Настроения. Роман-драма

Фаза: Размыслие чувств: Почему-то, именно, вспомнилась наша прогулка в Звенигороде с Искрой. И тот момент, когда в сумерках мы возвращались назад, по холмам, и, вдалеке, увидели сидящих на снегу людей в круге. У них там то ли костёр горел, то ли много огоньков или свечей в руках. Нам стало не по себе, и мы засеменили по снегу вниз. Спускаясь с горки, мы смотрели на пропасть по краям, там виднелся лес. Всё становилось чёрным, и только снег позволял видеть единственную тропинку к выходу на проезжую людную часть. То ощущение, испытанное мной, видимо, оно и есть для альбома воина. Неужели битва началась? Тогда я отправляюсь на поиски правды, длиною в жизнь.

СЮРРЕАЛИЗМ ВЕЩЕЙ.

Сознание: Открытое\познающее

Фаза: подлунность

Не хочу ничего говорить, ничего думать… Антипатия к повседневности преследует меня, который день. Будто бы, вернулся с долгого летнего отпуска и работа раздражает. «Мучение в понедельник» я бы это назвал. Жую финик, вкус его меня раздражает, хочу замереть в безмолвии… А потом заплакать, зарыдать истошно. Так, будто во мне гроза, мигают молнии, а над головой нависает маленькая серая тучка. Сюрреализм так и прёт! Как прут нахальные люди в метро и тесных улицах, расталкивая тебя плечами и сумками, а иногда и подгоняя сзади ногами. Падает белый бумажный лист в грязь и: хлясь! Чей-то ботинок раздавил всю белизну, и теперь на листе шедевр – отпечаток ботинка. Сколько же башмаков в нас отпечаталось? Аш страшно… И каждый отпечаток несёт печаль. Не трогательная она, а злая, ненавистная, её хочется стереть! Именно поэтому я поднимаю этот листок, и несу в лабораторию. Пусть все, кто проходит у меня сеансы смотрит на него, и учится стирать грязь в своей душе, оставлять чистое место для особого начала духовных практик. С этими мыслями, и с листом, я забежал в свой кабинет, бросил мокрый лист на стол и удалился туда, куда давно тянуло.

…Ты уже ждала меня там. Андеграундный двор весь расписан и разрисован. Множество заброшенных кирпичных домов. Я иду по снегу и слушаю свои шаги. Ветер неприятен и продувает меня насквозь. И, вот, у свисающей прямо из стены железной лампы, стоишь ты. Загадочно улыбаемся друг другу, берёмся за руки и начинаем свой эстетический вояж. Внутри домов – арт-пространства… В самое насыщенное, и цветом, и чувством – заходим мы.

Мерцание диско-шаров, тихая музыка и цвето-первоманс в картинах… Каждая неотделима от следующей. Такой процесс мыслей в форме: цветов из блестящих материалов, фольги и блёсток. Вышивка зарождающейся любви, непредсказуемой, как стук сердца в момент волнения. А в самом центре выставки – круглый экран, где видео размноженных лебедей, то плавающих, то поднимающих крылья… Всё в сиренево-малиновых тонах. Сказочный мир доступным нам двоим. Мы молча наблюдаем. Ты так серьёзна и сконцентрирована.

– Ну и что это значит, по-твоему?

– Как что? Вот, например, серебряная корзина с цветами. Они символизируют этапы влюблённости, каждый цветок – эмоция. А вот смотри, несколько рыб на белом холсте и кусок скомканных красных ниток. Белая рыба – это оплодотворение. Жёлтая – первый месяц беременности. Голубая – третий. А красный комок – рождение или наоборот.

– Это правда так?

– Ну, а почему бы и нет? У меня вызывает такую ассоциацию…

– Интересно. Есть во всём этом идея. А вот это яркий огромный глаз что значит?

– Видишь, на зрачке маленькая золотая звёздочка приклеена? Этот блеск в глазах – счастье. Есть же такое выражение: «Глаза горят», или «блестят» от любви…

– А это чёрное дерево?

– Ну, чёрное оно, как бы, изнутри, а на нём снаружи яркие цветы и яблоки висят, значит, как в жизни: «обёртка» человека красивая, а внутри одна лишь чернота. А ты, Искра, не чёрная внутри?

– Не видишь что ли, я сверкаю…

– Но, ведь и чернота может сверкать… Вот, как вороны на этой картине, видишь? Они обклеены чёрными блестящими паетками, а сверху нежный шёлк роз. Опять выходит – снаружи розы, внутри вороны. Образ явно показывает, что возможно обмануться в человеке, в самом прекрасном.

– Я сейчас уйду, и будешь обманываться сам в себе здесь! Идиот!

– Эй, ну, не искрись! Взрывчаточка моя, любимая!

– Да пошёл ты! Достал уже!

Всё затуманивается и исчезает… Тебя нигде не видно, вообще, ничего не видно! Зачем я припёрся в это место… Какая невыносимая тишина. Сил нет. Голова кружится, и так тоскливо… Мне бы хоть немного солнца, для спасения, чуть-чуть! И, вдруг, откуда-то из глубины души я слышу собственный голос: «Соберись! Взойди и свети! Твоё время пришло! Воодушевись, ведь тебя окружает красота жизни!»

…Мне внезапно стало как-то легко и свободно. Будто я только что проснулся от страшного сна. Я ворвался в реальность с полным ощущением, что живу! Это неописуемо. И передать пережитое некому. Только если на расстоянии – тебе, всё своё теперешнее воодушевление… Пусть оно летит и коснётся тебя всей и обрадует. Солнце взошло для нас с тобой! Его видим только мы! Только причём здесь голод? Я жутко хочу жареного мяса… Его запах, точнее дымок от костра, на котором его жарят, доносится очень явно! Хм! Всё так переменчиво. И я сам… До неузнаваемости. Опять – вижу огромное зеркало, такое уже было. Я одет в красное, у меня даже красная трость! Рубиновое кольцо на указательном пальце и только цилиндр – чёрный. Где я??

Вокруг – кирпичные белые стены… И, тут я, будто сверху, смотрю на себя в огромном лабиринте. Эти стены множатся и множатся, и чем чаще я верчу головой и смотрю по сторонам, тем быстрей усложняется лабиринт! Тупиков становится больше.… Это зима колдует, ставя для меня свои холодные стены отчуждения.

– Прими себя. Перестань бояться. Ищи путь…

– Кто это? Этот голос будто доносился отовсюду и от этого мне ещё страшнее. Искать путь, но, куда? Куда я иду, к кому? К Богу? К истине? К тебе? Или, может, всё это кажется мне? Кажется, что иду, а я уже давно пришёл, а ты где-то просто наблюдаешь за мной, как я мечусь то в одну сторону, то в другую. Господи, ты один всё знаешь про меня… От тебя я и не пытаюсь прятать нутро. Никогда. Даже когда молчу, ты знаешь о чём. Об отце… Как бы я хотел быть точно уверенным, что он излечен твоим светом. Что он больше не в плену иллюзий. Что теперь он сам выбирает, а не страсти, живущие в нём. Он столько всего упустил, но он видел Ад… Ощущал кожей, каждой веной чувствовал острость преисподни, хотя она казалась ему раем. Отец, хоть ты и не любишь, когда я так к тебе обращаюсь, услышь меня! Я всё тот же вспыльчивый мальчишка, который безудержно верит в твою силу духа, в твоё доброе сердце. Я прошу тебя, остановись сейчас же! Открой глаза души. Вырвись из западни. Я каждый день молюсь, чтобы тьма, зовущая тебя, исчезла. Я прошу Вселенную дать тебе стойкость, дать стимул. Мне скоро тридцать, и я хочу видеть, как ты радуешься жизни. Мама, держи его! Береги. Ты столько боролась, и ты побеждаешь! Твоя любовь сильней его иллюзий. Излечение происходит изнутри. Идёт обновление жизни… Все тайны внутри нас и мы способны переиграть любые установки! На этот раз: мы действуем, мы принимаем решение. Отец, я стучусь тебе в душу, как никогда раньше! Я гибну в лабиринте переживаний! Господи, защити моего отца! Образумь его. Ты знаешь, для чего я это прошу. Это мой внутренний крик. И я побеждаю, слишком сильна моя вера! И я спасаю тебя, отец. Я спасаю! Мои слёзы очищают тебя сейчас и заставляют всё поменять. Становись же собой! С нами Господь. А я принимаю себя, и печаль исчезает. Мне светло. Благодать Божья действительно существует. Это так. Лабиринт рассыпался, дорога открыта. Вперёд, папа, вперёд!

СЕАНС С ВЕЛИМИРОЙ.

Фаза: Тишина внутри.

Сеанс: крохотные замыслы.

– Что Вы чувствуете?

– Ничего.

– Сконцентрируйтесь, зажмурьтесь посильнее и теперь резко вылупите глаза! Посмотрите вверх вниз, вправо влево, теперь закройте. Что за образы всплывают перед вами?

– Темнота, просто темнота. Профессор, я устала, я больше не могу продолжать. Сделаем перерыв?

– Велемира, но у нас ещё 59 сеансов, а времени мало. Как же мы успеем? Ваша душа не будет ждать так долго. Вы умираете… Но, не могу Вас заставить. Увидимся завтра также, в 8 вечера. Помедитируйте на свечу и успокойтесь. Лишние мысли ни к чему сейчас, тем более негативные.

Послесеансное. Скорей бы закончился этот день. Они постоянно устают, ну, а, как же я? Каково мне пропускать через себя все их страхи и немоту душ! Закрываю глаза, и постоянно вижу этот текст:

Давай жать на всякие кнопки,

это только эффекты…

И, наверное, это подстава:

видишь одну картинку,

а, в итоге, она – другая.

Странно…

И не знаешь, что лучше:

обрезать конец или начало?

Но, уже, в любом случае,

и того, и этого – мало!

А ты уверен, что фильм

твой, но тебя обули.

Это просто одна из версий

приложения «IMOVIE»…

… Мда, издержки гаджетов и «муви-мании». Все подряд снимают всё подряд, и бесконечно сэлфятся, в каждом переулке. Как же вы достали. Этот ваш внутренний идиотизм… И чем младше, тем больше пустот в вас. И это не вселенская пустота, это полное отсутствие разума и глубины. Вас же ничего не интересует! Вы же сплошные пустышки в модных свитшотах и укороченных джинсах… Отправить вас в горы, вы же и там, в красоте и безграничности ничего не поймёте, ничего не заметите. Для вас дерево – дерево, а не красота и повод для размышлений. Ну, мне то, по-тихоньку, уже становится всё равно, что там у вас происходит, бессердечники туполобые. Я сам уже как гаджет! Клацаю себя, чтобы хоть ненадолго переключить депрессивное настроение… Я пытаюсь выдавить из себя хоть мизерное сострадание, но не могу. Мне плевать. Если они шелуха и не хотят ничего знать, кроме себя самих и лайков в инстаграме, что я могу поделать? Когда придёт их время подумать о душе, они уже будут безнадёжно мертвы или мертвецко-безнадёжны.

… Да, мысли скакали… После очередного сеанса с очередной заблудшей душой я рефлексировал: Насколько осознаю свою миссию и всегда ли поддерживает меня высший разум?

В некоторые минуты откровений я просто тихонько плачу и говорю: «Боженька, то ли мне так проще, то абсолюту легче таким образом разобрать моё бормотание среди прочих?» ….

Чем больше я углублялся в эти потоки рассуждений, тем дальше отстранялся от текущих дел… Я в экзальтации! Вдруг, чётко представил нашу с тобой первую встречу! Эстетика: пыльная лаборатория и задумчиво улыбчивая ты – в сером пальто и жёлтых лаковых туфлях с острым длинным носом… Я сбит с толку твоим взглядом… Твои зелёные глаза меня обескураживают до сих пор! В ту секунду я уже был не чокнутый профессор, помешанный на идее излечить души, а оробевший мужчина, которого затуманила твоя магия. Но, сейчас я хочу спать и у меня болит поясница. Кто-то монотонно постукивает по картону в коридоре. Я сижу и ненавижу всех. Я хочу спрятаться сам от себя. Раздражение врывается запахом пота от проходящих мимо. Какая же вонь иногда исходит от людей! И их души «провонялись» бреднями и тупостью. Понимать это прискорбно, но бороться неохота. По крайней мере, сегодня. Ты говоришь: Хватит мусолить одни и те же темы, хватит копаться в других, ведь всем просто наплевать. И тут я понял, что ты, ещё недавно тихая и поверхностная, вдруг поучаешь меня… Это давит на мою нервную систему. Ты стала глубже, но ещё не настолько, чтобы упрекать меня. Ты прячешь прошлое в «мусорник» своей памяти, в самый тёмный мешочек в углу. Ты призываешь забыть всё и делать новый отсчёт счастливой жизни. Ты уверена в своей правоте и невинности. Но, твои прошлые оплошности передом мной слишком ядовиты, они пропитали меня слишком сильно. Ты продолжаешь отрицать и упрекать. Я продолжаю страдать и замыкаться в себе. Я накалён. Из-за этого, теряю связь с Глубинным. Я стал приземлён и антимечтателен. Я боюсь сделать шаг. Везде твои предрассудки. Какой нудный и долгий сон… У каждого есть ко мне претензии. Но, я больше не улыбаюсь беззаботно в ответ. Я замучен. Я не могу найти покой в себе. Проще, наверно, было бы вылезти из кожи. Не помогают ни прогулки, ни жажда близости с тобой, ни самовнушение! Даже сидеть и смотреть в одну точку – тоже надоело. А тем не менее, всё прекрасно вокруг, даже вышло солнце и светит в окно весь день. Изнуряющая тишина и бестолковщина в мыслях – вызывает тревогу. Я попадаю в абстракцию всех художников сразу. Днём я злюсь на обстоятельства своей жизни, а по ночам бью стены кулаками, и ловлю неведомых насекомых во сне. Ты же не будешь меня и наблюдаешь мой лунатизм. Ты не хочешь меня спасать. У тебя своё пространство и тебе комфортно без меня. Я лишь нарушаю твоё ровное дыхание своим голосом тревог. Коридор плавится и чернеет, можно подумать, что тает, а я лежу на кожаной потёртой кушетке и смотрю за происходящим… Все мечутся и таскают деревянные сундуки на выход. Я продолжаю лежать. Я в коме или кома во мне. А ты сейчас так далеко, что хочется лопнуть, испариться и родится заново: спокойным и счастливым, не помня тебя. И вот уже смола стекает с кушетки, и постепенно я падаю на черный липкий пол. Кушетка стала жидкой смолой, и я с трудом отрываю от неё ошмётки своей одежды и пытаюсь встать и уйти. В голове тикают старинные часы…. этот звук терзает меня. И уже огромные часы висят в воздухе, между тающих коридорных стен, и у входа маячат странные тёмные существа с копытами, голым мужским торсом и головой барана. Закруглённые рога, шерсть на лице… Мне кажется, они не позволят мне выйти на свет. И я знаю, что никто не протянет мне руку. Только я сам обязан преодолеть это безумие. И я иду. Я смотрю существам в глаза. И, кошмар! Одно из них протягивает мне лапу, мягкие кошачьи подушечки касаются моих пальцев. Я плачу, рыдаю от души, у чудовища твои зелёные глаза! Как же так, Искра?! Вдруг видение рассеивается и я оказываюсь в скорой, лежащим всё на той же кушетке, только без смолы. Я ощущаю биение сердца и вижу кучу врачей. Внутренняя тревога стихает. Я не один. Я среди людей.

Глава 4.

НИКУДА ОТ ВИДИМОГО.

МОЛИТВА ДЪЯВОЛА.

Фаза: отчуждение.

Сеанс: сравнение всего.

Передо мной ступени, обшарпанные, деревянные… Вижу чьи-то ноги в грубой обуви. Пахнет ржавчиной. В центре над ступенями – лицо женщины, голубого цвета, от него светлое свечение. Я слушаю, что она говорит. Речь звучит на неизвестном языке, но я понимаю всё:

– Все молитвы от дьявола. Это не божественная энергия. Ты пишешь короткие строчки, они всех удивят, ты создаёшь новый стиль, в нём зашифровано послание всем живым существам. Перестань молиться, это зло, ты губишь себя.

… Я смотрю, слышу и молчу. Голос обволакивающий, он разносится эхом в пространстве. Ощущение будто моим сознанием завладел кто-то, кто хочет сбить меня столку, поселить сомнения. Я обдумываю это. Темнота.

…Уже прошло три дня с момента видения, я до сих пор думаю, чувствую себя странно. Тебе ничего не рассказываю. Не хочу волновать. Я будто схожу с ума. Я сомневаюсь в собственной сущности. Меня атакуют всякие страхи. Про здоровье, про тебя, про то, будут ли у нас дети, про Бога, про обстоятельства и инопланетные расы. Всё сумбуром крутится в голове. Я представляю филина. Он смотрит, не аукает. Его два пера по бокам головы похожи на кошачьи ушки, хочется его погладить. Всё. Отвлечение – главный мой козырь. Я не позволю кому-то неведомому залезть в моё сознание и терроризировать его. Научен опытом. Если выжил однажды, будешь настороже всегда. Это желание сохранить себя до того, пока наступит просветление окончательное – дело сакральное. Тебе незачем об этом знать. Да и захочешь ли…

Что же так повеяло гнилью…фууу…и каким-то потом! Ну да, что я удивляюсь, некоторые люди имеют вонизму. Иногда я думаю, а как вы умудряетесь испускать такие зловония? Ваши нестиранные вещи, немытые тела, небритые подмышки, нечищеные зубы, излишки жира. Хочется всполоснуть вас всех разом, вспенить хорошенько, и чистеньких рассадить по местам, отправить, так сказать в мир! Вот Фёкл, мой коллега, профессор психологии, а гнилью от него пышет, как огнём из пасти дракона в мультиках, запах убийственный. Зато у Фёкла ботинки OFFICINE CREATIVE за 25 тысяч рублей, да пальтишко от John Galliano ( Джона Гальяно), а вот безмерное количество вони, видимо его спэшл парфюм: «Myself».

А как Фёкл отплясывает в пабах – это надо видеть, но лучше не дышать при этом зрелище. А то можно впасть в состояние аффекта. Аффективный гнилотранс. Кто-то в этом гнилотрансе живёт, не замечая задыхания окружающих. Да, в этом гнилье нужна сноровка, вести грязную жизнь в буквальном смысле очень даже трудно. Это же надо всё время не мыться, ничем себя не утруждать, и главное – любить свою вонизму! Только опытные «продвинутые запашкИ» владеют искусством настоящей вони. Некоторые из них по виду напоминают гигантских моржей. Они вечно потные, их волосы на голове какие-то склизкие, а изо рта будто рвотой несёт. В последние годы их всё больше, среди них есть и дети. В общем, если вспомнить о профессоре Фёкле, я стараюсь избегать близкого контакта с этим человеком. Хотя, он так и норовит подойти ко мне с тем или иным вопросом, очень близко и пыхнуть на меня своей гнилью. Честно скажу, отвратное ощущение, поэтому теперь, когда он подходит, я не дышу и не говорю. Просто делаю вид, что задремал. С этими размышлениями я отправился в туалет. И вот странная вещь творится. Есть подозрения на колдовство. В конкретном туалете №3, куда я выборочно хожу, вследствие его удобного расположения, уже который день лежит в углу маленький чёрный мохнатый шерстяной шарик. Хотя, логически, уборщица вечерами ликвидирует мусор. Тем не менее, шарик остаётся не тронут. А ведь я часто слышу, полушутки начальника в адрес одной женщины из нашей лаборатории. Он прикрикивает на неё, называет Ивановской ведьмой, говорит, сожжёт её на костре. Она смеётся и отшучивается. А ведь легенда существует: самая опасная ведьма в Иваново околдовывала и запекала младенцев. Жутко. Причём, с этой женщиной я совсем не общаюсь, просто здороваюсь иногда. Но, один случай меня волнует, как-то я находил возле себя мистические знаки из чёрных ниток, именно после того, как она проводила свои сеансы в моём кабинете, когда в её исследовательской комнате был ремонт. Я не трогал эти штуки, а после рабочего дня, на следующее утро, в моём кабинете не было и следа подобных финтифлюшек. Я не зацикливаюсь. Хотя, бывает, приходят мысли об Иваново – «городе невест», жилище легендарной ведьмы. Я даже попытался поискать информацию про неё в интернете, открыть завесу, но нашёл только накрученные сюжеты НТВшников про «чудо-юдо бабу Ягу». Я не успокоился, продолжил «рыть», и мне попались некие объявления, одно, прямо таки, моментально, бросилось в глаза из-за фото: сорокалетняя тётка, похожа на цыганку, с трубкой во рту, из которой идёт дымок, такая самоуверенная физиономия с хитрицой и рядом текст:

«Ясновидящая, ученица колдуна Матвея Лонга, бакалавр магии. По фото вижу прошлое, настоящее и будущее. Вывожу из депрессии, отчаяния и указываю пути. Разрываю связь с людьми, ранящими душу и сердце. Опыт работы более 25 лет.»

Что ж, неплохо, а главное, опыт то какой! И дальше по списку: « тебя спасут, любовь тебе найдут, любимых вернут, блоки от порчи поставят, судьбу скорректируют». Всё, что нужно современному человеку с отсутствием какого-либо интеллектуального уровня. И тут у меня в голове появляется мини-Надежда Кадышева и поёт: «Ах, судьба моя, судьба, ах судьба! Ах, судьба моя скажи, почему? Я ответ найти никак не могу!». В общем, Иваново поражает колоритом колдовских услуг. Дают жару местные слуги тьмы. Причём, если пообщаться с ними, каждая будет доказывать, что она на стороне света, и вообще, этот дар у неё от Бога, даже гадание по Таро… Короче, всё «мистическое», которое на поверхности и в зоне доступности – для людей-нолей. Там их бесконечность.

Каждый день, в десятиминутный перерыв, я спускаюсь на второй этаж лаборатории, и смотрю в окно на огромное на небо… Оно выглядит романтично, как бы застрявшее между домами двора. На подоконнике окна стоит огромный Спатифиллум, в народе именуемый «Женским счастьем», хотя мне больше по душе – «Белый парус», из-за белых цветков на растении, напоминающих парус. Это многолетнее вечнозеленое растение, родина которого – Южная Америка, Восточная Азия, Полинезия. А растут спатифиллумы вдоль рек, в лесах болотистых и влажных. Цветок Азии, так его зову я. Мы с ним обмениваемся энергиями, когда все на обеде, я смотрю и касаюсь его листьев, улыбаюсь ему сердцем и получаю гармонию в ответ. Так мы переговариваемся, то есть наши души. Мне хорошо думается возле Спатифиллума, и так умиротворённо. Настоящий отдых. Опс! В чём дело?? Кто это!?

– Тише, уже не узнаёшь?

– Искра! Где ты пропадала столько времени? И, зачем обязательно появляться из пространства невидимкой, закрывать мне глаза медвежьими лапами, предполагая, что даже в таком обличье я тебя угадаю!?

– Мы и сейчас с тобой «где-то пропадаем». Только вдвоём теперь. Но, разница в том, что твоего отсутствия никто не замечает, а вот мне приятно, что ты заметил моё. Значит, любишь, помнишь, скучаешь.

– Это естественные вещи. Ну, вот, опять вместе с тобой возникло состояние нервозности! Ты её с собой в карманах носишь? Хотя какие карманы, ты же медведица. Выглядишь не ахти, кстати.

– Ты же говорил, что внешность – ничто.

– Да, но вряд ли я тогда думал, что увижу тебя в медвежьем воплощенье.

– Это я так самовыражаюсь в безумный первый день весны, нашей третьей весны с тобой.

– И чем больше вёсен, тем безумнее…

– Ты не читаешь между строк. Ты опять включил обычный режим. Тогда придётся тебе остаться в лаборатории. Даже во снах к тебе не приду. Будь реалистом. Не мечтай. Не удивляйся. Не ищи везде чудеса, не верь в них. Будь как все. Съедай сам себя – каждый день. Будь бездушен.

– Конструктивный диалог получается у нас, норм.

– Сейчас задымлю здесь всё, устрою хипиш в твоей конторе придурков, посмотрю, насколько ты совладаешь с этой реальностью.

– Я просто выйду вон. Уйду гулять. Сегодня плюс 5.

– Тебя не поймать.

– Тебя не понять.

– Тебя не обнять.

– И не целовать.

– Пора исчезать.

– А мне наплевать!

…Бррр! Эти диалоги наши, в любых пространствах, выносят мозг. И как тут быть нейтральным? Такая досада, ужасно хочется курить. Мой искуситель меня покинул, и оставил дурную привычку. Но, я не буду. Всё-таки 5 месяцев прошло с последней сигареты. Но, подмывает конкретно. А что? Впустить в себя дым? Ты же недавно впустила в себя алкоголь, заявив, что это незначительная доза. Всё, всё, всё. Переполох окончен. Где моя бутылочка с водой? А вот, что-то сразу не заметил на столе. Просто добавь воды и ты это ты! Хахахаха! Ну, как всегда по весне, мой приступ: развесели себя сам! Хаха! Немного безумия снова. Я казанова, гэйм ова! Или гей робот? Хахаха! Понеслась! Это всё та передачка с Епифанцевым! Его секрет, и намёки, и цитирование Маркиза де Сада. Искра, ты почему-то вместе со всем семейством решила, что это значит одно: Епифанцев – гей. А по мне так, он имел ввиду просто близкое ему восприятие Де Сада, а именно всяческие приёмчики «шокирования потребителя художественной продукции», в данном случае – телезрителей, смотрящих шоу. Между прочим, те самые приёмы Маркиза очень даже повлияли на развитие сюрреализма и экзистенциализма. Так что, не будьте поверхностны, дорогуши. А то верхушки знаете, а глубже не копаете. Зато ударения в словах у меня исправляете, по поводу и без. Почему Вы ищите ошибки в моей орфографии, считаете мои запятые в наших личных переписках? А потом обсуждаете это между собой? Умники мои, это смски, а не литература. Поверьте, там, где надо, все правила соблюдены. Забавные мои учителя. Даже интересно, с точки зрения людской психологии, зачем выискивать какие-то оплошности и с гордостью в них тыкать, не будучи уверенным в правильности своего замечания? Надеюсь, это не конкуренция? Не цель «нечаянно» принизить меня? И это сейчас не о твоих замечаниях, Искра. Тот, к кому я обращаюсь, всё понял. Я слишком раскрыт для всех. И это прекрасно. Я лечу души. Да. Сокровенное то глубже, внутри, там, где слова не нужны. Мой образ для вас, лишь образ. Но, панцирь мой твёрд, а вы видите его мягким. Эта иллюзия – для вас. А там где важное – закрыто. И только маме моей известно, кто я и зачем. Искра, ты сейчас появишься и с сарказмом скажешь, все так могут сказать. Так оно и есть. Только фальшь не у всех к близким людям. Ты же знаешь, учтивые улыбки – неестественность. А вот души то, души говорят иное о людях. Знаешь, в последнее время я считываю людей, чем кто дышит. Это всё эффект сеансов. Каждый из нас бывает невыносим, но не стоит говорить об этом третьему лишнему. Ведь он лишний. А прежде чем кто-либо попытается составить мой психологический портрет, пусть заглянет в зеркало собственной души. Пусть задумается, пусть вспомнит. Я то, знаю что скрыто, давно. Просто не говорю. Я слышу души. Поэтому, собственно и занялся бесконечным исследованием, поэтому и спасаю их, по мере возможности. Без обидных полушуточных укоров, без поверхностных суждений.