Новая жизнь тёмного властелина. Часть 1

* * *

За ужином я слушал Силаевых молча, с интересом. Заглядывал в декольте боярыни Кишины. И чувствовал себя за столом совершенно лишним.

* * *

После ужина, прежде чем снова пойти мыться, я проделал малый разминочный комплекс – проверил, как продвигается процесс улучшения рефлексов. Убедился, что на эталонный образец – воина Моз – пока походил слабо. Но всё же остался доволен результатом: скорость реакции улучшилась, да и силёнок прибавилось.

Хорошее питание и магия, разумеется, не могли полноценно заменить многолетние тренировки. Но вполне эффективно перестраивали тело под нужный мне шаблон.

Стемнело.

Перед сном распахнул на окне ставни. Впустил в комнату свежий воздух и вездесущую мошкару.

Но едва я погасил в свет, как в мою дверь постучали.

Явилась Мышка.

Бледная, с широко раскрытыми глазами. Она пугливо вглядывалась в темноту.

– Не спишь? – спросила она. – Можно я войду?

Сказал:

– Заходи.

Мелкая рванула к моей кровати, шлёпая босыми ногами по ковру. Запрыгнула на постель. Вцепилась холодными пальцами в мою руку.

– Что случилось? – спросил я. – Ты чего трясёшься?

– Страшно, – шёпотом сообщила Мышка.

Оттопырила нижнюю губу.

– Чего ты испугалась? Где твоя охрана? Они же весь день за тобой ходили!

Мелкая вздохнула.

– За дверью стоят. А что от них толку? Тогда меня тоже… охраняли. Но оно всё равно пришло! Оно их не боится.

Шмыгнула носом.

– Кто пришёл? – спросил я.

– Оно, – повторила Мышка.

Завертела головой, осматривая тёмную комнату. Ещё крепче стиснула мою руку. Приблизила лицо к моему уху и прошептала:

– Тётя Меря сказала, чтобы я никому о нём не говорила. Она думает: вы посчитаете меня маленькой трусихой. Решите, что я позорю свою фамилию. И что я обманщица. Но ты же не станешь обо мне так думать, Кира? Ты же моя подруга? Правда-преправда?

Я взъерошил её волосы.

– Никакая ты не трусиха, боярышня Алаина. Ты смелая девочка. Уж я-то это знаю.

Зрение у моего нынешнего тела по ночам всё ещё никудышнее. Но глаза кое-как привыкли к темноте. Потому я заметил, что мелкая нахмурилась.

– Не называй меня так, Кира! – сказала она. – Не хочу быть Алаиной! Я Мышка!

– Как скажешь.

– Так и скажу! Ты сама говорила: наплевать, что думают о тебе другие! Я теперь считаю себя Мышкой. Никогда не любила это дурацкое имя: Алаина. Звучит… противно. Пусть мама называет меня, как угодно. И в школе тоже. Но ты, Кира, зови меня, как раньше. Ладно?

– Договорились, Мышка, – сказал я. – Так чего ты прибежала? Кого испугалась?

– Чудовища.

– Какого ещё чудовища?

– Ты точно не будешь смеяться, Кира? – спросила мелкая. – Правда-преправда?

Её глаза влажно блестели.

Несмотря на это она выглядела забавной.

– Обещаю, – сказал я.

Очень хотелось улыбнуться.

Но я закусил губу. Изобразил серьёзного взрослого человека.

Мышка снова поднесла губы к моему уху.

– Я помню, кто утащил меня тогда из дома, – сказала она.

Повернулся к ней.

– Вспомнила, кто тебя похитил?

– Тихо! Да. Я видела его.

Приподнял брови.

– Узнала? – спросил я. – Ты с ней знакома?

Мелкая замотала головой.

– Нет, – прошептала она. – Я не рассмотрела его лицо. Только глаза.

Замолчала, вновь огляделась. Пугливо, словно… мышка.

– Они были страшными! Красными! Светились, как угольки. Правда-преправда! У людей таких не бывает. Меня утащило чудовище, Кира! Я не обманываю! Так и было! Ты мне веришь?

Мелкая настороженно смотрела мне в глаза.

Я сумел не улыбнуться. Сохранил серьёзное выражение лица.

Кивнул. Повёл плечом.

– Конечно верю, Мышка.

Мелкая робко улыбнулась.

– Я знала, Кира, что ты моя самая лучшая подруга. А тётя Меря в друзьях не разбирается. Мама – да, мама бы не поверила. И Росля тоже – она говорила, что чудовищ не бывает. Как здорово, что у меня теперь есть ты, Кира! Я тебя люблю!

Мышка вскочила на ноги, обхватила руками мою шею – стиснула её, затруднив мне дыхание. Всхлипнула.

Я похлопал её по спине.

Спросил:

– Это что за рыдания? Ну-ка прекращай лить сопли. Ты же Мышка, а не какая-то там… маленькая Алаина.

Мелкая утёрла рукавом слёзы.

– Я не плачу, – сказала она. – Это… так, глаза чешутся.

Протянул её носовой платок.

Мышка высморкалась.

– Можно я с тобой сегодня посплю, Кира? – спросила она. – Пожалуйста! Хотела переночевать у мамы, но она ушла спать к тёте Кишине.

Я кивнул.

– Почему бы и нет? Кровать большая. Места хватит. А если вдруг явятся чудовища – не переживай, глазки я им выколю. Ты меня знаешь.

На лице Мышки расцвела улыбка.

– Спасибо, Кира! Я знала, что ты меня не прогонишь! С тобой я ничего не боюсь!

Мелкая снова бросилась меня обнимать.

Я стойко вытерпел всплеск её эмоций.

– Только сообщи своим охранницам, что останешься здесь до утра, – сказал я. – Чтобы они тебя не потеряли. Ворвутся к нам ночью – разбудят. Не выспимся. Нам это надо?

Мышка закивала. Свесила с кровати ноги, спрыгнула на ковёр. Она походила на привидение: при свете звёзд, что проникал в комнату из окна, её волосы и белая одежда слегка серебрились.

Не слышал, что мелкая говорила слугам рода. Вернулась она с улыбкой на лице. С разбегу запрыгнула на постель.

– Всё. Сказала.

Надежда на то, что Мышке не позволят остаться в моей комнате до утра, растаяла.

Нужно валить из этого дома. Тут мне покоя не будет.

– Молодец, – сказал я. – Тогда укладывайся. Твоя сторона та, я сплю на этой. Чур, ночью не храпеть и не толкаться!

– Я не храплю!

Мышка забралась по одеяло.

– Все так говорят, – сказал я.

Демонстративно зевнул. И метнул заклинание.

«Сон» подействовал на мелкую мгновенно.

Глава 9

Утром меня разбудила Мышка.

Слышал на рассвете, как она уходила – теперь проснулся, когда вернулась.

Она ввалилась ко мне в комнату шумная, весёлая.

– Вставай, Кира! – сказала мелкая.

Запрыгнула на кровать, стала теребить моё плечо.

– Что стряслось? – спросил я.

Щурил спросонья глаза.

– Утро стряслось, – сообщила мелкая. – Пора идти завтракать. Поднимайся!

* * *

В просторной столовой пахло свежей выпечкой и кислой капустой.

Вслед за Мышкой я уселся за стол. Слуга задвинула мой стул, налила в бокал ягодный морс. И мне, и мелкой. Я приподнял брови, указал слуге на кувшин с вином. Женщина послушно придвинула к стакану с морсом бокал, плеснула туда похожий цветом на кровь напиток.

Я пригубил вино – кислое, терпкое; несомненно, лучше того ужасного пойла, что мы с боярыней Варлаей пили в Оргоне.

Дегустируя вино, снова полюбовался на роскошное декольте Кишины. Кафтан на боярыне сменился. Но его содержимое осталось великолепным.

Всё не мог запомнить цвет глаз боярыни. Потому что мой взгляд упрямо не желал задерживаться на лице жены Варлаи – отпускался ниже.

От созерцания гладкой загорелой женской кожи меня отвлёк знакомый голос – завтрак в доме сестры вновь почтила вниманием Меркула Силаева. Она отчитывала за неведомую мне провинность слугу. Её слова сочились сарказмом и ядовитой иронией.

Полной противоположностью тётке выглядела сестра Мышки. Росля снова была молчалива. Не реагировала на тёткины шутки. Мусолила в голове явно безрадостные мысли. Постукивала о зубы ложкой – наверняка не заметила, что приступила к еде раньше других.

Едва уселись за стол – речь сразу же пошла обо мне.

Боярыня Варлая поведала всем о попытках прояснить моё происхождение: неудачных. Никто из «знающих» людей, с кем она успела пообщаться, меня не признал. И никто не поделился с Силаевой догадками о том, к какому из боярских родов могла принадлежать моя мать.

– Но ты не переживай, Кира, – сказала Варлая. – То, что ты не простолюдинка – очевидно. Найти твоих родных – дело времени.

Я не сразу сообразил, о чём говорила боярыня.

Совсем забыл, что представился Силаевой несчастной потеряшкой. Подумал, что для подтверждения легенды о потере памяти не мешало бы мне и самому заняться имитацией поисков вымышленных родственников. Нужно лишь найти способ, как это сделать.

– И долго ещё вы, девушка, собираетесь у нас гостить? – спросила Меркула Силаева. – В нашем квадрате вы своих родственников точно не отыщете. Не думаете ли попытать удачу в другом месте?

– Сестра! Кира может жить в нашем доме столько, сколько захочет, – опередила мой ответ боярыня Варлая. – Слышишь, Кира?

Её ложка звякнула о тарелку.

– Ты слишком доверчива, Варла, – произнесла Меркула. – В этом твоя беда. Скажи ей об этом, Киша. Даже она должна понимать, что неразумно позволять задерживаться в фамильном квадрате посторонним.

– С этим соглашусь, Варла…

– Могу подсказать девушке недорогую гостиницу в городе, – продолжила Меркула. – В приличном районе. Слышала, там вполне сносные условия. Не хуже, чем в провинциальных клоповниках. Согласна даже оплачивать ей проживание там… пару дней.

«Ходят тут всякие, а потом ложки пропадает, – мысленно перефразировал я её слова. – А печёночный паштет недурён. Вряд ли меня будут таким кормить в дешёвой городской ночлежке».

Вслух я этого не сказал.

Но слова Меркулы не собирался оставлять без ответа.

Прожевал, и уж собрался блеснуть остроумием. Как заметил на лице Варлаи тревогу.

– Что с тобой, доча? – сказала боярыня.

Я повернулся к Мышке в тот самый миг, когда та выронила бокал с морсом.

Бокал опрокинулся, тёмной волной напиток расплескался по скатерти.

Мелкая широко раскрыла глаза. Вцепилась руками в край стола, уронила на пол приборы и тарелку. Звон разбитой посуды прозвучал резко и громко.

Мышка попыталась вдохнуть – не смогла. Дёрнулась, изогнулась в судороге. Приоткрыла рот – на её губах появилась пена.

Во взгляде мелкой я увидел испуг и растерянность.

Мышка прижала ладонь к горлу. Другой рукой вцепилась мне в локоть, едва слышно захрипела. Задрожала всем телом и стала заваливаться на бок.

* * *

Боярышня не упала.

Я ей этого не позволил: подхватил на руки её лёгкое, почти невесомое тело. С грохотом опрокинул стулья. Сперва Мышкин. Потом свой – отшвырнул его ногой в сторону, освобождая пространство.

Услышал вопль Варлаи, краем глаза увидел ошарашенный взгляд Росли, различил шум шагов – Меркула или Кишина?

Опустил мелкую на ковёр. Та по-прежнему вздрагивала, не могла вдохнуть.

Скастовал «малый скан».

Поморщился.

Мои подозрения подтвердились. Как я и думал: яд.

Мышку отравили. Сейчас не важно, чем и как.

Времени на её спасение почти не осталось.

Отмахнулся от чьих-то рук «параличом». В спешке тот получился «массовый», но слабым. Силаевы упали, точно скошенные.

Плевать. Не взглянул в их сторону. Полежат – лишь бы не мешали.

Прижал мелкую лопатками к полу. Надавил на её плечи. Не позволил ей изогнуться в судороге.

Понимал, что нужно спешить. С отравлениями я сталкивался не раз. В разных жизнях. Когда-то справлялся с действием яда, когда-то нет – тут не всё зависело от моих действий. Вот только мои запасы магической энергии в прошлые разы были не столь ограниченными.

Не стал ничего просчитывать и гадать.

Впечатал ладонь Мышке в грудь – сломанные рёбра сейчас не самое страшное, что грозило боярышне. Сплёл на руке «призму изменения энергии», направил в неё поток маны. Вздрогнул, сжал зубы. Почувствовал во рту привкус крови – прикусил язык: преобразование собственной энергии никогда не проходило для меня безболезненно.

Всё.

Ждать и терпеть.

Только бы хватило энергии.

Чувствовал, как бьётся под моей ладонью детское сердце. Видел золотистое свечение – оно исходило от руки с призмой. Даже не думал его прятать – не тот случай: каждая потерянная частица маны могла стоить боярышне жизни.

Без специальной алхимии, одной лишь магией с ядами бороться сложно. И глупо – это вам скажет любой маг. Ведь отравление – это не перелом кости и не насморк.

Кровь жертвы разносила по телу отраву. Организм не мог нейтрализовать её самостоятельно. Он умел справляться лишь с крохотными дозами яда. Не сразу – постепенно. Даже вырабатывал к тому иммунитет… со временем. Но чтобы побороть большое количество яда за малое время, организму жертвы требовалась прорва жизненной энергии.

Не обязательно собственной. Можно использовать чужую.

Именно её я и вливал в тело Мышки. Пропускал через «призму» свою ману. Преобразовывал её в тот ресурс, которого сейчас так не хватало тщедушному тельцу маленькой девочки. Чтобы дать боярышне шанс побороться за жизнь.

Пальцы мелкой продолжали сжимать мою руку. Но стали холодными. Их хватка слабела.

И это при том, что я направил в призму все свои каналы!

Мой резерв опустошался с пугающей скоростью.

Мысль о том, что я совершаю глупость, стучалась в моё сознание. Мешала – отвлекала. Я отгонял её, заглушал ругательствами – мысленно проговаривал те на десятках известных мне языков.

Мелкую перестало трясти. Она пребывала в сознании. Но продолжала хрипеть, не дышала.

Из-под полуприкрытых век смотрела мне в глаза.

Я уже чувствовал, видел: маны может не хватить. Лил её в «призму». Лихорадочно перебирал в голове любые, даже самые кровавые варианты, что могли бы сейчас сохранить Мышке жизнь.

Покосился на Силаевых.

Ближе всех ко мне лежала Варлая. Она успела добежать до дочери, но не сумела отнять её у меня. И теперь сверлила меня обезумевшим взглядом.

«Либо она, либо Мышка», – пронеслась в моей голове мысль.

Пальцы мелкой выпустили мой локоть.

Я прикинул, как смогу дотянуться до боярыни. Та лежал с неудобной стороны. Чтобы коснуться её тела мне придётся развернуться. После скастовать заклинание. А ещё успеть перекачать в свой резерв её энергию до того, как Мышка задохнётся.

Понял: долго. Непозволительно долго!

Это обстоятельство и спасло боярыне жизнь.

Я не отобрал у неё энергию, как поступил с грабительницами у реки: не успел. Пока примерялся, гадал, успею ли восполнить с её помощью свои запасы, в моём резерве закончилась мана. Выкачал магическую энергию из себя до последней капли. Даже больше чем следовало. Свечение над моей рукой погасло.

Мелкая вздрогнула… и задышала.

Открыла глаза, жалобно посмотрела на меня, всхлипнула. Разрыдалась.

– Мама! Мамочка!

Я убрал руку с её груди. Маны на то, чтобы снять с Силаевых «паралич» у меня не осталось.

Откинулся назад, упёрся затылком в край столешницы.

Тяжело дышал. По моему лицу скользили капли пота.

Каким-то чудесным образом Варлая сумела доползти до дочери, сгрести её в объятия.

У меня не было сил, чтобы помочь ей или помешать.

Молча смотрел, как вздрагивают плечи Мышки, слушал, как она повторяла:

– Мама! Мамочка! Мне страшно.

* * *

Мышку пытались отравить.

К такому выводу пришли боярыни Силаевы, проведя короткое расследование.

Яд подмешали в тот самый морс, которому я предпочёл вино.

Мой отказ от морса показался Меркуле Силаевой подозрительным. Боярыня даже высказал предположение, что я мог быть причастным к отравлению боярышни.

Оставил её бредни без ответа.

Меркула пробормотала, что «во всём разберётся». Что «не доверяет мне». И «будет за мной присматривать».

Я пожелал ей удачи.

И продолжил завтрак. В одиночестве.

Размышлял над той ситуацией, в которой вновь оказался.

Мой резервуар маны после лечения Мышки опустел. Полностью, как в первый день. В ауре осталась лишь та кроха энергии, к которой я заранее перекрыл себе доступ. От встречи с чужой сырой магической энергией не умру. Но не смогу скастовать ни одного, даже самого простенького заклинания.

Мне срочно нужен был ритуал похищения жизни. А значит, новый «король» Прол.

И я догадывался, где такого можно раздобыть.

* * *

Обессиленная Мышка уснула.

Боярыня Варлая спешно усиливала охрану дома и Мышкиной комнаты.

Меркула и боярыня Кишина третировали слуг, тщетно силясь раскрыть заговор.

Повариху, что варила ягодный морс, вскоре нашли. Мёртвой. Но не отравленной – задушенной.

Смерть поварихи дала мне чудесный повод расспросить Мышкину сестру Рослю о том, как и где Силаевы хоронят своих мертвецов.

Глава 10

Я сидел на кровати, смотрел через окно на небо – мрачное, как и моё настроение. Неторопливо перебирал струны карауки – музыка получалась странная, тревожная. И освежал в памяти ритуалы поднятия мёртвых.

Способов поднять мертвеца в голову приходило множество. За прошлые жизни каких я только не перепробовал: методы мёртвых лун, способ вирских некромантов, помощь призрачных волшебников… Вспомнил по имени даже парочку демонов – те тоже могли помочь с мёртвыми…

Нет. К демонам без магии лучше не соваться.

Скольких я поднял за свои прошлые воплощения? Не счесть: и людей, и нелюдей, даже дракона. Но каждый способ обещал удовольствие вывозиться в крови по уши.

Вздохнул.

Всё же магия – замечательная вещь. Пара плетений заменяла литры крови и массу потраченного на неприятные обряды времени. Почему было не оставить в запасе энергии хотя бы на пару плетений?

«Тогда бы Мышка умерла», – напомнил сам себе.

Ну и умерла бы? Что с того?

Все когда-нибудь умрут. Таков закон бытия. Ничто не вечно.

Почему я к ней так привязался?

Объяснение моему странному, нелогичному поведению если и существовало, то я его не находил.

Ладно бы девчонка мне напоминала кого-то из прошлых жизней. Или была бы моей дочерью здесь, в этом мире. Или… нашлось другое хоть сколько-то логичное объяснение моему расточительству.

Так нет: единственное, что приходило на ум – это то, что я на полном серьёзе решил примерить белый плащ спасителя невинных и защитника обиженных.

Представил себя в образе воина света – не удержался: усмехнулся.

В голове родились лозунги: «Некромант спешит на помощь!», «Пожертвуй свою жизнь и кровь для тёмного ритуала спасения детей!», «Боль и кровь сделают мир лучше!»

Развить фантазии о моём превращении в благородного рыцаря помешал стук в дверь.

В комнату вошла Росля. Взъерошенная, точно только встала с кровати, в затасканном красном кафтане и свободных штанах с многочисленными дырами, явно сделанными нарочно. Замерла у порога.

Я повернулся к ней. Проиграл короткий мотив, что сопровождал появление призрака в эльфийской пьесе «О несравненной Миренльеве». Накрыл струны рукой, заставил карауку замолчать.

– Ух ты! – сказала Росля. – Круто! Сама сочинила?

Я пожал плечами.

– Не помню.

– А! Точно. Ты же того… всё забыла.

Росля переминалась с ноги на ногу. Она не очень-то походила на Мышку. Разве что цветом волос, да заострённым носом. А вот губы совсем другие – мясистые, точно распухшие. Да и такой ямочки на подбородке у мелкой не было.

– Ну… я чего пришла… – сказала Росля. – Мама велела принести тебе одежду. Вот.

Показала мне свёрток.

– Ну… тут, конечно, старпёрский прикид – мамин. Я говорила маман, что он тебе не понравится. Но кто бы меня послушал?

Махнула рукой.

– Ну… мои вещи на тебя не подойдут. Ты на голову меня выше. А вот с мамой вы похожи. Такие же длинные и здоровенные. Так что пока только так…

Она подошла к кровати, положила на неё одежду. На моё лицо девица бросала лишь краткие взгляды. И тут же переводила взгляд – на карауку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.