Писательский биатлон

Без продовольствия и боеприпасов, а главное, без тёплой одежды, они сидели уже вторые сутки. Раненые погибли в первые часы после боя. Замёрзли. Многие из оставшихся в живых не пережили холода прошлой ночи.

Чтобы хоть как-то согреться, живые снимали одежду с мёртвых.

Ещё совсем недавно бойцы Вермахта смеялись и шутили. Хвастались, у кого больше крестов на груди. Теперь они длинными рядами лежали под толстым слоем снега. И некому было поставить кресты над их могилами…

Поддерживая костёр, отчаявшиеся люди жгли даже самое дорогое – фотографии и письма родных… Ничего не осталось. Огонь потух…

Пауль знал: когда погаснет последний тлеющий уголёк, мороз высосет жизнь из каждого его солдата. Кровь застынет в их жилах, а белые лица покроются инеем.

Погруженный в мрачные мысли, он думал о смерти. Нет, страха не было. В каждом бою смело бежал ей навстречу, глядя прямо в глаза. И старуха с косой, пощадив в сражениях, пришла в страшный, морозный вечер. Вот она ходит по его отряду и прикосновением ледяной руки забирает души парней.

Обер-лейтенант готов был поклясться, что видит её призрачный силуэт в бушующей метели. Видит, как она подходит к нему, шурша белым саваном, и протягивает костлявую руку…

Внезапно он почувствовал, как тепло разлилось по телу, возвращая к жизни. Открыв глаза, Пауль увидел цветущий сад. Деревья, усыпанные сочными, пропитанными жарким солнцем фруктами. Среди раскидистых яблонь, в плетёном кресле сидела его прекрасная жена Марта. Её белокурые локоны, выбившиеся из причёски, развеваются на ветру. Заметив Пауля, она ласково улыбается и машет ему. Их детки, пятилетняя Грета и двухлетний Герман, играя в салочки, резвятся, бегая босиком по зелёной лужайке. Счастливый детский смех согревает продрогшую душу обер-лейтенанта. Заметив папу, малыши со всех ног бросаются обнимать его. Пауль чувствует любовь родных и тепло… Тепло ложащегося на кожу летнего загара. Улыбаясь, он снимает с себя военный китель и отбрасывает в сторону. Счастливый отец берёт на руки детей и идёт в раскрытые объятия жены…

Февральский мороз ледяными щупальцами пробирается под кожу едва живых немецких солдат. Он крадёт тепло их тел, по капле отнимает жизнь. Внезапный порыв ветра с завыванием закружил миллионы колючих снежинок. Но теперь, падая на лицо обер-лейтенанта Пауля Шнайдера, они больше не тают…

Огонёк

Мария Шеломенцева @mary_prano

Темнота… Я в комнате? Что это за помещение? Как-то зябко тут, бр-р-р. Нет, я точно не в комнате. И вообще, почему я не чувствую опоры? А-а-а, так я в каком-то пространстве!

Куда же мне лететь? Куда двигаться? Нет ориентира, я в растерянности… Ладно, тогда буду просто лететь вперёд. Только вот где именно этот «перёд»?

Начинаю двигаться, чувствую, что получается. Только вот правильно ли я выбрала направление? Вдруг нужно лететь в обратную сторону?

Останавливаюсь.

С интуицией у меня всегда плоховато, обычно я выбираю то, что противоположно правильному. Так верно ли я выбрала путь? Куда он меня приведёт?

Начинаю метаться из стороны в сторону. Куда же я летела?..

Хотя какая разница, ведь всё здесь одинаково. Верх, низ, право, лево… Здесь не существует подобных понятий.

Хех, ну, смысла стоять на месте нет, нужно двигаться. Лечу дальше…

…Сколько времени уже прошло? Часы? Минуты? Дни? Года? Или секунды? Ничего не происходит… Только начинает казаться, что темнота становится всё мрачнее и гуще.

Холод тоже не уходит. Хочется тепла, хоть немножко. Но откуда его взять?

Что-то мелькнуло! Или мне показалось? Нет, не померещилось, действительно что-то блеснуло!

Пытаюсь лететь быстрее, чтобы не упустить из виду это странное свечение.

Наконец-то догнала! Это искорка, такая маленькая, но даже от неё чувствуется заметное тепло. Так хорошо и спокойно…

Приятно…

Тянусь к ней, но не трогаю, боюсь, что случайно погашу. А ведь сейчас это самое дорогое, что у меня есть.

Ой! Она увеличилась! Теперь это огонёк. Такой красивый, хочется любоваться им вечно…

Он увеличивается! Становится теплее, но не телу, а душе.

Чувствую, что начинаю привязываться к этому маленькому светлячку. Очень хочу коснуться его, но боюсь. Что тогда случится? Обожгусь или он погаснет?.. Второго боюсь больше. Ведь теперь я не одна, теперь у меня есть он! Мой любимый Огонёк!

Вдруг он превращается в круглую сферу неопределённого цвета, но мне кажется, что ничего прекрасней я никогда не видела и не увижу!

Этот шар света плавно приближается ко мне. Тихонько касается моей груди. Я с удивлением смотрю, как тёплой волной Огонёк заполняет пустоту в моей груди – мы становимся единым целым, наконец-то приходит наполненность и осознание своего пути. Теперь светилась Я.

Я обрела Себя и готова светить для тех, кто блуждает в холодной темноте.

Игры 21-го века

Денис Андреев @waukeenson

Выстрела эхо

Бьётся израненной птицей.

Неба прореха,

Рядом – такие же лица,

Маски, костюмы

И за плечами винтовки.

Голос фон Блюма:

– Кто из нас гений сноровки?

Сложность масс-старта:

Выжить в мороз и метели.

Термос и карта,

Тают остатки недели.

Словно из стали —

Мы не боимся нагрузки!

Сразу отстали

Финн, Итальянец и Русский.

Голос фон Блюма:

– Наши винтовки точнее,

Цедит угрюмо:

– Легче, надёжней, кучнее!

Вьётся позёмка,

Трасса петляет змеёю.

Сказано ёмко:

«Германия за Тобою!

Без промаха бей!

Бей!» Начинает смеркаться!

Противники злей,

Будут петлять, спотыкаться,

А вот и рубеж!

– Герр фон Блюм на позиции…

Отважен и свеж,

Бережен к амуниции.

Рамка прицела.

Скоро – мишени, пристрелка.

Замерло тело,

Сердце, встревоженной белкой.

Цвета маренго

Сфера орбит и созвездий.

Выстрел! На сленге:

– Первый. Ангел Возмездия.

Кроличья лапка

Болтается на антабке1.

Слышал, как бабка

Шептала такой же бабке:

– Черти лесные!

Вот те, ей-богу, Петровна!

С бычьею выей2

Встал из сугроба, огромный,

Гонит другого,

Судя по говору – финна,

Следом – монголы…

За самоваром старинным

Бабки шептали.

Вьюга, бела и огромна,

Скрыла от взора

Первую ночь биатлона.

***

Мёрзнут ладони.

Воспоминания детства:

Розовый слоник,

Синий щенок по соседству.

– Я самый меткий!

Сбил снегиря из рогатки!

– Ты, как все детки,

Маленький, мерзкий и гадкий!

Это Матильда,

Вечная горе-сестрица:

– В чём провинилась

Та беззащитная птица?

Зрелость и юность

(Под нарастающий иней):

– Мы, гитлерюгенд3,

Связка отмеренных линий!

Первые стрельбы:

– Прецизионщик4, не спорю!

Склонами Эльбы,

Пеной Балтийского моря

Перековало

Из мальчугана в солдата…

Этого мало,

Эпоха не виновата —

В зимнем Китае

Вайдель5 закроет мишени.

Медленно тают

Память и связь поколений —

Только до Вайдель

Семьдесят зим олимпийских.

Запахи вафель,

Звуки напевов альпийских

Всё это в прошлом…

Чёртовы мёрзнут ладони!

Память дотошна —

Вот итальянец. Маркони.

Бронзовоглазый,

Шумный любитель оливок.

Промах? Ни разу!

Русские дышат в затылок!

Гонка пасьюта,

Выстрел в позиции лёжа.

Меньше минуты,

Дрогнет морозом по коже

И затаится

Между снежинок и чисел

Громкий, смертельный,

Страшный, как ненависть,

Выстрел!

***

Выбили финна.

Закончилась Талвисота6.

Снегом и глиной

Снова засыпало Отто.

Русские лупят,

Не уходя с позиции —

Как это глупо!

Некогда думать и злиться:

– Это бесчестно!

Вы словно дикие звери

Скрылись в подлеске!

Вздрогнули сосны и ели

Сыпятся ветки,

Мимо прошёл бронебойный.

– Малые детки!

Запах насыщенно-хвойный

Перемешался

С копотью, гарью и смрадом.

«Verdammte scheisse!7»

Тут же накрыло снарядом.

Дрожью и стуком —

Зубы как будто на марше,

Дёрнуло ухо.

Вот и противник! Постарше,

Сильное тело,

Палец коснулся затвора,

Рамка прицела,

Далее – пуля и порох.

Далее – выстрел,

Вспышка и новые крики.

Отто спокоен.

Отто взбешённый и дикий.

Отто как демон!

Снова спокойный и чистый.

Цифрами слева:

Десять очков за убийство!

Скоро итоги:

Лавры на кудри седые

Отто фон Блюма.

Резвые и молодые

Даже не в топе!

Сводные счёт и таблица

Скажут Европе:

– Эти запомните лица!

Это герои,

Дети мечты и свободы!

Сила, здоровье,

Мыслей обильные всходы!

Мы подключаем

Чувства отличного сорта!

Волк с горностаем —

Герб виртуального спорта.

***

Я исчезаю.

Первый в таблице рекордов!

Волны вай-фая,

Рядом какие-то морды,

Красные ксивы,

Деньги и бронежилеты.

Как же тоскливо,

Это последнее лето,

Судя по нормам

И по абзацам контракта.

Новой реформы

Сцена последнего акта:

«Будете стёрты.

Жизнь без логинов, страничек…»

Старые шорты,

Кухня, с рисунками птичек,

Запах попкорна,

Лето, две тысячи сорок.

Сяду покорно,

Жизнь принимая за морок.

Это вербовка —

Нет ни семьи, ни кредитов,

В пальцах подковка,

Фраза глупа и избита:

– Что со мной будет?

Скажут итоги и числа —

Ночи и судьбы,

Тех, кто играет нечисто.

Суть экономик —

Игры, как будто в реале,

Карточный домик

Рушится, словно в аврале.

И по указу

Высших Советов и фракций

Надо не сразу,

Но как-то переключаться.

Новых проектов

Тендер открыт и запущен:

Голопроектор.

Кибер трансгендер-ведущий,

Но побеждает

(Сердце разрезало бритвой!)

Шоу в Китае:

«Сверхолимпийская битва».

Сто пять игроков,

Бой со смертельным исходом,

Здесь без дураков!

Горы, пустыню и воды

Пересекают

По правилам биатлона.

Кто выживает —

Слава и деньги огромны!

Если же в матче

Кто-то нечестно играет,

То нужен сто пятый, Палач.

Это… я.

Закрываю глаза.

Исчезаю.

Сога Ханес

Катя Епифанова @katriness.vibes

На пыльных тропинках далёких планет останутся наши следы.

В. Войнович

Инженер вошёл в комнату и остановился возле двери. Мальчик только проснулся и, свесив ноги с кровати, что-то писал в блокноте. В комнате царил хаос – валялись металлические детали, скомканные листы с чертежами и тюбики из-под белковой пасты.

Оврэим Кулл был первым существом, которое Сога встретил на планете Скала два года тому назад. И как он решился зайти в портал? Оврэим тогда работал штатным инженером и прилетел на плато Синего дракона закрыть образовавшийся разлом между мирами. На планету и раньше заносило безумных путешественников и искателей приключений, которые не страшились неизвестности и жаждали новых впечатлений. Инженер ничуть не удивился, заметив фигуру в разломе, но его поразило сходство мальчика с… собой. Синие волосы, бледная кожа. Сога выглядел точно как коренной житель Скалы.

– Я вчера немного перебрал, Чарли, – сказал Сога, не поднимая глаз.

– Был какой-то сбой? – спросил Оврэим.

– Подёргивалась левая рука.

Инженер прошёл по комнате, рассматривая чертежи, висящие на стенах. Пару раз споткнулся о металлолом на полу, покачал головой и ткнул пальцем в один из чертежей:

– Ты уверен, что это сработает?

– Я проверил, учитель! – Сога надел спортивный комбинезон и вышел из комнаты. Робот Чарли, стоящий в углу, последовал за мальчиком. Тяжёлыми железными шагами он шёл по следам, в точности воссоздавая движения хозяина.

С виду безжизненная и холодная планета таила в своих недрах огромные подземные города. В одном из них жил мальчик с Земли по имени Сога. Под покровительством наставника Оврэима он собирал робота для участия в Олимпийских играх. Битва роботов – грандиозное событие, лицезреть которое собирался весь высший свет планеты, а также гости из соседних галактик. Битвы проходили в столице Отренстен – в самом центре, в громадной пещере, вырубленной в синем минерале.

Трибуны арены разделены на восемь секторов, для будущих инженеров и гладиаторов был выделен зелёный сектор. Мальчишки с нетерпением ждали начала игр, бурно обсуждали участников и втихую делали нелегальные ставки. Между рядами катались роботы-официанты, продающие космические сладости и напитки. А на входе гостей встречал автомат с сувенирами – мини-роботами, фигурками известных бойцов и старинными книгами о гладиаторах, привезёнными с Земли.

Красный сектор занимали инженеры и почётные гладиаторы, уже не имеющие возможности участвовать в играх, но часто выступающие в роли наставников. Самый почётный, не знавший поражений гладиатор Рохул занял центральный трон и терпеливо ждал, когда протрубят гракасы – трубы из рогов грака. Это огромное свирепое животное с шестью парами рогов. Граков разводили в соседней галактике, на планете Джинард, куда по окончании Олимпийских игр отправится большая часть зрителей, чтобы лицезреть Великие битвы граков и привезти домой сувениры из рогов и костей этих величественных животных.

От арены огромной подземной паутиной расползались коридоры, по одному из которых сейчас шёл Сога в сопровождении своего наставника Оврэима. Звук шагов разносился эхом по коридорам и расщелинам, что настораживало живущих внутри скал мелких паразитов и грызунов. Из стены выскочили две чёрных крысы. В два прыжка они пересекли широкий коридор и нырнули в трещину напротив.

– Чёрная крыса – к удаче! – сказал Оврэим.

Возле ворот арены уже толпились гладиаторы с их роботами и наставниками. Сога и Оврэим заняли место на именном диване наставника. Мальчик начал последнюю проверку. Робот чётко выполнил все команды и встал в боевую стойку. Кинжалы наточены, колчан полон стрел – Чарли готов! Чёрная, натёртая до блеска броня робота отражала свет свечей, факелов и силуэт мелкого существа, приближавшегося к ним.

– Твой робот выглядит так, будто ты его нашёл на свалке битых! – засмеялся Ним – мелкий розовый мальчишка, похожий на поросёнка.

– Зато я его сам собрал, без помощи папочки.

– Ты не имеешь право даже говорить о моём отце! – завизжал Ним. – Он главный в красном секторе! А про твоего ходят слухи, что он среди черни, в секторе для отбросов! На тебя даже никто не ставит! Только шепчутся о твоём плебейском происхождении.

– Не обращай внимания. – Оврэим похлопал Согу по плечу. – Пусть разум твой останется чист, рука тверда, а намерение железно!

Хотел бы Сога, чтобы отец действительно был здесь, пусть среди отбросов, пусть в чёрном секторе. Но он бы смотрел… Он бы гордился. Возможно, когда-нибудь отец найдёт в себе силы простить ему побег, перебороть гордость. Возможно, когда-нибудь он займёт место на трибунах. И не где-нибудь, а в секторе для высших рас…

Мысли перебил звук гракасов, к ним присоединились кеилале – барабаны из семенных коробок одноимённого цветка, собранного на планете Траллас. Зазвучал гимн Скалы. Музыка овладела мыслями существ, сидящих на трибунах. Было в ней что-то магическое, завораживающее. Запели дракайны, и зрители стали медленно двигаться в такт чарующей музыке.

Открылись ворота, и на арену вышел розовощёкий Ним. Важно вышагивая, он махал рукой направо и налево, тут и там отвешивая изящные реверансы. За ним следовал громадный красный робот с двуручным мечом за спиной. Гигант поднял руки, в которых сжимал голубое копьё. Робот, казалось, был столь же высокомерен, как и его хозяин.

– Показушник! – злобно фыркнул Сога.

– Прибереги эмоции для битвы, – спокойно сказал Оврэим.

Противником Нима был мальчик с Земли по имени Вик со своим роботом-саламандрой. Сога подружился с ним вскоре после прибытия на Скалу. Мальчишки часто проводили вместе время, летали на базы за запчастями и мечтали о славе, которая непременно долетит до родной планеты.

Вик подготовился к битве, саламандра перешла в боевой режим. Как только гракасы протрубили начало сражения, робот Нима молниеносно швырнул копьё и пронзил саламандре голову. Робот задымился и рухнул на каменный пол. Сога вздрогнул, толпа гудела, а Ним поклонился и покинул арену.

– Ну что, Землянин, ещё не поздно сдаться! – Ним осмотрел робота Соги. – Это что, кинжалы? Серьёзно? Ты думаешь победить моего Грестера этими зубочистками?

– Смейся, розовый, у меня есть секретное оружие… – начал Сога, но Оврэим жестом остановил его.

– Ври, да не завирайся! Секретное оружие, ха!

Наставник отвёл Согу в сторону, подальше от лишних ушей.

– Эмоции мешают тебе, Сога! Ты должен быть внимателен, молчалив и терпелив. Соберись!

– Да, учитель! – Сога закрыл глаза и вспомнил путь, что он проделал. Не зря же столько усилий потрачено. Нельзя дать эмоциям взять верх! Сога вспомнил первые месяцы на Скале. Он так скучал по дому, несмотря на то, что много лет страстно мечтал покинуть Землю. Обосновавшись на новой планете, Сога не забыл о родине и расспрашивал космических путешественников и торговцев, не бывали ли они на Земле. Вскоре мальчик с синими волосами был известен на весь Отренстен. В одном из пустующих зданий города Сога вырастил роскошный сад из привезённых с разных уголков вселенной семян и саженцев. Многочисленные друзья-путешественники любили захаживать в гости и непременно приносили с собой зелёные сувениры.

– Сога! Сога! – писклявый голос отвлёк мальчика от мыслей. – Я слышал, твой отец здесь!

– Это невозможно, – спокойно сказал Сога.

– Я сам не видел, но народ шепчется, – не унимался мелкий, похожий на ежа паренёк.

– Мы обязательно обо всём узнаем позже. – Оврэим по-отцовски положил руку на плечо мальчика. – Сейчас для нас главное – победа!

***

«Всё равно домой вернёшься! Там и получишь», – в голове возник голос отца.

Сога снова вспомнил Землю. Он всегда мечтательно смотрел на звёзды. Воображал себя космическим странником, путешествующим сквозь разломы и бреши во вселенной. Он заводил воображаемых друзей – причудливых инопланетных существ. Рисовал космические города, величаво вздымающиеся башни на фоне невероятных пейзажей, дикие планеты, где только-только зарождалась жизнь, а природа, ещё не тронутая разумным существом, величаво царствовала над всем живым. Где-то там, среди звёзд и туманностей Сога видел своё будущее.

«Всё равно домой вернёшься», – снова пронеслось в голове.

Пятнадцать лет мальчик провёл в маленькой деревушке на берегу озера Смуодал. Сога, единственный ребёнок в семье охотника и травницы, должен был пойти по стопам отца, стать поддержкой и опорой для семьи, но его тянуло на запад, туда, откуда дул ветер.

Однажды ветер изменился. Стал сухим. Его порывы обжигали лицо, а на земле оставались мелкие кристаллики. За несколько минут земля покрывалась загадочной бело-голубой пылью, которая явилась причиной ухода мальчика из деревни. Он искал источник. Рисовал карты, делал метки на деревьях и камнях и однажды утром тихо ушёл.

Сога миновал небольшую рощу, в которой прятался от отца, когда сбегал из дома, и вышел к Красной равнине. Так далеко он ещё не заходил. Никто не заходил. Он шёл среди рубиновой травы, изредка встречались кусты Суллы, и мальчик мог полакомиться её сладкими ягодами. Пару раз ему попадались болота и родник с чистейшей водой. Вскоре почва под ногами стала твёрже. Часто встречались большие валуны, среди которых мелькали белые шустрые змейки.

Когда Сога присел отдохнуть, за спиной раздался звук, похожий на рëв исполинского существа. Мальчик огляделся и увидел за одним из валунов портал – воздух будто порвался, и сквозь трещину струился сияющий голубой свет. Подул ветер, и вслед за ним из разлома посыпалась кристаллическая пыль. Подойдя поближе, Сога увидел синие скалы позади чистейшего голубого озера, над которым сияло белое солнце. Мир, открывшийся ему, показался таким родным и знакомым. Сога протянул руку. Голубая пыль с еле уловимым шелестом легла на ладонь.

***

Каждая победа Нима злила и одновременно тревожила Согу. Толпа на трибунах неистово завывала, требуя новых и новых жертв. Роботы рассыпались на части от одного лишь удара копья могучего Грестера. Противный розовощёкий мальчишка купался в славе. Важно расхаживая среди гладиаторов, готовящихся к битве, он не упускал возможности бросить пару язвительных слов. Он знал, как задеть чувства соперника и тем самым пошатнуть его уверенность.

Летели секунды, минуты, часы. Бой за боем Сога также побеждал. Собранный им робот был быстр, ловко уворачивался от противников, а молниеносные и точные удары его кинжалов наносили серьёзные повреждения соперникам. Он отыскивал слабые места и быстро перерезал жизненно важные контакты, отрубал железные хвосты и конечности.

Чарли был создан во многом благодаря Оврэиму. В тот самый момент, когда Сога вышел из портала, инженер увидел в нём силу, волю к победе. Несмотря на то что для мальчика этот мир был чужим и таинственным, Оврэим довольно быстро обучил Согу инженерному делу, и спустя год появился Чарли – тёмный воин. Благодаря травничеству в арсенал робота добавились яды, разъедающие металл. На поясе в небольших сосудах висели зелья слепоты. Робот бросал сосуд в ноги противника, и тот на пару минут терял зрение. А Чарли было достаточно пары секунд, чтобы броситься к жертве и отрезать ей голову.

В схватке с паукообразным роботом Чарли использовал сеть из растения Куо, которое Сога вырастил из семян, подаренных его ящероподобным другом – странником Кханом. Растение имело тонкие, но поразительно крепкие стебли. Прикасаясь к телу, Куо опутывал его, протискивался во все щели и обездвиживал. Паук неуклюже повалился на землю, и Чарли оставалось нанести лишь решающий удар.

– Мы близки к победе как никогда! – Сога прикоснулся к холодной и гладкой металлической руке робота. – Мы едины!

– Вы близки к провалу! – из ниоткуда возник мерзкий голос Нима. – Сдавайся, глупый Землянин.

– Заткнись, Ним! – Согу переполнил гнев и желание расправиться с гадким мальчишкой. Мысленно он уже победил. Представил хлюпающую от унижения физиономию розового засранца. Эта мысль пришлась Соге по душе, и он расплылся в хитрой улыбке.

Олимпийские игры близились к концу. Осталось четверо участников. Соге предстояла битва с Нимом. Его уже не заботило первенство, он жаждал свести личные счёты. К гулу толпы на минуту добавился оглушительный вой ветра. С потолка посыпались мелкие осколки минерала, и даже сквозь подошву толстых ботинок Сога ощутил вибрацию – по планете пронеслась стеклянная буря. Запахло хрустальной чистотой с еле уловимыми нотками имбиря.

«Это знак!» – подумал Сога. Та же мысль посетила и других гладиаторов. Бури были спонтанными. Некоторые считали их весточками от богов, другие – доброй приметой. Были и те, кто предрекал грядущий конец света.

Как только арену перестало трясти, раздались звуки гракасов. Оврэим взял Согу за плечи.

– Помнишь, что я сказал тебе, когда ты вышел из портала?

– Здравствуй? – сказал Сога, улыбаясь.

– Нет. Я увидел в тебе себя. Те же синие волосы. Та же бледная кожа. Я спросил, мой ли ты сын. Первая мысль, что пришла мне в голову, что ты явился из параллельной реальности. Той, где у меня есть сын. Но присмотревшись, понял, что ты человек. Тем не менее я всё ещё видел в тебе себя. Твоя сила граничит с безрассудством, а внутреннее спокойствие – с горячей кровью. Я знаю, ты сможешь справиться с эмоциями. Просто представь, что цель твоя уже достигнута.

И он представил. Сога вышел на арену с холодным сердцем. С несокрушимой верой в победу. Он обвёл взглядом трибуны и слегка поклонился, в то время как его противник плясал и кривлялся от непонятной мальчику радости.

Когда снова прозвучали гракасы, Чарли занял оборонительную позицию. Сога надеялся на предсказуемость оппонента. Слишком уж розовощёкий глуп для тактических приёмов. И он не ошибся. Грестер метнул копьё, которое со страшной силой пронеслось мимо Чарли. Робот был мал, но ловок. Он моментально пригнулся и выпустил во врага шесть стрел. Броня Грестера зашипела, и в металлическом корпусе появились оплавленные дыры.

– Ха! – закричал Ним. – Это как укус зюшника. Моему роботу это никак не повредит.