Люблю. Целую. Босс

– Я могу идти?

– Не останетесь на ужин?

Только в этот момент замечаю на столе контейнеры с едой. Марков озаботился доставкой. Оказывается, мужчина всё умеет делать сам.

– Меня Игорь ждёт. Прошу прощения, но я воспользуюсь им в качестве такси? Иначе дома окажусь через час.

– Он может подождать, сколько нужно.

– А ещё меня ждёт муж.

– Да, конечно, муж… – Марков мнётся, словно, как и я, забыл о существовании супруга. Пусть вымышленного, но как причина, чтобы побыстрее оказаться дома, незаменимого. – Тогда я с вами прощаюсь.

– Хорошего вечера.

Не дожидаясь каких-либо комментариев, оставляю босса и уже через несколько минут устраиваюсь на заднем сиденье. Напряжение отпускает, и даже косые взгляды водителя не имеют значения. Плевать, что он думает. На всех плевать. Беспокоит лишь одно: успеть в кондитерскую, купить эклеров и нажраться до тошноты.

Выйдя из машины, первым делом спешу за десертом, покупая четыре штуки и предвкушая вечер в компании кучи калорий, которые принесут мне счастье. Вприпрыжку несусь домой, когда у дверей подъезда…

– Витка, где тебя носит? – Ленка налетает на меня, и я едва не выпускаю из рук коробочку с эклерами.

– На работе, – отвечаю невнятно, потому не планировала посвятить время подруге.

Я хотела побыть в чёртовом одиночестве, предварительно отключив телефон и воткнув какой-нибудь сериал без смысла, чтобы расслабиться.

– Ты не отвечаешь на сообщения, – демонстративная претензия.

– Я работаю. Напоминаю, если вдруг ты решила, что я просто охраняю приёмную твоего Капибарчика, – зло выплёвываю, осаждаю Лену.

– Прости, я не это хотела сказать. Просто хотела расспросить, как всё прошло и вообще, как он себя чувствует.

– Так напиши ему. А лучше позвони, – направляюсь к лифту, а подруга семенит следом. – Он, кстати, один. Жены рядом точно нет.

– Откуда ты знаешь?

– Я только от него. Отвозила документы. Звони, – резко обернувшись, заставляю Ленку затормозить и едва не снести меня. – Звони-звони. – Она в замешательстве. На её лице читаются одновременно сомнения и страх. – Ну, давай!

Послушно вытаскивает телефон и набирает номер. Несколько гудков и звонок скидывают.

– Скидывает. Может, занят?

– Лен, он просто не хочет с тобой говорить. И дело не в жене, потому что её нет в его жизни и квартире больше полугода.

– А в чём тогда? – переходит на шёпот, искренне недоумевая.

– Предполагаю, в нежелании говорить именно с тобой.

– Почему?

– Понятия не имею. – Разворачиваюсь, чтобы открыть дверь квартиры и оказаться внутри. – Может, по причине твоего нежелания помочь? Он болеет и два чувствовал себя максимально паршиво, а ты не пожелала позаботиться о нём.

– Он не просил.

– А ты предлагала?

– Нет. А надо было?

– Каким бы сильным ни был мужчина, иногда он тоже нуждается в сочувствии.

Прямиком иду на кухню, включаю чайник и достаю эклеры. У меня даже скулы сводит от нетерпения насладиться десертом.

– Я не подумала… – Ленка мнётся в дверях кухни, не решаясь пройти и занять стул. Что-что, а моё паршивое настроение действует на подругу отрезвляюще.

– В следующий раз думай. Он был женат десять лет, думаешь, он помчится во второй брак, зная, что человеку, то есть тебе, плевать на него?

Но Ленка меня не слушает, уткнувшись в телефон.

– Он сообщение прислал: «Не могу говорить, жена рядом».

– Нет её рядом.

– А зачем тогда он врёт?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Ты мне скажи – зачем? У них нет брачного договора, и пункта, где имеются штрафные санкции за измену, тоже. В квартире только его вещи. Не считая нескольких коробок, оставленных женой. Что в них, я не знаю, – останавливаю подругу, которая открывает рот, чтобы поинтересоваться подробностями. – Он. Живёт. Один. Можешь прямо сейчас поехать к нему и убедиться.

Закончив длинную тираду, приступаю к поеданию эклера. Жую, издавая мычание, свидетельствующее о наслаждении. Во чего мне хватало два дня. Физически ощущаю, как становлюсь добрее с каждым кусочком. А вечер из отвратительного превращается в более-менее сносный.

– Вит, что мне делать? – Ленка не посягает на мои эклеры, сидит, сложив руки на коленях и ожидая вердикта.

– Поговорить. Ртом. Он тебе дан не только для того, чтобы есть.

– А если… если после моих вопросов он меня бросит?

– Вот скажи, тебе доставляет удовольствие жить в подвешенном состоянии? Когда непонятно и туманно, а тебе не отвечают прямо. А как ты жить с ним собралась? – Хотя я всё больше сомневаюсь, что Марков планирует продолжать отношения с подругой в формате «серьёзно». – Тоже будешь молчать, чтобы не дай Бог, твой Капибарчик не бросил тебя?

– Когда мы поженимся, вот тогда я…

– Что? Спросишь прямо?

– Я не знаю, как быть, – Ленка склоняет голову, и я замечаю одинокую слезу, скатывающуюся по щеке. – Я много думала о наших отношениях и неопределённых моментах. Он кормит меня обещаниями, а я соглашаюсь и жду. А чего жду, неясно. С одной стороны, он планирует свадьбу и наше будущее, а с другой – зачем-то врёт, что живёт с женой и скрывает меня. Что мне делать?

– Понятия не имею, – проникаюсь сочувствием и говорю мягче. – Я не хочу становиться третьим лишним в чьих-либо отношениях. И кстати, следить за ним тоже больше не хочу.

– Вит, ты чего? Мне нужно знать, что происходит в его жизни. – Итак, не прошло. Мне показалось, что сложился идеальный момент, чтобы обрубить стремление подруги на выполнение списка её заданий. – Я должна знать, когда он уладит все вопросы и станет свободным. Ты не можешь мне не помочь.

– В любом случае помочь я тебе смогу только до окончания испытательного срока. Если быть точной, три недели. Затем я уйду из «Марал Групп».

– Почему?

– Не нравится мне там. – Нагло вру, но очерчиваю сроки, которые позволят Лене требовать от меня информацию. – Коллектив плохой, работы много, да и твой Капибарчик не самый приятный человек.

– А куда ты пойдёшь?

– Есть на примете одна компания. На днях пойду на собеседование, и если я их устрою, то уже в следующем месяце стану их сотрудником. Оплата там больше, а обязанностей меньше.

– Поняла, – мямлит Ленка. – Но есть ещё три недели. Поможешь мне? – Складывает ладони в умоляющем жесте. – Пожалуйста.

– Три недели. А дальше справляйся сама.

– Спасибо, подруга. – Бросается ко мне, обнимая и тиская. – Я пойду. Хорошего тебе вечера.

– Угу.

И лишь в тот момент, когда входная дверь издаёт щелчок, со стоном выдыхаю. Одна. В тишине и с эклером в руке. Утыкаюсь в одну точку и почему-то вспоминаю ужин, запланированный Марковым. Зачем? Простая благодарность?

Вчера он приоткрылся, поделившись сведениями о семье. Информация для всех или же исключительно для меня? Мне показалось, что мужчине приятно со мной разговаривать. А мне? Да какая разница, если это не мой мужчина…

Но и не Ленкин. Он её сторонится, лжёт, уворачивается и делает всё, чтобы отодвинуть момент воссоединения. Почему сразу не сказать «ты мне не нужна»? К чёрту любовные треугольники. Или четырёхугольники, если учитывать Юлианну? А вообще, многогранники получается.

Чувствую себя разбитой, поэтому принимаю душ и забираюсь под одеяло, проверяя телефон. Захожу в популярную сеть, и первой в ленте выскакивает фото со страницы Вадима: как всегда, один. Увеличиваю, увидев с краю на картинке женскую руку. Фотография обрезана, и, скорее всего, намеренно. Скрывает свою женщину или же она скрывается? Удивительно, но внутри никаких эмоциональных подвижек: спустя время мне стало всё равно.

***

До конца недели прибываю в благословенной тишине: посещающих приёмную босса становится заметно меньше, Ленка почти не пишет, Марков затаился. И последний, видимо, занят исследованием документов, которые я привезла. Лишь в пятницу босс напоминает о командировке, уточняет время рейса и говорит, что заедет за мной. Не опасаюсь его появления, потому как планирую ждать у подъезда.

Даже выходные проходят спокойно. Два дня мониторю погоду в Томске, перебираю вещи, прикидывая, что взять. Небольшой чемодан, в котором необходимое на пару дней. У меня будет отдельный номер, поэтому беру любимую пижаму с майкой и шортами. Пробегаюсь по списку достопримечательностей города. Не знаю, будет ли у меня время хоть что-то посмотреть, но нужно быть готовой.

Застёгиваю чемодан, кладу в сумку паспорт и иду на кухню, чтобы съесть эклер. Даже радуюсь смене приёмной на полёт в другой регион страны, надеясь на массу новых впечатлений. И что-то мне подсказывает, что они обязательно будут…

Глава 12

– Доброе утро, – приветствую Маркова, оказавшись на заднем сиденье, пока Игорь заталкивает в багажник мой чемодан.

– Муж вас не провожает?

Да что же его так тема мужа интересует?

– Нет. В пять утра нормальные люди спят.

– А ненормальные летят в Томск, – бурчит босс, уткнувшись в телефон.

Даже не ожидала, что Марков заедет за мной, чтобы отправиться в аэропорт, но предложение приняла. Во-первых, такси – удовольствие недешёвое, а во-вторых, очень приятно, когда о тебе беспокоятся.

– Как ваше самочувствие? – Моя очередь проявить беспокойство.

Хотя я его проявляла всю неделю, включая выходные. Марков утверждал, что ему намного лучше, а я проявила инициативу, не забыв о боссе. Приехать больше не просил, как и привезти документы, что позволило выдохнуть и набраться сил перед командировкой.

– Некоторые моменты ещё не прошли окончательно, – салон наполняется кашлем, – эти, например, но в общем чувствую себя бодрым и даже отдохнувшим.

Беседа не клеится, а пока едем, прикрываю глаза, мечтая о сне, как только окажемся в самолёте. Лететь чуть больше четырёх часов, что автоматически располагает к отдыху. Игорь останавливается около нужного терминала. Хочу взять свой чемодан, но Марков перехватывает ручку и кивком показывает, чтобы я входила. Кто я такая, чтобы мешать мужчине проявлять заботу?

Поднимаемся в лифте и оказываемся недалеко от стоек регистрации. И когда приближаемся к нужной, босс произносит.

– С нами полетит ещё один человек.

– Ещё один? А билет? Я бронировала четыре.

– Забронировал вчера в экономе.

Что ж, мечты секретарши полететь бизнес-классом растворились на этапе осуществления. Эконом так эконом…

Регистрация, а затем бизнес-зал, из которого меня никто не выгоняет. Вольтов и Гросов, устроившиеся напротив, в таком же полусонном состоянии. А кто же пятый?

– Всем прекрасное доброе утро.

Звонкий мужской голос над моей головой заставляет встрепенуться и поднять голову. Высокий, плотного телосложения мужчина, застыл с улыбкой на губах, ожидая, видимо, такого же бодрого приветствия.

– И вам, – откликаюсь, потому что мужчины не спешат с ответом.

– А вы, видимо, новый помощник Александра?

– Алексеевича, – бурчит босс рядом, поправляя незнакомца.

– Да-да, Александра Алексеевича.

– Именно так. Виталина, – лёгкий кивок, по моему мнению, должен быть воспринят как акт знакомства, но мужчина хватает мою руку и касается губами тыльной стороны.

Вежливый жест вызывает странную реакцию у моих спутников: Вольтов скалится, Гросов закатывает глаза, а Марков напряжённо сопит.

– А я Алекс. Свояк вашего босса.

Свояк? С трудом припоминаю систему родственных связей и верные названия, сделав вывод – это тот самый муж сестры Маркова.

– Приятно познакомиться, – стараюсь быть вежливой.

– Не стоит делать поспешных выводов, – тихо произносит босс, но я улавливаю его слова.

Алекс устраивается на соседнем диванчике, придирчиво осматривая нашу четвёрку и в особенности меня. Не нравлюсь? Или наоборот? На его губах прилипла дежурная, приветливая улыбка – неестественная. Босс и его замы демонстративно уткнулись в телефон, и я поступаю аналогично.

Ленчик: Я знаю, что у вас через пятьдесят минут вылет. Постарайся выяснить информацию, о которой мы говорили.

Прикрываю глаза, борясь с желанием швырнуть телефон в стену, чтобы не видеть указаний подруги. Она молчала пять дней, но сегодня, видимо, лимит молчания завершён. И я-то решила, что избавилась от дружественного абьюза, но увы…

– Неприятное сообщение? – Поворачиваю голову, уткнувшись взглядом в Маркова. – Муж недоволен тем, что вы улетаете в командировку?

Да что ж он привязался к моему мужу… Выдуманному и несуществующему, но это дела не меняет. Тема словно триггер для мужчины.

– Муж всем доволен: и моей работой, и командировкой, и даже вами.

– Интересно, – босс оживляется, – и что вы ему сказали обо мне?

– Вам действительно интересно?

– Очень.

– Что вы серьёзный, рассудительный и строгий. А ещё редко улыбаетесь и не заботитесь о своём здоровье.

– Благодаря контролю с вашей стороны я прошёл курс лечения. Чувствую себя прекрасно.

И сейчас Марков говорит о сообщениях-напоминаниях три раза в день. Да, я не приезжала, но он отчитывался за каждую выпитую таблетку.

– А ещё я проконтролирую, чтобы вы не задерживались в офисе и ночевали дома.

– В этом случае вам придётся ночевать в моей квартире.

Фраза, которая несёт странный подтекст, дезориентирует нас обоих. Словно Марков не планировал её произносить, но мысль неожиданно трансформировалась в слова. Оставляю высказывание без комментария, что его, как мне кажется, даже радует. Оставим двусмысленность без объяснений.

Посматриваю на Алекса, замечая, что он вслушивается в нашу негромкую беседу, и даже чуть наклоняется вперёд, желая оказаться ближе. Ёрзает и сгорает от нетерпения, а когда объявляют посадку для пассажиров бизнес-класса, срывается и спешит к нужному выходу.

Снова непонятная реакция Гросова и Вольтова. Выяснять подробности не планирую, потому что хочу занять своё место и немного поспать. А кстати, билетов в бизнес четыре, а мы здесь были впятером… Выяснять не планирую, просто иду за мужчинами.

Замы садятся рядом, а Алекс плюхается в кресло у окна, сразу же начиная испытывать его на прочность, то есть, нажимая на все кнопки, включая индивидуальный маленький светильник и откидывая спинку в положение кровати. Он, что, впервые летит бизнесом? Я тоже, кстати. Могла бы поступить аналогично, но это какая-то дикость…

– Садитесь, Вита, – Марков указывает на место рядом со свояком.

– А вы?

– А я туда, – взмах рукой в сторону прохода, ведущего в хвост самолёта.

– Но…

– Приятного полёта.

А затем спина босса, обтянутая дорогим чёрным пальто, удаляется, оставляя меня наедине с Алексом.

– Ой, а вы рядышком со мной. Как приятно провести четыре с половиной часа в компании такой приятной особы, – сокращает расстояние между нашими лицами, оказываясь неприлично близко к той, с кем познакомился час назад. – Я буду замечательным соседом.

И снова доброжелательная улыбка. И теперь я могу рассмотреть его более детально. Овальное лицо с выразительными зелёными глазами, аккуратный нос и в меру пухлые губы. Заметные ямочки на щеках, когда он улыбается, и ровные белые зубы, которым можно позавидовать. Причёска как у Маркова, даже пробор зачёсан так же. Мужчина красивый, ухоженный, дорогой, но…

Статусность Маркова не показная и проявляется в каждом движении, слове, жесте, у Алекса же она словно заимствованная, и оттого чужеродная, и даже смешная. Будто человек всю жизнь мечтал оказаться на определённом месте, а оказавшись, не вписался.

– Вы им станете, если позволите мне поспать.

– Как же, Виталина? А беседа по душам, обсуждение глубоких тем и обмен мнениями?

– Простите, Алекс, но в шесть утра обмениваться мнениями я не настроена: ни с вами, ни с кем-либо другим.

– Виталина, я могу предложить вам приветственный бокал шампанского или сока? – Стюардесса, оказавшаяся рядом со мной, спасает от навязчивых вопросов соседа.

– Нет, спасибо.

– А мне можете, – выкрикивает Алекс. – Шампанское.

И пока остальные пассажиры занимают свои места, мой сосед успевает влить в себя четыре бокала. Он, что, год не пил? Молчу, осматривая дорожный набор и уже прикидывая, что могу каждые двадцать минут скрываться в туалете и находиться там минут по десять под предлогом чистки зубов, чтобы время быстрее пролетело.

Нахожу меню в кармашке и, прикинув, что кормят отлично, отмечаю понравившиеся позиции. Алекс отмечает всё. Что б ты лопнул…

– Виталина, а вы замужем? – Молча показываю правую руку, на которой кольцо. – А я женат.

– Я в курсе, – хмыкаю.

– Моя Леночка – чудесная женщина. Богиня! Я её так люблю. Вы даже не представляете. Каждый день ей об этом говорю. Умная, красивая, любящая, щедрая, – загибает пальцы, – успешная, из хорошей семьи. – Хочется спросить «зачем ей ты?», но я сдерживаюсь. – У нас идеальные отношения. Спросите почему?

– Почему? – выдавливаю из себя.

– Потому что у неё идеальный муж, – расставляет руки в стороны, видимо, чтобы я детально рассмотрела эту самую идеальность. – Да, я идеальный. Вы удивлены?

– Нет.

– Даже вы заметили.

– Сложно не заметить, – улыбнуться не получается, лишь кивнуть. – вы же сами об этом сказали.

Отвернувшись, закатываю глаза и посматриваю на замов. На их лицах читается «это не наша проблема». Ну спасибо, товарищи мужчины…

– Это заметно невооружённым глазом. Кстати, – приближается, смачно выдохнув запахом алкоголя мне в лицо, – все женщины от меня без ума, – произносит с придыханием, вероятно, планируя произвести эффект моего помешательства. – Я уверен, вы тоже очарованы, Виточка…

– Простите, но вы не в моём вкусе.

Даже в бреду я не восхитилась бы этим напыщенным, наглым, беспардонным родственником Маркова. Алекс… Это от Алексея? Или же нечто иное, понятное лишь захмелевшему мужчине, подзывающему каждые десять минут стюардессу для наполнения бокала. Что ж, есть надежда, что он скоро отключится и заткнётся.

И пока Алекс занят очарованием девушки в форме, перегибаюсь через подлокотник и сквозь просвет в отделяющей салоны шторы, выискиваю босса. Тщетно. Может, он в самом хвосте? Я бы мечтала оказаться там, подальше от неприятного экземпляра.

– Так, о чём это я, – хватает меня за руку, – могу показать вам Томск. Там много красивых мест. Как вы на это смотрите?

– Отрицательно. Я помощник Александра Алексеевича и обязана сопровождать его, а также безоговорочно исполнять указания.

– Вы только скажите, я отпрошу вас у него, – играет бровями, намекая на желание провести время вдвоём.

И пока смотрю на уже не такое красивое лицо, прикидываю, смогу ли придушить Алекса пледом или маленькой подушкой, которые приготовлены для пассажиров. Жалко, что нельзя вызвать охрану и вывести его за пределы самолёта. Хотя я с удовольствием посмотрела бы на это представление. А если закрыть его в туалете и сделать вид, что он отправился в хвостовую часть? Столько отвратительных мыслей относительно одного человека в моей голове ещё никогда не было.

– Напоминаю, что это рабочая командировка. Кстати, за что отвечаете вы?

– За многое. Я вообще главный человек в компании, – бьёт себя в грудь.

– А поподробнее.

– Да я…

– Завтрак, – стюардесса появляется настолько вовремя, что я готова её обнять.

Передо мной выставляют поднос, и я сразу принимаюсь за еду, искоса посматривая, как перед Алексом выставляют то же самое, хотя он пытался выбрать всё и сразу. От алкоголя отказываюсь, выбрав чай, а вот мой сосед в удовольствии себе не отказывает.

Блаженные пятнадцать минут, пока он ест, комментируя каждое действие, проходят слишком быстро. Ещё немного и я убью себя пластиковым тупым ножом…

– Так на чём мы остановились?

– На моменте, когда я собиралась немного поспать. – Раскладываю кресло, занимая горизонтальное положение, и вытаскиваю из набора маску для сна. – И вам не помешает.

И плевать на причёску, которую я опасалась испортить, лишь бы он наконец заткнулся. Тихо, но рядом шорохи и ощутимые толчки. А когда я немного расслабляюсь…

– Ку-ку, – приподнимает мою маску, считая это смешным. – Ну, поговорите же со мной. Виточка, не оставляйте меня в одиночестве.

– В самолёте почти триста человек, поищите другого собеседника, – зло натягиваю маску на глаза, решив, что Алекс успокоится.

– А я хочу говорить с вами.

В этот момент спинка кресла резко поднимается, а нижняя часть опускается. Не успеваю поднять маску, не вижу пространство перед собой и плюхаюсь на пол, ударившись коленом. Расстояние между сиденьями больше, чем в экономе, что не позволяет удариться лицом. Я его убью!

– Я не нарочно, – оправдывается, приложив ладошку к груди. – Я просто хотел поболтать…

– Знаете, что, Алекс, – хватаю его за галстук и резко дёргаю на себя, – если вы не успокоитесь, клянусь, – произношу со злостью и воодушевлением, – из Томска вы не вернётесь.

– Почему? – сглатывает и озирается по сторонам.

– Потому что я вас закопаю в первой попавшейся лесополосе. И плевать, что там сейчас минусовая температура – ямку для вас я организую.

– Понял, – шепчет, освобождая галстук из захвата.

– Поэтому сядьте и сделайте так, чтобы до конца полёта я вас не слышала.

Неуверенный кивок и он занимает правильное положение, смотря перед собой. Вновь раскладываю кресло, натягиваю маску и даже, как мне кажется, некоторое время сплю. Но этого настолько мало, что сразу слышу стюардессу, касающуюся моего плеча, чтобы сказать о посадке.

Алекс не спит, просто исследует мир за пределами самолёта. Что радует, молча. Но сейчас, когда злость поутихла, я думаю о другом: имела ли я право говорить с родственником босса в таком тоне? А если Алекс преподнесёт информацию иначе, и босс меня уволит? Прямо в Томске. С ужасом понимаю, что денег на билет у меня нет. У меня их вообще катастрофически мало.

Молодец, Вита, ты, как всегда, сделала, а потом подумала… И пока размышляю о последствиях общения с родственником Маркова, самолёт совершает посадку. Пассажиров бизнес-класса приглашают на выход.

Алекс выскакивает первый и пропадает из вида. Я, Гросов и Вольтов топчемся в зоне прилёта в ожидании багажа и Маркова. Он выходит через пятнадцать минут в числе последних: точно сидел в хвосте. И я ему завидую, по всему видно босс отдохнул и готов к трудовым подвигам.

– Где он? – озирается по сторонам, а под «он» вероятно имеется в виду Алекс.

Мы синхронно пожимаем плечами, а затем из туалета вываливается свояк Маркова и направляется к багажной ленте, чтобы забрать чемодан. Красный и злой. Из-за меня?

Нас ожидают две машины на стоянке. Молюсь, чтобы не оказаться вместе с Алексом. На моё счастье, он запрыгивает в первую, а Марков, придерживая меня, останавливается у второй.

И как только оказываюсь внутри, мысленно стону, радуясь отсутствию не затыкающегося экземпляра.

– Как прошёл полёт? – спрашивает с улыбкой на лице, а я хочу ударить его.

– Беспокойно, – отвечаю сдержанно, потому как не знаю, что мне грозит за всё сказанное Алексу.

– Попался шумный сосед?

Смотрю в упор, совершенно не понимая, стоит ли высказывать своё мнение о «соседе».

– Знаете, Александр Алексеевич, ваш свояк…

– Наглый, самоуверенный, неприятный тип?

– Да!

– Вита, признаюсь, я бы не выдержал в его обществе и десяти минут, но надеялся, что вы будете более сдержанны.

– Сдержана?! Да я обещала закопать его под первым же деревом!

– Серьёзно? – Удивление мужчины сменяется искренним хохотом, а я впервые вижу, как Марков смеётся, не сдерживая эмоции. – Даже я не придумал бы лучше. – И снова смех.

– Вам смешно?

– Очень, – с трудом успокаивается, всё ещё издавая глухие смешки. – Потому что живу с желанием где-нибудь его закопать уже много лет.

– Если всё же решитесь, позовите меня – помогу.

Минуту серьёзно смотрим друг на друга, а после смеёмся. Вот так: непринятие одного человека может помочь сблизиться двоим.

А затем двухчасовая встреча с директором филиала и управляющим составом. Не отхожу от Маркова, делая пометки и выполняя его поручения. Вольтов и Гросов с удовольствием используют меня в качестве записной книжки и хранителя документации, но я не против, лишь бы не оказаться в поле зрения Алекса.

И последнему плохо. Количество выпитого в самолёте отражается на его лице, придавая болезненный вид. Он хлещет кофе, надеясь на бодрость, и донимает всех оказавшихся рядом странными вопросами. Что примечательно, Марков и его замы не обращают на родственника никакого внимания, словно он пустое место. Сам собой напрашивается вопрос: а зачем он здесь? Для вида? И мне всё равно, потому что теперь я знаю: Алекс может говорить, что угодно – босс на моей стороне.

Совещание затягивается, и мы покидаем филиал после восьми вечера, наконец отправляясь в отель.

– Бронь на фамилию Осипова. Три номера.

– Есть. – Администратор быстро находит информацию. – Двухместный номер с двумя отдельными кроватями…