скачать книгу бесплатно
Отец Базиль. Ну, неудивительно…
Сверчок. Дайте немного серебра, отче. Люк-кузнец говорит мне: «Ищи серебро, Сверчок! Ищи серебро и железо, и железо, и серебро!» Чудо прямо тут, рядом, прямо тут, рядом… Это не ересь, это знак, отче… Дайте немного серебра-серебра…
Отец Базиль (по-отечески ласково). Поди прочь, Сверчок.
Виктор из темноты швыряет сверчку под ноги серебряную чашу для причастия.
Виктор. А вот это интересно… Бери свое серебро, дурачок. Правда, не самое чистое… Отче Базиль, видно, приберег слиток чистейшего серебра, который в День святого Антония ему подарил граф, на какие-то более благие цели… А, отче Базиль? А где вы собираетесь со своим Стефаном, дурачок?
Сверчок. Спасибо… добрый темный господин, добрый темный господин… Спасибо, отче Базиль! У колодца! Мы собираемся у старого колодца. Вчера Стефан Богоносный проповедовал со старой груши, но сегодня ее кто-то срубил…
Виктор. Хо-хо, вы слышали, отче? Богоносный! Уходи, Сверчок! Пошел прочь, дурак!
Сверчок уходит.
Отец Базиль. Уходите и вы.
Виктор. Отче! Вы расстраиваетесь из-за этой растреклятой чаши? Да это дешевка, грязное серебро!
Отец Базиль. Это чаша причастия. Может, хватит уже богохульствовать…
Виктор (смеется). Может, хватит уже лицемерить, отче?! Но все равно! Я знал, что Господь меня направил к вам не зря! Спасибо вам! Спасибо! Стефан Богоносный – это явно позанимательнее охоты и танцев! И помните про моего дядю, если его не выдадут… Все сгорит! Два дня! А если найдут ваши котлы в подвале церкви, то можете сгореть и вы… Это, пожалуй, тоже будет занимательно! Если так случится, то обязательно приеду посмотреть! Кто знает, может, ради зрелища и сам попрошу отца проверить подвал? (Собирается уходить.)
Отец Базиль. Вы – птенчик, Виктор. Вас не излечит ни развлечение, ни лжепророк. У вас нет цели. У вас нет искры. Вам страшно посмотреть жизни в глаза. Страшно вырваться из отцовского замка. Вы, как колокольный язык, безвольно болтаетесь и бьетесь о края вашей скудной жизни, производя неимоверный шум.
Виктор. А вы бесстрашны. Что будете делать, отче Базиль?
Отец Базиль. Молиться.
Виктор усмехается и уходит, отец Базиль остается стоять. Капли падают в чаши с потолка.
Пастораль пятая
Кузница Люка-кузнеца. Молодой Люк-кузнец разводит огонь в горниле. К стене прислонена толстая древесная ветка. Входит Тома, стоит, молча смотрит на Люка-кузнеца, Люк-кузнец оборачивается.
Люк-кузнец. А, Тома. (Пауза.) Плохое дерево не горит. (Пауза.) Это старая мэрская груша.
Тома. Я в детстве ел с нее плоды.
Люк-кузнец. О! Ну при мне она уже была сухая! Бабушка мне рассказывала, что в ней живет эльф, который оберегает Мэр от напастей, и что грушу нельзя трогать. Ствол у нее и впрямь был похож на тело человека. Ствол растраивался, будто человек тянет руки к небу.
Тома. А еще похоже на трезубец дьявола.
Люк-кузнец. Да ладно тебе, ты что, не веришь в эльфов? А и правда, Мэр всегда обходили напасти… До этого года. Впервые такой голод. Такая тоска… Ты как, Тома, веселишься? Вот я на ярмарках веселился. (Слезы в голосе.) Мы с моей Клэр, бывало… На ярмарках жонглер Мордекай со своими немыми музыкантами… Ох, как они играли! Мы с Клэр – в пляс, будто святой Вит нас хлестнул вожжой пониже спины. Ох и хороводы там были! Плясали пьяные, покуда не падали, так было хорошо. Пляшешь, и будто ничего дурного больше нет. Больше нет графа с его поборами, больше нет волчьих стай в лесу, больше нету парши на пшенице, нету разбойников, ангелы радуются, и Господь улыбается на своем престоле!
Клэр моя, Клэр… Бедная моя. А говорят, Мордекай со своими жонглерами идет к нам, то-то весело будет, а? Как они дунут в свою волынку, так и попляшем! Соберемся всем Мэром, как бывало, у старой груши, и попляшем! А груша… Ее же кто-то срубил…
Тома. Не было в груше никакого эльфа.
Люк-кузнец. Что ж, уже нету, это ясное дело. Ну а если Мордекай не дойдет до нас, так не беда. Можно и без веселья. Поважнее сейчас дела творятся. Я же от греха очищаюсь. Все-таки хорошо Господь управил. На ветке этой груши, на одной из ее «рук», стоял Стефан, когда пришел в Мэр. Первая проповедь его была. Вот она, эта ветка (указывает на толстую ветку, стоящую в углу). Я из нее сделаю для Стефана посох.
Тома. Не нужен ему никакой посох.
Люк-кузнец. Тома! Чудак ты! Как же пророку без посоха! Пророку без посоха никак! Это штука полезная, его можно в змею, ежели что, превратить! А ты думаешь, как Святой Поход Стефана через море перейдет? Стефан, как пророк Моисей, ударит оземь посохом перед морскими волнами, и море расступится! А посох ему я справил! Да и что там, я буду рядом с ним! Стефан сказал, что я тоже могу пойти с его войском! Что сделаю посох, и мне простятся все прегрешения! И я буду идти меж стоячими волнами к граду Иерусалиму среди радостных детей, и впереди будут гореть его золотые волосы и серебряный крест на его посохе!
Тома. У Стефана волосы черные, кузнец, и слушай меня, два раза повторять не буду. Я к тебе зашел сказать, чтобы ты подальше от него держался.
Люк-кузнец. От кого?
Тома. От Стефана. Он мне как сын.
Люк-кузнец. Да ничего в вас похожего нет! Он прекрасен, как девица, а ты дрянной, как крот! Он нежный, Голос звонкий! А ты…
Тома. Грушу я срубил. Чтобы не было у Стефана искушения ум баламутить ни себе, ни вам.
Люк-кузнец. Ты, Тома, проповедь Стефана не заглушишь. тома. Он малец еще. У него другая судьба, крестьянская. Он станет мне сыном.
Люк-кузнец. Это Господу решать, какая у него судьба! Да ты что, обрубок, на Святой Поход покушаешься?
Тома. Я тебе дам обрубка!
Дерутся.
Люк-кузнец. Где он? Он с тобой пришел? Стефан!
Тома (пытается сломать ветку). Жди меня, сын! Сейчас я этого борова проучу, и пойдем на охоту! (Люку-кузнецу.) Не смей на него зариться, кусок дерьма!
Люк-кузнец(отбирает ветку, берет в руки молот). Пошел прочь, Тома. Раздавлю тебе молотом голову в один мах. Мне тебя не жалко, Тома.
Тома. Ничего не говори больше моему мальцу про Поход.
Люк-кузнец. Он – мой поводырь. Стефан мой… Он – ангел златовласый, не трогай его своими нечистыми лапами…
Тома. Я тебе глаза выдавлю, содомит… Отцу Базилю скажу… Люк-кузнец. Скажи-скажи… Стефан! Иди сюда, Стефан!
Скажи этому мужику, что не хочешь с ним идти!
Тома. Да, Стефан, иди сюда! Да захвати камень побольше! Повалим эту свинью, зарежем и бросим в канаву!
Люк-кузнец. Стефан!
Тома. Стефан!
Люк-кузнец. Стефан!
Тома. Стефан!
Люк-кузнец. Ушел он. Ты ему не нужен, Тома.
Тома. Закрой пасть. Стефан!
Люк-кузнец. Он боится тебя. Спрятался. Ты его не заставишь молчать, на пути Похода не станешь.
Тома. Не будет от меня мой сын прятаться! А ну посторонись, мразь!
Тома выбегает из кузницы, Люк-кузнец опускает молот.
Голос Томы. Стефан! Сын! Где ты, сын?
Люк-кузнец(возвращается к горнилу). Он ушел. Глупый крот этот Тома. Стефан знает это, Стефан придет ко мне. Может, он уже спрятался на полатях, там, где голуби… Да, Стефан? Ты тут? Пророка всегда можно сделать из крестьянина, а вот крестьянина из пророка… Гнусный крот этот Тома…
Входит Отец Базиль с пергаментами в руках.
Отец Базиль. Все у тебя снаружи засижено птицами, я чуть не поскользнулся на пороге!
Люк-кузнец. Здравствуйте, отче! Это голуби. Вернулись в старое гнездо. Добрый знак, голубь – птица Божья, так ведь?
Отец Базиль. Да уж…
Люк-кузнец. Птица Божья, да и съедобная…
Отец Базиль. Куда это Тома пошел?
Люк-кузнец. Да хоть к дьяволу, отче…
Отец Базиль. Епитимья.
Люк-кузнец скороговоркой читает молитву «Pater Noster».
Люк-кузнец. Отче, вот послушайте, какую мне мысль Господь послал: пророка из крестьянина всегда можно сделать, а вот крестьянина из пророка – никогда…
Отец Базиль. Налей мне вина, Люк.
Люк-кузнец. Отче, Господь с вами, голод.
Отец Базиль. У тебя всегда есть.
Люк-кузнец. Хитрый вы, отче. Ну, пастырю надо быть хитрее чад своих. У меня только браги немного.
Отец Базиль. Неси.
Люк-кузнец достает спрятанный бурдюк, наливает отцу Базилю и себе.
Что ты делаешь?
Люк-кузнец. Плавлю серебряную чашу, отче, которую вы пожертвовали для отрока Стефана. (Пьет.) Да осияет вас благодатным светом с небес за это.
Отец Базиль. Не стоит благодарностей.
Люк-кузнец. Разгорается уже. Груша. Горит плохо… Буду крест отливать. Для посоха ему. Отче Базиль, что за радость смотреть на Стефана, что за радость слушать его! Вы бы его слыхали. Как он говорит о Святом Походе…
Отец Базиль. И ты лжепророку поклоняешься?
Люк-кузнец. А что за волосы у него, отче! (Пьет.) Золотые, как у ангелов, их по ветру веет, и осеннюю хмарь будто Господней рукой сносит, как-то светлеет сразу… А очи его, святой отец… В них мудрость недетская и такая Божья красота, что сразу тонешь, сразу тонешь…
Отец Базиль. Постой, Люк, постой… Ты уже когда-то мне это говорил… (Пьет.)
Люк-кузнец. А руки! Тонкие такие, будто ивовые веточки, но видно, что крепкие, как железный прут. (Пьет.)
Отец Базиль. И про ивовые веточки говорил…
Люк-кузнец(пьянеет). Нет, не говорил, отче… Только вот Стефан редко улыбается. Все печальный больше, или это у пророков так заведено? А, отче? Нельзя смеяться пророкам? Я бы хотел Стефана развеселить. (Пьет.) Хотел бы, чтоб он улыбался. Чтобы порадовался. Вот Мордекай приедет со своими жонглерами… Если к тому времени еще в Поход не уйдем, затяну Стефана в хоровод! Ведь должны же и Божьи люди радоваться, а? Веселиться! (Пьет.)
Отец Базиль. Это не Стефан, это ты печальный, Люк.
Люк-кузнец. Все башмаки мы со Стефаном от пляски разобьем! Будем хохотать! Будем радоваться! Будем рукой вот так делать! И-и-э-эх!
Отец Базиль. Это твоя Клэр так рукой делала.
Люк-кузнец. Надо нам выпить, отче, скорее выпить… Отец Базиль. И руки у Клэр как ивовые веточки были… Люк-кузнец (плачет). Да пейте вы уже, святой отец!
Отец Базиль. И про Божью красоту в ее глазах ты рассказывал… рассказывал, что тонешь в ее глазах, сразу тонешь…
Люк-кузнец. Нет! Нет! У Клэр теперь глаза как сгнившие виноградины! А у Стефана, моего пастыря – живые! Живые глаза! Я уйду с ним! Он меня уведет от всего этого мрака, отче! Прочь уведет туда, где мы обретем святыни, и я забуду про всю свою жизнь, что была до этого! И буду подле него, буду ему верным другом и спутником. И Стефан будет посохом, что я ему подарю, совершать чудеса, и меня назовут «Л юк-что-сковал-посох». И я буду любим, отче! И во мне будет благодать! (Плачет.)
Отец Базиль. Я помню, как ты вез Клэр с ярмарки. Она еще была жива. Ты что-то растерял с тех пор, Люк. Вообще-то я – плохой человек, но с тобой я почему-то добр. Может, это потому, что ты без вопросов делаешь, что я говорю? Может. Я же отслужил по ней мессу, Люк, и не взял с тебя ни солида. Я похоронил ее на обычном кладбище, хотя она умерла гнусной богомерзкой смертью под ногами пляшущей пьяной толпы. Я все сделал, чтобы ты поскорее пережил свое горе, но ты не хочешь. Оплачь ее наконец. Нет никакого златовласого Стефана, а есть только твоя жена, Люк. Твоя жена, которую прибрал к рукам Господь.
Люк-кузнец. Ненавижу.
Отец Базиль. Кого ты ненавидишь?
Люк-кузнец. Я не могу сказать.
Отец Базиль (усмехается). Понимаю тебя. (Льет.) Но к делу. (Отдает Люку-кузнецу пергаменты.) Мне нужно, чтобы ты выковал это за два дня, Люк. Да смотри внимательнее! Медное крыло, да маленькие колеса, большой обруч да маленький котелок. Два дня! Я тебе за это дам столько еды, сколько сможешь увезти на своей кляче. Сделаешь?
Люк-кузнец. Я хочу в Поход, отче Базиль…
Отец Базиль (пьянеет). Выкуй мне эти мелочи за два дня и ступай куда хочешь! Что тебе нужно для этого?
Люк-кузнец. Восемь мер меди и железный слиток.
Отец Базиль. Будет тебе восемь мер и слиток. На! Выпей! Соберись! Ревешь, как баба! Смешно смотреть! Ты еще ничего, считай, не потерял! Если бы ты знал, что потерял я, ты бы понял, что счастлив, как дитя!
Люк-кузнец. А… а что вы потеряли, отче?
Отец Базиль. Если бы ты знал, кем я был, Люк… где я жил… кого я любил… ты бы кинулся целовать мне ноги… кинулся бы сразу. (Преображается.) Я владел когда-то землями величиной с три Вандомских графства! У меня была жена, прекрасная, как месяц, она носила в волосах жемчужины вот такой величины! Мои дети… Двое мальчишек… Я до сих пор иногда слышу топот их ног, сбегающих со Смотровой башни… Хм. Смотри, никому только не проболтайся, не то я… А, тебе все равно не поверят… Нуда… И все! Все вмиг исчезло! Рассыпалось! Вавилонская башня. Всю мою жизнь подняли на вилы. Я сам едва не рассыпался в прах…
Люк-кузнец. Так вы… вы благородный? Разве так бывает? Разве можно потерять враз такое количество счастья?
