Неотступный. Цена Любви

– Ну, я и Мэтт точно последние из твоих проблем. Сама же знаешь.

Я знаю, что друзья всегда поддержат меня, но отказываюсь паразитировать за их счет, поэтому всегда возвращаю им долги наравне с другими.

Подозреваю, они и так делят аренду трехкомнатной квартиры со мной только по доброте душевной. Мона уже достаточно неплохо зарабатывает во “Франческо”, чтобы съехать и снимать отдельную квартиру с лучшими условиями, чем тут.

Мэтью же вообще никогда особо не нуждался в деньгах. Я до сих пор не до конца понимаю, почему он решил разделить с нами аренду захолустной квартиры, когда предыдущая наша соседка съехала. Сделала она это, между прочим, без предупреждения. Так что, если бы не мой верный друг, нам бы в тот месяц не хватило денег оплатить жилье.

Время от времени мне везло на хорошие подработки и с ним я познакомилась два года назад во время съемок крупной вечеринки. Мэтт был кузеном виновника торжества, и скучал большую часть вечера. Как-то незаметно мы с ним разговорились и оказалось, что он окончил университет, в котором я когда-то должна была учиться.

Он вызвался проводить меня поздней ночью, но я побоялась идти с малознакомым парнем до дома. Тогда он вызвал мне такси и заставил пообещать разговаривать с ним по телефону всю дорогу. К моему удивлению, проговорили мы до самого утра. Не знаю, было ли это связано с тем, что он тот человек, с которым всегда легко или же сказалось мое одиночество. К тому времени я уже больше года жила в чужом городе без единого близкого человека рядом.

После того ночного разговора, Мэтт очень быстро и прочно обосновался в моей жизни, став неизменным источником поддержки и заботы.

Теплые воспоминания омрачились неприятным чувством. С Мэтом тогда значит идти отказалась, зато с едва знакомым боссом с удовольствием целовалась в его кабинете. Я стону вслух от отчаяния.

Мона вопросительно поднимает изящную бровку. Не знаю почему, но не могу рассказать ей о случившемся. К тому же, если она об этом проболтается на работе, у нее самой же могут быть проблемы.

– Что случилось, когда Браун утащил тебя к себе в логово? – допытывается рыжая бестия.

– В общем-то, ничего сверхъестественного, полагаю. Поорал, отчитал меня, как школьницу, потребовал доказательства с предыдущего места работы и…сказал, что мне не место в его ресторане.

– Вот же козел! Он, конечно, как любой босс, устраивает выволочки персоналу, но не слышала, чтобы кричал. Обычно все ходят на цыпочках от одного его замечания.

Да уж, врать я так и не научилась. Единственный раз, когда мне достаточно долго удавалось скрывать правду, закончился для меня больничной койкой. Видимо, мозг после этого на инстинктивном уровне отказывается врать. Или же это следствие полученных травм.

– Уверена, что не получится вернуться? Так не хочется в этом змеином логове оставаться одной, – с легким раздражением фыркает Мона.

Отрицательно киваю, поджав губы.

– У меня идея! Попробуем зайти через Эмброуза. Он, может и дотошный в работе, но с ним можно договориться. К тому же он душка с…

– Кто душка? – раздается неожиданно знакомый голос.

Мы с подругой одновременно переводим взгляд в сторону двери, из-за которой выглядывает светловолосая голова Мэтта. Он иронично улыбается оглядывая наши посиделки.

– Я, разумеется, – невозмутимо и без тени смущения отвечает Мона.

– Ага, тогда я балерина.

С улыбкой слушаю их привычный обмен любезностями. Они хорошо ладят. Время от времени. С Моной мы живем вместе около года и немногим меньше соседствуем с Мэттом. За это время мы все научились уживаться друг с другом, но у моих друзей все еще остро стоит вопрос совместного пользования ванной. Парень каким–то образом постоянно умудряется там застрять именно в то время, когда подруга куда-нибудь собирается.

– По какому поводу праздник?

– Устраиваем поминки по моей работе, – салютую ему бутылкой.

Улыбка парня гаснет.

– Что случилось?

– Ну, какой-то урод облапал меня на фотосессии, потом я успела поработать в очень дорогом ресторане и с треском оттуда же вылететь. Сейчас не поздний вечер, так что вполне могу выкинуть что-то еще, спроси меня через пару часов.

– Что за урод? Когда? – его привычно непринужденное выражение лица пропадает, уступая место суровому виду.

Я мысленно себя проклинаю. Видимо, хватит с меня алкоголя. В трезвом уме ни за что бы не сказала этого Мэтту. Он становится слишком опекающим, когда дело касается меня. Обычно это греет душу ввиду отсутствия заботы со стороны семьи, но он действительно умеет быть угрожающим. Мне уже надоело обрабатывать его руки после того, как он в очередной раз полезет в драку из-за подкатов в мой адрес где-нибудь в баре.

– Все нормально, Мэтти, не о чем переживать, – отмахиваюсь я. – Меня больше взбесило равнодушное отношение Дэна к происходящему.

Он нехотя кивает, но не сводит с меня пронзительный взгляд своих голубых глаз.

– Я заехал за кое-какими документами по работе. Вернусь через час или два, и ты все подробно мне расскажешь. Идет?

Одобрительно киваю, после чего он окидывает меня еще одним внимательным взглядом и спешно скрывается за дверью. Мона, наблюдавшая все это время за нашим разговором, странно поглядывает в мою сторону.

– Даже не начинай, Моника, – строго произношу я, прищурившись. У этой девушки было определенное мнение касаемо меня и Мэтта, в котором мне никак не удается ее переубедить. Не помогает и периодические “шутки” вышеупомянутого друга. Та лишь задумчиво пожимает плечами и как ни в чем не бывало, продолжает описывать планы по моему возвращению в ресторан.

От ее щебетания меня отвлекает уведомление на телефоне. Увидев на экране начало письма с электронной почты, тут же снимаю блокировку и внимательно вчитываюсь.

Если этот день и мог стать хуже, то теперь уже нет. Неверяще пробегаюсь по тексту еще раз, но это не помогает. Как и следующие 4 раза. Заметив мой ступор, Мона придвигается ближе.

– Что там у тебя?

– Пришло уведомление от организаторов конкурса. Из-за большого наплыва участников редакция журнала решила ужесточить отбор. Помимо трех дополнительных проектов к портфолио, они увеличили вступительный взнос вдвое. Вдвое! – восклицаю я. – Ты представляешь? Я с горем пополам наскребла прошлую сумму, а они решили задрать ее еще выше.

Мой голос приобретает яростные нотки, отчего подруга начинает успокаивающе поглаживать меня по спине.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем. Но, на мой взгляд, это просто абсурд. Нормальные люди выигрывают что-то в конкурсах, а не отдают ради них последнее, – с сомнением произносит девушка.

– Ты не понимаешь. Если удастся выиграть, это даст мне возможность не только компенсировать все расходы, но и изменить свою жизнь на сто восемьдесят градусов.

Мона кивает, слушая мою очередную тираду. Два месяца назад я узнала, что один из крупнейших журналов страны проводит конкурс на лучший фотосюжет. Высококлассные фотографы будут отправлять свои работы в надежде получить не только крупный денежный приз, который смог бы обеспечить меня на полгода вперед.

Куда ценнее стажировка с возможностью последующего трудоустройства в один из филиалов, которые расположены в разных штатах и даже в Европе. Попытать удачу может каждый профессионал в любом направлении.

Неважно, будь то съемка людей, природы, еды или даже животных. В их команде лучшие фотографы с разным профилем работы. Значение имеет лишь уникальный взгляд на вещи и умение преподнести любую историю так, чтобы читатель запомнил это надолго.

Все мое опьянение как рукой снимает. Мозг принимается лихорадочно продумывать варианты дальнейших действий. Дополнительные работы отснять я успею. Надеюсь. Куда большей проблемой является финансовая составляющая. На ум приходит лишь одна действительно стоящая идея.

Рискованная авантюра, но и цель в данном случае оправдывает средства. Бросаю взгляд в сторону валяющегося рядом телефона. Беру его в руки, набираю короткое сообщение.

Что ж, Колтон Браун, ты, кажется, хотел рекомендацию?

Ты ее получишь.

***

На следующее утро оказываюсь у знакомой двери из темного дерева, несмотря на вчерашние клятвы самой себе не приближаться к этому месту ближе, чем на километр.

Увидев меня, мистер Эмброуз явно удивляется, но быстро скрывает эмоции за обольстительной улыбкой. Его интересует, куда я вчера пропала после разговора с владельцем ресторана и почему не зашла к нему.

Браун не посвятил его в детали и это несколько сбивает меня с толку. Не то чтобы я ожидала, что распечатку с моим лицом вывесят прямо перед входом в ресторан с надписью “Вход воспрещен”, но думала, что вопрос моего трудоустройства уже закрыт.

Воспользовавшись неведением управляющего, уточняю у него, когда я могу поговорить с мистером Брауном касаемо интересующих того документов. Эмброуз сообщает, что начальник у себя в кабинете, но обычно не решает дела связанные с наймом сотрудников. Информировать его о том, насколько мой случай выбивается из понятия “обычно”, я не стала и быстрым шагом отправляюсь к нужному кабинету.

Сделав глубокий вздох, настойчиво стучусь в дверь, не давая себе возможности передумать. Задерживаю дыхание. Жду.

И ничего.

Может быть, его все таки нет на месте?

Эта мысль быстро опровергается звуками шагов за стеной. Невольно хмурюсь. Он что, просто игнорирует людей, которые к нему приходят? Тоже мне начальник! А если у человека что-то срочное, пока он там… Мысль, пришедшая на ум, заставляет смутиться и одновременно выйти из себя.

Кто сказал, что я первая из сотрудниц, с которыми он зажимался? Вчера он вел себя очень уверенно, и, судя по всему, женщины ему отказывают редко.

Топчусь на месте, не зная, как поступить. С одной стороны, мысль о том, что дверь сейчас откроется и передо мной предстанет пикантная сцена, заставляет задуматься о побеге. С другой стороны, я не могу просто уйти и смыть в унитаз шанс получить хорошо оплачиваемую работу.

Приняв решение, стучусь вновь, но уже гораздо громче и напористее. Какая-то крошечная часть меня злорадствует от мысли, что даже если это не сработает, то как минимум, кто-то очень сильно обломится на самом интересном месте. Быстрее, чем я рассчитывала, дверь со всей силы распахивается, и прямо перед моим носом оказывается чей-то галстук.

– Я же сказал, меня не бес…, – обрывается голос Брауна на полуслове. – Ты?

Он явно не ожидал меня увидеть, но маска безразличия плотно приклеилась к его лицу.

– Здравствуйте, мистер Браун, – надо же, мой голос даже не дрожит.

Мужчина окидывает меня взглядом и кивает, будто что-то для себя решил, после чего отходит в сторону, жестом приглашая в кабинет. Проходя мимо него, улавливаю знакомый запах, и воспоминания о событиях, произошедших здесь вчера, снова всплывают в моем сознании.

Главное не краснеть. Этого еще не хватало!

Естественно, это не помогает, и, усаживаясь в предложенное кивком кресло, чувствую, как жар медленно окрашивает щеки.

– Признаться, не до конца понимаю, зачем вы здесь, но так даже лучше, – начинает Браун, устраиваясь за столом напротив меня. – В первую очередь хочу извиниться за вчерашний… инцидент. Я был несдержан и перешел черту, что мне не свойственно.

Моя челюсть готова упасть на пол, но остатки воспитания заставляют меня ее удержать. Надо же, кто бы мог подумать, что он так прямо об этом заговорит. Я надеялась, что мы просто будем делать вид, что ничего не было.

Сложно не обратить внимание на резкий переход в обращении ко мне. Где же, интересно, та часть личности, что вчера отчитывала меня и язвила? Не уверена, что хочу снова с ней столкнуться. Я не знаю, что ответить на его извинения, поэтому осторожно киваю.

– Очень надеюсь, что произошедшее не сказалось негативно на вашем психологическом состоянии и мнении о моем ресторане. Харассмент не входит в список тех вещей, чем он славится. Его репутация, как и моя, никогда не были замешаны в подобных скандалах. Надеюсь, вы не станете способствовать тому, чтобы это изменилось. Очень не хотелось бы, чтобы ваша жизнь усложнилась из-за лишнего внимания, – холодно чеканит он.

На первый взгляд в этой вежливой фразе нет ничего из ряда вон выходящего, но только идиот не расслышит в ней плохо завуалированную угрозу. Могу сделать вывод, что трепаться обо всем произошедшем мне не стоит. Что ж, тем лучше для меня. Если правильно воспользоваться ситуацией, может, удасться избежать задуманной мною авантюры.

– Я бы не хотела доставлять никому неудобств, так что предпочла бы скорее забыть об этом недоразумении, – Браун слегка хмурится от моих слов, но ничего не говорит. – Надеюсь, мы, как взрослые, люди сможем сгладить эту ситуацию. Понимаю, что вчера в зале была не на высоте, но я хороший сотрудник. Вы в этом убедитесь в ближайшее время, – произношу я.

Одна бровь мужчины приподнимается в легком недоумении.

– Рад, что мы поняли друг друга, но боюсь, что вы находитесь в заблуждении. Мои извинения не являются предложением о работе. Я по прежнему считаю, что вы не соответствуете уровню нашего заведения.

Во мне кипит едва сдерживаемое возмущение. Да как же он меня бесит! Слегка прищуриваюсь и со всеми крохами спокойствия в голосе отвечаю:

– Могу я надеяться на то, что вы человек слова?

– Разумеется, мисс …?

– Ховард.

– Мисс Ховард, я всегда держу свое слово, – серьезно произносит он, не отрывая от меня взгляда.

– Чудесно. Тогда вас не затруднит ознакомиться с этим, – отвечаю я, вытаскивая из своей сумки аккуратно сложенный лист бумаги.

Он глядит на него и протягивает руку, чтобы забрать документ. Я задерживаю дыхание в те секунды, что он бегает взглядом по строчкам с похвалами в мой адрес. Почему-то у меня такое ощущение, будто я дергаю тигра за усы.

Откидываясь на стуле, Браун с интересом смотрит на меня так, словно впервые видит по-настоящему. Неужто его так впечатлило написанное? Сомневаюсь.

– Почему же вы не отдали мне характеристику еще вчера?

– Я торопилась на собеседование с другой работы и не успела заехать домой за всеми необходимыми бумагами.

Он неоднозначно хмыкает и берет со стола свой телефон.

– Не возражаете, если я позвоню при вас?

– Что вы, это же ваш кабинет, – дарю ему я свою самую приторную улыбку.

Он быстро набирает номер на экране смартфона и прикладывает его к уху. Спустя пару секунд слышу едва различимый голос.

– Здравствуйте, Митчелл. У вас найдется для меня свободная минута? – судя по виду Брауна, его не сильно волнует наличие свободного времени у собеседника. Меня несколько тревожит то, что он даже не представился, но я отмахиваюсь от этой мысли.

– Хотел бы узнать насчет некой мисс Ховард, которая работала у вас в ресторане официанткой. Да. Хорошо, – он сделал небольшую паузу. – Вы в этом уверены? Характеристика довольно впечатляющая. Согласен, это интересно. Понял. Спасибо.

Он сбрасывает звонок и некоторое время молчит. Затем впервые за весь разговор на его лице возникает намек на легкую ухмылку. Это движение губ заставляет меня вспоминать, насколько мягкими и одновременно требовательными они могут быть. Мои руки невольно сжимают край сумки.

– Видимо, я ошибался. Меня заверили в ваших навыках и отзывались о вашей работе только с положительной стороны. Я сдержу свое слово. Вы приняты на работу. Испытательный срок месяц, как и у всех. Все рабочие моменты согласуете с Райаном, – он начинает перебирать бумаги, лежащие на столе перед ним, и, кажется, больше не испытывает интереса к диалогу со мной.

Неужели действительно сработало? Поднимаюсь со своего кресла, поправляю блузку, и не зная, что сказать, просто благодарю его. Разворачиваюсь и тихо направляюсь в сторону выхода. У самой двери слышу низкий голос за своей спиной.

– Бухгалтерию я уведомлю насчет вашей повышенной ставки на этот месяц, – внутренне ликую и на мгновение позволяю себе расслабиться. – Имейте в виду, что если персонал узнает, то вам придется объясняться самой, Стелла.

И вот опять, какого черта он решил, что меня… Бейджик! Ну конечно! Было бы забавно держать его в неведении какое-то время, но мне почему-то отчаянно хочется, чтобы Колтон от меня узнал моё реальное имя.

Слегка повернув голову в его сторону, негромко произношу:

– Элисон. Меня зовут Элисон Грей Ховард.

Не дожидаясь ответа, осторожно выскальзываю из кабинета. Впервые за утро могу вздохнуть с облегчением. Самое сложное позади. Осталось не опозориться снова и продержаться здесь хотя бы месяц.

Снова стучусь к мистеру Эмброузу, чтобы сообщить ему последние новости. Он выглядит заинтересованным тем, что генеральный лично занялся моим трудоустройством. Весь час, что мы проводим за оформлением договора и решением мелких организационных вопросов, мой непосредственный начальник очень дружелюбен со мной. Начинаю понимать, почему Мона считает его душкой. С ним достаточно легко, несмотря на должностную иерархию.

Узнав всю необходимую информацию, я прощаюсь с ним и отправляюсь домой. По графику на смену мне выходить только завтра, так что впервые за долгое время у меня выдается почти полноценный выходной.

***

Переодевшись дома в любимые темные джинсы и мешковатую черную толстовку, отправляюсь в небольшой парк недалеко от дома, чтобы сделать несколько новых снимков для портфолио.

Брожу между высоких деревьев, которые уже начали менять окраску на желтоватые оттенки. В воздухе приятно пахнет легкой сыростью после ночного дождя. В поисках объекта для съемок высматриваю что-нибудь интересное, пока мое внимание не привлекает одно происшествие.

В метрах десяти от меня, девчушка лет пяти несется на роликах, весело хохоча. Две короткие светлые косички смешно подпрыгивают сзади, а яркое желтое платьице развивается вокруг торопливых ног.

“Странный выбор наряда для катания” – успеваю подумать я, но в этот момент малышка отвлекается на лай собаки неподалеку и теряет равновесие. Она падает на асфальт, сдирая ладошки о жесткую поверхность, и в кровь разбивает колени. Я уже делаю несколько поспешных шагов в ее сторону, чтобы помочь, как перед ребенком оказывается молодая женщина со строгим пучком на голове.

Опустившись на колени, она бросает рядом папку с документами. Не обращая внимания на свою деловую одежду и не удобную юбку, она прижимает плачущую малышку к себе. Вокруг них разбросаны бумаги, валяется сумка, а ногам женщины явно неудобно из-за высоких каблуков. Но ее, казалось бы, ничего из этого не волнует, пока она утешает своего ребенка.

Меня так трогает эта картина, что я невольно тянусь к фотоаппарату и делаю несколько снимков. Вот она, безусловная материнская любовь. Чтобы не происходило с тобой, все отходит на второй план, когда твоему ребенку больно. Мои мысли утекают в печальное русло, пока я осторожно направляюсь к ним, чтобы показать фотографии и попросить разрешения оставить их.

Мне не знакомо чувство, что испытывает сейчас девочка. Нет, не физическая боль С ней то мы старые подруги, но я совсем не знаю, что значит быть любимой родной матерью. Каково это, когда ты являешься самым главным человеком в жизни тех, кто подарил тебе твою собственную?

За этими невеселыми размышлениями проходит моя дорога домой. Оказавшись в квартире, понимаю, что Мэтт тоже вернулся. Судя по звукам, доносящимся из ванной, парень осваивает новый репертуар. Сегодня в программе песни Тейлор Свифт. На мой взгляд, он чуть фальшивит, но голос все равно приятный.

Сдерживая легкую улыбку, скидываю обувь и отправляюсь в его комнату. Здесь я провела едва ли не больше времени, чем в собственной, так что Мэтт не удивится моему появлению. По-турецки усевшись на большой кровати, собираю волосы в пучок и жду, когда он, наконец, наплескается вдоволь.

Комната немногим больше моей, и помимо кровати, здесь в углу стоит небольшой шкаф, прикроватная тумба и старенькая гитара, подаренная мной на прошлый день рождения.

Оглянувшись, замечаю кучу валяющейся на полу одежды и решаю ее убрать. Большая загруженность в юридической фирме отнимает много сил, так что я иногда беру на себя роль маленькой феи чистоты и помогаю парню с уборкой. Убедившись в пригодности одежды, развешиваю ее в шкафу.

Закончив, я поворачиваюсь и оказываюсь почти нос к носу со своим другом.

– О господи! – визжу я. – Мэтт, ты чуть меня на тот свет не отправил! Сколько раз просила не подкрадываться ко мне! Видит Бог, однажды я сломаю тебе нос за эти выкрутасы и не буду ручаться, что это выйдет случайно!

На его губах растягивается ленивая ухмылка.

– Вообще-то я в своей комнате, конфетка, так что могу ходить, как мне вздумается.

Я закатываю глаза и обращаю внимание, что на парне только серое полотенце, обвязанное вокруг бедер. Невольно начинаю краснеть. Я бесчисленное количество раз видела его без футболки и периодически в этом же полотенце, но всегда быстро отворачивалась и уходила к себе.

Сейчас же он впервые стоит так близко, что я ощущаю исходящее от него тепло после ванной и улавливаю легкий цветочный аромат. Погодите-ка…

– Ты что, снова мылся моим гелем?! – восклицаю я.

Он громко стонет.

– Ну вот, я стою тут весь такой пышущий сексуальностью, а тебя волнует чертов гель, – он наигранно хмурится, но не отодвигается. – Еще чуть-чуть и мое эго будет втоптано в грязь. Я впаду в депрессию и умру от одиночества. Ты этого хочешь?

– Поверь, в случае чего я приставлю к тебе Мону и смерть от одиночества тебе точно не грозит.

Он усмехается. Мы оба знаем, что наша подруга никогда не скрывала свои намерения относительно времяпрепровождения в его компании. Он игнорирует ее намеки с самого первого дня, что удивительно, так как от сексуального воздержания Мэтт точно никогда не страдал. Тем не менее Мона не оставляет попыток все это время, хотя почему-то утверждает, что ей в любом случае ничего с ним не светит.

Мэттью медленно разглядывает мое лицо, и в его глазах отражается странная эмоция, от которой мне становится неуютно. Он вдруг поднимает руку и тянется ко мне. Когда она оказывается в сантиметре от моей головы, я невольно задерживаю дыхание и… он достает футболку с полочки позади меня.

Засранец самодовольно улыбается. Он заметил мою реакцию и решил вогнать меня в краску! Из груди вырывается нервный смешок, после чего я щиплю парня за голый бок и протискиваюсь в сторону кровати. Вдруг Мэтт хватает дотронувшуюся до него руку и внимательно смотрит на нее. Задумчиво поглаживает запястье подушечкой большого пальца. Я не шевелюсь.

Неожиданно он слегка мотает головой, после чего отпускает меня и отходит на шаг назад. На губах воцаряется привычная ухмылка.

– Так и будешь стоять? Или ты хочешь увидеть стриптиз наоборот в моем исполнении? – он весело поигрывает бровями, и меня сразу немного отпускает. Вот он, мой беззаботный Мэтти со своими вечными шутками.

Я цокаю и устраиваюсь на кровати, закрыв лицо подушкой. Слышу звук упавшего полотенца и шорох одежды, после чего рядом со мной плюхается груда мышц.

– Рассказывай, как прошло?

– Сработало. Меня взяли. На испытательный срок, но это не имеет значения. Денег должно с лихвой хватить на конкурс и все долги, даже кредиты смогу неплохо погасить.

– Я же говорил тебе, что сработает. Правда, все равно не понимаю, зачем так изворачиваться и рисковать. Ты же знаешь, я бы с удовольствием помог тебе с оплатой…

Закрываю его рот ладонью.

– Даже не продолжай. Мы обсуждали это тысячу раз. Я не хочу чувствовать себя обязанной тебе или кому-то еще.

– Для того и нужны друзья, Элли, – хмуро произносит он, убирая мою руку, но больше не спорит. Знает, что это бесполезно.

– Кстати, передай огромное спасибо от меня своему дяде. До сих пор не знаю, как его отблагодарить.

Когда прошлым вечером я отправила смску Мэтту, то рассчитывала на его помощь в качестве юриста, или точнее, как на человека, у которого хорошо подвешен язык. Я хотела, чтобы он помог написать мне липовую характеристику и в случае чего ответил на звонок от имени бывшего работодателя.

Мои планы рассыпались пеплом, когда друг сказал, что на таких документах обычно ставится печать и подпись организации. И вот тут он, как юрист, очень не советовал мне что-либо придумывать. Я уже попрощалась с работой, как внезапно он предложил мне другой вариант решения. Тоже не самый честный, тем не менее более распространенный в нашем мире.

Он поведал, что его дядя работает в крупной аудиторской компании и однажды хвастался, как проводил проверку в отеле, где я “работала”. Якобы, все перед ним так лебезили, что теперь он всегда может рассчитывать минимум на номер-люкс.

В общем-то, дальше никакой магии не последовало. Всего лишь связи. Мэтт позвонил дяде и попросил того связаться с кем-то из управляющего звена отеля и оказать одну небольшой услугу.

Не знаю, каким образом, но утром на моем комоде уже лежала подписанная характеристика с контактами “бывшего” руководства.