скачать книгу бесплатно
Пребывая в шоковом состоянии, открываю конверт.
Приглашение на два лица.
Яна не знает, что вот уже как неделю, я совершенно свободная женщина.
– Спасибо. Но…
– Ничего не хочу слышать, – перебивает Яна, касаясь моей руки. – Я очень хочу, чтобы ты разделила со мной этот важный день.
Яна смотрит на меня такими огромными щенячьими глазами, что, кажется, мой отказ разрушит ее наивный хрупкий мир.
– Я приду, – соглашаюсь. – Но только одна.
Вот за что мне нравится Яна, так это за то, что она, имея достаток и все блага райской жизни, совершенно не испорчена деньгами, роскошью и красивой жизнью. Родители Яны, обеспеченные и успешные бизнесмены, смогли воспитать незазнавшуюся, неизбалованную, ответственную красавицу-дочь.
Яна – молодая, начинающая модель с ногами от ушей, кукольным личиком, длинными натуральными волосами и осиной талией. Я часто крашу девочек из их модельного агентства для фотосьемок и показов. С Яной мы как-то сразу легко нашли общий язык. Она наивна, доверчива и безотказна. Такой набор качеств очень нехарактерен для моделей, но Яна смогла остаться прекрасной маленькой гуппи среди прожжённых, зубастых акул этого бизнеса.
Девушка тактично молчит и кивает, давая понять, что я услышана. Она ничего не спрашивает и не лезет в душу.
Меня переполняет гордость и тщеславие. Доверить мне лица абсолютно всех гостей такой шикарной свадьбы – для меня главный показатель моей работы.
Яна убегает, оставив после себя легкий жасминовый шлейф.
Свадьба через три недели, и у меня не так много времени, чтобы найти подходящий наряд и придумать подарок молодоженам, у которых есть все.
Леон
Устало тру красные воспаленные глаза и делаю глоток виски.
За пять напряженных дней сто грамм карамельного Jim Beam действуют на меня, как живительной напиток Богов.
Пять дней непрерывной работы, встреч, дискуссий, партнерских воркшопов, выставок, презентаций…
Мы привезли с форума новые знакомства, контракты, опыт, проблем на голову и заднее место.
Сразу после аэропорта я не поехал в съемную квартиру, а решил заскочить в офис, чтобы оставить документы и кучу рекламной макулатуры.
В дверь осторожно стучат, а следом я вижу голову Алины в дверном проеме.
Смотрю на часы – время половина девятого вечера.
– Можно? – вкрадчиво спрашивает Алина и, дождавшись моего кивка, входит в кабинет.
– Ты же поехала домой, – не то спрашиваю, не то констатирую.
– Поехала, переоделась и решила составить тебе компанию, – Алина пожимает плечами и неуверенно продвигается к моему столу. – Ты не против?
Действительно, Алина переоделась: на ней обтягивающие джинсы и кофточка с глубоким вырезом. В рабочее время Алина себе такого не позволяет. Но последнюю неделю гардероб моей помощницы кардинально изменился. Теперь в нем стало больше открытой одежды, юбки стали короче, брюки уже, а блузки прозрачнее.
Я не слепой и всегда догадывался о симпатии Алины ко мне. Но открыто девушка никогда не проявляла интереса, во-первых, я был женат, что несомненно останавливало Алину, а, во-вторых, я никогда не давал повода для откровенного флирта. Сейчас картина изменилась, и Алина прекрасно знает, что вот уже неделю я в разводе. Ее внимание стало частым, открытым, но не взаимным с моей стороны. Несомненно, Алина симпатичная девушка. Она умная, порядочная, дисциплинированная. С ней мы работаем больше двух лет, и она никогда меня не подводила и не давала ни единого шанса усомниться в ее профессионализме.
Агата постоянно меня ревновала к ней и закатывала истерики. Она – самый настоящий софист, потому что так методично и хитроумно уверять меня в моей же измене с помощницей может только Агата. Да я, черт возьми, сам начал в это верить. Но видит Бог, я никогда не предавал наш брак и отношения, так что моя совесть чиста. Хотя бы перед самим собой.
Смотрю на девушку и сравниваю: в отличие от худой Агаты Алина фигуристая: у нее округлые женственные формы, длинные темные волосы, аккуратно сложенное лицо и приятный голос. Многие наши клиенты и партнеры ни раз говорили о том, что у моей помощницы гипнотизирующий тембр, от которого они млеют и готовы подписать любые документы.
Зачем я сравниваю бывшую жену и свою помощницу?
– Не против. Присаживайся, – указываю на кресло напротив себя и беру с тумбочки чистый стакан. – Будешь? – предлагаю карамельный бурбон.
– Если только совсем немножко, – Алина смущается и мило краснеет. Делает небольшой глоток виски и жмурится, обмахивая себя рукой. – Ух, крепкий!
Улыбаюсь.
Она милая.
Прослеживаю за долгим внимательным взглядом помощницы и вижу, что девушка смотрит на мою кисть, в которой зажат стакан с виски. Точнее на пальцы.
Кольцо…
На безымянном пальце все еще надето обручальное кольцо.
Почему я его не снял?
Знаете, это как годами слаженный набор механических действий: принял душ, оделся, надел часы, кольцо и побежал.
Однажды я случайно забыл его дома, а потом весь день растирал палец и нервничал, ощущая какую-то незавершенность, неправильность и пустоту. Не знаю, как будет сейчас, но надо начинать отвыкать.
Алина отводит взгляд, и на ее лице появляется эмоция, схожая с разочарованием или огорчением.
Она думает, что это кольцо имеет для меня значение?
Снимаю не без труда и кладу обручалку в карман брюк. Алина заметно оживляется, но слишком довольного вида старается не подавать. Она прекрасно воспитана, сдержанна и умело справляется с эмоциями, когда как Агата – сплошное минное поле: не знаешь где, когда и с какой силой долбанет. Все эмоции написаны у Агаты на лице, а ее ядовитый язык иногда хочется подрезать.
Зачем я их опять сравниваю? Черт.
Нам есть, что обсудить с Алиной, но время близится к одиннадцати, а завтра не выходной.
Только не у меня.
– Алин, ты на машине? – спрашиваю девушку, когда та заходит в мой кабинет с вымытыми стаканами.
Помощница отрицательно крутит головой и отводит глаза.
– Тогда поехали, отвезу тебя домой.
– Спасибо, но не удобно как-то, – мнется Алинка, а сама сияет ярче уличного фонаря.
– Про «неудобно» сама знаешь, как говорят. Собирайся.
***
– Спасибо, Леон Борисович, что подвезли! – Алина кокетливо улыбается и берется за ручку двери.
– Без проблем. Отдыхай. И, кстати, завтра у тебя выходной. Заслужила!
Помощница радостно взвизгивает и, бросив мне на прощание «Спокойной ночи», скрывается в темноте подъезда.
Я смотрю вслед девушке и не спешу начинать движение.
Прислушиваюсь к себе, к своим ощущениям, но ничего во мне не отзывается.
Всю дорогу до дома Алины я автоматически потирал большим пальцем пустое место на безымянном, отчего чувствовал раздражение и дискомфорт.
Опускаю руку в карман брюк, достаю кольцо и надеваю на палец.
Глубоко выдыхаю и чувствую всю правильность и наполненность своего состояния.
Завтра.
Начну отвыкать завтра…
8. Агата
– Максим вечером заедет, потерпишь? – уточняет Филатова.
– Спасибо, Сашуль, буду ждать! А то пришлось голову мыть в раковине, представляешь? – выхожу из машины, нажимаю брелок и иду в сторону своего подъезда. – …конечно перекрыла. Иначе, пока была бы на работе, устроила всемирный потоп, – смеюсь я.
А вот с утра мне так весело не было: во-первых, я бессовестно проспала, а, во-вторых, в ванной потек смеситель, окатив меня с ног до головы беспорядочным водным потоком.
У меня много знакомых: я перекрасила практически добрую половину нашего города, профили моих соцсетей трещат под натиском псевдо-друзей и подписчиков, каждый старается обратить на себя мое внимание, заискивая, лицемерно предлагая помощь и услугу, осыпая восхищениями и словами благодарности. Но только там, в виртуальной, искаженной жизни. А на деле, встретив друг друга случайно где-нибудь на улице или в торговом центре, проходят мимо, не здороваясь и делая вид, будто не узнают. Так стало часто случаться в нашем несовершенном мире: всего и всех слишком много, а обратиться за реальной помощью, к сожалению, не к кому.
Само собой единственными людьми, кому я могла позвонить, – были Филатовы.
– Спасибо еще раз, Саш. Целую. Пока, – я прохожу мимо скамьи, на которой сидят моя соседка со второго этажа и две женщины с соседнего подъезда. – Здравствуйте, – на автомате приветствую и подхожу к подъездной двери.
– Здрааасте…– надменно вытягивает соседка баб Галя.
Мне сейчас показалось пренебрежение в ее интонации или я права?
Когда роюсь в сумке в поиске ключей, слышу за спиной перешептывания, но такие, чтобы я непременно услышала: «Вон, гляди, пошла. Это я вам про нее рассказывала», «Ага-ага», «Целую, Саш, тьфу…», «Слыхала, что муж застукал ее прямо за этим самым делом!», «Говорят, что он ее пьяную на дороге подобрал, когда любовник выкинул», «Ага, ага, тьфу, бесстыдница», «И не говори, Петровна, шаболда», «Шаболда и есть»…
Застываю на месте.
Рука с ключами зависает у домофона, а тело окатывает ушатом раскаленного воска, который медленно стекает от шеи к стопам, оставляя болезненные ожоги.
Вот, что я сейчас чувствую.
А еще омерзение и злость.
Оборачиваюсь и сканирую притихших змей, начиная медленно наступать, как голодная тигрица перед прыжком. Присаживаюсь рядом с соседкой со второго этажа, и та начинает инстинктивно двигаться в сторону, сдвигая своих подружек по сплетням на край.
– Вот это даа, баб Галь, какие новости! – округляю глаза и наигранно качаю головой. – А еще говорят, – понижаю голос до шепота, – что ОНА на завтрак ест младенцев, а на ужин старушек, у которых лживые и мерзкие языки, – практически в ухо ору наглой старухе, да так, чтобы наверняка расслышала.
Бессовестные сплетницы охают и переглядываются, а я вскакиваю с места и несусь в подъезд, не забывая от души хлопнуть дверью так, как терпеть не может вредная бабка со второго этажа.
Это же надо!
Уму непостижимо – такое насочинять!
Откуда они это выдумали?
Или… не выдумали, а кто-то… подсказал?
Таак…
Озарение приходит внезапно.
«Ну, Игнатов, ну погоди!»
Уже у себя в квартире вытаскиваю из сумочки телефон, набираю сообщение бывшему мужу, который, почему-то, до сих пор записан как «Муж».
Займусь этим позже.
«Я говорила, что ненавижу тебя?»
Ответ приходит практически сразу.
Муж: Да. И не раз
«Забудь. Я тебя ПРЕЗИРАЮ!!!!!!!» – печатаю, отправляю.
Жду ответного сообщения, но его нет ни через минуту, нет через пять и даже через десять. Я успеваю помыть руки, переодеться, как слышу звук пиликающего телефона:
Муж: В чем претензия?
Вот скотина!
Еще спрашивает!
«Ты еще спрашиваешь? Это ты распустил про меня слухи?»
Муж: Какие слухи?
«Игнатов, ты издеваешься?»
Муж: Игнатова, не делай мозги. Ближе к делу.
«Сегодня, когда я заходила домой, у подъезда соседки обсуждали меня. Тебе это о чем-то говорит?»
