Загадка для авантюристов

– Вам не жалко Сна? – неожиданно громко раздался голос мага воды. Едва не подскочив, друзья уставились на Шанса с таким выражением, будто захотели его вытолкать в центр ловушки. Однако авантюриста это не проняло, и, чуть нахмурив брови, он продолжил свои рассуждения: – Мы просто убьём его вместо того, чтобы попытаться вернуть к прежнему состоянию, когда он был верным другом Странника. Я бы тоже сошёл с ума, если бы просидел под землёй несколько веков. А если что-то пойдёт не так и он вырвется, то станет ещё злее и опаснее…

– Мне кажется, Ардар не раз пытался его спасти, – задумчиво проговорил Ульвур и едва заметно помрачнел. – Их связь намного теснее, чем мы думаем, и он гораздо больше нас заинтересован в том, чтобы Сон не пострадал.

Вспомнив вопрос, заданный волкодрагом хранителю озера, Шанс согласно покивал, затем лениво оглянулся вокруг, да так и застыл.

– Ребята, – чуть слышно выдавил маг воды, но волк уже сам почувствовал опасность и, предупредительно рыча, повернулся назад, а Равен, подскочив с пола, выхватил кинжал и попятился к друзьям.

Из темноты со стороны лабиринта, потеряв необходимость скрываться, показались вооружённые маги. Выставив мечи перед собой, они начали наступать на авантюристов, намереваясь оттеснить их внутрь клетки. Коридор был слишком узким, чтобы идти в лобовую или пытаться проскользнуть мимо воинов, так что друзьям не осталось ничего иного, как отступать. Вот только стоит им шагнуть за порог, а кому-то запустить ловушку, можно будет прощаться с жизнью.

– Закройте глаза! – выпалил Равен, и серая пыль с песком, поднятая магией с пола, вихрем закружилась вдоль стен комнаты и рванула в проходы.

Прикрывая глаза и нос руками, и воины, и сами авантюристы остановились, закашлялись, но ветер внезапно стих, и отнюдь не по воле бандита – один из магов активировал амулет, блокировав все чары в округе. Несмотря на это Равен успел осуществить задумку, пожалуй, единственно верную в их безвыходной ситуации: все узоры на стенах и полу оказались забиты песком и укрыты так, словно их никогда и не было. Ардар без труда отыщет нужную кнопку, в то время как у магов возникнут сложности.

– Мы не хотим драться, – попытался объясниться Шанс, когда заметил, что до черты остался всего шаг, – стойте! С минуты на минуту сюда явится существо, от прикосновения которого мы все навеки уснём! В ваших же интересах его пленить!

Воины на мгновение замерли, переглянулись, однако не посмели ослушаться данного им приказа и продолжили наступление. Маг воды мысленно себе покивал: не прогадал, не сообщив об истинном назначении и свойствах ловушки, к тому же, как выяснилось ещё в Пивной кружке, их жалкую с виду компанию имели свойство недооценивать, а значит, и принимать их слова за чистую монету.

– У нас большие проблемы! – сообщила девушка, оценив своё положение и отметив, что и правый выход оказался блокирован вооружёнными солдатами.

Десять воинов против четверых друзей, замечательно! В другой ситуации это могло бы авантюристов даже позабавить, но не сейчас, когда они находились под землёй, без магии и шанса выбраться из ловушки, которая за считанные секунды лишит их жизни.

– Значит, будем драться, – процедил сквозь зубы Равен и, ощутив запретную черту спиной, бросил под ноги воинам песка.

Не дожидаясь просьбы, «солнечные зайчики» под потолком потускнели настолько, насколько это было возможно, и вспышка света обозначила начало противостояния.

– Брать живыми, в первую очередь странницу! – раздался приказ, запоздало внушивший капельку оптимизма: плен это хорошо, особенно, если он на поверхности!

И всё же, пока было время, стоило попытаться вернуть события на круги своя.

Заметив, что воины окружили и собрались хватать Айлин, Ульвур сунул Равену свой меч и метнулся в ловушку.

– Пошли прочь, – грозное рычание немного расширило кольцо, сомкнувшееся вокруг странницы.

Оскал проступил на лице мужчины, однако он не дал себе превратиться. Вместо этого в ход пошли кулаки. Благо, силы у оборотня было больше, чем у обычного человека, и регенерация позволяла залечить довольно глубокие раны.

Равен и Шанс не задержались в коридоре тоже – вытесненные настырными противниками, они продолжили поединок на мечах уже в просторной комнате, стоя к спине спиной. Улучив момент и быстро сняв с руки браслет, бандит всучил его одному из солдат и, рявкнув «вверх!», со злорадной улыбкой проводил взглядом удивлённое исчезающее лицо.

– Вы ловите нас, а мы монстра! – старался достучаться до кого-нибудь из воинов маг воды. – Вам не жалко задаром отдать свою жизнь?!

Однако эти слова лишь прибавили противникам решимости, а искателей приключений заставили крепко задуматься о том, что же делать дальше.

– Время на исходе! – выкрикнула Айлин, внезапно для себя почувствовав приближение монстра.

Шанс и Равен, тут же пропустив удар, вместе со странницей оказались бок о бок с одной стороны, в то время как оборотня, разошедшегося на славу, зажали с противоположной. Пробиться обратно к левому выходу так и не получилось, и теперь оставалось лишь надеяться на чудо.

– Мы сдаёмся! – неожиданно выпалила Айлин и с готовностью подняла руки.

И противники, и друзья озадаченно и малость ошарашенно уставились на девушку.

– Что-что? – переспросил Равен, выразительно вскинув брови.

– Мы в замкнутом помещении, которое в любой момент может стать для нас могилой, – шикнул на него Шанс, демонстративно поддерживая подругу и параллельно гадая, что она задумала. – Есть идеи получше?

– Умереть, но не сдаваться? – насмешливо предложил бандит и с милой улыбкой поглядел на друзей. Маги уже хотели повязать авантюристов, но Равен выставил перед собой клинок и пальцем погрозил: – Подождите, мы ещё не закончили!

– К твоему плану перейдём позже, – шепнула девушка так, чтобы солдаты не расслышали, и добавила громче: – Хватит вредничать!

– А как же Ардар? – забеспокоился маг воды.

– Доверься, – выдохнула сосредоточенная на чём-то своём Айлин, – надо только попасть…

Парни проследили за взглядом подруги и всё поняли. Им бы только дождаться подходящего момента…

– Давай! – скомандовала странница, всучив бандиту кинжал, которым ранила Ардара, а сама вместе с Шансом кинулась в раскрытые объятия противников, отвлекая их и освобождая для друга путь.

– Пригнись! – весело прикрикнул Равен тому, кто закрывал собой левый выход, и недоумевающий воин, завидевший оружие, которое уже срывалось с руки, молниеносно среагировав, припал к земле.

Кинжал вонзился точно в то место, где располагался узор. Помедлив, тот заискрился, обозначив своё местонахождение под пылью, и каменная плита с грохотом опустилась вниз.

– Уходим! – приказал один из воинов, и авантюристы не стали сопротивляться, когда их взяли под руки.

Ульвур, посредине боя перекинувшийся в волка, зажатый в угол и яростно грызущий всё, до чего мог дотянуться, тоже послушно замер, и солдаты тут же на него накинулись, чтобы обездвижить и обезвредить.

Амулет неприятелей по-прежнему блокировал магию, однако чары странника были сильнее, и Айлин внезапно поняла, что может провернуть один фокус. Задержать активацию транспортёров, ещё чуть-чуть, ещё немного, чтобы Сон не заподозрил неладное…

Всё.

Потоки магии охватили и воинов, и взятых в плен авантюристов. Кто-то выбросил из вихря мерцающий алым пламенем амулет.

– Нет, они разрушат..! – дёрнувшись, выпалил Шанс, но было поздно.

Вслед за грохотом, раздавшимся над головами, по полу и потолку пошла трещина, и «солнечные зайчики» побежали от неё, как от огня.

В последний миг перед исчезновением оборотень вырвал свою морду из чьих-то сильных рук, и по пещере разнёсся дикий, громкий, отчаянный вой – предупреждение, с надеждой быть услышанным, эхом унеслось вглубь тоннеля.

Разрушающаяся ловушка опустела.

Ардар, уверенно загнавший монстра в прямой коридор перед клеткой, резко затормозил и, навострив уши, содрогнулся. Нет, не он. Это пошатнулись стены лабиринта, и Сон, словно очнувшийся от гипноза и осознавший, что его ждёт, тотчас метнулся прочь от того, кто не давал ему свернуть и избежать уготованной участи, в трещину, стремительно ползущую по потолку. Волкодраг с неверием поднял округлившиеся глаза и, прижав уши в голове, тонко проскулил, но его голос, как и он сам, остался в ловушке с грохотом осыпающихся повсюду стен.

Глава 32

Портал незапланированно открылся в нескольких метрах от поверхности – Айлин спалила транспортёры, путь с которыми лежал неизвестный и далёкий, и Драконья гора поприветствовала своих гостей пологим мелкокаменистым склоном. Сделав несколько кувырков и, в конце концов, удержав равновесие, авантюристы вскочили на ноги и, подгоняемые инерцией, понеслись прочь от воинов, пока те не успели прийти в себя. Боевая сфера запоздало догнала парней и, едва не задев, ударилась в землю рядом, раскидав их в разные стороны. Айлин и Ульвур тотчас развернулись и бросились к друзьям. Оторваться от преследователей теперь не представлялось возможным.

– Что же вы наделали… – выдохнул маг воды, глянув на воинов тем же зверем, что рядом с ним глядел подоспевший на помощь оборотень.

До сих пор можно было слышать нечто, похожее на отдалённые раскаты грома, – так осыпались тоннели в глубине лабиринта, и вместе с ними таяла надежда на то, что ещё не поздно остановить Сна и разбудить тех, кого коснулось его заклятье. Ловушка разрушена, судьба Ардара неизвестна… На этот раз выхода не видел даже Шанс.

– Вы хоть понимаете, что вы наделали? – завелась странница, отступив от очнувшегося Равена и повернувшись к магам, которые теперь без каких-либо трудностей окружали компанию авантюристов. – Кто отдал приказ?! – У воинов на лице не дёрнулся ни один мускул. – Кто?!

– Я, – спокойно раздалось со спины, и, обернувшись, искатели приключений увидели Амана, неспешно шагающего им навстречу в лёгком боевом облачении.

– Ты, – процедила сквозь зубы девушка и помрачнела так, что не осталось никаких сомнений в том, что ей захотелось с ним сделать.

Не дожидаясь приказа, маги попарно схватили странницу, её пришибленных друзей, и только разъярённого оборотня с трудом сумели повязать трое. Советник Магистра, равнодушно выслушав о себе тираду со словами, которых никогда не слышал, вплотную приблизился к Айлин.

– Наконец-то, теперь ты никуда не денешься, – победная улыбка тронула губы мужчины.

– Идиот, – с презрением оглядев его, ядовито отозвалась девушка.

– Пока твои друзья у меня – точно не сбежишь, – не растеряв настроя, пояснил советник, и оказался прав – странница не могла просто их бросить. – А раз так – ты и твоя сила послужат на пользу моего королевства.

– Своим приказом ты обрёк на гибель не только всё королевство, – глядя на Амана в упор, чётко проговорила Айлин, – но и весь ваш мир!

– Не спеши с выводами, – протянул советник таким тоном, будто знал какую-то тайну, – ведь болезнь это дело рук странника, и только страннику под силу её остановить… или покорить и направить на благое дело.

– Ты ничего о моей силе не знаешь! – возмущённо выкрикнула девушка.

– Я знаю, что она безгранична и способна менять судьбы миров, – возразил мужчина, и ведь не соврал, но если бы всё было так просто… Странница собиралась возразить и без цензуры высказать накипевшее вперемешку с истиной, однако Аман подошёл совсем близко. – Если не хочешь, чтобы твои друзья пострадали, – он указал рукой в сторону авантюристов, а затем ей же коснулся щеки Айлин, – ты будешь подчиняться мне, – поморщившись, девушка дёрнула головой, – и делать то, что тебе…

– Я вызываю тебя на бой! – словно гром, раздался сильный голос оборотня.

Советник мгновенно переменился в лице, медленно повернулся. Ульвур смотрел на него по-волчьи уверенным и холодным немигающим взглядом.

– Да неужели… – с рычанием сквозь зубы отозвался Аман. Было видно, что подобный расклад совершенно не вписывается в его планы и ставит под угрозу едва добытую победу, однако безмятежность, подступившая вслед за мимолётным огорчением, вернула мужчине прежний невозмутимый и чуточку надменный вид. – И за что сразимся?

Маги отпустили оборотня, и он спокойно размял руки и плечи.

– Если я выиграю, ты позволишь нам уйти, – предложил Ульвур, оглядев авантюристов, и добавил на случай, если противник решит схитрить: – И ни ты, ни твои воины не станут нас преследовать.

– А если выиграю я, – с кивком улыбнулся Аман, – твоя жизнь будет принадлежать мне.

Оборотень зло сощурился, обдумывая условие, но согласно качнул головой в ответ.

– Что происходит? – с недоумением наблюдая за переговорами, шёпотом спросил Равен у Шанса.

– Бой оборотней… – слабо выговорил маг воды. В отличие от бандита, он ещё не до конца пришёл в себя после контузии, и едва держался на ногах.

– Аман оборотень?! – воскликнул Равен, широко распахнув глаза. Парень всегда полагал, что советник Магистра был обычным магом, и не мог поверить, что упустил подобную деталь.

Шанс рассеянно кивнул.

– И да, и нет. Аман примеряет на себя звериную сущность, наверное с помощью амулета. Такие предметы обычно сбивают с толку и создают искажения в ауре, но не суть… Главное, что он условно может считаться оборотнем, и потому обязан уважать их традиции, если не хочет потерять эту силу. Поединок – это такой же древний обычай, как сами оборотни, способ разрешать споры и отстаивать свою правоту. Противник не имеет права отринуть вызов и должен сражаться до первой или до последней капли крови.

– Он поставил на кон свою жизнь?.. – поражённо выдохнул Равен, переведя взгляд на Ульвура.

Айлин, без пояснений разгадавшая, что происходит, теперь с замиранием сердца ожидала начала.

– Твоё последнее желание, волк? – окинув противника насмешливым взглядом, поинтересовался уверенный в своих силах советник.

Оборотень тут же повернулся к страннице, и никто не помешал ни ему, ни ей отойти в сторону.

– Что ты творишь? – вырвалось у девушки, стоило ей высвободиться из плена стражей и оказаться с Ульвуром один на один. Эмоции переполняли её настолько, что оставалось лишь разрываться между подступающей истерикой и желанием самостоятельно проучить неразумного волка. – Чем ты думал, вызываясь на поединок, в котором заведомо невозможно выиграть?! Здесь бессмысленно ждать честности!

– Я просто не мог спокойно стоять и смотреть, как он с тобой обращается, – чуть слышно, с лёгкими звенящими нотками в голосе, откликнулся оборотень, а затем, увидев пламя праведного гнева в глазах девушки, усмехнулся и открыл более разумную версию: – Так у нас хотя бы будет шанс…

«Кто ты, если не Волк?» – всхлипнула про себя Айлин и, порывисто прижавшись к груди мужчины, всё же удержала себя от слёз. Она знала, кем был её оборотень, и не могла в нём усомниться.

Ульвур с мягкой улыбкой заключил странницу в объятия, зарылся носом в её волосы и, вспомнив что-то важное, прошептал на ушко:

– Не забыла наш с тобой разговор?

Девушка затихла. Она бы с радостью закричала нет, «нет!», словно он никогда не произносил этих слов, не велел, но она помнила. Мужчина понял мысли Айлин, почувствовав, как она вздрогнула, и удовлетворённо прикрыл глаза. Затем глубоко вдохнул, выдохнул и нехотя выпустил её, сейчас такую хрупкую и уязвимую, несмотря на дарованную силу, из кольца своих рук.

– Возьми его, – спохватилась странница, спешно снимая с себя медальон-полумесяц, – это твой амулет…

– Вешать на оборотня серебро – это лучшее, что ты могла придумать, – ласково усмехнулся Ульвур, однако не воспротивился.

По правилам поединка доспехи, которые не сливаются со шкурой во время превращения, пришлось оставить обоим противникам, и Айлин надела цепочку поверх рубашки, на случай, если вторая ипостась как-то себя проявит, затем погладила весело блеснувший амулет и растроганно улыбнулась:

– В нём часть твоей силы. Он оберегал меня всё это время, и, если ты поверишь в него, он тебя защитит. – Оборотень с благодарностью кивнул, а девушка подтянулась и трепетно коснулась его губ своими. В глазах Ульвура полыхнуло золотое пламя. – На удачу… – смущённо пробормотала Айлин.

Собравшись с духом, мужчина развернулся, твёрдой поступью направился к тому, кто терпеливо ждал сражения, и тогда не только странница, но даже воины увидели величественного зверя, который готов был бесстрашно одолеть любого, вставшего у него на пути.

– Ульвур, – тихо окликнула девушка и как-то торжественно просияла, зная, что её поймёт только он, – доверься волку.

Едва уловимая загадочная улыбка тронула губы оборотня, и он, вдохновлённо посмотрев на солнечный диск, стремящийся к закату, сочно-голубое небо в прорезях сизых туч, повисших над каменистым склоном, этим же пылающим взором снова бросил вызов Аману.

Поединок начался. Вопреки ожиданиям, противники не спешили сцепиться и сперва лишь бродили друг вокруг друга, словно хищники – волк и барс, – которые нагуливают аппетит. Должна была пролиться кровь, всего капля, и тогда можно будет завершить первый раунд или окончить битву, признав в сопернике победителя.

Советник недооценил оборотня. Он первым сделал несколько пробных выпадов, от которых не каждый воин был в состоянии увернуться, но ни один не принёс результата, и пьяная убеждённость в том, что всё закончится быстро, развеялась пеплом по ветру. Не имея подготовки и регулярных тренировок, однако не уступая Аману в природной силе и ловкости, Ульвур держался не просто хорошо, уворачиваясь от ударов, он заставлял противника пятиться от себя. Самым верным и простым было бы разбить нос или губу, но пока поединщики не могли друг друга достать. Приходилось сближаться, рискуя собственной удачей, и с молчаливой сосредоточенностью ждать, когда соперник совершит ошибку.

Публика наблюдала за ритуальным танцем оборотней с неподдельным беспокойством и одновременно восхищением и интересом. Это была не бойня, которой дышит война, и не дружеская потеха, но действительно схватка чести двух хищников, не готовых сойтись насмерть, пока не упадёт на землю и не взбудоражит острый нюх драгоценная рубиновая капля…

Казалось, прошло не больше нескольких минут, но всё ускорилось настолько, что невозможно стало отличать бросок, выпад, удар одного от другого. Лишь изредка противники на мгновение разлетались в стороны, словно хотели перевести дух, и сближались снова. В очередной такой раз Ульвур оставил без защиты лицо. В глазах Амана разгорелся огонёк предвкушения, и рука уже летела, чтобы нанести удар, однако оборотень пальцами полоснул противника по животу, ущипнул, словно хотел вырвать из него кусок, и отскочил. Советник остановил бросок, пошатнулся, озадаченно опустил глаза с волка, застывшего в боевой стойке, на свою рубашку и увидел, как по ней расползается тёмное пятно.

Выпрямившись, но всё же не решаясь расслабиться, Ульвур с торжеством воззрился на соперника и услышал, как ликуют за спиной друзья.

– Что же, – крепко зажав рану, Аман применил свою магию, чтобы остановить кровотечение, – значит, будем до последней…

Напряжение тут же выросло не только между поединщиками, но и среди наблюдателей, осознавших, что теперь холодные серые камни зальются алой краской. Авантюристы увидели в какой-то миг, как Ульвур поколебался, но потом его глаза вновь зажглись золотым пламенем.

Теперь Аман не просто был отрезвлён неожиданным исходом схватки, он увидел, что против него сражается не человек, не оборотень, но истинно волчий дух, ярый, бесстрашный, неутомимый, тягаться с которым под силу лишь такому же, как он сам. Однако во втором раунде стирались грани и исчезали правила, все, кроме одного – кто-то должен умереть или признать поражение. Авантюристы понимали, что оборотень пойдёт до конца и советник тоже от своего не отступится.

От звука ударов и треска захотелось зажмуриться; пыль, заключённая между камней, взвилась в воздух, оседая на размазанной по коже крови и мешая дышать. Они только не рычали, но ни в чём другом теперь не уступали дикому зверью. Впрочем, люди иногда опускались и ниже… Метнувшись в сторону и заняв позицию так, чтобы солнце попало в глаза оборотня, Аман быстро подсёк ему ногу, однако Ульвур не упал, в последний миг изловчившись в прыжке удержать равновесие. Вот только он оказался к противнику спиной, и тот не преминул этим воспользоваться. Запоздалый крик-предупреждение испуганной птицей долетел до слуха, но боль уже успела пронзить тело – выхватив из лежащего на земле колчана серебряную стрелу, советник вонзил её под лопатку оборотня. Вместо вскрика из горла вырвалось хриплое рычание, амулет на груди вспыхнул, будто хотел предупредить о превращении, однако волшебный металл, застрявший в плоти, приструнил просившегося наружу зверя.

Наспех восстановив сбитое дыхание, Аман снова подсёк ногу оборотня, свалил его на колени и сам, вымотанный схваткой, едва не последовал за ним. Пальцы грубо сжали пепельного цвета волосы, заставляя запрокинуть голову, глаза с белой радужкой отыскали странницу.

«Не признает, – бешеным пульсом стучало в висках у бледной, как смерть, Айлин, – не признает…»

– Ты проиграл, оборотень, – выдохнув со звуком, произнёс советник. Ульвур не ответил, не шелохнулся, и Аман благоразумно решил не принимать это за согласие – у волка, даже раненого, вполне хватит сил, чтобы сжать челюсти на горле врага и забрать его с собой. Вместо этого беловолосый мужчина усмехнулся: – Так или иначе, сейчас твоя жизнь принадлежит мне… – Словно не услышав, оборотень закрыл глаза. – И зависеть моя воля будет от решения странницы! Ты, – Аман указал на девушку, – станешь служить мне, или он умрёт!

Сердце опало в груди, и Айлин ощутила, как глаза застилает пелена, а в ушах начинается звон. Она вдруг ясно и чётко поняла: не было никакого «или». Чутьё било тревогу – одного слова, согласия, будет достаточно, чтобы что-то разрушилось, а сейчас у девушки не хватало времени, чтобы придумать ложь, уловку, что угодно, лишь бы разнести эти условия и разорвать замкнувшийся круг. С одной стороны, страннику запрещено вмешиваться, ведь его сила слишком опасна, особенно в руках у тех, кто не смотрит на цену своих свершений, а с другой – Ульвур, одним своим существованием перечеркнувший прочие законы: нельзя ни выбрать его, ни от любви отказаться.

– Я не могу вмешиваться! – выкрикнула девушка, сама, как раненая волчица, и прижала руки к лицу, тщетно стараясь себя сдержать – буря эмоций, перевернувшая всё внутри, рвалась наружу.

Аман не мог вернуться без странницы и оставался непреклонным:

– Не ошибись с выбором.

– Айлин, уходи! Нас всё равно не отпустят! – отчаянно выпалил Равен, однако его тут же заткнули.

Шанс, закатив глаза, будто провалился в состояние транса или впал в беспамятство, обмяк в руках державших его воинов, и тем, озадаченным, пришлось уложить его на землю.

Помощи ждать было неоткуда.

– Я не могу! – вскрикнула девушка.

Всё, что угодно…

Но в голове звучало властное: «Никогда не произноси этих слов…»

Айлин знала, что дышит, но чувствовала, что задыхается. Ей хотелось исчезнуть, унестись вместе с северным ветром, лишь бы сбежать от этого выбора. Равен был прав, и странница с самого начала понимала – никого не отпустят. Вопрос был лишь в цене: поставить под угрозу чужой мир или потерять тех, кто для неё самой был целым миром.

– Решай! – Холодная сталь коснулась кожи у горла оборотня.

Айлин перевела на него взгляд, и мелкая дрожь сменилась крупной. Ульвур смотрел на девушку из-под полуприкрытых век точно так же, как смотрел Ардар, когда она сжимала в руке кинжал и гадала, как поступить правильно. Спокойный, всё понимающий, но, вместе с тем, пронизывающий до глубины души, этот взгляд словно говорил: «Всё хорошо, я ни о чём не пожалею».

Где-то вдали раскат грома расколол на части небо, а страннице почему-то привиделось, как глубоко под землёй, в тёмных водах, сплетает своё тело в тугие кольца перламутровый дракон.

– Пусть будет по-твоему… – тихо выдохнула Айлин и, совладав с собой, вскинула голову. Аман неспешно отвёл клинок от оборотня и довольным котом посмотрел на девушку, однако она обращалась не к нему, а к своему волку. Уж лучше не дать противнику шанса с собой играть. – Ульвур, я найду тебя… Сколько бы миров ни пришлось обойти, но я снова найду тебя. – И, надеясь хоть как-то обезопасить парней, убеждённо добавила: – Здесь меня больше ничто не удержит.

Губы оборотня тронула улыбка, плавно переходящая в оскал.

«Никогда не позволяй загнать себя в угол. Мне слишком хорошо известно, как тяжело оттуда вырваться…»

Советник ещё раз прокрутил слова странницы в мыслях, не веря, что она могла просто так разрушить свою жизнь и сбежать; с шеи оборотня исчез, вернувшись к хозяйке, раскалённый амулет. В следующий миг пепельно-серый волк, крутанувшись вокруг своей оси, с рычанием вонзил мощные зубы в руку, сжимающую грозивший ему клинок. Раздался треск переломившейся кости, победным блеском отразившийся в глазах зверя. Аман взвыл, а оборотень отскочил в сторону и, запнувшись, тяжело повалился набок. Из-под лопатки по-прежнему торчала стрела, от которой извитой дорожкой багровела жёсткая шерсть. Только безумец решит перекинуться в волка, будучи раненным, тем более, когда плоти касается серебро, однако своим отчаянным шагом Ульвур показал, что не дастся даже в объятия смерти и бой проигранным не сочтёт.