Вьерд. Война. Книга 2

Нужно было сконцентрироваться. У Марка это занимало около минуты. Сосредоточиться на дыхании, почувствовать, как из энергетического центра льётся энергия в ладони. Сосредоточие магической энергии совпадало с расположением сердца в теле. Сомкнуть ладони, представить форму светлячка и, наконец, произнести «Люхкс». Слово было на местном магическом алфавите из трёх букв, произнося каждую нужно было не терять контроль. Каждая буква должна была… самое подходящее слово для описания «вибрировать». И если ученик всё делал верно и не сбивался, то в воздухе возникал небольшой светящийся шар. Источник света на несколько минут. У Марка была уже пятая попытка. Вот энергия пошла от сердца в ладони. Заряженная астралом мана потекла свозь руки. В этот момент будто слабый электрический заряд проходит сквозь мышцы. Соединил ладони. В ладонях появилась вибрация. По лбу заструился пот, но немолодой ученик не обратил на это внимание. Теперь нужно произнести короткое заклинание. Слово задрожало в воздухе, каждая буква была произнесена с максимальной концентрацией на символах. Вербальная форма заклинаний была костылём, чтобы помочь сформировать форму заклинания. Архимагу и первым магам исхода не нужно было произносить вслух какие то заклинания, всего лишь подумать и представить форму заклинания. Слова заклинания и пасы позволяли более слабым и менее опытным магам творить магию. Марк раскрыл ладони. Небольшой, размером с ноготь, шарик осветил тусклым светом серую мантию.

– Поздравляю, ты освоил самое простое заклинание, – Синельди заметил успех Марка. – Потратил половину своего крохотного запаса маны, так что на сегодня остановись. Две минуты на концентрацию – ужасно долго, неимоверно долго. Ты начал изучать магию слишком поздно, маленький запас, слабые каналы. На освоение базовых заклинаний у тебя уйдут,… пожалуй, десятки лет.

– Десятки? – грустно усмехнулся Марк. Столько времени в запасе у него нет. Он не был стариком, не жаловался на здоровье. Но сколько живут люди? Лет семьдесят, а потом…

– Ты упускаешь из виду один важный момент. В самом начале я сказал, что твой максимум – это ученик. Чтобы развить каналы до подмастерья с твоим телом понадобится тысяча лет. Не перебивай. Обычный человек, глина, столько не живёт. А вот маг может, если его, конечно, не убьют. Маги практически не подвержены болезням, когда мана начинает циркулировать по телу, энергия восстанавливает астральное тело. В свою очередь меняется и физическое тело. Ты уже почти не носишь те линзы для глаз, спокойно проходишь десятки этажей башни. Если не спешить, не калечиться, то можно прожить много дольше. Всё зависит от тебя. Важен баланс. Магия может изменять и в лучшую, и худшую сторону. Тренируйся в медитации, в магическом алфавите и не забывай про физическую форму. Вопросы?

– Два. Можно ли ускорить процесс… обучения без последствий? В одной из книг упоминались подгорные существа. Я так понимаю, это гномы, с которыми будет война. Есть ли другие расы в этом мире? – У Марка были ещё вопросы, но первыми в голову пришли эти.

– Ускорить можно. Опытный маг может прокачать каналы. За золото. В Вьерде живут люди, гномы и дварфы. Многие путают две последние расы. Также в этом мире обитают тролли в горах, гоблины в степях. Были и драконы. Подробнее можешь прочитать вон в том бестиарии, – Синельди указал на одну из больших книг на полке в его кабинете. Сам он вернулся к чтению писем. На самом верху стопки писем лежал конверт с печатью Крылатого. Архимаг прочитал его первым. Запрос на арест некроманта Скорпмора.

Марк же занялся чтением бестиария. За прошедшее время он успел выучить местный язык и письменность. Для общения и простых текстов этого вполне хватало. В бестиарии же попадалось много незнакомых слов. Зато здесь было много изображений. Например, было подробное изображение дракона. Под рисунком огромного дракона в книге была надпись «Тлау». В книге было много и других изображений. Иномирянин так увлёкся чтением, что не заметил, как один из учеников допустил критичную ошибку. Световой шар ученика начал вращаться быстрее и покраснел. Контроль над заклинанием был утрачен, шар сорвался в сторону Марка на большой скорости. Архимаг щёлкнул пальцем. Шар исчез прямо перед иномирянином. Но за мгновение до этого исчез и сам Марк.

Скорпмор. Белое королевство.

Некромант Скорпмор шёл пешком. Использовать костяную лошадь рядом со столицей Вьерд было бы слишком неразумно. Маг был ленивым, но вовсе не глупым. Как единственному некроманту в империи, ему многое прощалось. Вот только куда делись остальные двенадцать некромантов? Со времён исхода так повелось, что их всегда было тринадцать. Вернее было бы сказать, что максимальное количество полноценных магов некромантов было тринадцать. В лучшие времена Чёрной башни в ней был архимаг, двенадцать магов некромантов и десятки подмастерьев и учеников. За последние сотни лет их становилось всё меньше. Большая часть учеников и подмастерьев, чьих способностей не хватило добиться большего и перейти на следующую ступеньку в иерархии Академии, работала и погибала на поприще охотников за нежитью. А вот число полноценных магов незаметно сократилось за последнюю тысячу лет. До последней войны, что была буквально около полутора десятков лет назад, дожили только Скорпмор и его отец. После войны Скорпмор остался единственным некромантом. У него не было ни учеников, ни подмастерьев. И вот только сейчас он решился найти себе преемников. С мыслями об их поиске он и подошёл к воротам замковой стены. Стражники сразу узнали его и пропустили без проволочек.

Белые стены столицы были приятным контрастом после болот. Кроме невесёлых лиц горожан и заколоченных досками заведений ничто не напоминало о недавних событиях. Трущобы и последствия пожара отсюда не были видны. Некромант подумал, что есть и плюс в том, что заведения закрыты, а то он непременно бы навестил несколько. В конце улицы стояли три человека. Два церковника в серых робах, поверх которых висели большие перекрестья. Как правило, монахи подпоясывались простыми верёвками, у этих же на кожаных поясах висели короткие мечи в ножнах. Третий же был скрыт чёрным плащом с капюшоном.

– Какая мерзость! – неожиданно раздался голос человека в чёрном, отвлекая некроманта от грёз о еде. – У людей горе, а ты этим машешь посреди города!

– Маг Скорпмор? – подал голос еще один из троицы, преградившей путь некроманту.

– Что нужно двум церковникам и незнакомцу от мага Скорпмора? – он крепче сжал посох, который назвали мерзостью. Для обычного горожанина он и правда мог показаться мерзким. Навершием посоха был выбеленный временем человеческий череп, вдоль самого посоха шёл позвоночник. Как и всякий прошедший обучение некромант Скорпмпор сам сделал этот посох из черепа и позвоночника своего учителя. Учителем Скорпмора был его родной отец. – Ты задержан по распоряжению Церкви, – сказал последний из троицы. – Положи посох и сумку на землю.

– Как маг я не подчиняюсь Церкви, проваливайте! – Скорпмор стукнул посохом о мостовую.

– Академия тебя не защитит! – вновь вмешался человек в чёрном, его голос показался некроманту удивительно знакомым.

– Академия и правда тебе не поможет, – церковник указал на грудь некроманта, туда, где под чёрной мантией висело зеркальце дальносвязи. – Хотя ты уже проверил.

– Хех… – некромант и правда уже проверил, почти незаметным движением коснувшись костяной рамки серебряного зеркальца. Тишина. Его зеркальце отключили и это очень плохо. – Значит, у меня нет выхода.

– Истинно так, – один из церковников протянул руку к посоху некроманта, а второй взял в руки кандалы и обратился к человеку в чёрном. – Твоя помощь не понадобилась. Возвращайся.

– Как прикажете, – человек в чёрном скинул капюшон. Среднего роста, средних лет, худощавый. Он не привлёк бы внимания в толпе, если бы не две особенности: седые короткие волосы и чёрная татуировка на всю щёку. Татуировка была выполнена в виде символа, внешне очень напоминающего череп в профиль.

– А я-то думал, что я последний из некромантов, – Скорпмор ухмыльнулся, протягивая посох к церковнику одной рукой, а второй снимая зеркальце из-под мантии. – Мы учились вместе. Я думал, ты мёртв.

– Я больше не некромант, – в голосе старого знакомца появились нотки раздражения. – Но я всё ещё чувствую некроману. Если ты подумаешь применить магию, то Церковь имеет право убить тебя на месте. Как только ты попробуешь напитать свои каналы некроманой, то…

– Я ещё кое-что вспомнил, – Скорпмор остановил руку с посохом и сделал маленький шаг назад.

– Это последний шанс, некромант! – церковник с кандалами двинулся вперёд. – Попытаешься напасть на нас или сбежать, и ты вне закона. Пока ты гость Церкви.

– Что ты ещё вспомнил, жирдяй?! – бывший некромант презрительно сплюнул под ноги.

– Ты всегда спал на лекциях по истории. Ты забыл, что лежит в Камышанке на самом дне, – Скорпмор обвёл вокруг шеи рукой с зеркальцем. – Мне не нужна магия, чтобы уйти, и я отказываюсь от приглашения в гости. Что-то мне нравится украшение на лицах ваших гостей. Рабская татуировка не для мага.

– Про что он? – церковник с кандалами повернулся к бывшему некроманту. Тот пожал плечами. В это время другой церковник попытался схватить посох Скорпмора.

– Восстань! – некромант качнул посох вперёд, по воздуху прокатилась волна. Посох ожил, глазницы в черепе загорелись зелёным. В следующий миг посох резко изогнулся, будто хребет вдоль посоха мог складываться как гимнаст, а зубы черепа вонзились в руку церковника. Другой рукой некромант швырнул зеркальце прямо в лицо церковнику с кандалами, но тот успел этими кандалами прикрыться, и зеркальце со звоном отлетело в сторону. Бывшему коллеге некромант без изысков ударил ногой в пах, а затем ринулся мимо троицы, убегая в сторону канала. Посох парил над ним. Никто не ожидал такой прыти от толстого мага. Хоть это неожиданное нападение и дало фору некроманту в пару секунду, его противники быстро пришли в себя, выхватили оружие и помчались за магом. Он оторвался всего-то на десяток метров. Надолго его сил не хватит. Как только он использует магию, это заметят другие отряды и перехватят его.

Некроманта и правда не хватило надолго. Пробежав ещё несколько десятков метров, он остановился на мостике над рекой, запыхавшись. По красному лицу стекали капли пота, дыхание сбилось и, несмотря на это, он снова заговорил:

– Я …знаю… что вам нужен не я, – Скопмор отдышался всего за несколько секунд. К этому времени троица приблизилась к нему с клинками наголо. – А вот этот бочонок из гибельных земель Чёрного Королевства.

– Заткнись! – церковник нервно огляделся по сторонам и перехватил меч поудобнее.

– Источник Чумы в тех землях ваша работа. Этот череп в бочонке источник болезни, – Скорпмор говорил уже без одышки. – Вам удалось обмануть Академию, Императора, но вы…

– Ты много болтаешь, – бывший некромант швырнул кинжал в Скорпмора. Посох без приказа воспарил перед некромантом, отбив оружие.

– Но вы все забыли, что сила некромантов в памяти прошлого, – Скорпмор улыбнулся, он видел, как церковники в нерешительности готовились вонзить в него мечи. – Восстань, Тлау!

– Коли! – оба церковники растянулись в выпаде. В это же время тёмные воды Камышанки вскипели. Река будто взорвалась, камни мостика разлетелись вокруг. Троицу церковников снесло с моста в один миг, за который быстрый глаз смог бы различить костяную голову, появившуюся из воды. За головой столь же стремительно показался костяной остов и такие же крылья. Великий костяной дракон Тлау восстал.

Бывший некромант лежал на воде, рядом проплывали трупы его нынешних коллег. Скорпмор не обманул. Он убежал без магии, а вернее улетел на драконе. И когда этот лентяй обучился Воле? Это были последние его мысли. Остекленевшие глаза продолжали смотреть на удаляющуюся точку в небе. Он действительно забыл, как и многие, что в Камышанке покоился труп дракона Тлау, убитого сотни лет назад пиромантом Вулканом. Достать ценный трофей никто так и не смог за это время, любое сильное вмешательство магией рядом вызывало разрыв пространства. Опасность прорывов демонов была выше, чем ценность мёртвого дракона, и о нём забыли все, кроме историков и одного некроманта.

Глава 4. Снежный ком.

Анеж. Белое королевство. Поместье Боледо.

Анеж впервые с того несчастного дня, когда отец проиграл его в кости, был обрёл покой. Вот уже несколько дней или, может, даже больше он жил у мастера Боледо. Дни эти были похожи один на другой как капли воды. Ранний подъём с рассветом. Затем разминка в саду, умывания, завтрак на кухне, сон до обеда, молчаливая прогулка по саду до ужина и снова сон. Мальчик потерял им счёт, потому и не мог точно сказать. В первые дни его посещала ужасная мысль, что Боледо просто откармливает его на убой, как это сделал бы тот ужасный толстяк Людо. Анеж сразу отбросил её как нелепую. Зачем это богу? Они могли просто отравить его или зарезать во сне, если уж боялись как свидетеля тайны. Ни того, ни другого не произошло, и мальчишка забыл про свои страхи.

Однажды утром Анеж привычно спустился на кухню. К этому времени здесь уже никого не было, но был накрыт стол. Несколько ломтей хлеба, каша, приправленная орехами и мёдом, небольшая головка брынзы. Мальчишка тут же схватился за ложку и стал быстро поглощать еду. Он сметал всё, что бы ему ни подавали, и так увлёкся, что не заметил, как на кухне появился ещё один человек. Это был неприметный мужчина средних лет с гладким лицом; волосы его были так коротко пострижены, что нельзя было разобрать цвет волос. Роста он был небольшого и, не смотря на всю свою невыразительность, если зацепиться глазом и посмотреть ему в глаза, то сразу понимаешь, кто перед тобой. Понял это и Анеж, когда уставился в серые глаза незнакомца. Он уже видел такие. Глаза убийцы. Мужчина сел за стол, неспешно взял кусок брынзы. Анеж не успел опомниться, как схватил незнакомца за руку и оскалился. Это его еда! Все последующие движения незнакомца нельзя было назвать неспешными, напротив, они были быстрыми как жало скорпиона. Незнакомец схватил нож со стола и ударил наотмашь, целясь мальчишке в горло. Анеж отскочил, толкнув стул под ноги противнику. Тот отступил на шаг назад, перехватил нож за лезвие и метнул в Анежа. Мальчишка уклонился, нож застрял в косяке дверного проёма. Когда незнакомец потянулся за другим ножом, висящим над столом, Анеж увидел чёрный дым. Дым шёл от котелка над камином, и это не был дым пожара. Это был то самый дым, который видел только левый глаз. Как тогда, с бесами в городе. Ещё несколько струй чёрного дыма появилось в комнате, все они вели к незнакомцу. Ближайшая тянулась от крохотного флакончика на столе. Он схватил флакончик и метнул его прямо в лицо врагу. Незнакомец уже успел схватить нож и даже среагировал на бросок, прикрывшись лезвием. От удара флакончик разлетелся на осколки.Облако красной пыли окутало лицо незнакомца, резкий острый запах говорил о том, что это перец. Однако мужчина не схватился за глаза, как это сделал бы любой другой на его месте; он сделал два режущих выпада крест-накрест. Анеж понимал, что удары были нанесены вслепую, наугад, но мальчишка с трудом увернулся от них. Скверна, если только обороняться, его убьют даже вслепую! Незнакомец все же прикрыл глаза и лицо локтем левой руки, а нож в правой перехватил обратным хватом, чтобы Анежу было трудней его выбить или схватить. Мальчишка отступил на пару шагов к двери, туда, где в косяке торчал первый нож. Враг точно проследовал за ним, снова полоснув воздух двумя скользящими ударами. Если бы Анежа не научили уклоняться на боях, ему давно пришёл бы конец. Как он его видит? Нет! Он его не видит, он слышит его шаги! Анеж замер, замер и его враг. Тёмных струй дыма стало больше, но все они были за спиной незнакомца. Они вели к тесакам над камином, к чану в самом камине. Надо поменяться местами. Анеж дотянулся до рукояти ножа, торчащего в косяке, и ударил по нему. Незнакомец двинулся на шум, делая слепые выпады. Сам же Анеж поднырнул под один из выпадов, коротко ткнул кулаком в бок мужчины и сразу пробежал вперёд. Как раз вовремя: там, где он только что был, запоздало сверкнуло лезвия ножа. Незнакомец убрал руку от лица, его глаза покраснели, по щекам текли слёзы, но он снова видел. Анеж подхватил кочергой чан, метнул его по дуге. Он и сам удивился, откуда ему хватило сил отправить в полёт тяжёлую кухонную утварь с кипящей водой. Незнакомцу пришлось упасть на пол, чтобы избежать столкновения с необычным метательным снарядом. Ему это удалось, но Анеж не позволил ему встать. Он прижал острие кочерги к глазу противника.

– Остановись! – раздался голос Боледо от входа на кухню. Он задумчиво смотрел на опрокинутый чан. – Супа на обед, очевидно, не будет.

– Доброе утро, Мастер, – незнакомец поприветствовал Боледо, всё ещё находясь под угрозой лишения глаза.

– Доброе утро, Безымянный. Доброе утро, Анеж, – Боледо поднял опрокинутый стул, призывая Анежа снова сесть.

– Не такое уж оно и доброе, – Анеж сел на другой стул напротив Боледо, не спуская глаз со своего противника. Кочерга так и осталась в его руке. – Кто он?

– Безымянный…скажем так, мастер в одном из ночных ремёсел, – Боледо широко улыбнулся. – Если ты понимаешь, о чём я. Ага, понимаешь.

– Я вас не понимаю, – Анеж не улыбнулся в ответ. – Вы обещали ответы на вопросы и безопасность. И в вашем же доме на меня нападают! Ваш же убийца! Как я могу вам верить?

– Тебе не грозила опасность, – Боледо проследил за взглядом Анежа. В дверном косяке всё ещё недвусмысленно торчал нож. – Почти не грозила. Мне нужно было проверить твои навыки. Безымянный не убил бы тебя.

– Мне так не показалось, – Анеж стиснул зубы. Безымянный показал, как держал нож. Лезвие ножа было острым только с одной стороны, хват был таким, что оружие всегда тупой стороной было повёрнуто к мальчишке. – Проверка.

– Мастер, он следующий Безымянный? – убийца кивнул головой на Анежа.

– Нет, вовсе нет, – отрицательно помотал головой Боледо. – На самом деле у меня другое предложение к моему гостю.

– Из мальчишки вышел бы хороший Безымянный, – Безымянный пожал плечами. – Его учили биться на ринге. Плохо учили.

– Какое предложение? – Анеж скривился, вспомнив потешные бои в его деревне. Синяки с тех времён прошли, воспоминания о боли ещё нет. только сейчас.

– Безымянный, погуляй в саду, – Боледо дождался, пока убийца выйдет из кухни.

– Предложение? – повторил Анеж.

– Мы заключим сделку, – Боледо без улыбки смотрел на мальчишку. – Ты хочешь избавиться от Древнего. Я хочу, чтобы Древний больше не посылал своих эмиссаров ко мне. Он всё ещё связан с тобой, только с тобой. Как только ты умрёшь, он начнёт искать новые возможности.

– Вы же бессмертный. Какая вам разница? – Анеж произнёс вслух то, о чём давно размышлял.

– Даже боги умирают. Умирают навсегда, – Боледо слегка улыбнулся. – А я хочу жить. И чем дольше, тем лучше. Возможно, следующий раз будет менее удачным для меня.

– В чём моя выгода? – Анеж придвинулся ближе.

– Шанс не попасть в рабство Древнему, – Боледо стал загибать пальцы. – Шанс найти своё место и дом. Шанс отомстить. Шанс начать жизнь заново.

– А ваша? – Анеж покивал головой, прикидывая, стоит ли оно того, но демиург Боледо уже знал, что мальчишка согласен.

– Возможность больше узнать о враге, – Боледо тоже кивнул. – В мои руки попадали уже мёртвые Шепчущие или эмиссары Древнего. Ты первый кто… кому повезло, что связь с этим существом ослабла.

– Существо? – Анеж нахмурился.

– Древний – не бог в нашем понимании, – Боледо помахал пальцами в воздухе. – Древний не создавал миры, не управлял ими, не разрушал по желанию. Мой мир он стремится уничтожить только по одной причине: Вьерд своим существованием нарушает его картину, систему мирозданий. Тебе понятно?

– Не совсем, – признался Анеж. – Мне казалось, что Древний это и есть Неназываемый или что-то вроде того.

– Точно нет. Неназываемый мира Вьерд много проще. Да, для людей, и для глины и для магов он – истинное зло. Враг Церкви, Отец грехов. Часть людей, посвящённая в тайну Древнего, и сама заблуждается, думая, что это одно божество. Древний был до того, как зажглись звёзды миров, никто не знает, как он появился, – пояснил Боледо.

– А Неназываемый, про него известно, когда он появился? – заинтересовался Анеж.

– Да, – кивнул Боледо. – Во время сотворения мира. Они появились именно тогда, но они не были тем, чем их сейчас представляют. Да и не было у них никакой формы, желаний или разума.

– Как облако? – предположил Анеж.

– Да, почти как облако, – кивнул Боледо. – Злое и доброе облако. В таком виде они существовали долгое время. Вечность по меркам смертных. Потом сами люди придали им форму и помыслы. Так и возникли Крылатый и Неназываемый.

– Так почему же их путают? – уточнил Анеж.

– Энергия, сущность Неназываемого, схожа с первоначальным хаосом, – продолжил объяснение Боледо. – Однако у Древнего есть только намерение, а Неназываемый обладает разумом, чем-то схожим с человеческим, желаниями и влиянием на души некоторых из рода людского.

– Древний был раньше, он могущественен и непонятен? – Анеж медленно озвучил этот вопрос, осторожно подбирая слова. То, что крутилось в его голове, было сложно выразить, но, кажется, мастер Боледо прекрасно его понял.

– Да, в точку. Древний непостижим для человеческого разума, – Боледо хмыкнул. – И даже, возможно, для божественного. Мы можем понять только его цель.

– Мастер, вы уже пробовали убить Древнего? – Анеж задумался, будто ему самому нужно было ответить на этот вопрос.

– Скажем так… Я продумывал варианты борьбы, – Боледо почесал подбородок. Связь, которая есть у Древнего с этим миром, – это люди. Некоторые особенные люди. Шепчущие, души которых в находятся плену Древнего. Эмиссары, как ты. И сектанты. Те, кто по собственной воле ждут прихода и разрушения Вьерда.

– Зачем им это? – удивился Анеж.

– Об этом ты можешь напрямую спросить у Учителя, – улыбнулся Боледо. Он встал, подошёл к камину, достал оттуда несколько ещё горячих углей щипцами.

– Тот мужчина в катакомбах, что дал мне чёрную жемчужину?

– Да, именно он, – Боледо разобрал место на столе и, заметив немой вопрос на лице мальчика, сразу ответил. – Они не поклоняются Древнему, они не его слуги.

– Что это была за жемчужина? Яд?! – мальчишка крепче сжал кочергу. То, что Боледо был бессмертным, на миг забылось.

– Жемчужина. Чёрная жемчужина очень старый… способ проверить достойного, – Боледо уже поставил свою хитрую приспособу на освободившемся месте для кавы, подогревая её углями. – Недостойные умирали, приняв этот дар. Можно сказать, это и яд, и лекарство.

– Итак, вы изучаете своего врага, – Анеж указал пальцем на Боледо, деревенское воспитание мальчишки давало о себе знать. – Я получаю возможность выжить и спасти свою душу. Я согласен.

– Кров, одежду, пропитание, обучение и покровительство в обмен на изучение нашего общего врага, – Боледо встал и протянул ладонь для рукопожатия. – Сделка.

– Сделка, – Серьёзно ответил Анеж, повторив жест Боледо.

Пёс. Красное королевство. Хижина лесничего.

Пёс стоял в своей хижине. Небольшой домик был незаметен среди деревьев. Маленький и уютный домик, про него и знали-то только двое: сам Пёс и его жена. Сейчас она плакала в объятьях мужа. Пёс обнял её чуть крепче, она перестала реветь, вытерла слёзы рукавом серой рубахи. И сразу же отвернулась к небольшому очагу. Она не хотела, чтобы муж запомнил её такой. Каждый раз, уходя на службу, он мог больше и не вернуться. И каждый день она ждала его возвращения и готовила обед на двоих.

– Ешь, – жена поставила перед Псом большую миску похлёбки.

– Не голодна?– Пёс кивнул на другую табуретку рядом.

– Нет, – женщина села рядом и просто смотрела, пока её муж ел.

– Держи. Спрячь, – Пёс раскрутил навершия кинжалов, извлёк из тайника в полых рукоятках десяток золотых монет. – Если не вернусь через месяц…

– Сегодня, – она обняла его. – Боги подарят тебе сына.

– Когда ты успела стать ведьмой-прорицательницей, – Пёс подхватил женщину на руки.

– Все женщины ведьмы, – прошептала она.

Боги будто и правда сегодня приглядывали за ними. Сегодня они не были мужем и женой, мужчиной и женщиной. Они были Девой и Воином, древними богами. Сегодня боги слились в одно целое и ничто не смело им помешать ни человек, ни зверь, ни бесы скверны. Лишь луна украдкой подглядывала через окно. Луна защищала их сегодня.

Пёс покинул свою хижину перед рассветом. Лес здесь он знал лучше, чем свои пальцы. Ему не нужен был ни факел, ни лунный свет. Мягко ступая по траве, обходя звериные тропы, он с рассветом уже добрался до тракта. Шёл налегке, только заплечный мешок и та самая пара кинжалов. Лошадок отпустил сразу, ещё на болотах, их быстро найдут. Если это будут звери, а не кто-то из солдат барона, то на это воля богов. По самому тракту Пёс не пошёл, слишком заметно. Не то что бы на это была особенная причина, скорее привычка. Идти вдоль дороги, среди деревьев было сложнее. Отслеживать следы ему уже было не нужно. Братьям Туру и Буру он соврал насчёт банковского счёта, а вот письма при монахе всё-таки были. Прочитать их Пёс не смог. Грамоте он обучен был, но расшифровка тайных посланий была выше его сил. Зато был у него один такой знакомец, и, на счастье Пса, он был его должником. Вот только жил он на окраине Красного королевства.