Круиз по Этерии

– Весомый аргумент.

Он щёлкнул пальцами…

– "Секс на пляже" – прошелестело в воздухе, когда перед ним материализовался шарик мороженого цвета заката, украшенный долькой ананаса.

Алиса застыла на мгновение. "Ему точно нравится играть с огнём!" – пронеслось в голове, когда его низкий голос, произносящий эти слова, заставил её кожу покрыться мурашками.

"Словно озвучил свои планы на вечер…" – мелькнула дерзкая мысль, и она тут же сжала бедра, чувствуя, как жар разливается по всему телу.

Маг явно знал, что делает. Этот двусмысленный коктейль с манящим названием… Всё было рассчитано до мелочей. "Определённо специально этот вкус себе заказал", – смущённо признала она про себя, ощущая, как дыхание становится горячим и прерывистым.

Вечерняя прохлада будто растворилась, уступив место невыносимому полуденному зною. Она нервно переложила ногу на ногу, пытаясь совладать с нахлынувшими ощущениями.

Его губы слегка приподнялись в едва уловимой усмешке, когда он заметил ее реакцию. В воздухе повисло напряжение – густое, сладкое, как сам этот проклятый коктейль.

Алиса чувствовала, как сердце бешено колотится в груди.

"Хитрец добился своего… Чёрт возьми, он знал, какой эффект это произведет!"

Но отступать было поздно. Игра началась.

Она медленно облизнула пересохшие губы, встречая его взгляд с новым вызовом.

Вода в бассейне будто закипела от наэлектризованности момента. Где-то вдали плеснула волна, но ни один из них даже не дрогнул – слишком увлеченные своей опасной игрой.

И тогда…

Маг пристально посмотрел на неё, а в его взгляде вспыхнуло что-то новое…

Что-то опасное. И… обещающее.

Первобытно хищное. Будто тигр, уставший от игр котёнка.

Алиса почувствовала, как по спине снова побежали мурашки, дыхание перехватило, будто грудь сжали невидимые тиски, горячий ком подкатил к горлу, жар разлился по животу, спускаясь ниже, заставляя бёдра непроизвольно сжаться.

"Он понял… Он всё понял. Весь мой детский план – открытый купальник, "случайные" прикосновения, эти дурацкие намеки…"

Но странное дело – страх смешивался с чем-то другим. С предвкушением. С возбуждением. С тем самым запретным чувством, ради которого она и затеяла всю эту игру.

"Ну всё, доигралась… Сейчас он мне вместо лепестков под ногами организует плетку и наручники."

Воображение девушки мгновенно нарисовало горячий образ: Хранитель в черной кожаной портупее, с длинным хлыстом в руках. Его голос, такой спокойный и властный, звучал низко и опасно: "Алиса, твоё поведение никуда не годится. Мне придётся лично заняться твоим воспитанием…"

От этой картины щеки девушки вспыхнули ещё ярче.

Где-то в глубине аквапарка зажурчал новый водопад, и этот звук напомнил Алисе – время ещё не остановилось, игра продолжается. И кто знает, какие правила в ней действуют на самом деле…

"Ой, главное чтобы наставник не узнал, как он сводит меня с ума…"

– Интересный выбор… – прошептала она, намеренно задерживая взгляд на его губах. – Но я предпочитаю… более острые вкусы.

Хранитель медленно наклонился вперед, сокращая расстояние между ними. Его дыхание обожгло ей щеку.

Алиса смущенно отстранилась, пряча глаза.

"Боги, что я вообще делаю? Зачем надела такой откровенный купальник… Этот выходной в аквапарке… слишком интимный способ расслабиться. Лучше бы снова отправилась на миссию, пусть даже и к оборотням. Как мне теперь выдержать этот… пылающий взгляд?"

– Чего, испугалась? – его голос был тихим, почти ласковым, но в нем звенела сталь. – Ты же сама этого хотела, не так ли?

Её пальцы непроизвольно сжали ложку сильнее. В его взгляде не было ни прежней отстраненности, ни снисходительности – только чистое, неразбавленное желание.

И гнев. Да, определённо гнев.

"Он прав. Я ведь сама добивалась его ответной реакции. Но не такой… не этой хищной, не настолько… всепоглощающей."

Девушка резко подняла глаза, но вместо привычной бравады в её взгляде читалась сосредоточенная решимость. Капли воды стекали по её вискам, словно слезы, которых она не позволила себе пролить.

– Я… – её голос дрогнул, но не от страха, а от нахлынувшей искренности, – не из тех, кто боится последствий своих поступков. Но я хочу понимать их до конца.

Она взяла ложку мороженого и специально провела языком по металлу, наблюдая, как его зрачки расширились. Капля сока скатилась по её губам – он невольно потянулся рукой, но замер. Его пальцы, уже готовые коснуться её подбородка, остановились в воздухе, сжав пальцы так, что костяшки побелели. Вместо ожидаемого гнева в его глазах вспыхнул интерес – тот самый, что заставляет ученого склониться над неожиданным открытием.

– Уверена? Со мной детские фокусы не проходят. Хочешь играть во взрослые игры, будь готова к опасным ставкам.

"Всё. Сейчас он сотрёт мне память и немедленно отправит домой… и я потеряю его навсегда. Но если сдамся или отступлю – окончательно потеряю себя."

В воздухе запахло грозой. Или это кровь стучала в её висках?

"Нет. Я не испугаюсь, но и не позволю ему думать, что всё это было просто… игрой."

Она глубоко вдохнула, чувствуя, как дрожь в руках постепенно утихает.

Алиса заставила себя не отводить взгляд. И мысленно добавила: "Я не хотела тебя обидеть. Никогда. Просто надеялась, что ты наконец перестанешь прятаться и откроешься мне…"

– Я не играю, – тихо, но чётко произнесла она. – Я просто… хотела понять тебя.

Хранитель отстранился, его взгляд смягчился, но губы сжались.

– Понять меня? – повторил он и посмотрел на неё с новой, странной мягкостью. – Я и сам-то себя не всегда понимаю, малыш.

Алиса сделала глубокий вдох, и в этот момент между ними словно проступили тени всех их невысказанных мыслей.

– Я думала, хоть в сказке не будет этой извечной темы с "тарелочницами и пополамщиками", – начала она, наблюдая, как его брови медленно поползли вверх, – но ошиблась.

– Что?! О чем ты вообще? – маг отпрянул, явно не готовый к такому повороту.

– Я видела, как ты разозлился, когда я попросила у тебя мороженое.

– По-твоему, мне его жалко что-ли?

Вода в ближайшем бассейне вдруг забурлила, превратившись в радужную массу фруктовых сорбетов. Алиса лишь покосилась на это проявление магии, но продолжила:

– Дело вовсе не в жадности, даже когда обе стороны утверждают обратное. Если я прошу угостить меня – я как будто использую тебя. А у меня… нет ничего, чтобы предложить взамен. Я же не умею создавать мороженое из ничего.

Маг резко поднял голову. Его бирюзовые волосы вдруг начали менять оттенок, становясь значительно темнее – верный признак сильного эмоционального потрясения.

– Это сейчас на Земле такие правила? – его голос звучал неестественно тихо. – Жить вместе нельзя, угощать друг друга запрещено? А "пополамщики" тогда кто? Те, кто оставляют половину угощения недоеденной?

Алиса неожиданно рассмеялась, но тут же стала серьезной:

– Не совсем. "Тарелочницы" – те, кто разводят на угощения, не предлагая ничего взамен. А "пополамщики"… – она замялась, – это те, кто боятся стать жертвой, чьи чувства используют ради личной выгоды.

Хранитель внезапно изменился в лице. Его обычно безупречная осанка слегка ссутулилась, а в глазах промелькнуло что-то уязвимое – будто перед ним стояло не юное создание, а равный собеседник, затронувший болезненную струну.

– Я не… – он запнулся, впервые за века не находя нужных слов. Его пальцы нервно сжимали пиалу. – Ты думаешь, я…

Алиса поспешила его успокоить, заметив, как его уши начинают приобретать заостренную форму – верный признак приближающейся метаморфозы.

– Дело не в мороженом, – мягко сказала она. – А в балансе сил. Ты ведь не случайно выбрал вкус с таким… провокационным названием?

Хранитель побледнел. В его глазах отразилось внезапное прозрение – будто он впервые увидел их ситуацию под совершенно новым углом.

– Как может… – он сглотнул, – как может баланс сил быть связан с наименованием из меню?

– Когда ставки становятся опасными, – тихо ответила Алиса. – Как ночь любви по цене коктейля.

Наступила звенящая тишина. Даже водопады замерли в странном оцепенении. Хранитель сидел неподвижно, словно пораженный молнией. Капли воды застыли на его торсе, подчеркивая внезапное напряжение в мышцах. Его пальцы непроизвольно сжали подлокотники шезлонга, оставляя вмятины на ротанге.

– Ты говоришь о… – он запнулся, подбирая слова с предельной осторожностью, – о неравенстве возможностей?

Алиса кивнула, обхватив свои колени руками:

– Ты прав, ведь всегда нужно отвечать на ставку. Когда нечем ответить – это больше чем проигрыш. – Она провела рукой по конденсату на своей пиале. – Искренние отношения невозможны, если один полностью зависит от другого. На Земле это зачастую всего лишь финансовые трудности…

Хранитель внимательно наблюдал, как ее пальцы рисуют узоры на стекле.

– Но бывают и искусственные ловушки, когда у партнера нет своего жилья, доступа к ресурсам, свободы передвижения…

Маг резко вдохнул, словно осознав весь ужас подобного положения. Его ладонь непроизвольно сжалась – и в тот же миг радужное мороженое в бассейнах снова стало водой, лишь с легким фруктовым ароматом, напоминающим о недавней магической вспышке.

– Ты… невероятно мудра для своих лет, – произнес он наконец, и в его голосе звучало новое уважение. – Как хорошо, что у нас нет всех этих проблем. Благодаря артефакту ты скоро научишься создавать целые миры, свободно путешествовать…

Алиса закусила губу, чувствуя, как сердце колотится в груди. Это был момент истины. Она глубоко вдохнула и, глядя прямо в его глаза, смело спросила:

– А готов научить меня атакующим заклинаниям?

Воздух между ними словно загустел. Хранитель замер, его изумрудные зрачки сузились, как у кота на солнце. Он медленно наклонился вперед, положив локти на колени, и этот простой жест вдруг сделал его менее богоподобным, более… человечным.

– Интересный запрос, – произнес он нарочито спокойно, но Алиса заметила, как дрогнул уголок его рта. – А зачем тебе атакующая магия? Мы вроде хранители, а не каратели, разве нет? Или ты решила, что мир не достоин твоей защиты и должен быть уничтожен?

В его голосе звучала легкая насмешка, но глаза были серьезны – слишком серьезны. Он понял. Понял весь скрытый смысл ее просьбы, этот немой вызов: "Если ты действительно мне доверяешь, позволь мне защищаться".

Алиса почувствовала, как по спине бегут мурашки, но не отступила:

– Просто хочу научиться… на всякий случай.

Они замерли в напряженном молчании. Вода в ближайшем бассейне вдруг начала странно бурлить, выдавая эмоциональное состояние мага. Наконец он выдохнул, и водоворот мгновенно успокоился.

– Я вообще-то сам не владею магией разрушения, – признался он неожиданно искренне, – но постараюсь организовать тебе необходимое обучение.

Хранительница почувствовав, как напряжение уходит, уступая место теплой волне облегчения. Словно камень свалился с души. Его слова звучали не только как теплое обещание, а как признание её равноправия – пусть пока только потенциального.

– Правда? – её улыбка осветила всё вокруг ярче любого заклинания.

– Конечно. – Хранитель неожиданно улыбнулся в ответ, и в этот момент выглядел моложе и человечнее, чем когда-либо. – Я с удовольствием помогу тебе научиться всему.

– Спасибо. – Она облегченно выдохнула: "Может, ещё не всё потеряно?"

Маг откинулся на шезлонге, и солнечные блики заиграли на его мокрых плечах – теперь он выглядел не всемогущим Хранителем, а просто мужчиной, который наконец-то понял правила игры, в которую они оба невольно ввязались. В его взгляде читалось странное сочетание обиды и недоумения, как она могла сомневаться в чистоте его помыслов, и теплого уважения тому, как смело ученица заявила о своих потребностях.

– Только учти, – добавил он с едва уловимым смешком, – если ты собираешься использовать эти знания против меня… Постарайся быть оригинальной. Меня сложно удивить.

Алиса рассмеялась, и этот смех разнесся по всему аквапарку, заставив светящихся рыбок в ближайшем бассейне вспыхнуть ярче. В этот момент между ними возникло что-то новое – не просто связь учителя и ученицы, не охотника и добычи, а двух людей, только начинающих по-настоящему видеть друг друга. Как начало настоящего партнерства, где оба имели право на голос, на защиту, на собственные условия.

И самое удивительное – оба, кажется, были этим довольны.

– За нас! – воскликнула Алиса, поднимая свой шарик с коктейлем будто тост, в котором теперь искрилось нечто большее, чем просто капельки конденсата на сорбете – искра нового взаимопонимания.

Её голос звучал чуть выше обычного, а пальцы слегка дрожали, сжимая холодную пиалу. Вода вокруг будто замерла, отражая их двоих – он, могучий и загадочный, она – вся в противоречиях между страхом и желанием.

Хранитель медленно поднял свой бокал, и в этот момент их взгляды встретились.

– За безумие? – усмехнулся маг.

– За свободу! – она взяла ложку, чувствуя, как тепло разливается по животу.

Они рассмеялись, пробуя запретные вкусы, пока вокруг искрилось волшебство мира Иллюзий.

А где-то в глубине сада тени шептались, наблюдая за ними.

"Интересно… кто из них признается первым?"

– Я счастлив, – вдруг произнес Хранитель. Голос его звучал непривычно мягко, почти уязвимо. – Ты видишь меня таким, кем я всегда только мечтал стать. Мне больше ничего не нужно.

Алиса почувствовала, как по ее щекам разливается румянец.

– Ты меня смущаешь такими признаниями, – засмеялась она. – Мне тоже нравится, каким я тебя вижу. Сегодня ты выглядишь таким… свободным. Как будто нет того вечного груза ответственности за судьбу мироздания.

Маг прикрыл глаза, в уголке его губ заиграла озорная улыбка:

– У Хранителей свободный график работы. Мир может и подождать – потом спасем.

– Да уж! – Алиса села ближе к столику. – Умеешь ты выходные испортить! У меня теперь все мысли о новых путешествиях.

Она щелкнула пальцами, и в воздухе материализовалась сияющая корона, которая мгновенно преобразовалась в тонкий ноутбук с голографическим интерфейсом.

– Видел? Я превратила корону в ноутбук! Надеюсь, так будет удобнее выбирать новые миссии. Хотя… – ее голос стал серьезнее, – мне вообще не понравилось в мире оборотней. Что меня больше всего пугает – потеря памяти и связи с Силой Созидания. Не знаешь, как этого избежать?

Хранитель приподнялся, водяные капли с мокрых волос стекали по его торсу. Выражение лица мага вновь стало задумчивым и профессиональным:

– Нет единой схемы для таких путешествий души. Если для достижения результата важно, чтобы твоя память и связь с силой были прерваны… так и случится.

Алиса вздохнула, обхватив колени руками:

– Мне так понравилось первое путешествие. Я действительно чувствовала себя могущественной супергероиней, осознавала, что спасаю мир… Это было волшебное ощущение.

– С точки зрения эффективности, – Хранитель провел рукой по воздуху, создавая голографические графики, – во второй раз ты потратила значительно меньше времени, а результат превзошел ожидания. В подземном мире, благодаря тебе, воцарились покой и благодать. В Этерии… – он сделал многозначительную паузу, – пока нет такого порядка.

Алиса вдруг оживилась:

– Ты можешь посмотреть, как у них дела?!

Маг улыбнулся ее нетерпению и жестом притянул стол с ноутбуком к себе. Его пальцы затанцевали по клавиатуре:

– Конечно. И ты можешь. Давай помогу тебе настроить поиск?

Он подвинулся ближе, их плечи соприкоснулись. Алиса почувствовала, как от этого легкого касания по ее спине пробежали мурашки. На экране начали вспыхивать изображения далеких миров – каждый со своей историей, ждущий своего спасителя.

И где-то между строк кодов и звездных карт, между смехом и серьезными разговорами о судьбах вселенных, рождалось что-то новое – нежное и пугающее, прекрасное и опасное, как само мироздание, за которое они теперь вместе несли ответственность.

Но сегодня, в этот золотой час между закатом и рассветом, они позволяли себе просто быть – двумя сердцами, бьющимися в унисон на краю бесконечности.

Глава 2. Эхо утраченных мгновений.

Голографический экран ноутбука мерцал, распространяя вокруг свое синеватое свечение. Алиса замерла, увидев знакомые очертания Этерии – высокая Черная башня Алькантара, пронизанная лучами заката. Но что-то было не так. Время здесь текло иначе – два года… Целых два года прошло с тех пор, как она покинула этот мир под именем Исабель.

– Ты уверена, что хочешь это видеть? – Хранитель положил руку ей на плечо, и его прикосновение было одновременно утешением и предостережением.

Алиса кивнула, сжимая пальцами края ноутбука.

Изображение мгновенно фокусировалось, открывая взгляду девушки просторный зал северного замка. Трубы прорезали воздух торжественным фанфарным гласом, когда двойные резные двери с гербами Дульдиганов распахнулись перед высоким силуэтом Адриана. Но это был уже не тот юный принц, которого она помнила. Его плечи, теперь украшенные тяжелой мантией правителя, казались шире, а в глазах – тех самых, что когда-то смотрели на нее с безграничным доверием – поселилась глубокая, тихая усталость.

– Его Величество, Повелитель Алькантара, Владыка Этерии! – возвестил герольд, и эхо его голоса покатилось под сводами.

Приемный зал в северном замке был величественным и впечатляющим, оформленный в соответствии с традициями и роскошью знатного дворянского рода, отражая их благородство и власть. В помещении Повелителя встречали высокие стены из серого камня, украшенные гербами и родовыми символами. Высокие потолки с дорогими хрустальными люстрами освещали пространство ярким светом. Вдоль стен стояли массивные деревянные столы и стулья, украшенные резьбой и золотыми узорами. В центре зала находился большой камин, где тлел огонь, создавая уют и тепло.

Владыка ступил на ковер с вытканными сценами великих битв, чувствуя, как под ногами мягко прогибаются древние нити. Взгляд скользнул по стенам – там, между декоративными факелами в железных кованых бра, висели портреты предков. Их глаза, написанные мастерами давно ушедших эпох, словно следили за ним.

"Справляешься ли ты, потомок?"

Новый Повелитель Алькантара ощущал величие истории своего рода, находясь в этом старинном замке. Родовое поместье матери всегда было его убежищем, где он мог отдохнуть от столичной жизни и насладиться уютными моментами в окружении своей семьи и мудрости предков.

– Адриан, дорогой! – Голос Тиберия, грубоватый и тёплый, разнесся по залу. – Рад тебя видеть! Как добрался?

Лорд Дульдиган стоял у камина, опираясь на дубовый стол, заставленный полупустыми бокалами и тарелками с закусками. Его румяное от хорошего эля лицо озаряла улыбка, а живот, округлившийся от любви к пирогам и выпивке, подрагивал под расшитым камзолом. Он выглядел как добродушный барин, знающий толк в простых радостях бытия.

– Дядя. – Адриан склонил голову, но не в поклоне. Лишь так, как делал в детстве, когда приезжал сюда прятаться от дворцовых интриг.

Тиберий расхохотался, хлопнул его по плечу так, что золотое шитьё мантии затрещало:

– Брось церемонии! Ты же у себя дома!

И это было правдой. Здесь, в этих стенах, Адриан снова чувствовал себя просто любимым племянником. Не правителем, не символом, а человеком. Даже мантия, расшитая золотыми нитями, казалась чуть легче.

– Чего такой хмурый? Выглядишь так, будто носишь все беды мира на плечах, – проворчал Тиберий, наливая в кубок густой пенный напиток.

Адриан принял бокал, пальцы сжались на холодном металле.

– А разве не ношу?

Он не стал вновь упоминать её. Не здесь, не перед придворными, чьи уши всегда настороже. Но старый прохвост уловил ту самую тень грусти в его глазах.

– А, – хмыкнул Тиберий, – у тебя все та же беда.

За экраном Алиса втянула воздух. Она увидела, как дрогнули ресницы Адриана при одном лишь намеке дяди.

– Он… выглядит таким одиноким, – прошептала Алиса. – Неужели он… еще не забыл?

Хранитель молча положил руку ей на плечо.

Его молчание словно вопрошало: "А ты?.."

В зале тем временем Тиберий махнул рукой – слуги засуетились, внося блюда с дичью и тёплым хлебом.

– Поешь. А потом расскажешь, зачем действительно приехал.

Адриан улыбнулся – впервые за долгие месяцы по-настоящему.

– Мне просто нужно отдохнуть.

И пока они обедали под взглядами предков, Алиса вдруг осознала: дядя видит в нем не правителя, а простого Адриана – такого, каким он был до того, как она ворвалась в его жизнь и… так внезапно исчезла.

Изображение изменилось. Солнечный свет струился сквозь листву, окутывая аллеи золотистым сиянием. Повелитель Алькантара медленно шёл по дорожке сада северного замка, пальцы скользили по лепесткам экзотических цветов.

"Сколько же сил я потратил…"

Он вспомнил, как приказал вывезти из Лианории десятки саженцев, как садовники бились над ними, пытаясь приручить капризные растения к холодному климату. Как сам просиживал ночи над книгами по ботанике, выводя новые сорта – морозостойкие, выносливые, но всё равно сохраняющие тот самый аромат… аромат того чудесного дня у озера.

"И всё ради чего?.."

Горькая усмешка тронула его губы. Он сорвал цветок, поднес к лицу, закрыл глаза.

– Исабель… Где ты теперь?

– Ваше Величество, – голос пажа прервал его раздумья, – Аделаида Аквийская прибыла в замок. Ваш дядя ждет в зале для аудиенций.

– Скажите, что я уже иду, – ответил Адриан, не открывая глаз.

Когда шаги затихли, он сжал цветок в кулаке, ощущая, как хрупкие лепестки крошатся под напором его пальцев.

Аромат ударил в память, как нож: смесь солнечного тепла, её смеха и тихого шепота волн.

– Призрак. Ты гнался за призраком, глупец.

Но даже сейчас, спустя два года, он не мог заставить себя вырвать эти цветы. Они росли повсюду – в парках, во дворах, даже здесь, на севере, где снег лежал по полгода.

Ветер шевельнул лепестки, и ему показалось, что где-то в темноте мелькнул знакомый силуэт…

Но когда он резко обернулся, в саду никого не было.

Только цветы.

Только воспоминания.

– Он… все еще помнит, – прошептала Алиса, невольно сжимая край стола.

Ее сердце сжалось. В памяти мгновенно всплыли образы, как смеялся Адриан, когда они убегали от погони на шаттле. Как его глаза светились, когда он рассказывал ей о своих грандиозных планах. А теперь…

– Я использовала его, – сказала она вслух, и голос ее дрогнул. – притворилась, что люблю его, чтобы выполнить миссию. Но он… неужели он еще не забыл меня?

Хранитель печально наблюдал за ней. Его молчание было красноречивее любых слов.

Дядя Тиберий ждал племянника в прохладном зале, украшенном гобеленами с изображением великих битв.

– Повелитель, – утомленный хмелем хозяин поместья стоял, уже изрядно покачиваясь. Они обнялись, словно давая друг другу силу и уверенность. – Сколько можно? Ты опять выглядишь так, будто сражался с призраками.

Адриан усмехнулся:

– С ними и сражаюсь.

Он опустился в кресло, потягивая вино, которое внезапно показалось ему слишком горьким.

– Она была не настоящей, – вдруг вырвалось у юноши. – Ни имени, ни прошлого… Ни даже лица.

Тиберий вздохнул:

– Но чувства-то были искренними.

Владыка резко поднялся и подошел к окну. Внизу расстилались города, которые он теперь должен был защищать.

– А что, если это было испытание? – прошептал он. – Что, если она… еще вернется?

Голографический экран мерцал, показывая Адриана у окна. Солнечный свет скользил по его резкому профилю, подчеркивая усталые складки у рта – совсем не те, что Алиса помнила. Девушка вдруг почувствовала странное щемление в груди – не раскаяние, нет, скорее досадное недоумение.

– Ну почему же он так зациклился? – прошептал она, глядя на экран.

Воздух вокруг внезапно сгустился, наполнившись статическим напряжением. Хранитель, ещё мгновение назад расслабленно сидевший рядом, резко отстранился, будто ее слова обожгли его кожу.

В одно мгновение его лёгкие купальные шорты сменились роскошной мантией с серебряной вышивкой и меховой оторочкой – будто тёплый летний вечер внезапно превратился в лютую зимнюю стужу. Морозный узор пополз по траве у его ног, а в воздухе заплясали кристаллики инея.

Он перевёл на неё возмущённый взгляд, и Алиса увидела в нём что-то новое – почти человеческую боль. Его пальцы сжались в кулак так, что костяшки побелели, выдавая тихий хруст суставов.