скачать книгу бесплатно
– Не видел. Надо лучше смотреть за своим детенышем.
Она бросает на меня обжигающий неприязненный взгляд и разворачивается на сто восемьдесят.
– Нашла ведь, кого о помощи просить… ? с бухтением уходит в сторону чайного домика, широко размахивая руками.
Я, между прочим, отлично слышу. Пузырь терпения лопается. Плевать, что старик просил за нее. Уволю к чертовой… Можно сказать, она уже уволена. Пусть находит свою девчонку, и обе исчезают с глаз моих долой.
Завершая маршрут, я пробегаю мимо бассейна. Слегка замедляюсь, когда замечаю светловолосую девочку, бесстрашно бредущую вдоль бортика в опасной близости от воды. Она плавать-то умеет?
Я отворачиваюсь. Это не мое дело. Я не обязан носиться с чужим ребенком, не способным усидеть на месте.
Возвращаюсь в прежний темп, но мышцы в моем теле мгновенно каменеют от звука громкого удара о поверхность воды. Машинально обращаю взор через плечо с ощущением противного озноба, проносящегося по позвонкам.
Мисс Маленькая Проблема исчезла из поля моего зрения.
Неужели… она упала в бассейн?
Сам не осознаю, как начинаю двигаться в ее направлении. Заметив опускающееся ко дну крошечное тело, без раздумий ныряю следом. Хватаю девочку, гребу к поверхности и, закинув ее к себе на спину, подплываю к краю бассейна. Осторожно положив ребенка на плитку, я подползаю к ней.
Как только наклоняюсь, чтобы проверить, дышит ли девчушка, она с булькающим кашлем распахивает глаза и растерянно глядит на меня.
– Дяденька, ? произносит дрожащим голоском, ? а где я?
У бедовой матери бедовая дочь. Они друг друга стоят!
Глава 7
ВЕРА
Машка уснула, а я так и не могу отойти от нее. Нужно переодеться и ступать в особняк, чтобы начать работу, но как заставить себя шевелиться ? ума не приложу. Сижу у дочки в ногах истуканом, боясь отвести от малышки взгляд.
Перепугала она меня до чертиков. Я чуть сердечный приступ не словила. Меня выдернуло из сна тревожное ощущение, что что-то не в порядке. И разыгравшееся подсознательное переживание, как выяснилось, возникло не напрасно. Манька никогда лунатизмом не страдала, а тут…
Даже думать не хочу, что бы стало, не появись рядом с ней господин Каррас. Я, конечно, бесконечно ему благодарна. На радостях за спасение Машки бросилась чужому мужчине на шею, осыпая безостановочным и сумбурным потоком благодарностей. Разобрал ли он что-то из этого словесного безобразия, не знаю… но самого Александра немного потряхивало, что даже ничего колкого в ответ не сказал. Просто развернулся и ушел.
Я нашла их у бассейна, а дальше ? пустота. На меня будто опустился свинцовый вязкий туман и уволок в бессознательность.
Я смаргиваю слезу, берусь занемелыми пальцами за край Машкиного одеяла и лучше укрываю ее. Выхожу из детской комнаты со щемящей болью за грудиной и растущим в геометрической прогрессии чувством вины перед дочкой. Я не должна оставлять ее одну после того, как она едва не утонула.
Не должна… но выбора нет.
Постараюсь чаще заглядывать к ней. Лишь бы пережить этот день.
А он назло тянется, как вечность. Усталость и беспокойство превращают минуты ? в часы. Все валится из рук. На кухне надолго не задерживаюсь. Меня посылают в другую часть особняка после того, как я разбиваю пару тарелок. Их стоимость будет вычтена из будущей зарплаты, но эта неудача не идет ни в какое сравнение с рвением к Машке. Я выдумываю предлоги, чтобы отлучиться и прокрасться к ней во флигель. Даже находя ее в кроватке в обнимку со снеками и любимой игрушкой, читающей детскую книжку, я не успокаиваюсь.
– Мам, ? с деловитым вздохом Машка захлопывает сборник рассказов про животных с красочными иллюстрациями, ? ну я же в порядке! Хватит бегать туда-сюда!
– Прости-прости, ? быстренько целую ее в лоб, заодно проверяя, не повышена ли температура. Все-таки вода в бассейне была холодной. ? Больше не буду.
– В гости заходил дядя, ? делится дочка, хрумкая небольшую мисочку сухариков со вкусом сметаны и лука.
– Дядя? ? подбирая игрушки с пола, я замираю. ? Какой дядя?
– Который меня спас.
Господин Каррас? Разве он не уехал на работу?
– Что дядя хотел?
– Спрашивал, как у меня дела, ? Маша пожимает плечами. ? Он принес тортик. Очень-очень вкусный. Извини, ? смотрит на меня щенячьими глазками, быстро-быстро хлопая ресничками. ? Я тебе не оставила…
И еще на сухарики налегает. Обжорка.
– Не переживай, ? я растерянно улыбаюсь дочке, раздумывая над очередным приступом доброты своего начальника. ? Машуль, помнишь, мы с тобой говорили о том, что нельзя разговаривать с малознакомыми людьми и тем более впускать их домой?
– Но, мамуль, он у себя дома, а мы в гостях.
Туше.
– Я понимаю, малышка.
– И он не заходил. Подарил мне тортик и ушел. Мамочка, он мне нравится. Он добрый и хороший.
– Потому что угостил тортом?
– Ага.
Так дело не пойдет.
– Доченька, пообещай, что в мое отсутствие не будешь никому открывать дверь. Договорились?
Машунины плечи никнут.
– Даже дедуле?
С обезоруживающей надеждой ждет моего решения.
– Дедуле можно.
– Ура!
Закончив экстра уборку игрушек, я забираю у Маши сухари.
– На сегодня свой лимит вредной еды ты исчерпала, ? выдаю я объяснение.
Дочка обиженно выпячивает нижнюю губу и с демонстративным скрещиванием рук резко отворачивается, ругая саму себя:
– Маша-Маша, не надо было говорить про тортик…
***
После долгожданного завершения смены я возвращаюсь домой и прямиком мчусь в душ, чтобы смыть с себя утомленность. Вот бы кто массаж сделал… Остаток дня я драила бильярдную в одиночку и боюсь, что утром не разогну спину.
А перед тем, как я покинула особняк, управляющая персоналом ? церемонная высокая женщина под пятьдесят ? вручила мне флешку с обучающим видеокурсом. Сварганив нам с Манькой ужин из яиц и овощей, я сажусь смотреть подробный инструктаж обо всех тонкостях моей должности.
Вводная глава посвящена этике. Не спорить с хозяевами, не пялиться на них, не закатывать глаза во время замечаний и не пререкаться. Не цокать языком, следить за своими ногтями и волосами. Быть неуловимой, продуктивной тенью.
Зевота становится невыносимой, когда я добираюсь до той части курса, в которой рассказывается о моющих средствах. Мораль такова ? нужно внимательно читать, что написано на упаковке. Раздел о высокотехнологичных бытовых приборах оставлю на завтра. Захлопываю крышку ноутбука, допиваю вкусный кофе и потягиваюсь. Иду умываться и обнаруживаю, что Маша еще не легла спать. Успела стащить мой телефон и смотрит мультик.
– Зубки чистила? ? с тихим стуком я захожу в ее комнату.
– Неть.
– Почему?
– Я чистила их вчера.
– Надо делать это каждый день утром и вечером, родная.
– Не хочу.
– Так-так-так, маленькая упрямица, ? я упираю руки в бока. ? В чем дело?
Молчит, партизанка.
– Ма-аш.
Она хихикает над мультиком.
– Машуня.
– А?
– Ты на меня из-за сухариков обиделась?
Вздыхает.
– Да.
– Разве это повод перестать чистить зубки? Ты же хочешь, чтобы они были красивыми, крепкими, здоровыми и не болели? Тогда за ними необходимо регулярно и бережно ухаживать. Пойдем, почистим зубы вместе, ? я протягиваю дочке руку.
– Не-а.
– В таком случае, я вынуждена звать на подмогу Щекотунью.
Щекотунья ? мое альтер-эго… одно из дюжины личностей, появляющихся наверняка у каждой матери, когда нужно развеселить ребенка. Раньше упоминание о Щекотунье будоражило Машку, поднимало в ней игривое настроение, а сейчас она скучающе закатывает глаза. Поглядите-ка, выросла.
От звучания мелодии на звонке в меня закрадывается напряжение. И судя по тому, как широкая улыбка озаряет лицо дочки, пока она смотрит на экран телефона, я нахожу подтверждение предположению об адресанте позднего вызова.
– Папа! ? восклицает Манюня.
Я не успеваю забрать у нее телефон, она отвечает на звонок и ликующе щебечет в трубку:
– Папочка, привет! Я соскучилась! Когда ты приедешь за нами?
Проклятье…
***
? Верка, не страдай ерундой. Возвращайся.
Я усмехаюсь. Цинично. Другой реакции Сережа пусть не ждет.
Он громоздко вздыхает в динамик. Я хожу по флигелю с лейкой и поливаю цветы. Нужно было чем-то себя занять, чтобы не сосредотачиваться на скребущей изнутри обиде в процессе телефонного разговора. До этого момента я была уверена, что во мне не осталось ни физических, ни моральных сил на разборки с бывшим, однако стоило услышать его голос и вялые, ? я бы даже сказала ленивые ? попытки прийти к примирению, злость во мне взыграла по новой.
– Извини меня, ? бубнит кисло. ? Я больше не буду.
Я вновь смеюсь.
Оправдание из разряда «провинившийся первоклассник отчитывается за двойку в дневнике». Я не его, черт возьми, мамочка и больше не нуждаюсь в извинениях. Зареклась обходить пустозвонов за версту. Мы пробовали. Неоднократно. Я прощала. Неоднократно. Наступала на одни и те же грабли столько раз, что если повторю этот трюк снова, меня можно смело назвать умалишенной.
– Мы не вернемся, ? проговариваю я с поразительным спокойствием в голосе.
– Вер…
– М?
– Я тебя люблю. Вас с Машкой. Вы ? два моих сокровища. Не глупи. Не рушь семью.
Я рушу семью? Не ослышалась? Соизволил объявиться спустя неделю молчания и имеет наглость обвинять меня. Наверное, только недавно протрезвел. Я в сотый раз убеждаюсь, что поступила правильно и сбежала, иначе мы с Манюней не выбрались бы из этого замкнутого круга.
– Давай мы с тобой встретимся и поговорим нормально, ? настаивает Сережа. ? Скажи, куда подъехать? Я заберу вас.
– Не нужно.
Он шипит ругательство.
– Что за фигня?! Скажи мне, где вы? Где ты шляешься с ребенком? Головой думаешь, нет? Таскаешь за собой Машку по всяким подворотням…
– Подворотням? ? ахаю, задыхаясь от подступившего к горлу возмущения. Стискиваю в пальцах ручку лейки и медленно с шумом выдыхаю. ? Такого ты обо мне мнения?
– А я не прав? ? выплевывает он желчно в ответ. ? Что за привычку дурную взяла ? уходить из дома, когда вздумается? О Машке совсем не думаешь. Какой пример ей подаешь? Чему учишь?
– Как раз о ней и думаю. Не хочу, чтобы росла, видя твою пьяную физиономию.
Сережа фыркает.
– Не преувеличивай… ? а голос под конец у него проседает до полушепота. Неужели, стыд в нем проснулся? ? Выпиваю иногда, ну и что? Я работаю. Имею право расслабиться.