Буду твоей Верой

«Свет мой, зеркальце, скажи, кто на свете всех милее, всех румяней и белее?» Точно не я, потому что с отражения на меня смотрит люмпен с помойки: на голове – укладка от розетки в двести сорок вольт, на лице – багровые обветренные пятна, на куртке спереди – влажные разводы, а на плече – жирное птичье пятно.

Мра-а-ак. Так себе претендентка в девушки, согласна.

– Извини. Меня это…

Н-да, Илюхина, вот уже и ты начинаешь разговаривать, как недалекая: «Меня это, того самого, ну ты понял». Правильно говорят, с кем поведешься!

– Обгадили? – невозмутимо помогает Бестужев.

Я так и замираю с салфеткой в руке.

Ну и мужлан.

Все спортсмены такие идиоты, или только мне такой достался?

– Говорят, что это на счастье, – я пожимаю плечами.

Егор недоверчиво хмыкает, но ждет, пока я привожу себя в порядок.

– А так? – Я улыбаюсь, потом хмурюсь, поправляю очки, поворачиваюсь боком.

Ну не умею я позировать.

– Тоже не катит, – качает головой Бестужев.

А-а-а! Стухнуть можно!

– Вот и сделай так, чтобы прокатило. Между прочим, я собираюсь сделать твой проект лучше своего. И тебе не придется сдавать экзамен у Бубновского. Поэтому тебе тоже нужно постараться выполнить свою часть уговора на отлично, – злобно выпаливаю я.

Ты смотри-ка какой. Все ему не так.

Егор внимательно разглядывает меня, а потом протягивает длинную руку:

– Хорошо, договорились.

Я довольно улыбаюсь и вкладываю маленькую, по сравнению с его медвежьей лапой, руку:

– Договорились.

Мы скрепляем нашу сделку крепким рукопожатием и на этом прощаемся.

Я смотрю вслед скрывающейся в метро спортивной спине, и тут в моей голове вспыхивает осознание того, что мы не придумали историю наших внезапно возникших отношений и не решили, как представим потоку нашу сомнительную пару.

Эх, мы даже телефонами не обменялись.

Гадство!

10.

Добрую половину ночи я промучилась, терзаясь вопросами, как достовернее провернуть наше с Бестужевым дело. Будущий менеджер-экономист во мне применил все изученные на парах виды управленческих решений: в голове выстраивались объемные графики, диаграммы. Они безостановочно вращались друг за другом каруселью, вызывая головокружение.

Мой мозг закипал. Я бросалась из крайности в крайность и в какой-то даже приняла решение аннулировать сделку и понести умственные затраты, а в качестве компенсации написать за Рональдо Бестужева тот злосчастный проект. Но сознание тут же подкидывало образ идеального лица Чернышова и мерзопакостного – Карины. И тогда я с еще большим желанием хотела воплотить в реальность придуманный мною план.

Изнывая от мыслей, я решила действовать самым правильным и проверенным веками способом: в любой непонятной ситуации иди спать. И я пошла.

Мне приснился совершенно невероятный сон. Мы с Артемом Чернышовым шли, держась за руки, по осеннему скверу. Сухие ветки и мокрые листья приятно скрипели под ногами. Ласковое солнце поглаживало ветви голых деревьев, пожухлую траву и нежную кожу Артема. Под солнечными лучами она излучала сияние и блеск, ослепляя своей красотой. Я не могла не любоваться парнем, идущим рядом со мной. В воздухе приятно пахло бодрящей сыростью и витала атмосфера романтичной печали. Все в этом моменте было волшебно.

Не в силах сдерживать эмоции, я остановилась и повернулась к нему.

– Артем, ты такой красивый. Твои волосы, твое лицо, твой благоухающий океанским бризом аромат… – смущенно призналась я.

– Тебе правда нравится? – встрепенулся Артем и снял с плеча рюкзак.

– Очень. – Я зарделась и улыбнулась.

Артем озадаченно начал изучать содержимое рюкзака и что-то выискивать в нем. Мне хотелось думать, что сейчас парень, который мне сильно нравится, достанет шоколадный батончик, и мы разделим его пополам. Или большое сочное яблоко, которое мы будем откусывать по очереди и смущенно смеяться.

– Ну, тогда ознакомься с нашей продукцией. – Чернышов протянул мне глянцевый рекламный буклет. – Я вот этим средством пользуюсь. – Он ткнул пальцем на разворот страницы, где был изображен смеющийся парень с чистой ухоженной кожей, а в руках у него – очищающая пенка-мусс.

Я стояла с открытым ртом, не дыша. Очки съехали на нос, а в небе ворона прокричала противное: «Ка-ар-р». Резко набежали хмурые свинцовые тучи и заслонили теплое солнце. Я шокировано смотрела на парня, лицо которого больше не выглядело идеальным: толстый слой тонального крема жирно поблескивал на коже и расходился паутинкой в некоторых местах.

– А вот здесь потри. – Артем усиленно натирал страницу запястьем, а потом ткнул его прямо в нос. – Чувствуешь?

От резкого запаха я чихнула и проснулась.

***

Утро в универе показало, что все мои полуночные метания, каким образом мы представим себя парой, были напрасны.

Потому что мой фиктивный парень даже не пришел. Ни к первой, ни ко второй и ни даже к третьей парам.

Уу-ух, как же я на него зла.

Я где-то читала, что в девяносто процентах случаев первый парень оказывается козлом. Внутри меня все кипело от негодования и осознания того факта, что именно я попала в ту самую статистику неудачниц. Хотя Рональдо Бестужев не настоящий парень. Поэтому у меня еще есть шанс доказать, что Артем Чернышов – тот самый первый и единственный не козел.

Последней четвертой парой у нас физкультура. Из всей нашей группы на нее ходим только я, Дивеева и ее подпевала Альбина.

У всех остальных освобождение. Причем эти «болезные» курят, как работяги, за корпусом, едят в столовке, как с голодного Поволжья, и выглядят здоровее самого физрука.

Я же не отличаюсь хорошей физической подготовкой, у меня нет освобождения, зато есть спецгруппа по зрению, где не нужно сдавать нормативов. А вот Дивеева Карина у нас не только местная красавица, но и спортсменка. Классика жанра. Она входит в состав сборной университета по легкой атлетике и имеет потрясающе сложенное спортивное тело. Это лишь наглядно доказывает залитый слюнями пол спортзала, где скоро начнется игра в волейбол между моей первой группой и второй, в которой учится Чернышов.

Парни из двух групп провожают жадными взглядами вызывающе укомплектованное в обтягивающие лосины заднее место Дивеевой. Она плывет по резиновому покрытию точно бригантина на плавных волнах, гордо неся свою королевскую грудь в тонкой майке.

Я смотрю на свои капри и широкую растянутую футболку с принтом пончика.

Рядом со мной каким-то невероятным образом возникает Альбина.

– Что ищешь, Илюхина? Грудь потеряла?

– Да что там терять, если изначально ничего не было? – поддакивает Карина, и они обе начинают мерзко смеяться.

Гиены проклятые!

– А моему парню нравится, – ляпаю я не подумав.

Ой, мамочки! Ну вот кто меня за язык тянул?

В зале раздается неприятный звук скрипнувшей кровати, но это не звонок на пару, а смех Карины.

– Какому? Вымышленному? – Альбина давится смехом, чуть ли не хватаясь за живот.

– Самому настоящему, – решительно отвечаю я. Если начала врать, то ври до конца. А потом беги что есть сил.

– Ну и где же он? В твоих снах? – издевается Дивеева, скрестив руки перед собой, отчего ее королевская грудь выпирает из-под майки. – Привет, Бес. – В этот момент Карина подбирается, глядя мне за спину, и втягивает и без того плоский живот.

Я оборачиваюсь, и моему изумлению нет предела. Мой фиктивный парень в спортивных шортах и футболке крутит на пальце волейбольный мяч и как ни в чем не бывало болтает с Артемом.

Вот же олень лесной!

На профильные дисциплины он, значит, не ходит, а на физкультуру свою спортивную тушу притащил.

– А вот и он! – Я пальцем указываю на Бестужева и со всей дури несусь к нему.

Сначала лица Альбины и Карины каменеют, а потом они расплываются в неверующей гримасе, граничащей с отрицанием.

Мои самоуверенность и наглость пугают даже меня, но на войне все средства хороши, и мне ничего не остается делать, кроме как позориться до конца.

– Привет, мальчики.

Я представляю себя некой популярной блондинкой из зарубежных сериалов для подростков. Наматываю прядь из хвоста на палец и пережевываю вместо жвачки собственный язык. В фильмах это смотрится сексуально. А как на самом деле это выглядит у меня, мне даже страшно подумать, потому что парни прекращают явно скучный диалог и смотрят на меня не моргая.

Думается мне, что не от восторга.

Меня слегка потряхивает – так близко рядом с Артемом я еще никогда не стояла. Дух захватывает от того, что Артем Чернышов впервые в жизни смотрит на меня. Мои ноги подгибаются, когда он первый раз говорит мне:

– Привет.

Кажется, я в раю. Прыгаю по мягким пушистым облачкам и любуюсь разноцветной радугой, пока розовые слоны поливают из хоботов леденцовую поляну ягодным киселем.

Из мира сладких фантазий меня выдергивает приторный голос Карины:

– Бес, эта блаженная говорит, что ты ее парень. – Эта цапля уже успела подобраться и закинуть свою тощую жердь на плечо моего Артема.

Я смотрю на Бестужева и мысленно молюсь: «Давай же, глупая спортивная голова, не подведи». Тут же вспоминаю кричалку с матча: «Красно-синие вперед, вас Егор не подведет!»

Давай, отрабатывай потраченные на билеты на твою игру деньги.

Но Егор упорно сверлит меня взглядом и молчит. От любви, наверное, дар речи потерял.

Я незаметно толкаю Бестужева в бок и решаюсь помочь:

– Конечно, парень. Правда, любимый?

Боже, что я несу? Как вообще обращаются к друг другу влюбленные пары?

– А. Да. – Ну слава адвентистам, отмер! – Она моя девушка, – неуверенно подтверждает он, и я расслабленно выдыхаю, потому что, как оказалось, все это время даже не дышала от волнения. – Напомни, как тебя зовут?

Егор поворачивается ко мне и на полном серьезе ждет от меня ответа.

Я его убью.

11.

– А-ха-ха-ха. – Я наигранно хохочу, заливаясь словно перепелка, и сквозь стекла очков прожигаю своего парня ненавидящим взглядом. – Ты такой у меня шутник, Егорушка.

«И идиот редкостный», – про себя добавляю я.

Егор испепеляет меня прищуренными глазами, типа «за Егорушку получишь», и мы начинает сражаться в зрительном бою. Смотрим друг на друга, как два барана на новые ворота, и не моргаем. Но в этом сражении меня никому не одолеть – за свою очкастую девятнадцатилетнюю жизнь мне столько раз приходилось во время обследований сдерживаться и не моргать, сколько звездному мальчику бить по воротам.

Я торжествую, когда Бестужев отводит глаза, но напоследок одаривает меня обещанием, что мы не закончили.

– Так вы что, и правда встречаетесь? – Дивеева пренебрежительно кривится, глядя, как мой фиктивный парень забрасывает свою лапу мне на плечо, отчего мои худые ноги подкашиваются. Мне ничего другого не остается, как положить руку на талию Егора и вроде как приобнять его. Мы стоим, так плотно прижавшись к друг другу, что прямо перед моим носом маячит круглый шрам от прививки БЦЖ на левом плече Егора.

Я незаметно наступаю ему на ногу и с заискивающей улыбкой смотрю на любимого парня, слово говоря: «Отвечай, идиот ты эдакий».

Век бы его не видела.

– Самая что ни на есть настоящая, это правда, – утвердительно кивает Бестужев.

Альбина и вовсе дар речи потеряла, и только Артем Чернышов искренне улыбается и, кажется, желает нам счастья.

Какой святой человек. Ну как его можно не полюбить?

Я открыто пялюсь на него, чтобы впитать его прекрасные черты. Чтобы потом вспоминать перед сном и предаваться унынию.

Внезапно я вспоминаю сон и приглядываюсь, пытаясь убедиться в отсутствии тонального крема на великолепном лице Артема, и, естественно, ничего не нахожу.

То-то же! Мой Артемка самый лучший, не то, что этот…

Стоп. Что он там несет, пока я любуюсь прекрасными чертами Артема?

Я настраиваю локаторы, чтобы лучше слышать.

– …Люблю тебя, Егор. Жить без тебя не могу, – распинается лживый спортсмен перед развесившими уши студентами.

Моя челюсть медленно опускается, глаза наливаются кровью, а зубы превращаются в клыки.

– Можно тебя на минутку, любимый? – Я хватаю за рукав парня, без которого, оказывается, жить не могу, и тащу из спортзала, чтобы убить. – Так соскучилась, страсть. – Ядовито улыбаюсь зрителям нашего театра комедии.

Радует, что эта здоровенная детина не сопротивляется и смиренно следует за мной.

– Ты… – Яростно сжимая губы, я наставляю на него указательный палец. – Ты не Бестужев. Ты… – Замолкаю, подбирая подходящее ругательство. – Бесстыжев. Как тебе не стыдно?

Но ему точно не стыдно, потому что Егор лишь складывает руки на груди и с усмешкой смотрит на бешеную меня.

– А что такого? – лениво отзывается он, почесывая бровь.

Он издевается?

– Что такого? Ты серьезно спрашиваешь, что такого? – зло шиплю я. – Теперь все подумают, что ты встречаешься со мной из жалости, а не от большой любви, – доходчиво объясняю я.

– Но это так и есть, – отвечает Бесстыжев.

Вот дубинушка древнерусская…

Я бью себя по лбу и обессилено выпускаю изо рта воздух.

– Ну, извини, мы не договаривались, что говорить. – Он пожимает плечами.

– Мы вообще ни о чем не договаривались, если на то уж пошло, – сержусь я. – После физкультуры будешь ждать меня у входа, – рявкаю я и не дожидаюсь ответа. Меня не волнует, есть ли у него какие-то планы или нет. – А сейчас в твоих интересах сделать так, чтобы все поняли, что мы, —интонацией выделяю последнее слово, – влюбленная пара.

Егор согласно кивает и берет меня за руку. Сперва я немного пугаюсь, переживая, что Артем Чернышов увидит наши сцепленные руки, но потом вспоминаю, что ради него-то я и устроила весь этот цирк, и позволяю отвести себя в спортзал парню, от которого мои жилы стынут.

– Привет, это моя девушка, и мы влюбленная пара… Здорова, пацаны, мы – пара, слышали? Эй, Пряхин, – кричит на весь зал Егор, – это моя девушка, а я – ее парень…

И так с каждым, пока мы проходим от холла до волейбольной сетки.

У меня начинает подергиваться глаз, и, кажется, даже скатилась слеза. От стыда и отчаяния.

– Что? Опять не так? – Бесстыжев удивленно поворачивается ко мне. – Ты же сама просила сделать так, чтобы все знали. Теперь знают все, – довольно заключает он, и у меня обреченно опускаются плечи.

***

Наверно, пора сменить пальто на зимний пуховик, ведь если так дело пойдет и дальше, то мой красный нос отвалится, а ноги ампутируют от переохлаждения. Дую теплым воздухом на озябшие руки и переминаюсь с ноги на ногу, вот уже целых сорок минут ожидая ненавистного женишка на выходе из корпуса, как и договаривались. Но с той лишь разницей, что ждать меня должен был он, а не наоборот. Конечно, я могла бы пойти в вестибюль и подождать там, но здесь разглядеть его будет проще. Именно поэтому я никуда не ухожу, уверенная в том, что звездный спортсмен все еще где-то внутри.

Он выходит тогда, когда мои сопли превращаются в две соленые сосульки. Лениво спускается по лестнице, не торопясь и непринужденно беседуя с низкорослым парнем.

Вы только поглядите на него. Я тут скоро конечности потеряю, а он не спешит, да еще и… приглядываюсь, сощуривая глаза под запотевшими очками… ест? В руках у Рональдо Бесстыжева надгрызенная булка, которую он на ходу кусает и глотает, не пережевывая.

– Давай, Бес, до встречи на тренировке, – прощается парень, на что Бестужев кивает и что-то мычит, салютуя булкой.

– Вкусно?

Я выныриваю, как черт, из-за спины недоделанного женишка. Пусть испугается и подавится. Но спокойствию Рональдо Бесстыжева мог бы позавидовать сам Криштиану, поэтому он, нисколько не удивляясь, отвечает:

– Гадость, конечно, но есть можно. Будешь? – Он сует мне в нос булку, которая и не булка вовсе, а пирожок с сомнительным на вид мясом.

Я, отпрянув подальше, морщусь.

– Я такое не ем. Меня дома, знаешь, какие вареники ждут. – Мечтательно вспоминаю теплые мучные ушки, но моментально меняюсь в лице и грозно бурчу этому болвану: – И не дождутся, скорее всего, потому что я уже сорок минут тебя жду. Мы же договаривались, – снова рявкаю я, и мне начинает казаться, что рядом с Бестужевым я превращаюсь в цепного пса, не умеющего разговаривать по-человечески, а только рычать.

– Так я в столовой был. Обедал. У меня тренировка через два часа, – поясняет Бесстыжев как само собой разумеющееся.

Потрясающе. Слов нет. Обедал он!

А я от голода и холода сопли с верхней губы слизывала, пока этот паршивец пузо свое спортивное набивал.

Кстати…

– А разве вам, спортсменам, можно такое есть? – Я киваю на оставшийся пустой кончик пирожка, который Бестужев, не задумываясь, закидывает в рот. – Разве у вас не определенное меню? Углеводы, белки, калории, – перечисляю я.

– Не знаю. Я ем, – пожимая плечами, беззаботно отвечает Егор и вытирает рукавом легкой ветровки четко очерченные губы.

Н-да, и как его еще в команде держат?

– Так о чем ты хотела поговорить? – Он поглядывает на время.

Да помню я, что тебя ждет тренировка, а меня вареники. Я решаю покончить с этим днем, чтобы не видеть больше наглое лицо «любимого» парня.

– Давай обменяемся номерами и разойдемся по разные стороны, – сержусь я и выискиваю телефон.

– Давай. Только ты мне не звони.

Э-э-э… что?

– Да прикалываюсь я, расслабься, – усмехается мой недалекий парень.

Ну и шуточки у спортсменов.

Я записываю его как «Рональдо Бесстыжев» и уже хочу заглянуть в телефон Егора, ведомая любопытством, как он назовет меня. Но он ловко отворачивается, что-то печатает и убирает телефон в карман.

«Не больно-то и хотелось», – фыркаю я и, не прощаясь, разворачиваюсь, чтобы уйти.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В гандболе полусредний игрок, который играет преимущественно в линии обороны на одном из флангов и отвечают за начало атаки.

2

Длинный рожок, используемый во время матча для усиления звукового шума.