скачать книгу бесплатно
– Успокойся, римский воин. Я не пришёл сюда убивать, тем более, на глазах у твоей семьи. Вот если бы я встретился с твоим отрядом в открытом бою, вот это было бы другое дело. И тогда я бы сам посмотрел, какого цвета твои внутренности, – невозмутимо ответил на вызов Хильдебальд. – А сейчас, чтобы не ранить твоё самолюбие, мы запрём тебя и твоих людей, чтобы не мешались у нас под ногами. Мы ещё пока тут не всю местность осмотрели. Кстати, заранее извиняюсь, если мы немножко заберём кое-что из вещей в твоём доме. Поверь, если я и это запрещу своим воинам, боюсь, придётся забирать всё это уже у мертвых хозяев. Так что у твоей гордыни особого выбора, к сожалению, нет. Видишь, я стараюсь вести себя, как вежливый гость.
Промиус, бывший всё это время с отцом, был сильно обеспокоен и угнетён увиденной им картиной. Вот в луже крови бездыханно лежат два его знакомца с корабля, а Трир держит нож у горла какой-то девочки. Разве они пришли воевать с нею? Что может им сделать эта маленькая девочка? Хотя, когда он встретился с ней глазами, в глазах у той сверкала такая ненависть и презрение, что можно было подумать, что это не глаза какой-то девчонки, а какого-то настоящего взрослого воина. И кроме всего, у неё в руках был хоть и маленький, но лук. Значит, тут не только взрослые, но и девчонки воюют, – и тут Промиус окончательно запутался.
В этот момент Трир ослабил внимание и Тэсия, извернувшись, укусила его за руку. Вандал крикнул от боли и выпустил её. Девочка подбежала к Хильдебальду и также вцепилась тому в кисть, и начала его колотить по всему корпусу. Хильдебальд, рассмеявшись, отцепил её от себя и, подняв одной рукой девчонку за шиворот, принялся рассматривать. Леонтий зарычал от злобы.
– Римлянин, так это твоё семя? Да, похожа. Ну, раз она такая буйная, как и отец, заприте тогда и её тоже с ним, не то она всех тут перекусает, – глумливо бросил Хильдебальд, под общий смех вандалов.
Глава 8. Ольдих.
Несколько часами ранее. Корабль вандалов прибыл к планируемой точке высадки. Трир построил всех на верхней палубе.
Хильдебальд обратился к воинам. – Братья! Нам всем предстоит выполнить важную миссию. Задачу охраны южных тылов армии Гейзериха. Насколько мы тут задержимся, не знает никто. Поэтому первая наша задача, это организовать здесь форпост. В округе во множестве разбросаны виллы римских землевладельцев, в одной из которых и будет наш штаб. Для этого мы должны провести разведку всей территории, и потому разделимся на два отряда. Один возьму я, второй отряд возглавит Трир. Каждый возьмёт с собой по двадцать человек, а оставшиеся должны обустроить жильё на берегу и развернуть постройку причала.
В шеренге начался ропот. – А почему одним достанется всё самое ценное, а оставшимся ничего? И мы ещё в придачу будем за них тут работать?
Хильдебальд недовольно поморщился. – А почему здесь кто-то решил, что мы прибыли сюда, чтобы грабить? Мы выполняем приказ Гейзериха о том, чтобы наказать узурпатора Максима, а нашу текущую задачу я только что озвучил. Это организовать южные форпосты защиты.
Ропот в шеренге не унимался. – Мало того, что нас не взяли в основной корпус, так нас и здесь хотят оставить в дураках.
К уху Хильдебальда склонился Трир. – Позвольте капитан, я им сам скажу.
Хильдебальд недовольно кивнул. Трир, повернувшись к шеренге, прокричал. – Парни, спокойствие. Никто здесь никого не хочет обмануть. Капитан говорит о том, что все будут работать посменно. То здесь на работах, то в дозоры ходить, – и с улыбкой подмигнул. – Сегодня мы просто проверим, нет ли римских псов поблизости. А с завтрашнего дня, если выполним все указания капитана, то никто нас не осудит, если мы очень аккуратно пощиплем местных курочек и этих жирных боровов, которые сильно кичатся своим римским происхождением.
Толпа одобрительно загудела, и криками приветствовала помощника капитана. – А Трир дело говорит! Пусть капитан даст своё слово, что так и будет.
Трир повернулся к капитану. – Дайте им сейчас своё согласие. Пусть они успокоятся. А с особо буйными я потом сам разберусь.
Хильдебальду совершенно не нравилось то, что Трир перехватывает у него бразды управления командой, но сейчас надо было соглашаться. И как же он мог так ошибиться в Трире? В тех бойцах, которые были давно с ним, он был уверен, а вот эту матросскую бригаду, которая была на этом корабле, и которой так ловко манипулиролвал помощник, он почти не знал.
Хотя он и в Трире раньше был железно уверен, и тут уже поневоле начнёшь во всех сомневаться. Поэтому, если он сейчас объявит об аресте Трира, то не избежать кровавой бойни между двумя группировками. Нужно сделать это осторожно, но уже там, на берегу. А сейчас выбора у него, конечно, не было, и Хильдебальд нехотя кивнул. Толпа радостно взревела.
– Командир, – помощник повернулся к Хильдебальду, – я уже отобрал людей для своего отряда. Это будут парни из корабельной команды. Я просто их неплохо знаю, и они меня слушаются, простите, и вас конечно тоже, – тут Трир подобострастно улыбнулся. – Но просто я знаю, как быстрее находить с ними общий язык. На ваших воинов я не претендую, это ваш выбор, командир, кого вы отберёте для высадки. Хотя, если надо, мы перетрясём всё заново, и сделаем так, как вы скажете.
Хильдебальд похлопал Трира по плечу. – Ты отличный помощник, Трир. Пусть будет так.
Помощник почтительно кивнул. – Командир, так вы даёте разрешение приступить к высадке?
Хильдебальд кивнул. – Да, давно пора. Значит, ты со своим отрядом идете справа от той дороги, – командир указал на едва заметную на суше тропинку, начинающаюся от берега, – а мы пойдём слева. Через два часа идём навстречу друг другу, там и обменяемся информацией.
Капитан отправился на нос корабля, а Трир подозвал к себе Ульрика, стоявшего в отдалении и руководившего высадкой из корабля и посадкой на шлюпы. – Первых двадцать бойцов из отряда капитана и первых двадцать матросов отправишь вон к той точке, остальных отправишь на берег и организуешь работу по сооружению причала для погрузочно-разгрузочных работ.
Ульрик наклонился вперёд и тихо спросил. – А разве я не с вами?
– Ты мне нужен здесь, возле корабля. Разведаешь, что тут и как, какие настроения. А потом возьмёшь ещё десяток наших и бегом дуешь ко мне, – сквозь зубы ответил ему Трир.
– Я понял вас, помощник капитана, – с хитрой понимающей улыбкой ответил Ульрик.
Хильдебальд стоял и наблюдал за процессом высадки, когда его тронул за рукав Промиус. – Отец, а ты уже знаешь, что нам дальше делать? А где Ольдих? Я его нигде не могу найти.
Командир, очнувшись от собственных мыслей, повернулся к сыну. – Да, конечно…
И тут он увидел, как за ними наблюдает со стороны Трир и, переменив тон, для острастки прикрикнул на мальчика. – Воин, а почему вы ещё не готовитесь к высадке? А ну бегом, исполнять приказание.
Промиус, не понимая, что это уже была игра для посторонних глаз, недоумённо пробормотал. – Я только хотел спросить, где Ольдих.
Хильдебальд раздражался оттого, что сын не понимает, что от него требуется в данный момент, и закричал ещё сильней. – Откуда мне знать, где этот толстяк и пропойца Ольдих? Наверное, на кухне твой друг.
Мальчик уже еле слышно пролепетал. – А я его там не видел.
Но отец его уже не слушал. – А ну, бегом исполнять приказ капитана.
Промиус весь бледный и растерянный, присоединился к команде, готовящейся на отплытие с корабля.
Ранее этой ночью.
Ольдих помнил, как подошёл к заговорщикам, чтобы отвлечь их внимание от Промиуса, которого он отправлял к отцу. Помнил, как подсел к ним, как ему налили вина, а потом его кто-то сзади сильно ударил по голове. Когда он очнулся, он сидел на том же месте, но был уже связанным и с кляпом во рту. Он увидел Ульрика, который к нему склонился.
– Ну, наконец-то очнулся. Ты меня слышишь? Мотни головой, если так.
Ольдих энергично замотал головой.
– Вот и славно, – Ульрик усмехнулся. – Неужели ты подумал, что тут сидят одни круглые идиоты? Ты же всё прекрасно слышал, что здесь говорили. Ну и как нам с тобой сейчас прикажешь поступать? Ты же понимаешь, что мы не можем отпустить тебя. Мне действительно искренне очень жаль тебя, увалень. Кстати, этот щенок, сыночек капитана, надеюсь, ничего не знает?
Ольдих яростно замотал головой из стороны в сторону и замычал.
– Ты что-то хочешь сказать? Толстяк утвердительно кивнул.
– Я сейчас выну кляп из твоего рта, но ты пообещай, что орать не будешь. Ольдих послушно замотал головой. Ульрик вынул кляп, и Ольдих закашлявшись, быстро заговорил. – Клянусь, мальчишка ничего не знает. Я специально его разбудил и отправил отсюда, чтобы он по молодости какой-нибудь глупости не совершил.
Ульрик внимательно смотрел в лицо толстяку. – Ну ничего, Трир как раз сейчас наверху. Он это дело быстро проверит. А вот с тобой нам придётся проститься, ты же всё равно всё разболтаешь обо всём Хильдебальду.
В этот момент к ним спустился Трир. – Отбой. Всё нормально. Мальчишка ничего не знает.
Ольдих незаметно для всех облегчённо выдохнул.
– Трир, а что нам делать с этим? – спросил Ульрик.
Трир повернулся к Ольдиху. – Да, уж прости, толстяк. Мне и самому очень жалко, что так получилось, но ты действительно не оставил нам никакого выбора. Вернее, у тебя есть выбор, либо мы тебя без лишнего шума, не связанного, выбрасываем за борт, и да помогут тебе добрые духи добраться до берега. Либо мы тебя всё равно выбрасываем за борт, но связанного и с кляпом во рту, и у тебя нет даже шансов успеть прочесть молитву Свянтовиду.
Ольдих тяжко выдохнул. – Трир, это же открытое море. Какой же это выбор? У меня же нет никаких шансов спастись.
– Ну, раз не видишь разницы, – значит, давай действительно тебя свяжем. Зачем понапрасну мучиться?
Ольдих грустно улыбнулся. – Нет-нет, давайте, я ещё немного помучаюсь. Только единственную просьбу можно?
– Ну валяй. Что ж мы, звери какие, – снисходительно улыбнулся Трир.
– А можно мне напоследок выпить ещё вина, а то море сейчас совсем не тёплое, ну, чтоб сразу не замёрзнуть.
– Конечно, как я могу в этом тебе отказать? А ну-ка, дайте скорее этому славному малому вина. Пусть нормально простится с единственным своим верным другом – бочонком, – под сдержанный смех матросов, распорядился Трир.
Ульрик схватил Трира за руку. – Что ты делаешь? А если он спасётся? Он же всё разболтает. Его нельзя так оставлять. Его надо наверняка скормить рыбам.
– Ну, от рыб он и так никуда не уйдёт в открытом море. А если и не утонет, в чём я сомневаюсь, то мы уже будем далеко отсюда и с богатой наживой. Ты же понимаешь, что назад нам дороги нет, – грозно посмотрел на Ульрика Трир. – А брать на себя лишний грех в виде убийства безвредного толстяка, что-то мне не хочется. А так он просто выпадет пьяным с корабля, а дальше пусть его судьбу решат боги.
– Хорошо, Трир, – смиренно ответил Ульрик.
Трир развеселился, глядя, как жадно пьёт вино Ольдих. – Ну что, там, в бочонке ещё что-то осталось?
В ответ раздался весёлый выкрик одного из матросов. – Да уже меньше четверти, уж точно.
– Ладно, Ольдих, я делаю тебе щедрый подарок, – возьмёшь свою подружку с собой. Будет тебе и спасительная соломинка, будет тебе и с кем поговорить в последние минуты.
Матросы уже валились на пол от хохота, стараясь своим смехом не разбудить остальную команду. Трир взмахом руки прервал ненужное чрезмерное веселье. – Всё, не тяните кота за хвост. Ведите его наверх и выбрасывайте. А ты, Ульрик, отвлеки дозорного. Отнеси-ка ему вина, чтоб больно не вертел головой по сторонам.
Ольдих плюхнулся в воду. Где-то рядом с ним гулко плюхнулся и бочонок, почти весь ушедший под воду, лишь слегка выглядывая над поверхностью моря. Корабль стремительно под напором ветра уходил от него. Ольдих подтянул бочонок к себе и, открыв зубами пробку, перевернув его, начал аккуратно сливать оставшееся вино из бочонка. Бочонок начинал приобретать все большую и большую устойчивость и уже вполне прилично держался на воде.
Ольдих слил ещё чуть-чуть, благоразумно оставив жидкости на дне. Вино ему ещё понадобится, ибо, несмотря на очень жаркую погоду днем, море было не очень теплым. Корабль уже был довольно далеко, и Ольдих, рассудив, что судно всё равно движется к земле, принял решение плыть за ним. Через пару часов Ольдих был уже сильно вымотан. Руки, постоянно держащиеся за бочонок в неудобном положении, уже порядком затекли, но не это было сейчас основным врагом Ольдиха.
Холод. Холод уже полностью подчинял себе толстяка. Если бы он был менее тучной комплекции, то давно бы уже окончательно замерз, но приличная жировая прослойка и вино, его спасительная соломинка, ещё поддерживали в нём необходимую температуру, чтобы плыть и думать.
Корабль, за которым он плыл, уже давно исчез за горизонтом, но ещё какое-то время ему казалось, что он видит свет от банок над рулевым, но потом и это перестало ему казаться. Ольдих попробовал ещё раз отхлебнуть из бочки, но слабеющие руки его подвели и бочонок, развернувшись, оказался дыркой для слива под водой и начал зачерпывать в себя морскую воду. Ольдих развернул бочонок, но было уже поздно, внутрь попала морская вода, и то, что там сейчас плескалось, уже вряд ли можно было пить и уж точно не являлось спасительным лекарством.
Ольдих закрыл бочку кляпом, и повернулся на спину, смотря на звезды. Они безжизненно и безразлично на него глядели, мерцая холодным цветом. Толстяк уже устал бороться и смирился со своей участью. Холод постепенно сковывал все его тело, и ему в какой-то момент показалось, что вот сейчас на небе он видит Промиуса, и тот смотрит на него. Не так, как эти безразличные огни, что в бесчисленном количестве усыпали весь небосвод. Ему даже показалось, что мальчик смеётся и подмигивает ему. Да-да, он ему подмигивает, причём поочерёдно, то обоими глазами сразу, то как-то невпопад.
Ольдих протёр рукой лицо от воды и снова всмотрелся в глаза. Да-да, они точно подмигивали ему, и они были живыми. Ольдих внимательно всмотрелся и понял, это были не звёзды и эти огоньки были не на небе. Это были две светящиеся точки далеко на горизонте, и потом их оказалось гораздо больше. Это были корабли. Корабли других команд Гейзериха, которые, как и корабль Хильдебальда, также шли своим ходом к Риму и сейчас они, хвала Свянтовиду, двигались прямо на него.
Глава 9. Невольные союзники.
На конюшне Леонтия.
Когда Неро пришёл в себя, он обнаружил, что находится в каком-то слабоосвещённом помещении и его голова лежит на коленях у матери. Голова жутко болела, и ещё очень хотелось пить. Пока глаза привыкали к темноте, Неро понял, что здесь не только они с матерью. Он узнал это помещение, это была хозяйская конюшня. Мальчик хотел было приподнять голову, но тут же застонал от боли.
К нему наклонилась Луциния. – Сынок, как ты?
Неро с трудом разлепил пересохшие губы. – Ничего, только пить очень хочется.
– Сейчас, милый, потерпи, сейчас принесу. Луциния приподняла сына и помогла ему сесть, прислонившись к стенке, а сама ушла вглубь конюшни. Голова у мальчика кружилась, его слегка тошнило, но теперь он мог рассмотреть подробней, что творится вокруг него.
В дальнем углу сидели хозяева виллы, Леонтий и Лидия с дочерью. Рядом с ними были грек-повар и священник. Чуть поодаль от них сидела группа музыкантов и танцовщиц. Неро находился среди третьей группы из нескольких темнокожих рабов, обслуги по кухне и дому.
Тэсия увидела, что мальчик очнулся, и указала на это отцу. Леонтий встал и подошёл к мальчику. – Ну что, жив, воин-освободитель? Ты, видать, сын рабыни, которая работает на кухне? Как тебя зовут?
Леонтий никогда раньше не разговаривал с Неро, и у мальчика пересохло в горле от волнения, и он пробормотал нечто несвязное.
– Ясно, – Леонтий понимающе кивнул. – Видать, тебя крепко по башке приложили. Ну что ж, хоть один воин в этом доме оказался, который был готов вступиться за жизнь моих родных. Все остальные как будто уделались от страха, хотя, что тут требовать с крестьян? Леонтий горько усмехнулся. – А, ты малой, молодец. Вот когда мы выйдем отсюда, скажу, чтобы тебя убрали с полевых работ. Будешь здесь, по дому помогать.
Тэсия, также подошедшая к мальчику, с укором заметила. – Папа, так он уже и так работает на кухне.
На лице Леонтия было неподдельное изумление.– А, так вы уже позаботились о нём? Молодцы, быстро же вы! Когда успели?
Тэсия с удивлением уставилась на отца.– Папа, ну ты чего, совсем что ли? Он давно уже при доме.
– Да? Странно. А я что-то его раньше не замечал, – смущённо пробормотал Леонтий.
Тэсия усмехнулась, – Ещё бы ты, папа, кого-то когда-то замечал бы? Пап, ему, наверное, пить очень хочется. Можно я ему дам немного нашей воды?
– Ну да, конечно. Скажи Лисиппу, пусть даст.
Леонтий уставился на узкую полоску света, проникающую через створки ворот. – А нас тут долго собираются держать? Он подошёл к ним вплотную и что есть сил забарабанил по доскам.
С той стороны подошёл охранник и грубым голосом спросил. – Чего надо?
Леонтий понял, что он сейчас не в том положении, когда нужно обращать внимание на хамское обращение, и пропустил это мимо ушей. – Воин, позови твоего командира. Я хочу узнать, какие у него дальнейшие планы насчёт нас.
Воин засмеялся. – Если будете себя хорошо вести, через пару дней может, и выпустят. А командира сейчас нет. Позже будет. Сидите уже тихо там.
Лоентий почувствовал, что его гнев вот-вот вырвется наружу, – Воин, тогда принеси воды и кое-чего поесть, если, конечно, у вас нет задачи нас уморить.
Охранник замялся. – Насчёт кормления никаких распоряжений не было. Хорошо, ждите.
Вандал крикнул куда-то в сторону, и судя по приближавшимся звукам, ещё несколько вандалов подошли к воротам. И тут, с той же стороны двери, раздалось поскребывание и поскуливание.
Неро сразу узнал, кто это мог быть. – Бруно, Бруно, – позвал он негромким голосом.
Тут же раздался грозный окрик, глухой удар и щенок, жалобно поскуливая, убежал от двери. Через некоторое время ворота в конюшню заскрипели и в проёме появились несколько рабов с подносами, которых сопровождали вандалы с обнажёнными мечами. Вместе с ними в открывшиеся двери, под ногами у воинов, внутрь проникнул и щенок и принялся озираться по сторонам. Неро тихо присвистнул, и щенок с лаем понёсся к мальчику. Один из воинов хотел было догнать собаку, но благоразумно решил отказаться от этой идеи, ведь гоняться за псом среди озлобленных пленников в полумраке было бы не самым умным решением. Рабы положили подносы с едой на землю и вышли вместе с охранниками. Ворота снова закрылись, и в конюшне снова стало темно.
Тэсия подошла к отцу. – А можно я отнесу еды моему защитнику и поблагодарю его за то, что он хотел вступиться за меня?
Леонтий кивнул. – Это твой долг, дочка,конечно, отнеси. Малой заслужил.
Тэсия взяла поднос и пошла в тот угол, где сидел Неро. Мальчик всё ещё чувствовал себя не совсем хорошо, но уже гораздо получше, чем когда он только-только пришёл в себя. Девочка села рядом с ним, также прислонившись к стене. Бруно, лежавший рядом с мальчиком, привстал на задние лапы и, упёршись передними в грудь Тэсии, принялся облизывать девочку. Девочка притворно отталкивала щенка. – Уйди, надоедливый пёс. Прекрати ко мне приставать. Вот, бери, – обратилась она к Неро, – здесь еда и вода.
Девочка поправила локоны. – Я вроде как ещё не сказала тебе спасибо? Вот говорю.
Неро замотал головой. – Да я же ничего не сделал.
– Знаю, но ты же ведь хотел? Ты ведь это ради меня на него бросился? Или если на моём месте был бы кто-то другой, ты также бы поступил? – Тэсия внимательно посмотрела на раба.
Хорошо, что разговор происходил в темноте, и Тэсия не видела, как краска смущения залила щёки мальчика. Хотя даже на свету смуглая кожа не позволила бы это увидеть, но Неро чувствовал, что его лицо просто полыхает огнём. – Я и другим бы помог, если б они оказались в опасности, – против желания прошептали его губы.
Девочка недовольно хмыкнула и надула губки. – Всё с тобой ясно. Кстати, дай мне тоже хоть что-то поесть. Я что, только тебе это принесла?
Неро смущённо подвинул поднос в её сторону. Тэсия почувствовала, что из-за всех этих переживаний тоже изрядно проголодалась, и жадно вгрызлась в мясо.
Неро, чтобы сгладить неловкость, спросил. – А как мы все здесь оказались?
Тэсия быстро проглотила кусок, бывший у неё во рту и вытерла рукавом рот. – Ааа, так ты же всё это проспал. Ну, слушай. В общем, тот, что меня схватил, это, оказывается, не самый их главный. Их командир потом появился. Наверное, сразу после того, как тебя ударили. Он о чём-то ругался с моим папой, а я вырвалась и его покусала. Нет, я сначала покусала того, кто меня схватил, а потом и их главного, тоже успела разок схватить. Так что, не только ты тут один храбрый, я тоже им показала. А если бы не отобрали лук, они бы уже молили меня о пощаде.