Graydale

"Гараж – плохая идея," – буркнул Лиам, отшвырнув окурок. "Шериф явно положил глаз на это место."

Мейсон кивнул, его глаза бегали. "Отец… Он звонил шерифу ночью. Громкий разговор. Слышал, как он кричал: 'Дэмиан, ты переходишь черту! Это мой сын!'" Он сглотнул. "Потом он вышел, белый как мел, сказал мне молчать и никуда не соваться. Юристы, мол, все решат."

"Юристы не найдут убийцу, Мейс. Они найдут способ замять дело. И если для этого нужно будет… принести тебя в жертву?" – Лиам посмотрел на друга прямо. Сомнения не исчезли, но страх Мейсона был слишком настоящим, чтобы быть игрой.

"Тогда нам нужно найти эти фотографии первыми," – прошептал Мейсон. "До того, как их найдет шериф… или тот, кто убил Вивьен. Дом 'Демона'. Сегодня после школы. Ты с нами?"

С нами? Лиам нахмурился.

"Я сказал Элле," – признался Мейсон, избегая взгляда Лиама. "Она… она знает про спор. Знает, что Вивьен хотела что-то рассказать. Она журналистка, Лиам. И она ненавидит несправедливость почти так же, как ты. И она… она может помочь. У нее доступ к информации, которой у нас нет."

Лиам почувствовал, как по спине пробежал холодок. Элла в курсе? Элла хочет лезть в эту пасть? Его первым порывом было сказать "нет", оградить ее любой ценой. Но он вспомнил ее звонок, ее голос, полный решимости и страха за него. Она не отсидится в стороне. И если она уже в курсе… возможно, ее помощь действительно будет бесценной.

"Ладно," – пробормотал он. "После школы. Но не вместе. Мы привлекаем внимание." Он оглянулся, его взгляд автоматически выискивал черные машины, тени в окнах. "Встречаемся у старого дуба на тропе к водонапорке. В четыре. Без машин. Пешком, через лес, чтобы не видно было. И, Мейсон…" – Лиам повернулся, пронзая взглядом в бледное лицо друга. "Если ты ведешь нас туда ради … хрен знает чего… если это ловушка или…"

"Это правда, нет никакого умысла!" – Мейсон вспыхнул.

В его голосе снова зазвучала истерика. "Я боюсь до чертиков! Но сидеть и ждать, пока меня заберут или… или пока не придут за мной туда, куда пришли за Вивьен?!"

Лиам смотрел на него. Страх Мейсона был слишком искренним, слишком животным, чтобы быть притворством. Он верит, что в опасности, – понял Лиам. Верит ли он, что не убивал?.. Вопрос оставался открытым, как зияющая рана.

"В 8 часов. У дуба," – повторил Лиам мрачно. "И если Элла придет… она идет между нами. Понял? Ни шага впереди."

Мейсон кивнул, резко вытер ладонью лицо. "Понял. Спасибо, Лиам. Я… я знал, что могу на тебя рассчитывать." В его голосе прозвучала такая искренняя, почти детская надежда, что Лиаму стало не по себе.

Они разошлись разными путями, растворяясь в толпе учеников, стекающихся к школе. Гнетущая тишина в холле была оглушительной. Лиам чувствовал взгляды на спине – оценивающие, подозрительные. Шепот о Вивьен, о "Ржавом Крюке", о самоубийстве, которое не укладывалось в голове. Он увидел Эллу у ее шкафчика. Она перекидывалась тихими фразами с Дженнифер, редактором газеты, но ее глаза сразу нашли Лиама. В них не было утренней тревоги – была холодная, собранная решимость. Она едва заметно кивнула ему, а затем ее взгляд скользнул к Мейсону, входившему через другие двери.

Уроки прошли в каком-то сюрреалистическом тумане. Учителя говорили тише, ученики не шумели. Даже Мейсон, обычно харизматичный и заметный, сидел, уткнувшись в учебник, но Лиам видел, как его пальцы нервно барабанят по страницам.

Элла на уроке истории она не слушала про Гражданскую войну. На страницах ее блокнота, замаскированных под конспект, появился какой-то схематичный план.

После школы воздух сгустился до предела. Туман не рассеялся, а лишь стал плотнее, обволакивая Грейдейл влажным, холодным саваном. Лиам шел к месту встречи – старому, скрюченному дубу на заросшей тропе к водонапорной башне – с каменным комком в желудке. Каждый шорох в лесу казался шагом шерифа, каждый треск ветки – щелчком предохранителя. Он думал об Элле. О ее звонке, о ее решимости, которая одновременно восхищала и ужасала его. Она не должна была быть в этом, – гвоздем сидело в голове. Но он знал: остановить ее было невозможно.

Элла пришла первой. Она стояла под дубом, закутанная в темное пальто, лицо бледное, но глаза горели холодным огнем. В руках она сжимала небольшой фонарик и блокнот – оружие журналистки.

"Лиам," – ее голос был тише шелеста листьев. Она сделала шаг навстречу, и в ее глазах мелькнуло что-то неуловимое – облегчение? Страх за него? – прежде чем она снова надела маску собранности.

Он хотел обнять ее, вдохнуть знакомый запах ее волос, укрыть от этого безумия. Но вместо этого лишь кивнул, его взгляд скользнул по тропинке, выискивая опасность. "Ты уверена, что хочешь идти? Твой отец…"

"Мой отец закрывает глаза на правду," – резко перебила она. В ее голосе прозвучала горечь, которую Лиам слышал редко.

Шаги, торопливые и спотыкающиеся, раздались из тумана. Мейсон появился, запыхавшийся, его дорогая куртка была запачкана грязью, волосы в беспорядке. Он выглядел так, будто бежал от погони.

ГЛАВА 2. ПЕСОК ЦИКАД

"Вы уже здесь… Хорошо," – он тяжело дышал, его взгляд метнулся от Эллы к Лиаму, задерживаясь на доли секунды на их близости, на том невидимом напряжении между ними. Ревность? Подозрение? Или просто еще один груз на его сломанных плечах? "Мы должны идти. Сейчас. Я… я думаю, за мной следили. По дороге сюда. Черный седан, без опознавательных знаков."

"Шериф?" – Элла спросила резко, ее пальцы сжали фонарик.

"Не знаю. Может быть. Может, кто-то еще." Мейсон нервно оглянулся в туман. "Это место… дом… оно в получасе ходьбы. Лесная дорога разбита, потом тропа через чащу."

Лиам шагнул вперед, непроизвольно поместив себя между Эллой и Мейсоном, между Эллой и лесом. "Идем. Без разговоров. Элла – посередине." Его команда прозвучала жестко, по-военному. Это был язык боксера, механика, привыкшего к контролю. Язык человека, защищающего свое. Мейсон нахмурился, но кивнул. Элла лишь сжала губы – ей не нравилось, когда ее ставили в позицию слабой, но спорить сейчас было глупо.

Тропа была едва различима под слоем гниющих листьев и хвои. Туман цеплялся за ветви деревьев призрачными клочьями, искажая расстояния и формы. Лес молчал. Не было птиц, не было зверей – только их шаги, хруст веток и тяжелое дыхание Мейсона. Лиам шел первым, прокладывая путь, его плечи напряжены, как у зверя, готового к прыжку. Элла в центре, ее журналистский ум работал, запоминая путь, оценивая обстановку, но сердце бешено колотилось, и взгляд то и дело прилипал к широкой спине Лиама. Замыкал шествие Мейсон, постоянно оглядывающийся, его нервная энергия была почти осязаема.

"Она говорила, что этот дом… что там все еще чувствуется зло," – прошептал Мейсон, больше для того, чтобы разорвать гнетущую тишину, чем для информирования. "Что стены… они как будто кричат."

"Прекрати, Мейсон," – резко бросил Лиам, не оборачиваясь. "Не накручивай."

Тропа резко обрывалась у обветшалого забора, покрытого ржавчиной и плющом. За ним – дом, о котором шептали легенды. Сломанная вывеска на воротах с трудом удерживала название: «Дом Уэстонов» . Крыша просела, окна были заколочены досками, будто город пытался запереть внутри что-то, что не должно вырваться наружу.

– Вот он, – прошептал Мейсон, сглатывая. – Вивьен называла это место «черной дырой Грейдейла». Говорила, что здесь стены глотают крики.

Элла шагнула вперед, освещая фонариком тропу. Луч выхватил из тьмы следы шин на земле и свежие царапины на деревьях – кто-то был здесь совсем недавно.

– Мы не одни, – тихо произнесла она, бросив взгляд на Лиама.

Он кивнул, рука машинально потянулась к ножу в кармане. Воздух стал густым, будто насыщенным запахом сырости и чего-то сладковато-противного.

Внутри дома

Дверь поддалась с громким скрипом. Внутри царила тьма, разбавленная лишь тусклыми полосками света, пробивающимися сквозь щели в досках. Пыльные портреты на стенах смотрели пустыми глазницами, а пол скрипел под ногами.

– Ищите что-то необычное, – шепнула Элла, направляя луч фонарика на потрескавшиеся обои. – Вивьен любила прятать вещи в местах, где никто не станет искать.

Мейсон начал рыться в старых ящиках. Лиам остановился у лестницы, ведущей в подвал. Дверь была распахнута, и из темноты доносилось едва слышное капание воды.

– Там, – сказал он, чувствуя, как по спине пробегает холодок. – Это место тянет вниз.

Подвал

Ступени скрипели, как предупреждающие кости. Внизу фонарик выхватил из тьмы ржавый котел, покрытые плесенью стены и… странный символ на полу. Круг, начерченный белой краской, и в центре – стилизованный силуэт призрака.

– Это… культ? – прошептал Лиам.

Элла присела, рассматривая пол. В углу лежала старая коробка с пожелтевшими документами. Она раскрыла ее – там были фотографии: ночная разгрузка на причале, лица в масках, ящики с символом «Ржавого Крюка» .

– Это доказательства, – выдохнула она. – Но почему Вивьен принесла их сюда?

Мейсон вздрогнул, указывая на стену. Там, среди граффити, был нарисован силуэт девушки с алыми волосами… и стрелка, ведущая к двери.

– Она оставила нам подсказку, – сказал он. – Но как она знала, что мы придем?

Внезапно раздался хруст ветки снаружи. Лиам потушил фонарик, и комната погрузилась в кромешную тьму.

– Призраки , – прошептал Мейсон, его голос дрожал.

Голоса за стеной:

– Шериф сказал, что они направятся сюда.

– Найдите их. И ничего не оставляйте.

Тишина в подвале стала невыносимой.

– Это всё из-за «Ржавого Крюка», – прошептал он, глядя на изображение причала, где в ночи виднелись силуэты людей в масках. – Отец… он связан с этим.

Лиам резко обернулся к нему, его лицо исказилось гневом:

– Ты знал больше, чем говорил. Вивьен пыталась тебя предупредить, а ты её игнорировал! – Его голос сорвался на шёпот, но в замкнутом пространстве звучал как рычание.

Элла шагнула между ними, протянув руку к Лиаму:

– Не сейчас. Они близко. – Её глаза встретились с его взглядом, полным боли и ярости. На мгновение напряжение схлынуло – в её глазах он видел ту самую искру, что скрывал под маской холодности.

Лиам схватил Эллу за руку:

– Вверх. Быстро. – Он подтолкнул её к лестнице, сам прикрывая тыл.

Они ворвались в комнату с облупившимися обоями и разбитым зеркалом. За окном сквозь туман мелькали тени. Мейсон, дрожа, прижал к груди коробку с доказательствами.

– Что теперь? – прошептал он.

Элла внезапно ухватила Лиама за воротник и притянула к себе. Поцелуй был резким, отчаянным – как попытка удержаться от падения в бездну. Когда она отстранилась, её голос дрожал:

– Если мы умрём здесь, я хочу, чтобы ты знал… Я всегда выбираю тебя. Даже если ты механик, а я – дочь шерифа.

Они выскочили через задний выход в заросший сад, где туман клубился, как живое существо. Мейсон споткнулся, выронив коробку. Лиам рванул его вперёд:

– Оставь это! Они нас убьют, если поймают!

– Нет! – закричал Мейсон. – Это доказательства! Без них мы…

Выстрел. Пуля впилась в дерево над их головами.

Элла схватила коробку и побежала, не оглядываясь. Лиам прикрыл её, метнув в преследователей старым ведром, которое зазвенело в темноте.

Деревья смыкались над ними, как стражники, чьи ветви хлестали по лицам. Элла бежала первой, сжимая коробку с фотографиями. Ее сердце колотилось так громко, что она боялась заглушить шаги преследователей. Позади слышалось ругательство Мейсона и глухой топот Лиама, прикрывавшего отступление.

– Туда! – прохрипел Лиам, указывая на узкую тропу, заросшую крапивой. Он схватил Эллу за локоть, резко развернув к себе. – Ты не должна была брать это! Они убьют за это!

– А ты думаешь, я не знаю? – ее голос дрожал, но в глазах горела сталь. – Но если мы здесь найдем что докажет непричастность Мейсона и найдем реальных лиц стоящими за этим, то…

Выстрел прозвучал как хлыст, разорвав влажный лесной воздух. Щепки от ветки осыпались на головы Лиама и Эллы.

Мейсон споткнулся, упал на колени рядом. Лиам грубо поднял его за руку:

– Двигайся, иначе помрешь!

Он толкнул Эллу вперед, в чащу, где колючие ветки хлестали по лицу и рукам, цеплялись за одежду. Бежать нужно было не просто от пуль, а от этого места, пропитанного смертью и безумием.

Мейсон, задыхаясь, бежал следом. Его нога подворачивалась на корнях, он спотыкался, но страх гнал его вперед. "Они… они стреляют!" – его голос был сдавленным визгом.

"Спасибо, Капитан Очевидность!" – рявкнул Лиам, оглядываясь. Туман сгущался, превращая лес в серо-зеленый кошмар. Тени преследователей мелькали между деревьями – двое, может трое? Точного числа не разобрать. Еще один выстрел, глухой удар в ствол сосны рядом. Они стреляли на поражение. Или просто пугали?

– Элла, держись левее! – скомандовал Лиам, пытаясь хоть как-то контролировать хаотичное бегство. – К ручью! Там больше укрытий!

Они свернули, спотыкаясь и падая, к едва слышному журчанию воды. Склон стал круче. Элла поскользнулась на мокрых камнях, но Лиам успел подхватить ее, удержав от падения.

"Они потеряли след… пока что," – прохрипел Лиам, прижимаясь к мокрому стволу дерева. Сердце колотилось так, что казалось, вырвется из груди. Элла, присев на корточки, судорожно дышала, но ее пальцы мертвой хваткой сжимали коробку. Мейсон лежал ничком в грязи, трясясь как в лихорадке.

"Дорога… недалеко," – выдохнула Элла, указывая сквозь деревья на просвет между стволами. Туда вела более натоптанная тропа. "Если добежим… можем попытаться поймать машину…"

"Если нас не пристрелят на открытом месте," – мрачно добавил Лиам, сканируя просвет. Тишина. Преследователи не появлялись.

"Мейсон, вставай! Он поднял друга.

Дорога. Асфальт, мокрый от тумана, показался впереди. Элла выбежала первой, оглядываясь по сторонам, замирая на обочине. Лиам с Мейсоном вывалились следом. Вдалеке, со стороны города, показались фары грузовика.

"Сюда!" – закричала Элла, отчаянно махая руками.

Грузовик замедлил ход, за рулем – пожилой мужчина в ковбойской шляпе, с удивленным лицом. Он приоткрыл окно.

Что случилось, ребята? Выглядите как…" – он не закончил, увидев их перекошенные от страха и грязи лица. Водитель, мистер Хендерсон (как он позже представился), не стал задавать лишних вопросов. Его глаза сузились, и он кивнул. "Садитесь. Быстро." Элла втиснулась поближе к водителю с коробкой на коленях. Лиам буквально впихнул Мейсона и рухнул рядом, захлопнув дверь. Он резко оглянулся на опушку леса. Никого не видно.

Грузовик тронулся, набирая скорость. Лиам смотрел в боковое зеркало, в уплывающую назад мрачную полосу леса и тумана.

"Куда вас?" – спросил мистер Хендерсон, его голос был спокойным. "В центр," – наконец выдохнул Лиам, его голос был хриплым от усталости. "Высадите нас у… у библиотеки." Это было нейтрально.Оттуда можно было исчезнуть в любое место. «Библиотека, говорите?» – спросил мистер Хендерсон, бросив на них осторожный взгляд. Его глаза, морщинистые и мудрые, видели больше, чем он показывал. «Не лучший вечер для прогулок, молодые люди. В городе неспокойно». Он не спрашивал, что случилось. В Грейдейле часто знали, когда лучше не задавать вопросов.

«Спасибо, мистер Хендерсон, – голос Эллы звучал удивительно ровно. – Мы… задержались на школьном проекте. Заблудились в лесу».

Старик хмыкнул, не веря ни единому слову, но кивнул. «Школьные проекты нынче опасные. Берегите себя». Он притормозил у внушительного здания публичной библиотеки Грейдейла

Они слезли из грузовика. Лиам сунул старику все наличные, что были в кармане – пару мятых долларов. Мистер Хендерсон взглянул на купюры и захлопнул дверь. Он тронул с места, и грузовик растворился в тумане.

Они разошлись без лишних слов, как тени, растворившись в разных направлениях сырого, спящего города. Каждый шаг отдавался эхом выстрелов в лесу.

Лиам Карвер:

Дом Карверов стоял на окраине, скромный и постаревший, как и его хозяйка. Свет в кухне горел – мать не спала. Лиам вошел через заднюю дверь, стараясь не скрипеть. Запах тушеного мяса и старости ударил в нос, такой знакомый и такой далекий от кошмара последних часов.

"Лиам?" – голос матери донесся из кухни. Он появился в дверном проеме, весь в грязи, с лицом, на котором застыли следы пережитого ужаса.

"Боже правый! Что с тобой?!" – Марта Карвер вскочила, роняя прихватку. Ее глаза, такие же карие, как у сына, расширились от страха. "Ты подрался? Попал в аварию?!"

"Нет, мам," – Лиам постарался сделать голос спокойным, но он дрожал. "Просто… упал с велосипеда у старой мельницы. Грязь." Ложь обожгла язык. Он видел, как она смотрит на его разодранную одежду, на глубокие царапины на руках – не от падения с велосипеда.

"У мельницы? Ночью? Лиам, ты что, спятил?" – она подошла, пытаясь прикоснуться к его лицу, но он невольно отпрянул. "Иди мойся. Сейчас же. Ты весь… весь дрожишь." В ее глазах читалось непонимание и глубокая тревога. Она знала, что он что-то скрывает.

Под ледяным душем Лиам скрежетал зубами. Вода смывала грязь, но не страх

Элла Торн:

Черный внедорожник шерифа стоял у дома. Элла замерла у калитки, сердце колотилось так, что, казалось, его услышат внутри. Она проверила одежду – грязь была менее заметна на темном пальто, но следы борьбы с лесом, разорванный рукав блузки, царапины на щеке… Скрыть это было невозможно.

Она глубоко вдохнула, собирая всю свою холодную маску дочери шерифа, и вошла. В гостиной горел только торшер. Дэмиан Торн сидел в своем кресле, спиной к двери, неподвижный, как гора. На столе перед ним стоял пустой стакан. Он не обернулся.

"Где ты была?" – его голос прозвучал низко, без интонаций, но каждый слог был как удар хлыста.

"В библиотеке. Готовила материал для газеты. Засиделась," – ответила Элла, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Она двинулась к лестнице, надеясь проскользнуть наверх.

"Стой."

Он медленно повернулся. Его глаза, холодные и пронзительные, как скальпели, медленно прошлись по ней – от растрепанных волос, застрявших в которых были хвоинки, до грязных туфель. Они остановились на разорванном рукаве и царапине на щеке.

"В библиотеке?" – он произнес слово с ледяным сарказмом. "Интересные методы исследования у вашей газеты, Элла. Напоминают полосу препятствий. Или… погоню."

Он поднялся, его тень накрыла ее. "Говори. Правду. Сейчас." Его голос не повысился, но в нем была сила, от которой стыла кровь. "Я знаю, что ты с ними была. С Карвером и Блэквудом.

Элла почувствовала, как земля уходит из-под ног. "Мы… мы пошли на место гибели Вивьен. У 'Ржавого Крюка'. Чтобы… чтобы почтить память. За нами погнались какие-то люди. Мы убежали через лес, заблудились."

Шериф Торн шагнул ближе. "Люди? Какие люди?" – он прищурился. "И почему именно ты, дочь шерифа, полезла в это осиное гнездо с этими… парнями?" "Вы что-то нашли, Элла?"

"Ничего! Мы просто хотели...." Она почувствовала, как предательская дрожь пытается пробраться в голос. "Мы испугались и убежали. Вот и все." Иди мойся. И чтобы завтра твои 'исследования' ограничились школьными стенами. Понятно?"

"Понятно, пап," – прошептала Элла, едва сдерживая слезы облегчения и новой волны страха.

Мейсон Блэквуд: 

Особняк Блэквудов сиял холодным светом через огромные окна, как маяк для потерянных душ, но для Мейсона он выглядел тюрьмой. Он вошел через черный ход, надеясь избежать встречи. Надежда рухнула у лестницы.