скачать книгу бесплатно
– Я заметила,– сноха стала прежней, спокойной и рассудительной.– Идем. Скоро солнце сядет. Не хотелось бы идти по лесу ночью.
Прихватив с собой толстовку и обувшись в уже, подсохшие ботинки, которые подала мне Света, ждавшая в числе остальных у самой кромки леса, я влилась в их коллектив и, через несколько секунд, зашагала вместе со всеми на встречу к неизвестному. Если бы тогда мне сказали, во что выльется этот поход, я бы тысячу раз подумала прежде, чем сделать это. Но, к сожалению, будущее есть будущее, а я не обладала тем даром, с помощью которого могла в него заглянуть. Правда, интуиция моя билась где-то там, внутри меня в судорогах, но я не обращала на нее внимания. Она всегда что-то хотела от меня, поэтому, на этот раз, я не стала прислушиваться к ней, а просто ступила на тропинку, по которой продвигался наш отряд, выбрав способом передвижения ходьбу «след в след». Словно мы шли по джунглям и боялись сбиться с пути и наступить ногой в какое-нибудь гнездовье ядовитых змей или пауков.
Софочка, не пожелавшая составить компанию Виктору в лагере, шла, храня молчание. На радость всем. Молчали и мы. В лесу становилось все темней, и мы вынуждены были достать фонари, предусмотрительно прихваченные некоторыми из нас на сплав. Но все они, благодаря тому, что побывали в воде, через пять минут отказались выполнять свое предназначение, и нам пришлось доставать телефоны. Но, так как поход наш растянулся, мы решили, что не стоит тратить зарядку наших аппаратов, и оставили только два, у Алексея и Ивана. Леша встал в центре колонны, непосредственно позади Софочки, чтобы освещать ей каждый пятачок земли, куда она ставила ногу (а как же иначе?), а Ваня замыкающим ее. Первым же шел Григорий и просвечивал пространство фонарем-прожектором, которого хватило бы и одного, настолько он был мощным, но Софочкино безмолвие имело для нас большое значение, а Ивану предстояло просто уследить за тем, чтобы никто не отстал и не потерялся.
Передвигаясь по лесу, практически, посредством обоняния и осязания я старалась не думать о тревоге, которая волной сначала то набегала, то спадала, а затем проявлялась на поверхности кожи капельками пота. Рассматривая деревья и травинки (до того, пока они не приобрели в темноте сказочно-фантастические образы), я вспомнила все наши приключения и со страхом поняла, что и из этого, так обзываемого, отдыха ничего хорошего не выйдет. Слишком уж все становилось непредсказуемым.
После трех, не менее, часов наших усилий в поисках деревни, стало понятно, что мы заблудились.
– Мам, я устал,– не выдержал первым Мишка, которому это было простительно.– Когда мы уже дойдем?
– Сыночек, ну, потерпи немного. Еще немножко осталось,– успокоила сына Александра тоном доброй родительнице и сразу же поменяла его на тон, как минимум, царствующей особы, обращаясь неизвестно к кому.– Ведь, немножко?
– Что-то мне подсказывает, что ночевать придется прямо на сырой земле,– не щадя детской психики проявила «доброту» в виде язвительной реплики Софочка.
– Гриш, далеко еще?– счел необходимым вмешаться Сергей Анатольевич.– Ты же говорил, что деревня недалеко.
– Ладно,– резко остановился гид.
Не ожидая от него остановки (о которой, между прочим, он мог бы предупредить), мы, идя по инерции, воткнулись, кто чем, в спины впереди идущих. «Ой» воскликнул каждый из нас, и оно повторилось так, как будто прозвучала команда рассчитаться по порядку, но вместо: «..первый, второй, третий..» мы просто вскрикивали.
– Признаю,– тем временем продолжил Гриша.– Я заблудился, и нам придется дождаться утра прямо здесь, потому что куда идти я представления не имею.
– Шутишь?– метнул луч света от своего телефона в его сторону Алексей, видимо, чтобы увидеть бесстыжие глаза проводника.– Как? Мы же не взяли с собой даже простого покрывала.
– Это не страшно,– засуетился тот в ответ.– Наберем еловых веток, полохматей и погуще, и застелем вместо постели. Я так делал не раз.
– Я не медведь, чтобы валяться на ветках и сосать лапу,– ну, все, теперь Софочку не заткнешь.– Я хочу нормальную, существенную еду и постель, в виде кровати.
Она топнула ногой. Об этом я догадалась по хрусту ломающейся ветки. В то, что мы оказались в такой ситуации, я пока принять не могла. Мое сознание никак не хотело переходить в осознание, и я просто вслушивалась в голоса друзей, потому что видеть их самих мне не давала полная темнота.
Ночь окончательно, по самое «не хочу», окутала нас своим плотным полотном. В просветах между соснами, если встать в нужной точке, можно было увидеть круглую луну, которой до нас не было никакого дела. Она мирно и в привычном для себя ритме, не замечая нас, плыла в звездном вакууме. Значит, ждать от нее помощи не стоило, даже если бы мы выстрелили в ее направление сигнальной ракетой или выбросили огромную белую простыню, как знак «SOS». Она была властительницей небесного пространства и, похоже, заключила с лесом договор, в котором они распределили границы владений, договорившись, не вмешиваться в дела друг друга. Поэтому мы и стояли сейчас, как слепые котята, уставившись в черноту и сохраняя строй.
– Зашибись, сходили за хлебушком,– выразил свое отношение к происходящему Иван, рефлексивно стараясь охватить весь лес светом от фонаря, луч которого быстро передвигался от дерева к дереву по кругу.
У меня от такого светового шоу закружилась голова и я, закрыв глаза веками, захотела прикрыть их дополнительно ладонью. Моя рука произвела сгиб в локте и уперлась во что-то мягкое.
– Ты чего дерешься?– Ирина, занимавшая в колонне место прямо за мной, машинально свернулась от боли пополам и боднула мою спину лбом.– Блин.
Забыв о животе, она выпрямилась и удостоила теперь вниманием свой лоб.
– Что такое, Ирина? Что случилось?– нарушил строй Сергей Анатольевич, сойдя с топы, чем дал понять всем остальным, что это безопасно.
И пока он потирал ушибленные места любимой, в нашем сообществе восторжествовала анархия. Аристотель, однозначно был прав, когда ставил анархию в один ряд с демократией, потому что спутницей демократии, исходя из лозунгов недалекого прошлого, была гласность. Вот мы заголосили все разом, не давая друг другу вставить слова и стараясь перекричать всех и каждого в отдельности.
– А-а-а,– вопила Софочка, зажав уши руками.– Я хочу нормальную кровать.
– Я же говорила, что это плохая идея,– кричала Света.
– Я считаю, что мы должны идти дальше,– убеждала кого-то Марина.– Обидно будет, если мы утром обнаружим, что не дошли до цели каких-то сто метров.
– У нас скоро фонари сядут. Куда мы пойдем? Здесь нужно располагаться,– по ответу Алексея я поняла, с кем на повышенных децибелах разговаривала Марина.
– Мам,– я спать хочу-у-у,– ныл Мишка.
– Подожди. Сейчас все решим,– соответствуя обстановке, громко проговорила Александра.– Эй. Кто-нибудь мне скажет, что будем делать?
– Слабак,– воспользовавшись всеобщим сумбуром, поддела брата Наташа.
– Сама дура,– не мешкая отреагировал тот.
И тут я оглохла. То ли все переводили дыхание, то ли у меня отказал слух. Я не видела друзей, их жестов, их мимики, поэтому и не могла судить о степени испорченности своих ушных перепонок.
– Может, стоит вернуться?– воспользовался затишьем Иван, а я с облегчением отметила, что со слухом у меня все в порядке.
– Куда?– вопрос Светы поднял новую волну возмущений.– Мы же заблудились.
– А-а-а,– взвыла с новой силой Софочка.– Обеспечьте меня кроватью.
– Мама, прекрати,– состав орущих увеличился на пару человек, которые в первом заходе были поглощены друг другом, и первой из них стала Ирина.– Ты же прекрасно понимаешь, что кроватей здесь нет. Ты же знала, на что соглашаешься, когда поплыла с нами.
– Верно. Насилия в отношении вас применено не было,– вставил в их диалог фразу из протокола Сергей Анатольевич, и теперь окончательно ни у кого не осталось сомнения, кем он работает.
– Я согласилась, потому что у меня был спальный мешок. А что сейчас? Мокрая трава?– перешла на визг женщина, забрызгивая своих соседей слюной.
– Ну, и оставались бы в спальном мешке,– не выдержала Саша, еще не привыкшая принимать Софочку такой, какая она есть,– Какого же..– и у нее вырвалось точное, по значению, слово, которого дети не должны были бы слышать.
На Софочку, со временем, реакция у всех становилась одинаковой, поэтому осуждать за это Александру я не стала. Тем более что способа эффективнее, чем способ связать слова и выразить их истинный смысл посредством русского мата, еще никто не придумал.
И заставить замолчать тоже. Марина, которая взялась снова убеждать Алексея в необходимости не останавливаться и идти дальше, и Леша, противоречивший ей, после Сашиной реплики одновременно смолкли.
И опять мой слух резанула тишина. Но всего лишь на миг.
– Что вы себе, девушка, позволяете?– теперь Софочка начала сразу с визга.
Переход от шума к молчанию, а от молчания мгновенно к визгу, все же сказался на моих ушах, отозвавшись резкой болью в правом ухе, потому что именно оно было ближе всего к женщине-сирене. Я, просунув в ухо указательный палец, потрясла им, наклонив голову набок, словно хотела вытряхнуть боль наружу.
– Никакого воспитания,– разорялась в это время Софочка, и все внимательно ее слушали, потому что проще локомотив пропустить, чем ложиться на рельсы, пытаясь его остановить.
Уставшие дети присели на корточки. Это я поняла по двум пенечкам, чьи контуры вырисовывались рядом с Сашей. Друзья же не издавали ни звука.
– С вами взрослая женщина, а вы бессовестные, бесчеловечные изверги. Так себя вести,– унять разбушевавшуюся Софочку никто попыток не предпринимал, и она, вкусив безграничную власть над ситуацией, и не думала закрывать рот.– Маньяки, тираны, сатрапы.
Женщина на секунду замешкалась, видимо, прочесывая закрома своей памяти в поиске подходящих синонимов, а мы, лелея надежду, что они у нее закончились, воспряли духом. К сожалению, ненадолго, потому что мозг Софочки выдал очередную порцию ругательств.
– Диктаторы, Нероны, Калигулы, Пиночеты…
– А они тут при чем?– услышала я, как прошептал Леша, обращаясь к Марине (к кому же еще?).
– Видимо, чтобы нам понятней было, кем мы являемся. Так сказать, на наглядном примере,– вполне доступно объяснила ему сноха, тоже шепча.
– Ну, допустим, тираны и диктаторы с сатрапами, это да, а маньяки-то почему?– присоединился к ним шепот Светы.– Я не помню, чтобы они маньяками были.
– Может, были, просто историки нам не все рассказывают,– вступил в рассуждения тихий голос Александры.– Хотя, если верить всему, что даже историки рассказывают, они еще те маньяки были.
Софочка, никого не слышала. Она истязала свою память, заставляя ее выдавать все новую и новую порцию личностей, которые засветились в истории не с лучшей стороны. Почему она выбрала такой способ, чтобы донести до нас, кто мы есть на самом деле (в ее представлении), для меня так и осталось загадкой. И хотя паузы между воспоминаниями становились все длиннее, потому что список истощался со скоростью, прямо пропорциональной ее нарастающему ору, мы послушно не двигались со своих мест, словно участвовали в бенефисе ведущей актрисы нашего, спонтанно организованного, театра. Еще немного, и мы бы разродились на аплодисменты.
Но этому помешал оглушающий хруст в кустах. К нам явно приближался, самое наименьшее, кабан, потому что лисички и зайчики не обладают таким весом, от которого ломаются ветки. Я отпрянула назад и опять задела Ирину. Но она точно таким же манером уперлась в Сергея Анатольевича, который, в отличие от нас, устоял.
– Ик,– испугавшись, отреагировала Ирина, почти размазавшись по поверхности тела любимого, словно она была из пластилина.
И не только она. Не знаю, как восприняли приближение зверя друзья, мне же стало очень страшно. Шум звучал настолько оглушающе, что замерли от страха не только мы, но даже сова, которая незримо участвовала в Софочкиной постановке, заняв место в верхних рядах галерки, ухнула парочку раз так, словно это были ее последние минуты жизни. И только сама Софочка, никого и ничего не слыша, продолжала повышать уровень наших знаний по истории.
– Вы чего разорались?– какое счастье, кабаном оказался Гриша.– Всю живность распугали.
Я вспомнила о сове, поискав ее в темных ветвях глазами, потому что другие звери пока не давали о себе знать. И слава Богу!
– Ты чего без фонаря?– высказал претензию Грише Сергей Анатольевич.– Я уж подумал, что на нас медведь прет.
«Это кто как,– подумала я ему в ответ, покачав головой в качестве протеста.– Лично я поджидала кабана».
– Я его выключил,– как-то неопределенно, с налетом загадочности выдал проводник,– Там,– он включил свой прожектор, чтобы показать на кусты, из которых мы, несколько минут назад, трясясь от страха, ожидали совершенно другого представителя фауны.– Какие-то мужики на трех джипах.
– Ура!– закричали одновременно Мишка с Наташей.– Мы пришли!
– Я бы так не радовался, – снова возникло у меня ощущение недоговоренности от слов гида.
– Почему?– взял на себя диалог с трудным Гришей наш следователь.– Они охотники или рыбаки?
– Ни то и ни другое,– пожал тот плечами и опять замолчал.
– Да, ты задолбал. Говори уже,– не выдержал Алексей, метнув в Григория луч света, чтобы мы все имели возможность осудить Григория визуально.
– Я лучше покажу, и тогда вы сами все поймете,– проводник отключил фонарь и нырнул обратно в кустарник.
Ну, что нам оставалось делать? Естественно, последовать за ним.
Глава 8.
Продираясь по ночному лесу и прикрывая руками лицо от колющих хвоинок, назойливо лезущих прямо в рот и глаза, мы остановились по команде Гриши, которая состояла всего из двух слов. Но зато каких!
– Ложись!– прошипел он первое слово, как змея, подло выползшая из-под пня.
Как ни странно, но ее исполнили все, без исключения.
– Ползите!– прозвучало следом за первым, второе.
В армии я не служила, но в этот момент ощутила все прелести армейских будней. Причем ощутила кожей, потому что при падении моя футболка задралась, оголив живот.
Общественность на все это прореагировала неоднозначно.
– Что за ерундой мы занимаемся?– как-то запоздало проявилась Софочка.– Почему мы ползем?
– Тихо,– цыкнул на нее Гриша.– Так надо.
Я приготовилась к долгой и нудной ответной речи женщины, но та, после цыканья Григория, вдруг смолкла. «Ого,– отметила я про себя этот феномен.– Надо бы перенять этот прием у него».
– Ух, ты. Как разведчики на войне,– я позавидовала Мишке, который находил плюсы в любой ситуации.
– Ой, тоже мне разведчик,– не смолчала на это восклицание брата Наталья.– Разве разведчики так пыхтят? Тебя же любой фашист услышит и в плен возьмет.
– А я им не сдамся,– обиженно заметил мальчик.– Мам, скажи ей, что я не сдамся.
– Не сдашься, не сдашься,– переставляя осторожно локти, ползла вперед мама героя.– Еще немного, и я сама всех сдам. Только, вот, кому? Что это за вылазка такая? Началась война, пока мы тонули? И мы теперь в тылу врага?
– И действительно, Гриш, от кого мы прячемся?– Ирина и в ползучем положении оказалась недалеко от меня.– Мне это не нравится.
– Ай, я пузо обо что-то расцарапал,– Алексей передвигался передо мной, поэтому его ранение повлекло за собой цепь неприятных столкновений.
Сначала я уперлась лицом в ступню его ботинка, потому что Леша решил остановиться, чтобы «отдать дань уважения» своему животу и посочувствовать ему в виде причитаний и поглаживаний. Практически сразу то же самое проделала Света, но встреча ее лица состоялась с подошвой моей обуви. Далее полз Иван, поэтому не нужно говорить, что и с чем там встретилось, потому что сценарий был один, и итог и этой встречи был предрешен. У меня, вообще, создалось впечатление, что кого-то там, в небесной канцелярии одолела скука, и он решил развлечься. А мы, как раз те клоуны, с которыми и без этого всегда что-то происходит, поэтом и нужно-то всего лишь подбросить им пару ситуаций и сиди, наслаждайся зрелищем.
– Леха, елки, ты чего?– отодвинула я его ногу, и обтерлась рукавом.
– Говорю же, живот поцарапал,– до брата еще не дошло, какой хаос внес он в наши ползучие войска.
– Танюха, блин, прямо в лицо! Обувью!– Света не стала церемониться и высказала мне все, что обо мне думает.
– Это не я,– меня сковала растерянность, и я, после такого описания сестрой моих личных качеств (заметьте, ни одной ноги, а меня в целом), не могла пошевелиться почти вся, кроме языка,– Это Леша,– только и смогла я промямлить.
Зная о брезгливости сестры, я на нее не обиделась.
– Я при чем? Я же живот поцарапал,– твердил, как заклинание Алексей.
– Поползли, давай,– потянула его Марина от греха подальше.
– А я говорила, что это шизофрения,– снова возникла из темноты Софочка.
– Мама, ну, что за чушь ты несешь,– завопила справа Ирина, приподняв голову.– Какая шизофрения?
Подруга, в связи с нахождением ее поблизости, была мне видна, поэтому я с точностью могла описать, что она делает.
– Всеобщая,– с легкостью парировала Софочка.
– Верно,– неожиданно согласился с ней Сергей Анатольевич, вызвав во мне удивление, которое я едва сдержала.– Вам лучше знать. Симптомы болезни то для вас не в новинку. Знакомы с ними не понаслышке.
Ну, надо же, как осмелел следователь! Решил дать бой теще!
– Ого,– вслух и с восторгом принял его перевоплощение Иван.– А лес-то чудеса творит. Воздух здесь прямо волшебный. Не воздух, а сыворотка правды.
