удивлённое лицо. – И что же вы там услышали?
– Клянусь, это было в первый раз! – умоляюще оправдывался свидетель. – Просто всегда, когда я приносил обед, хозяин и Филлини молча смотрели на меня и ждали, когда я уйду… И вот сегодня я решил подслушать, о чём они будут говорить. А когда я услышал, что Филлини попросился в туалет, я быстро кинулся бежать… но не успел. Клянусь, это было в первый раз!
– Ладно, – сказал я, перекинувшись с Бородькой взглядом, – скажите, не было ли у убитого в последнее время каких-либо разногласий с женой, телохранителем или кем-то ещё?
– Нет, при мне ничего такого не было. Да я и провожу практически всё своё время на кухне.
– А какие у вас были отношения с убееетым? – спросил Козлов.
– Нормальные. Я просто работал у него поваром, и всё.
– А сколько платил вам судья?
– Тысячу. А что?
– В сутки?! – вместе спросили я и Козлов.
– В месяц, – ответил Волчонков, не понимая, зачем нам это нужно.
Стукнуло восемь, когда свидетель оставил нас в кабинете одних. Мы стояли: Бородька у стола, я у окна, спиной к помощнику.
– Ну, что думаешь? – спросил Бородька.
– Не знаю, – возбуждённо ответил я и рванул к выходу, – завтра поговорим.
– Что, опять на свидание спешишь?
– Не твоё дело.
– Пора бы уже утихомееерить свои животные инстинкты.
– На себяяя посмотри. Ты лучше к завтрашнему добудь всё на свидетелей, проверь всё, что они тут наговорили, и… всё, пока, – сказал я и хлопнул дверью.
Перед тем как покинуть дом, я заглянул в туалет. Это была небольшая комнатка 2 ? 2, без окон, с унитазом, раковиной и стоявшей в углу мусорной корзиной.
«Интересно, в которую из них Филлини справляет нужду?» – поинтересовался я у себя и покинул туалет.
На улице было темно. Я решил пройтись пешком. Всё это время я вообще не думал об убийстве. Все мои мысли этой ночью были заняты Ею. Я не спешил, давая Ей возможность предстать передо мной в своём лучшем наряде. О, сколько волков Ты обрела на одиночество! Скольких волчиц Ты оставила матерями-одиночками, похитив любовь их мужей! Я знаю, что не я один сегодня собираюсь к Тебе на свидание, но я верю, что Ты придёшь только ко мне. О, ты здесь! Ты уже стоишь на вершине холма и ждёшь меня! Я поднимаюсь к тебе! Я здесь! Я твой!
– Ау-у-у-у-у-у!!!!!
IV
После проведённой бурной ночи мне совсем не хотелось вставать утром и идти на работу. Но к полудню я всё-таки там появился.
– О, глядите, Серлок Волкс пришёл! – крикнул один из наших бородатых полицейских при моём входе в участок. Со всех сторон послышался смех:
– Беее!
– Беее!
– Беее!
Штаб наш небольшой: волк да семеро козлят, ну а также их мамаша в своём кабинете. Всё это если не считать патрульных. Как я уже упоминал, мне нелегко было начинать работать в этом коллективе после той книжной истории. Но я свыкся, к тому же, когда я только поступил сюда, здесь было больше сотрудников, а начальником являлся козёл. Но когда его сменила наша нынешняя, Ебена Козлодоева, и сократила штаб до семи, то тут-то меня и начали мучить кошмары: я поздно прихожу на работу, и тогда мамаша раздаёт каждому козлёнку по самурайскому мечу, и они начинают крошить меня на мелкие кусочки, или вдруг я оказываюсь на последнем месяце беременности, начинаются схватки, меня привозят в роддом, и врач-гинеколог говорит, что придётся делать кесарево сечение, в палату входит начальница, делает когтём разрез на моём животе, вынимает оттуда маленьких козлят, а затем набивает своим говном мой живот и зашивает его, после чего твари, видя, как из меня сыплется козье дерьмо, обращаются к батюшке, и тот сжигает меня за сатанизм. Не знаю, случайно так вышло, что на семи сокращение остановилось, или всему причиной было то, что Козлодоева просто любит читать запрещённую литературу и хочет выкурить меня отсюда, подсознательно давя этим на мою психику, и это у неё, скорее всего, получилось бы, если бы я не сдружился с Бородькой, который, посмеявшись сейчас со всеми, стоял, ожидая меня, за нашим общим столом. Все мы работаем в одном большом помещении с семью рабочими местами, оборудованными пишущими машинками. Мне, видимо, начальница не доверяет, поэтому и приставила ко мне Козлова, который забрал себе половину стола и сидит всегда напротив меня, из-за чего со стороны может показаться, что он мой клиент. Ну, или я его.
– Начальница нас ждёт, – сказал Бородька, когда я подошёл к нему.
– А ты у неё уже был?
– Нет, тебяяя ждал.
– Ладно, пошли.
Мы постучались и зашли к Козлодоевой. Это был не очень большой и не очень уютный кабинет, пол здесь был уложен паркетом в виде узора из чёрно-белых зигзагов, а по центру стоял стол в форме буквы Т, во главе которого восседала толстая, рогатая коза, чья борода раскинула свои пальцы на клавиатуре компьютера. Позади начальницы находилось закрытое бордовыми шторами окно, по причине чего здесь часто царила интимная обстановка.
Мы сели за стол. Я слева от начальницы, Козлов со своими бумагами справа от неё.
– Начинайте, – сказала Козлодоева, пристально смотря на нас.
– С чего? – спросил я.
– С начала, дебеел! – крикнула она на меня и обратилась к Козлову. – Как ты с ним работаешь? У тебя самый тупой помощник, которого я когда-либо видела.
– Вообще-то это он мой помощник.
– Заткнись! – скомандовала мне Козлодоева и снова повернулась к Козлову. – Начинай.
– С чего? – неуверенно спросил он.
– С начала, глупенький.
Бородька, выдохнув и взяв в руки лист, принялся читать вслух:
– Вчера, предположительно бееез пяти час дня, было совершено убееейство судьи Мееехайло Мееедведева. Смееерть возникла в результате удара тупым предмееетом по затылочной части головы. Орудием убееейства эксперты считают страусиное яйцо, остатки которого были найдены на голове убееетого…
– А разве можно проломить яйцом череп? – перебила Бородьку Козлодоева. – Я как вчера это услышала, всё время об этом думаю. Даже если это и страусиное яйцо. Ведь судья был огромным меедведем, и череп, думаю, у него должен был быть крепче остальных.
– Да, мне тоже приходило это в голову, и поэтому я решил подробнее узнать об этом у патологоанатома, и он подтвердил, что это возможно, так как убееетый всю жизнь был лысым и ультрафиолет за это времяяя разрушил прочность его черепа. Но он добавил, что всё равно, чтобы его проломеееть, должен был произойти очень сильный удар.
– Подозреваемые есть?
– Да, трое. Первый – это телохранитель судьи, Филлини, если опираться на его сведения, то это он последним видел судью в живых, он же и обнаружил труп. Убееейство, по его словам, случилось во времяяя его отсутствия с 12:53 до 12:56, когда он был в туалете. Это подтверждает второй подозреваемый, повар судьи Волчонков. – В этот момент на харе Козлодоевой появилась воодушевлённая улыбка. – Он незадолго до этого принёс Мееедведеву на обееед яйцо, которым и было совершено убееейство. – Когда Бородька сообщил это, Козлодоева закатила от удовольствия глаза. – В 12:52 Волчонков покинул кабееенет, после чего по каким-то обстоятельствам задержался в коридоре, по его словам для того, чтобы подслушать, о чём будут говорить судья и Филлини. – Начальница издала лёгкий стон и, не открывая глаз, попросила Козлова продолжать. – Третий подозреваемый это…
– Нет, про Волчонкова! – сердито вскрикнула Козлодоева.
– Насчёт Волчонкова… – нерешительно произнёс Бородька, переведя взгляд с начальницы на меня и обратно, – ну… я всю ночь и утро изучал дела подозреваемых и выяснил, что брат Волчонкова повесился пять лет назад, не сумееев оправиться после вынесенного ему приговора судьи.
Услышав это, Козлодоева испытала такой оргазм, что вырубилась за столом, и нам пришлось вызвать доктора.
Мы сидели за нашим рабочим местом, когда из кабинета вышел врач и сообщил, что начальница готова нас принять. Она томным голосом пригласила нас присаживаться и, улыбаясь, попросила Козлова продолжить рассказ.
– О чём имееенно? – уточнил Козлов.
– О поварёнке и его брате.
Козлов деловито пересмотрел свои листки, извлёк нужный и начал:
– Пять лет назад его брата приговорили за воровство к повешению… за ноги. После этого он впал в глубокую депрессию и через два мееесяца повесился. Их семья росла бееез отца, а мать после этого хватил удар, из-за которого она и сейчас не может встать с постели. В пятнадцать лет Волчонкову пришлось одному заботиться о матери. Он бросил школу и отучился на повара. После чего работал в ресторане, из которого Мееедведев и пригласил его к себеее на работу – судье понравилось приготовленное им блюдо. На деньги, которые Волчонков зарабатывал у судьи, он содержал сиделку для матери, когда сам не мог быть рядом с нею. Ну и вроде бы всё, – заявил Бородька, оторвав голову от бумаг.
– А насчёт того, что он подслушивал?
– Волчонков сказал, что сделал это в первый раз за всё времяяя на работе и просто из-за того, что судья и телохранитель всегда молчали при нём. А когда Волчонков услышал за дверью, что Филлини попросился в туалет, то попытался убееежать, но не успел, потому что Филлини его увидел.
– Если судить по времеени, то у убийцы было около двух минут, может даже чуть больше, чтобы убить судью и скрыться, так? – задумчиво спросила Козлодоева.
Я всё это время молча наблюдал, к чему она клонит.
– Да, – подтвердил Козлов.
– Значит, у поварёнка было время, чтобы успеть забеежать в кабинет, убить судью, а потом убеежать до того, как телохранитель выйдет из туалета?
– Думаю, да, – снова согласился Козлов.
– Ну, тут всё понятно, – сказала начальница, направив на меня презрительный взгляд.
– Что тут понятно?
– Что? – удивлённо спросила Козлодоева.
– А то, – говорил я, напрочь забыв про субординацию. – А как насчёт его жены? А телохранителя?
– А что насчёт жены? – спросила немного шокированная моей выходкой начальница.
– А то, что у неё был мотив убить своего мужа, ведь всё наследство перейдёт к ней. И к тому же спальня, где она якобы «болела», – произнёс я это слово, изображая пальцами кавычки, – находится за стеной кабинета, и туда есть дверь напрямую, через которую Умка спокойно могла зайти и убить судью, пока Филлини отсутствовал.
Козлодоева, выслушав это, повернулась к Бородьке.
– Наследство действительно всё перейдёт к Умке?
– Да, я узнал это у нотариуса.
– А что насчёт «болезни»? – поинтересовалась она у него, изобразив кавычки.
– Я сегодня рано утром посетил их семееейного доктора, и он подтвердил, что два дня назад Умка обратилась к нему за помощью по поводу её болезни, которая часто встречается у бееелых мееедведей из-за длительного пребывания в слишком тёплом для них климате. Она не в первый раз обращалась с этим к доктору. Он сказал, что на полное выздоровление обычно уходит неделя. И что самое важное, врач подтвердил, что основным симптомом болезни является сильная слабость. И даже если представить, что Умка убееейца, она физически не могла проломеееть судье череп.
– И что ты на это скажешь? – бросила в мою сторону Козлодоева.
– На то он и семейный доктор, чтобы её выгораживать. Может, он вообще её любовник и она с ним заодно, об этом вы не подумали?
– Их доктор – мышь, – уточнил Бородька.
