Ученик ведьмы

– Доброе утро, Марфа! – сияя как пятак провозгласил он, подсаживаясь к столу. – Доброе утро, Шиш!

– Доброе утро, Вася! – чуть ли не хором ответили мы с домовым.

Удивляясь, как это малец вовремя к приему пищи поспевает, я выпила чашку травяного чая, заев его парой пирогов. Малец ел от души, словно его дня три не кормили.

– Марфа, мы пойдем на ярмарку? – поинтересовался он, между блинами и пирогами.

– Обязательно! – кивнула я. – Только, мне идти не в чем, ибо не думаю, что местные кумы оценят мои наряды.

– Вот и я о том же! – поднял вверх перст указующий Шиш. – Царевича в чем обучать будешь?

– В домашнем халате и тапочках на босу ногу, – буркнула, допивая чай. – Ладно, ешьте, а я еще посмотрю…

– Я уже обо всем позаботился, – кивнул покровительственно домовой. – Посмотри вон в той корзине.

Не переставляя удивляться, я подошла к лавке возле окна и заглянула в корзину. Под тонкой тряпицей лежали какие-то вещи, явно неношеные, чистенькие, яркие.

– Спасибо, – улыбнувшись Шишу, и подхватив корзинку, отправилась в комнату, переодеваться.

Домовой знал толк в моде, кхм, в местной. Вытряхнув вещи на кровать, повертела в руках длинную, почти до самых пят сорочку из тонкой шелковистой на ощупь ткани. Горловина была отделана мелким речным жемчугом, на подобие ожерелья, рукава так же были перетянуты жемчужными нитями. Быстро сбросив пижаму, я облачилась в сие великолепие.

– Красота! – похвалила от души, закрутившись перед зеркалом. – Нимфа греческая!

Но увы и ах, пойти в этом я не могла, ткань просвечивала, поэтому пришлось поверх сорочки натянуть просторный сарафан синего цвета с золотой бейкой по краям и скромной отделкой в виде вышивки по подолу.

– Не, ну, ничего так, – похвалила я сама себя, придирчиво рассматривая отражение.

Дополнив наряд парой жемчужных серег, и закрутив волосы в высокий пучок, нанесла макияж, легкий, нюдовый. Иначе и правда на костер поволокут раньше времени. А так, если не буду отсвечивать, так гляди и продержусь до осени, а там поминай как звали! Вернусь в отчий дом, и признаюсь, от чистого сердца и всей души, что папа как всегда был прав, ничего-то у меня не получается, руки из одного места, и удачное замужество мне не повредит. Буду где-нибудь на жарких островах потомство растить, не без помощи нянь, естественно.

Перекинув через плечо сумку-авоську тысяч так за двести, я, сунув ноги в туфли, благо подол скрыл великолепие, вышла с гордо поднятой головой из комнаты.

– Ой, Марфа! – вскрикнул Васёнок, вставая с лавки, и откладывая не доеденный пирог. – Какая ты красивая!

Зарумянившись от похвалы, я улыбнулась мальчику, смотревшему на меня с таким восхищением, что слезу прошибает от умиления.

– Спасибо, Васенька, – затем посмотрела на домового, тот рассматривал меня придирчиво, словно я экспонат на выставке, а он его творец. – Идем?

– Угу, – кивнул медленно Шиш, обойдя меня по кругу. – Сойдет, только вот, зря подмалевалась, у нас не принято.

– Еще поучи меня! – насупилась я. – Я нюдовый сделала, он почти невиден.

– Хм, а покой его делать, этот нюдовый, ежели его почти не видно? – задал вполне логичный вопрос Шиш.

– Нужно, – гнула свою линию я. – Он подчеркивает достоинства, выделяет глаза… ладно, идем уже! А то так до вечера простоим здесь как истуканы, споря о вреде и пользе макияжа. Кстати, на чем мы поедем? Столица далеко?

– Ну, верст так сто точно будет, – ответил домовой, выгибая бровь, чтобы посмотреть на мою реакцию.

– Что?! – испугалась, и одновременно растерялась я. – Как это сто верст? В наших, это сколько будет?

– Много, – сверкнул белозубо Шиш.

Не успела я рта раскрыть, как вредный домовой подошел к незаметной доселе дверке в стене сбоку от печки, и широким жестом распахнул ее. К моему удивлению, хотя, как я думала, меня уже было невозможно чем-то удивить, за дверкой оказался целый город!

– Прошу, – жестом указал Шиш. – Столица Тридевятого царства!

Словно зачарованная я смотрела на широкую, шумную улицу, наполненную ароматами пирогов, жареного на вертеле мяса. Веселый люд сновал взад-вперед, толкаясь и смеясь. Кто-то тащил мешки, да корзины с купленным товаром, кто-то животных, а кто-то просто так бродил, народ посмотреть, да себя показать. Мимо, совсем рядом прошел высокий парень, с шапкой набекрень, в нарядном кафтане и красных сапогах.

– Ой, Шиш! Тут все точно так, как на картинках в моем мире! – восторженно вскричала я, хлопнув в ладони.

– Ага, именно, – буркнул домовой, легонечко подталкивая меня в спину. – Давай, иди уже, я не могу портал вечно держать открытым!

Васёнку, которому было обещано и карусели, и пироги, так сказать хлеба и зрелищ, так же не терпелось поскорее оказаться в столице Тридевятого царства. Мальчик переминался с ноги на ногу за спиной, и сопел от волнения.

Набравшись смелости, видано ли, чай не каждый день через порталы прохожу, шагнула вперед, и оказалась на мощенной брусчаткой улице залитой солнечным светом.

– Ух, ты! – прошептала, осматриваясь по сторонам, и не забывая крепко придерживать сумку, в которой приятно позвякивали медяки, мобильный, да, здесь он был совершенно бесполезен, но без него я чувствовала себя такой одинокой, такой потерянной. – Это… это просто волшебство, какое-то!

– В смысле, какое-то?! – возмущенно фыркнул Шиш. – Это и есть волшебство!

Повернувшись на голос домового, я чуть не упала. Шиш! Тощий доселе парень, невзрачный такой, с копной рыжих нечесаных волос, сейчас переменился, в лучшую сторону. Да, он все еще был тощим, но уже более статным, даже ростом выше, волосы блестели жаркой медью на солнце, а глаза словно изумруды. Одет он был в белую рубашку, синие штаны в мелкую светлую полоску, легкий кафтан из тонкого голубого сукна и серые сапоги. Шапку держал в руках, и видимо не знал куда ее деть.

– Шиш, да ты, прям красавец у меня! – похвалила я внешний облик домового.

– Благодарствую за похвалу, – кивнул тот, явно польщенный.

– А от чего ты дома так не выглядишь? – медленно шагая и вертя по сторонам головой спросила я, цепко держа Васёнка за руку, чтобы в этой толкочее не потерять его.

– Так и дом у нас не ахти какой! – буркнул в ответ домовой, уверенной рукой направляя меня в потоке людей. – Вот дом выправится, и я стану другим… а сейчас, я под смертного замаскировался. Нельзя нам, домовым в своем облике на людях показываться. Опасно.

– Ясно, – кивнула я, засматриваясь на рассыпь бус из переливчатых, самоцветных камней разложенных на лотке, словно самая обычная бижутерия. Чего тут только не было! И серьги, и ожерелья, каким может позавидовать королева Англии.

– Шиш, неужели это все настоящее золото? – не поверила своим глазам, рассматривая украшения с камнями размером с фундук. – И камни настоящие, да?

– Конечно! – кивнул домовой, настойчиво подталкивая меня прочь от купца торгующим златом-серебром. – Тут все настоящее, не то что в твоем мире.

Я успела зацепить ожерелье с синими и зелеными камнями.

– Сколько стоит? – спросила я у мужика, протягивая ему понравившееся украшение.

– Сто златых! – торжественно ответил тот, подкрутив пышные усы.

– Златых… – убито прошептала я, вспоминая, что у меня только медяки. – Шиш, миленький! Одолжи мне сто златых, до зарплаты, я тебе все верну с процентами!

Отобрав у меня украшение, домовой вернул его купцу, тот, поняв, что толку от нас не будет, сразу потерял интерес к нашим персонам, продолжая расхваливать свой товар перед честной публикой.

– Идем, Марфа, идем! – толкал меня перед собой жадный Шиш, явно оправдывая свое имечко.

– У, жмот! – проворчала я, все еще оборачивая на купца и его сверкающий товар.

– Иди, иди, не оглядывайся! – прошептал домовой. – Ты и так слишком выделяешься из толпы, не хватало, чтобы тебя раскусили… поверь, моих сил не хватит, чтобы тебя защитить!

– Почему? – заволновалась я, ибо магия домового доселе казалась мне всемогущей.

– Потому, что сейчас я нахожусь вне дома, откуда и черпаю свою силу, – пояснил Шиш, проталкивая меня сквозь толпу в сторону небольшого рубленного дома. – Нам сюда.

– А как же карусели? – насупился Васёнок, начиная упираться ногами о брусчатку. – А обжорные ряды?

– Цыц, – шикнул на него домовой. – Сейчас дела сделаем, и будут тебе и карусели, и обжорные ряды, и все, что душе будет угодно.

Мальчик сопел, но упираться перестал, к моей радости, так как, не смотря на свою худобу, был не легенький.

Мимо на лошади проскакали добры молодцы, все как один в нарядных кафтанах, в шапках с ястребиными перьями. Звонкие шпоры то и дело понукали игривых лошадей. Шиш потеснил нас с Васёнком ближе к стене, что бы не зацепило случайно, а затем быстро раскрыл дверку домишка, и впихнул нас прежде чем молодцы успели рассмотреть красну девицу, да и примотаться к ней, то есть ко мне.

В избушке, несмотря на то, что окна были большими, да прозрачными, было темно, хоть глаз выколи.

– А, Шиш, пришел, – раздался скрипучий, словно несмазанная телега голос. – Ведьму с собой приволок?

– Ага, – буркнул в ответ домовой. – Привел.

– А старую, куда дел? – ехидно осведомился голос из дальнего угла. – Съел, небось?

Я крепко зажмурилась, а затем по одному раскрыла глаза. Ну и шуточки у бабульки, подумала я, устремив привыкший к темноте взгляд в тот угол, где находилась старуха… и тут мой язык, с которого вот-вот был готов сорваться ехидный ответ, буквально прилип к нёбу. На меня, свесив ноги с печки, взирала самая настоящая Баба Яга!

Глава 9

Ой, мамочки! Волосы буквально встали дыбом. Не сводя испуганного взгляда со старухи, я попятилась, наткнувшись спиной на домового. Совсем очешуел, приволок меня к сказочной злодейке, которая, к тому же питается детьми. Вася! Крепко схватив мальчика за руку, прижала его к себе, мало ли что.

– Сама знаешь, пропала она почитай уже как четыре дня, – пробормотал Шиш, подталкивая меня в крошечную комнату. – Проходи, Марфа, нечего в дверях топтаться.

– Да, да, проходи, проходи! – заухала как сова на ветке Баба Яга. – Под порогом у меня покойник закопан, чего доброго схватит тебя, такую молодую, да сочную! Мяско свежее он любит!

Пока я ошарашенно взирала на полоумную бабуську, соображая, шутит та, или нет, домовой прошел к окну и присел на лавку возле окна.

– Мы пришли к тебе по делу, – произнес он, не обращая внимания на ехидный смех ведьмы.

Резко оборвав смех, старуха заинтересованно на него посмотрела своими крохотными глазками-буравчиками.

– Ну, слушаю тебя, – произнесла она, деловым тоном.

– Царь решил своего сына на обучение прислать, – начал Шиш, но ведьма оборвала его.

– Ну, как в воду смотрела! – вскричала она, хлопнув себя по тощей ляжке. – Вот, прям как чуяла, что сынок у царя, того, нашего роду-племени! Вот как знала!

– Ну, да, видимо так оно и есть, – кивнул, соглашаясь Шиш.

– А от меня-то чего нужно? Ведь как я понимаю, Ваньку к ней, пришлют, – Яга вытянула в мою сторону длинный, узловатый палец. – Так?

– Так, – кивнул Шиш, и озадаченно потер переносицу. – Ну, почти так.

– И что же не так, в этом почти так? – старуха явно забавлялась, болтая ногами в лаптях и то и дело сверкая взглядом в мою сторону.

– Марфа новенькая, появилась в моем доме вместо пропащей ведьмы. И понятное дело, она не умеет колдовать.

– Ага, и ты хочешь, чтобы я ее споренько научила? – склонила голову на бок Яга, как большая черная ворона.

– Хотелось бы, конечно, но не успеешь. Царский сын со дня на день заявится, а учиться годами нужно…

Вот-вот, к тому же я не собираюсь вечно торчать в этом сказочном мире. Подумала я, рассматривая ступу, метлу, вязанки дохлых мышей, пучки вонючих трав и другую ведьмовскую атрибутику.

– Эй, молодка! – внезапно обратилась ко мне ведьма. – Подь сюды!

От неожиданности я аж подскочила.

– Я? – ошарашено, испуганно и растерянно посмотрела на старуху.

– Ага, ты, – кивнула решительно Яга.

Сделав несколько шагов к зловещей бабке, застыла словно вкопанная возле печки. Старая ведьма внимательно меня окинула взглядом с ног до головы, оценивая внешний вид, а возможно и внутренний… кто знает, какие у нее способности к экстрасенсорным способностям.

– Хороша! Статная, красивая… я тоже была такой когда-то… но не суть дело! Ты представляешь, что такое быть ведьмой? Настоящей ведьмой, а не ряженной шарлатанкой, коих в вашем мире пруд пруди?

Она знает о моем мире! Мелькнула радостная мысль, и сердце в груди забилось сильнее. Что если, Яга сможет помочь мне вернуться домой? Кивнув, я пролепетала.

– Д-да, я, как-то на Хэллоуин наряжалась ведьмой, – ох, ты ж, ёжики, чего я несу?

– Забавная, – усмехнулась ведьма. – Ладно, помогу я тебе, дам три вещи волшебные, с их помощью ты сможешь и злу противостоять, и царевичу пыль в глаза пустить.

С этими словами Яга проворно спрыгнула с печки и поковыляла в противоположную сторону.

Шиш довольно задрал вверх палец, улыбаясь во весь рот. Паразит, дома я ему еще устрою головомойку за подобного рода сюрприз. Страху я здесь натерпелась, жуть, да еще ребенка потащил с нами… что если Яга заприметит Васёнка, выследит и съест? Прижав мальчика к себе сильнее, я уже как-то передумала просить помощи у ведьмы. Береженого бог бережет, лучше подожду до осени.

Яга долго рылась в своих закромах, чем-то гремела, что-то перекладывала с места на место. Наконец вернулась к нам, держа в костлявых руках веретено, ступку с пестиком, и блюдце.

– Вот, держи, – щедро протянула она мне сие богатство.

– Спасибо, – ответила я, взяв протянутые вещи.

– Веретено поможет нечисть от дома отогнать, – начала перечислять способности скарба ведьма. – Ступка сама изготовит любое зелье, да порошки магические… ну, а блюдечко, с голубой каемочкой, покажет все что в мире творится, предупредит, быть ли быть беде, али пронесет.

Вот так подарки, так подарки! Обрадовалась я, особенно блюдечку.

– Но, там еще должно быть вроде и яблочко наливное, ну, это, которое по блюдечку катится, – предположила я.

– Угу, – Яга ловко запрыгнула обратно на печку. – Правду баешь! Было яблочко, только вот мыши его сожрали.

– А как же тогда оно будет показывать? – сникнув, я забросила ценные артефакты в сумку, благо та была объемной.

– Так любое пусти, оно и покатится! – по-доброму улыбнулась Яга, и отчего-то перестала быть страшной и злой.

Кивнув старушке, я посмотрела на домового. Тот поднялся с лавки и низко поклонился ведьме.

– Спасибо, выручила! Во век не забуду твоей доброты.

– Идите уж! – махнула на это рукой Яга. – Только как закончишь в этом мире с делами, не забудь все вернуть!

– Конечно! – радостно сказала я, выходя из темной лачужки на залитую солнцем улицу, полную шумного люда.

Вдохнув полной грудью свежего воздуха, наполненного ароматами свежих пирогов, я вдруг поняла, как проголодалась. В животе предательски заворчало. Солнце над головой переместилось… хм, интересно, сколько времени мы проторчали в избушки Бабы Яги? Часа полтора, не меньше.

– Народ, – повернулась к Васёнку и Шишу. – Кто за то, чтобы отведать свежих пирогов с чайком?

– Я! Я! – закричал мальчик радостно.

– Давно бы пора, – проворчал вредный домовой.

– Тогда вперед! Есть здесь приличное кафе? – завертела головой по сторонам, в поисках того самого кафе, или, хотя бы крохотной забегаловки.

– Есть, – произнес Шиш. – Только не по нашу честь.

– А что так? – насторожилась я. – Дорого все?

– Нет, просто, понимаешь, в нашем мире, у мужчин прав куда больше чем у женщин, а у детей и того меньше.

– Ясно, – нахмурилась я, понимая, что фиг нас с Васёнком пустят в местную забегаловку.

Васёнок приуныл, низко опустив голову, он переминался рядом, крепко держа меня за руку.

– Ладно, тогда, предлагаю купить пирогов навынос, и схомячить их по дороге, или устроиться на лужайке, – весело предложила я, позвякивая медяками. – Кто за?

– Я! – вновь оживился Васёнок, да и Шиш ухмыльнулся одобряюще. Видать, мозг, у меня по его мнению, все же имеется.

Сказано-сделано! Накупив большой кулек горячих пирогов, бубликов, да кренделей, мы устроились на лавке вдоль дороги и приступили к трапезе. И, нужно заметить, мы не одни такие были. Несколько семей состоящих из баб и детей, так же уминали свои припасы глядя на ярморочную суету.

– Все-таки интересно здесь, – похвалила я гуляние, так как от пирогов и теплого молока раздобрела. – Нужно чаше выбираться в свет!

– Ага, а то мы так и не покатались на карусели, – подхватил Васёнок.

– Дела нужно было делать, – одернул его Шиш, заталкивая пирог в рот целиком, и беря еще.

Откусив от бублика, я вертела головой, любуясь хороводом из юных дев в ярких сарафанах. И тут затылком почувствовала чей-то тяжелый взгляд. Повернувшись, успела заметить, как высокий, хмурый мужик в темном кафтане и бурой шапке резко сорвался с места и пошел как ни в чем небывало вдоль раскинутых шатров с товарами, да пузатыми самоварами. Вяло жуя, я смотрела ему вслед.

– Ты чего? – чутко уловил мое волнение домовой.

– Да, мужик какой-то на меня таращился, – прошептала в ответ, передернув плечами. От этого тяжелого взгляда до сих пор мороз по коже пробегает.

– Какой? – завертел головой Шиш.

Но как на грех, мужик уже растворился в толпе.

– Ушел уже, – ответила я, напрасно высматривая высокую фигуру в темном.

– А как выглядел? – не отставал Шиш.

– А пес его знает! Высокий, борода в половину морды лица, шапка надвинута на глаза, кафтан явно ношенный.

Домового мой ответ явно не удовлетворил, так как он продолжил допрос с пристрастием.

– А сможешь узнать при встрече?

– Наверное, – равнодушно пожала плечами, кусая бублик. – Хотя, все мужики в этом мире одинаковые, в этой повальной модой на небритость… а что?

– Ничего, – буркнул по своему обыкновению Шиш. – Вдруг это ведьмак, желающий очистить землю от нашего брата, да от вас, ведьм.

– А они, что, существуют? – прошелестела я, бублик в миг стал каким-то ватным, да пресным.

– Марфа! – покачал сокрушенно головой Шиш. – Ну, сама подумай, ежели я существую, ты существуешь, то уж смертный, точивший зуб на нас, подавно! Ты, разве забыла, в каком сейчас мире?

– Забудешь, тут, как же! – бросила недоеденный хвостик бублика бежавшей мимо мелкой собачке. – Так, давайте домой собираться, что-то мне не по себе.

– Идем, – охотно согласился домовой, собирая остатки пирогов в узелок и возвращая крынку из-под молока толстой молочнице, с румянцев во всю щеку.

Надо ли говорить, что даже Васёнок, и тот поспешно согласился покинуть место гуляний.

Но к моему величайшему разочарованию, Шиш не смог открыть портал назад, так как на данный момент находился все дома! Я как обухом по голове огретая присела на лавку.

– И что теперь? Как домой-то добираться?

– Пешком, – пожал равнодушно домовой.

– Сто верст? – глаза в миг наполнились слезами.

– Ну, сто, не сто, а с часик потопать придется, – ехидно усмехнулся Шиш, забрасывая на спину узел с покупками.

И пришлось нам с Васёнком топать послушно за вредным парнем. Это надо же, так набрехать, что столица от деревушки за сто верст стоит! Вот погоди, у меня, дай только вернуться, и я тебя проучу, как издеваться надо мной, бедной иномирянкой, которая плохо разбирается в магическом мире, от слова совсем.

Как бы бодро мы не шагали, но дома оказались почти затемно. А виной всему мои дорогие туфли. Да-да, все именно так, как вы думаете, ноги мои не выдержали нагрузки и были стерты до волдырей.

Шиш как мог помогал мне в пути, несколько раз мы делали остановки, и Васёнок прикладывал к моим горящим от боли ногам лопухи подорожника. Когда мы наконец доползли до калитки моего временного прибежища, я горько разрыдалась, толи от радости, толи от осознания того, что в этом мире мне точно будет совсем не сладко.

Войдя в комнату, не раздеваясь рухнула на кровать, с намерением пролежать так до возвращения Шиша, который отправился провожать домой Васёнка. Но когда он вернулся, я так и не узнала, так как провалилась в полный страха сон.

Глава 10

Проснувшись утром, с трудом раскрыла глаза. Ноги болели, но ужасно хотелось есть, и пить. Осторожно пошевелив больными ногами, села на кровати.

– Ой-ой, как же больно! – слезы брызнули из глаз, так мне было себя жалко.

– Марфа, ты уже проснулась? – раздался бодрый голос Шиша из-за двери.

– Можно так сказать, – всхлипнула, сбрасывая по одной несчастные ноженьки с кровати на мягкий коврик. Боль тут же пронзила острыми иглами. Можно представить, как мучилась русалочка из сказки Андерсона. Только она терпела эту боль из-за любви, а я от дурости. – Ой!

– Больно, да? – сочувствия в голосе домового ни капельки, только ехидства, мол, вот, говорил я тебе, бестолковой девке, а ты по-своему все сделала, вот теперь и получай.

– Да, – слезливо пискнула я.

– Очень? – привязался вредный домовой.

– Угу, – слезы горячими ручейками скатились из глаз.

– Ладно, – вздохнул Шиш, через какое-то время тишины. – Помогу я твоему горю… можно войти?

– Входи, – согласилась охотно, хотя в данный момент я была готова на все согласна, лишь бы помог магически залечить мои бедные ножки.

Домовой вошел с какой-то корзинкой в руках, прикрытой чистой тряпичкой.

– Ложись, сейчас будем лечить твои мозоли, – скомандовал он.

Я послушно забросила ноги обратно на кровать и откинувшись на высокие подушки, замерла в ожидании.

Домовой вытащил из корзинки крохотную склянку наполненную какой-то белой, приятно пахнущей мази. Подцепив деревянной лопаткой лекарственное средство, не спеша намазал на мои кровяные раны. Щипало, я шипела, но терпела, ведь иного лечения в этом мире мне вряд ли возможно получить, даже за большущие деньги.

– Терпи! – дал дельный совет Шиш, орудуя лопаточкой как заправский лекарь. – Сейчас все пройдет.

– Щиплет! – всхлипнула я, вцепившись пальцами в покрывало.

– Перещиплит! – буркнул Шиш. – Будет уроком тебе… в следующий раз что-то менее неудобное обуешь.

– Лапти? – не упустила возможности съязвить. Нет, что ни говори, а есть во мне что-то вредное от ведьмы. Смолчать бы, а я не смогла, вот прям тянуло гадость ляпнуть.

– Можно и их, – кивнул простодушно Шиш. – А так, я тебе ботиночки из кожи ягненка купил, мягкие, красивые.

Ууууу, до чего же милый, заботливый Шиш! Нужно будет побаловать его шарлоткой, или пиццу испечь, ведь как я успела подметить за эти несколько дней, сие итальянское блюдо страсть как полюбилось ему.

– Спасибо, ты очень добр ко мне, – вновь прослезилась я, но уже на сей раз от умиления.

– Приходится, ведь от твоего здоровья зависит состояния дома, а уже от дома, завишу я, – пояснил домовой, убирая лопатку и мазь обратно в корзину. – Чем здоровее ты, тем красивее дом, и сильнее моя магия. А судя по тому, что тобой уже заинтересовались, она нам еще пригодиться.

– А, ясно, – протянула я. – А мне показалось, что ты просто решил позаботиться обо мне.

– Так и это тоже! – горячо заверил меня Шиш. – Жалко мне тебя стало, ты всю ночь стонала, да плакала. Хоть волком с тобой вой, так тоскливо стало вдруг. Хотел полечить, но в твою комнату не могу зайти без приглашения. Вот, просидел всю ночь под дверью с лекарственными средствами.

Нет, точно милый! Слезы навернулись на глаза, но я смахнула их решительно. И, о, чудо! Ноги мои перестали болеть и ныть! Кровавые раны под толстым слоем белой пасты затянулись сами собой.

– Вот это скорость! – пошевелила босыми ногами рассматривая ступни. – Они пропали!

– Так естественно! – сухо ответил домовой. – Это лучшая мазь во всем царстве! И я отжалел его щедро для тебя.

– Шиш! – бросилась я обнимать ошарашенного домового. – Ты просто прелесть!

– Кто бы сомневался! – проворчал польщенный домовой.

Раз ноги мои больше не тревожили меня, я, быстро умывшись прохладной водой и почистив зубы, направилась в избу, на кухонной зоне по моей просьбе уже стояли необходимые для готовки пиццы продукты. И, так как я была добрая, то с охоткой приготовила целых пять больших пицц, с разными начинками. А также сварила миску лапши из остатков теста, с овощами и курицей.

Шиш уплетал угощения за милу душу, только за ушами пищало.

– Не жадничай, – улыбнулась я, откладывая на тарелку по куску каждой пиццы, для Васёнка. – У нас еще один едок имеется. Да, кстати, что-то он задерживается. Уже день вовсю, а от него ни слуху, ни духу.

– Утром он тоже не заглядывал, – отозвался Шиш, посматривая в оконце на виднеющуюся тропинку от калитки.

– Хм, странно, – произнесла я начиная волноваться. – Может тоже ноги стер?

– Да нет, – качнул головой Шиш наваливая себе в тарелку лапши. – Я вчера его провожал, и он не казался мне больным. Скакал восторженно как молодой козлик.