Домино. Цена трона

Все мысли Ихиты были заняты отцом. Она жадно хватала каждое слово, но так ничего и не узнала о нём. Где он? Что за «просьбу» удумал Витор? Не погубит ли он отца? Но девушка не смела ничего сказать. Так и приехали.

В городе в этот день было особенно чисто. Улицы тщательно выметены, стены подкрашены, меж домов натянуты ленты с цветами, как в день большого праздника. На площадях растянулись широкие столы. Цето не брал дочь в город в дни гуляний, и теперь девушка невольно залюбовалась произошедшими здесь переменами. Витор к этому времени был уже на коне. Он усмехнулся, видя восторг девушки, и впервые заметил, как неказисто её платье на фоне городского убранства.

Скоро этот город будет моим, Ихита. Лучшие портные царского двора будут исполнять твои капризы. А твой отец поможет мне в этом…

Алебарды резко скрестились, заставив виторова коня отпрянуть.

– Не велено посторонним, – проворчал привратник.

Витор невольно ухватился за меч.

– Молчи, шакал! Или не знаешь, чьи цветы украшают дворец?

– Не кипятись, сынок, – солдат был невозмутим. – С цветами у нас всё в порядке. Девушка пройдёт внутрь сразу, как только ты уступишь ей дорогу. Так что посторонись и изволь подождать снаружи.

Круто развернув коня, Витор отошёл в сторону. Взгляд его, гневный, встретился с испугом в глазах Ихиты.

– Хоть один волос… – прошипел он в лицо стражнику.

Ихита быстро скрылась за строениями внутреннего двора, и Витору ничего не оставалось, как убраться прочь. Он наблюдал, как площадь перед дворцом заполнялась палатками и возками с товаром. Царские скоморохи на высоких ходулях расхаживали меж рядов, шутили и высмеивали лучшие из товаров. Делали они это так искусно, что торговцы и сами покатывались со смеху. Девушки в пёстрых сарафанах, с яркими лентами в волосах, вили хороводы и от каждого купца несли на широкий стол гостинцы, задорно улыбаясь и покачивая головой в такт музыке. Народ высыпал на улицы. Рокот толпы, звон струн, выкрики скоморохов, белые рубахи, красные юбки, – всё это так и кружило голову. Витор спешился, чтобы зазря не утомлять коня, и теперь с трудом пробивался вперёд, в надежде выбраться из толчеи. Но напрасно: все улицы были наполнены людом, как ручьи в половодье.

Вдруг натянулись поводья. Конь стал.

Глава 30

Обернувшись, Витор встретил глазами взгляд колючий и жёсткий, устремившийся на него из-под косматых седых бровей. Губы незнакомца были плотно сжаты, как и пальцы, мёртвой хваткой вцепившиеся в конскую сбрую. Спустя несколько мгновений старик вдруг осклабился, и, разворачивая лошадь, кинул через плечо, будто встретил старого знакомого:

– Пойдём.

– Ты меня с кем-то путаешь, папаша, – Витор в свою очередь натянул поводья. – Пусти коня, пока я не потерял терпение.

– Потерял терпение? – Старик повернулся ухом к собеседнику. – Ещё бы! В такой толчее можно потерять всё, что угодно. Пойдём, – и он снова попытался продолжить движение.

Чувство опасности булавочным уколом коснулось затылка. Витор огляделся. Вплотную к нему голосили наперебой два коробейника, потрясая в воздухе глиняными свистульками. С другой стороны подпирали стену дома дюжие парни с бритыми головами, большими кружками и в необъятных рубахах – царские служаки в отпуске. С чего бы им оказаться именно здесь… Витор кинул взгляд на башни. Так и есть, один – нет, двое дозорных застыли, как львы перед прыжком, не отрывая от него глаз. А вокруг всего этого толпа, толпа, толпа. Она, как горный поток, шумит, кружит, сбивает с ног, сбивает с толку. Меч бы сейчас в руки, отбросить от себя эту вязкую, как песня сирен, суету, упиться бы тишиной и покоем. Нельзя. Ихита во дворце, Вольница без хозяина – пропадут. Как бык на заклание, Витор последний раз потянул в свою сторону, но тут же подался вперёд, сделал шаг, за ним другой, третий… Вот уже тень от ворот скользнула по лицу, вот уже конь на привязи, а сам он в широкой зале у пустого стола.

– Садись вот. Рассказывай. – Старик сбросил с себя тяжёлый кожаный фартук и уселся напротив Витора, уставившись на гостя.

– Что? – откинувшись на спинку, Витор положил одну руку на стол, другую оставив поближе к перевязи. – рассказывать.

Хозяин лишь развёл руками и позвал кого-то.

– Кжул!

Девушка с платком на голове показалась в дверях.

– Принеси нам квасу. Гость, – на этом слове старик сделал особое ударение, – устал с дороги.

С серьёзным выражением лица она ушла, чтобы через минуту вернуться с двумя пенными кружками.

– Рассказывай, – повторил старик, принявшись за питьё. – Куда подевался Цето.

– Цето? – Витор пригубил. Вкус был странный. – Это который?

– Да тот, что цветы во дворец возит, дочка его Ихита, с тобой сегодня приехала. – Хозяин сменил положение на более удобное и вдруг расхохотался. – Да вы посмотрите на него! Глаза, как у загнанного волка! ХА! – С шумом грохнулась на стол кружка, разбрызгивая квас, брызнули из глаз слёзы. Наконец, он немного успокоился. – Цето частенько заходил ко мне перед отъездом. Думал и в этот раз его встретить, а тут ты.

– Ах-ха! – Витор закинул голову и мотнул ею в сторону, успев зацепить глазом взблеск металла в сенях. – Вот так анекдот!

– Да… Так что же? Признавайся, куда подевал старика, – хозяин шутливо пригрозил гостю пальцем. – Ты, должно быть, заслуживаешь большого уважения, раз уж он доверил тебе дочурку. Говорят, сам Витор к ней неравнодушен, а? – и он снова спрятал лицо в кружке.

«Сам Витор» был сам не свой. Странное приветствие, странный квас, странное соседство… Он с сомнением заглянул в кружку и сделал вид, что пьёт.

– Цето знатно покалечился на этой неделе, – протянул он, поводя плечом и взглядом. – Глянь, а я и правда устал. Он крышу чинил… ну, и сверзился с самого конька.

При этих словах он выразительно махнул рукой, изображая падение садовника, но не рассчитал движение и задел кружку. Та опрокинулась, квас со всею стремительностью начал распространяться по столу, грозя добраться до края.

– Раззява! – сам себя обругал Витор, вскакивая с места, чтобы не замочить одежды.

Кжул была тут как тут. Всё с тем же непроницаемым выражением лица она убрала со стола и куда-то исчезла.

–Что ж, пожалуй, – молодой человек был явно смущён. – пожалуй, мне пора. Благодарю за гостеприимство, но…

Что бы такое придумать?!

– … Цето поручил мне купить платье для Ихиты, – он усмехнулся, – сюрприз, понимаете. Я должен успеть до её возвращения.

Витор пятился к двери, придерживая рукоятку меча, в надежде, что замеченный им в сенях блеск – всего лишь сбруя или инструмент, а не оружие, оставленное солдатами снаружи.

Старик медленно встал, собираясь проводить гостя. В этом движении не читалось никакой угрозы.

– Что ж, жаль. Я бы с тобой ещё побеседовал. Мы славно проводили время с Цето… Жаль. Но! Не будем огорчать старого друга. Ступай, да не забудь передать ему поклон от меня.

Витор немного расслабился. Действительно, никакого серьёзного повода для беспокойства. Сплошные фантазии. Можно было даже остаться, но это было бы уже странно. Придётся идти за платьем. Улыбнувшись, он ещё раз пригнул голову на прощанье и развернулся лицом к двери. Удара в спину не последовало, бездна не разверзлась под его ногами. Неспешно, стараясь не выдавать волнения, Витор открыл дверь, пропустил бритоголового молодца, возвращавшегося с пустой кружкой в корчму, и благополучно выбрался на двор.

Как будто я видел это лицо прежде…

Мысль мелькнула, как бабочка, и тут же растворилась в праздничном шуме. Вот и Сокол переминается с ноги на ногу. Витор с облегчением запустил руку в горячую от солнца гриву, прильнул щекой к шее коня, отвязал его, потянул за собой.

– Ах, да! – оклик заставил Витора оглянуться. – Мы ведь так и не познакомились. Некрасиво отпускать гостя, так и не узнав его имени…

Глава 31

Язык у Витора одеревенел. Ему редко приходилось врать на ходу. Не изменяя себе и в этом случае, он молча, с ослепительной улыбкой вскочил на коня и ломанулся в ворота.

– Держи! Держи, говорю!

Навстречу Витору кинулись давеча замеченные ратники. Ещё один на пару с кузнецом подскочил сзади. Конь взвился, едва не скинув седока. На мгновение онемели губы, кровь предательски застучала в висках. Не успев даже понять, что делает, Витор ухватился за охлябину ворот и, сделав шаг-другой по седлу, перевернулся и сумел зацепиться мысами сапог за конёк. Теперь оставалось лишь подобраться всему и встать на ноги. В одно мгновенье окинул он взглядом дворцовую стену, площадь, двор. Мощные, тяжеловесные, царские служаки замешкались ненадолго, но Витор не стал ждать, когда они опомнятся. В два прыжка оказавшись на крыше соседнего дома, Витор со всех ног бросился прочь от дворца. Прыжок – и он в чужом дворе, ещё прыжок – и уже на соседней улице. Но вот, высоко и протяжно, заржал Сокол, и, будто кто-то дёрнул за верёвку, заякорённую к самому сердцу, Витор остановился. Потерянный и убитый, несколько долгих мгновений он не мог сдвинуться с места, но мысль о той, что так беззащитна и одинока теперь, заставила его пересилить себя. Пробираясь сквозь толпу веселящегося народа, он отчаянно прислушивался. Однообразные гудки горна доносились то с одной, то с другой стороны, кольцом охватывая беглеца. Наконец, он увидел то, что искал.

Вывеска магазина готового платья была большой и солидной. Накинув маску безразличия, Витор вошёл внутрь. Неспешно, придирчиво оглядывая наряды женские и мужские, он с необъяснимым удовольствием вдыхал свежий, стерильный аромат взрезанного хлопка. Маленькая, хрупкая швея, выглянувшая из мастерской за дверью, застыла с лоскутом в руках, закусив губу и отчаянно накручивая на палец прядку волос. Она так и не решилась окликнуть клиента, пока тот сам не наткнулся на неё взглядом.

– Ты здесь одна? – Витор с сомнением оглядел тщедушную фигурку. Та лишь кивнула в ответ.

– Мне нужен – удобный – костюм.

Под тяжёлым взглядом посетителя девушка как будто ещё сжалась в размерах.

– Да, я буду очень рада помочь Вам… то есть, я никак не могу Вам помочь, потому что приказчик отлучился ненадолго, он непременно хотел попасть на праздник. А хозяин в отъезде, он всё равно ничего не узнает… Вы ведь не скажете ему? – при этих словах девушка побледнела и затараторила ещё быстрее. – Он ведь вовсе ни в чём не виноват, кому нужны магазины в такой праздник? Уже много лет никто не заходит к нам, когда в городе праздник. А я никак не могу прикасаться к деньгам, я ведь обязательно что-нибудь перепутаю и потом…

– Довольно. Я не скажу твоему хозяину, если ты быстро найдёшь мне костюм. И, пожалуй, – Витор звякнул монетами в кармане – оставлю вам с приказчиком на чай.

Глаза у девушки загорелись. Лишних денег у неё явно не было.

– Да, сейчас. А всё-таки Вы знаете, это очень хорошо, что Вы пришли именно к нам. Потому что у нас как раз есть такой костюм, такой костюм, Вам точно понравится. – Девушка вдруг обиженно поджала губы. – Хозяину он не понравился, сказал – недостаточно элегантно, грубо, дёшево… Но как же может быть дёшево, если я брала всё самое лучшее?

Лоскут, с которым она вошла в залу, давно уже висел на спинке стула, а девушка успела принести приставную лесенку, вскарабкалась на самую вершину и пыталась теперь достать с верхней полки запылённый, перетянутый бечёвкой свёрток. Она тянулась своими тонкими пальчиками к костюму, но едва достав, лишь оттолкнула его ещё дальше. Продолжая что-то лепетать, она в азарте чуть не упала с лестницы. Витор вовремя оказался рядом, чтобы остановить падение.

– О, спасиб…

– Слазьте. – Через плечо Витор глянул в окно. – Немедленно слазьте.

Девушка напуганно округлила глаза.

– Но… я ведь, я сейчас, это ведь… сейчас я…

– Немедленно.

Оставалось покориться.

Ну, вот. Я потеряла своего первого и, может быть, единственного в жизни покупателя…

Но каково было удивление девушки, когда Витор сам поднялся на лестницу и достал свёрток.

– Этот?

Залившись краской, швея наклонила голову.

– Где можно переодеться?

Девушка лишь молча протянула руку в сторону ширмы.