Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 1

Главная героиня только что волшебным образом превратилась из подростка во взрослую женщину, вызвав у меня закономерный укол зависти, как в прихожей раздался необычно грубый голос Кевина, а потом громкий удар входной двери.

– Ну, и мне тогда тоже плевать! – кричал Кевин на кого-то в телефонную трубку. – Я ведь знаю, что все дело в том, что не было ни каких настоящих чувств с твоей стороны. Это я как последний придурок стелился перед тобой будто коврик, а тебе было все равно!

Мама поставила фильм на паузу, а я проскользнула к арочному проходу между гостиной и прихожей. Кевин только что вернулся с улицы. С его темных волос и куртки стекали потоки воды. Выглядел он ужасно: лицо перекосилось от гнева и какого-то… разочарования?

– Да, думаю, ты абсолютно права! Единственное о чем я жалею, так это о том, что потратил на такую как ты целых два года. – Он отключил сотовый, не взглянул на меня, не снял ботинки, а сразу побежал к себе в комнату.

Мама рвалась сама поговорить с ним, но я ее переубедила:

– Мам, я сама к нему схожу, а вы продолжайте смотреть фильм.

– Нет, Энн, я же его мать.

– Вот именно. Мам, у нас разница в возрасте меньше. Так что я пошла, – прошипела я с верхней ступеньки лестницы.

По какой-то странной причине, я и не догадывалась, что у Кевина есть девушка. Его скромность и неболтливость всему виной? Или я просто настолько невнимательна? Если подумать, то кроме того, что брат слишком рьяно посвящает себя учебе, толком я ничего о нем не знаю. Стало стыдно и неуютно.

Комната Кевина была последней по коридору. Я тихонько приоткрыла дверь и вошла внутрь. Он не потрудился включить свет, так что внутри было темно, но в окна попадал свет от уличных фонарей, поэтому я могла видеть очертания мебели.

Сам Кевин лежал на кровати. Он даже не шелохнулся, когда я на цыпочках подобралась к нему. Я надеялась услышать его всхлипывания или увидеть слезы на щеках, но он просто лежал, как был в мокрой куртке и грязных ботинках, на кровати, с остекленевшим взглядом.

– Кевин… – Я присела возле кровати на пол и слегка коснулась его мокрых волос. Тень лежала на половине его лица, так что я не поняла, обратил он на меня внимание или нет. – Может, ты хочешь поговорить? – шепотом спросила я.

– Не сейчас, Энн, – сказал он тихо, не переставая глядеть куда-то в темноту.

– Хорошо… Извини.

Мне стало так неловко, оттого что я хотела вмешаться в его личную драму, так что я поспешила встать на ноги и сделать пару шагов по направлению к выходу. Но все-таки он мой брат, если не могу помочь ему морально, то помогу хоть физически. Я стянула с него мокрую куртку и ботинки, а затем накрыла его пледом – хоть что-то. После этого молча вышла из комнаты.

– Он не хочет сегодня разговаривать, – сообщила я маме. – Ничего, доживем до завтра.

– Ладно. – Мама снова вернулась к просмотру фильма, но было видно, что ей не по себе. Конечно, раньше ей ни разу не приходилось сталкиваться с подобными проблемами. Я ее таким точно не баловала.

За окнами окончательно стемнело, а дождь принялся с еще большей силой. Даже пришлось добавить громкости, чтобы перекричать его удары по стеклам и крыше. В дверь вдруг позвонили, и это на самом трогательном моменте из всего фильма! Я побежала открывать. А вдруг это девушка Кевина? Мама тоже заволновалась и снова остановила фильм к большому неудовольствию Саманты:

– Ну сколько можно? – пропищала сестра, вскидывая ручонки к потолку.

На пороге стоял Саймон и поливал крыльцо водой, стекающей с его косухи и волос. Вода текла так сильно, что я подумала: а не окунулся ли он в фонтан? Но даже насквозь промокший, выглядел он потрясающе.

– Саймон? Что ты здесь делаешь? – Я втянула его в дом, подальше от холодного ветра. – И почему никто не носит зонт?

– Привет, Энн. Извини что поздно, но у меня к тебе дело… Очень важное, – добавил он смущенно.

– Это ко мне, мам. Смотрите без меня, – крикнула я в гостиную. – Пошли ко мне в комнату, только сними ботинки.

Саймон молча проследовал за мной на второй этаж.

– Ну, что за дело?

– Понимаешь… – Саймон смущенно улыбнулся и уставился на свои промокшие штаны.

– Что у тебя под курткой? – Только сейчас я заметила, что на груди у него неестественный бугорок, который он поддерживал рукой.

– Из-за этого я к тебе и пришел. – Он сунул руку под куртку и вытащил котенка. Малюсенького, черно-белого котенка.

– Саймон, зачем ты притащил сюда звереныша? – Я бросилась прикрыть дверь в комнату, вдруг маме понадобится на второй этаж.

– Я шел домой, а она сидела в кустах. Под дождем. Совсем одна.

– И что? Зачем ты принес ее сюда? Если мама увидит…

– Ну, ты же всегда хотела котенка. Вот, я и подумал, что ты сможешь ее приютить.

– Хотеть и мочь не одно и тоже. – Я уставилась на малышку, которая с легкостью поместилась на ладони Саймона. – Если мама увидит котенка, она нас обеих на улицу выгонит. Возьми ее себе.

– Не могу я себе ее взять. Ты сможешь лучше о ней заботиться. Да еще Саманта… маленькие ведь любят животных. Это все что я знаю о детях.

– Что за ерунда? Саймон, да пойми ты, мама меня прикончит.

– Не прикончит, уговорим ее вдвоем. Теперь у вас такой большой дом, почему бы не взять котенка и не помочь малышке? Думаю, твоя мама разрешит, особенно если мы правильно подготовим аргументы и грамотно выстроим защиту.

– Мы что, в суде? – Я задумалась.

В словах Саймона была доля правды. У нас и правда большущий дом, так что можно было бы и завести, наконец, домашнее животное. Возможно, даже мама не будет против. То есть, конечно, она будет сопротивляться, но можно постараться ее уговорить. Уговорила же я ее купить мне сережки в виде маленьких черепов (мама не признает такие вещи), хотя у меня даже уши не проколоты.

– Ладно, давай подумаем о маме потом. Котенка, наверное, накормить нужно.

– Я так и знал, что ты согласишься, – проворковал Саймон и расплылся в широченной улыбке.

– Давай ее сюда. – Я взяла малышку на руки с теплой ладони Саймона. Она была практически невесомой, а под мокрой шерстью можно было прочувствовать каждую косточку. – Бедненькая, ты же совсем дохленькая. Ничего, сейчас мы тебя покормим.

Я стащила с кровати подушку и бросила ее на пол, потом сверху на нее водрузила котенка. Малышка уселась посередине, прижалась к подушке и боязливо огляделась по сторонам. Но, видимо, поняла, что бояться нечего, и очень смешно, путаясь в собственных же лапах, слезла с подушки – отправилась исследовать комнату.

– А ты чего стоишь? Проходи давай, да снимай свою мокрую куртку, – сказала я Саймону, который переминался с ноги на ногу, все еще стоя на пороге.

– Ладно. – Он быстренько скинул мокрую куртку, взъерошил, отряхиваясь, волосы, с которых все еще лилась вода, и уселся на пол рядом с котенком.

– Держи. – Я протянула ему полотенце, которым он за считанные секунды вытер волосы.

– Спасибо. Так, давай думать, чем ее кормить.

– А сколько ей интересно?

– Я думаю, Около месяца. Может недели четыре.

– Значит, специальным кормом для котят или молоком. Пойду, проверю, есть ли дома молоко. – Я подошла к двери. – Если нет, то сам побежишь в магазин.

– Ладно, – Саймон в ответ только рассмеялся.

Молоко дома оказалось, так что я спокойно грела его, чтобы не простудить котенка. Надо же, Саймон такой счастливый – редкая удача увидеть его таким. И вдвойне удивительно, как этот вечно злобный и серьезный парень, который курит на школьном дворе, посылает всех к черту и разъезжает на байке (хоть я еще ни разу не застала его за этим делом), способен так мило сюсюкаться с котенком. А еще он смеется. И часто улыбается. Я уже и не представляю его без улыбки. Хочется верить, что это целиком и полностью моя заслуга.

Усадив кошку на пол за кроватью и поставив перед ней блюдце с молоком, мы замерли. В связи с тем, что, как оказалось, мы оба не сильно разбирались в животных, нам оставалось только надеяться, что киса уже большая для того, чтобы пить молоко самостоятельно. Неуверенно обойдя тарелочку вокруг, малышка стала лакать молоко, разбрызгивая вокруг малюсенькие белые капли.

– Слава богу, нам не придется кормить ее из пипетки, – выдохнула я.

– Ты чего? Она уже большая для пипеток.

– Ну мне-то откуда знать? Завтра купим ей корм для котят.

– Значит, ты решила ее оставить?

– Была бы моя воля, я бы устроила в своей комнате приют, но…

– Я же сказал, что твою маму мы обязательно уговорим.

– Ну…

– Ты в это не веришь?

– Если честно, то почему-то мне кажется, что она согласится.

– Вот видишь. Но, на всякий случай, нам все же стоит преподнести эту новость с умом.

– Ладно. Саймон, я просто не верю, что теперь у нас будет котенок. Я мечтала об этом всю жизнь.

– Тише ты, напугаешь малышку.

– Ой.

Сидя за кроватью, мы наблюдали как черно-белый комок шерсти вертится вокруг тарелки. Саймон аккуратно, двумя пальцами, погладил ее по спинке.

– Энн, ты здесь?

Дверь в комнате открылась, и на пороге показалась мама. Она прошла внутрь, чтобы видеть кроватную зону из-за стеллажа с книгами. Кажется, мы с Саймоном оба замерли, уставившись на нее с испуганными взглядами. Я резко притянула руку к котенку и придержала ее у тарелки, чтобы она вдруг не выбежала из своего маленького укрытия. Ведь сейчас только кровать скрывала ее от маминого взгляда, а меня спасала от ярости невиданной силы. Соскребя упавшее сердце откуда-то с низа живота, я неуверенно прокашлялась. Саймон, как настоящий джентльмен, вскочил на ноги.

Но я-то не могу встать!

Чувствуя себя крайне глупо и неловко, я все же решилась заговорить:

– Эм, мам, знакомься – это мой друг – Саймон. Саймон – это моя мама.

– Очень приятно, наконец, с вами познакомиться, миссис Метьюс. Даже странно, что мы с вами еще ни разу не виделись.

– Эм, да, взаимно. – Мама, казалось, никак не могла прийти в себя. В конце концов, наверное, она ни разу в жизни не видела парня у меня в комнате. – Я не хотела мешать. Просто ты не вернулась досматривать фильм.

– Ну, сколько можно его пересматривать, – улыбнулась я. – Просто я совсем забыла, что обещала дать Саймону одну книгу по физике. Мне-то они не особо нужны, сама знаешь.

Саймон еле сдержался от того, чтобы не хихикнуть. Киса под моей рукой уже закончила пить и попыталась выбраться. Я стала молиться, что бы она не начала мяукать или пищать.

– Что ж, я тогда, пожалуй, пойду. Надо Саманту уложить, пока она не съела все конфеты для праздника.

– Ага, давай. Удачи.

– Приятно было познакомиться, – бросил Саймон на прощание.

– Мне тоже, – все еще неуверенно произнесла мама, странно оглядев нас обоих. После чего вышла из комнаты.

– Уф, я думала, это конец, – с облегчением выдохнула я, когда Саймон опять уселся напротив меня.

– Вроде бы все прошло неплохо.

– Ты не представляешь, чего она себе сейчас надумает.

– Ну почему же не представляю? – ехидно улыбнулся он.

– Эй, прекрати. – Я толкнула его в плечо.

– Прости. Найдется у тебя старая коробка из под обуви?

Остаток вечера мы провели за изготовлением импровизированного туалета из обувной коробки и старых тетрадей по физике. Мама, если бы увидела что я делаю со своими прошлогодними конспектами, упала бы в обморок. Когда временный туалет был готов, мы усадили малышку в самый центр и не отстали от нее до тех пор, пока она не поняла, в чем главное предназначение шебуршащих листочков. Наверное, со стороны мы с Саймоном выглядели как законченные психи: стоим на коленях в ванной и не выпускаем котенка из коробки, всячески шепотом уговаривая ее справить свои дела на конспекты по физике, а не в угол комнаты. Но, тем не менее, это был идеальный вечер.

***

Запись от 25 октября, 2007

Эрик считает меня своим другом (так и есть), поэтому и позвонил мне. Оказывается, к Кристин пристает какой-то урод. Мужику уже на пенсию пора, а он решил, что Амур пронзил его сердце стрелой. Признаться, разобраться с «влюбленным» мне очень хотелось. Кристин не проявляла никакого интереса к этой персоне, но Эрика ситуация напрягала, а так как он ярый пацифист…

… я вмазал этому ублюдку. Колошматил его до тех пор, пока его нос не превратился в кашу. Да как этот урод вообще посмел распускать руки с Кристин? Она же еще совсем ребенок, а ему уже под тридцать! Эрик пытался решить все мирным путем (он же у нас еще и дипломат), но есть люди, которые воспринимают только грубую силу. Теперь вот придется объясняться с полицией (надеюсь, допрашивать меня будет не отец), почему это я напал на добропорядочного гражданина. В тюрьме самое место таким добропорядочным гражданам. Возможно, именно там он и окажется, если Кристин не решит, что эта проблема не стоит ее внимания.

После встречи с влюбленным педофилом, я шел домой пешком и думал. Наверное, я так сильно бил его потому, что мне нужно было выпустить пар. Не просто на груше в тренажерном зале, а именно на какой-нибудь мерзкой роже (роже, которая явно хотела походить на Халка Хогана, иначе зачем бы чуваку было отращивать такие нелепые усы?). Костяшки пальцев пульсировали и мне это нравилось. Черт, как же мне это нравилось. Я даже… соскучился по этому. Просто я так давно не спускался с небес на землю. С появлением Энн я вообще на себя не похож.

Теперь главное, чтобы она не обратила внимания на мои содранные руки. Иначе как я буду объяснять ей, что выпускал пар из-за собственного бессилия в деле ее завоевания?

-3-

Утром, когда я проснулась, то обнаружила котенка у себя на голове. Она взобралась на мою подушку и свернулась там маленьким, теплым, пушистым калачиком. Малюсенькая лапка лежала у меня на лбу. Аккуратно подняв голову, я поудобнее уложила малышку на подушке и накрыла ее одеялом.

– Какая же ты миленькая. – Не удержавшись, я даже поцеловала ее куда-то между ушками. – Кнопка. Тебе нравится такое имя? Надеюсь что да, потому что теперь ты Кнопка, запоминай.

Киса приоткрыла глазки, сонно взглянула на меня и снова уткнулась в подушку, закрывая мордочку лапкой.

– Ладно, спи, а мне в школу пора собираться.

Сделав все нужные дела и выгнав Саманту из моей комнаты (она под строжайшим секретом постоянно бегала смотреть на котенка, так что даже про садик забыла), я установила на полу в своей комнате блюдце с молоком. Больше всего я боялась, что котенок потеряется в этом огромном доме, или что мама, по какому-то странному стечению обстоятельств, придет домой раньше и выкинет ее на улицу. Поэтому пришлось закрыть дверь моей комнаты на ключ (чего я не делала еще ни разу), чтобы ограничить территорию исследования для малышки. Моей комнаты и ванны ей будет вполне достаточно.

С Кевином поговорить мне не удалось, потому что он слишком рано убежал из дома. Но, надеюсь, что с этой задачей справится Саймон. Вчера вечером я рассказала ему, что случилось, и попросила помощи. Все же перед парнем Кевину будет легче быть откровенным.

В школе творилось что-то невероятное. Вовсю шла подготовка к празднику, поэтому все вокруг буквально сошли с ума. Каждый украшал свой шкафчик как только мог. В ряду с моим шкафчиком, на котором крепилась большая голова зомби на липучке, уже были картины вампиров, плюшевые летучие мыши, искусственная паутина, черепа и прочая Хэллоуинская атрибутика. Раньше меня подобные вещи не особо трогали, но теперь это стало частью моей работы. Ведь теперь я работаю штатным фотографом в школьном журнале.

Это была моя первая в жизни работа (волонтерство в приюте считается?). И пускай никакой зарплаты не предвиделось, мне нравился мой новый статус и новый уровень ответственности. Не говоря уже о том, как сильно мне нравился фотоаппарат, который выдала мне Анджелина. И то, что вся внеучебная деятельность отражалась в моем личном деле, которое потом выставит меня в нужном свете перед колледжем, в который мне приспичит поступать – это тоже огромный и смачный плюс. А с таким профессиональным оборудованием я чувствовала себя настоящим профи (хотя мне только предстояло разобраться во всех этих рычажках, кнопочках и штуках, которые нужно вертеть). По заданию Анджелины к следующему вторнику мне нужно было отснять самые интересно оформленные шкафчики, чтобы тридцать первого октября выбрать победителя и вручить ему большую праздничную тыкву, заполненную конфетами.

Сегодня в столовой мы с Саймоном решили отсесть ото всех подальше, чтобы обсудить план по внедрению кошки в нашу семью. Пока я резервировала столик, Саймон, как настоящий мужчина, отправился добывать нам еду. Скучающим взглядом я обвела столовую: Грег сидел с парнями-футболистами, Эшли с девочкой из кружка по физике углубились в тетради за самым дальним столиком (скоро у них совместный доклад), Мелисса со своими подругами явно обсуждали что-то очень веселое, так как хохот их слышался на все помещение. Последнее время Мелисса вообще много смеется, старается, наверное, чтобы о ее позоре поскорее забыли. Демонстрирует всем, что вполне довольна жизнью и что такие пустяковые передряги ее ничуть не волнуют. Эта ее способность абстрагироваться вызывала во мне странное уважение.

Очередь тянулась невероятно медленно, так что я решила, пока Саймон отсутствует, заняться оригами: сообразить что-нибудь из салфетки. Внезапно справа от меня раздался грохот. Какая-то девочка уронила поднос. Ее пицца распласталась на полу, яблоко и сок в коробке разлетелись в стороны. Вокруг послышались смешки – стандартная реакция школьников-имбицилов. Я бросилась ей помогать, хотя она уже вовсю старалась оторвать пиццу от пола.

– Какая я неуклюжая, какая неуклюжая, – шепотом ругала саму себя девушка, борясь с копной рыжих кудрявых волос, которые лезли ей в глаза.

– Ничего страшного, с каждым случается, – подбодрила ее я, выуживая коробку сока из под собственного стула.

– Растяпа…

– Эй, да перестань ты себя ругать.

Девушка подняла голову и уставилась на меня. Ее огромные серые глаза вот-вот готовы были наполниться слезами. Она была такой маленькой и хорошенькой, что я тут же ее узнала.

– Ой, а я тебя помню. Это же тебя я недавно чуть не задавила своим букетом?

– Да, да, наверное.

– Слушай, садись со мной. Я поделюсь с тобой пиццей, нужно же мне как-то извиниться за тот случай.

– Нет, не стоит. Все нормально. – Она оторвала пиццу от пола и кинула ее в мусорную корзину у стены. Сыр и кетчуп так и остались на кафеле.

– Ну, садись, пожалуйста. Ты уже не успеешь заново отстоять очередь. Пожалуйста.

– Ладно. – Девушка обреченно посмотрела по сторонам и опустилась на стул.

– Вот и хорошо. Сейчас прибудет еда, и я с тобой поделюсь. Кстати, меня зовут Энн.

– Я Джил.

– Очень приятно познакомиться.

– Взаимно, – выдавила Джил шепотом, уставившись на свои колени.

От такого странного поведения я даже растерялась.

– А вот и Саймон. – Слава Богу он пришел, может, он сможет развеселить эту крошечную девушку.

Он сел, поставив передо мной поднос, и вопросительно кивнул в сторону девушки, которая даже не поднял головы при его приближении. Я лишь пожала плечами.

– Джил, разреши тебе представить – мой друг – Саймон, хотя ты наверное его знаешь. Саймон, а это та девушка, которую я чуть не лишила жизни в прошлый понедельник, налетев на нее с розами – Джил.

– Приятно познакомиться, – тихонечко поздоровалась девушка, неуверенно взглянув на Саймона.

– Я тебя знаю. Джилиан Престон, правильно?

– Да, – удивленно согласилась девушка, будто только что вспомнила свое имя.

– Чего удивляешься? Мы ходим в эту школу с первого класса, у нас с тобой совместная… экономика и литература, кажется. К тому же, ты частенько выступаешь волонтером во всех этих бесконечных школьных программах по улучшению жизни на планете. Альтруистка.

– Правильно. – Джил даже выдавила из себя улыбку, от чего стала еще симпатичнее. Неприятный укол реальности внутривенно опять напомнил мне, что на фоне этой миниатюрной красотки я выгляжу мерзким и грузным бегемотом.

Это не так, Энн, ты очень даже красивый бегемотик.

– Что ж, с этим разобрались. – Саймон улыбнулся мне и потянулся к своему подносу. Наверное, демонстрирует мне тот факт, что может общаться с людьми по-человечески, а не посылать их куда подальше. – Жрать охота ужасно. Кстати, видел, что ты уронила пиццу, так что взял тебе новую, взамен покойной. Приятного всем аппетита.

– Саймон, ты настоящий мужчина, – довольная его доброжелательностью, я расплылась в улыбке.

– И как настоящий мужчина умираю с голоду.

– Взамен покойной? – Джил непонимающе смотрела то на меня, то на парня.

– Ну да, ты же убила тот кусок. Он умер после страшного падения. Покойник, – пояснила я. – Теперь его труп мирно разлагается в мусорке. А потом он будет кремирован в какой-нибудь огромной машине по сжиганию отходов, и его прах развеют по воздуху.

– О, ясно. – Она кивнула головой. – Но я не могу взять это бесплатно. Я сейчас… – Джил нагнулась к сумке, чтобы вытащить деньги.

Саймон с уже набитым ртом вздохнул и отложил вилку.

– И почему люди пошли такие странные? – дожевав, спросил он. – Угощают, а они не берут. Вечно суют деньги. Нельзя что ли хоть что-то в нашем мире сделать бескорыстно? Сраный кусок пиццы за три бакса. Я же не почку тебе отдаю.

– Саймон, успокойся. – Я примирительно посмотрела на друга. – Джил, он не возьмет твои деньги. Считай это извинением за мою неуклюжесть с цветами.

– Но я… Зачем же… – Она испуганно посмотрела на меня. – Ладно. Спасибо.

– Вот и замечательно, – улыбнулась я и откусила от сандвича.

– Энн, дай свою тарелку, пожалуйста, мне опять попала эта дурацкая морковь.

– Угу. Кстати, Саймон, сегодня мы вместе идем в магазин выбирать лежанку и корм для Кнопки. Учти, тебе от этого не отвертеться. Разумеется, сначала будет тяжелый разговор с мамой, но почему-то мне кажется, что она согласится. – Я повернулась к Джил, очень уж мне хотелось стереть с ее личика это испуганное выражение, приобщив ее к разговору. – Мы вчера удочерили котенка. Саймон спас малышку от голодной смерти, ну или от вездесущего отлова животных прямо во время ливня. Теперь она живет у меня дома. Сегодня ночью, представьте себе, киса изображала шапку – спала у меня на голове. А утром… – Я прервала свою болтовню, так как заметила, с каким напряжением Джил смотрит на манипуляции Саймона со своим салатом. – Он не любит морковь, поэтому перекладывает ее мне, – неуверенно объяснила я. – Джил, с тобой все в порядке?

Саймон так же отвлекся от еды, и теперь мы вдвоем смотрели на девушку. Джил как завороженная уставилась на наши тарелки, вытаращив свои огромные глаза.

– Да… Да, все хорошо, – опомнилась она. Коротко, но как-то истерично хохотнув, она засунула в рот огромный кусок пиццы.

Мы с Саймоном переглянулись и занялись своими порциями. Я озабоченно поглядывала на девушку, которая теперь старательно демонстрировала свою «нормальность», весело улыбаясь. При каждой улыбке на ее щечках появлялись такие миленькие ямочки, что она делалась просто очаровательной.

В конце обеда мне даже удалось немного разговорить ее.

Джил убежала из столовой сразу же, как только доела свою пиццу, даже не дождалась звонка.

– Странная она, – высказала я свое мнение, когда мы с Саймоном остались вдвоем. – Будто весь обед призрака видела на стуле напротив.

– У нее большие трудности в семье, поэтому она несколько… запуганная. – Саймон пожал плечами, выуживая кусочек болгарского перца из моей тарелки. – Скорее всего так.

– Оу…

– Да. Куча младших братьев и сестер, отца нет, мать на трех работах. Может еще что-то в том же духе.

– Откуда ты знаешь?

– Да хрен знает, слышал от кого-то.

– Надо ей как-нибудь помочь.

– Твое право. Я благотворительностью не занимаюсь. – Саймон улыбнулся мне и опять пожал плечами.

– Но ты же поддержишь меня, если я что-нибудь придумаю?

Возникла пауза. Он внимательно всматривался в меня, улыбаясь, и задумчиво покачивал головой.

– Конечно, – наконец проговорил Саймон. – В моей поддержке можешь не сомневаться.

– Саймон, ты самый лучший, – возликовала я. – Ты еще один перчик пропустил.

Мы дружно посмеялись. Люблю, когда Саймон смеется.

-4-

После школы мы с Саймоном отправились ко мне. Скинув все обязанности по дому и сестре на Кевина, который заметно повеселел (Саймон не стал вдаваться в подробности вчерашнего инцидента с моим братом, заявив, что это мужские дела), я заперла дверь в своей комнате. Нам нужно было отполировать для мамы ту речь, которую мы придумывали в столовой, так чтобы она точно разрешила оставить котенка у нас. И хотя большую часть времени мы просто дурели с Кнопкой, я была уверена в успехе операции.