скачать книгу бесплатно
– Ага. Ирины,– зачем-то повторила Саша.– Теперь оно, конечно. Теперь оно сразу все стало понятно. Это же та самая Ирина. И как я могла забыть?
По-прежнему не соображая, что не так, я с застывшей на физиономии мимикой удивления, окинула взглядом прямую спину Саньки.
– Ирина – это наша подруга,– улыбнулась Марина, заметив мое замешательство.– А Софочка ее мама. Мы должны были сегодня все вместе сплавляться. Но, в силу обстоятельств, этого не произошло.
Чтобы не случилось, Марине всегда поражала меня способностью сохранять спокойствие и холодный разум. Иногда, даже просто своими неторопливыми движениями, без слов, она могла успокоить и внести порядок в неразбериху, которая являлась постоянным спутником в наших приключениях. Будучи потомком из рода местных казаков, она обладала и соответствующей внешностью. Как истинная казачка, Марина носила черную косу, предпочитая ее всем новомодным стрижкам и прическам. Сноха не отличалась худощавостью, и ее фигура соответствовала тем стандартам, которыми и должна обладать настоящая женщина с выпирающими, в меру, частями тела в нужных местах.
– Это произошло «не в силу обстоятельств», а в силу дурости Софочки,– выплеснула, словно выплюнула свое мнение сестра.
А, вот, Света, та в противовес мне и Марине, предпочитала сидеть на различных диетах, чтобы, не дай Бог, у нее где-либо появилась даже малейшая складочка в виде отложений жира. Гораздо ниже ростом, она на нашем фоне, смотрелась девочкой первоклассницей. И ей не хватало только двух хвостиков с пышными бантами на голове. Но нехватка калорий все же сказывалась на ее характере, проявляясь некоторой резкостью в высказываниях.
– Я так понимаю, что мне повезло именно не познакомиться с ними,– в тоне Саши послышался сарказм.
Она, оставив пункт наблюдения за отпрысками, примостилась рядом, уместив филейную часть на один из своих баулов, предварительно перевернув его (зачем-то).
– Можно и так сказать,– согласилась я с ней.– Но только с Софочкой. С Ириной найти общий язык не сложно. Нужно лишь вовремя давать ей отпор. А вот ее мама.
– Ее маму проще стукнуть чем-нибудь тяжелым, чем тратить на нее слова,– не дала мне договорить Света, в общем-то, правильно выразив мою мысль, но в более прямолинейной форме.
– Понятно,– никак не могла расслабиться Саша в плане того, чтобы хоть на какое-то время расслабиться и не оглядываться на Мишку с Натальей.– Одно не понятно. Почему « Софочка», а не, скажем, тетя Соня? Она же вам не ровесница.
– Это ее прихоть,– опередила всех желающих ответить Марина.– Она сама так просила к ней обращаться.
– Просила. Ага. Как же,– воскликнула Света.– Приказала. Она у нас моложе всех молодых. Этакая пенсионерка-пионерка.
– Да, ладно тебе,– отмахнулась я.– Ирину жалко. Слушается ее во всем и лишает себя личного счастья. Давно бы уже с Сергеем Анатольевичем свадьбу сыграли. Так нет. То Софочке летнее солнцестояние мешает, то зимние морозы.
– Ну-ну, то осенняя шизофрения, то весенняя. Как у сумасшедших и полагается,– опять в точку подметила Света.– Обострения. Их пик. А все остальное время, у нее просто обострение, в легкой форме. Хотя, это спорно. Думаю, у нее легкой формы не бывает.
Я улыбнулась. Отношение сестры к маме Ирины имело под собой основание. Столкновение с Софочкой даже единожды грозило оставить в жизни неизгладимый след, а у Светы этих столкновений перевалило за десяток.
– Не преувеличивайте,– проговорила Марина, оглянувшись одновременно на окрик Алексея,– Просто женщина со своими тараканами в голове. Иду,– сноха поднялась и, быстро перебирая ногами, заспешила к мужской компании, результат работы которой близился к завершению.
Света дождалась, пока Марина отдалится на расстояние, с которого не сможет ее услышать, и, фыркнув, добавила:
– Ага, как же, тараканами. ТараканиЩами! Вот такими.
Она, широко расставив руки, продемонстрировала передо мной и Сашей размер одного насекомого, который с собратьями устроили себе жилище в верхней части туловища Софочки. Мы с Сашей переглянулись, но обошлись без комментариев (я лично лишь по тому, что, моя богатая фантазия тут же высветилась перед глазами картинкой с выползающими из головы Софочки чудовищами с множеством лапок и длинными усами).
– Все. Грузимся,– вернулась Марина, тараторя и хватаясь за сумки.– Виктор сказал, можем отправляться. Весь багаж грузим на один катамаран. Дети садятся на другой. Танюх, ты с Сашей, детьми и Виктором на первый, а мы, вчетвером следом за вами.
– Понятно,– подскочила я и столкнулась плечом с Сашей, которая тоже последовала порыву, после слов снохи.
От удара она и я камнем рухнули обратно. От неожиданного падения я больно ударилась копчиком.
– А-а-а,– застонала я, повернувшись на бок и потирая ушибленное место.– Кажется, приключения начинаются. Ой, и что-то мне во мне подсказывает, что только пострадавшим копчиком мы не обойдемся.
– Почему?– подала мне руку сердобольная сестра.– Ирины-то с нами нет. Это, когда вы с ней в тандеме, с нами всегда что-то случается. Прямо, мистика какая-то.
Успев, пока принимала вертикальное положение, мысленно согласиться с ней, я немного успокоилась. Но рассказ водителя о женщине, закатившей истерику по поводу шарфика, все же всплывал в моей памяти с постоянной регулярностью все время, пока мы не отплыли. «Были ли это Ирина с Софочкой? Может быть. А с другой стороны, что в этом такого? Если даже и были, то они уже далеко уплыли. Да и пусть мы и догоним их. Что в этом такого? Терпеть Софочкины закидоны, конечно, не хотелось бы, но ничего, потерпим. Не привыкать?»,– прокручивала я ситуацию, таская вещи.
Но стоило только оттолкнуться катамарану от берега, как тревоги улетучились. Почувствовав оголенной лодыжкой прохладу прозрачной воды, я учащенно начала загребать, от чего наш «круизный лайнер» сделал вираж, встав к направлению реки под углом.
–Эй, эй,– завопил Виктор.– Осади. Не надо так резво. Медленней. Спокойней. Мы никуда не спешим. Так, все смотрим на меня.
И молодой человек наглядно показал нам, как управлять веслом в различных ситуациях, высоко поднимая его, а затем опуская, то и дело, беспокоя гладь воды ударами по ней. Брызги дождем осыпались на Мишку с Наташей, севших в той же части катамарана, где властвовал и размахивал орудием гребли и Виктор. Дети, радостно хихикая, стряхивали их на брезент, расположившись на нем, словно на «ковре-самолете». Вскоре под ними образовалась небольшая лужица воды, и они заерзали, вычерпывая ее ладошками.
– И еще. Держите дистанцию,– не замечая, какие неудобства доставил, не смолкал ни на минуту наш гид, раздавая ЦУ.– В некоторых местах течение посильней, поэтому прошу отнестись к моим словам серьезно, иначе не справитесь с управлением.
– Он нас, по всем признакам, к гонкам готовит?– негромко произнесла Саша, сидевшая за мной.
Но остаться неуслышанной у нее не получилось, Виктор обернулся, и его взгляд, если бы метал гвозди, непременно бы приколотил нас с ней к месту, обойдясь без молотка.
– Для особо одаренных представителей homo sapiens, в кавычках, повторю. На реке есть места, где течение быстрое, поэтому все повторяем в точности, глядя на мои движения. Еще вопросы есть?
Я, испытывая и страх и стыд одновременно, замотала в отрицании головой. То же самое сделали и друзья, не издав ни звука.
Наконец, наше путешествие, совместно с рекой, потекло своим чередом. Мы, не прилагая усилий, просто, так, для вида, шевелили веслами. Лень (приголубленная солнцем) теплой волной разлилась по моему телу. Глаза слипались от желания поспать. Но позволить я себе этого не могла, потому что являлась членом команды, который находился при исполнении. То бишь, практически, на вахте у штурвала.
Вода, отражая прямые лучи небесного святила, словно отбиваясь от них, слепила бликами, причиняя глазам боль. Спасательные жилеты, в которые мы облачились с самого начала, создавали некоторое неудобство, натирая под подмышками. Мои сотоварищи хранили молчание, как будто сговорившись. И даже Миша с Натальей, устав глазеть по сторонам, улеглись на спины и, видимо, задремали, прикрыв лица кепками. Ветер, оставив нас на «растерзание» жаре, «игрался» с соснами, дергая их за ветки в самом верху.
Мы плыли уже не один час. Спокойное течение не предвещало ничего опасного. Вода легонько билась о резиновые борта катамарана, разбавляя тишину едва слышимыми всплесками. Иногда какая-нибудь рыбешка, проявив любопытство, поднималась к поверхности, чтобы проплыть мимо нас, интенсивно работая хвостом. Прозрачность и чистота воды поражала. На более мелких участках, можно было разглядеть разноцветные камушки, устилавшие дно.
– Так,– разрушил не только мое блаженное состояние Виктор.– Сейчас будет поворот, но не простой. Там река убыстряется. Весла держим крепче. И как только его пройдем, можно будет остановиться на ночлег. Все понятно?
– Понятно,– оживились все одновременно, почувствовав волнение от предстоящего испытания.
– Дети!– дал последнее указание гид.– Крепче держимся за ручки. Не хотелось бы вас ловить, как рыбу для ухи.
– Ничего себе сравнение,– возмутилась от обиды за потомство Саша, но все же приняла необходимые меры, скомандовав.– Так. Сели возле меня и держимся.
Ребята в один миг оказались рядом с матерью, выполнив в точности все ее указания.
Показался поворот, а вместе с ним стала ощутимой и скорость, с которой наши катамараны полетели, словно расправив подводные крылья. Руки мои вздулись от напряженных мышц.
– Ой, мамочки,– послышался голос сестры.– Я боюсь. Я хо-о-о-чу до-о-о-о-мой.
Ее крик поглотил шум воды, которая бурлила под нами, напоминая кипящий чайник. Стараясь выложиться на сто процентов, мы прилагали усилия, чтобы удержаться на плаву и не перевернуться. Поворот становился все ближе и ближе. И вот настал момент, когда мы миновали его. Река снова раскинулась перед нами не только своей широтой, но и долготой. Но то, что еще предстало перед моим взором, стало полной неожиданностью. И «это» очень быстро приближалось к нам, вернее, мы к нему, вместе с осознанием неизбежности столкновения.
– А-а-а,– оглушило «это» лес ором, в примеси слов которых, я даже распознала парочку матерных.
– А-а-а,– отозвались на его призыв и мы (причем, все, без исключения и с применением тех же филологических оборотов речи).
Но наша своеобразная «перекличка» не возымела действия на исход события, и оно свершилось. Мы, ведомые неуправляемым течением, с размаху налетели на вперед плывущий катамаран, организовав на реке ДТП. Почувствовав удар спереди, я в тот же миг почувствовала его и сзади. И если от первого я еще удержалась, то второй выбил меня «из седла». Вода накрыла меня с головой, но тут же, благодаря спасательному жилету, вытолкнула на поверхность. Меня окружали различные предметы и сумки, проплывающие мимо. Барахтающиеся люди и голос Виктора, который приказным тоном выкрикивал указания плыть к берегу. И, кажется, его услышали все, потому что суета, вдруг, прекратилась, а начался простой заплыв, с применением различных стилей. Кто-то воспользовался стилем «кроль», кто-то «брасс», а кто-то простым народным, «по-собачьи».
Я огляделась, чтобы удостовериться, что все друзья рядом. Все были на месте и даже больше. Из воды, недалеко от меня, торчали головы, кого бы вы думали? Ну, конечно, же, незабвенных, как страшный сон, Ирины и ее мамы Софочки.
Глава 4.
Выбравшись на берег, мы, в большинстве (исключив Мишку, Наталью и, естественно, Софочку) вынуждены были снова вернуться в воду, чтобы спасти те остатки нашего багажа, который не утонул. Виктор, Сергей Анатольевич и еще какой-то молодой человек, тащили к берегу три катамарана, разговаривая на ходу.
– Гришан, вы как здесь очутились?– возмущался Виктор, похоже, обращаясь к мистеру «икс».– Вы же еще утром отплыли. По времени мы не должны были вас догнать.
– Это все она,– с горечью в голосе ответил ему тот самый Гришан, а я догадалась о ком шла речь,– Сначала им адреналин подавай, а потом «обойдем по берегу». Вот и пришлось пешим ходом обходить этот участок. А этой,– молодой человек вскинул из-под воды руку, указывающую на берег, где стояла Софочка.– Еще и кофе захотелось, сваренного на костре! Так нам с Серегой пришлось костер разводить и кофе ей варить. А, заодно, и кашу с тушенкой. У нее, видите ли: «..этот божественный напиток разжигает аппетит».
– Взял бы, да отказался,– отреагировал наивный Виктор.
– Ей откажешь, как же,– усмехнулся Григорий.– Сейчас выйдем, и ты сам все поймешь.
Сергей Анатольевич тянул лямку катамарана молча, не дополняя и не останавливая рассказа их гида. Но я, будучи знакомой с героиней повествования, легко могла угадать его мысли, вплоть до последнего, самого едкого и неприличного слова.
Наконец, процедура по отлову мешков и рюкзаков пришла к завершению, и мы, мокрые и злые, выбрав открытую для солнца поляну (потому что переодеться было не во что, а высохнуть как-то было нужно), подсчитывали убытки. Убытки оказались ошеломляющими. Всплыли в основном те рюкзаки, которые были набиты чем-то легким, в основном из одежды и снаряжения. Из продуктов нам удалось спасти только овощи и несколько бутылок с крупами, сахаром и двумя кральками «Краковской» колбасы, случайно затесавшимися между баклажанами, луком, помидорами и морковкой (видимо, чье-то «НЗ»). Все остальное, в результате сортировки по наименованиям перед отплытием, покинуло этот бренный мир, затонув в темных водах негостеприимной реки.
– Что будем делать?-уперев руки в бока, спросила Света, когда мы, встав кругом, сверху вниз, рассматривали наши разворошенные запасы.
– Я бы уточнил вопрос,– вставил Алексей.– Не что будем делать, а что будем жрать? Этого нам не хватит.
Все согласились. Нет, никто ничего не произнес, но то, что согласились, мне стало понятно по тишине, последовавшей за Лешиным высказыванием.
– Бестолочи. Изверги. Чуть не утопили меня. Не умеете рулить, не беритесь,– взвыла сиреной Софочка, театрально заламывая руки над головой.– А теперь еще и оставили без еды. Как же я выживу в этой глуши. Я же погибну с голоду. Где мой кофе. Подайте мне мой кофе.
– Замолчи,– громко прикрикнула на нее Ирина, проявив характер, в отличие от нас.– Хватит уже думать только о себе. Среди нас дети. Мы о них должны позаботиться в первую очередь.
– Ты меня,– начала задыхаться Софочка, никак не ожидавшая такой выходки от послушной дочери.– Ты меня, ты меня совсем не любишь и не жалеешь. Надо же. Я несчастная мать. Я вырастила эгоистку!
– Это ты эгоистка. И это ты никого не любишь и не жалеешь, кроме себя,– прорвало терпение Ирины, смело и дерзко смотрящей в глаза матери.– Ни меня, никого либо. С друзьями поссорила. Сережу замучила. Все. Хватит. Я устала от тебя и твоего самодурства. Не могу больше. Доберемся до дома, сразу же распишемся с Сережей, и все вместе отпразднуем это событие, а тебя не позовем. Сиди одна и любуйся на свое отражение в зеркале, потому что кроме него, тебя никто выдержать не может. Поняла?
И Ирина, отвернувшись, побежала в лес. Судя по характерному движению руки, она на бегу утирала слезы, которые и хотела скрыть от нас, спрятавшись за зеленью кустарника.
– Неблагодарная дочь!– не дошел до Софочки смысл сказанного Ириной, что меня совсем не удивило.– Я тебе жизнь посвятила. А ты. Неблагодарная! Еще чего придумала. Распишутся они. Только через мой труп!
Сергей Анатольевич, сверкнув на женщину глазами, поскрипел, плотно сжатой, челюстью:
– А что? Это идея. Самое то время и самое то место. Прикопаем тело или просто веточками закидаем. Пусть дикие звери полакомятся. А мы будем жить в покое и в радости.
Я едва не задохнулась от неожиданности, на время забыв, как вдыхается и как выдыхается воздух, потому что никак не ожидала такого от следователя, который отличался от нас не только умом и сообразительностью, но и холодным и расчетливым подходом к любому вопросу.
– Серег, ты чего?– прошептал Алексей, по лицу которого тенью скользнул страх.– Ты это. Ты серьезно?
– Ик,– икнула Света.
– Жестко,– подал голос Виктор.– Таких групп у меня еще не было. Травку покуривали, алкоголь ведрами уничтожали, но вот чтобы убийство, такого не было.
– Всегда что-то бывает в первый раз,– не сводя пристального взгляда с Софочки, от которого я почувствовала, как покрываюсь мурашками, проронил Сергей Анатольевич.– Надеюсь, вас она тоже достала и вы меня не сдадите полиции?
– Ты сам полиция,– машинально ответил ему растерянный Иван, оглядывая нас.– Но, если надо, то не сдадим, конечно.
– М-да,– не смолчала и Саша, проявляя внешне сдержанность и равнодушие, но при этом прижимая со всей силы к себе Мишу и Наташу.– Как говорится, на каждую Медузу Горгону найдется свой Персей.
Мне это показалось остроумным, и я невольно фыркнула, поспешив прикрыть рот ладонью. Ко мне повернулась Софочка. По всем признакам, угрозы будущего зятя ее не тронули, и все и ее мурашки, видимо, сбежали ко мне.
– Не смешно,– ее тон ощутимо увеличил их количество в этих рядах, и не только.
Я явно ощутила, как мурашки засуетились в поисках убежища, увеличив скорость их передвижения по моему телу в разы. Мне захотелось провалиться сквозь землю или, по крайней мере, стать невидимой. Но мама Ирины почему-то решила отложить экзекуцию надо мной и переключилась на Сергея Анатольевича, демонстративно подойдя к нему вплотную.
– Не смешно,– проговаривая каждую букву, буравила она его взглядом снизу вверх.– Я бы сказала, этакий тупой ментовской юмор.
«Все. Кранты,– подумала я, неосознанно попятившись назад.– Теперь точно кого-то закапывать придется. Но вот «кого», пока не понятно».
Софочка и Сергей Анатольевич, словно два бойцовых петуха, переминаясь с ноги на ногу, вели безгласный и непримиримый бой, умудряясь обходиться без рукоприкладства. Но нам этот факт облегчения не принес, потому что искры, летящие от участков их туловищ, иногда случайно пересекающихся в пространстве, грозили спалить лес.
– Ну, все. Достаточно,– вмешалась в это противоборство смелая Марина, протиснувшись между Софочкой и ее «дружественным» собеседником.– Давайте лучше думать, что делать будем?
– А что тут думать?– провожая вместе с нами взглядами Сергея Анатольевича, удаляющегося к кустам, за которыми до него скрылась Ирина, заговорил Гриша.– Ставим палатки, которые, слава всем богам, были привязаны. Готовим еду, из того, что есть, ужинаем, обсыхаем. И идем в деревню за провиантом. Насколько я помню, здесь недалеко есть одна. Думаю, в помощи нам не откажут. Хотя бы хлебом и водой разживемся.
Я с уважением посмотрела на Гришу, разум которого явно превосходил умственные способности нашего «французского» гида. Темноволосый и менее разговорчивый, чем его коллега, он был по возрасту старше, чем хотел показаться. С оголенным атлетическим торсом, он виделся мне Аполлоном, спустившимся к нам с небес. Тихий голос и уверенные, неторопливы, движения успокаивали и создавали атмосферу, в которой все неприятности забывались или становились настолько незначительными, что обращать на них внимания уже не хотелось, как будто все и должно было произойти именно так. Его широкий, истинно мужской, подбородок украшала ямочка, на которую непроизвольно сползал взгляд в момент разговора с Гришей. И получалось так, что беседа велась не с хозяином этой особенности, а с самой особенность. Но Гриша, видимо, привык к этому и только улыбался в ответ на извинения, которые бубнил собеседник, осознав неудобство положения.
– А сейчас откуда воду брать?– со страхом заметила Света, пробежав глазами по куче с вещами в который раз, в надежде обнаружить хоть одну бутылку с жидкостью.– Не из речки ли?
– Из нее, родимой,– выкрикнул Виктор, суетящийся возле костра, потому что именно на него Гриша возложил эту ответственность.– Прокипятим ее, как следует, и суп сварганим. Еще о-го-го, какой суп получится. Пальчики оближешь.
– Вот суп из речной воды я еще не пробовала,– расстроилась сестра.– Фу. Наверное, я не буду есть. Потерплю до деревни. Может там поем человеческую пищу.
– Дело хозяйское,– весело отреагировал опять же Виктор, потому что я, понимая Свету, промолчала.
– Я, как чувствовала,– продолжала возмущаться сестра, едва не плача.– Ну, не надо было мне поддаваться на ваши уговоры. Я только что пережила ужас от того, что чуть не утонула, и вот, опять, но теперь угроза голодной смерти. Одежда вся мокрая. Скоро комары налетят. Суп из лягушек. Еще и ноготь сломала. Ну, почему я здесь? Сидела бы сейчас дома, в теплой ванне, никого не трогала и никому не мешала. А так, даже лицо смыть нечем.
Света была чисто городской жительницей, привыкшей к удобствам мегаполиса и не имеющей ни опыта, ни, желания жить в иных условиях. Даже в детстве (не говоря о настоящем времени), приезжая к нам в гости, в деревню, она привозила кучу всяких кремов, лаков и косметики, которые шли в ход немереными дозами, как и вода, льющаяся тоннами по каждому поводу. Будучи, я бы сказала, маниакальной до чистоты, она сейчас находилась здесь, вдалеке от цивилизации, и мне было немного страшно за нее, потому что ей предстояла тяжелая работа по преодолению себя и своих привычек.
– А ты его еще мало смыла?– пошутил проходивший мимо Алексей над сестрой, намекая на недавний заплыв.– Лично у меня все органы помылись, включая внутренние.
Может быть, я бы и разразилась звонким смехом на шутку брата, как сделала это Саша, но взглянув на Свету, предпочла сдержаться, потому что сестра совсем упала духом.
– Леха,– прикрикнула на него Марина, тоже заметив в сестре перемены,– Иди куда шел. Ну, ты чего?– подошла она к Свете, которая присела на пенек, подперев кулаками лицо,– Сходим в деревню, сделаем новые запасы, переночуем и поплывем дальше. А послезавтра утром будем уже дома. Потерпи немного. Одежда уже почти сухая. От комаров нам есть чем спасаться. И крем, и аэрозоль мы спасли, не дали им утонуть. Мешки спальные тоже успеют высохнуть на такой-то жаре. В общем-то, все хорошо. Пойдем,– потянула она ее за руку.– Поможешь нам готовить.
Сестра, горько выдохнув от безысходности, поднялась и пересела к нам поближе, но в процесс все же решила не вмешиваться.
Над костром Виктор подвесил большущий котелок, вода в котором уже кипела. Нам предстояло лишь перевоплотить ее в суп. Я, Марина и Саша взвалили это превращение на свои женские плечи, «колдуя» над имеющимися продуктами и пытаясь соорудить из них что-то съедобное. Используя часть колбасы (которую припрятал в овощах, как выяснилось, Иван, за что мы ему были безмерно благодарны) для бульона, в качестве мяса, и, набросав туда же овощей и пшена, побольше, чтобы суп получился густым, мы сели дождаться готовности нашего «изобретения». Гриша принес чайник с водой и, сдвинув немного котелок с супом, повесил его над огнем.
– Как вкусно пахнет,– втянул он воздух, наполненный парами от кипящего супа,– Даже желудок свело, так есть хочется. Это бросите в чайник вместо заварки, как только он закипит,– он подал Марине какую-то зелень и радостно добавил.– И будет у нас настоящий фито чай. Чай, всем чаям, чай.
Марина улыбнулась ему и взяла протянутую траву. Гриша ушел.
– Не знаю, как вам, а мне он не нравится. Мутный, какой-то,– проговорила Саша, едва Григорий отошел на расстояние, с которого услышать ее было невозможно.
– Почему?– опередила меня Света, с недоумением переводя глаза то на Григория, то на Сашу.– Вроде, серьезный и надежный. Вон, все знает и умеет, в отличие от Виктора.
Я посмотрела туда же, куда устремили свое внимание девчонки. И действительно, в то время, когда Гриша был занят катамаранами, что-то там привязывая и перебирая, Виктор сидел возле одной из палаток и копался в рюкзаке, рассматривая содержимое.
