Путь возвышения в мире Мурим

Но внезапно реальность напомнила о себе резкой вспышкой боли, распространившейся от головы до кончиков пальцев ног. Резкое и сильное головокружение охватило мозг, вызывая неприятную тошноту и потерю ориентации. Мир начал расплываться перед глазами, цвета потеряли чёткость, звуки приглушились.

– Проклятие! – выдохнул я, прижимая руку к груди, пытаясь успокоить бешеный ритм сердца.

Голова кружилась, желудок скрутило спазмом, сознание мутнело, погружая в темноту. На считаные секунды я ослеп, и в этот миг успел почувствовать неумолимую власть одной из печатей, наложенной Небожителем. Засранец не даст мне идти по простому пути.

Именно в такие мгновения понимаешь настоящую цену заключённого договора. Девять Печатей будут действовать мгновенно, карая за малейшую мысль о нарушении условий. Почему я не удосужился уточнить условия более детально? Вот что мне мешало прямо спросить – о каких запретах идёт речь? Ответ на поверхности – глупость, гордыня и самоуверенность. Мои любимые качества в себе.

Собравшись с силами, я сделал глубокий вдох, постепенно возвращая контроль над собственным сознанием. Телесная боль отступила, оставляя чувство лёгкой усталости и морального истощения. Это предупреждение было достаточно ясным: любые попытки обойти запреты окажутся бесполезными и опасными.

Нужно было двигаться дальше. Примерно через пять часов, продолжая спуск, я заметил нечто необычное посреди зарослей высокой травы. Это был небольшой округлый камень, источающий слабый серебристый блеск. Взглянув на него духовным зрением, я смог убедиться – камень обладал энергией, доступной для восприятия любого практикующего.

Как я мог его не заметить, применяя свою технику, когда стоял на вершине? Видимо, эффективность моих техник тоже далеко не такая, как я привык. Придётся серьёзно заняться культивацией и своим возвышением в этом теле, если я хочу выполнить задание.

Несмотря на усталость и болезненность каждого шага, шанс добыть дополнительную энергию давал надежду на облегчение дальнейшего пути с этого демонами проклятого склона. Присмотревшись внимательнее, я обнаружил, что камень находился не только поблизости от звериной тропы, но и рядом с удобным для медитации местом, а потому имел значительный потенциал для быстрого поглощения.

Осторожно приблизившись, я коснулся поверхности камня ладонью, испытывая характерное тепло, распространявшееся от кожи. Какое же это приятное чувство, когда энергия течёт легко и плавно, оживляя внутренние каналы и очищая блокированные узлы. Я направил энергию внутрь, напитывая органы, ткани и кости. Постепенно напряжение последних дней стало спадать, боль отступала. Глаза вернули утраченную остроту зрения, слух обострялся. Благодаря небольшому количеству накопленной энергии, я сумел разогнать кровь по сосудам, обеспечив организму дополнительный приток жизненной силы.

Теперь-то я могу ускориться и не бояться рухнуть вниз. Больше половины пути уже позади, буквально пара дней – и доберусь до подножья.

Так и произошло. Через два дня я был уже на равнине, а на следующий день вышел на небольшую проселочную дорогу, по которой, видимо, часто ездили небольшие крестьянские повозки.

Одна такая повозка, запряжённая низкорослой лошадкой, остановилась рядом со мной. За вожжами сидел коренастый немолодой мужчина, с редкой сединой в собранных в пучок волосах. По всей видимости, местный, и сильно удивлён встрече с незнакомой старой женщиной. Спрыгнув на землю, он сделал несколько шагов ко мне навстречу.

– Кто ты такая, женщина, и что делаешь на этой дороге? – его голос звучал негромко, и в нём совершенно не чувствовалось почтения ни к возрасту, ни к силе моего возвышения.

– Какая я тебе женщина?! – усмехнулся я. – Совсем дурень, забыл, как надо обращаться к старшим?!

Сказав это, я выпустил свою ауру. Немного, чтобы продемонстрировать нахалу его место, но так, чтобы не навредить. Всё же простой человек, не вступивший на путь культивации, был слаб и плохо реагировал на проявления энергии идущих к небу.

От неожиданности мужчина рухнул на колени и распластался в низком поклоне. Он явно растерялся и не понимал, что ему делать, но быстро сориентировался и проговорил:

– Простите, Старшая, почтенная госпожа, я… – его голос хрипел под действием чужой силы. Я убрал ауру. – Я не знал, что вы следуете путём возвышения…

– Вздор! Даже если бы я не следовала путём возвышения, тебе следовало внимательнее подбирать слова в присутствии человека, годящегося тебе в бабки! Неужели тебя так плохо воспитали твои родители, что тебе хватило ума обратиться к пожилой женщине подобным образом?

– Простите, почтенная госпожа, простите! Я повёл себя недостойно, – мужчина не говорил, а лепетал заплетающимся языком. Видимо, его сильно впечатлила моя небольшая демонстрация.

– Встань! Ты уже усвоил урок, нет больше необходимости ползать в грязи, – после этих слов мужчина поспешно поднялся, закивал головой и продолжил смотреть в землю, опасаясь поднять на меня взгляд. Да… не такого эффекта я ожидала на самом деле. – Ты знаешь, как мне добраться до ближайшей деревни?

– Конечно знаю, почтенная госпожа! Забирайтесь в повозку, я мигом довезу вас до моей родной деревни, она тут, недалеко! За пару часов доберёмся.

Значит, уже к вечеру смогу насладиться плодами цивилизации. Надоело спать на голой земле, это дряхлое тело плохо переносит подобные ночёвки. Да и поесть бы не мешало. Всё время, что мне довелось провести в Поднебесье, приходилось обходиться без еды и воды. А на одной духовной энергии долго не протянуть.

Я забрался в повозку, проигнорировав попытки помочь со стороны мужчины. Хвала Небу, мне не придётся тащиться пешком. Сейчас, сидя на свежескошенном сене, поясница заныла особенно неприятно.

– Как тебя зовут? – решил поинтересоваться я.

– Зовите меня Гэнь, почтенная госпожа, – сказав это, он замялся, явно не решаясь. – А как я могу к вам обращаться?

Этот вопрос заставил меня задуматься. В прошлом у меня было много имён, но большинство знало меня как Демонического Бога Хаоса. Это прозвище я получил ещё тогда, когда следовал путём демонических сект. Меня так нарекли после победы над воинством ортодоксальных сект, объединившихся, чтобы проучить меня. Вот только полторы тысячи мастеров не справились с моим немногочисленным отрядом и были вынуждены отступить, понеся большие потери убитыми и ранеными. Тогда мой разум поглотило безумие, я плохо себя контролировал и вытворял, в общем-то, лютую дичь.

Пожалуй, раскрывать ему или ещё кому-то правду о себе точно не стоит. Но как объяснить взявшуюся из ниоткуда вознесённую моего уровня? Хотя зачем мне вообще кому-то что-то объяснять? Мир Поднебесья жесток, тут действует право сильного. Кто сильнее, тот и прав. Конечно, Император и его приближённые пытаются создать видимость порядка и правосудия, но истинная власть всегда была в руках девяти Великих Сект и тридцати шести Высших Домов.

Не думаю, что что-то могло сильно измениться за прошедшие столетия. Правила этого мира были незыблемыми с момента его зарождения.

– Ты можешь звать меня Бабушкой Хэ, – вот что меня побудило выбрать столь дурацкое имя? Ну да ладно. На самом деле оно не лучше и не хуже любого другого имени, которое я мог бы себе придумать.

– Как вам будет угодно, почтенная госпожа, – пролепетал мужик, и мы не спеша тронулись в сторону деревни.

К вечеру добрались до пункта назначения. Повозка замедлила ход, и вскоре мы подъехали к небольшой деревушке, расположившейся вблизи берега неширокой, но полноводной реки. Хорошее расположение для поселения. Река всегда сможет прокормить, даже если год выдастся неурожайным. А глинистый берег даст сырьё для ремесленников. Гончары при желании могут делать посуду как для собственных нужд и нужд деревни, так и на продажу. Странно, но я не вижу ничего похожего на производство кирпича. Да и дома все сложены из самана с непрактичными соломенными крышами. Что мешает наделать нормальной черепицы, мне непонятно.

Но первое, что привлекло моё внимание, – это фигура пожилого крестьянина, стоявшего возле входа в деревню. Вооружённый коротким деревянным копьём, он внимательно оглядывался по сторонам, явно выполняя роль сторожа или охранника. Очевидно, жители не слишком переживают по поводу безопасности своего поселения, но для порядка организовали сторожевую службу. Вероятно, нападение диких зверей – самое страшное, чего они опасаются.

При виде нашей повозки стражник выпрямился и подошёл ближе, внимательно рассматривая меня взглядом повидавших многое глаз. Похоже, появление нового лица вызвало у него интерес и настороженность.

– Эй, Гэнь, кто это с тобой приехал? – спросил он громким голосом, давая понять, что дело требует объяснения.

Мужчина спешился и, поклонившись, обратился к своему односельчанину:

– Почтенная госпожа прибыла к нам издалека. Она следует путём возвышения, и сейчас ей требуется отдохнуть и восстановить запас жизненных сил, – пояснил он уважительно, добавив для убедительности: – Будь внимателен и прояви уважение, она настоящий мастер!

Конечно, Гэнь заблуждался в отношении степени моего возвышения, но саму суть передал верно. Я даже успел подивиться тому, как ловко он сумел предупредить всех в деревне быть настороже со мной. Его громкий голос хорошо услышали две девчонки, сидевшие на завалинке неподалёку. Буквально за пару мгновений их уже след простыл. Уверен на все сто, они быстро разнесут весть о важном госте, и староста сумеет подготовиться к нашей встрече.

– Хорошо, хорошо, Гэнь, я тебя понял. Отведи её к старосте, – спокойно согласился стражник. Затем, повернувшись ко мне, он произнёс низким голосом: – Желаю вам благополучия и процветания, госпожа. От лица нашей деревни рад приветствовать вас.

Я удовлетворённо кивнул. Ничего не поменялось. Достаточно один раз продемонстрировать силу, чтобы слабые осознали, что к чему, и выбрали правильную модель поведения. Интересно, этот стражник проявил бы столько учтивости к обычной старушке, которую привёз бы в деревню Гэнь? Что-то я сомневаюсь.

Кстати, мужчина явно не спешил отвести меня к старосте. Выбрал более долгую дорогу и специально ехал очень медленно, а чтобы я не разозлилась на него, начал рассказывать про деревню:

– Деревушка у нас небольшая, как видите. Живём тем, что работаем на полях, да дарами реки. Почитай каждый в деревне умеет рыбачить да раков ловить. Вот со скотинкой беда, повадились волки прибегать да пакостить. То кур задерут, то корову напугают, – неторопливо говорил он.

– Раз уж ты так разоткровенничался, то скажи: почему глину не обжигаете? Её тут полно, вдоль всего берега реки. А крыши кроете соломой. Что мешает сделать черепицу?

Было видно, что мои слова сильно расстроили мужика, хоть он и старался не подавать виду.

– Почтенная госпожа, это вы лучше у старосты спросите. Я человек маленький, мне не по чину о таком рассуждать, – его ответ мне был непонятен. Сделать черепицу и обжечь кирпич много ума не нужно, а дома получились бы и надёжнее, и удобнее. Да и крыша бы не так худилась, всё же солома не сильно-то спасёт во время сильных дождей.

– Ну так вези меня к старосте скорее! Всё равно ему уже успели рассказать о моём прибытии, – Гэнь аж икнул от осознания того, что его план был раскрыт. Но быстро взял себя в руки и пустил лошадь быстрым шагом.

Дом старосты мало чем отличался от других домов в деревне. Разве что огород был чуточку побольше, да в небольшом саду виднелись плодовые деревья.

Сам староста уже вышел нас встречать. Вокруг собирались жители. Видно, гости – нечастое явление в этом захолустье, особенно гости такого уровня. Они перешёптывались о чём-то своём. Те, что помоложе, тихонько хихикали.

Я спустился, игнорируя предложенную Гэнем помощь. Староста поклонился, а вслед за ним и все собравшиеся жители деревни.

– Старшая, приветствуем в нашей деревне! Уверен, дорога вас не сильно утомила, но позвольте пригласить вас пройти внутрь моего скромного жилища. Моя невестка уже заварила лучший чай и накрыла скромный ужин.

Он дважды упомянул слово «скромный», хотя я уверен, что его невестка сейчас из кожи вон лезет, чтобы угодить и не вызвать гнев этой странной старухи. Вообще, всё их поведение, эти неумелые попытки поклониться, странно подобранные слова, говорят о том, что в этих краях очень давно не было никого, идущего путём возвышения. Настолько давно, что местные просто позабыли, как себя стоит вести.

Я не стал вредничать или показывать свою спесь и просто прошёл в дом. Обстановка внутри была бедненькой, но весьма уютной. И уж точно в разы лучше той, в которой я очнулся. Мы расположились за столом, и я попробовал предложенный чай. Конечно, это был самый дешёвый из возможных чаёв, но за старания хозяина стоит как минимум поблагодарить. На ужин была жареная рыба, лепёшки и овощи. Простая, но сытная пища.

Мы ели молча. Точнее, ел только я; хозяин, его сын и невестка только пили чай. Выдержав для приличия небольшую паузу, произнёс:

– Спасибо за еду. Я планирую остаться в вашей деревне на некоторое время и буду рада, если кто-то из жителей возьмёт меня на постой.

– Конечно, почтенная госпожа, – кажется, староста немного выдохнул. – Мы определим, к кому вас можно подселить, а сегодня оставайтесь моей гостьей.

– Пока я ехала, мне показалось странным, что, обладая доступом к хорошей глине, вы строите свои дома из самана и соломы, а не кирпича и черепицы. Почему?

От моего вопроса староста аж осунулся и как-то резко погрустнел. Видимо, они бы и рады, но что-то не даёт им так поступить.

– Всё просто, почтенная госпожа. Налоги. За кирпичный дом да ещё и с черепичной крышей нам пришлось бы платить в три раза больше, чем за наши скромные хижины, нам это не по карману.

Так вот оно в чём дело. Это многое объясняет. Хотя я и не понимаю, какой смысл в таких налогах. Интересно, это инициатива имперских чиновников или беспредел со стороны представителей девяти сект или кого-то из Высших Домов?

– Как любопытно. И кто же додумался душить крестьян столь нелепыми налогами? Не думаю, что среди Девяти Великих Сект подобная идея встретила бы одобрение.

Староста помолчал какое-то время, пристально посмотрел на меня, а после кивнул сыну. Тот вместе со своей женой молча встали, поклонились и вышли из комнаты. После чего староста сказал:

– Не сочтите за грубость, почтенная госпожа, но как давно вы не спускались с гор? От былого величия великих сект остались лишь сказки, которые даже я слушал, будучи ещё ребёнком. Сейчас вся власть сосредоточена в руках пяти фракций, образовавшихся в результате объединений Высших Домов в союзы между собой и членами императорской семьи.

– Для простого старосты ты очень проницателен. Я действительно очень давно не встречала людей и понятия не имею, что творится в мире. Расскажи мне, как вышло так, что мастера боевых искусств отдали власть в руки торгашей да черниломарателей?

Конечно, за триста лет многое могло произойти, но я не ожидал того, что изменения окажутся столь кардинальными. Мы проговорили со старостой до глубокой ночи. Он поведал мне, что мастера боевых искусств давно не чета тем воинам, которых я знал. С его слов, за последние сто лет ни один культиватор не смог достичь ранга выше Эксперта. Все мастера ранга Мастер – столетние старцы, а единственный Грандмастер – стопятидесятилетний старик, который вот-вот отдаст Небу душу. Поэтому они и удивились моему появлению.

Как оказалось, технологии ушли далеко вперёд, хотя это не чувствуется в дальних провинциях. Староста поведал мне о самодвижущихся повозках, на которых теперь разъезжают богачи, о чуде, названном поездом, которое курсирует между крупными городами империи и перевозит людей, почту и грузы. Он рассказал о военной реформе, заменившей боевые искусства новым дальнобойным оружием. Больше всего меня заинтересовало это оружие и принцип его действия, но староста был человеком далёким от войны и поделиться деталями не смог.

Раскрыть подробности текущей политической ситуации староста тоже не смог. Да, он знает, что есть Император, да будут годы его длинными. Он знает, что влияние и власть поделили между собой пять фракций. Деревня находится во владениях Оранжевой фракции, прозванной «Пылающим Рассветом». Но так как поселение расположено практически на отшибе, то на неё распространяется влияние префектуры Баошань. Местный префект – типичный самодур с замашками местечкового царя. Он издаёт указы и вводит налоги, руководствуясь своей прихотью, но так как его семья имеет высокое положение во фракции, на его деяния закрывают глаза. Пожалуй, только имперский дознаватель мог бы навести порядок и поставить на место зарвавшегося чинушу, вот только его тут не было почитай уже лет тридцать.

Да уж. Придётся подстраиваться под новые обстоятельства, но для начала нужно хорошенько отдохнуть.