Искатель истины Данила Соколик

«ТЫ БУДЕШЬ СЛЕДУЮЩАЯ»

Надпись была алого цвета, причем кляксы от букв достигали краев небольшого листка. По ширине вся надпись была усеяна крошечными красными пятнами. Над текстом также был нарисован от руки символ, все теми же алыми чернилами. Это был треугольник, из которого смотрел человеческий глаз.

– Как это жутко, не правда ли? – спросила Артемида.

– Что именно? – спросил Данила.

– Ну как же! Это… это кровь! И эта фраза… она явно предназначена для меня. Эта следующая – я!

Я вгляделся в надпись. Действительно, расплывчатая надпись производила впечатление, что она сделана кровью. Это осознание заставило вздрогнуть и меня.

– И если это кровь, – стала отчаянно заламывать руки Артемида, – То чья же?! Не может быть, чтобы… чтобы… Ах, нет, я не хочу об этом думать!

Данила тем временем игнорировал девушку. Он некоторое время пристально смотрел на листок, затем приблизил его к лицу и принюхался. Словно недовольный результатом, он высунул язык, опустил его на надпись и тщательно провел им от начала до конца фразы.

– Что, что вы делаете?! – заголосила Артемида.

И упала в обморок. Я вскочил со стула и успел ее подхватить, до того, как голова девушки встретилась с полом.

– Данила, у нас жертва! – вскричал я, – Неси нашатырь!

Бигль яростно вился возле меня и отчаянно лаял, думая, что хозяйка попала в беду. Данила быстро отыскал нашатырный спирт, и вскоре девушка пришла в чувство.

– Прошу меня извинить, – сказал он, – Я совсем не подумал, какое впечатление на вас это может произвести. Тем более, если вы думали, что там кровь Аполлона.

– А разве нет?! – вскричала она.

– Отнюдь. Это даже не кровь. Подобную жидкость может приготовить каждый, у кого есть сахарный сироп, красители и крахмал. Правду сказать, я сам подобным баловался в детстве.

– Я не понимаю… Если это шутка, то кто мог так жестоко со мной поступить?

Ее глаза устремились к окну, словно она что-то увидела в нем. Словно не хотела принять тот ответ, что неожиданно пришел к ней в мыслях.

– Дорогая Артемида, прошу вас не спешить с выводами, – сказал Данила.

Он предложил ей стакан воды, который девушка наливала для нас. После нескольких глотков она успокоилась и Данила продолжил разговор.

– Давайте по порядку, – сказал он, – Суть дела, насколько я понял, в том, что вы хотите, чтобы я отыскал вашего жениха, верно?

Слабый кивок головы.

– В его квартире вы обнаружили этот листок, – он показал на бумажку с надписью. – Это всего одна улика, на ее основе я бы не стал делать никаких выводов. Хотя она уже многое говорит. Но чтобы добраться до истины, мне нужно знать больше. Расскажите о том, как вы познакомились с Аполлоном.

– Познакомились? – приятное удивление в ее голосе. Она была рада, что ее об этом спросили, – Мы познакомились два года назад в «Эрмитаже». Я гуляла по античному залу, а он сидел в кружке с другими студентами из «Мухи». Я подошла посмотреть, что же такого они делают – мне всегда было страшно любопытно, чем же занимаются творческие люди вот на таких «вылазках».

– Скука смертная, – вставил я.

– Вот он мне что-то такое и сказал в первый раз, – рассмеялась Артемида, – Только в более вежливой форме. Их группа изучала статуи античности и делала зарисовки. Я подошла, мы разговорились. Оказалось, между нами было много общего. Из «Эрмитажа» мы выходили вместе, а спустя год он стал жить у меня. Вот в этой самой комнате, где вы сейчас сидите.

– Если не секрет, как давно вы здесь живете? – спросил Данила, – Эта квартира ваша?

– Да, моя, – с некоторой заминкой сказала девушка. – Видите ли, я переехала сюда три года назад из родного города. Название его значения не имеет, скажу лишь только, что это далеко на Урале. Папа оставил мне большое наследство, и я купила здесь квартиру. Он очень любил античность, и я обставила все в стиле классицизма. Первое время одной было очень страшно, хотя Петербург я люблю всей душой. Но сами понимаете, когда ты один в чужом городе, нужен хотя бы комфорт собственного жилья.

Орф, лежавший у нее в ногах, протяжно завыл.

– И любящий пес, конечно, – сказала Артемида, поднимая собаку к себе на колени. – Ты меня тоже утешал в первые дни, помню-помню.

– Ваш отец тоже переехал? Или остался в родном городе? – спросил Данила.

– Нет. Папы уже нет в живых, – ответила Артемида, – Сердечный приступ.

– Соболезную.

– Благодарю вас. Папа всегда очень много работал, но его некому было поддержать.

– А как же ваша мать?

– Они развелись, когда мне было четыре года. Мама уехала жить отдельно и забрала с собой сестру. Я помогала отцу по мере сил, но он всегда старался оградить меня от тяжелой работы. Он всю жизнь пахал как проклятый, чтобы нам… – она запнулась, а потом немного виновато продолжила, – мне потом было легче.

– Нам? – зацепился Данила за ее оговорку. – Вы имеете в виду себя и сестру?

Артемида слабо кивнула и принялась гладить собачку у себя на руках. Этот разговор явно вызывал у нее беспокойство, вороша старые раны, и она искала способ отвлечься.

– А ваша сестра? Что вы о ней можете рассказать?

– Дафна? – Артемида на секунду задумалась, а потом покачала головой, – Я о ней почти ничего не знаю. Как я сказала, мама уехала с ней в другой город, когда мне было четыре. Родители очень сильно поссорились, и мы не поддерживали контактов. По правде говоря, я даже не знаю, как она выглядит сейчас и где живет.

– А все наследство отца после смерти досталось вам?

– Да. В своем завещании папа передал все деньги и имущество мне.

Из прихожей раздался мелодичный звонок.

– О, это наверно горничная пришла, – сказала Артемида. Она бережно сняла Орфа с колен, – Извините, мне надо открыть.

Когда Артемида отошла, Данила встал со стула и подошел к окну. Отодвинув кружевную занавеску в сторону, он стал смотреть куда-то вниз. Мне стало любопытно, что же он там высмотрел, и я подошел к нему. Проследил за его взглядом и посмотрел в ту же сторону. На другой стороне дороге, рядом с углом соседнего здания стояла высокая фигура, вся в темном. У него (это был, насколько я мог разглядеть, мужчина) были длинные черные волосы, спадавшие на плечи, черный кожаный плащ, закрывавший всю его фигуру, а в дополнение к тому большие черные очки. По направлению его головы можно было судить, что смотрит он именно в нашу сторону, хотя очки и мешали сказать это наверняка.

– Кто это, по-твоему? – спросил я Данилу.

– Элементарно. Это глава масонского культа, который угрожал Артемиде в записке.

– Масонского? А, вот к чему относился глаз!

– Именно, – кивнул Данила, – Если мы прямо сейчас не сбежим по лестнице и не повяжем его, девушке грозит смертельная опасность.

– Ну давай, чего мы ждем? – всполошился я.

Адреналин уже дал моему сердцу приказ усиленно качать кровь в приготовлении к будущей схватке, но Данила рассмеялся и хлопнул меня по плечу.

– Это шутка, мой друг.

– Шутка? – озадачился я, – Мне казалось, ты никогда не шутишь.

– Да, это шутка, – повторил Данила, но потом посерьезнел, – Однако, хотя это и не член масонской ложи, но выглядит весьма подозрительно. Нам стоит за ним проследить.

В комнату вернулась Артемида. За ней вошла горничная. Это была молодая девушка, ростом пониже Артемиды. Во внешности ее не было ничего примечательного: широкий лоб, маленькие губы, серые глаза. Длиные коричневые волосы завязаны в пучок на затылке.

– Как вас зовут? Еще раз? Извините, не запомнила, – обратилась Артемида к ней.

– А я и не сказала еще, – ответила девушка, – Меня зовут Елена.

– Елена? – удивилась Артемида, – Мою маму тоже звали Елена.

– Это хорошо, – засмеялась горничная тем смехом, когда человек не знает, что сказать, но должен произвести приятное впечатление.

– Просто ко мне всегда приходила Лора. Я сегодня не ожидала увидеть вас. Но постараюсь запомнить.

– Лоре нужны были выходные. Я у вас буду пару раз всего, можете не запоминать, – махнула рукой Елена.

Орф подошел к горничной, осторожно повел носом возле ее туфлей и завилял хвостом.

– Ну надо же, признал! – воскликнула Артемида, – Он всегда на новых лает, а вас сразу признал.

– Тогда это хороший знак.

Артемида подошла к нам и спросила:

– Вам нужна еще какая-нибудь информация? К сожалению, мне сейчас нужно покинуть дом. Я специально позвала горничную на уборку, пока меня не будет. Я не думала, что она придет раньше.

– Ничего страшного, – сказал Данила, – Осталась всего пара моментов. Первый вопрос – как вы думаете, куда и почему мог пропасть Аполлон?

Артемида только покачала головой, смахивая каштановые локоны по очереди с обоих плечей.

– Я даже представить не могу, почему он пропал. Куда? Загадка еще больше. У него ведь все было. Я дала ему комфорт, предоставила возможность свободно творить, не волнуясь о выживании…

– Не волнуясь о выживании? Дорогая Артемида, нет ничего более разрушительного для мужчины, чем комфорт. Тем более, для художника.

– Вы думаете, он бросил меня из-за того, что я слишком о нем заботилась? – спросила Артемида. Взгляд ее нахмурился, – Но я все равно не понимаю. Даже если так, он бы сказал.

– Я ничего не думаю. Это лишь догадки. Я слишком мало знаю о характере Аполлона, чтобы сказать наверняка. И напоследок – у вас есть его фотография? Нам нужно его опознать, если найдем.

Девушка вручила нам полароидный снимок. На нем был запечатлен долговязый парень в выцветших синих джинсах и мятой белой футболке. Из под вороха сальных волос на голове выглядывал огромный нос и водруженные на него очки. Парень стоял, крепко обняв за плечи Артемиду, которая тоже была на снимке. Широко улыбаясь, оба смотрели прямо в камеру.

Данила взял снимок и мы направились к выходу. Проходя мимо горничной, Данила вдруг замедлил шаг, а затем повернулся в ее сторону.

– Простите, я хотел узнать, из какой вы компании? – спросил он, – В будущем я, возможно, тоже закажу услуги горничной. Как вижу, горничные у вас отлично справляются со своей работой.

– Моя компания? – переспросила она. – «Лесные нимфы».

– Неужели? Это не та, где девушки во время работы переодеваются в короткие белые платья с цветочными узорами, а не в халат горничной?

– Да, именно они, – сказала она безо всякого энтузиазма.

– Я никогда не заставляла Лору переодеваться в это, – отмахнулась Артемида, – Убирайтесь, в чем вам будет удобно, Елена.

Разговор был окончен, но у меня осталось смутное впечатление недосказанности. Когда она говорила о месте своей работе, во взгляде ее на миг промелькнул то ли страх, то ли волнение. Данила тоже это заметил, но виду не подал. Обсудили мы это уже на лестнице, когда спускались к выходу.

– Может быть, просто стеснительная была, – объяснил ее поведение он, – Артемида ведь нас не представила. Не во всем есть скрытый смысл.

– Тогда зачем ты вообще ее спрашивал про уборку? Даже мне было понятно, что это невсерьез. Ты хотел выудить у нее какую-то информацию.

Он нажал кнопку, открывавшую магнитный замок входной двери в парадную, прижал к металлу руку и застыл.

– Честно говоря, сам не знаю, зачем я это спросил, – сказал он, – Я проходил мимо нее, и в голове будто что-то щелкнуло. «Спроси ее, где она работает» – сказал мне голос.

– Ты слышишь голоса? Так ты раскрываешь преступления?

– В основном, да, – ответил он.

– Но это же…

– Безумие? Друг мой, кажется, ты находишься в большом заблуждении относительно того, как работает человеческий разум. Но если ты хочешь обсудить мой метод, давай сделаем это позже. Снаружи нас ждет джентльмен в черном, как помнишь. Не думаю, что он намерен ждать.

Увлеченный беседой с Данилой, я и совсем забыл про того подозрительного типа. Впрочем, когда мы вышли, он все так же стоял через дорогу, не сводя взгляда с окна квартиры Артемиды.

Данила не стал прятаться или скрываться, он пошел к нему напрямую.

– Добрый день, – поздоровался он, касаясь фуражки.

Тип в черном вздрогнул так, словно через него прошел разряд электричества. Поправляя съехавшие очки, он вперился в Данилу.

– Да, добрый и вам, – пробормотал он.

– Я хотел поинтересоваться, чем вызван ваш интерес к этой квартире? – Данила показал пальцем в сторону окна.

– Вы меня заметили, да? – вздохнул он, – Я просто турист… Здесь очень интересная архитектура.

Вдруг он низко пригнулся, словно по нам стреляли. Я инстинктивно нагнулся тоже. Данила обернулся по сторонам, ища угрозу. Человек в черном сорвался с места и, все так же согнувшись в три погибели, исчез во дворе ближайшего здания.

– Куда это он? – спросил я.

– У него аллергия на нашего клиента, – ответил Данила.

Я повернул голову и увидел, что у парадной, откуда мы недавно вышли, стояла Артемида. Она только что закончила говорить что-то Орфу, который радостно вилял хвостом. Девушка пошла с собачкой по улице в сторону Большого проспекта. Нас она не заметила.

– Ты думаешь… – начал было я, повернувшись к Даниле, но он уже исчез.

Я забежал во двор – наверняка он отправился за человеком в черном! В колодце из желтых щербатых стен было пусто. Я услышал справа от себя, в темноте свода одной из арок, голоса и побежал на звук. Данила и неудавшийся глава масонов стояли там.

– А ты кто такой? – спрашивал тип.

– Данила Соколик, искатель истины. Артемида Романцева попросила нас расследовать исчезновение ее жениха. Вам что-нибудь об этом известно?

– Наняла?! – казалось, его это очень удивило. Или испугало, – Вы его никогда не найдете!

– Почему же?

– Потому что его уже нет. Все! Артемида может о нем забыть!

В ответ на это Данила не стал ничего говорить, а вдруг потянулся к его волосам. Только он коснулся одного из кончиков длинных черных волос, как человек рванул с места. Был он, надо сказать, огромного роста и телосложения, и когда я встал у него на пути, он просто смел меня в сторону. Я ударился о стену и сполз на асфальт. Из лежачего положения наблюдал, как эта громадина в два прыжка оказался у низкого заграждения, что вело обратно на улицу, и попытался через него перемахнуть. Именно попытался – в процессе полета, из-за широко расставленных в воздухе ног, полы плаща разметались в стороны и вцепились в острые пики ограды. Здоровяк потерял равновесие прямо в полете и, нелепо размахивая руками, грузно рухнул на мостовую. Впрочем, он тут же вскочил на ноги и исчез из виду. Надо мной навис Данила.

– Ты как, цел? – спросил он, протягивая руку.

– Да ерунда, – отмахнулся я. Руку не взял. Мне было досадно, что со мной так просто расправились. Я поднялся и отряхнул пыль с одежды, – В следующий раз обязательно бери меня с собой на пробежку. И что еще ты там делаешь утром. А то я как мешок картошки, совсем толку нет.

– Договорились.

– А он все-таки удрал, – с досадой сказал я, – Наверно, тебе надо было драпать за ним, а не обо мне волноваться.

Данила подошел к ограде, на которой висели клочья плаща, и медленно опустился на корточки. Отодвинул траву и что-то поднял.

– Не все так плохо, мой друг, – обернулся он ко мне, держа в поднятой руке свою находку, – Я думаю, это он обронил.

Я подошел поближе, чтобы ее рассмотреть. Это был тощий бумажник с потертыми краями, откуда уже вылезали нитки. На лицевой стороне его был изображен Казанский собор.

– Тогда что, подтверждается все-таки теория с масонами? – спросил я.

Данила вопросительно посмотрел на меня.

– Ты разве не знаешь? Там всевидящее око над входом.

Но он только состроил гримасу, говорившую «Ой, пожалуйста, какая ерунда». Впрочем, я и сказал это шутки ради.

Данила раскрыл бумажник. В прозрачный кармашек одной из складывающихся сторон его была вставлена фотография Артемиды. Девушка стояла на фоне петербургских крыш, на лице у нее была спокойная улыбка. Волосы ее развевались за спиной, а над головой висело затянутое сиреневыми облаками небо. Данила отогнул края бумажника. Внутри оказались засаленная купюра в 50 рублей, потертая карта «Подорожник» и сложенная вчетверо фотография. Больше ничего внутри не было. Он осторожно достал фотографию, разогнул края и распрямил. Увиденное на снимке ошеломило нас обоих.

На снимке был изображен высокий человек в белой футболке, синих джинсах и очках – пары секунд хватило мне на то, чтобы опознать в них Аполлона. Он держал в объятиях девушку, и их губы сливались в страстном поцелуе. Только девушкой этой была не Артемида. Это была, без сомнений, горничная, которую мы видели сегодня в ее квартире. Всего 10 минут назад!

– Ты понимаешь что-нибудь? – спросил я Данилу.

Он не отвечал. Он смотрел в сторону окна квартиры Артемиды. Так же пристально и внимательно, как до этого смотрел тип в черном.

– Не хватает, – проговорил он, – Еще не хватает.

– Чего не хватает-то? Пойдем к ней с этой фотографией. Расспросим.

Данила посмотрел на меня с разочарованием. Будто ему было лень даже объяснять, почему нам не следует этого делать.

– Аполлон напортачил, тут все ясно, – сказал я, – У него была такая красивая женщина, но нет – ему надо было пойти налево. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что эти люди – эта горничная Елена и этот фокусник в черном – мошенники. Она его соблазнила, он сделал снимки и теперь намерен шантажировать ими Артемиду. Они наживаются на таких, как она. Ясно как день, по-моему.

– Прекрасная теория, – сказал он будто похлопал маленького щеночка по голове, когда тот принес палку в первый раз.

– Ну видишь! Я тебе все-таки небесполезен.

– Вот только одна маленькая деталь меня смущает. Зачем этой Елене идти туда горничной, если можно просто прислать снимки и потребовать деньги? И зачем угрожать псевдомасонскими посланиями?

– Может, она хочет подзаработать. И у нее мрачное чувство юмора, – стал я хвататься за соломинки. Мне так нравилась моя теория, что я готов был латать в ней дыры любыми удобными объяснениями.

– Нет, – покачал головой Данила, – Тут никак не вяжется одно с другим. Кроме того, ты забываешь о главном – куда пропал Аполлон? Мы расследуем именно это. Даже если это аферисты, наша главная задача – не они, а поиск жениха.

Он задумался на минуту, а потом спросил меня:

– Поищи телефон этой компании, где работает Елена. «Лесные нимфы», если не ошибаюсь?

Я нашел номер в интернете и сказал Даниле. Он позвонил, но потом, разочарованный, сбросил номер.

– Роботы отвечают, – сказал мне, – Нам придется туда ехать.

– Зачем? Эта Елена здесь, можно пойти ее допросить.

– Опять ты за свое? Ты что думаешь, она все нам так и расскажет? «Здравствуйте, мы расследуем исчезновение Аполлона и думаем, что вы пришли шантажировать Артемиду». Нам вот так начать разговор?

– Нет, – сконфузился я.

– Чтобы узнать правду о ней, нам нужно отправиться к тем, кто ее нанял – именно тогда, когда ее там нет.

Он был прав. Мы снова сели в метро и поехали – теперь уже на «Звездную». В поездке я смотрел как мой спутник коротает время между станциями.

Пока пассажиры доставали смартфоны и книги, Данила просто недвижимо сидел, устремив взгляд куда-то за стекло, где по стенам метро бежали жилы поводов. Несколько станций он просто сидел и смотрел. Впрочем, а что ему еще было делать: смартфона у него и так не было, а книг, насколько я знаю, он не брал.

– Ты просто сидишь и ничего не делаешь в поездках? – спросил я, стараясь перекричать грохот состава. – Это же скучно!

Его искренне удивил мой вопрос.

– Друг мой, такие поездки не просто не скучны, они необходимы мне порой для решения дел. Пока я сижу, моя голова думает и налаживает связи между установленными фактами и событиями. А стоит мне выйти на станции, как – раз! – меня озаряет новое понимание.

– То есть, как это? Ты сидишь и думаешь о той горничной, той фотографии, том человеке?

– Нет, я сознательно ни о чем не думаю. Думает моя голова. Точнее, та ее часть, куда я забраться не могу.

– Теперь я совсем ничего не понимаю. Мозгом думаем мы, как может он думать сам?

– Ну хорошо. Я тебе расскажу про такой опыт, – сказал Данила, – Один человек однажды ослеп после инсульта, и ему нужна была трость, чтобы ходить. Ученые, изучавшие работу мозга, решили проверить, насколько хорошо он сможет ориентироваться в непривычной для него ситуации. Они отобрали у него трость и попросили пройти через коридор, где были разбросаны разные предметы. И что, ты думаешь, случилось?

– Он споткнулся.

– Как раз наоборот. Он обошел все препятствия.

– Тогда он и не был слепой, – проворчал я. Мне что-то не верилось его рассказу.

– Нет, он совершенно точно был слепой. Просто картинка, до того, как дойти до сознания, проходит в мозгу через множество этапов. Еще до того, как ты сознательно различишь все, что видишь вокруг себя, твоя голова уже примет важные решения насчет этой картинки. Иначе как ты объяснишь, что мы отпрыгиваем от змей еще до того, как поймем, что это именно змея, а не кусок шланга?

Я не нашелся, что ответить. Честно говоря, таких рассказов от него я не ожидал. Я готов был услышать, какой он гений дедукции и как прекрасно все внутри его головы разложено по полочкам. А тут он говорил, что мозг думает за него.

– Считать, что мы распоряжаемся нашим мозгом сами – огромное заблуждение, – продолжал Данила, – В мозгу человека огромное количество частей, которые работают автономно. А если бы даже ты ими управлял, то делал бы это, скорее всего, настолько плохо, что умер через пару минут. Например, представь, если бы ты мог контролировать свое сердце?

– Я бы, скорее всего забыл это делать.

– Именно.

– Но ведь это совсем другое! Одно дело – автоматизация жизненно важных органов, а другое – логическое мышление, речь.

– Хорошо. Но логика должна оперировать фактами из опыта. А мы их получаем из органов чувств. И у этих органов есть свой разум, который скрыт за кулисами. Вспомни, что я тебе только что сказал по зрение.

– Ну хорошо, – сдался я, – А как это помогает тебе в расследованиях?

– Да никак, – пожал он плечами, – Я просто понимаю эту особенность своей головы и никуда не тороплюсь. Не извожу свою голову постоянными мыслями и догадками. Я просто внимательно наблюдаю, даю голове, как можно больше информации, чтобы решение в конце концов пришло ко мне само.

– Правда? – его ответ меня разочаровал. Не так я себе представлял деятельность «искателя истины».

– Именно так, мой друг. Я бы даже сказал, что внимательность гораздо важнее интеллекта, ибо интеллект очень любит создавать химер и влюбляться в эти свои творения. Внимательность же разбивает химер вдребезги. Но это тема для другого разговора. Давай вернемся к нашему расследованию. Ты спрашивал, почему я решил расспросить горничную, где она работает. Так вот – я наконец понял. Мне показались странными два обстоятельства. Первое – она назвалась по имени матери Артемиды.

– Так это может быть простое совпадение.

– Может быть. Второе – собака не залаяла на нее, когда та вошла. Это значит, что она ее уже знала. Хотя Артемида видела ее первый раз в жизни. Как такое может быть?

– И как же? Горничная до этого уже была в доме?

– На данный момент я не имею ни малейшего понятия. Визит к «Лесным нимфам» должен многое прояснит.

Голос из динамика в вагоне как раз объявил нашу станцию.

«Лесные нимфы» располагались в нескольких кварталах от метро. Компания снимала небольшой офис внутри стеклянной коробки торгового центра. За идеально чистой пластиковой дверью с опущенными жалюзи нас встретила стойка для посетителей. Справа в углу стоял белоснежный диван, рядом с ним – кофемашина. С левой стороны на стене висела большая карта Петербурга. Квадратные часы над стойкой мерно отсчитывали секунды.

Только мы вошли, из-за стойки появилась голова девушки. Наверно, она была администратор.

– Добро пожаловать! – поприветствовала она, – Чем могу помочь?

Перед девушкой лежал раскрытый журнал. По страницам и формату я узнал «Пинакотеку» – сам читал ее, когда учился на втором курсе в университете. Это был журнал об искусстве, который освещал современные направления живописи. Увидев его, я даже обрадовался: раз девушка это читает, у нее хороший вкус в искусстве.

Данила представил нас, хотя на девушку его имя не произвело никакого впечатления. Видимо, за пределы Толстовского дома слава Данилы еще не распространялась.

– Мы хотели бы получить информацию о вашей сотруднице по имени Елена, – сказал он, – Сегодня она ездила на этот адрес.

И он назвал дом, в котором жила Артемида. Девушка сомкнула ресницы в долгом прищуре и спросила:

– А что именно вы хотите узнать? Она что-то наделала?

«Наделала»? Я отметил интересный выбор слов.

– Скажем так, есть основания подозревать, что она не та, за кого себя выдает. Вы брали данные ее паспорта при приеме на работу? Мы бы хотели узнать ее реальные имя и фамилию.