Полная версия:
Обитающие в ночи. Все истории. Сборник
– Вы подозревали своего старого знакомого? – по-моему, это уже слишком.
– Да, и не вижу в том ничего удивительного. Разыграть хитроумную комбинацию только ради встречи с любимой женщиной, не считаясь с возможными жертвами, вполне в его стиле. Чтобы подтвердить или опровергнуть предположение, я и поехала к нему. А ты думал, мне просто потрахаться захотелось?
– Я вообще о таком не размышлял – это ваше личное дело. Однако где гарантия, что он не обманул? «Совы» те ещё лгуны.
– Резонно. Но, во-первых, я тоже вампир и очень хорошо распознаю враньё. Во-вторых, обыскала его вещи и залезла в телефон. В-третьих, если бы он стоял за нападениями, сегодня никто не писал бы на стенах: Рори в этот момент был занят, а гипотетическому помощнику он бы велел пока сидеть тихо, ибо изначально мы собирались ехать в школу вместе. Ну, и в-четвёртых, двадцать пять лет назад я досконально изучила данного кровососа и знаю о нём буквально всё: устойчивые свойства личности, умственный и эмоциональный интеллект, анатомию с физиологией, в конце концов. В моих руках у него нет шансов не расколоться. Что ты кашляешь? Я не про секс, хотя это тоже один из инструментов, – тут уж я не мог не высказаться:
– Вы говорите о Рори так, будто он ваш подопытный, а не… – выразив лицом отвращение, она закончила:
– Возлюбленный, что ли? Когда я признавалась, что испытываю к нему какие-либо чувства? Боги, ты узнал о нём девять часов назад и уже успел напридумывать всякого!
– Потому что не вижу всей картины. Вы же так и не поведали мне историю вашего знакомства, – издав приглушённый стон, начальница соскочила на пол. Я сел и на всякий случай выставил вперёд руки.
– Отставить панику. Бить тебя не собираюсь. Мне нужно переодеться, потом я лягу и буду услаждать твой слух очередной повестью, – намёк понял, отворачиваюсь. Через пару минут, сменив джинсы и пуловер на просторную футболку, вампирша забралась под тонкое одеяло, легла на бок, подперев голову рукой, и начала вещать:
– Первым делом хочу отметить следующее: господин О’Брайен в настоящий момент – самый старый из клыкастых тварей, обитающих на Земле. По году рождения он старше меня почти на сорок лет, по дате обращения – на двадцать два года. Можешь не прикидывать в уме, это произошло в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом. Она была темпераментной итальянской вампиршей, молодой во всех отношениях, и по уши влюбилась в обаятельного, одетого с иголочки рыжеволосого аристократа, встреченного на каком-то светском мероприятии – пир во время чумы, все дела. Почему Рори не воевал? Отмазали. Он – младший сын в очень богатой и знатной семье. Предки владели одним из самых известных в Британии банков, так что мальчик буквально с рождения утопал в роскоши. Сделало ли его это заносчивой дрянью? Ни на унцию. Симпатичный, контактный, сообразительный – все любили этого милашку, и он отвечал взаимностью. Где работал? Начальник службы по подбору персонала в центральном филиале семейного предприятия. Управленец из него был прекрасный. Увы, жизнь внесла свои коррективы, и беззаботный менеджер стал изгоем, обитающим в ночи. С создательницей он быстро расплевался и вскоре попал под влияние властного, злого, харизматичного вампира из тех, кто хотел править человечеством. Планам «тёмного властелина» не суждено было осуществиться: люди объединились с адекватными кровопийцами, перебили наиболее сильных и опасных, заключили мир. На наставника Рори объявили охоту, и он сбежал, бросив ученика. Тот по инерции продолжил вспарывать шеи в тёмных переулках, однако довольно быстро отказался от убийств из-за нерациональности этого мероприятия, затем осознал, что творил, и с большим опозданием, но пришёл в ужас, а потом захотел понести наказание. Но как? Кончать с собой не пожелал, сдаваться властям не было смысла: вампиров не сажают в тюрьму, это невыгодно экономически и бесполезно в моральном плане. Поразмыслив, Рори нашёл способ хоть как-то искупить совершённые злодеяния: впал в спячку на сто лет.
– В смысле? Типа, я целый век ни на кого не нападал, значит, я молодец? Это же не вернёт убитых им людей! – кивком выразив солидарность со мною, Ника объяснила:
– Конечно, ему следовало умереть, но меня в то время сюда не приглашали, а специалист уровнем ниже не справился бы. Что ж, фарш обратно не прокрутишь, так что вернёмся к нашему ирландцу. Как видишь, столетнее заточение не отразилось на его умственных и физических способностях. Между тем, пролежать в склепе так долго довольно сложно. Без железной воли и умения медитировать ты сойдёшь с ума в первое же десятилетие, к тому же полтора века назад нас не учили контролю над разумом.
– Как же вы тогда справлялись? – я вздрогнул, попытавшись представить, что чувствовали новообращённые.
– Хреново. Я, допустим, первые пять лет почти не спала: не могла расслабиться, и мучилась с волосами, отраставшими с чудовищной скоростью. А тут чудак без каких-либо особых умений, не прошедший подготовку в Министерстве или другой подобной организации, провёл целый век без питания, не двигаясь, в темноте и тишине, и сохранил рассудок! Когда об этом узнала мировая общественность, все крупные научные центры дико возбудились. Каждая страна хотела заполучить ценный экземпляр для исследований, но наши подсуетились первыми. Собственно, так мы и познакомились – я прилетела в Англию, чтобы всесторонне исследовать уникального вампира. При первой встрече очень удивилась: он довольно хорошо разбирался в происходящем вокруг, будто пробудился довольно давно. Оказалось, между окончанием спячки и явлением себя миру прошло около пяти лет, за которые предприимчивый О’Брайен успел влиться в современное общество. Оснований для выдворения из страны не нашлось: дом остался в собственности (и неплохо сохранился, потому что за ним следили заблаговременно назначенные поверенные), нетронутые за сто лет вклады обеспечивали постоянный доход, свидетельство о рождении имелось, а для обеспечения себя кровью аристократ закупил приличное количество кроликов и планировал заниматься их разведением в качестве хобби.
– А кем он собирался работать? Хотя, кажется, ответ очевиден. Детективом.
– Именно! Размер состояния позволял развлекаться и существовать в своё удовольствие много лет подряд, однако Рори захотел помогать людям. Мы с местным психологом долго пытались выяснить истинные мотивы, но в конце концов пришлось поверить в альтруизм вампира, как бы парадоксально это ни звучало. Мои исследования тем временем завершились. Ничего сверхобычного обнаружить не удалось, психологический портрет составили, оставалось самое важное: решить, можно ли дать душегубу шанс, или ликвидировать его от греха подальше. Моё мнение, как ни странно, было отнюдь не однозначным. Да, О’Брайен убийца и особого раскаяния в содеянном не испытывает. Он тщеславен, импульсивен, а ещё довольно умён и хитёр, чтобы вести свою игру за людскими спинами. Однако при должной мотивации вампир действительно способен принести пользу обществу. Нужно лишь подобрать кнут и пряник, которые его устроят.
– И вы стали тем пряником, коим можно и по лицу заехать при случае, – шутка получилась на грани допустимого, впрочем, начальница на неё не обиделась.
– Вроде того. В общем, убивать Рори не стали. Мне поручили оценить боевые качества ирландца и при необходимости обучить его нормально драться. Для тренировок выделили большой ангар на территории заброшенного военного аэропорта: возвели внутри несколько перегородок – получился большой зал, две маленьких комнатки и душевая, заново провели электричество и воду, поставили охрану. Кровь подвозили регулярно, так что пара лишних пакетов у меня в холодильнике была всегда. Приблизительно через неделю, поняв, на что способен мой подопечный, я попыталась его спровоцировать – начала нападать всерьёз. Он отреагировал именно так, как я ожидала. После тренировки пришлось идти мириться. Мы мило побеседовали, распили принесённую мной в качестве извинения порцию и, недолго думая, отправились проверять его кровать на прочность. Следующие десять дней и ночей оказались довольно-таки приятными. К концу моей командировки рыбка плотно сидела на крючке. Как видишь, за четверть века она с него не слезла.
– Понятно. Вы совсем ничего к нему не чувствуете? Он же наверняка вас любит, – рыжего аристократа было откровенно жаль.
– Он любит не меня, а себя в роли страдальца, волею судеб разлучённого с якобы лучшей женщиной на свете. Для дела этого хватает. Если тебя интересует моё отношение… как «друг с привилегиями» Рори меня устраивает, но любовью это назвать нельзя.
– А что, по-вашему, можно? – она не ответила. Повернулась на спину, закрыла глаза и менее чем за минуту вырубилась. Я полежал немного, стараясь получше запомнить услышанное, и вскоре последовал её примеру.
Глава 6
– Как же всё-таки раздражает, – Ника покрутила головой. Ошейник, защищающий крупные кровеносные сосуды и позвоночник, был широким, массивным и отделанным снаружи серебряными заклёпками. Я сочувственно покривился:
– Очень больно?
– Чешется. Когда сниму, будет некрасиво – розовая полоса вокруг шеи. Одно хорошо – пройдёт за минуту. Ты готов? Тогда пошли, – распахнув дверь, начальница понеслась по коридору. Высунувшись из проёма, я огляделся. Похоже, ученики уже собрались в укрытии: ни голосов, ни топота, ни резкого запаха мальчишеского пота. Спустившись в холл, мы встретили Неймана. Судя по красным опухшим векам и цвету кожи, с ночи он не сомкнул глаз, однако голос звучал довольно бодро:
– Добрый вечер. Мы сделали всё, о чём вы просили. Спасибо за совет, стало гораздо спокойнее, – вампирша еле заметно улыбнулась:
– Вы наверняка подобрали правильные слова, и теперь юные англичане чувствуют азарт вместо страха. Мальчишки… – директор немного смутился:
– Лучше уж так, чем трястись и молиться. Кстати говоря, у одного из учеников, оказывается, есть маленький квадрокоптер для фото- и видеосъёмки. Можно запустить его завтра в лес.
– Шикарно! Детектив ещё не появлялся? – человек мотнул головой. Вместе мы дошли до широкой двери красивого тёмно-бордового цвета. Закреплённая на ней проволока смотрелась довольно странно. Двери библиотеки, располагавшиеся чуть дальше, украсили точно так же. – Яр, аккуратнее, лечить тебя пока нечем.
– Я даже не приближался. А как попасть внутрь? – Ника похлопала по карману куртки, затем вытянула телефон, углом которого постучала по дереву четыре раза. Изнутри незамедлительно спросили:
– Пароль? – мистер Нейман, подойдя, громко сказал:
– Fortis fortuna adiuvat1, – ему ответили ещё одной латинской фразой и только потом повернули в замке ключ. Пожилой мужчина, видимо, один из учителей, отступил влево, пропуская нас. Огромное помещение было заполнено подростками. Мягкие кресла и столы сдвинуты к стенам, на них аккуратные стопки постельного белья, рядом гимнастические маты. Уворачиваясь от снующих туда-сюда людей, я добрался до решётки, преграждающей путь в библиотеку. Подёргал, пнул ногой. Вроде крепкая, но кто знает, насколько силён местный кровосос.
– Нужно выбить петли или использовать рычаг, – раздалось сзади. Я повернулся:
– Ведомый голодом вампир в первую очередь попытается решить проблему грубой силой. Потерпев неудачу, он начнёт искать альтернативные варианты, но к тому моменту мы успеем до него добраться. Привет, – Артур кивнул. – Как настроение?
– Нормальное. Директор всё-таки рассказал нам о происходящем. Попросил негласных лидеров поддерживать порядок. Вроде получается. Главное, чтобы никто не сбежал ночью.
– Мимо нас не проскочишь. В этот раз никого не покусают, а если появятся надписи, их не увидят. Расслабься. Тебе, кстати, сколько лет? – мальчик погрустнел:
– Тринадцать. Знаю, выгляжу моложе, но такой уж родился. А это кто? – он указал на Нику, внимательно осматривающую вентиляцию.
– Она тоже вампир. Мы вместе работаем. Больше ничего сказать не могу, извини.
– Красивая, – вздохнул юный англичанин. Я, не сдержавшись, скептически хмыкнул:
– Это в тебе пробуждающиеся гормоны говорят. Подожди лет пять, и начнёшь разбираться, кто по-настоящему красив, – сотрудница Министерства, будто услышав, уставилась прямо на меня. Вряд ли она смогла что-то разобрать сквозь гул голосов, поэтому я не отреагировал. В дверь снова постучали, шум на мгновение стих. Лёгкой тенью метнувшись к выходу, «сова» повернула ключ и прыгнула вперёд.
– Неужели это?.. – начал мальчик, но я успокоил его:
– Нет. Скорее всего, до нас добрался мистер О’Брайен, – сияющее лицо Ники не вызывало в том сомнений. Что ж, все в сборе, пора занимать свой пост. Попрощавшись с Артуром, я вышел, надеясь, что «друзья с привилегиями» уже закончили здороваться. Надежды не оправдались.
– Доброй ночи, – нисколько не смущаясь, ирландец не спеша отстранился, выпрямился, отпустил довольную партнёршу и небрежно ответил на приветствие. Госпожа Петрова бесцеремонно ткнула его локтем в бок:
– Кровь принёс? – вскрыла поданный пакет, залила в себя пару глотков, не касаясь губами упаковки, и протянула мне остатки. Поправила маленький, с горошину, наушник, включила микрофон на куртке. – Разделите. Ты первый. А я пошла.
– Ни пуха ни пера! – сказал я в своё устройство, услышал в левом ухе тихое «к чёрту» и, не зная, как поступить, нерешительно помял в руках плотную гладкую фольгу, заламинированную полипропиленом.
– Решительнее, помощник. Я не отличаюсь брезгливостью, – от вежливого, чуть насмешливого тона по спине пробежал холодок. Не вступая в дискуссию с детективом, я отхлебнул около пятидесяти миллилитров. Особой потребности в питании не ощущалось, однако запас карман не тянет. Передав Рори остатки, я достал телефон, желая уточнить время. По плечу тут же постучали:
– Давай сюда игрушку. Незачем отвлекаться на дежурстве, – а если не отдам? Оторвёт с рукой, ответил я сам себе, передал смартфон на хранение рыжему вампиру и слегка обиженно поинтересовался:
– Вы ко всем так относитесь или имеете претензии только ко мне? Если последнее, хотелось бы знать причину.
– Никаких претензий. Просто учти на будущее – знаменитая английская вежливость порой неотличима от пассивной агрессии, – это меня устраивает. Буду внимательнее, и всё.
– Откуда вы берёте кровь? Я вижу наклейку с медицинскими обозначениями на упаковке, однако ваше государство не обеспечивает едой обитающих в ночи, – а ещё красноглазая двухсотлетняя «сова» вряд ли придерживается диеты из кроличьего суррогата. Как же он выкрутился?
– Конкретно эту порцию мне разрешили взять в пункте сбора крови специально для иностранных специалистов, а себе приходится покупать. Впрочем, желающих поделиться ресурсом довольно много, голод мне не грозит, – сколько же женщин он окучивает? В лоб не спросишь, переформулируем:
– Как вам удалось это организовать?
– Довольно легко. По сути, нужны лишь деньги, а их у меня предостаточно. Арендовал подходящее помещение, закупил расходные материалы, нашёл медсестру, согласную приходить в кабинет раз в неделю, пустил где надо слух о платной сдаче крови и щедром вознаграждении для доноров. Человеческие болезни мне не страшны, поэтому все окрестные наркоманы, ВИЧ-положительные, бездомные и идейные бездельники быстро поняли, как подзаработать, если оказался на мели. Оплата только на карту или расчётный счёт, чтобы избежать воровства. Раза три-четыре пришлось объяснять особо наглым, как себя вести, после чего схема начала работать без сбоев, – эффективно, цинично, однако вреда людям, в сущности, не причиняет. Хорошо быть богатым и предприимчивым.
– Сколько миллилитров берут за один раз?
– Меньше, чем в официальном пункте переливания. А платят много больше, – понял, тему закрываю. Какое количество ценной жидкости вливает в себя детектив, мне знать незачем. Потоптавшись на месте, я решил пройтись по коридору и заодно проверить, как работает проволока на соседней двери. Касаться её, конечно, нельзя, однако интересно, на каком расстоянии будет ощущаться дискомфорт. Оказалось, между ладонью и металлом должно быть не менее пары сантиметров. Поднесёшь ближе – тянет, будто железо к сильному магниту пододвигаешь. Прекратив экспериментировать, я вернулся к застывшему у стены О’Брайену:
– Вы можете прислонить ладонь к проволоке? – он равнодушно приложил руку, дёрнулся, скривился, показал мне результат. Дымящиеся следы затянулись практически мгновенно, но насколько это было больно, я представлять побоялся.
– При попытке сорвать защиту или рвануть обмотанную серебром ручку можно лишиться пальцев, а то и всей кисти. Таким образом, проникнуть в зал отсюда вампиру очень сложно. Хорошее решение. Не зря я пригласил именно Ник.
– У вас были другие варианты? – по моему мнению, об альтернативе Рори и не задумывался.
– Ты меня недооцениваешь. Увидеться с любимой очень хотелось, но дело превыше всего. Выбор был между ней, группой из Канады и американским бойцом. Канадцы отказались сами, реднека не захотел видеть премьер-министр: слишком большие запросы у той стороны. Считай, мне повезло, – не ожидал подобного. О чём бы ещё спросить? Ночь долгая, молча смотреть в темноту скучно.
– Как думаете, когда мы его поймаем? И обойдётся ли без жертв? – потерев переносицу, британский аристократ неохотно признался:
– Сомневаюсь. Слишком нас мало для такого количества народа. Когда – тоже пока неясно. Очень много неизвестных: один преступник или ему кто-то помогает, прячется он внутри здания, на территории или в лесу, есть ли оружие, какова истинная цель.
– А если он испугается, увидев нас, и сбежит отсюда?
– Не лучший вариант. Сын Гарольда будет вне опасности, поэтому вас отошлют, и мне придётся разбираться самому. Но, скорее всего, побега не случится. Этому сумасшедшему явно что-то нужно именно здесь. Кстати говоря, если удастся выяснить, что или кто, можно будет разыграть эту карту. Есть предположения? – их не было, но я задумался и, к явной радости Рори, какое-то время молчал. Выдвинув и опровергнув несколько теорий, сдался:
– Без Ники это гадание на кофейной гуще. Она разбирается в происходящем куда лучше. Что за странный звук?
– Кто-то храпит. Бедные дети, если уж ты это услышал, им совсем несладко, – с храпом я раньше не сталкивался и тоже искренне посочувствовал подросткам. Низкие вибрирующие трели не смолкали часов до четырёх. Возможно, они отпугнули нашего маньяка: никто подозрительный так и не появился.
Глава 7
– Как у вас дела? – начальница подкралась, как обычно, бесшумно. – Я обошла все здания, простучала стены, заглянула в подвалы. Следов пребывания вампира не обнаружила, подозреваю, он где-то в лесу. Как рассветёт, запустим коптер. Придётся перебазироваться в зал, сейчас принесу вещи. Скоро наступит рассвет, нас вряд ли кто-то навестит. Впрочем, расслабляться рано. Продолжайте дежурство. Рори, он тебя не заболтал?
– Пытался. Ты была права, молодого человека почти невозможно заткнуть без применения грубой силы, – я гневно возопил:
– Вам нужно было лишь попросить! Я не умею читать мысли. За сумкой схожу сам, заодно и чемодан прикачу, вы ведь его и не разбирали толком, – вампирша попыталась возразить, однако я прибавил шагу и её аргументов не услышал. Добрался до правого крыла, зашёл в комнату, забрал багаж, отсчитал сто двадцать секунд и направился к залу, производя по пути достаточно много шума. Меня встретила недовольная и полностью одетая «сова».
– Ты мог не задерживаться, я не настолько легкомысленна, – проворчала госпожа Петрова.
– Вы-то нет, а вот насчёт детектива я не уверен, – она смерила меня презрительным взглядом:
– Думаешь, я не смогла бы его остановить?
– Дело не в возможности, а в желании. Ай! – крепко врезав мне по затылку, начальница достала ключ и отперла дверь убежища. Так вот что она имела в виду, похлопывая по карману! Дремавший у двери библиотекарь очнулся, поправил очки, посмотрел на нас мутным взором и, поняв, кто перед ним, выдал лицом уже знакомую мне реакцию. Сотрудница Министерства недоуменно приподняла брови, и я, перейдя на русский, коротко объяснил, в чём дело. Ученики пока спали, а мы отыскали тёмный уголок, куда точно не доберётся солнце, и расположились там. В семь часов объявили подъём, растрёпанные подростки поплелись умываться, а к нам подошёл встревоженный Нейман:
– У нас проблемы. Пропал аккумулятор для коптера. Без него техника работать не будет.
– Что ж, придётся обойтись без разведки воздухом, – отметила начальница безо всякого выражения, а мне отправила сообщение: «У преступника всё-таки есть помощник. Никому не рассказывай о ходе расследования, со мной общайся по-русски». Сигнализировав ей лицом «понял, принял», я попытался прикинуть, кто и зачем мог снюхаться с безумным кровососом. Сорок юношей, полдюжины взрослых, у каждого свои проблемы, цели, мечты. Почему один из них вдруг сделался слугой неуравновешенной твари? Надеялся на обращение? Поверил обещанию щедро вознаградить? Искренне привязался? Проведя в раздумьях всё утро, ни к каким выводам я не пришёл и уселся помедитировать. Организм был сыт, однако близость людей его слегка взволновала. Впрочем, для усмирения много не понадобилось – я просто позволил себе вдохнуть полной грудью. Стресс, испытанный обонятельными рецепторами, «перекрыл» чувство голода, и, удовлетворённый результатом, я поднялся. В зале находилась одна Ника, сосредоточенно записывающая что-то в блокнот. Солнечная дорожка от проёма, ведущего в библиотеку, делила помещение на две части. Стараясь не смотреть на неё, я походил вдоль границы света и тени, разминая ноги. Дверь скрипнула, кто-то лёгкий тихо подошёл сзади.
– Пытаешься незаметно подкрасться уже в третий раз. Шпионишь, что ли, а потом пересказываешь беседу ночному хулигану? – я состроил нарочито свирепую мину, Артур улыбнулся в ответ:
– Нет, я не шпион. Впрочем, будь я им, ответил бы то же самое. Не помешаю?
– Ни в коем случае. Скажи только, почему ты предпочитаешь разговоры с взрослым парнем, о котором практически ничего не знаешь, общению со сверстниками? – он отвёл взгляд, и я вдруг догадался. – У тебя проблемы с одноклассниками?
– Не совсем. Меня не буллят, но и в компанию не зовут. Списывать просят, благодарят, а больше ничего, – вот как. Наверное, надо сказать что-нибудь ободряющее или дать совет, но с людьми такого возраста я давно не общался, поэтому предпочёл спросить:
– Причина такого отчуждения тебе известна? – он пожал плечами:
– Моя семья не очень знатная и совсем не богатая, а ещё я приёмный. К таким здесь относятся довольно равнодушно.
– Понятно. Что ж, мне на сословные различия плевать ввиду менталитета, поэтому тебе и легко со мной общаться, – мальчик радостно замахал головой. – Но учти, ничего о расследовании не скажу.
– Я и сам всё вижу. Ночь прошла спокойно, однако Йен утром жаловался, что кто-то спёр батарею от его игрушки. Её хотели использовать для обнаружения логова злодея, значит, среди нас есть сочувствующий ему. Известно ли мне, кто он? Нет. Подозреваю ли кого-то из взрослых? Тоже нет, – я легонько щёлкнул юного детектива по носу:
– Завязывай с рассуждениями, я всё равно не отреагирую так, чтобы ты это заметил. Есть вопросы не о деле? – помявшись, Артур неуверенно начал:
– Думаю, люди вас часто об этом спрашивают…
– Не так часто, как кажется, но я понял, что тебя волнует. Если ты дисциплинированный и неглупый, быть вампиром не так уж и сложно. Проблем и ограничений немало, однако и плюсов хватает. О своём обращении не жалею, но я совершенно не объективен в этом плане и склонять тебя на тёмную сторону не намерен. Человеческая жизнь, путь обитающего в ночи – и то, и другое может оказаться вполне приемлемым, коли есть мозги, немного удачи и какой-никакой счёт в банке. Выбор за тобой. Главное, всяких запрещённых веществ избегай по возможности, – сбоку раздались редкие аплодисменты:
– Воспитываешь подрастающее поколение? Какая прелесть. Особенно хорош последний совет, – подросток покраснел, пробормотал что-то про срочные дела и умчался, я же упрекнул подошедшую начальницу:
– Я просто разговаривал с нуждающимся в общении мальчиком. Он мне доверился, а вы бесцеремонно вмешались и смутили бедолагу, который вдобавок немного вами увлёкся.
– Пацан запал бы на любую не слишком страшную женщину от пятнадцати до пятидесяти лет ввиду их полного отсутствия в школе. Повариха не в счёт, ей за шестьдесят. Он имеет какое-то отношение к преступнику?
– Однозначно нет. Никакой лжи и сомнительных формулировок, – она согласилась:
– Такого же мнения. Я решила ещё раз допросить людей. Ты в состоянии мне помочь, так что пошли, отгородим себе по отдельному углу, я пришлю перечень вопросов, получу разрешение директора, и приступим. На одного человека хватит десяти минут, должны справиться до вечера, – взрослых мне не доверили, но с парой десятков несовершеннолетних пришлось разбираться. Не все реагировали адекватно, однако предателей среди них не было. С наступлением темноты вампирша убежала исследовать лес, я же снова заступил на пост. Слегка припозднившийся детектив, оставшийся без тёплого приветствия, заметно огорчился и замер с другой стороны проёма, демонстрируя полное отсутствие желания болтать. Уставший от дневных разговоров, я не стал с ним связываться и промолчал до утра.
