Босс по контракту

Гулкая, звенящая, пустая тишина, в которой вдруг стало неуютно.

Скинула туфли, едва не споткнувшись, кинула сумку на диван и пошла на кухню, но даже привычный ритуал – заварить чай, включить фоновый шум – не приносил облегчения.

Сегодня был слишком тяжёлый день.

Алексей Михайлович со своим вечным хладнокровием, его тонкие, но точные фразы, его эти короткие взгляды, в которых читалось всё, что он не говорил… Всё это засело у меня в голове и никуда не уходило.

Я устала.

Не просто устала – меня выжали, как лимон, как тряпку, которую несколько раз перекрутили в разные стороны, пока не осталась только оболочка.

Рухнула на диван, обхватила колени руками, уставилась в потолок.

В такие моменты одиночество ощущалось особенно остро.

Ни кота, ни собаки, никто не встретил меня, не ткнулся носом в ладонь, не мяукнул, не вильнул хвостом. Только пустая квартира и слабое гудение холодильника на фоне.

Лена, конечно, звала к себе, но я не хотела тащить туда весь свой хлам – и физический, и эмоциональный.

Но мама…

Машинально потянулась за телефоном.

Один гудок. Второй.

– Доченька! – её голос раздался таким тёплым, таким родным, что у меня невольно сжалось горло.

Я резко сглотнула.

– Привет, мам…

Она тут же уловила что-то в моём голосе.

– Что случилось? Ты устала?

Глубоко вдохнула.

– Мам, он… – выдохнула я, прикрыв глаза. – Он меня бесит.

– Кто?

– Этот… начальник. Алексей Михайлович.

– Что он опять натворил? – она спросила так, словно уже собиралась сесть на первый поезд и приехать спасать свою дочь.

Я устало закрыла глаза и начала рассказывать.

О том, как он привёз меня в ресторан, даже не объяснив зачем. Как я уснула за столом. Как он просто взял и понёс меня к машине, будто это было в порядке вещей. Как я укусила его.

Мама хмыкнула.

– Молодец, дочка.

– Мам!

– Ну а что? Раз бесит, надо ставить на место!

Я закатила глаза, но продолжила.

О том, как он сегодня буквально приказал мне сделать кофе, а потом, даже не поблагодарив, объявил, что больше не будет защищать меня перед коллективом. Что мне теперь самой разбираться со всей этой чёртовой офисной политикой.

На том конце линии повисла пауза.

А потом…

– Олечка, может уволишься?

Я резко распахнула глаза.

– Чего?!

– Уволься! Чего ты мучаешься? Если он такой тиран, если тебе там так тяжело – бросай всё и приезжай в Ставрополь! Здесь работы полно, мы с папой рядом. Ну зачем терпеть?

Вздохнула, устало прикрыв глаза.

– Мам, ну… это ведь хорошая должность. И зарплата нормальная.

– А здоровье? – строго спросила она. – Ты уже в обморок там падала?

– Нет.

– Значит, всё впереди!

– Мам, не утрируй.

– Оля, если вдруг тебе станет совсем невозможно там работать, если этот твой… как ты его назвала?

– Коварный начальник.

– Вот, если этот твой коварный начальник доведёт тебя до ручки – увольняйся! Мы с папой поможем. Мы рядом.

Я могла бы сказать, что не всё так просто, но промолчала.

Несмотря на всю усталость, несмотря на раздражение, несмотря на эту его раздражающую манеру вести себя так, будто он всегда прав… Мне было чертовски интересно, что будет дальше Что он скажет завтра? Как долго я смогу его злить, прежде чем он сорвётся?

Мама что-то говорила, но мои мысли были уже далеко от разговора. Я просто смотрела в потолок, улыбаясь уголками губ.

На том конце провода воцарилась подозрительная тишина.

Секунда, две… слишком долго.

Что-то внутри сжалось в тревожном ожидании.

– Мам? – спросила я осторожно.

– …Оля, – голос у неё был странный, задумчивый.

– Что?

– А тебе случайно не нравится твой начальник?

Воздух будто застрял в лёгких.

Пару секунд я просто переваривала услышанное, а потом резко выпрямилась на диване, сжав телефон в руке.

– Чего?!

– Ну а что? – оживилась она, в её голосе появилась весёлая насмешка, и я уже пожалела, что вообще начала этот разговор. – Ты столько о нём говоришь, столько терпишь! Всё жалуешься, жалуешься, а сама работаешь, никуда не уходишь, даже вон, укусила…

Я схватилась за голову.

– Ну мама!

– Не мамкай! – моментально парировала она, и я буквально увидела её довольную улыбку.

Взгляд нервно метнулся к потолку, будто там можно было найти хоть какой-то ответ.

– Мам, причём тут это?!

– Да при том! Логика простая: если человек тебе настолько не нужен, зачем столько эмоций? Ну, допустим, строгий, ну, допустим, сложный… И что? Можно просто работать, не зацикливаясь. Но нет! Ты из-за него чуть ли не на стену лезешь!

– Потому что он невыносимый!

– Ага, конечно, невыносимый, – её голос зазвенел от скрытого веселья. – Но при этом тебя тянет его обсуждать.

– Потому что он превращает мою жизнь в ад!

– Олечка, ну кто же столько внимания уделяет мужчине, который его совершенно не интересует?

Уже готова была сказать ей всё, что думаю об этой теории, но мама вдруг сказала, словно хитро прищурилась.

– Ты мне лучше скажи… – в голосе прозвучала лукавая нотка. – Он хоть симпатичный?

– Что?!

– Ну вот ты мне его опиши, – продолжила она с невинностью, которой я не поверила ни на секунду.

Замешкалась, не сразу сообразив, что ответить.

– Ну… высокий… белобрысый… спортивный… – пробормотала под нос, но тут же поняла, что говорю это вслух.

– Ага! – тут же воскликнула мама с победоносной интонацией.

Я уставилась в потолок, чувствуя, как начинает гореть лицо.

– Что «ага»?!

– Симпатичный! Всё ясно!

– Да ничего тебе не ясно!

– Всё-всё-всё! Ты влюбилась!

– Нет!

– Да-да, конечно, просто начальник, просто бесит, просто не даёт продохнуть, просто нравится, как ходит, как сидит, как смотрит…

– Мама!

– Не мамкай!

Закрыв лицо ладонями, я тяжело вздохнула.

– Мам, вообще-то я тебе жалуюсь, а не хвастаюсь. Работа тяжёлая, начальник сложный, а ты тут уже свадьбу придумала!

– Свадьбу пока не придумала… – голос её зазвучал невинно, но в нём уже слышалась эта фирменная хитринка, от которой у меня по спине пробежала дрожь. – Но вот то, что ты на него запала…

Терпеть это я больше не могла.

– Всё, я пошла спать, спокойной тебе и папе ночи!

Одним движением сбросила вызов, бросив телефон на диван. Несколько секунд сидела в полной тишине, пытаясь успокоиться, но… Губы сами собой дёрнулись в усмешке.

Я откинулась назад, глядя в потолок, тяжело выдохнула, но мысли продолжили крутиться у меня в голове.

Как же мама умеет доводить!

Это её манера цепляться за каждую эмоцию, за каждую реакцию – и крутить, раскручивать, разматывать до тех пор, пока сама не запутаешься в собственных словах.

Ну сколько раз такое уже было? Стоило только упомянуть мужчину в разговоре, и всё – ей уже надо знать, симпатичный ли он, какой у него характер, есть ли у него квартира, а лучше сразу два сценария: либо свадьба, либо немедленно беги от него подальше.

Я закрыла глаза, пытаясь просто выбросить из головы её дурацкие слова.

Но они зацепились, прочно, глубоко.

"Тебе случайно не нравится твой начальник?"

Абсурд.

Конечно, нет!

Но…

Если он мне настолько безразличен, то почему я трачу на него столько мыслей?

Почему зацикливаюсь на его словах, на его взгляде, на том, как он смотрел на меня, когда я выпила его чёртов кофе?

Почему чувствую такую острую злость, когда он так спокойно, так ровно отмахивается от меня, будто я капля дождя на его безупречном костюме? Я постоянно ищу способ уколоть в ответ, вывести из равновесия, разрушить эту его абсолютную, ледяную невозмутимость.

Каждый раз, когда он приближается, когда его голос звучит слишком низко и тихо, когда его пальцы, случайно или нет, касаются моего запястья, когда он просто проходит мимо, оставляя за собой этот лёгкий, дорогой аромат… У меня бешено колотится сердце.

Глаза резко распахнулись, в груди поселился неприятный, тревожный ком.

Нет, нет, нет.

Это просто злость, обычное раздражение.

Сложные рабочие отношения с мужчиной, который слишком холодный, правильный, уверенный в себе.

И только.

Я резко поднялась с дивана, словно физически хотелось сбросить с себя эти мысли, выбросить их прочь, сжечь, уничтожить, стереть.

Но они сидели глубоко. И от этого было ещё хуже.