скачать книгу бесплатно
Когда Денис присоединяется к ребятам, его уже ждёт горячий кофе и «бутерброд от Али». У всех собравшихся на завтрак лица веселые, но вместе с тем и напряженные перед предстоящей операцией. Все прекрасно понимают, что нужно делать, но всё-таки немного нервничают перед неизвестностью.
– Повторяю, что частотой пользуемся только в случае тревоги. – обращается Гиссар к Али и Денису.
– В случае тревоги выход по той же частоте? – уточняет Рамит.
– Пока да, но я через пару дней её должен поменять. Я сообщу вам по прибытии. Пока что уходим на двое суток, как и планировали.
– Понял.
Денис успевает дожевать свой бутерброд, как раз к тому моменту, когда Гиссар поднимается во весь рост и приглушенным голосом объявляет:
– Время!
Собровец инстинктивно кидает взгляд на часы. Ровно 6 утра. Послушно следуя команде, он вскакивает и хлопает Али по плечу.
– Спасибо за завтрак!
– Всегда пожалуйста.
После чего Денис берёт из палатки свой рюкзак и табельное оружие с глушителем, засовывая его за пояс.
– Эй, ты забыл кое-что! – раздаётся знакомый голос.
Денис оборачивается. Это Туран. В руке он держит веревку.
– Вот, держи, дружище!
С этими словами он протягивает верёвку Денису.
– Из конского волоса?
– Ну да! Как и обещал.
– Спасибо, брат! А ты теперь как?
– Да, я уж как-нибудь в палатке перекантуюсь. Тебе нужнее сейчас
– Ну, удачи!
– И тебе удачи в походе! Надеюсь, верёвка выручит. Как меня много раз выручала!
Денис берёт веревку, обнимает Турана и быстрым шагом направляется к месту сбора.
Группа из трёх человек оперативно выдвигается из лагеря по направлению на юг к реке Пяндж, по которой проходит граница с Афганистаном. Впереди Али с Гиссаром, следом за ними Денис, как и обговаривали ранее.
– Сколько нам примерно топать до реки? – полушепотом интересуется Денис у Али.
– Примерно километров тридцать пять по прямой.
– Тридцать пять! – повторяет Денис. – Нехило!
– А ты марш-броски во время службы часто бегал? – интересуется у него Гиссар.
– Ну, бывало, конечно.
– И на какие расстояния?
– Примерно на такое же, километров двадцать пять или тридцать.
– Значит, для тебя ничего необычного в этом не должно быть.
– Командир!? – обращается с вопросом Денис.
– Да?
– Насколько я понимаю, здесь в Тигровой балке, есть вполне себе приличные грунтовые дороги, ну с севера на юг, например. А почему мы не на машинах, а только пешком передвигаемся?
Гиссар, улыбается.
– Ответ лежит на поверхности, С учётом того, что кроме нас здесь никого нет, то и машин никаких на этих дорогах нет. Ну, в лучшем случае, одна раз в месяц проедет, соответственно, передвигающихся по центральной дороге, на автотранспорте, могут сразу же обнаружить. И с лёгкостью ликвидировать, из того же ПЗРК. А наша цель – наоборот отыскать противника первыми, и нейтрализовать.
– Логика, конечно, есть. – соглашается Денис. – Правда, скорость передвижения падает в несколько раз.
– Я, если честно, даже не представляю, как мы сможем отследить прячущихся в джунглях боевиков, разъезжая по главной дороге на автомобиле?
– Ну, а ребята из подкрепления, наверное, уже на транспорте доберутся к нам в случае, если мы обнаружим и будем вести банду Шакира?
Гиссар без раздумий отвечает.
– Тут уже всё будет зависеть от места, где мы сможем отыскать лагерь моджахедов. Грунтовая дорога идёт с севера на юг до озера Халкакуль, затем огибает Безымянное озеро и прерывается. Дальше, во всей остальной части на юге Тигровой балки – никаких дорог нет до самого Пянджа и границы с Афганистаном. Так что там – только оленьи тропы…
* * *
За время похода удаётся сделать два привала, чтобы отдохнуть, перекусить, и главное – попить воды. Гиссар постоянно сверяет свои часы с компасом, стараясь держаться правильного направления, и не выбиваться из графика, что, в свою очередь, позволит успеть добраться к берегу Пянджа до заката. Также на карте командир оставляет какие-то заметки, отмечая ту или иную пройденную тропу.
– Приходится вносить корректировки в случае, если произошли какие-то изменения на местности. – поясняет он Денису, с интересом заглядывающему в его карту во время очередного привала.
– А разве такое может быть?
– Конечно. Вот, например, граница между Таджикистаном и Афганистаном проходит по реке Пяндж. Афганский берег слева, а Таджикский справа по течению реки. Но в результате изменения русла реки в Хамадони, часть таджикских земель оказалась на левом берегу. Кроме этого, некоторое тропы на карте исчезли – их больше нет. Но появились новые. Соответственно, такого рода детали я отмечаю, чтобы у нас была актуальная информация и обратно до лагеря путь теперь будет намного легче и быстрее.
Следуя строго на юг, отряд двигается по местности, когда одна природная зона сменяет другую. Выйдя из турангового леса, они попадают в фисташковые рощи с зарослями можжевельника. Почва здесь значительно суше, по сравнению с лесной туранговой, соответственно двигаться по ней намного проще, так как она не проваливается под ногами. Пройдя около десяти километров по фисташковому редколесью, члены группы замечают, что оказываются в самой настоящей саванне, поросшей высокой пожелтевшей от недостатка влаги травой.
– Предлагаю всем ускориться! – говорит Гиссар, всматриваясь вдаль. – Здесь, на открытом пространстве, боевики уже точно не будут разбивать свой лагерь, соответственно, и маскироваться особо незачем.
– То есть ты предлагаешь перейти на бег? – уточняет Али.
– Ну, хотя бы не на бег, а на очень быстрый шаг. – улыбается командир.
Этот «очень быстрый шаг» был фактически сродни марафону. Группа теперь двигается ещё быстрее, стараясь поскорее покинуть открытое пространство саванны, где лучи палящего солнца, из-за отсутствия деревьев и тени, ощущались в несколько раз сильнее.
* * *
Наконец, вдали, у самого горизонта, показалась узкая зелёная полоска.
– Ну, всё, почти что добрались до тугаев! – радостно объявляет Гиссар.
– Это значит, что мы уже прошли более половины пути? – спрашивает Денис.
– Я бы даже сказал, что осталась только треть, если, не меньше.
– Тогда чего же мы ждём? – нарушает тишину, молчавший всю дорогу Али. – Давайте ускоримся и побыстрее доберёмся туда. Я, если, честно, уже вконец спёкся на этом солнце.
С этими словами, он вытирает катившийся градом пот со своего раскрасневшегося лица.
– Согласен! – поддерживает Денис, ускоряя шаг. Пот заливает его лицо, и попадая в глаза, вызывает достаточно неприятное ощущение непроходящего зуда.
Безусловно, тугаи являли собой естественную защитную зону от жаркого солнца, но вместе с тем, передвигаться в этой густой чаще тростника было значительно труднее, нежели по открытой саванне. Приходилось буквально прорубать ножами себе путь в зелёной камышовой стене, а это в значительной степени замедляло передвижение. Ко всему добавились грунтовые воды, которые здесь выступали из почвы, и, подчас, приходилось идти по щиколотки в воде.
– Ну вот, мы и у цели! – переходя на шёпот декламирует Гиссар, когда они слышат еле заметный шум воды впереди. – За этой полоской тростника – Пяндж.
И действительно, пройдя ещё несколько десятков метров, можно было увидеть спокойные мутные воды широкой реки, отделяющей их от границы другого государства.
– За этой рекой, уже Афганистан… – произносит Али осторожно, пригнувшись, выходя к воде и стараясь спрятаться за стеблями тростника.
– Граница в этом месте проходит по середине реки… – уточняет Гиссар, вглядываясь в противоположный берег, который находился километрах в двух от того места, где стоял их отряд.
– Как я вижу, пока что здесь всё спокойно. – произносит Денис, также устремляя взгляд на другую сторону. – Никаких следов боевиков…
Гиссар, посмотрев на него, ухмыляется:
– А ты думаешь, что именно в этот самый момент мы станем свидетелями того, что моджахеды активно плывут на своих судёнышках в сторону нашего берега?
– Ну не так, прямо буквально. Я в общем имел в виду, что здесь относительно спокойно.
– Это, да. Ключевое здесь слово – относительно. Поэтому, ребята, предлагаю долго не светиться здесь, на берегу, как «три тополя на плющихе», а вернуться в тугаи, где нас точно никто не увидит с противоположной стороны и начать патрулирование по заданному маршруту.
Группа удаляется от берега реки и вновь оказывается в густых зарослях тростника. Медленно и без лишнего шума продвигаясь вдоль речной долины, они стараются отмечать любые подозрительные детали, но явных свидетельств недавнего присутствия людей, пока так и не удаётся найти.
С закатом солнца начинают активизироваться беспощадные комары, которые, буквально целым роем осаждают членов отряда.
– Мы прошли уже пару километров вверх по течению, и пока что всё тихо. – констатирует Гиссар. – Предлагаю двигаться в том же направлении и, параллельно, искать подходящее место для ночлега.
– Как говориться, утро вечера – мудренее. – замечает Али.
– Точно подметил! – поддакивает командир.
– Нам бы, желательно, для поиска места для ночлега отойти ещё подальше от реки – поближе к саванне. – предлагает Денис. – Там комаров поменьше будет. А то ночью не дадут спать – сожрут.
– Давайте! – Гиссар без возражений сворачивает на север. – Отойдём на несколько сот метров вглубь.
Через некоторое время он добавляет:
– Кстати, у меня есть неплохой крем от комаров.
– И ты всё это время молчал? – с нескрываемой иронией в шутку спрашивает Денис.
– Тебе он всё равно сейчас бы не пригодился. Пока идёшь – потеешь и, тем самым. весь крем смываешь. Остановимся на ночлег, потом уже мажься, сколько тебе угодно.
– Ну хоть, что-то! Спасибо! – обрадовавшись, произносит собровец.
Спустя ещё полчаса подходящее место было найдено. Им оказывается небольшая сухая площадка у самой границы тугаев, выстланная павшим тростником. Она находится на некоторой возвышенности, что даёт возможность кругового обзора, а также тактического преимущества, в случае отражения внезапного нападения. Так как в целях безопасности разводить костёр не имело смыла, ужинали холодными консервами из принесённых в дорогу припасов.
– До рассвета, ещё девять часов. – отправляя ложку тушенки в рот, приглушённо говорит Гиссар. – Соответственно в караул идём по три часа каждый. Я себе, на правах командира, оставляю самую неудобную часть – середину. Вы уж сами распределяйтесь, кто сейчас, а кто перед рассветом…
– Я лучше утром пойду. – шепчет Али. – Мне тяжко рано вставать, поэтому в дозоре, как раз и раскачаюсь.
– Возражений нет. – подхватывает Денис. – Заступаю сразу после ужина.
– С этого места, даже река кое-где просматривается. – кивая в сторону Пянджа произносит Гиссар. – Так что, ребята, прошу особое внимание в дозоре сконцентрировать именно на реке и ближайшем к нам береге.
– Ты думаешь, этой ночью пойдут? – бросает Денис.
– Вероятность очень высока. Судя по всему – их здесь ещё пока нет. Так что переправы можно ожидать в любой момент.
Незаметно спускается тёмная южная ночь и лишь свет молодого полумесяца освещает пышные метелки тростникового леса.
– Тут без прибора ночного видения, конечно же не обойтись. – протягивает Али.
– В дозоре обязательно – только с ним. – коротко резюмирует Гиссар.
И спустя несколько секунд добавляет:
– Ребята, в случае появления волков, шакалов или гиен, ни в коем случае не стреляйте и не зажигайте сигнальных ракет. Кричать тоже не надо. Мы сейчас, фактически у самой границы, откуда боевики могут появиться в любую минуту. Нам никак нельзя себя обнаружить.
– А в случае появления более крупного хищника, леопарда или тигра, например? Стрелять-то можно? – спрашивает Али. – У нас же и пистолеты и автоматы с глушителями.
– Во-первых, ты сам знаешь, что от глушителя тоже есть звук, ведь он не бесшумный, всё-таки. Поэтому стрелять вообще здесь нельзя. А во-вторых, о тиграх в этих местах я давно уже не слышал.
– Мне один аксакал рассказывал, когда я ещё в первую командировку сюда приезжал, что они иногда захаживают с территории Афганистана. – гнёт свою линию Али.
– Во всяком случае, мне о таких случаях неизвестно. Поэтому, никаких выстрелов, огня и шума. В случае реальной опасности – дозорный будит остальных и вместе уже по ситуации решаем. А теперь отбой! Спокойной ночи!
С этими словами, Гиссар, завернувшись в свой спальный мешок, закрывает глаза. Денис с Али, переглянувшись, лишь пожимают плечами. Али следует примеру командира, а Денис, настраивая свой прибор ночного видения, удаляется на дюжину метров в сторону – нести ночной караул.
* * *
Почти всё время он, напряжённо всматривается через свой прибор ночного видения в сторону реки. Сначала может показаться, что вокруг ни души, и вокруг стоит звенящая тишина. Но это обманчивое ощущение. Прислушавшись, можно заметить, как шумит камыш от дуновения ветра. Вдруг внезапно где-то вдали ухнет сова. Огромный сом всплеснёт воду у самого берега реки. А затем и волки затягивают свою грустную оду луне, в самом сердце саванны.