В погоне за призраком

– Мне пора, – сказал Костя. – Ты мне деньжат не ссудишь? А то я что-то поиздержался.

– Конечно! – отозвался Толик и, вскочив, достал из кухонного шкафчика жестяную банку с надписью «мука». – Тебе сколько? – спросил он и, сунув руку в банку, извлёк горсть мятых купюр.

– Ничего себе! Тысяч десять в твоём банке найдётся?

Толик отсчитал десять тысяч разными купюрами.

– Я тебя не очень… ограбил? – осторожно спросил Костя.

– Да ну что ты!

И Толик продемонстрировал содержимое банки, которая была туго набита такими же смятыми купюрами.

– Спасибо, – неожиданно дрогнувшим голосом проговорил Костя. – Ну, я пойду.

– Погоди, я тебя провожу, – сказал Толик и взял со стола пакет с остатками молока.

– Кис-кис-кис! – позвал он, выйдя из квартиры.

Сверху, с лестницы, ведущей на чердак, спрыгнула наполовину чёрная, наполовину белая кошка и подошла к стоявшей на полу миске. Толик сел на корточки и налил в миску молока.

– Не знал, что ты кошатник, – сказал Костя.

– Я тоже раньше не знал. – Толик погладил кошку по спине. – Она у меня уже год живёт. Я её котёнком подобрал.

– А почему она у тебя здесь живёт? Почему не в квартире?

– Я бы с радостью… Только у меня на них аллергия, на кошек. На собак нет, а на кошек…

– Завёл бы себе собаку.

Толик вздохнул и, покачав головой, сказал:

– Я кошек люблю.

* * *

Отдел полиции находился менее чем в десяти минутах ходьбы. Спросив у дежурного, как найти следователя Воронцова, Костя поднялся на четвёртый этаж, отыскал нужный кабинет и постучал в дверь.

– Войдите! – донеслось изнутри.

Костя вошёл.

– Константин Дмитриевич? Рад что вы пришли, – сказал Воронцов, не вставая из-за стола. – Проходите, присаживайтесь.

Кабинет следователя представлял собой небольшую комнатку с двумя письменными столами, один из которых в это время пустовал. Перед столом, за которым сидел Воронцов, стояли два стула для посетителей. Костя молча вошёл, сел и только после этого поздоровался. Воронцов невольно отпрянул и слегка поморщился.

– Похоже, вы вчера… злоупотребили, – проговорил он.

– А вам-то какое дело? – огрызнулся Костя. – Вы меня вызвали на допрос – допрашивайте. А по поводу того, где я был вчера и что делал, это уже… И кстати, почему моя квартира до сих пор опечатана? Я не могу попасть домой, не могу нормально помыться, переодеться. И после этого вы мне говорите…

– Я пока ещё ничего вам не сказал, – перебил его следователь. – И это не допрос. Пока. А станет ли наша беседа допросом, зависит от вас. Вам ясно?

– Ясно, – буркнул Костя.

– Вот и прекрасно. – Воронцов раскрыл лежавшую перед ним папку и продолжил: – А теперь, в продолжение нашей с вами беседы… – он бросил взгляд на листок в папке, – пятого сентября сего года, прошу вас ответить на несколько вопросов.

Следователь снова спросил, в каких отношениях были Костя и Майя последнее время, что послужило поводом для возникшего между ними конфликта. Костя заявил, что отношения были нормальные, как и все семь лет, что они прожили с Майей, и никакого такого конфликта между ними не было.

– А у меня другие сведения, – сощурившись, сказал Воронцов и постучал пальцем по раскрытой папке.

– Интересно, какие? – спросил Костя.

– Например, что у вас были серьёзные финансовые разногласия.

– Не было у нас никаких разногласий.

– Что вы позволяли себе физическое насилие в отношении своей супруги.

– Чушь! Я её пальцем никогда не трогал.

– Что вы упрекали её в том, что у вас нет детей.

– Да никогда я её в этом не упрекал! – воскликнул Костя, вскочив.

– Сядьте! – приказал следователь.

Костя повиновался.

– У меня здесь… – Воронцов снова постучал пальцем по папке, – имеются весьма серьёзные показания. Против вас, Константин Дмитриевич. И согласно этим показаниям, смерть вашей жены произошла по вашей вине. Так что я могу привлечь вас к ответственности за доведение до самоубийства гражданки Ковалёвой Майи Александровны, понимаете?

– Нет, не понимаю. Я могу взглянуть на эти показания?

– Всему своё время, Константин Дмитриевич.

– Тогда, если вы не хотите показывать мне то, на основании чего собираетесь выдвинуть мне обвинения, я вообще отказываюсь вести эту бессмысленную беседу.

– Отказаться вы, конечно, можете, вот только я вам этого не советую.

– Это почему же?

– Потому что доведение до самоубийства может быть переквалифицировано.

– Что значит – переквалифицировано?

– Это значит, что в крови гражданки Ковалёвой обнаружен флунитразепам.

– Мне это ни о чём не говорит.

– Очень сильное снотворное.

– Ну да, она последнее время принимала снотворное, – припомнил Костя. – У неё была бессонница.

– Ах, бессонница? Вот только концентрация препарата в крови была настолько высока, что такой дозой лошадь можно усыпить. И вам не кажется странным, что принята эта доза не на ночь, а с утра?

– Да, это странно.

– А ещё более странно, что человек принимает это снотворное аккурат перед тем, как собрался покончить с собой, а? И это уже не совсем похоже на самоубийство.

– В каком смысле? – растерянно переспросил Костя.

– В том самом, Константин Дмитриевич, в том самом, – проговорил следователь, пристально глядя на него.

– Не хотите же вы сказать, что считаете, будто я…

– А это вы мне сами расскажите.

– Чушь какая-то! Мне нечего вам рассказывать. И вообще, с этим делом надо разбираться тщательнее. У неё что-то случилось, понимаете? В тот день, с утра, она сняла с моего счета все деньги – два миллиона, между прочим.

– Как же она смогла их снять?

– У неё была доверенность. Я ей когда-то сделал.

– Зачем?

– Не знаю. – Костя пожал плечами. – На всякий случай.

– А у вас была такая же доверенность от вашей жены?

– Нет, а зачем.

– На всякий случай, – повторил за Костей следователь.

– Нет, у меня такой доверенности не было. В этом не было никакого смысла.

– А для чего, по-вашему, вашей жене потребовалось снимать деньги с вашего счёта?

– Понятия не имею.

– И когда вы об этом узнали?

– На следующий день, когда пришёл в банк.

– А может, вы узнали об этом в тот же день?

– Я понимаю, на что вы намекаете, – сказал Костя, глядя прямо в глаза следователю. – Но нет, я узнал только на следующий день, когда выяснилось, что мне нечем расплатиться с ритуальным агентством.

– Но вы же с ними как-то расплатились?

– Я взял денег в долг… Послушайте, к чему вообще весь этот разговор? Вы же прекрасно знаете, что в то время, когда… когда это всё случилось с Майей, я был в суде. Меня там видела куча народа. Разве это не алиби? А после суда я сразу поехал в офис, и это тоже легко проверить.

– Ладно, Константин Дмитриевич, пока можете быть свободны, – помолчав, произнёс следователь. – Подписку о невыезде я с вас брать не буду, но до конца следствия из города попрошу не выезжать.

* * *

Костя вошёл в офис в тот момент, когда из кабинета Игоря выбежала пунцовая Ксения.

– Что случилось? – спросил Костя.

Ксения не ответила. Взглянув мимоходом на него полными слёз глазами, она поспешила скрыться в туалетной комнате. Костя проводил её взглядом и решительно вошёл в кабинет Игоря.

– Тебя стучаться не учили? – взвизгнул Игорь.

Нахохлившийся, взлохмаченный, с толстыми лоснящимися щеками и торчащими из-под вздёрнутой верхней губы двумя лопатообразными зубами, в эту минуту он походил на бобра.

– Кончай эти свои замашки. Лучше объясни, что у вас тут произошло? – потребовал Костя.

Игорь ещё больше надулся и стал похож на хомяка.

– Это у нас произошло? – возмутился он. – Это у вас произошло. Кто тебе позволил обчистить сейф?

– Что значит «обчистить»? Я просто взял деньги на время.

– Ах, на время? Да я заявлю на тебя! За хищение! И на соучастницу твою.

– Ну, ты это, полегче! Мог бы, в конце концов, войти в положение. Ты же знаешь, что у меня случилось и что я не просто так эти деньги взял.

– А меня не колышет, что у тебя там случилось, – заявил Игорь. – Это не даёт тебе права распоряжаться деньгами компании, как своими собственными. Так что можешь искать себе адвоката – будешь уже по двум уголовным делам проходить.

– По каким ещё делам?

– А по таким! За кражу денег из сейфа и за доведение до самоубийства.

– Что ты несёшь? Какое ещё доведение до самоубийства?

– А то я не знаю, что на тебя дело завели. Так что выметайся из офиса! Ты не имеешь права больше тут находиться.

– Что?

– Что слышал! Сдай ключи от кабинета и вали отсюда!

– С какого это перепугу?

– А с такого!

Игорь сунул Косте под нос какой-то документ. Это был договор, который они подписали, когда учреждали свою компанию.

– Пункт пятнадцать три, – подсказал Игорь.

Костя нашёл этот пункт. Он находился в разделе, где оговаривались особые условия, и гласил, что в случае, если на одного из партнёров будет заведено уголовное дело, то во избежание дискредитации компании он обязан будет передать свою долю в управление другому партнёру, а также устраниться от руководства компанией до момента прекращения дела. В случае, если будет предъявлено обвинение или если дело будет вестись дольше полугода, доля переходит другому партнёру навсегда и на безвозмездной основе. Этот же пункт был продублирован в уставе компании «Адрэм».

– Так вот, значит, как? – проговорил наконец Костя.

– Да, именно так, – отозвался Игорь. – Ты сам это подписал.

Костя положил договор на стол и, достав из кармана ключи от своего кабинета, бросил их сверху:

– На, подавись!

И, повернувшись, вышел.

– Сам подавись! – крикнул ему вдогонку Игорь.

Оказавшись на улице, Костя остановился, соображая, куда ему теперь идти и что делать.

– Константин Дмитриевич! – донеслось сзади.

Он обернулся. Из дверей бизнес-центра выбежала Ксения. Лицо у неё было заплаканное, нос красный, но вид решительный.

– Когда вы сможете вернуть деньги в кассу? – спросила она, подойдя к нему.

– Понимаешь, у меня пока нет денег, – признался Костя, – и я не знаю…

– Но это надо сделать срочно! Игорь Сергеевич сказал, что если до завтра денег не будет, он уволит меня и… и заявит на меня, что я…

– Да, да я знаю, он мне то же самое говорил. Но у меня сейчас вообще ничего нет, я немного одолжил у старого друга, а на моём счёте ноль. Когда я узнаю, куда делись деньги…

– Но я не могу ждать! Я же останусь без работы, а у меня ипотека и…

– У меня, кстати, тоже, – вспомнил Костя. – Но я пока ничем не могу тебе помочь. Извини, мне сейчас правда не до этого, и вообще мне некогда.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Что же мне теперь, в петлю лезть?

Костя вздрогнул и обернулся. Ксения стояла перед ним, съёжившись и дрожа, а по щекам её сбегали крупные слёзы.

– Э, ты чего это удумала? Ну-ка перестань!

– Игорь Сергеевич сказал, что… не отдаст документы, пока я… пока вы… – громко всхлипывая, произнесла Ксения.

– Какие документы?

– На мою квартиру.

– Так, погоди. – Костя почесал затылок. – Пойдём-ка куда-нибудь посидим, и ты мне всё спокойно расскажешь.

Они зашли в маленькую кафешку на улице Гагарина. Костя заказал чай на двоих и два пирожных.

– Помните, я недавно квартиру купила? – начала Ксения. – В ипотеку. На первый взнос мне родители денег дали. Ну так вот, а три недели назад появился он…

* * *

Ксения только что пришла с работы. В тот день её отпустили пораньше. Была пятница, никаких незавершённых дел не осталось, а учёба в университете ещё не началась. Так что вечер был совершенно свободен. Она позвонила своей подружке Маше и пригласила её в гости. Ксения уже месяц как переехала в новую квартиру, а новоселье так и не отпраздновала. Кроме Маши, с которой они вместе учились в университете, друзей у неё не было, а Маша половину лета гостила у родственников в Питере и приехала только накануне. По дороге Ксения зашла в магазин, купила бутылку вина и всяких вкуснот.

Едва она успела снять босоножки, замок щёлкнул, и входная дверь открылась. На пороге возник невысокого роста худой парень лет двадцати пяти в джинсах и футболке, с рюкзаком на плече.

– Здорово! – сказал он.

– З-здрасте, – растерянно пробормотала Ксения.

Парень шагнул в квартиру и, скинув рюкзак на пол, спросил:

– Ты кто?

– Я? Ксения.

– А я Шкет… то есть это… Михаил, значит.

– Очень приятно, а что вам, собственно, нужно?

– Мне что нужно? Это тебе что нужно? Ты кто такая?

– То есть как кто? Я хозяйка, это моя квартира.

– Ты хозяйка? А я, по-твоему, кто?

Только сейчас Ксения заметила у него в руках ключ. Ключ был точно такой же, какой ей вручили, когда она купила квартиру. Сказали, что комплект, к сожалению, единственный. И вот теперь перед ней стоял совершенно незнакомый человек с ключами от её квартиры, и это вызвало у неё панику.

Ксения постаралась напустить на себя всю грозность, на какую была способна, и громко произнесла:

– Немедленно уходите! Иначе я вызову полицию.

Для убедительности она зачем-то схватила стоявший в углу зонт-трость, который ей подарила Маша и которым Ксения никогда по назначению не пользовалась. Шкет – почему-то именно это прозвище, а не имя незваного гостя врезалось ей в память – несколько опешил, однако, судя по всему, не захотел обострять ситуацию.

Он медленно поднял с пола рюкзак и вышел из квартиры.

– Ещё поглядим, кто отсюда уйдёт, – проворчал он, уже стоя на лестничной клетке.

Ксения поспешила закрыть дверь. Её трясло. Она поставила зонт на место и опустилась на пуфик. Когда дрожь наконец удалось унять, Ксения пошла на кухню и машинально стала накрывать на стол. Однако не успела она закончить сервировку, как в дверь позвонили.

Ксения подошла к двери и посмотрела в глазок. Искажённое оптикой, на неё смотрела плоская голова с неестественно большим носом, в синей пилотке, из под которой торчали иссиня-чёрные локоны.

– Кто там? – дрожащим голосом спросила Ксения.

– Старший лейтенант Груздева, ваш участковый, – послышался снаружи хрипловатый женский голос.

Ксения осторожно открыла дверь и выглянула. Это действительно был полицейский. Точнее, полицейская. Довольно крупная круглолицая женщина в форме. Позади неё топтался давешний незваный гость, назвавшийся Шкетом.

– Я могу войти? – строго спросила участковая и, не дожидаясь разрешения, вошла в квартиру.

Шкет было шагнул за ней, но Ксения преградила ему путь.

– Так, гражданочка, не препятствуйте! Гражданин Букин имеет полное право находиться на этой жилплощади, – заявила участковая.

Шкет, ухмыльнувшись, вошёл в квартиру.

– Я не понимаю, что здесь происходит! – возмутилась Ксения.

– А это мы сейчас выясним, – сказала участковая. – Предъявите-ка для начала ваши документы.

– Да пожалуйста!

Ксения достала из висевшей на вешалке сумочки паспорт и протянула его участковой.

– Та-ак, – протянула та. – Волкова Ксения Борисовна. Всё верно, адрес этот. А можно документы на квартиру?

– Сейчас.

Ксения принесла прозрачную пластиковую папочку. Участковая внимательно изучила документы, при этом её густые брови то сходились над переносицей, то взмывали вверх. Наконец она пожевала свои пухлые губы и произнесла:

– М-да.

– Может, вы всё-таки объясните? – потребовала Ксения.

Участковая на мгновение замялась, потом откашлялась и сказала:

– Ксения Борисовна, похоже, произошло какое-то недоразумение.

– Ну вот видите! Я тоже так считаю…

– Дело в том, что… Михаил Степанович, можно ещё раз ваши документы?

Михаил Степанович, он же Шкет, скинул с плеча рюкзак и вытащил из него слегка помятую, сложенную вдвое пачку бумаг.

– Вот, – продолжала участковая, взяв у него бумаги, – здесь документы, подтверждающие право собственности на эту квартиру, которую гражданин Букин получил в наследство от своей…

– Тёти, – подсказал Шкет.

– Да, от тёти.

– Погодите! Какая ещё тётя? Я купила эту квартиру через риелторское агентство, они сказали, что квартира юридически чистая. И банк проверял, я же в ипотеку её купила.

– Мне жаль, но до выяснения всех обстоятельств вам всё же придётся впустить гражданина Букина, поскольку другого жилья он не имеет.

– А где же он был всё это время?

– На зоне, – как что-то само собой разумеющееся бросил Шкет.

– На какой зоне? – не поняла Ксения.

– Гражданин Букин отбывал срок, – пояснила участковая.

– И вы хотите, чтобы я пустила к себе в дом уголовника?

– Ну ты, полегче! – огрызнулся Шкет.

– Так, ты тут тоже не выступай! – рявкнула участковая, внезапно перейдя с ним на «ты». – А вы, Ксения Борисовна, должны понять, что гражданин Букин, отбыл свой срок и освободился на законных основаниях. И теперь имеет полное право находиться здесь, а если вы будете этому препятствовать, то сами нарушите закон и можете быть привлечены к ответственности. Комнаты у вас, вон я вижу, не смежные. Как-нибудь устроитесь.

– Да вы что! – воскликнула Ксения и чуть не заплакала.

– И прекратите, пожалуйста, истерику. Всё, я вас оставляю. Не вздумай мне тут устроить, а то я тебе… – обратилась она к Шкету и погрозила пальцем. – Ясно?

– Ясно, – буркнул тот.

И участковая ушла.

– Ну, и куда мне? – спросил Шкет, покосившись на Ксению.

Она не ответила и, зайдя в комнату, закрыла дверь.

– Ясно, – снова проговорил Шкет и, сняв кроссовки, пошёл в другую комнату.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.