скачать книгу бесплатно
– Чушь собачья! Я уж начинаю допускать, а были ли это душманы. А если и душманы, то не по чьей-то ли указке они действовали, чтоб уничтожить колонны. Мне вообще говорили, что грузовики с народными грузами они не трогают. Я мебель вёз. Зачем было её сжигать?
Слава уставился на Алексея чуть ошалелым взглядом. Интересные доводы, но он не мог знать наверняка, был ли это заказ или просто нелепое совпадение. В такой непростой ситуации не хотелось верить в первый вариант. Но и совпадение тоже вот-вот могло рассыпаться и стать просто устной теорией.
Алексей сам прекрасно понимал, что вряд ли кому-то может понадобиться проворачивать такие сложные махинации, чтобы вывести его из строя. Такое если и станут делать, то уж только ради какой-то важной персоны, которая может стать помехой в какой-то политической игре. А заказное убийство доставщика еды, выглядит нелепым, ведь эту еду потом привезёт кто-то другой, пусть и с отсрочкой. Душманов же, у которых горные тропы сродни дому, как он смог убедиться за лето, и вправду почти невозможно вычислить.
– Оставь душманов солдатам. Разберутся. Это их дело. А я позабочусь, чтобы после выписки ты оказался в безопасном месте. По сути, мы уже решили, где ты будешь базироваться.
«Безопасном» подумал Алексей. Любая дорога по-своему опасна. Это ж игра в рулетку, в которой он уже дважды сорвал куш.
– Ладно. Ты поправляйся. А я пока пойду готовить всё необходимое, чтобы тебя перевели на новое место.
В этот же день, но позже, навестил и Швец. Видимо, он действительно смог оторваться от своей работы, если специально прилетел ради него.
– Здравствуй! Мне очень жаль, что ты тут оказался.
– Да что там. Это же вроде вы меня сюда упекли.
Степан Степанович посмеялся.
– Ну да, поспособствовал. Но я про ситуацию в целом. Жаль, что ты пострадал. Но главное, что жив остался.
– Машину жалко. И груз не довёз.
– А вот об этом вообще не беспокойся! Да, техника утеряна, но её можно заменить. А человека, сам понимаешь, заменить нельзя. Когда мне позвонили и сообщили об обстреле, я первым делом распорядился, чтобы тебе оказали полноценную врачебную помощь. А обгорелая машина, кстати, до сих пор там стои?т, её только оттащили в сторону, чтобы движению не мешала. Я приезжал на то место, печальная картина.
– Почему душманы стреляют по гражданской технике?
– Да кто же их знает? По идее, интересов Ахмад Шаха[5 - Ахмад Шах Масуд – в описываемых событиях 1980-х полевой командир моджахедов, позднее с 1992 по 1996 – министр обороны Афганистана.] в этом нет. В пропитании нуждаются все – и мирные жители и повстанцы. Если духи прекратят поставки продовольствия, то сами станут вымирать. Может, запугивают просто. А может, выполняют боевой приказ командования. Я не раз смог убедиться, что жизнь они не ценят абсолютно. Если помнишь, когда твой МАЗ был на ремонте, они сожгли всю колонну. И не пожалели жизни своих земляков. У них такие убеждения, что они безропотно расстанутся со своими жизнями ради исполнения, как они считают, воли Аллаха. Тринадцатого числа они взрыв у кооперативного магазина устроили, хорошо, что не было пострадавших.
Алексей молчал. Что можно сказать, когда жизнь висела на волоске. И теперь оставшись в живых, находишься в таком плачевном состоянии. А подонки, которые его чуть не прикончили, продолжат безжалостно убивать, как солдат, так и мирных жителей. Потому что душманы свято верят, что это их враги, у которых нет права жить.
– Мне сообщили, что после выписки тебя переведут в другое АТП. Жаль. Я был бы рад, если бы ты остался у нас.
Перед тем, как выйти из палаты, Алексей окликнул Швеца:
– Степан Степанович. Передайте тем, кто меня вытащил из кабины, большое спасибо. Я просто не знаю, как кроме слов ещё их отблагодарить.
– Передам обязательно. Не сомневайся.
* * *
Лежать так долго в больнице было невыносимо. Большинство пациентов могут хотя бы передвигаться. Ходить по палате, выходить в коридор. Кому-то даже позволяют выйти на улицу во двор больницы. А Алексею даже с койки нельзя слезть. Он просто физически не может это сделать. И так часы напролёт. Каждый день. В неподвижной лежачей позе, от которой всё тело затекает со временем. Даже если провести в таком виде один день, можно от скуки свихнуться. А когда это длится месяцами, томящее ожидание, что это хоть когда-то кончится, начинает раздражать и изматывать.
Но и это ещё не всё. Из-за многочисленных перевязок и гипса Алексей не в состоянии о себе позаботиться. Поэтому медсёстры кормят его из ложечки. В самом буквальном смысле. Приносят еду в палату. Приподнимают его на постели. И ложкой запихивают в него еду. Даже те фрукты, которые ему принёс Слава, скормили ему, разделив на маленькие куски. Хотя он настаивал, чтобы они забрали их и унесли к другим пациентам. То, что его кормят, как маленького ребёнка, он считал для себя унизительным. Но как бы то ни было, без сторонней помощи он бы просто умер от голода. А ещё, и это больше всего его смущало, он не мог посещать туалет. И приходилось, как это говорится, «ходить под себя». Каждый день не по разу медички вынимали из под него железную ёмкость, и взамен ставили другую чистую. Такой факт биографии, который даже если попросят, не станешь рассказывать.
Но медсёстры со всей ответственностью относились к своей работе. Алексей считал, что врачами становятся, чтобы помогать людям. И своими глазами убеждался, что это так. Они очень о нём заботились. Ребёнком его не считали. И с честью выполняли свой врачебный долг. С проворной сноровкой кормили его и вычищали горшок. И делали это так, как и подобает медику при оказании помощи пусть и постороннему, но всё-таки человеку. Ведь без их помощи у него мало шансов, чтобы поправиться.
Это продолжалось почти три месяца. Периодически заходил Гани Хакимович. Ему явно было небезразлично здоровье пациентов больницы. Иногда он передавал приветы от Швеца, значит, тот тоже не забывал и звонил. Постоянно сновали медсёстры с едой и медикаментами.
Недавно ему сделали рентген. И по его результатам главврач одобрил удаление гипса. Пришли врачи и необычными ножницами и пилками повсюду стали удалять жёсткие повязки. Наконец-то можно подвигать конечностями. Хотя врачи настоятельно рекомендовали разминать их с осторожностью и не делать резких движений. Собрали в кучу остатки повязок, потом медицинским раствором обработали почти всё тело, ведь оно было забинтовано почти полностью. Процедура, которая показалась некоторым блаженством, ведь он почти три месяца не мылся. Терпеть было уже невмоготу, и Алексей решил стать на ноги, чтобы пройтись по палате. Опять же врачи просили осторожничать и на всякий случай с обоих сторон поддерживали его. Было ощущение, что тело забыло, как нужно ходить. Даже с поддержкой врачей Алексей шагал неуклюже и чуть пошатывался. Пройдя до двери, развернулся и дошёл до койки. И сразу на неё присел. В сидячем положении он также не находился длительное время. Он хотел, чтобы больничное проживание поскорее закончилось. Но, как оказалось, снятие гипса, это ещё не всё.
Потом последовали восстановительные процедуры. Алексею делали массаж разного типа, нужны были двигательные упражнения. Как объяснил ему главврач, это необходимо, чтобы вернуть мышцам и связкам нормальную функциональность, ведь от длительного бездействия они атрофировались. Вроде как даже циркуляция крови нарушилась. Так что избежать всех этих процедур по реабилитации просто нельзя.
До конца зимы он в палате делал чудодейственную зарядку, которая должна была вернуть ему прежнюю подвижность. И ведь она действовала. Ходил в процедурный кабинет, где опытный массажист колдовал над ним, проделывая хитрые манипуляции с ногами и руками. Алексей подметил для себя, что массаж ему делают впервые в жизни. С каждым разом он определённо чувствовал себя всё лучше и лучше. И передвигался самостоятельно всё более уверенно.
В конце февраля его уже стали готовить к выписке. Гани Хакимович после всех терапий и окончательных осмотров подтвердил, что Алексей поправился. И пора бы уже наконец заняться общественно-полезной деятельностью. Давно пора. Он уж измаялся за зиму сидеть на одном месте.
В больнице Алексей носил пижаму, временно выданную, как постояльцу. Одежда, в которой он был в момент подрыва МАЗа, пришла в полную негодность и была утилизирована. И даже, если бы она сохранилась, то не подошла бы к зимней погоде Таджикистана. В пижаме он уйти не мог. Поэтому подходящий комплект привёз с собой Слава. Как для весны, коей здесь была зима, так и для настоящей зимы, в которую они должны были направиться после окончательной выписки. Но он в любом случае собирался встретить его, и сопроводить до нового места дислокации.
Алексей распрощался с врачами, которых он всех стал неплохо так знать за все прошедшие месяцы. Попрощался крепким рукопожатием и с Гани Хакимовичем. Он вообще стал почти родным. Таким врачам надобно памятники ставить, думал Алексей. После этого вместе со Славой направился к аэропорту. Пешком. На этом Алексей настоял, идти недалеко, всего минут двадцать, заодно и для суставов зарядка.
Ближайшим рейсом они вылетели в Москву.
Глава 13
Престиж имени Краузе
Из солнечного теплого февральского Душанбе самолёт совершил посадку в Москве, где в это время было очень морозно и белым бело от снежных сугробов. По снегу Алексей даже немного соскучился, ведь из окна больницы он видел его крайне небольшое количество. Он если выпадал, то почти сразу таял. А в Москве и солнце светит иначе, по-зимнему. Оно уже почти приблизилось к горизонту, оповещая о скором наступлении тёмного вечера. Организм Алексея отвык от холода, и уже в самолёте пришлось надевать зимние куртки, чтобы не обморозиться.
«Жигули» Славы были припаркованы неподалёку от терминала Домодедово. Пришлось несколько минут прогревать двигатель, прежде чем они смогли поехать. Поездка заняла часа два. Они снова приехали на дачу, где Алексей почти месяц прозябал прошлой весной. Приехали уже затемно при свете ночной луны.
Алексей зашёл в знакомый дом. Внутренняя обстановка совершенно не изменилась. Всё те же предметы мебели, и всё стоит на прежних местах. Он хорошо помнил, что и где здесь находится. Но после почти года отсутствия этот дом казался ему чужим. Он и так не был его собственным, но возникло чувство отчуждения и отстранённости от этого места. Такое же, но в существенно меньшей степени он ощущал после челночных поездок, заходя домой после отсутствия всего две ночи. Но оно исчезало в течение часа. А сейчас ему, видимо, придётся заново привыкать к этому месту, хотя он и провёл здесь длительное время.
– Располагайся, – скомандовал Слава. – Всё здесь знаешь. Продукты найдёшь где обычно. Ты извини, я не останусь, дел по горло. Если хочешь, завтра можешь весь день отдохнуть, а послезавтра отвезу тебя на автобазу.
– Идёт. Хоть отойду после больницы и после перелёта.
Слава уехал, и Алексей снова остался один. Последний раз он ел ещё в больнице утром, прошло часов девять, так что первым делом он направился на кухню. Открыл первую попавшуюся банку рыбных консервов и вилкой сразу несколько кусков отправил себе в рот. Немного таким способом перебив голод, принялся за приготовление ужина, решив отварить крупу, которая также оказалась ближе всего, и потом употребить с остатками открытых консервов.
Со знанием дела, пока варилась каша, быстро растопил камин. Включил телевизор, хотя смотреть в его сторону даже не стал. Когда ужин был готов, Алексей полакомился прямо из кастрюльки. Хотя он и насытился вдоволь, чувствовал себя всё равно утомлённым, а ведь в течение дня совсем не подвергал себя нагрузкам. Видимо, авиаперелёт как-то забрал все силы. Он поднялся наверх в спальню и плюхнулся в кровать, не снимая одежду. Уже через мгновение он заснул.
Утром он проснулся, ощущая явное восстановление сил. Оказывается, вчера так устал, что даже не обратил внимание, что оставил включенными освещение и телевизор. Так они всю ночь и потребляли киловатты. Сделал зарядку, которую теперь по советам врачей делать необходимо, приготовил завтрак, прогулялся по двору. Снова, как и в прошлом году, в окрестностях тишина. Уже к обеду понял, что зря согласился отдыхать весь день. Бодрость всего организма так и жаждала заняться делом. На этой даче, кроме как перекладывать с места на место снег, делать больше нечего. Ещё один день из жизни псу под хвост.
Следующим утром Слава приехал, не заставив себя ждать. Алексей предложил:
– Завтракать будешь?
– Нет, спасибо. Я уже завтракал.
– Ну тогда я… если тебя не смутит.
– Да, конечно.
Алексей стал поглощать приготовленную яичницу с хлебом и запивать горячим чаем.
– Если помнишь, год назад я говорил о перевозках в Малой Азии. Теперь тебе определённо предстоит именно этим заниматься. Тебя причислят московскому филиалу «Совавто», но появляться тебе там не придётся. Формально ты будешь работать в стороне от их деятельности. Так что заканчивай с едой, и поедем забирать грузовик.
Слава вручил атлас автодорог, сказав, что он Алексею точно пригодится.
Вскоре они покинули дачу, и в «Жигулях» направились в сторону Москвы. С предвкушением снова сесть за руль время прошло незаметно. И вот они подкатили к белому зданию кубической формы. Квадратные окна семи этажей геометрически правильно были распределены на стенах. Такой вид почему-то напомнил Алексею старый настенный светильник у него дома, только у того были круглые окошки, а не квадратные. Наверху здания красовалась надпись – Первый автокомбинат.
Хлопнув дверями «Жигулей» и перешагивая через снежные массы, которые не счистил трактор, они вошли в проходную.
– Мы к Геннадию Леонидовичу, он нас ждёт, – сказал Слава сотруднику на вахте.
Вахтенный позвонил кому-то по телефону, сообщив о пришедших. Слышно было, что там в трубке кто-то говорил, и тот, получив ответ, сказал:
– Подождите, пожалуйста.
Спустя две минуты к ним вышел пожилой мужчина, явно пенсионного возраста. Над высоким лбом небольшой кучерявый чубчик. Одет в костюм, но уже в шубе, то есть собирается идти на улицу.
– Здравствуйте, коллеги, – вежливо он обратился к гостям. – Прошу за мной.
Все трое вышли во двор автокомбината. На просторной площади было немало грузовиков разных марок, в основном бортовые и техника строительного назначения. Неподалёку как-то обособленно стоял КамАЗ-5410 с холодильным полуприцепом. К нему троица и направилась. Подойдя, мужчина названный Геннадием Леонидовичем, обратился как бы с выступлением:
– Мне выпала честь вручить ключи от этого нового автомобиля КамАЗ. Достойная машина для достойного водителя. Надеюсь молодое дарование оправдает оказанное доверие. И хотя этот тягач не будет приписан к нашему предприятию, но уверен он принесёт много пользы на просторах страны. Прошу, – и протянул ключи Алексею.
– Благодарю. Доверие оправдаю, – коротко вымолвил он в ответ.
– В бардачке вся техническая документация. В диспетчерской уже подобрали первый груз. Так что можешь после приёмки машины зайти и получить направление.
КамАЗ сверкал гладкими поверхностями ярко алого цвета. До Алексея только теперь дошло, что он совсем новый, то есть до него в нём сидели только работники завода и перегонщик. Время, в которое он начал работать, такие КамАЗы были уже устаревшими, а те, что продолжали работать, грозились развалиться на ходу. А сейчас он находится в ту эпоху, когда получить новый КамАЗ считалось верхом престижа в отечественных грузоперевозках.
– Ну что, управишься, – спросил Слава.
– Разумеется, – ответил Алексей. А про себя думал, что тут не то же самое, что на МАЗе. Он со времён обучения знал, что у здешней коробки передач есть «половинки», и придётся её осваивать, а путной практики не было.
Он без промедления завёл двигатель, который заурчал мелодией, знакомой всем, кто хоть раз слышал звук КамАЗа. Похожего нет ни у одного автомобиля, если только у него не установлен такой же мотор. Осмотрев приборную панель, он решился и сделал круг, прокатившись по территории. Остановился ровно в том месте, где и получил ключи.
– Я поехал заниматься своей работой, – сказал Слава.
– Тогда я в диспетчерскую, – резонировал Алексей.
В диспетчерской выдали путевой лист. Нужно было пустым доехать до Одинцово, и уже там получить груз на мясокомбинате. С путёвкой он вернулся в кабину. Достал из бардачка руководство по эксплуатации, пролистал. Нашёл раздел об контрольно-измерительных приборах, чтоб убедиться, что правильно их понимает. А также прочитал раздел об управлении коробкой передач. Решил, что всё просто, и направился к выезду автокомбината. Выезд напоминал огромную подкову, весьма нестандартное инженерное решение для ворот.
Алексей выкатил КамАЗ на улицу. Посигналил на прощание, хотя среди людей, которые оказались рядом с проходной, совсем не было знакомых. И, набрав скорость, направился к МКАДу.
* * *
Новая машина. Это, конечно, здорово. Вот только идёт КамАЗ как-то совсем не так, как я ожидал. Колёс больше, а едет как-то жёстче. Я же весь позвоночник так себе отшибу. Вроде и сиденья похоже подрессорены. Хотя, может, просто с непривычки. Или кости после долгого застоя слишком чувствительны стали. Ладно, привыкну, пройдёт.
Вдруг вспомнил, что забыл включить холодильную установку. Пришлось остановиться на обочине. По книжке быстро сообразил, как работает рефрижератор. Хорошо, что сейчас вспомнил, воздух успеет остыть по пути. Хотя в феврале внутри фургона и так не тепло.
За час езды до мясокомбината успел свыкнуться со всеми нюансами КамАЗа.
Вот он мясокомбинат. Заруливаю на территорию. Ищу свободное место между другими рефрижераторами, в основном ЗИЛами. Бывалые шофера подсказали, как найти диспетчерскую.
Подождал очередь из трёх человек, которые поочерёдно получили свои путевые документы. Моя очередь. Протягиваю свою путёвку упитанной женщине средних лет. Та небрежно взяла листок, посмотрела и среди вороха бумаг на столе нашла другие бумаги, которые предназначались мне.
– Поедешь на третий холодильник, – сухо сказала диспетчерша.
– А что это? – спросил я.
– В первый раз что ли?
– Да, в первый раз, – без стеснения ответил я. Ведь во всех местах когда-то приходится бывать впервые. Если я приехал на КамАЗе, это ведь не означает, что я исколесил все возможные точки загрузок.
– Хладокомбинат № 3. В путевом листе адрес.
Беру в руки путёвку. Адрес – Жуков проезд, 8; в наименовании груза – мясо кусками. И температурный режим. Другие водители понятливо объяснили, к каким воротам подъехать для погрузки. Не теряя времени, поспешил на улицу, и подогнал прицеп задним ходом к пандусу погрузки продукции. Сверился с показаниями термометра, морозит как надо. Значит, порядок. Рабочие на тележках стали закатывать внутрь ящики, в которых было рубленое мясо, не знаю, свинины, может, говядины. Хорошо, что сейчас зима, и воздух в фургоне не смешивается с теплом, как это, наверно, было бы летом. Когда весь объём мяса оказался внутри, я поскорее затворил ворота. И сразу же стал расспрашивать у шофёра стоящего рядом ЗИЛа, как к искомому хладокомбинату лучше проехать.
Я снова оказался на дороге. Теперь я чувствую, как натужно едет гружёный КамАЗ. Стало понятно, почему придумали переключатель для пониженки. Если умело его использовать, то скорость можно удерживать на нормальном уровне. При движении вспоминаю Икарус, и сравниваю почему-то именно с ним, а не с афганским МАЗом. Икарус казался мощнее и мягче. Я для себя быстро решил, что сравнивать два таких непохожих аппарата не уместно.
За техническими размышлениями я быстро доехал до нужного адреса. Выехал с Москвы, в неё и вернулся. Кирпичное здание хладокомбината оказалось визуально каким-то старинным. Должно быть, построено ещё в прошлом веке. Я не эксперт по строительному ремеслу, но вроде такие давно уже не строят.
На внутренней территории полно грузовиков. ЗИЛы, такие же КамАЗы, даже Шкода разгружается. Встал на выгрузку, и закипела работа грузчиков. Опустошив фургон, отогнал автопоезд в сторону, чтобы не мешаться другим. И направился к диспетчерам.
Сдаю путёвки. Диспетчер, бегло изучив их, сообщает, что для меня уже есть следующий груз. Дескать могу уже сейчас загрузиться, либо подождать до завтра. После ночного отдыха. Времени терять я опять не собираюсь, и решаю грузиться сейчас же. А про себя тут же соображаю, что как выеду отсюда, смогу где-нибудь пристроиться для ночлега. Получаю новый путевой лист. Снова везти мясо. Что за бред. Нельзя было напрямую из Одинцово что ли везти? Место назначения только другое: хладокомбинат аж в Казахстане. С тупым видом ухожу, не пытаясь оспаривать этакую нелепость.
При погрузке заметил, что ящики немного отличаются от тех, что я привёз, а содержимое практически такое же. Куски мяса. Уж не знаю, с того же мясокомбината оно или с какого-то другого. Но такая схема распределения грузов, по-моему, выглядит бестолково. А если такое происходит по всей стране, то это по меньшей мере очень странно. Очень неэффективное использование ресурсов.
Как я и планировал, загрузившись, уехал за пределы города. Нашёл у дороги небольшую площадку, где можно поместить тягач с полуприцепом, и встал там для ночлега. Уже стемнело. Включил в кабине свет и стал изучать толстую книжку, которая подробно описывала устройство всех механизмов КамАЗа. Надо же детально усвоить, как работает порученная мне техника.
Ночевать в кабине мне не в диковинку. Утром я изучил маршрут до Казахской АССР и отправился в путь. Преодолевая тысячи километров, замечал как меняется ландшафт за окнами. Леса превращались в степи. Менялись и погодные условия. Морозы переходили в слякоть, и в конце концов признаки снега пропали вовсе, а кругом стало сухо. Выехал из зимы, а приехал в весну. За пять дней, с остановками для ночлега, удалось добраться до нужного адреса.
Здешний хладокомбинат оказался не таким внушительным, как в Москве. Простая постройка индустриального типа, огороженная типовым забором. У склада также ютятся рефрижераторные автопоезда. Но пока я разгружался, водители «по секрету» поделились, что это всего лишь верхушка айсберга. Якобы внизу под землёй тут находятся огромные складские площади, на которые отовсюду свозятся самые разные продовольственные товары. Официально об этом не говорят, и, само собой, туда с улицы не пустят кого попало. Но многие возят сюда грузы постоянно, а уезжают всегда пустыми. Лишь иногда вывозят часть продукции на реализацию. И то лишь из-за того, что кончается срок годности. Интересные, конечно, сведения, но меня это всё не касается.
Чтобы не ехать пустым, тут же мне подсказали, что нужно ехать в другое место, где без проблем загрузят цветами. Очень неплохо. Когда все заинтересованные водители освободились, мы группой поехали к складу в Уральске. Все были из разных городов, и получили путёвки и грузы в попутном направлении. Поскольку я предполагал, что вернусь в Москву, цветочные работники весьма воодушевились, ведь туда планируется очень много доставок. А тут им подвернулся фургон большого объёма. Так что загрузили его под завязку тюльпанами. На словах доходчиво объяснили об особых температурных условиях, которые нужно контролировать в течение всего пути. И настоятельно просили успеть до шестого марта. Дата, в общем-то, без слов подсказывала причину такой необходимости. Уже зная время, затраченное для поездки сюда, уверил себя, что с лёгкостью можно успеть.
Груз лёгкий по весу, поэтому КамАЗ мчался более резво, чем с десятью тоннами мяса. Поэтому спокойно уложился в срок и доставил тюльпаны вовремя. Благо, что холодильник работал исправно, так что цветы не завяли и не испортились.
В течение марта ещё несколько раз съездил в Казахстан. С разных московских складов привозил в секретные хранилища госрезерва разные консервы и крупы. И каждый раз с мест выгрузки выезжал пустым. В половине случаев пустым ехал весь обратный путь. Так, конечно, легче и быстрее, но нерационально. Но опять же моё дело маленькое. Если нет обратного груза, то даже диспетчер в этом не виноват.
В самом конце месяца меня снова навестил Слава. Подкараулил на новорязанке, когда я возвращался из рейса. Других способов у него не было. У меня ни рации, ни телефона в кабине.
– Есть важный груз до Киева. Когда там выгрузишься, надо будет временно поменять холодильник на цистерну и поездить по Полтавщине. Сначала хотели с Ярославля с цистерной ездить, но это дольше. Практичнее работать там на месте.
А мне не принципиально. Лишь бы что-то делать. А то опять увезёт на дачу к дедушке, и сидеть там вдали от цивилизации. Киев, так Киев.
После дня отдыха, я приехал к хладокомбинату № 8. Получив путевой лист, увидел слово «мороженое». Стал вникать, что же в этом грузе такого важного, что ради этого надо было специально меня дожидаться, и заявлять о смене устоявшегося за несколько недель маршрута. Ну, раз мороженое это так важно, то кто я такой, чтобы это опровергать. На всякий случай подсмотрел во время погрузки, что размещается в фургоне. Обледенелые коробки. В них и правда мороженое в вафельных стаканчиках, и ещё какая-то «Лакомка». С важным видом закрыл ворота полуприцепа. Важной походкой направился к кабине важного тягача.
Если это важный груз, то я решил с особой гордостью, насколько это было в моих силах, ехать по трассе. Расстояние чуть меньше, чем я обычно ездил на Икарусе, но преодолел я его всё же дольше, чем мог бы. Ведь еду без сменщика. Ну и КамАЗ с телегой должен ехать медленнее. Так что два полных дня и ночлег под Брянском, и вот я уже выгружаю мороженое на одном из киевских складов.
После выгрузки полуприцеп разрешили оставить на территории автобусного парка № 1. Я утолкал его подальше, чтоб он не стал мешать автобусам, а потом только тягачом поехал в Кременчуг. На нефтеперерабатывающий завод. Ехать недалеко. Выехал рано утром, и уже к обеду подкатил к заводу, где, как мне сказали, надо будет зацепить цистерну. Завод по нефтепереработке вижу впервые. Куча труб, которые растянулись во всех направлениях и извиваются под прямыми углами. В этих переплетениях же невозможно разобраться.
Дежурные работники сначала не могли понять, почему я приехал без телеги, и даже не были осведомлены, что она уже где-то здесь. С горем пополам разобрались. Опять какое-то дурошлёпство в верхах. Кто-то что-то не так понял. Другой не так передал дальше. Третий вообще обо всём забыл. Короче, телефонные звонки по кабинетам внутри завода в течение, наверно, около часа продолжались. Нашли таки цистерну. Как и следовало по закону подлости, стоит она на самом видном месте. Пока зацеплялся, заставил этих недотёп по-скорому оформить документы и указать резервуар, к которому подъехать. А то в этом лабиринте до вечера буду колесить в поиске нужного.
В общем, ещё около часа понадобилось для залива цистерны бензином. Всё-таки почти двадцать тысяч кубометров, это не ванная для купания. Получив все необходимые бумаги, я наконец поехал обратно в Киев. Но по пути, как полагается, пообедал. Вечером был уже в автобусном парке и сливал в подземный бак запас горючего.
