скачать книгу бесплатно
Ренегат вздохнул. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
– Осторожнее там, – просила Ингрид, взглядом провожая телохранителя. Можно подумать, Альдред и правда рисковал переломать себе шею.
– Знаю, знаю, – отвечал ей лениво ангел-хранитель, а сам думал:
«Ну уж нет, слишком нелепая смерть. Едва ли я всю свою жизнь выстрадал, чтоб откиснуть вот так просто…»
Впрочем, откуда ему было знать?
Гигант подошел к стене и наклонился, выставив ладонь чашечкой в качестве опоры. Драго мельком глянул на боевого товарища и осведомился:
– Ну что, кто первый прыгнет? Я или ты?
– Да какая разница, – буркнул Флэй недовольно, стягивая с себя сумку и портупею. Он бросил их в траву. Стал значительно легче, и всё равно оставался тяжеловесом.
– Очень смело с твоей стороны, друг, – отметил Драго, скрестив руки на груди. – Уверен, что оружие ни к чему?
– Я так себе или спину прожгу, или зад отморожу, – ответил Альдред и чуть пригнулся для забега на короткую дистанцию.
– Хорошо. Дело хозяйское, – не стал спорить герват. Принялся смотреть.
Капрал резко сорвался с места и бросился навстречу юстициару. Тот стоял на месте ровно, будто скала. Это слегка придавало уверенности. Когда их разделяло порядка трёх неполных шагов, Альдред подпрыгнул. Едва его пятки оторвались от земли, он допустил оплошность, призадумавшись: что, если Приам переборщит с приложенной силой?
Это было бы фиаско. Причем – фатальное.
И в тот же самый миг его стопа опустилась на ладонь юстициара. Гигант лихо подбросил его вверх. Флэй так резко подлетел, что не удержался и закричал. Бенеке вздрогнула, переживая больше, чем за себя.
Уже опускаясь, капрал задрыгал руками и ногами в попытке себя поймать. Как ни странно, ренегат на стену приземлился весьма удачно. Приам отработал ювелирно. Теперь оставалось также безопасно спрыгнуть вниз и добраться до лебедки. Но сперва стоило дождаться морского волка.
Альдред окинул взглядом панораму Кампуса. Рекреационная зона представляла собой изумрудные ковры зеленых насаждений. Главным образом, лиственных.
На территории Ларданского университета находилось изолированное озеро и искусственный пруд. Множество зданий неясного назначения. Корпусы же были разбросаны по разным уголкам площади, построенные в стиле разных эпох и культур. Всякий хозяин Саргуз пытался оставить свой след в местном высшем образовании.
Самым старым зданием являлся корпус, еще построенный при дельмеях. Правда, он больше напоминал языческий храм – отдали его, судя по всему, студентам гуманитарных направлений. Чтоб ближе к истории были, не иначе.
Рассмотреть с занятой позиции Флэй мог мало что, и это напрягало. Капрал понятия не имел, есть на территории Кампуса враги, либо же нет. Во всяком случае, никаких пробоин и раскрытых ворот он не заметил.
Приам катапультировал Драго. Узелац и не пикнул. Он приземлился рядом. Тоже огляделся и присвистнул:
– Видок что надо! Живут же люди, в университеты ходят, науки познают, красотой любуются. Счастливчики.
– Да. Только не всем из них светит прекрасное будущее. Кто на что учился уж.
– О чём ты, Альдред? – не понял герват.
– Так, ни о чём – пробубнил Флэй, отмахиваясь.
Цанци то и дело всплывал в его памяти, наталкивая на внутренние философствования. Себя капрал никогда не видел ни в университетах, ни в высшем обществе. Как показывал чужой печальный опыт, не всегда и не всем там есть, что ловить. Это к лучшему, что ренегат шел своей дорогой в обход подобных мест.
– Понравился полёт? – усмехнулся герват. – Больше кричал…
– Второй раз могу и не решиться, – улыбнулся ему Флэй. – Давай спускаться.
Так они и поступили. Аккуратно спрыгнули в траву. Сразу затем на стену вскочил Приам, будто оголтелая горилла. Под его весом по камню пошли трещины. Он опустился вниз глухо и направился к воротам.
Драго и Альдред между тем встали у двери: лестница за ней вела к лебедке. Сокольник ухватился за ручку, но сколько ни тянул на себя, все без толку. Заперто.
– Ладно. Отойди-ка, приятель. – Узелац деликатным жестом отогнал Флэя.
Сам – ухватился за карабин. Герват выпалил в дверь, и та разломалась под концентрированным лучом эфира вдребезги. Он убрал ружье обратно и подытожил:
– Теперь полный порядок.
Они пробрались внутрь. Взбежали по лестнице до лебедки, принялись её раскручивать. Двоим было не так уж и сложно с ней совладать, однако силу приложить все равно пришлось.
Железная решетка вместе с тем степенно поднималась вверх. Приам прошагал к створкам ворот, убрал подпорку и принялся их толкать, впуская группу Вальдеса внутрь.
Положение цепей они зафиксировали замком. Альдред утёр пот со лба.
– Фух. Не из простых эта задачка.
– Сработались хорошо. И то ладно, – отозвался Драго, идя к лестнице.
Капрал Флэй нагнал его и спросил:
– А ведь стена тут все же высоковата. На территории университета не занимались какими-то сомнительными исследованиями?
– Нашел кого спросить, – рассмеялся сокольник. – Я без понятия. Но вот монстрологи те же занимались исключительно теорией. Опираясь на уже наши заметки. Скука, словом. И они это называют образованием!
«Хорошо, если стены просто ограждают студентов от планариума и дурмана. Потому что все это как-то… доверия не вселяет».
– Если монстрологам совсем нечего дать, зачем ходил к ним?
– Лишний раз в Городе потеряться – всегда в радость. И потом, они весьма грамотно разложили, как нужно себя вести, чтобы добиться полной синхронности воли с призванным фантомом. Не зря проедают казенные деньги, – пояснил Драго.
Они вышли к остальным персекуторам. Ненароком Альдред и Ингрид встретились глазами. Бенеке смущенно улыбалась, поджав губы. Капрал вскинул бровь:
«Я что, так громко закричал? Подумаешь, с кем не бывает…»
– Молодцы, парни! – отметил Вальдес и окликнул юстициара: – Приам, сработано просто на «отлично».
Гигант засопел, купаясь в лучах признания, и пошел за своим цвайхандером. Капитан между тем продолжил:
– Давайте двигаться дальше. Солнце скоро до зенита доползет, а мы не у дел. Есть тут где-то карта Кампуса или нет?
– По дороге должна быть одна. Думаю, она все еще там. – Узелац показал за себя.
– Тогда идём, – заключил вестанец, вырываясь вперёд.
Инквизиторы прошли буквально шагов пятьдесят, пока не обнаружили карту на столбе. Рамон подошёл поближе, положил руку на поверхность пергамента и принялся читать обозначения. Прищурился, мучаясь от своей возрастной дальнозоркости.
– Ни черта не разберу. Кто это писал такими мелкими буковками? Альдред, читать же умеешь? Подойди, помоги…
Капрал встал рядом и быстро сориентировался по карте. Указал пальцем в крайнюю точку на юго-западе.
– Мы здесь.
Далее он перевел палец вверх.
– А нужный нам институт вот тут. Придется дать крюк через весь Кампус.
– Свет и Тьма… – скрипучим голосом простонал Богдан.
– Ничего не поделаешь, придется топать, – пожал плечами Рамон, отходя.
Персекуторы собирались было уже двинуться дальше, вглубь рекреационной зоны. Но тут их уши оцарапал противный звук. Словно гвоздём по стеклу прошлись. Альдред дёрнулся и метнул взор в сторону, откуда тот доносился.
Источник стремительно приближался к ним. Откуда-то сверху. Флэй поднял глаза.
Услышал, как хлопают крылья. Пару дней назад он видел похожий силуэт…
Фигура приобретала все более и более четкие очертания. Вальдес тоже заметил его.
Капитан скомандовал надрывно:
– Врассыпную! Живо!
Глава 4
День восьмой, полночь
Вито никогда в своей жизни не испытывал подобного блаженства, беспрестанного умиротворения. Он себе и представить не мог, что так вообще бывает. Скорее всего, нечто похожее испытывает эмбрион в утробе матери.
Тепло и уютно. Ничего не надо. Сплошная безмятежность. Он просто наслаждался, не думая ни о чем, ни в чем не нуждаясь. Впрочем, не всегда было так.
Счет времени он давно потерял. В прошлой жизни Вито осознавал себя как матрос на вануэзском судне. Называлось оно еще так поэтично – «Сирокко». В честь ветра.
Плавать начал с малолетства, даже не подозревая, что за груз однажды попадет к ним на борт. И уж тем более ему неоткуда было знать, чем это обернется для него и для всей команды.
На Клыках торговый флот Вануи останавливался часто: ничейные острова все-таки. Главным образом, восполняли запасы пресной воды, зная, где брать. Однако последнее плавание слишком затянулось, и та провизия, что имелась, уже иссякла.
До Аштума её могло и не хватить. Морякам пришлось продвинуться вглубь джунглей. Знали ведь, в тропических лесах бродят, по меньшей мере, тапиры. Свинки пекари. Пропитание себе вануэзцы нашли, но не только.
Их взору открылось то, чего никто на «Сирокко» не ждал обнаружить. Языческое городище при храме, поросшее зеленью, брошенное века назад. Настоящее открытие!
Уже не установить наверняка, кто подал идею исследовать руины и зачем. Быть может, моряки надеялись пограбить развалины, обнаружить золото и драгоценные камни. Либо же просто в них взыграл дух авантюризма, врожденная тяга к исследованиям нового. Так или иначе, все условились прочесать городище. В том числе и Вито.
Он тогда не жалел о поддержке идеи. Горькими слезами обливаться стал уже потом, на борту каравеллы.
Естественно, никаких несметных богатств моряки не нашли. Только смерть и запустение. Призраки тех, кто провел свои последние часы жизни в городище. Останки людей – удивительно свежие. Убитых завезли сюда недавно. Кто? Почему? Непонятно.
Шутка ли, некоторые кучи костей утопали в цветах, прораставших прямо из скелетов – зловещая реальность. Бутоны невиданной красоты. Где были они, там хрономиражи появлялись чаще. Может, просто совпадение. Но кто ж его знает…
Интереса ради моряки забрались аж в храм. Прочесали каждый уголок, до которого смогли добраться. В дельмейском святилище явно кто-то появлялся до них, но покинул храм заблаговременно. Оставил вануэзцев с носом. Им досталась одна единственная ценность – некий саркофаг, в котором покоились мощи неназванного святого.
Большая удача, словом. Так они думали. Ведь всем что на Западе, что на Востоке известно: граждане Деспотата высоко чтят свою религию и всё, с нею связанное. На этом, полагал капитан, можно было неплохо озолотиться. Они забрали гроб с собой, не имея ни малейшего понятия, куда ввязываются. Знали бы они, что еще пожалеют – и как!
Копченое мясо тропических тварей и заполненные до краев бочки с водой позволяли им без проблем добраться до следующего пункта назначения – Ларданского Герцогства. Там экипаж «Сирокко» должен был отдохнуть после плавания недельку-две. И уже потом – со спокойной душой отчалить к берегам родной Вануи.
Только вот что-то пошло не так. Уже в море.
Сама вода моряков не тревожила. Ветер им сопутствовал, горизонт оставался чист, а солнце Тропика Водолея особо не досаждало, прячась по большей части за облаками. Другое дело – сознание. Над каждым матросом собственный мозг шутил по-своему.
Днём на экипаж нападала странная хандра. Начали проявляться симптомы, пограничные с морской болезнью. Хотя вануэзцы людей, к ней склонных, не держали. Одних тошнило, склоняя блевануть за борт. Вторые раздражались по поводу и без. Третьи уходили в себя, не сразу возвращаясь из мыслей на бренную землю.
Вито и сам ощутил эту странную перемену, не подкрепленную очевидными причинами. Голова у него кружилась так, будто он в одно рыло выхлебал бутылку бренди или больше, не закусывая. Это еще ничего. То ли дело галлюцинации: как слуховые, так и визуальные. От них у моряка шли мурашки по коже.
Поначалу он слышал не то звон, не то свист. У него уже бывало такое, врач поставил диагноз – тиннитус, что бы тот ни значил. Или раз в месяц в ушах брякнет, или каждые полгода. Словом, ничего серьезного. Однако в тот день его это напрягало. Сильно.
Больно уж часто звенело, переливаясь то в гул, то в шипение, усиливаясь до стрекотания кузнечиков, если не вовсе шума водопада. Вито не мог никак отделаться от этих галлюцинаций. А когда стал слышать голоса на чужом языке, сердце чуть не катапультировалось из его груди наружу.
Такой речи моряк никогда не слышал. Во всяком случае, ему показалось поначалу. Когда начал вслушиваться, тут же понял по некоторым знакомым словам: это дельмейский. Его голову одолевал чужой монолог на языке Деспотата. Но фразы были исковерканы немало. Судя по всему, наречие принадлежало временам куда древнее.
По мере работы на палубе краем глаза он замечал силуэты, которых видеть был не должен. Вито не сомневался ни на миг, что это не его коллеги по опасной работе. Моряки из Вануи носили форму. А фигуры были одеты так, как ныне даже в Деспотате не одевались. Их тела покрывали открытые раны, из которых текла без конца кровь.
Она пачкала палубу. Вито мотал головой, пытался проморгаться. Смотрел снова. Было чисто. Сознание устроило с ним потешную игру, выбивая из колеи. Привыкнуть к образам, возникавшим из ниоткуда и уходившим в никуда, было невозможно.
Хотя моряк еще молодцом держался. Матрос один пытался забраться в воронье гнездо, увидел там что-то, взвизгнул, как резаная свинья, и сорвался вниз. Его размазало по палубе. На борту поднялась паника. Экипаж утихомирил капитан, послав пулю в небо.
Ужас как рукой сняло. Гибель коллеги списали на несчастный случай. Палубу отмыли. Труп матросам пришлось выкинуть за борт: мало ли, какая болезнь могла их корабль охватить, едва начнут выходить миазмы.
Ещё куда-то пропал щеголь из офицерского состава. Начальство искало его всюду, но так и не смогло отыскать.
Каждый ощущал на себе странное, будто бы потустороннее давление. Вот только экипаж принял негласное решение игнорировать свое помешательство. Тем более, на подходах к Саргузам коллективный бред как рукой сняло. Ответа на вопрос, что это вообще было, никто дать не мог.
И ослу понятно было: всему виной саркофаг, что погрузили на «Сирокко». Либо же та мумия, что покоилась внутри гроба. Вито хотелось кричать об этом, обратить внимание на проблему, но он не мог. Своему же экипажу он перестал доверять на ровном месте. Ощущение складывалось такое, будто они убьют его, если ляпнет хоть слово про мощи.
Местная береговая охрана досмотрела команду корабля, вынюхала все уголки судна, однако так и не обнаружила ничего, что их смутило бы. Зафиксировали число больных цингой, обещая предоставить команде квашеную капусту.
Офицеры разобрались с бюрократией, посвященной соглашениям между Герцогством и Республикой. После этого каравеллу пропустили в акваторию на стоянку.
Команда «Сирокко» так и не сошла на берег, чтобы размяться. Даром что морякам буквально хотелось бежать в Город, подальше от саркофага. Экипаж капитан убедил спокойно выспаться, прежде чем полностью отдаться отдыху на суше.
Легче сказать, чем сделать. В гондеке той ночью даже просто находиться было невыносимо. Те, кого с ног свалила цинга, стонали без умолку, бубнили себе под нос что-то, будто бредили. Хоть тресни, увещевания оказались бесполезны. Остальные моряки попросту ворочались в гамаках, мучаясь от бессонницы.
Абсолютная тьма на палубе и общая истощенность команды сделала своё дело. Моряки засыпали один за другим. Со временем и Вито захрапел.
Его перестали мучить пленники цинги. Преследовать мысли о саркофаге. Он растворился в забытье, не видя ни кошмаров, ни снов. Даже не понял, что спит. Моменты сменили один другой, и он очнулся.
