скачать книгу бесплатно
Как там говорится?.. Всех денег не заработать и с собой не утащить? «А с собой хоть что-то, а там и кого-то – можно утащить?». Совесть! Ведь это при жизни – нужно и надо было… «понтоваться»! А в момент смерти… Ну что это такое?.. Все эти блёстки… И весь же этот бархат. Рюши и… Хрюши. Хренюши… Цацки! Они же – ни к чему! И более того – ничто! Как время… Как пространство и… Деньги! «Там» – всё же иное и… другое. И зачем – они… там? Не говоря уж и о том, что и всё равно же эта самая коробка «с начинкой» – окажется во всё той же чёрной земле… И под ней же самой! И её там – никто не увидит… Кроме – червей! Но и им же это надо – не больше, чем… «начинке» же. Если и не меньше… И вообще же – хоть как-то: «надо»!
«Ходили над землёй и по земле – она их и приголубила-накрыла…». Да! Иронично. «Символично и… Даже поэтично, в какой-то степени». Трагикомично – скорей! Ведь и как бы высоко они ни взлетали – в итоге: всё равно все лягут – в «одну» и на одну и ту же глубину! А я же – буду лежать на дороге, перед этим же ещё и пройдясь «по», ведь…
Поток ветра!.. Оглушительный удар. И хлопок от падения… Машина проезжает меня… и несётся дальше! А я же, прижатая к асфальту, кручусь в предсмертной агонии и смертельной боли… «Белая лепешка!». Да… Так – я выгляжу… «всегда». Ну а телом – лишь сегодня. Здесь. И сейчас… «Оно так изуродовано…». И кое-каких частей даже не хватает… «Но и нужны ли они – сейчас?». Внешний вид… Волнует же – только их! Для меня же – это пустышка. Пустой и… такой же глухой звук. Как и от меня же. И моего падения… По всем фронтам! Я – ничего не чувствую. Ничего не вижу… Ничего и не слышу… Но и хотя бы – ещё говорю. Ещё немного, да… Ещё чуть-чуть и…
Дыхание – сбито… Сердце – реже… Пара секунд и…
Пара секунд и… Моя свобода – обнимет меня… в лице моей же смерти! Накрыв меня – своей мягкой и ворсистой, приятной темнотой… Словно бы – и плотным, прохладным покрывалом… в жаркий день! Укроет… Укутав им меня – с головой… И после чего – заберёт отсюда… с собой. Отобрав меня – у них. И оставив – лишь себе… И только – при себе! Чтобы затем – уж точно вы- и отпустить… на волю! На «мою» волю…
Пока в голове же ещё успевает и проносится-проскакивает одна мысль, первая и последняя, единственная в своём роде, как лучший двадцать пятый кадр из всей и от самой жизни: хоть один раз те, кто давят нас колесом, помогли, а не убили –понапрасну!
Улыбка
«…А ведь меня учили!.. Учили – манерам и поведению. Тону и… Положению – относительно всего. Всех и… Вся! Учили – жизни. Существованию и… Сосуществованию – внутри одного коллектива и одной же компании. Вне – их… Как и в обществе. Социуме! Как и… в себе и… С собой! Но так и не научили – улыбаться! Да и я же сама – не спрашивала. Не просила и научить… Не хотела! В таком-то, извиняюсь, «мире»?! Разве – вымученно и натянуто. Вытянуто! Искусно и… Искусственно! Ну а как водится: «Не умеешь – научат. Не захочешь – заставят!». К моего же «не хочу» – от их «надо». Да! С «приветом из Парижа»… И «с любовью» же – в голову. А и точнее – в лицо и… «На» него! «Научили», ага… И «заставили»! «Улыбаемся и машем»… маршем!..».
«…А «деньги – не пахнут», да, стоило бы это уже знать и… Сказать же – на злобу ситуации и дня. Но… И, правда же, не пахнут! Ведь мы не чувствуем их – мы их только видим… Но и это ведь не значит, что: их нет – в первом случае; и они же есть – во втором! От того и получается, что всё в этом мире – покупается и продаётся… Всё и всех, вся в нём – можно купить! И даже – воздух, который: «ничем не пахнет». Как и вода… Еда! Что и сами же по себе – «никакие» на вкус!.. Смекаю ли я, что: весь мир – деньги? Определённо! Как жизнь и… Так и смерть! Все права и обязанности… «Должности»! Без денег же – только воздух… Т.е. «ничего»! Или, что, можно дышать – без маски, которую сам же купил? Можно!.. И дело тут – совсем уже не в «осторожности». Можно… Но и тогда – плати втридорога: за нарушение порядка, за желание болезни и смерти окружающим и… где-то ещё мелкой припиской снизу… за свою жизнь! Вот и получается, что: жизнь и смерть – деньги, еда и вода – деньги, воздух, «неожиданно», тоже – деньги. И тело – деньги! Тем более… А что – не деньги? О-о… Ничего! Душу же – тоже можно продать и купить! И, кстати, да, считай, что делаешь ты это – каждый, мать его, день. Ведь на что-то и как-то – ты же живёшь (умираешь)… Как-то же – и зарабатываешь! Вот так – и зарабатываешь… Так – и живёшь (умираешь). А «как»? Никак! Никак и… Ничего!..».
«Россия – священная наша держава…»: раздаётся вновь и уже «очередной» же сигнал будильника телефона. «Опять?».
«Россия – любимая наша страна…». «Снова!».
«Могучая воля, великая слава – …». «И ведь – на самой минимальной громкости стоит… Да и в виброрежиме!.. Но и всё равно, продолжая в том же стройном и строгом ритме: то возрастает, то убывает… а так толком и не убыв – вновь возрастает».
«Твое достоянье на все времена!..». «Словно бы и флаг – на ветру!.. Развивающийся летящими и струйными волнами – по нему и… небу. Хотя и почему – словно бы? Всё же – так и есть! Ведь и на том же всё самом, уже и который год, моём же сенсорном чёрном телефоне – отображается… Так ещё – и с бело-сине-красной подсветкой… слепяще-белого экрана! М-мм… Не иначе же, чем и… живые обои! Да. Так и есть… На ветру. На фоне – голубого-голубого, чистого, а и самое-то важное и главное «мирного» неба!.. Так ещё – и под музыку… Да и прям – хоровое песнопение!.. Вот он – колышется наш трёхцветный флаг… Белый, синий, красный!.. Наш прекрасный – триколор!».
«Сла…». «Кхм… Отключить!».
И небольшая синяя полиэстровая подушка – летит, с подачи и приложения к ней какой-никакой, но силы «с утра пораньше», и падает прямиком на телефон. В то же время, как и большая синяя перьевая подушка, заправленная в синюю же тканевую наволочку, ложится на лицо той самой метательницы-мечтательницы-долгозасыиотсыпательницы, не без её же помощи в этом, а и точнее – её же рук.
«То есть… «Заглушить»! Да… Стоп!.. А я-то – почему?.. И с чего?.. С какой такой радости – ещё же и сама пою?! Я-то тут – к чему и?.. «Причём»! Так ещё – и в голове… В «мыслях»! И да, не «в голос», но… Будто и вне, с другими – не хватает! Нужно же и мне – свои же «пять копеек» вставить… И здесь же, сейчас – затычкой побывать! И… Окей, если в первом случае и самом же затыкании всех и вся, всего – ещё ладно. То вот… Быть в конце всей этой самой процессии, как на похоронах, и без «как», и, тем самым же, замыкать ещё её – собой? Нет!.. Ни за что! Пушечное мясо – «пушечному мясу» рознь!.. Хотелось бы – без камней и гвоздей как-то обойтись. И быть… остаться – не забитой и не распятой! О да… Вот она – цель до возраста… Христа. Кхм! «Иронично»? Весьма! А после… Как пойдёт! Не факт, в общем-то. Но… А к чему я, собственно, всё это – начала и продолжаю?.. Верните – на родину! Хэлп! И так же многое вам отдали, чтобы ещё и это… И родину, пожалуйста, тоже, на родину!».
Сдавленное женское мычание, почти что и мучительный, мученический стон – затмевает и забивает последние аккорды гимна и ноты голосов же женско-мужского хора.
«Одна и та же треклятая мелодия!.. А если быть точнее – гомон… Под вой же сирены, оповещающей о взлёте и старте, отрыве ракеты «Мир» от… земли! А ещё «Земли» и… Взлетающей в воздух… И направляющейся – в космос! Опять же – иронично. Попробуй только, после такого-то пробуждения, не встать!.. Хотя бы – и ко второй строчке. «Ляжешь» ведь… И больше – не встанешь. Да. У «этого» глагола – есть ещё и куда менее позитивный смысл!.. Небо –всё видит… Небо –всё знает!.. И ведь это – далеко не за само «небо». И понимание… понятие «религии». Веры и… Самого бога! Нет… «Совсем» нет. В прямом смысле! «Всевидящее око»… «Масоны»! Да… «Иллюминаты». И прочая – такая и… не. Смешно! И опять же – иронично. Ведь и последнее, во что хотелось бы и главное «моглось» верить, оправдало себя и… Нашлось – среди нас же! Правящая верхушка… Ага. Только – со звездой. Но зато – и в две головы. И… За каждым и в каждом же – из нас. «Что есть: ты, люди вокруг тебя, помещения вокруг них и сам мир вокруг них». Да-да… Тот самый: «мир… во всём мире». Но и разве же что – по и на карте же: «Мир». И понимай – как знаешь!.. А ведь когда-то ещё – смеялась с этой шутки. Про: «подарите мне… мир» и «на карту же – «Мир», пожалуйста!». Конечно… И над заклеенными «фронтальными» камерами телефоном и компьютером. Телевизоров… Да. Но и это же было – тогда! Сейчас же – и свои бы глаза залепить. Причём: как против слежки, так и видения… Развидеть бы – всё это! Да и… всё же – бывает. И возможное и… не. Отовсюду – взгляд может вестись и вести. Да и «глаз» – прилететь! Всё – может быть. Ну а проще же сказать – чего «не»… Ничего!..».
«Россия – священ…». «Да чтоб тебя!..».
И вторая подушка улетает с лица, падая сверху – на первую и телефон под ней. А вместо неё уже, с тела и на голову, натягивается синее шерстяное одеяло, заправленное в синий же тканевый пододеяльник с квадратным вырезом посередине, и укрывает с ней.
«Каждый не божий день!.. В одно и то же время!.. Через один и тот же – его промежуток!.. «Пять минут»! Начиная – пятью утра. И заканчивая… Когда как!.. Когда – тут же. Спустя полчаса… Час! А когда – и в восемь! Когда уже и выбора-то особо и особого – не остаётся… Только – уже окончательно опоздать! Что – уже запрещено, но и ещё не карается. «Пока что»… Это тоже – не навсегда. А значит – вопрос времени и… Как обычно – выбор без выбора!.. Куклы с рукой в заднице, ей… богу-дьявол! Ведь и когда мы не понимаем – это гораздо лучше… «Лучше», чем: если бы мы «думали», что понимаем!.. И делали – по этому «образу и подобию». Да… «Лучше» же – нам не знать и не делать ничего. Только тогда ведь лишь мы и сохраняем – доверие и лояльность своих хозяев. Да… Мы же – бесформенная масса… Биомусор. Куклы на веревочках!.. И, дай же нам всё тот же «бог-дьявол», только – на них!.. Набитые войлоком… А не с рукой в… и жидкостью! Но – и не мозговой. И не в черепе, а… Во рту! Или там, где и должна была быть рука… Но и там же – не она уже бы была, а было… «кое-что другое»!.. Я – рукоплещу стоя просто тогда. Это – прекрасно и действительно гениально! Впрочем, как и всегда… Да и как там они ещё говорили?.. «Альтернатива – уже то, что вы живёте, а не существуете. Да и, в принципе, что вы живёте! Что вы – ещё живы и уже не умерли». Что правда – то правда… Поклониться бы и челобитную – им всем бить… Да хоть и с колен!.. Но мы – лежим. Эх… Сам не встаёт – и другим не даёт! Все сидят – так и пусть он посидит ещё столько же сроков… Что и под ним же – «полежат»! Как и мы… А может, и больше… Лет двадцать – так, к слову и… «условно». Ну а с чего бы вдруг ему выпускать и оправдывать окружающих, когда можно просто подстроить под себя, да?.. И как бы, да, уже… Уже живы, но ещё и умерли!».
«Славься, страна! Мы гордимся тобой!». «Почему же ты – такой тихий и одновременно громкий?.. Близкий и далёкий?.. Родной и… Чужой! Почему – пунктуальный, в конце-то концов?!.. Да и почему же я – не такая?! Почему – не могу, хоть раз в этой своей чёртовой жизни, проснуться от первого и от него же, как последнего, будильника?.. Спокойно сделать зарядку и позавтракать… Умыться… Собраться: одеться и обуться… Расчесаться и накраситься… И наконец – выйти! Почему – я просыпаюсь по первому?.. Выстаивая, как солдатик! Даже уже и не оловянный, а какой-то… «эмбриональный». Ведь и только – лежа. «Самая умная», ага!.. «Я»? Нет! А вот женщина, что белила нам потолок, покрывая после и проявляя же через трафарет чёрным баллончиком текст под один и тот же план постройки и наполнения этой самой постройки, да! Опредёленно!.. Что я могу – и не петь. Хоть и пою!.. И это – не то видео, где: «Попробуй не подпевать!». Скорее – попробуй только промолчать и не встать! Или: хотя бы – вертикально. Лицом к потолку… И боковым же зрением – к стенам… не лечь! В других ситуациях – пожалуйста. И стоило бы… Должно и требуемо! Надо! «Золото» же! Кто – от него?.. И откажется! Что в здравом… Что и не – уме. Что при трезвой, твёрдой… Что и не – памяти! Пусть даже – и в фантомном состоянии. Но и без этой, какой-никакой, а должности, призыва к тишине и… молчанию. Это – уже прямо какой-то триггер и оскомина… Мозоль на языке! «Улыбаемся и машем»!.. Молчим – и идём дальше! Каждый занимается тем, на что учился и учится… «Вы это сделаете, потому что так надо! Вы это сделаете, потому что никто не сделает… А если нет –миллионы погибнут. Если вам этого мало –я вам не поверю!..». «…Вот что всегда объединяло наш народ: тысячи лет жертв – в наших жилах. И каждое поколение должно познать это, да и в принципе –страдание». Что-то же и из рубрики: «Я плевал и плюю на ваши могилы». «Я плюю –на тех, кто это сделал и проклинаю цену, что заплатил! Но я с этим – смиряюсь. А теперь –смиритесь и вы! Потому что –так надо». И если «потому что» на вопрос «почему» – это стопроцентный ответ… То ответ «Надо» – его альтернатива! Да… На случай важных переговоров. И если вдруг «Потому что» – не сработало. «Иногда мы становимся жертвами страха… Но вера в советский социализм –всегда будет вознаграждена! Наша страна будто и сама говорит нам, что ситуация –не опасна: главное –верьте, товарищи! И тут же велит –предотвратить панику: слушайте внимательно… Всё –верно! Когда люди задают вопросы, ответы на которые не в их интересах, им просто надо сказать, что они должны заниматься трудом и оставить проблемы страны –самой «стране». Мы оцепим город, как внутри, так и снаружи… Никто не уедет! И ни с кем не будет –встречаться. Общаться… Нельзя допустить –распространение дезинформации! Именно так –мы не дадим людям разрушить плоды… их же труда. Да, товарищи, мы все будем вознаграждены! Это – наш момент славы!». Забавно, но… Да! Когда люди задают вопросы, ответы на которые не в их интересах, им нужно сказать и указать на то, что они должны заниматься трудом и оставить страну и её проблемы – ей же… Людям, задающим вопросы, которые не в силах и не в полномочиях узнать ответы на них, указывают на своё (их) же место – на «их» труд! «Не суйтесь в политику – это не ваше. Мы – позаботимся о стране, а вы позаботьтесь – о труде. Мир – труд – май… Учиться, учиться и ещё раз – учиться. Работать, работать и ещё раз – работать. С «трудом» – то же самое! Стоит ли расшифровывать?..». Стоит… Но вот только и не людям лишь, так точно! Не нам. А вам же самим! Только – правильно! В нас же, в то же самое время, вложены правильные устои, но неправильными руками и с неправильным же посылом. Где рабочий класс – теряет всю свою гранённость и многогранность, утыкаясь в землю и поднимаясь задом к верху… Пока верхушки власти, в иной ситуации привыкшие нас не замечать, смотрят на это особо и с «таким» же наслаждением – наслаждаются доминированием! Но и им, так же стоит знать и о том, что люди, прижатые к земле и кланяющиеся таким образом, обращённые своей самой «неудачной» частью тела в «моменте» и «потоке» к небу, кланяются и целуют ноги не им, а ноги, где и не «ноги-то» вовсе, тех, кто их создал! Бьют челобитную – сразу и по всем, вся и всему: светлой и тёмной сторонам!.. Да… И ведь никто же из верхушки не задумывается – почему люди смотрят в глаза им и отводят их от высшей и низшей сил! И ещё удивляются – почему это: не им кланяются! Люди прячут – глаза в землю! Сложите же: два и два… Не умножая! И от кого – они прячут глаза в труде?.. Небо же, и не только оно, карает не за сам труд, а за труд – над трудом. И за желание – иметь желания: над кем-то или чем-то. Во вред же – вторым!.. Кхм… А пробуждаюсь и встаю окончательно – чуть ли не по последнему? Да и где-то между ещё – какие-то заглушая, какие-то и вовсе выключая, а какие-то и совсем не слыша! А уж и что говорить за те, что и прямо-таки запускаю – «далеко и надолго»… Вместе с телефоном! Почему – выбираю недолгий сон, зато долгое пробуждение с дремотной: в те же будильники и «ещё пять минуточек» меж них?.. Просто лишний же раз выуживая и вылавливая момент – пока согреюсь, выпустив ненадолго тепло из своего же временного укрытия-кокона и впустив же к себе параллельно с тем холод: совершив пробежку из комнаты до кухни и ванной и почти тут же вернувшись… И уже там, подрёмывая и пребывая в ожидании, пока согреется чайник и пока настроится вода в кране из горячей и холодной в тёплую!.. А сегодня – вообще же ничего из первых пунктов. Ни тебе зарядки. Ни завтрака… Ни умывания! Почему же мне так везёт с… собой? А и точнее – не. Не везёт! И со мной… Мне же и… Всем! Вся и… Всему!».
Именно с такими мыслями и размышлениями «на тему», на почве внутреннего конфликта в себе и конфликта внутреннего же мира с внешним, девушка всё-таки убирает одеяло, спуская его вниз по телу, и привстаёт на кровати: сначала – на подогнутых локтях и привстав только верхней частью тела, найдя-таки в себе какие-никакие, но силы и хоть же на это, а после – и нижней, найдя наконец «своё» положение – «полусидя-полулёжа».
«Хотя бы – так. И… Более-менее – привстать. И да… «Какие-то» силы! Остатки их… Да и «осадки» же, разве что! Чтоб их!.. И чтоб меня!.. Чтоб всех вас и!.. Нас!.. Наполовину полон или пуст – этот стакан? «На донышке». Ага! Да-да… Чтоб и эти мемы… вместе же и с той, теми, кто их создаёт!.. А после и этого, и этих – кто их и уже именно такими додумывает и доделает!..».
Потирая руками ещё мутные, подёрнутые сонной дымкой и туманом дремоты тёмно-карие глаза и расправляя следом свои растрёпанные тёмно-каштановые волосы, длиной чуть ниже угловатых плеч и сухо-выжженные от середины же длины до курчавых, спутанных и ломко-электризующихся кончиков, она распределяет и разводит их по сторонам-плечам же и будто берегам, словно бы и разводя же в море корабли.
«Кроватью же этот предмет мебели – можно было назвать с большой натяжкой и такими же большущими кавычками! Скорее же – средних размеров деревянное раскладное кресло-трансформер, обтянутое в основном синей тканью, а так, и почти же не видно, но и от верха к низу – от светлого к тёмному. Стоявшее в углу спальной комнаты, что, как и в случае же с креслом, была выведена из-под «бесовского пера в печень и дальше по анамнезу», не иначе, представляя собой переход: от бело-чёрного потолка, к синим обоям, поверх серых же бетонных стен, и до красного ковра, поверх тёмно-красных, почти коричневых и кирпичных, растрескавшихся и рассохшихся, скрипучих досок пола, с двумя небольшими квадратными красными ковриками поверх, с вышитым гербом – золотым двуглавым орлом».
И всё же – перед ней. «Но и никак же – не под. Так сказать: Дома – и стены помогают! Они же – и греют. Но и опять же всё – кому как!». И действительно – кому? Не ей-то – уж точно. Как и не ей же – назначались! Ведь и расположение – говорило само за себя. В прихожую – не сгодились по размеру, побыв какое-то время на передержке. «Но и потом же – идеально подошли. Опять – с кавычками! И прямо – вписались, прописавшись… Вместе – со всем же своим функционалом». Как и само же кресло! Что и функции свои соблюдало и исполняло достойно, так что и именовалось, считалось именно ей – «односпальной кроватью»! «Застилаясь днём и в сборке – синим тёплым пледом с коротким и плотным ворсом. А ночью и в разборке – синим же тканевым постельным бельём! Словно бы – и покрываясь, укрываясь куполом неба или гладью моря… Океана или озера. Реки… Под белым пологом хрустящего, только-только начавшего осыпаться и осыпать, но ещё и не тронутого и не тронувшего, не дотронувшегося воды, да и нетронутого никем и ничем снега, опускающегося сверху!.. И теперь – уже точно…».
Перевалившись на левый бок и тот же локоть, склонившись над полом и разбросав по ходу дела все подушки, недалеко, чтобы и затем вернуть их на прежнее же их место своей уже и правой свободной рукой, девушка дотягивается ей же до источника шума, расположенного ровно под её же левой рукой, коей она его и заводила с вечера, чтобы и затем опустить на пол, да так там и оставить, поднимает его и, щурясь, смотрит на время.
«Утро! Неплохо… Просыпаться – с желанием поскорее заснуть. Ижить – с желанием поскорее умер… Стоп!».
Фыркает с «чёрным смешком» и касается правым же указательным пальцем с аккуратным бежевым, средней длины, ногтем белого светящегося во тьме комнаты экрана телефона, вот-вот готового по новой засиять и заиграть красками триколора, вместе с незатейливой мелодией и словами гимна, отключая оставшиеся будильники, кроме последнего, вдруг всё же задержится со сборами, и падает обратно на спину с руками по швам, оставляя телефон там же и на его же прежнем месте: до поры до времени. Заставив его и себя же в том числе, таким образом, вновь, и пусть вовсе ненадолго, но и «затухнуть». А заодно же ещё – и погрузить комнату обратно во всепоглощающую, ещё толком и не начавшую светать, тьму: в безграничный и прямо-таки бездонный мрак.
«Ещё на пять минуточек… Ну я же уже проснулась, верно? Верно! Почти же даже и встала… Осталось – лишь мысли в порядок привести и… Встану уже точно! Наверное… Может быть! Но на ноги – да. Определённо!.. А там… И на руки! Копыта и рога… там. С хвостом же «треуголкой» и… вилами. Без ничего! Но зато – и с красной кожей! Или – в белом платье и… фате!.. Идя на встречу… с букетом к алтарю. А мозг мой в спину мне ж кричит: «Проснулась?!.. На мою беду». Да… А ещё с такими… золотыми гуслями. Таким же луком… со стрелами. И со светящимся нимбом! А что?.. Посмотрим!.. Как пойдёт… А то ведь и поедет! Главное же здесь, как и везде, встать!».
И, оправив мельком вновь свободной левой рукой тонкую лямку своей серой шелковой ночнушки, спавшей неожиданного и с её же «обратного» правого плеча, она снова «опадает» и утопает в своей же синей постели и темноте, почти что и черноте же вокруг, борясь с ней же параллельно «на контрасте» и при своей же всё бледной и «синюшной» от природы, почти что и меловой, просвечивающейся алебастровой коже.
«Наступает полная и безоговорочная тишина…».
Пустой и мутный тёмный взгляд, обрамлённый длинными тёмными ресницами и такими же широкими бровями на высоком лбу, устремлён вновь на и в белый потолок.
«Пусть и в чёрную крапинку… «Буковку»!.. Но и где бы свет был?.. И без тьмы! А и тьма же, в свою очередь, без света? Правильно – нигде! И это – правильно. Ведь и это же – ещё и правило… Не «исключение»! «Где белое – там и чёрное. Где чёрное – там и белое. А где и эти же оба – там и серое». Что-то и из рубрики: «Рай, земля и ад». Тоже ведь – своеобразный триколор. Ч/б формата – только! Но и если обычный триколор, в нашем же случае – бело-сине-красный, пропустить через ч/б обработку – получится бело-серо-чёрный! Ангелы, люди и демоны… Та-дам!».
Пока и небольшой её курносый нос всё морщится и морщится от однотонности и однотипности. От стандартности и даже какой-то стагнации… Застоя!
«С возвращением же в историю… И прошлое! В «наш» старый добрый – СССР! Хоть и красный – лишь на одну треть. Пятнадцать шапок из овцы же, прямо! Как и распад на пятнадцать соответствующих государств… И ознаменование же их – «странами»! То самое исключение из правила, когда всё-таки удалось сшить семь шапок из овцы. А и точнее – два раза по семь… И одну – из остатков! Но и в новых уже, злых – больших кавычках. Просто и с минимальным количеством – ударив по максимальному качеству! При условии же, что мы-то сами – и не уходили, как бы… «Можно вывести Россию –из СССР! Но вот СССР – из России?..».Мужчины – жестоки, доказывая, что они «слабы». Да и при условии же ещё, что и слабость эта – безгранична. И протест этот, тот же – чрезмерен!.. Если отец бил его – он так же будет бить и свою дочь. Будет мучить. Пытать… Заставляя – только страдать. И лишь – выть… Стонать – от тишины и молчания. Игнора и… Бойкота! К себе… К ней же – с их стороны. И, по итогу, дочь же – возьмёт пример с них обоих. И вот они уже все – жестоки!.. Хоть и каждый же – в своём, индивидуальном… и своём, разрезе и амплуа! Но и всё же – жестоки. Жестоки и… едины – в этом!.. И когда людям кажется, что этот мученик-ангелочек, пережив такое и «не», побывав в таком и «не», во всём этом и не по одному кругу, всё-таки будет в них и за них… Назло или не. Доказать что-то им: что лучше их. И гораздо… Или нет. В принципе! А не пойдёт в отца и деда… Просто – забудет о них… Они понимают, что: опять – только «кажется». И видят же уже и в подтверждение еёнимб – под другим углом. Как было – и с ними обоими! Видят его – электрическими зарядами и разрядами… между рожками! Она – ничем не отличается от своего прародителя. Как и он, в свою очередь, от своего!.. Возможно, что и в дальнейшем – станет ещё хуже… Ведь и на что ещё они оба могут и главное «готовы» пойти, чтобы не показать своих страхов – уже ей? Ни ей. Никому на ив ней… На какие жертвы? И на какую – ярость!.. Как там?.. «По образу и подобию». Да-да!.. Только вот и кто «образ», а кто и «подобие», в таком случае? Так если ещё и одно – из другого. И другое – из… «одного»!.. И пусть она – и выходец. «Одна»… из распавшихся единиц. Но точно – не отвалившаяся и не отпавшая… Не отставшая! Разве – отстал… Кхм!.. А ещё же – ругала себя и за мысли о суициде… Смерти! Вот как тут?.. И без них! Пусть даже и в виде… чёрного юмора. Шутки. Нет! Юморист-то – ещё тот… С чёрным же листом!».
Небольшие, но пухлые губы, поджимаются в обиде и горечи, пока такой же слабый и аккуратный, округлый подбородок – чуть подрагивает. Вместе со щеками, что сразу же вытягиваются и будто бы ещё больше натягивают еле проглядываемые скулы. В то же время, как руки, некогда уложенные по обе стороны от тела, свешиваются с края кровати: с одной из возможных и беспрепятственных, неограниченных никем и ничем сторон. Где нет – стены и чугунного отопительного радиатора, красной, да и что ни на есть кирпичной трубы, покрашенной синей краской. Так ещё и промазанной в местах подтеков и рыжей ржавчины же соответственно – той же самой краской. А за неимением её в некоторых местах – синим же лаком для ногтей. А что уж говорить и за обмотку рубероидом, строительной фольгой; или даже порой – обычной изолентой «в цвет»! И поверх же завешанной – её детским толстым серым одеялом, по которому она, ещё будучи «ручным ребёнком», ползала. И на котором же – играла. Больше похожим – на небольшой квадратный матрас, полный детских ожиданий, но и не без «детских неожиданностей»! Что, кстати, стало и являлось же по сей день – лишь её проблемой: в разрезе небольшого, и почти уже неощутимого, но и всё так же имеющегося запаха. Вместе – с небольшой сыростью: то ли уже и от самой трубы, то ли ещё и «с приветом из прошлого», а то ли и от пола и со всем вместе же, вкупе! И да, можно было, конечно, завесить её – одним из тех же всё небольших ковров с гербом, но и «отчего-то» было принято решение, что: ходить по ним – можно, а вот вешать и завешивать кого-либо и что-либо ими – нет. «Что-то же и из рубрики: «Себя мы вешать не дадим, а вот вас – …». «Президент Российской Федерации, прекративший исполнение полномочий в связи с истечением срока его пребывания в должности, либо досрочно в случае его отставки или стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять принадлежащие ему полномочия, обладает неприкосновенностью». Но зато вот – ходить по ним: можно!.. Без обуви, конечно. Но и всё-таки! Не иначе, как кража сил и энергии… А там – и жизни! Через ноги и… В ковры! А уже из них и… По воздуху? Воздушно-капельным путём?! Скорее – через химчистки или клининговые службы уборки помещений!.. И вот уже от них, как в буквальном смысле и от заборщиков крови и лабораторий, в специальных пакетах или тюбиках, по адресату! Где уже будут делить – и поделят: на тьму, свет и… человечность!.. Да… Но и – каждый же, меж тем, при этом – всё ещё живёт, как хочет, и расплачиваешься за это сам! Что ж… Как и я! За то, что пускала и, в конечном счете, всё-таки пустила… Запустила – власть и правительство… в свой дом. В свою квартиру! Пусть даже и выбора, как и варианта, альтернативного и нет, такого и не, особого и не… «никакого» – не было! Впрочем… Они же и сами не спрашивали разрешения… Но – позволила же! Не препятствовала… Приняла! Не возглавила борьбу «против», а смирилась и… «за»! Так ещё и затем – «гнала» на них же, выбрав «меньшее». Будто – и из зол… Но и при этом же ещё – требуя «большего». Чтоб они в обуви по нашим коврам и по нашим же «помытым» полам – не ходили! Как врачи… Ага. «Желательно – в бахилах». Или всё-таки не разбить свою «кочерыжку» и чью-то ещё помимо – при госпитализации?!.. Кхм… Не ходили и… Не ходят! Как и по своим…Теперь! Да. Ведь и «теперь» же ещё – и мне запрещают. Чтобы и я сама в обуви – по ним же не ходила. А что уж говорить – и за других?.. Ведь они – заполнили собой каждый сантиметр, если и не миллиметр, пространства-помещения! Или… как ещё «примеры»!.. Чтобы было стопятьсот кассиров – у каждого покупателя свой… Или «эконом. такси»!.. Но – и чтоб со всеми «условиями и удобствами»: как в «бизнесе» или «вип’е»! Хотела обойтись – малой кровью… Запустила… А получила?.. Всё! Да и есть ли смысл уже – требовать отсутствия всей атрибутики страны и… самой же «страны», как власти и политики, в моей квартире и доме, как и в ней же самой, в целом? Нет! Я просто заплатила – за свой же «потребительский терроризм». Ведь и чего, на самом деле-то, стоило – не пускать и платить за себя и… «только» за себя? За то, что делаю я сама и… «для» себя? «Жизни», разве!.. Но и что такое «одна жизнь», опять же, да ещё и в разрезе – страны?.. Ну а выхода, да, нет – только из гроба!.. Вот только и что делать, когда он сам порой – и есть тот самый «выход»?.. Выбор и… Вариант! Ничего! Не сделала же. Не сделала… А почему другие, чужие люди вокруг должны делать то, что не делаю я – для себя? Для них и… Вообще! Размениваться – на меня?.. Когда я же сама и глазом не моргну? Да и носом – не поведу?! Сама – себя не спасу. И себе же – не помогу! А им – кто-то поможет?.. Я – помогу? Да ладно… «Да»? Нет! Стоит лишь перевести стрелки на себя и увидеть эту картину – с пола: где я, как и они, видят ситуацию снизу… И где уже они – не помогают! Каково, а?.. На своей шкуре! «Государственные флаг, герб и гимн Российской Федерации, их описание и порядок официального использования – устанавливаются федеральным конституционным законом». Без комментариев! «Мы без всякого преувеличения хотим сказать: «спасибо»… За вашу самоотверженность и героизм. Без малого – самопожертвование и профессионализм… Труд, не покладая рук! Что мы искренне гордимся и восхищаемся вашим поведением и рвением… Вашим профессиональным подвигом! Он помог каждому из нас полнее осознать и прочувствовать – истинную ценность жизни…». Да уж… И не меньшую – цену смерти. Оценили, да, безусловно!.. «…Так же, не стоит забывать, стоит отметить и особо подчеркнуть, что только благодаря своевременному обнаружению и мобилизации, самоотверженному труду российских медиков, по выявлению и подавлению распространения вируса – удалось свести к нулю и полностью ликвидировать короновирусную инфекцию (COVID-19), вне условий пандемии и (само)изоляции, карантина! Без введения в обиход «масочного режима» и перчаток, как средств защиты! Без дезинфекции и антибактериальной, противовирусной чистки… Обработки себя! Как и всевозможных поверхностей и самих помещений… Без чрезвычайного положения в стране, в конце-то концов!..». Просто заменив одни маски, марлевые, на другие… Тканевые и… «Под кожу»! Буквально что – кожаные и… Кожные!.. Да и будто – что-то от этого поменялось… Что-то и изменилось! Что внутренне… Да что – и внешне. Всё – одно! Ни-че-го! Да. Как и те же всё – лейкопластыри. Тканевые и… Кожные. Бежевые!.. Да, они не видны на коже. Ну и? Хотя нет!.. Плохой пример. Они же, в отличие от них, масок, действительно помогают! «Закрывают и защищают рану – от попадания грязи, бактерий! Не допускают – повторного механического повреждения! Стягивают края раны, делая процесс заживления – более быстрым и безболезненным!.. А некоторые – даже имеют антисептические свойства!..».А не только – скрывают, сами скрываются и… Всё! Как… «маски»! Но и стоит признать, конечно, что «такую» рану, как рот, никакой пластырь – не залечит. Да и изначально же ещё – не возьмёт! Даже – при большом желании. А и тем более – не!.. А уж и что говорить про то, для чего именно – это нужно! Да… Ведь и не только – закрыть. Заткнуть и… Забыть! А накрыть… Оттянуть и… Закрепить! Никакого нездорового негатива – только здоровый позитив! «Нам не нужны проблемы, а вам и с нами – и подавно!». Готово! «…Благодаря ним – мы не жили… Неделями и месяцами… Год… Два!.. В разлуке – с родными и близкими. Нашими семьями… Друзьями и знакомыми! Не покидали рабочих и развлекательных, для питания и отдыха, мест!..». Да! Вот только и если не учитывать… «Суд сможет признать митингом – несколько одиночных пикетов, объединённых общим замыслом, и массовое одновременное пребывание или передвижение граждан в общественных местах, призванное выражать или формировать мнения и выдвигать требования». Ни нашим, ни вашим: проще говоря. Ни себе, ни… людям! Сам – не ам… И другим – не дам! «Система всё больше и больше защищает себя – от возможного диалога с обществом». И защищает «общество» – от «возможного» диалога друг с другом и… «системой»! Правда, эти «защитные меры»… Такие себе – защитные! Если уже и от них самих – защита требуется. И кому?.. Мирным жителям! Гражданам! «…Не расставались и с самой жизнью, будучи на (само) и просто – изоляции. Пока они бы, в буквальном смысле слова, сражались за них и других, чужих людей, в так называемых… «красных зонах больниц». Часто, действительно бы, на пределе человеческих возможностей и сил! Вместо этого, они, со второй же частью, на пределе тех же сил и возможностей, не допустили появления и развития первой! Причём, так работали практически все: и сотрудники бригад скорой помощи, и санитарной авиации, врачи общей практики, врачи-специалисты и фельдшеры, медсёстры, младший медицинский персонал, техники и водители… Везде: в городах, на периферии и селе, в труднодоступных территориях. Сообща – мы добились поставленной цели… Без потерь и убытков! И так же – планируем действовать и дальше. В том же формате и по тому же курсу!». Мда…».
Наконец, и сама фигура поворачивается! И, проворачиваясь вновь на левый бок, уже «полностью», застывает: голова – последние минуты впитывает мягкость и упругость подушки, тело и ноги – запоминают тепло простыни и одеяла. Чтобы после, спустя ещё пару минут, «поддержать» руки и, уже не как они и зависнуть «над», а полноценно коснуться холодного пола, застеленного однотонным ковром с мелким, но весьма твёрдым, почти и жёстко-жестоким ворсом: словно наждак и мужская щетина – в одно!
«Ковёр – не греет нисколько!».
Порой ей даже кажется, что за ночь – он успевает задубеть, промёрзнуть настолько, что даже покрывается бело-синим инеем. А после него – и самим белым снегом… с бело-голубым льдом! Таки уже и опустившимся сверху – и покрывшим, укрывшим всё и… вся.
«Холодной и прямо-таки морозной – бело-голубойкоркой… снего-льда!».
И вот по этим самым «ледяным иголкам-ворсинкам» – она и должна идти каждое утро к синему пластиковому окну с длинным и широким, синим же пластиковым подоконником. На котором, в свою очередь, в синих матовых горшках, от мала до велика и довольно-таки разрозненно, были «разбросаны» цветы: от большой красной розы с множеством раскрытых и ещё не до конца раскрывшихся бутонов на высоких светло-зелёных стеблях с шипами и мелкой листвой, через маленькие синие фиалки с короткими светло-зелёными стеблями и мелкой листвой и до средней белой орхидеи, почти выпавшей и уже упавшей на сам подоконник, взяв неожиданно, даже и для себя, наверное, в себе и себя симбиоз лианы и лозы винограда, но и устремившись при этом почему-то не к своему собрату-потолку, а к полу, «с чего» и был привязан синей шерстяной нитью и к синемуже матовому карнизу, на котором уже, и на синих же матовых кольцах, висели синие шторы в пол! Фиалки, в то же самое время, как были, так и «сидели» на своих местах. Пока и вслед же за орхидеей – роза стремилась в «нужном» направлении и вполне же себе «к успеху шла»: то ли и от холода окна, желая просто-напросто сбежать, то ли и от жара трубы под подоконником, желая окончательно свариться и не терпеть этих мук!..
«А то ли – и от моего же собственного, собственно, безответственного отношения, вследствие отсутствия любви к тем, кто никак её не выражает в ответ! Довольно эгоистично и лицемерно!.. Но и для тех, кто и кислород, оказывается, не вырабатывает, а делает всё то же, что и я же сама – другого ждать и ожидать от меня же не приходится! Хотя… «…осуществляет меры, направленные на сохранение уникального природного и биологического многообразия страны, формирование в обществе ответственного отношения к животным». Было бы всё точно и с точностью же до точки, да ещё и о растениях, со списком перечисления – меня можно было бы уже, если и не убить, то приговорить к чему-то!.. К насильному и насильственному же – уходу за ними, как вариант: в виде полива и удобрения, открывания окна «для дыхания» и включения лампы «для тепла»… Так ещё ж – и батарею не завешиваю!.. Мол: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло!.. Жарься-жарься, волчий хвост!». Не у нас же одних – должно «подгорать»! Да и что?.. Мама же зато и вместо меня же – любит их. Лелеет… Вместо – меня же! И мне бы, конечно, стоило задуматься об и над этим: как минимум и в разрезе того, что она любит их больше, чем меня, а и как максимум… что вот она-то – и убить может!.. Без суда и следствия разобравшись, так сказать. Та ещё… фанатка детективов! Да и стоит же им только замёрзнуть или засохнуть – повесит же всё на той же самой орхидее-винограде-лиане: и поминай, как звали… Надписью!.. «На мешке с компостом».Кхм… Но и как бы… Да! Мы же и так, и без этого с ней – не в лучших отношениях… В принципе! «Сбылась мечта идиота».Да-да…Сбылась… Конечно! Да и извечный же вопрос!.. Стоит ли родителям излишне поощрять или, наоборот, критиковать своих детей? В стиле: «Хорошо (отлично), но ты можешь и лучше. «Можешь»!.. И «лучше»!». И такие же вечные догонялки – с этим… «лучше». В попытках – догнать и… дотянуться. Достать и… Добиться!.. Ведь и вроде бы – даёт пространство для воображения… Мотивирует! Но и по итогу-то – лишь добивает и загоняет вторично! «Лучшее – враг хорошего». Когда же я могла остановиться и делать всё стандартно и на «среднячок» – я должна была лететь к луне, не зная: «Добьюсь ли я? И доберусь ли?.. Смогу ли? И хватит ли сил?.. Да и выживу ли я, в конце-то концов?!». Стоило ли и имело ли смысл?.. Имело! Да. И имеет… Но вот и только же, когда не добиваюсь, теряю всё! Всё, вот просто всё, нужно делать – заново и… «наново»! Обжигаюсь, как Икар, только и о «ночное солнце», и лечу, держа в голове ориентир на Луну, но и оставляя для себя возможность «попасть в звёзды» и… остаться: хоть с чем-то! Не выжигать и не сжигать себя всю… Чтобы от начала и… без всего. Без себя! Выслушивая: «Ты так мне в детстве хорошо помогала доносить пакеты с продуктами до дома… Правда, тянула их к земле и прибавляла к их весу – ещё и свой!.. Но ведь – помогала. А остальное… Ничего! Ты же – старалась… Пыталась! Так и продолжай же – в том же духе». Вечное недовольство и… Вечная же битва!.. Плавно перетекающая – в войну! Только и с кем?.. С ней ли? Или всё же – с собой? С «самой» собой!.. За шанс – уже заявить о своём мнении. О своём желании и… Выборе! Варианте – развития событий! Но внешняя обстановка добивает и забивает нещадно. «Молчать – внутри. Молчать – снаружи… Так – умирают наши души! Так – умирает жизнь моя!.. Найди. Спаси… Прошу тебя!..». Атрофирует просто и всякое же право на это… «лево». На слово! Мнение… На жизнь! На жизнь – для себя. Даже и не против всех… Хотя бы – и не против «себя»! Да… Хоть и стоит сказать: спасибо. Что и «ценный» кислород не трачу, производимый ими… из углекислого газа. Ну, во всяком случае, как я думала – всю свою пусть и недолгую, но и весьма «сознательную» жизнь!.. Да и криком бы вновь и точно – дело не закончилось. А оно и так когда-нибудь им и не закончится… Не ограничится! Вопрос только – когда… А пока же – стоит посодействовать, и ещё немного, пробуждению… И открыть уже его – окно! Совсем и… Для всех! За мой счёт. Дайте одно – и на «проветривание»… «Наверх». Танцуют – все!».
Но и, на самом-то деле, не завешана она была не из-за её вредности, как главной причины, и не потому, что рядом с ней не было кровати и, соответственно, людей, как и не потому, что она не текла и не обрастала рыжей ржавчиной, а потому, что, как ни странно, она всё же находилась под окном и, уже не странно, брала и берёт на себя всю «отопительную функцию» помещения: если и не на «сто из ста», как за одного, то за двух и «сто» – уж точно! Плюс же ко всему – продуваемость окон и северную сторону, куда, по большей же части, всякий раз и устремляется холодный и промозглый, гулкий ветер: в надежде то ли прорваться внутрь и самому погреться, то ли и выбить, к чертям собачьим, уже все окна; и чтобы всем всё – было одинаково!..
«Одинаково – «холодно»!.. Так сказать.«Уровнять классы! Уничтожить разделение и их, как саму классовость!..». Без низших и высших… Средних! Все – как одно. Как один, единый механизм! Один за всех и… «Мы – едины! Единая – сист… страна!». Вместо «Смешариков» и под перепись, право дело, могли бы в оборот и под выборы же – взять тот же самый мульт… про и с ведьмами. «Witch»! Да… Вот же, где: все – были, на самом-то деле, «едины»! Земля и вода… Огонь и воздух… «Кристалл»! А?.. И ведь всё равно – кто-то был «главный»… во всей этой «шарашкиной конторе» и «компашке-сборищу по интересам»! Всё равно – кто-то «один»… да и держал их, остальных, при и в узде. При себе и… На коротком же поводке! Объединял их!.. Объединял… Тут же и разделяя, ведь и: что едины, что не… Что единая, что нет!.. Что воля, что неволя… В самом деле! Но – баланс и равновесие? «Да»!Гармония? «Да-да»! Дайте – две. А там – и три!Мир и покой… Свобода и воля… Выбор и… Волеизъявление! Право и… Права. Все дела… Вот только и, раз от разу, и куда ни плюнь – только больше «требований и обязанностей». Обязательств и… «Запрещений». Запретов!.. Чем и – реальных: «нововведений». Для той же всё… и единой. И того же – единения. Скорее же – разде… «Все – равны перед законом!». При этом же: каждый – при и в своём. В своём – разделе и слое… Классе! Как так?.. Всё же – равно. И все же – равны. Но и как-то… кто-то – всё равно же: «равнее» – остальных».
Сеанс не лечебного иглоукалывания заканчивается, когда брюнетка всё же касается синей, тонкой и узкой, пластиковой ручки, средней длины, синей же пластиковой жалюзи и, прокрутив её, открывает их на левой, одной трети, части окна!
«Этот кирпично-бетонный и одновременно металлостеклянный серый город – никогда не станет родным! Никогда не станет – и «любимым»… Данные функции – просто не предусмотрены в его инструкции по эксплуатации… Как и в инструкции по применению и использованию… Пользованию – им! Он так и останется – лишь местом жительства. Да ещё и «временным»… местом жительства, к тому же! Даже – и не местом прописки… Без добавлений и красивых эпитетов! Да и вообще – без особых комментариев!.. А жаль! Ведь он мог, вполне мог, как и все остальные, сойти за что-то большее… Удобоваримое и… Удовлетворительное! Занять место – куда больше и глубже… Куда дальше… И дольше. Где-нибудь… Не знаю… «В сердце»? Но и так вышло, что он – уже давно: глубже и больше. Как и дальше. И дольше… Чем в сердце. В печёнках! Этот город находится – именно там! Ненавистный городишко!..И чего уж там греха таить – столица нашей родины! Как там?.. «Londonisthecapital…».Прр… Куда пошла?.. Точнее – встала. Где – стоишь?! «Moscow… is the capital… of the Russian Federation!». Во-о-от!.. «Столицей Российской Федерации – является город Москва. Статус столицы – устанавливается федеральным законом. Местом же постоянного пребывания отдельных федеральных органов государственной власти – может быть другой город, определённый федеральным конституционным законом». Хотя… Сказать, что: «стало – лучше»?.. Соврать! Но и сказать, что «хуже» – тоже соврать. Дважды!.. Не лучше. И не хуже. «Золотая ч… середина!». И, как стало ещё давно, а кому – сейчас и здесь, уже известно и понятно – опор на первое слово. Второе же – не так важно! И как мы ещё (уже) выяснили – не значится. Нет же – разделения! Нет – и классовости… А золото – есть! Не у всех, правда… Но и кому какое… это нафиг, надо и сдалось… интересно? Держимся же? Держимся! И слава… Сла-ва! «Сла…».Будильник?.. А! Показалось. Кхм! Так о и чём это, то бишь, вновь я? «Городишко»! Да…».
С кучей: баров и пабов. Клубов… Караоке и кальянов… Магазинов и ТЦ… Кафе и ресторанов!..
«На которых висят эти грёбаные таблички с яркими неоновыми названиями!..И «почему-то» – все они светят, мигают и бликуют, именно в это окно!».
В «окно», напротив которого и стоит девушка в серой ночнушке, не покрывающей её белых и голых, острых коленей, будучи длиной чуть ниже середины её не менее худых, а даже и худощавых, худосочных бёдер! Но и грех ведь спорить, по сути, как раз для этого и были куплены сами жалюзи: иначе избавиться от дневного света ночью – нельзя никак.
«Не-воз-мож-но!..Да ив принципе же – нереально! Но а город… Да… Без забот! Что правда – то правда… Но вот только и так ли нужна она – и так же не нужна «ложь»? Где дьявол, когда он так нужен?! Подумать ведь только… Взять на себя почти все грехи и пороки – и лишь «ложь» же оставить… кому-то. «Нам» же! Забавно!.. Но и да… Да не будет же помянут он – и не всуе, и не в уме, отозвавшись на языке! Нечисть же – слышит мысли, а «чисть» – … «Слова»! Хотя, и по итогу, все – всё слышат. Видят… Понимают и… Знают. Жаль и только лишь – не принимают. Но и тоже же всё – пока!.. «И у стен – есть глаза и уши!». И даже – без двух средних портретов в тонкой синей деревянной рамке под стеклом: на противоположной от кресла стене… Аки и неразлучная парочка, из еврея и санитарочки, кхм, в сокращении же: ВВП ДАМ! «Одно и то же лицо – не может занимать должность Президента Российской Федерации более двух сроков. Положение Конституции Российской Федерации, ограничивающее число сроков, в течение которых одно и то же лицо может занимать должность Президента Российской Федерации, применяется к лицу, занимавшему и (или) занимающему должность Президента Российской Федерации, без учёта числа сроков, в течение которых оно занимало и (или) занимает эту должность на момент вступления в силу поправки к Конституции Российской Федерации, вносящей соответствующее ограничение, и не исключает для него возможность занимать должность Президента Российской Федерации в течение сроков, допустимых указанным положением». А там и – двух гербов-ковров. Флага-комнаты и… Гимна-потолка! Да – и промолчать бы!.. Хочется… Так ещё – и должно же. Надо… Правильно и… Красиво. Почти что – и «обязательно». Да и «требуемо»… Безопасно и… Как бы ни антоним и ни антонимично же, а это он (оно) и есть, «драгоценно»! Да не выходит!.. Всё же – цвет в цвет! «Жаль» же лишь только, что не фотообои ещё и… по всем же стенам! Вместо фото и… рамок. И строчки – не повсеместно… А только – на потолке! Как бы было – красиво и модно, запуская проектором и цветным, подсвечиваемым и разномастным, разнопёрым текстом:по всем поверхностям… субъектам и объектам… стенам, полам и потолкам… А вот вдруг кто-то действительно и не спит на спине, как было наказано!.. И пусть же тебя и всех нас – вылечат. Как и могила, и гроб – исправят. Вместе – с тюрьмой… Но – и потом же всё! Не сейчас. Не здесь и… Надеюсь!.. Но а так – ведь и засыпаешь с ними… И просыпаешься – с ними! «Со строчками»! На устах и… В глазах! Сначала – на передней части глаз. После – на задней и… под веками, засыпая. Прочитывая. Зачитывая и… Запоминая же всё – повторно! Пропевая прям – и след-в-след!.. Да и можно же – без будильника, собственно, и… В принципе! И так же уже – слова знаешь!.. К чему – и дополнительная ещё какофония голосов? Один «минус» – и пошла «шпарить»… Даже – и не смотря на потолок! Можно же?.. «Можно». Это же, как и засыпать – сначала медленно, а после – враз и… сразу. Нав-сег-да! Вот только – и не «влюбляясь». Не любя… Но… Дети же – как-то укачивают себя, что-то болтая и напевая неразборчиво себе же под нос? Коты же и кошки – мурча и «проминая» своё спальное место… Вот – и мы! Сами же себе и с собой же – ведя беседу… «праздную»! Можно – и без молитвы!.. «Уже», а не «ещё». «Давным-давно…». «Нечто «высокое» – навсегда покинуло эту золотую… «золочёную клетку». Начали покидать её –и люди!.. Не грусти, если по-чувствуешь себя неуютно в ней… Ведь и это же всё – не ты: это – они!». И, конечно же, да, этого «высокого» – «там» тоже нет! Да и вопрос же уже не в том: «Почему?..». Там – всё ясно и прозрачно… Призрачно и… до боли прозаично. «Потому что»! А вот: «Было ли? Или не было и в помине?..». Вот в этом-то – уже (ещё) и «вопрос»!.. Ну а если – с молитвой… То и – с её альтернативой. «Законодательной»! «Российская Федерация, объединённая тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признаёт исторически сложившееся государственное единство». И ведь лучше – всяких «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся, благодатная Марие»!.. И ведь надо же было – и на сигнал будильника гимн поставить, да?! Вот, где «красота-то» – настала. Помирать ж – так с м… Кхм! «Жить», да, «так с музыкой»! С песней!.. И о «главном»… О гимне!.. Вот, где просыпаться и проснуться-то – сразу захотелось! А уж и действительно о «жить» – вообще молчу!.. Главное же лишь только будет теперь – нервный тик и инфаркт не схлопотать-схватить. «Крышей» – не поехать… И импульсивно компульсивное расстройство – не хватануть. На «радостях-то»!.. Да и где будет уже: три раза – погладить портреты и… Целовать, али не… Да и прочие такие и не – извращения! А возможно, даже, что и «надругательства»!.. Но и это уже – каждый же решит сам и за, для себя, будучи и в такой же «своей» степени «испорченности»… РПЦ-практиками. Кхм!.. Как и выцерк… выгосударственности!.. Но и вот только три раза же приложиться к ликам – обязательно! И в таком же «обязательном» порядке – при любом, том или «ином», решении! Затем – три же раза пройтись по коврам. И трижды же – пропеть: «Россия – великая…». Не подглядывая! И смотря на потолок – только в качестве заметки: «Надо сделать!». А дальше уж – больше!.. Или меньше».
Притягивает – только алкоголиков! Курильщиков… Да наркоманов!
«Кутил!.. Готовых душу продать – за очередной хлеб и такое же зрелище! Ну и поджарить свой зад, зажарив собственное же тело – дотла… Подлетев, мотыльками, слишком близко к солнцу… «Клуб Икаров»! Про который, как водится, нельзя говорить. Как – и о его директоре… Но и чем – не «падший ангел»?.. На какой-никакой, а манер!».
Ярко-лиловый свет – врывается в темноту комнаты!.. С примесью какого-то желчно-жёлтого, кислотно-зелёного, ядовито-розового, режуще-голубого и прямо-таки вырви-глаз-красного… Пробегает по всему помещению – и останавливается на потолке. Зависает так и на нём – на некоторое время… И лишь спустя же его – тут же исчезает!
«Лежачий полицейский!.. Ну да… Скорее и именно же – «зебра». Брр!.. Жутко и… До жути же, просто!.. И «радости – не приносит»! Серьёзно? И так, и без того – «мёртвое-животное-лепёшка»… Так ещё – и на потолке! Что?.. Вызывает же, разве что, омерзение. Отвращение и… Склизкий ком в горле! От перервотного позыва и недо- такого же рефлекса – в и самого же желудка! Ну и, да, конечно же, саму рвоту!.. И приступ озноба! Хм… «Очередной»? Или это уже – из-за открытого окна?..».
Столп-строй мурашек, разделившись на два лагеря и такие же шеренги, пробегает по телу девушки, проследовав от головы до ног снаружи и от ног же до головы внутри, и обратно, в процессе чего: ещё не раз «обернувшись» и «поменявшись», смешавшись и перемешавшись между собой, так ещё и не забыв о кончиках волос на голове, руках и ногах – не теряя ни сантиметра кожи, а и тем более миллиметра нервных окончаний!
«От всего и сразу! Ясно-понятно… «Гусиная кожа»! Так же вроде – говорила гувернантка? «Как с гуся вода и… с Дашеньки же – вся худоба»! Но и как-то… Семнадцатый год!.. А всё – не в ту, да и не в другую сторону: ни на повышение, ни на понижение!.. «Живи спокойно, страна!..». Неизменность и неизменяемость – у нас с тобой одна! Жаль же лишь только – не обнуление! Но и разве что – в частностях и точечно… Не в общем и массово».
По тёмно-серой асфальтированной дороге с белой разметкой, в то же время, проезжает светло-серая глянцевая машина, светло-жёлтыми, почти что и белыми фарами освещая синюю стену и саму же комнату! Пробегая затем по потолку и креслу, только слегка трогая ими пол, и лишь краем под конец цепляет раскладной деревянный диван-трансформер, обтянутый синей же тканью, сделанный и отделанный под кресло, только уже больше и в виде двуспальной кровати! Но и тут же с него и из-за спины же брюнетки – раздаётся взрослое, женское мычание. Недовольное бурчание-шипение… Страшный, в тишине же всё, так ещё и лично-рокочущий – шёпот! И ещё какие-то непонятные звуки…
«Непонятные, конечно же, человечеству! Но понятные – животным, определённо. Той же – и зебре!.. Она бы – её наверняка поняла. И положением… И состоянием!..».
Затем – последовало шебуршание и скрип! Грузные и тяжёлые попытки спрятаться под пуховым синим одеялом, уйдя под него с головой высветленных коротких волос, чтобы доспать: «ещё же минутку-другую». А там – ещё. И ещё!..
«Яблоко от яблони, а? Ага!.. И откуда ж у такой, извиняюсь, «осинки» – такие… «апельсинки»? Апельсинк-а! «Я». И… «Одна»!».
После – слышатся и болезненные стоны! Подвывания и… сипы, напоминающие…
«Вой подбитого зверя!.. Подстреленного… Или сбитого насмерть! Говорю же – зебра. Свалилась с потолка, как и тот же всё снег, и вот – материализовалась. Кхм!.. В «это»… Т.е. эту! Убейте уже его – избавьте от страданий и мучений: его и нас всех!».
И вновь – тишина! Молчание и… покой. И будто – не было ничего!
«Спит и видит… И это же ещё при условии, что её будильник – разбудил её на двадцать минут раньше моего! «Почему так – точно»? О-о-о… Отсчитывала же – каждые «пять минуточек». Ну и, конечно же, пропевала их… «Свои»! Она же их – сразу все и отключила… после первого же! Ну а позже – пошли уже мои. И под счёт!.. «Странно» же как раз другое – почему она на них никак не отреагировала? Настолько – уверенная в себе?! Думала и думает же – что не заснёт? Не задремлет – хотя бы? Лучше бы мне уже сказала: спасибо. Что пока я хожу и, чуть-чуть здесь, чуть-чуть там, шебуршу – она не уснёт уже и окончательно. Да и не проспит! Что и, конечно же, не отменяет… Что за фигня?! Что за магия вне стен Хогвартса, а, Лизавета?! Мать!.. Ау! Как тебе, женщина, при твоих же всё сорока двух годиках – удаётся засыпать за считанные минуты?.. Да и не побоюсь того – секунды! Не потратив и грамма нервов. Что уж говорить – и об упитанности, да и самом весе! Хорошего человека – должно быть много? А ты каким боком – в них затесалась? Правым? Или левым?.. Или обоими и сразу, свисающими – на радость же волкам из сказок и колыбельных до пола… с обеих же сторон кровати? Ха-ха!.. Да-да. Сама пошутила – сама посмеялась! Весело. Классика!..».
Шлепок!.. И тишину, с только-только восстановившимся молчанием, комнаты – разрывает глухой удар о стекло, что и Даша даже невольно сама охает, вновь сбивая «курс золота» вниз, так ещё и отпрыгивая параллельно назад от самого окна. И наблюдая, как по нему, и сверху же вниз, спускается бумажная ламинированная цветная листовка: либо ещё сорванная от куда-то, либо уже и поднятая с асфальта и буквально прижато-прибитая потоком ветра к прозрачной поверхности – с её же обратной стороны и улицы!
«Пятый этаж… Буря же, не иначе! И да… Очередная же реклама – любимого города! Некая и зазываловка: «Только приезжайте – и получите всё!». Так же ещё вроде – вещает телевидение и интернет?.. Да и прочая «шушера» – вроде СМИ и репортёров, передающих новости! Самих – сводок новостей и статей. Влогов и блогов… В пабликах и на сайтах… В соц. сетях! В интервью и… каких ещё расследованиях!.. И: «Только приезжайте – …». А и точнее – прилетайте… И сгорите, да! Гореть и тлеть – не забывайте… А затем – возрождаться из пепла. И снова – гореть! И снова же – тлеть!.. Фениксы, да! А не Икары!.. Живите и умирайте. Умирайте и живите!.. И не «или», а «и»!.. И (не)люди же – ведутся, слетаясь сюда, как пчёлы на сладкое… Или солёное! Или… Не «пчёлы». И не «на еду»! Нет, «мухами» – становятся после… И ждут же – чего-то сказочного, веря всему, что им говорят! И надеясь же – получить всё, что ни пожелают… А и те же, они – им и по-обещают!.. Но и вот только, как это и ни грустно, частенько забывают, что всё в этом мире – имеет свою цену! Что-то же и вроде: «Приезжайте и оставайтесь – только примите нашу веру, как и все живущие здесь. Сделайте – правильныйвыбор!». И вот… Казалось бы, да? «Как ни странно»!..».
Немного отойдя и более-менее уже придя в себя, как и стараясь и дальше передвигаться «как можно тише», она всё же открывает, отодвигая, одну из трёх деревянную раздвижную синюю дверь с матовыми синими ручками широкого, в половину стены, и высокого, почти до потолка, синего деревянного шкафа-купе слева от себя и с зеркалом же в полный рост на второй и средней, соответственно, двери-створке и изымает из него, сняв с синего же матового поручня, свою одежду на металлической мешалке: в виде обычного ученического комплекта. Даже и – «среднестатистического»…
«Средний…Да.Ага!..Только и–класс! И… «Этого» же всё… Продушенного смогом… И пропитанного духотой… Города!».
Идеально выглаженного: без складок верха, но и зато – со стрелками низа! Вполне себе – опрятная и… тёмная одежда.
«Иде-аль-ная!».
«Форма»! И с минимальным же количеством аксессуаров.
«О да… Верхушки власти делают всё – лишь бы никто не выделялся… из общей массы. Не отличался и… Излишне не отсвечивал. Не высвечивался!.. При этом же – в этой массе и не присутствуя. Да и что уж там: «массе»… В количестве – двух-трёх человек! Скоро же и с собой так – запретят общаться: «тет-а-тет» и «один-на-один» – будучи. Во избежание, конечно же, риска – формирования и выражения собственного мнения, «заражения» этим… А там – и выдвижения требования, как «распространения» и «инфицирования» других, чего бы и кого бы оно ни касалось, услышаться и выслушать, прислушаться: к этому же всё мнению! «Конечно»!.. Им же и своих – хватает. А вот что они с другими – не координируют и никак не сочетаются… Неважно!.. «Цветовщина и вкусовщина». У них – такие кирпичи…А у нас – другие фломастеры!.. Зачем давать очередной повод для революции, «Кровавого воскресенья», для смены власти и строя?!.. «Лучше» – вернём тоталитарный режим, деспотию, укоренив патри- и дедоархат и заставив (не)людей ходить строем: с руками за спиной и… колонной! Друг за другом… Как и… в тюрьме же всё, ей богу-дьявол! Но и с одним лишь «малюсеньким допущением», конечно же… «Поправкой»!.. И исключением. Да и чего уж – вокруг да около… «Правилом»! «Никаких исключений!». Этаким ещё и: правилом в правиле… «Во избежание вероятности того, что «здоровый» (не)человек вступит в физический контакт с «инфицированным», отныне вводится, как и вступает в силу с сегодняшнего дня, «санитарное дистанцирование». Или ещё – «социальное физическое дистанцирование»: что и кудапредпочтительней, в наших условиях! Поскольку, первостепенно, именно «физическое прерывание передачи инфекции» – является важным и значимым, тогда как: «социум» может оставаться «единым» – и благодаря технологиям, на расстоянии же друг от друга… «большем», чем про- и описано в регламенте!.. Что же это такое? «Социальное физическое дистанцирование» – это комплекс санитарно-эпидемиологических мероприятий немедикаментозного характера, направленных на остановку или замедление распространения «заразной болезни» через увеличение физической дистанции между (не)людьми и снижение числа «близких контактов»! При таком «дистанцировании» – следует находиться минимум в двух метрах, мы же приняли отметку – в «полтора метра», от других (не)людей и избегать массовых скоплений! Таким образом, нам точно удастся подавить распространение «инфекции» и тем самым – снизить заболеваемость и смертность!.. Для наибольшей же, «дополнительной эффективности», «социальное физическое дистанцирование», как и было сказано выше и ранее, должно дополняться мерами «респираторной гигиены» – обязательным и требуемым ношением масок. А для лиц, чаще других контактирующих с (не)людьми, работающих по специальности, связанной с чрезмерным контактом с (не)людьми – ещё и дома!.. Чтобы замедлить распространение «инфекционных заболеваний» и избежать перегрузки военных и здравоохранительных систем – «социальное физическое дистанцирование» включает следующие меры по охране и безопасности: отмена всех массовых мероприятий, перевод большинства учебных заведений и рабочих мест на удалённую учёбу и работу, ограничение общественного транспорта, официальное ограничение перемещения (не)людей и их контактов между собой, в количестве больше двух-трёх (не)людей!..». В одной и той же одежде!.. И вроде бы – ничего нового. Тот же будильник… Те же и квартиры: в постройке и оформлении! В большинстве своём – и те же виды из окон… Но и – всё равно! Одно же и то же!.. Каждый день!.. Каждый день, как… «новый» день. И «новая» же жизнь!.. Ну а «новое», как известно, «хорошо забытое старое». Новый день «Сурка» и… Сам же – «новый» Сурок! Новый… «старый добрый»!.. И как же всё же – претит это… Эта власть и… Этот же гнёт!».
Кое-как, спустя десять, а то и все пятнадцать-двадцать минут, одежда всё же оказывается на её теле, состоящая из серой накрахмаленной рубашки с длинными рукавами, серого классического пиджака и… серых же под него и со стрелками брюк, полностью застёгнутая, так и ещё раз выглаженная, только уже и собственными руками.
«Эх… В темноте – тяжело понять, где находятся швы: внутри или снаружи. И не надета ли рубашка – неправильно: шиворот-навыворот!Остаётся надеяться – только на тактильные качества своих пальцев и… на свою же ещёвчерашне-ужесегодняшнюю память: ведь и тем же ещё вечером – одежда висела на вешалке и была в нормальном виде! В таком же – и состоянии… Если уж и не «стояния»!.. И вывернутой – правильно.Если только… «Барабашка»? Ха!.. Глупости. Об этом – даже и думать не стоит! Хотя… Вот уж кого-кого и, правда, не хватает в этом… поистине сказочном долбо… кхм… «мире»! Заправляемом – таким же «сказочным»… дедом! Жаль вот только – не Морозом!.. Хотя опять же, кому и действительно «жаль», вдруг? Что так же, что этак… «Чуть больше» любить его – всё равно не станут! Ведь и сразу же затем «встанет» вопрос: «А и любили ли – вообще?». И вот тогда… Все поймут, что чтобы любить, либо чуть больше, либо чуть меньше, неважно, надо сначала полюбить и любить же – хоть как-то. И чтобы эта самая же «любовь», пусть и на самых же началах и донышке, просто, но «была»: чтоб было от чего исходить и отталкиваться!».
Чистые и расчёсанные тёмные волосы с небольшими естественными кудряшками на концах – завязаны в высокий «конский» хвост на затылке и покрыты двойным слоем прозрачного лака: от корней и до самых же кончиков!
«Чтоб ни одна волосинка – не выбилась из причёски!.. Да и не дай бог!.. А вместе с тем – и «дьявол»… Не испортила «процесс обучения»! Да… У преподавателей же на эту тему – особо… особый пунктик!Но и, как известно, у каждой же информации – ноги откуда-то да и растут… И собака с ними же, уже и «лапами», где-то да и зарыта. В «нашем же случае» – там, где её и оставили… «зарытой»! А вот – «кто» её зарыл?.. «Меня часто спрашивают –по учителям и преподавателям. Это –призвание!.. А если хочется деньги зарабатывать –есть масса других прекрасных мест, где можно сделать это: быстрее и лучше. Тот же самый «бизнес»!.. Но вы же не пошли в бизнес, как я понимаю? Ну вот!..». Не ушли в бизнес. Денег не заработали… Остались… Зато – и, почерпнув у и от них, перенесли к себе и… на себя. И прекрасно, можно сказать что, и зажили… Заработали! Да… Хоть где-то и… в чём-то. Что-то!.. «С чем-то». Угу!.. Форма, как всё и «обычная одежда», держит всех – на коротком поводке разумного и в рамках же дозволенного!.. Обучение и вменённое поведение – не хуже, но и не лучше, пыток: требований же и обязательств, как и наставлений, обязанностей и «должностей», выше крыши. Точнее – крыш! Здания же, как и знания о мироустройстве и подчинении, чему бы и кому бы там и «то» же всё ни было, главное «подчинении», наконец-таки сравнялись! «Добро пожаловать… в ад… «наш дом – не мусори в нём»… «а если всё же «мусор» – хрюкни… ха-ха»… да-мы-господа и господа-мы!». «Денег – нет, но вы держитесь!». Да!.. Как будто и: «Вы все умрёте, а я останусь!.. Так и знайте. Вот… Живите – с этим. Недолго, собственно, и правда. Но!..»! Где и сначала – за тобой, след в след, чуть ли и не по пятам, следует же «эбонитовая палочка», чтобы почерпнуть твой каждый электрический импульс, вызывающий электризацию, и волосок. А после… Если находит и «подчиняет» – линейка! Или веник. Швабра… И нет! Не «по голове»!.. Или что, нужно было сказать: «Не бьют»? Врут – все, Хаус, да не «все»! Да и не в голове своей и себе же – так точно! И не «я»!.. «По рукам»! Или – заставляют убираться. «Убраться»… А уж потом – и убираться… «пока» и… подобру-поздорову «ещё»! Лишний раз и на лишний же час, оставшись… задержавшись в не менее любимом, чем и всё, вся и все же вокруг да около, кабинете! Ведь и порой даже – во всём учебном заведении. Чего и нет, а? «Воспитательные работы и мероприятия»!.. Да и, в конце-то концов, не всех же «закрыли»! Надо на «ком-то» же – и «оторваться»… Чтобы и те же уже, в свою очередь, оторвались на… других. «Чужих»… И так – по цепочке: и от «верха» же – к «низу». Чтобы под конец повесился – «кто»?.. Правильно. «Кот»! Да! Как и… везде впрочем!.. Да и ведь: «Как только закроют – откроются остальные. И?.. Какой и каков тогда – смысл?». Я, может, и вижу его… Как и себя на ледянке и на склоне же снежно-ледяной горы в минус тридцать!.. Но и это же – скорее «глюки-без-люков»: ведь и «ничего» же не видят – они… Да и на улице – всё «тот» же, но и «плюс»! А у меня – «флюс-водянка» или… «белочка-путинка», градусов так… под «сорок»! Но и ничего же?.. «Ничего»! «Как было с «Морозами» – так будет и с «Гриппом». Так будет и с…». «Выбором»! А точнее – выборами. Без того же всё и «выбора»!.. И как бы, всё, вот: за кого не боролись – на того и напоролись, получается. «Сами» же!.. Вновь. Не имея – не ценили. А не потерявши – … Не плачем! И не только – поэтому! Пропалят же косметику – и линейкой дело-тело не обойдётся. В ход пойдёт – холодное оружие… с перчинкой! «Бабочка против перцового баллончика»! Или что, только мне так «птичек», палочки-галочки, на косяке двери помечали – по вы- и росту? Точнее – возрастанию! Линейка не «брала» – брал нож или… ножницы. В том же, нашем всё, случае – острые указки и «пишущие» принадлежности! А там – и канцеляр…ский нож. Как альтернатива! За закрытыми дверями – много чего происходит. Проще же сказать – чего «не». Ничего!».
Пары химии не сразу покидают стены комнаты. И в то время, пока ею же на лицо накладывается светло- и тёмно-бежевая косметика, в виде крема, светло-бежевого тона, лёгкой бежевой пудры, тёмных теней, небольшого количества чёрной туши и бежевой же матовой помады, в её адрес летят небрежные и нелицеприятные, а даже порой и что ни на есть «бранные» комментарии, пусть уже и из-под большой пуховой синей подушки, накрытой сверху синим же одеялом, но и всё с тем же «приятным сердцу» баритоном!
«А только вчера же – были жалобы на заложенный нос… «Разложился»?! Вставай, давай!.. Хватит валяться и нежиться в кровати: тебе после меня – уходить».
Под конец уже и непосредственного же нанесения «грима» – поправляется пиджак. Следом – полы рубашки, заправленные в брюки!.. И в руках затем оказывается серая кожаная сумка, повисая после на правом же её плече, почти и неслышно звеня своими металлическими замками-брелками.
«Россия – …»: вновь раздаётся мелодия будильника и вновь же незамедлительно отключается – стоит ей только буквально же и в секунду преодолеть разделявшее их до этого расстояние: от шкафа и окна до кресла-кровати. После чего и сам же телефон исчезает в закромах всё той же сумки! И вот уже сама брюнетка, на тех же всё цыпочках, на- и вытренированных с детства, и чуть ли не на полусогнутых, а там и корточках, «гуськом», направляется к выходу из комнаты, минуя знакомые, давно узнанные и прямо-таки уже и намотанные на несуществующий ус, скрипучие и трескучие, вытоптанные и расшатанные места пола, так и оставив без своего внимания, а заодно теперь уже и за спиной: синий деревянный стол с книжными полками, с Конституция-ми, Кодексами и Законами внутри, синий «стационарно-системный» компьютер с мышкой и клавиатурой, колонками и принтером, отдельный ноутбук, опять же всё – в цвет, и синюю деревянную тумбу, чуть поодаль от всего, с большим синимже плазменным экраном и двумя модемами, под wi-fi и интер-телепередачи, не говоря уж и о кассетном магнитофоне – под.
«Теперь – лишь пылесборники! Что ж… Но и хоть в чём-то же – есть свой плюс. А именно: политики, как и власти с государством и страной, хватает – и вне их. Вот только и жаль, что: и «жизни» же – по-прежнему не достаёт».
Когда же «минное поле» с «лазерными лучами» и «лесками», привязанными к «гранатам», «бомбам» и «банкам с гвоздями», не иначе, успешно пройдено, Дарья, наконец, достигает поставленной перед собой чуть ранее цели, синей деревянной двери, и прислушивается: по ту сторону – замогильное молчание, но и не гробовая тишина – в отдалении всё же слышатся приглушённые и тихие, шаркающие шаги. В такт же, кстати, тем, по эту уже сторону и её же – пока она же сама всё ещё топчется на месте, пытаясь нащупать в темноте, по привычке и на рефлексах, синюю металлическую замочную скважину и сам же синий такой же замок: пальцы рук после сна – ещё не достаточно хорошо слушаются свою хозяйку, как ещё же и накрасилась ровно, и долго не могут поймать защёлку замка! Проходят несколько минут, прежде чем им всё-таки удаётся обхватить «металлическую защиту», провернуть её против часовой стрелки и отворить дверь, что и с лёгким же скрипом, давно отданных на откуп памяти всех, запамятовавшей и обнадёжившей враз же смазать синие металлические петли, затем и так же затворяется. После чего – она таким же быстрым и мерным шагом проходит в тёмную прихожую, минуя синий шкаф-трюмо с двумя ящиками для обуви и двумя же для всяких мелочей, вроде ключей и расчёсок, шнурков и кремов для обуви, сам же шкаф с одеждой и коробками с обувью внутри, синие матовые крючки для верхней одежды, сверху же лежащую макулатуру, старые газеты и журналы, и сразу же подходя к небольшой и такой же синей деревянной обувнице в три полки-этажа напротив, открывает последний и, изъяв с верхней «подполки» из двух свою обувь на этот день, начинает тут же обуваться.
«Серые кожаные ботфорты – тянут и неприятно сдавливают ноги!.. Но и уже не так сильно, в этот раз – даже и вполне себе «терпимо»: бежевый пластырь не даёт снова разодрать кожупальцев и пяток!Главное – не забыть о последнем рывке в науке и технологии, как и о единственном доступном, а и самое-то главное «требуемом и спрашиваемом» от всех и вся экземпляре аксессуара, но и уже: для головы и… лица. Что и так же не даст открыть рану – «рта»! Как и «закрыть» его… Хоть и с некоторых пор – это одно и то же. «Рана – на теле общества!». Да… уж».
Слышится – тихий и трескучий топот ног: она некоторое время ещё расхаживает обувь, идя на месте и скрипя ею по и самими же красными досками паркета пола.
«Проверка на способность к хождению! Три. Два… Один. Проверка – пройдена!».
Поправляет сумку, но и на этот раз именно скидывая её наоборот и поворачивая чуть вперёд, расположив её впереди и перед собой, чтобы затем и из небольшого правого переднего кармана для ключей, не левого для резинок, изъять деньги на проезд в автобусе.
«Пусть транспорт и «ограничили»… Но и учебные заведения – перевели на «удалёнку»! Как бы… Да? Чаши весов! Не до конца же, верно? И не все же! Не для всех».
И, легко прозвенев «золотой молод… мелочью», тут же перекладывает её в левую руку, чтобы подсчитать «про себя» и правой же, вновь понадеявшись на свою «прошаренную тактильность» и то, что вместе с ней – правильно определит большие и небольшие монеты в соответствии с их номиналом, и лишь после этого уже прячет их в правый передний карман брюк соответствующей же рукой. Пока в зеркале среднего размера, за которым располагались четыре полки для головных уборов, перебравшихся частью и на полку под ним и ней, отражается её тёмный силуэт, боком и с головы, с подрагивающим хвостом сзади, до чуть сгорбленной спины и узкой талии: ведь и ни один источник света так и не был зажжён – ночь ещё не ушла и как никогда царила здесь!..
«Как и в доме, о, мой… «слух», напоминающем дом… с привидениями! У-у-у… И не меньше! Разве только – «больше»! Да и нежели – «жилое помещение» вообще».
По полу – бегают светло-жёлтые и голубо-белые лучи фар машин, в- и прорывающиеся из синего пластикового окна кухни: по левую сторону и крыло от прихожей и коридора в и из неё. Пока уже и расцветающее понемногу красно-жёлтое солнце с тёмно-синего и ещё немного чёрного неба – следит за всеми, вся и всем же происходящим вокруг, как и вокруг и внутри помещения: особое же внимание – уделяя самой же девушке, перепроверяющей теперь наличие и остальных предметов «про себя»! И, только полностью убедившись в этом, она потуже затягивает серую тонкую резинку хвоста, разворачивается на каблуках к выходу, проворачивает, как и ранее, синий металлический замок уже и входной синей такой же двери, обтянутой синей же тканью, и уже почти выходит в тёмный подъезд, ничем не уступающий квартире(ам) в оформлении, и который как раз таки и встречает её – гробовой тишиной и замогильным молчанием…
«Из темноты – в темноту… Было бы поэтично и лирично, если бы не было так символично и иронично! А уж и про анти- и утопично вместе – я вообще молчу».
Даже и практически – переступает порог… Когда слышит за своей спиной, и обращённый к ней же, вкрадчивый женский голос! А даже и скорее – «шипящий шёпот»:
– А как же – улыбка?
И, вновь «вернувшись» и повернувшись на него, уже теперь и видит перед собой хозяйку его – ссутулившуюся старую женщину, пятидесяти лет, одетую в свой старый серый, кое-где вытертый и порванный, махровый халат с протёртым и грязным серым передником поверх! На голове же её – было что-то наподобие «лепёшки»: из засаленных светло-русых длинных волос, достигающих в распущенном виде подчас – её же поясницы.
«Ещё одна… Сговорились? Хотя… да. Нормально же!.. Бог – троицу любит. «А чего – и «нормально»?.. Его ж – не существует!». Ну… да. Вне законодательной базы! И куда только – библия смотрела, а?.. Упустила же – персонажа… «сказок»! И забрали – его: из одной «книги» сказок – в «другую»!.. «Но вот и… «Кто» только – этот «счастливчик»: под номером «три»?». Угадаю ка – я и… С одной попытки! «Три. Два…». «Она». Со мной – сейчас говорит и… «Я» же! Ле-пёш-ка. И пока же только – внутри. А там… «Кто знает!..». Пока же и я знаю точно, сама и одно, ей дико не идут – пучки!».
А на ногах – старые серые носки и тапки, с отрывающейся и хлюпающей при ходьбе серой же резиновой подошвой!
«Нынче – не так легко и просто купить себе что-то «лучше» того, что есть и уже имеется! А уж и тем более, когда это «лучшее» обычно, а там и «всегда, лишь по-казавшееся на миг «таковым», только вновь же «кажется» и оказывается «худшим»!».
И только её же серо-голубые глаза – блестели во тьме, отражая лучи фар и только-только показавшегося «светила», обрамлённые не только светлыми короткими ресницами и такими же узкими бровями на высоком и бледном, морщинистом лбу, но и мелкими морщинками; как и большой, но и не длинный нос и пухлые, подкрашенные прозрачным блеском, губы. Пока же и тёмно-бежевые щёки её, на манер «пунцовых», были растянуто-натянуты в какой-то искусственной, кукольной и широкой улыбке, а в её старых и морщинистых, окунувшихся руках – «бликовал» и дребезжал металлический поднос.
