Ками

– То есть, – выпрямившись процедила она, – по-твоему, я им не нужна, и они прекрасно справятся и без моей помощи?! – повысила голос Аматерасу, балансируя на грани крика.

– Нет! – Цукиёми так и не поняла, чем так ее разозлила, но все же быстро начала оправдываться. – Я вовсе не это имела ввиду…

– А что ты имела ввиду?! Хочешь сказать, что справилась бы со всем лучше меня? Что здесь от меня мало пользы? – все также яростно наступала Аматерасу.

Цукиёми впала в ступор от подобных обвинений. Она открыла рот, потом снова закрыла и тихо произнесла:

– Прости, я вовсе не это имела ввиду… Извини, если мои слова задели тебя. Ты очень сильная, сестренка… Конечно же, я верю, что ты для всех нас самая незаменимая! – посмотрев на Богиню Солнца робким взглядом, произнесла Цукиёми:

– В общем, я тут тебе чай принесла…

Цукиёми осторожно пододвинула поднос с одной маленькой пиалой, который до этого стоял на краешке стола.

Не будь Аматерасу настолько уставшей, она бы заподозрила что-то неладное хотя бы в том, что Цукиёми против обыкновения принесла этот поднос сама, не прибегая к помощи слуг. Но поскольку это были действительно ее пятые бессонные сутки, усталость взяла свое, и Богиня Солнца не задумываясь отхлебнула глоток.

Почти сразу она почувствовала головокружение, и ее глаза сами собой начали смыкаться. Мир слегка качнулся, и она почувствовала, как кто-то ухватил ее за плечи, не давая упасть на пол.

Цепляясь за ускользающее сознание, богиня прошипела:

– Что… ты мне… дала?.. – хотя в ее голосе, несомненно, прозвучали гневные нотки, Цукиёми лишь виновато улыбнулась, хотя в этой улыбке не было ни грамма раскаяния, после чего непринуждённо ответила:

– Ничего такого, – заверила она. – Всего лишь капля снотворного.

Наклонившись к сестре и обняв ее, она прошептала:

– На самом деле я догадывалась, что ты не послушаешь меня, поэтому добавила в чай капельку «сонной» травы. Это растение абсолютно безвредно, зато ты наконец-то сможешь поспать. Ни о чем не переживай, пока ты отдыхаешь, я здесь обо всем позабочусь, – Цукиёми невесомо провела рукой по ее волосам. – Сладких снов, сестренка, – прошептала она, после чего Аматерасу провалилась в сон.

* * *

– Эй, вы там, – не выпуская обмякшее тело из рук, произнесла Цукиёми. – Перенесите мою сестру в ее покои, – распорядилась она.

– Как прикажете, ваше высочество, – сказал появившийся из-за колонны слуга.

– И еще, – бросив на него серьезный взгляд, добавила она, – проследи, чтобы вас никто не заметил. Я не хочу, чтобы по двору гуляли слухи о том, как моя сестра лишилась чувств прямо у себя в кабинете.

– Слушаюсь., – поклонившись, он вышел из комнаты, неся на руках спящую Аматерасу.

– Рика, Тоука! – позвала Цукиёми, встав с места и направляясь в сторону выхода из кабинета.

– Здесь, госпожа.

Распахнув двери, она увидела склонившихся перед ней двух девушек, что неподвижно застыли, словно мраморные статуи.

– Когда во дворец поступят очередные прошения и доклады об обстановке на Земле, говорите, чтобы действовали по ситуации на свое усмотрение. При этом, как и прежде, абсолютным приоритетом является защита людей. Аматерасу уже распределила дворцовые ресурсы и отправила помощь в каждый из 5-ти регионов. Оставшиеся силы бросьте на защиту наших собственных храмов, – она зашагала вперед, а служанки, пропустив ее, двинулись вслед. – Больше от нас ничего не зависит, остается только положиться на милость судьбы.

– Будет исполнено, госпожа, – сказала Рика.

– Я отправляюсь на Землю.

– Ваше высочество?!. – взволнованно произнесла Тоука.

– Будет проще, если я сама оценю масштабы бедствия, чем буду читать каждый отчет, – тоном, не терпящим возражения, пресекла Цукиёми.

Они уже вышли на улицу, когда Цукиёми бросила на них нетерпеливый взгляд. Обе девушки тут же склонились, одновременно сказав:

– Да, госпожа Цукиёми, положитесь на нас.

* * *

Чтобы попасть на Землю, Цукиёми воспользовалась небесным мостом. Это заклинание позволяло богам, имеющим доступ к Такамагахаре, мгновенно перемещаться из одного мира в другой. Закрыв глаза, она сконцентрировалась на потоке энергии, связывавшем ее со всем окружающим миром, и задала произвольные земные координаты, после чего переместилась в смертный мир.

Открыв глаза, Цукиёми поняла, что оказалась на центральной улице в какой-то деревушке. На первый взгляд ей показалось, что «крайне плачевное положение», в коем прибывает Земля, несколько преувеличено. Однако потом она обратила внимание на то, что вопреки отсутствию колоссальных разрушений, вокруг буквально не было ни души. Эта деревня как будто вымерла. Не было ни людей, ни зверей, ни птиц. Вокруг царила звенящая тишина, и казалось, что сама жизнь покинула это место.

Пройдя до конца улицы, но так никого и не встретив, она решила заглянуть в ближайшую лавку. Зайдя внутрь, богиня почувствовала резкий запах рыбы. Прикрыв нос рукавом одежды, она огляделась. Видимо, здесь также торговали снастями и удочками. Из-за удушливого смрада Цукиёми поморщилась и уже было собиралась попытать удачу в другой лавке, когда услышала тихие всхлипы.

Заставив себя смириться с витающей в воздухе вонью, она пересекла лавку и присела на корточки возле перевернутого стола, на котором, по всей видимости, раньше стоял товар. Этот стол был придвинут ножками к стене, а в образовавшемся пространстве, свернувшись калачиком сидел маленький ребенок. Он прижимал руку к правой половине лица, как бы закрывая ее ото всех.

– Ты здесь одна? – спросила Цукиёми.

Девочка вздрогнула. Она подняла на богиню огромный левый глаз, в котором стояли слезы, и расплакалась, уткнувшись головой в колени. Между всхлипами она выдавила:

– Нет… – шмыгнула девочка, – я здесь… – всхлипнула, – мама и папа… – снова всхлипнула, – сказали сидеть тихо и… – еще громче всхлипнула она и сжала уши, пытаясь стряхнуть нахлынувшие воспоминания. – Ма-а-мочка… – шмыгнула. – Па-а-почка, кха-кха… – закашлялась она, поскольку из-за сильного плача сбилось дыхание.

Из ее рассказа Цукиёми поняла лишь то, что, по-видимому, на эту деревню тоже напали монстры, порожденные скверной. Богиня не сомневалась в кончине родных этой девочки. Скверна несла за собой только смерть и не брала пленных.

Цукиёми перевела взгляд на дальнюю стену – ту, которую раньше закрывал собой шкаф, валяющийся сейчас во всеобщем погроме. Присмотревшись повнимательнее, она сделала неутешительный вывод. Все же несмотря на мрак, в комнате было крайне сложно не заметить огромное темнеющее пятно, что заняло собой всю стену. И густой запах крови, что прослеживался даже сквозь рыбную вонь, не оставлял надежды на их чудесное спасение.

Цукиёми снова повернула лицо к дрожащей девочке:

«Ужасная смерть…» – пронеслось в голове у Богини Луны.

Она протянула ей руку и сказала лишь:

– Пойдем со мной, здесь нельзя оставаться.

– Нет, а как же мои родители? – всхлипнув, замотала головой девочка.

Цукиёми ничего не сказала, лишь продолжала сидеть перед ней, протягивая руку и не спуская с несчастной девочки глаз. Под этим пристальным взглядом малышка поняла, что с ее родителями случилось что-то страшное. Теперь она плакала в полный голос, больше не пытаясь сдерживать себя. Тихие всхлипы превратились в безудержное рыдание. Увидел бы кто это сейчас, он замер бы в шоке перед заходящимся в рыданиях ребенком, и сидящей рядом богиней, которая сама выглядела как двенадцатилетнее дитя.

Цукиёми ничего не говорила, не пыталась обнять девочку или поддержать ее как-то иначе. Просто сидела и ждала, пока та успокоится. Богиня знала, что рано или поздно слезы иссякнут. Боль со временем притупится, оставив после себя лишь горечь… Она это точно знала.

Внезапно Цукиёми ощутила быстро приближающуюся волну темной энергии. Мгновение, и вот она уже подхватила малышку на руки и вместе с ней, пробившись через крышу, взмыла в воздух.

В то же время лавка, из которой они выпрыгнули секунду назад, тотчас же разлетелась в щепки под натиском огромного монстра. Он выглядел как двухголовый змей. Примерно сорок метров в длину и два – в ширину. Видимо, это создание приползло сюда, почувствовав текущую в них энергию жизни.

Вытащив из-за пояса небольшой флакон со святой водой, Цукиёми вылила содержимое на монстра. Как только капли жидкости соприкоснулись с телом твари, она зашипела от боли и скрылась в проулке между двумя зданиями.

– Вы Бог? – услышала тихий голос Цукиёми.

– Да, – коротко ответила она. – Ты не поранилась?

Девочка во все глаза уставилась на богиню и в ответ отрицательно покачала головой.

– Хорошо, – кивнула Цукиёми. – Не бойся и держись крепче, я заберу тебя с собой.

Девочка одной рукой обвила шею Цукиёми, когда богиня крепко прижала ее к себе. Все еще паря в воздухе, она на секунду закрыла глаза и мысленно потянулась к внешнему источнику скопления силы, после чего распахнула ресницы, когда они обе уже стояли на пороге ее собственного храма. Сразу заметив ее присутствие, навстречу из внутреннего зала наружу высыпались храмовники. – Госпожа! – послышались их воодушевленные голоса.

– Госпожа Цукиёми, хвала небесам, что с вами все в порядке!

– Точно-точно, господа-н ебесные служащие сообщили нам, что вы в одиночку отправились на землю, – проговорил мужчина, на вид которому было чуть меньше сорока лет. Его звали Сейто Маиру.

– Вот именно! При всем уважении к вашему высочеству, вам не стоит отправляться куда-либо без сопровождения. Так еще и в такое опасное время, – запричитала Курои Танака – темноволосая стройная девушка примерно двадцати двух лет.

– Успокойтесь, со мной все в порядке, – отмахнулась от них Цукиёми. – Лучше поскорее приготовьте купальню и обязательно наполните ее водой из источника, – она несколько ослабила хватку, показывая свою необычную находку. – В одной деревне я нашла девочку, она – единственная выжившая, кого мне удалось обнаружить. Когда оскверненные напали на поселение, родители девочки спрятали ее, но, видимо, все же в какой-то момент она заразилась скверной, – Цукиёми поудобнее расположила малышку.

Услышав о заражении, Курои и Сейто непроизвольно отшатнулись:

– Ваше высочество, – напряженно произнес Сейто, справившись с секундным колебанием и сделав шаг вперед, – скорее опустите ее, вы тоже можете заразиться!

Все еще не рискуя приближаться, Курои бросала на них обеспокоенные взгляды, но на слова Сейто согласно закивала.

– Приготовьте воду, сейчас же, – только лишь сказала Цукиёми, после чего с ребенком на руках поспешила в комнату, где хранились лечебные снадобья. За все то время, что она продержала ее на руках, богиня успела несколько раз поразиться тому насколько та была маленькой и легкой. Только кожа да кости. Удивительно, что она вообще протянула так долго, прячась в том самодельном убежище.

Больше не говоря ни слова, храмовники начали бегать туда-сюда, стараясь как можно скорее исполнить приказ богини.

На складе Цукиёми взяла специальные целебные травы и поспешила в уже наполненную купальню. Отворив дверь, ей в лицо ударил густой пар с легким запахом глицинии. Поставив ребенка на пол, она сняла с себя верхние слои одеяния, оставшись в простой белой сорочке, и опустилась на корточки рядом с девочкой.

– Как тебя зовут? – дружелюбно произнесла она.

– Хасухи Сато – робко проговорила девочка. Удивительно, но она до сих пор продолжала закрывать рукой правую сторону лица.

– Приятно познакомиться, Сато-чан, а я – Цукиёми но- Микото, – мягко улыбнувшись произнесла богиня.

Хасухи во все глаза уставилась на свою спасительницу. Почему-то она была уверена, что эта красивая девочка, выглядящая всего на несколько лет старше нее, не врет. И дело было не только в том, что они вместе летали. Просто рядом с ней Сато переставала бояться. Полным веры и надежды голосом она спросила:

– Раз вы богиня, то, значит, можете исполнять желания?

Поняв, возможно, куда она клонит, Цукиёми перевела тему:

– Прежде чем о чем-то меня спрашивать, ты должна омыться в святой воде и, пожалуйста, опусти руку. Мне нужно промыть место, зараженное скверной.

Немного занервничав, после нескольких секунд колебания, малышка медленно опустила руку, и перед Цукиёми открылось ужасающее зрелище. Вся правая половина лица была покрыта уродливыми темно-с иними следами то ли от ожогов, то ли от гнили, а правый глаз девочки был в двое больше левого и словно жил отдельно от всего остального тела. Он постоянно крутился, будто разглядывая все вокруг. Без лишних слов Цукиёми бросила целебные травы в воду и, сняв с девочки поношенные лохмотья и придерживая ее, опустилась вместе с ней в воду. Как только вода попала на пораженную область лица девочки, та дернулась назад и начала вырываться, снова потянувшись рукой к темному пятну.

– Потерпи, – покрепче перехватив ее, сказала Цукиёми – Знаю, что больно, но если не избавиться от скверны сейчас, станет только хуже.

Из глаз малышки покатились слезы, но, задержав дыхание, она постаралась замереть на месте. Когда юная гостья сделала прерывистый вдох, то почувствовала, что воздух в комнате наполнен каким-то очень приятным и ярко-выраженным ароматом.

– Уже легче? – поинтересовалась Цукиёми.

– Да, сейчас стало получше. А чем это пахнет?

– В основном глициния и кое-что еще. Специальное растение, которое иногда в малых дозах добавляют в чай, чтобы усилить его аромат.

– Выходит, мы сейчас плаваем в ароматной чайной чаше? – искренне удивилась малышка.

– Хм… – задумчиво промычала Цукиёми. – Думаю, можно и так сказать, – улыбнувшись закончила она.

– Вот как. – Хасухи задрала голову, попытавшись заглянуть в глаза Цукиёми, но, скользнув взглядом по ее шее, увидела большое темнеющее пятно, которое медленно подбиралось к подбородку. Глаза девочки сузились.

– Богиня Цукиёми, что с вами? – испуганно спросила она.

– Ничего страшного, скоро пройдет, – погладив ее по голове, сказала Цукиёми.

– Это из-за меня? Из-за того, что вы несли меня на руках? Поэтому вы тоже заразились? – взволнованно затараторила девочка, снова чуть не расплакавшись. Но Цукиёми поспешила ее успокоить.

– Ты не виновата в случившемся, не переживай. Хорошо, что я тогда нашла тебя, – она провела рукой по пятну на ее лице, которое уже начало постепенно светлеть. – Не заразись ты скверной, скорее всего не смогла бы прождать так долго. Монстры бы нашли тебя раньше. А так ты смогла выжить. Теперь тебе нечего бояться, я тебя не оставлю, – поглаживая девочку по голове, Цукиёми не переставала тепло улыбаться. А та от переизбытка чувств еще сильнее прильнула к богине.

– Спасибо, госпожа-б огиня Цукиёми, – прошептала она, обнимая богиню маленькими ладошками.

Цукиёми приобняла девочку в ответ:

– Спи, Хасухи Сато. Тебе нужно отдохнуть.

Из-за пережитого стресса навалившаяся на Хасухи усталость моментально лишила ее остатков сил, и девочка провалилась в сон.

* * *

– Выделите для нее комнату в храме. Какое-то время ей потребуется тщательный уход и покой, так что полагаюсь на тебя, – после омовения Цукиёми передала закутанную в полотенце спящую малышку на руки Курои.

– Слушаюсь, ваше высочество, – кивнула головой Курои. – Госпожа, позвольте поинтересоваться. Вы сегодня останетесь в храме?

– Да, – снимая с себя мокрую одежду, сказала Цукиёми. – У меня еще остались дела на Земле. Завтра я планирую посетить еще несколько очагов скверны и возвести там барьеры.

– Вам обязательно нужно сопровождение!

– Сама разберусь, – отмахнулась Цукиёми, накинув на плечи свежую сухую одежду.

– Но, госпожа Цукиёми!.. – напряженно глядя на нее, произнесла Курои. Однако услышала лишь твердое:

– Сегодня мне больше ничего не понадобится, так что не беспокойте меня до утра.

Все еще с тревогой глядя на богиню, девушка все же поклонилась и произнесла:

– Будет исполнено, госпожа Цукиёми.

Курои покинула залы купальни первой. Перед этим все же предприняв попытку уговорить Цукиёми позвать слуг, чтобы те помогли ей высушиться и одеться, на что получила лишь нетерпеливый взгляд и была вынуждена уйти.

Наконец закончив приводить себя в порядок, Цукиёми направилась в свою спальню. Обычно служители храма жили в комнатах по три-четыре человека, но Цукиёми как хозяйке, разумеется, принадлежала ее личная, самая просторная и дорого обставленная комната. Добравшись до нее, она бесшумно отворила дверь и, зайдя внутрь, легла на футон. Закрыла глаза. Место, на котором Хасухи видела следы скверны, до сих пор причиняло дискомфорт, но богиня старалась не обращать на это внимания. Чтобы отвлечься, она решила выйти на улицу и подышать свежим воздухом, но как только открыла глаза, не увидела перед собой привычной обстановки комнаты.

Сейчас Цукиёми находилась посреди огромного темного коридора, в котором не было ни намека на предполагаемое освещение. Почти вслепую, опираясь рукой на стену, она двинулась вперед. Богиня шла и шла, но коридор не кончался. Не было ни поворотов, ни дверей, ни окон. Она как будто двигалась по бесконечному тоннелю. Если бы не наличие стен и не скрип досок под ногами, можно было бы подумать, что со всех сторон ее окружает бесконечно пустое пространство.

Пройдя еще около двести пятидесяти шагов, Цукиёми что-то нащупала рядом с правой рукой – той самой, которой она не отрываясь вела по стене. Глаза уже более- менее привыкли к темноте, поэтому появилась возможность рассмотреть находку, по краям сделанную из дерева, в центре которой было что-то мягкое и шуршащее. Возможно, бумага или картон. Внезапно помещение озарилось яркой вспышкой света, хотя и не было ни намека, откуда этот свет мог бы исходить. Все вокруг мгновенно стало ярким и четким, что даже болели глаза. Проморгавшись, Цукиёми снова посмотрела на находку в своих руках и, как только поняла, что именно держит, ее дыхание оборвалось.

В рамке было изображение, написанное черной краской, на котором Идзанаги держал в руках маленький сверток. Глядя на него, он улыбался.

ГЛАВА 7. ВОСПОМИНАНИЕ 1

– Госпожа! Прошу, продержитесь еще немного! – взволнованно кричала женщина, пытаясь достучаться до Идзанами, которая лежала на кровати, едва оставаясь в сознании. Вокруг сновала целая толпа акушерок, постоянно проверяющих пульс роженицы и поминутно меняющих воду и полотенца. Однако Идзанами не замечала снующих людей и практически не слышала их криков. Ее сознание застилала боль. Казалось бы, пора было уже привыкнуть. Она проходила через это столько раз, что и сама сбилась со счета, но все было тщетно. Боль схваток в очередной раз пронзила ее тело так, что она содрогнулась. В голове промелькнула мысль, что было бы проще потерять сознание. Губы ее сами собой растянулись в кривой улыбке от подобной перспективы, когда перед ней уже, наверное, в сотый раз возникло лицо повитухи, кричащей:

– Тужьтесь!

Боль была адской. В какой-то момент женщина просто захотела исчезнуть, лишь бы больше никогда не проходить через это снова. Ей не удалось дальше проследить дорожку мрачных мыслей, так как раздался пронзительный плач ребенка. Идзанами попыталась сосредоточить взгляд на снующих вокруг людях, но у нее ничего не вышло. Все вокруг расплывалось, мир представал перед ее взором одним сплошным мутным пятном. Звенело в ушах.

– Как он?.. – на выдохе прошептала она.

– Поздравляем, госпожа Идзанами, – гордо произнесла повитуха, – у вас родилась чудесная девочка – ну просто ваша копия! – в ее голосе прослеживалась теплота.

При этих словах сознание Идзанами резко прояснилось. Она оторвала голову от подушки, ища глазами ребенка и параллельно корчась от сковавшего тело спазма. Казалось, что боль исходит не только изнутри тела, но также давит на нее со всех сторон извне. Столпившиеся вокруг люди попытались ее успокоить, убеждая расслабиться и дать организму отдохнуть, но она изо всех оставшихся сил начала отталкивать их прочь, крича, чтобы ей сейчас же показали ребенка.

Уже через секунду взволнованная женщина, только что принявшая у нее роды, поднесла маленький сверток матери и отступила на несколько шагов назад, надеясь, что, взглянув на свое дитя, богиня успокоится.

Как только сверток оказался в руках у Идзанами, она больше не двигалась. Женщина просто замерла на месте, глядя на выглядывающее из-под пеленок крошечное личико. Прошла минута, а богиня так и не шевельнулась. Акушерки уже начали опасаться, не потеряла ли их госпожа сознание, как вдруг неожиданно она передала ребенка ближайшей девушке, да так быстро, как будто держала в руках не новорожденного младенца, а горячую картошку, которая ошпарила ей руки. Ошарашенная девушка едва среагировала, чтобы успеть поймать малышку, при этом едва не выронив ее. На несколько секунд воцарилась гробовая тишина, только звуки, издаваемые испуганным младенцем, несколько нарушали ее.

– Г-госпожа? – нервно прошептала девушка, прижимая к груди малышку.

– Ну что еще? – уставшим голосом произнесла Идзанами, по всей видимости потеряв интерес к ребенку.

– Вы… уже придумали ей имя? – пытаясь разрядить обстановку, спросила девушка. Она, как и все присутствующие, не поняла, почему настроение их госпожи так резко переменилось. Задав этот вопрос, служанка надеялась смягчить странную накалившуюся атмосферу. Но своим следующим ответом Идзанами все только усложнила.

– Пускай Идзанаги придумает ей имя, – не глядя на дочь, равнодушно бросила она. – В конце концов это его дитя.

* * *

Идзанаги несказанно обрадовался, услышав новость о начавшихся, хоть и преждевременно, родах. Не так давно Идзанами уже подарила ему чудесную, так похожую на него дочь. Возможно, и в этот раз ребенок родится похожим на одного из родителей. Поэтому, когда дверь отворилась, и в кабинет зашел Гото, Идзанаги с предвкушением спросил:

– Ну что?

– Поздравляю, господин, у вас родилась дочь. И кроме того, она просто копия вашей жены, – с поклоном сообщил радостную новость Гото.

– Скорее принесите ребёнка. Я хочу его увидеть, – радостно сказал Идзанаги.

Гото с поклоном удалился, и через несколько минут на пороге появилась служанка, прижимающая к груди теплый комочек. Она поклонилась, а когда Идзанаги подошел к ней, бережно передала малышку, после чего удалилась из комнаты, оставив отца с дочерью наедине.

Из-под пеленок на Идзанаги уставились два больших любопытных ярко-голубых глаза. Уже сейчас было видно, что девочка действительно очень похожа на свою мать.

– Здравствуй, красавица, – нежно произнес Идзанаги, глядя на дочку, – Добро пожаловать в семью, – наклонившись, он аккуратно поцеловал малышку в лоб.

– Пчхи!

– Будь здорова, – полным любви голосом произнес он.

Через несколько часов к нему пришла Идзанами. На входе в комнату она глубоко поклонилась, и только получив легкий кивок от супруга, позволила себе подойти к ним. Все это время Идзанаги провел с дочкой. А увидев жену, обрадовался и подошел к ней. Взглянув на нее и заметив небольшие круги под глазами, Идзанаги осторожно поцеловал Идзанами в щеку и приобнял за талию, поднеся ребенка так, чтобы они оба его держали.

– Благодарю тебя, – на ухо прошептал он ей. – Спасибо, что подарила жизнь нашей дочери.

– Вы любите ее? – глядя в пол, избегая смотреть на девочку, произнесла Идзанами.

– Конечно.

– Несмотря на то, что она девочка… Я знаю, что в глубине души вы, как и все, надеялись, что это будет сын… К тому же она на вас совсем не похожа, – виновато произнесла Идзанами, не смея взглянуть на супруга.

Он снова поцеловал ее.

– Это не имеет значения. Не важно кто – девочка или мальчик. Главное, что она родилась здоровой, так к тому же похожей на женщину, что является любовью всей моей жизни.

После этих слов Идзанами подняла глаза и обняла мужа. Так они и стояли посреди комнаты, нежно глядя на уснувшую малышку.

* * *

– Отец, матушка! – послышался звонкий голос, доносящийся с порога.

– Тише, – пожурил Идзанаги. – Твоя сестра спит.

– Ура-а-а! – шепотом сквозь прикрытую ладошку засмеялась Аматерасу. – У меня теперь есть младшая сестренка!

Подбежав к родителям, она привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть малышку. Чтобы всем было удобнее рассматривать нового члена семьи, Идзанаги и Идзанами пересекли комнату, чтобы опуститься на кровать и положить дочку на простыни. За это время малышка уже снова проснулась и начала внимательно разглядывать лицо вновь прибывшей.

– Ва-а-а, она такая красивая, – прыгая вокруг нее, сказала Аматерасу.

– Я тоже так считаю, – подперев голову рукой, проговорил Идзанаги.

– А как ее зовут? – не унималась Аматерасу.

– Думаю, ей подойдет имя Цукиёми. Что думаете? – осторожно погладив малышку, сказал Идзанаги.

– Здорово! Очень хорошее имя и так ей подходит! – радостно засмеялась маленькая Богиня Солнца.

– Добро пожаловать в семью, Цукиёми, – произнесла Идзанами.