Практическая магия

– Не меньше шести ста лир, – ответила графиня, – Конечно, ваша светлость, я буду терпеливо ждать вестей. Как я могу отблагодарить вас?

Адалин внимательно осмотрела перстень, поднесла бриллианты к свету, зубами надавила на золотой ободок и выдала свой вердикт:

– Я постараюсь выбить из терра Эквила семьсот. И я уже говорила, что ничего с тебя не возьму. А теперь мне пора, милая Лэтти. Жди новостей и да…лучше бы тебе вышить эти дурацкие лилии.

Когда Адалин вышла из комнаты, Летиссия в изнеможении рухнула на кровать. Но перед тем, как прикрыть глаза, увидела возле стула сияющую коробку. Глаза тут же распахнулись. Недолгая настороженность сменилась любопытством. Неловко поднявшись с кровати, девушка подошла к стулу и внимательно рассмотрела её. Коробка была внушительной. При желании, в неё бы поместился табурет. Сверху она была обшита красным бархатом и обёрнута толстой золотой лентой.

Осторожно подняв крышку Лэтти удивлённо присвистнула: внутри на плотной подстилке из алых роз лежало тяжёлое бриллиантовое колье, рядом с ним, завёрнутая в пергаментную бумагу плитка дорогущего карнуэльского шоколада и записка:

«Жду с нетерпением нашей новой встречи, моя обворожительная Лэтти. Не задерживайся.»

Нервный смех постепенно перешёл в истерический хохот. Девушка смеялась так, что периодически можно было услышать звонкое хрюканье.

Прервал эту страшную картину стук в дверь. На пороге снова стоял королевский камердинер.

– Добрый вечер, леди Брейдер, – поздоровался тот, обеспокоенно глядя на графиню, а затем жалобным шёпотом добавил, – Пожалуйста, поторопимся, его величество уже несколько раз посылал за вами. Я не смог вас найти.

Летиссия в ответ кивнула словно механическая кукла, а затем с неизбежным смирением зашагала за мужчиной.

На этот раз стражник, что впервые подтолкнул девушку в королевские покои, заслонил ей проход и несколько мгновений внимательно и сердито осматривал девушку, а после всё же пропустил. Сегодня в опочивальню правителя Лэтти заходила смело – как к себе домой, и потому неожиданные объятия подошедшего сзади Георга – ввели её в полный ступор:

– Ну где ты ходишь? – ласково спросил король, гладя её по руке, – Я весь вечер посылал за тобой.

В ответ графиня громко сглотнула подкативший к горлу комок.

Монарх прижал девушку к себе крепче. Прислонившись к её голове он трепетно замер и прошептал:

– Как же сладко с тобой спится…

Георг шумно вдохнул, пытаясь как можно дольше насладиться запахом её волос:

– Останься сегодня со мной. Не сбегай ночью. Завтра мне придётся уехать на неделю в Мествало, хочу подольше побыть с тобой.

В этот момент нервы у Лэтти совсем сдали, совершенно не подумав о том, как она оттащит короля в спальню, она мгновенно усыпила его уже отработанным заклинанием. Веки короля сомкнулись, тело начало расслабляться и заваливаться на бок. Лишь в последний момент девушка успела подложить под падающего монарха подушку. А вот вопрос с перемещением оставался открытым.

Графиня никогда не была немощной и тощей, но и король точно не был худосочным, даже наоборот – было ясно, что за своей физической формой монарх следил. Поэтому тащить короля за ноги оказалось тяжело, и единственное, что пришло ей в голову – уложить Георга на ближайшем диване. Какая разница где настигла воображаемая страсть? Для того чтобы взгромоздить его величество на диван пришлось задействовать – воздушную волну, всё-таки стихией графини был воздух. Но использовать магию хоть и родной стихии довольно рискованно – ведь рассчитывать силу и магический компонент девушка просто-напросто не умела.

Повезло. Всё прошло как по маслу. После того, как король был уложен и видимость страстных событий создана, Лэтти села на шкуру медведя, лежавшую возле дивана, на котором сладко спал монарх, судя по умиротворённому выражению лица.

Спина болела, шею тянуло, и в голову лезли ужасные мысли – если король узнает правду, не сносить ей головы. А ведь она ни в чём не была виновата. Или была? Все эти события, в которые она оказалась втянута не по своей воле… Но ведь решения и поступки принадлежат ей? А значит и ответственность за них. Она использовала магию против короля. Значит по законам королевства Лэтти должны казнить.

Сидеть в королевской опочивальне стало невыносимо. Графиня пулей выскочила за дверь, резво (для её тянущей спины) заскочив в коридор, в котором буквально из тени угла вырос королевский советник и преградил ей дорогу:

– Добрый вечер, леди Брейдер, – сказал мужчина, – Пройдёмте ко мне в кабинет.

Советник рукой указал дорогу.

– Добрый вечер, ваша светлость, я очень спешу, – жалобно промямлила Лэтти и попыталась отступить назад.

– Мне очень жаль, – совершенно без сожаления ответил герцог, – но вам придётся отложить дела и пройти со мной. Не советую привлекать лишнее внимание к своей персоне, вы итак щедро наследили.

«Он всё знает», – подумала Летиссия. Что именно всё – она понятия не имела, но мысленно начала готовиться к отсечению головы.

Шагая по коридору за советником, девушка пыталась собрать в кучу мысли и придумать, что можно было бы сказать или сделать. Возможно у неё даже получилось бы обменять все свои драгоценности на жизнь? Но это глупо, ведь жизнь и имущество предателей итак принадлежат короне…

Открыв массивную самшитовую дверь, советник зажёг под потолком магическую сферу и пропустил даму в перёд.

– Присаживайтесь, – герцог указал на кресло возле своего стола.

Кабинет герцога был по-мужски консервативен. Никаких статуй, картин или даже красивых обоев или штор. Мрачные пустые стены и книжные стеллажи почти по всему периметру. Единственное, что разбавляло это унылую мужскую берлогу – это огромное витражное окно, которое, к сожалению, не представлялось возможности разглядеть из-за того, что солнце уже полностью скрылось за горизонтом.

На столе несколькими значительными стопками небрежно лежали документы, курительная трубка и сургуч.

– Что вы делали в королевских покоях? – спросил герцог Глостерский.

– Не ваше дело, – не на шутку разозлилась Лэтти.

– Когда дело касается жизни и здоровья короля – всё становится моим личным делом. – парировал советник, – Видите вон тот амулет, висящий под потолком? Он улавливает магические колебания и передаёт мне. Точно такой же висит в покоях его величества.

Графиня, которая осталась без рода, без мужской и вообще любой защиты, наказанная за то чего не совершала – в одно мгновение решила перестать быть овцой, ведомой на заклание и никому не позволять обтирать об себя ноги и тем более человеку, который знал обо всех королевских беззакониях, совершённых в том числе и над ней, но ничего так и не сделал.

– Я знаю, что вы делали в покоях короля, но я должен услышать вашу версию, – тем временем увещевал советник.

– Вы следите за всеми женщинами, которые вхожи в королевские покои? Или вам есть дело только до меня? – огрызнулась она.

– Мне плевать на всех потаскух короля, леди Брейдер, – холодно ответил герцог и Лэтти передёрнуло от фразы, которую он бросил в неё, словно пощёчину, – но лично вы использовали магию в отношении его величества, что безусловно запрещено. Поэтому я последний раз спрашиваю – что вы делали в покоях короля?

– Я вошла в покои и усыпила его величество сонным заклинанием, – звенящим от сдерживаемого гнева голосом ответила девушка.

– Зачем?

– Хотелось поскорее вернуться в свою комнату.

– Покажите заклинание, – приказал советник и укрыл комнату сокрывающим пологом.

Летиссия раздражённо бросила заклинание. Советник наложил на магию стазис и долго разглядывал структуру магическим зрением. Брови его сошлись на переносице, он стал выглядеть растерянным. Развеяв магию и полог, герцог спросил:

– Какой уровень вашей силы?

– Я понятия не имею, меня ни разу в жизни не измеряли. Скорее всего дело в родовом перстне.

– Покажите, – попросил советник и графиня протянула руку. Герцог внимательно посмотрел на неё, затем хмыкнул и сказал, – можете быть свободны. Только больше не привлекайте лишнее внимание охраны своими чересчур быстрыми выходами.

Лэтти от удивления продолжила сидеть и молча смотреть на герцога, ожидая хоть каких-нибудь объяснений.

Тот в свою очередь оторвал взгляд от бумаги, которую только что взял и вопросительно посмотрел в ответ:

– В чём дело?

– Я разве не арестована? – спросила совершенно растерянная девушка.

– А нужно? – вопросом на вопрос серьёзно ответил советник, глядя ей в глаза.

– Нет. – сказала Летти и больше не теряя ни секунды, выскочила за дверь и побрела к себе в покои.

Глава 6

Утром следующего дня королеве предстояло проводить в дорогу мужа, что, к разочарованию её величества, было обязательной частью королевского этикета. В сопровождение она взяла себе лишь пару девушек из свиты, и, завидя придворных, всячески пыталась изобразить печаль и тоску по поводу отъезда супруга.

– Возвращайся скорее, драгоценный! – громко молвила Виктория и даже протянула мужу руку для поцелуя.

Король без особых нежностей формально изобразил поцелуй и ответил:

– Береги себя, драгоценная.

А затем без лишних предисловий вставил ногу в стремя и с лёгкостью оседлал своего великолепного шарифского жеребца. Впереди на холме уже громоздились его свита и сопровождение, состоявшие из двух гвардейских отрядов, слуг и дюжины лордов, что входили в состав малого совета. Все они были одеты в дорожные костюмы и восседали на дорогих лошадях. После того как король дал знак – вся свита тронулась и лошадки нетерпеливо обмахиваясь хвостами, застучали копытами по мостовой.

Вся процессия провожающих понемногу начала рассасываться, а её королевское величество, утомлённое проводами, отправилась к себе в покои. Фрейлин в этот день королева также не звала и потому Летиссия весь день позволила себе проваляться в кровати, а под вечер была поднята неожиданным посетителем.

– Флора? – удивилась графиня, увидев курчавую голову, выглядывающую в дверь.

– Добрый вечер, леди Брейдер, – учтиво поздоровалась девчушка, а затем доверительным тоном сообщила. – Её светлость ожидает вас в своих покоях. Госпожа просила поторопиться, но постараться быть как можно менее заметной.

– Одну минуту. – сказала Лэтти и с тоской посмотрела на своё «любимое платье», которое без магии в свет лучше было не выпускать, – Подожди меня за дверью.

Через несколько минут полностью готовая графиня следовала по служебному коридору за горничной и вскоре очутилась возле покоев кузины короля.

…

– Добрый вечер, ваша светлость, вы звали меня? – спросила Лэтти.

– Ради светлой матери, зови меня Адалин, пока мы не на людях, и добрый вечер. – улыбнулась герцогиня, – Проходи, я ждала тебя. Есть новости.

Летиссия села на изящный резной стул, покрытый светлым лаком и замерев, вся превратилась в слух.

– Деньги были переданы терру Борану днём, к счастью мне удалось провернуть сделку с мастером ещё утром. И я считаю это великой удачей. Потому как сегодня вечером мастер уедет по делам и вернётся лишь через месяц. Мне удалось выручить шестьсот пятьдесят лир. – сказала герцогиня и выжидающе взглянула на Лэтти, – Половину я отдала терру Борану, остальную часть он получит, когда всё решится. Теперь дело зависит от того, насколько быстро лекарю удастся раздобыть путы.

Графиня сделала несколько быстрых шагов, опустилась на колени и обняла Адалин за ноги, а затем громко всхлипнув, сказала:

– Я в неоплатном долгу перед тобой. Умоляю, скажи, что я могу для тебя сделать?

– Поднимитесь, леди Брейдер, – осуждающе сказала герцогиня. – Боюсь, что если всё в этом мире совершалось только из соображений выгоды – мне бы не дожить до сегодняшнего дня. Прошу, давай закроем этот вопрос. Когда терр Боран раздобудет путы – я сообщу.

– Храни вас пресветлая Пацехея! – Ответила Лэтти и протёрла внутренней стороной ладони мокрые щёки.

…

– Летиссия. – позвала королева и выжидающе взглянула на девушку. – Будь любезна, подойди.

Графиня подошла и совершив глубокий реверанс, подняла голову, со всем возможным пиететом и вниманием уставилась на королеву:

– Ваше величество.

– Говорят, ты чудно вышиваешь и можешь похвастаться прекрасными слакскими лилиями.

От неожиданности и удивления Лэтти чуть вульгарно не выкрикнула: «Я?!». Но всё же вовремя остановилась и взяла себя в руки. Немного поразмыслив девушка ответила:

– Моё швейное искусство чересчур преувеличенно. Я решила попробовать. Само вышивание я нахожу успокаивающим и созерцательным занятием, однако результаты… моей работы… не впечатлили меня. – сказала девушка и опустила взгляд, усиленно пытаясь вспомнить, когда в последний раз держала в руках иголку. По всему выходило, что очень давно.

– Ты слишком строга к себе, дорогая, – снисходительно ответила королева, удовлетворённая таким ответом. – Принеси завтра свои лилии, будем поправлять твою самооценку, – Виктория жестом показала, что собеседница может быть свободна.

Весь оставшийся день графиня провела в грустных раздумьях о будущей бессонной ночи. Поправить форму, немного исправить размер или цвет платья – магия могла, но вот создать из воздуха картину… вряд ли. По крайней мере Лэтти этот способ был не известен.

Девушка умела держать в руках иголку, и, несомненно, была обучена азам вышивки. Но с таким же успехом она могла бы сыграть партию в шахматы, зная лишь траекторию движения фигур.

В свою комнату вечером она брела неохотно, с тоской предвкушая долгие и бесплодные попытки изобразить вышивку.

В качестве канвы графиня использовала всё туже несчастную ночную рубаху, из которой уже был сооружён кривенький мешок для драгоценностей, что лежал в матраце. Нитки выдёргивала – откуда придётся. В дело пошли и большая фиалковая гардина, и подушка, и покрывало и даже обивка стула, которая очень кстати была изготовлена из зелёного шёлка. Иголка, к счастью нашлась. А набросок лилий Лэтти сделала пером, что очень удачно лежало в столе в её комнате.

Оценить свои силы у графини получилось довольно честно, и потому вся работа по размеру представляла из себя украшение для небольшого носового платка. Само украшение было не больше указательного пальца в высоту и мизинца в ширину. Девушка была уверена, что без магической доработки ничего не выйдет, однако, неожиданно даже для самой себя так увлеклась работой, что после завершения самой вышивки обработала и укрепила атласной ниткой края платка. И хоть работа была далеко не идеальной, всё же вышло прелестно. Лэтти не захотелось портить очарование работы магическим облагораживанием.

Довольная собой и неожиданно вдохновлённая, девушка легла спать лишь под утро, сразу же погрузившись в глубокий сон.

Однако весь следующий день правительница будто бы не замечала графиню и ни разу не вспомнила о ней. Летиссия, которая утром аккуратно сложила отглаженный платок в тот самый потайной карман, и была готова с гордостью предоставить своё творение по первому требованию, неожиданно для себя самой почувствовала разочарование и даже нелепую в данном случае обиду. Ведь объективно – чем меньше на графиню обращали внимание – тем меньше жизнь сулила ей проблем.

После полудни все фрейлины были распущены и Лэтти в задумчивости побрела к себе, с удивлением обнаружив возле своей комнаты Флору.

Та с любопытством смотрела в ближайшее окно и от нетерпения перетаптывалась с ноги на ногу.

– Добрый вечер, госпожа! – радостно улыбнулась девчонка, – Миледи ждёт вас! Скорее!

Графиня не могла не улыбнуться её непосредственности и бесчисленным попыткам казаться взрослее и солиднее.

Когда они, наконец, добрались до покоев кузины короля, Лэтти с замешательством смотрела на Адалин. Герцогиня, несмотря на свой возраст, неожиданно превратилась в нетерпеливую девчонку, у которой в глазах горел настоящий огонёк приключений.