скачать книгу бесплатно
Он замолчал, улыбка медленно сползала у него с лица. В палату вошел санитар. Поднявшись, старик заковылял прочь.
– Так, Проскурин А. С. В пьяном виде попал под поезд. Послекоматозный шок, галлюцинации… Ага! Номер триста тринадцать. – Санитар сверил номер в тетради с номером на спинке кровати, посмотрел на Лоста и крикнул в коридор: – Это здесь, давайте каталку сюда.
– Куда? Что? Вы не можете так!.. – Лост забился в судорогах.
– Тихо, тихо, – ласково успокаивал санитар.
Он без усилия поднял его, словно маленького мальчика, и на руках перенес на въехавшую в палату каталку.
– Ничего страшного, просто на перевязку. Сменят бинты, посмотрят, как там твои швы, и привезут обратно. А через недельку, глядишь, разрешат и прогулки.
– Зачем? Зачем вы это со мной сделали? – Лост… или Андрей, он не понимал сам, говорил в никуда, ничего не слыша и не воспринимая вокруг. – Почему? Чем вам помешали мои ноги?.. Это Эдвард!..
– В перевязочную, – скомандовал санитар.
Иван Хлюпов. Саис, февраль 1995 г.
Кометы
Человек есть нечто, что нужно преодолеть.
Фридрих Ницше
– Любая ситуация в жизни носит конфликтный характер. Вы не находите?
– Я?! С какой это стати?
– Извините, если чем-то расстроил вас, но мне показалось… Мне показалось, что у вас…
– Душа не на месте? Да, она действительно не на месте. Вернее, на месте, но совсем не на том, где ей бы следовало находиться. А вам-то какое дело?
– Еще раз прошу прощения.
– Ладно. Прощаю.
– И все-таки, что вами движет? Откуда в вас столько необъяснимого и в то же время бессмысленного, направленного из ниоткуда в никуда. Это что, стало нормой жизни?
– Ну вот, опять вы за свое!
– За свое, за ваше… Все это лишнее. Мне просто хочется знать, что вами движет?
– Ноги мною движут, когда я иду. Мотор с колесами, когда еду в автобусе…
– Ой, перестаньте! Не надо.
– Не надо?! – (довольно грозно).
– Не надо, – (умоляюще).
– Ну, хорошо, не буду.
– Огромное вам спасибо, – (облегченно), – это было очень великодушно с вашей стороны. Не ожидал. Честное слово, не ожидал!
– Ладно, чего уж там… – (смущенно, но не без некоторого самодовольства).
– А теперь представьте себе: едет по полю трактор…
– Представил, действительно – едет.
– Вы стоите неподалеку и смотрите на него. Какой у вас возникает при этом вопрос?
– Извольте: «Где бы двадцатку до получки достать?»
– Нет, я имею в виду: по поводу трактора.
– Ах, трактора… Ну… Ну, скажем, какого он цвета?
– Да нет же! Цвет вы и так видите. У вас возникает вопрос: а что это за трактор? Чем он тут занимается? Зачем? Понимаете – зачем?! Почему?!!
– Это только у вас такие идиотские вопросы могут возникнуть при виде трактора. А я думаю о том, у кого бы деньжат до получки занять.
– Э-эх, да что с вами разговаривать! Вы же деревянный. Вас же не прошибить ничем!
– Хм!.. – (очень самодовольно). – Хм! Хм!! Хм!!!
– Аа, провалитесь вы все! Горите вы все синим пламенем! Мне-то что? И почему я должен вечно решать чьи-то проблемы? Мне что, в этой жизни больше всех надо, что ли? К черту! К чертовой бабушке! К чертовому дедушке!..
– Тихо… – (испуганно). – Тихо! Тс-с!..
– Что? – (озадаченно).
– Вы слышите? Слышите?!
– Ни фига я не слышу.
– Не может быть. Там, вверху. Шипение…
– Ах, шипение… Это кометы.
– Кометы?
– Да, именно кометы. Доигрались. Я же вас предупреждал.
– Кометы… Так скоро?..
…и как обычно было чертовски холодно. Вили забежал в подъезд, а Ныш и Тюка остались снаружи, как бы на стреме. «Ладно хоть сюда замок не врезали, – думал он, с чувством невероятного облегчения застегивая ширинку, – поссать человеку и то негде. А здесь ничего. На ночь можно будет сюда забуриться. Стекла на окнах целы, и батарея вроде бы греет. Все лучше, чем по подвалам околачиваться».
Когда он вышел обратно на улицу, Ныш уже куда-то исчез. Тюка стоял один и от нечего делать ковырял в носу острой сосновой щепкой. Отвесив ему затрещину, Вили вырвал щепку и, зашвырнув ее далеко в сугроб, потащил Тюку со двора. Тюка не сопротивлялся. По всей видимости, ему было абсолютно все равно, что происходит. Возможно, он даже не понимал, что все происходящее происходит именно с ним, Тюкой.
Миновав подворотню и выскочив на мостовую, Вили опустил его в канализационный люк, принял оттуда бутылку чего-то мутного, запечатанного сургучом, и, вернувшись на тротуар, медленно побрел в сторону гастронома. Тюку было немного жаль. За те несколько часов, что они провели вместе, Вили даже успел привязаться к нему. Хороший парнишка. Молчаливый и, что самое главное, совершенно бесхитростный. Нет, надо было просить за него больше. Продешевил. Ох, продешевил!
В отчаянии он всплеснул руками и едва не выронил зажатую под мышкой бутылку. Вовремя поймал, охнул и трясущейся рукой засунул ее поглубже в карман ватных штанов. «Вот так. Так-то лучше. Так-то надежнее. А Ныш – сволочь ползучая. Сразу было видно, что ничего хорошего от него не дождешься, но чтобы так сподличать!.. – Вили покачал головой. – Сбежал перед самым… А впрочем, ладно. За него и половину того, что стоил Тюка, не дали бы. Туберкулез, геморрой, вшивость повышенная… Черт с ним!»
Зайдя в гастроном, Вили направился прямиком к хлебному отделу. Быстрым шагом подойдя к прилавку, он нагнулся и с урчанием впился зубами в одну из булок, выложенных на нем. Продавщица охнула, очередь из семи человек, выстроившихся у кассы, охнула ей в ответ. Нисколечко этим не смущаясь, Вили развернулся и, не выпуская булки изо рта, комично размахивая руками, бросился наутек. Несколько придя в себя, продавщица уже открыла было рот, чтобы поднять тревогу, но один из мужчин, стоявших в очереди, мягко ее остановил:
– Не надо. За булку я заплачу. – И, уже не скрывая восхищения, добавил: – Во дает! Т-твою мать, а!..
Никем не остановленный, Вили выскользнул из магазина и, засунув так бесцеремонно украденную булку поглубже за пазуху, заковылял вниз по улице. Все, что нужно для жизни, у него теперь было.
Темнело. С неба повалил снег. Начали зажигаться фонари. Благополучно разминувшись с милицейским патрулем, Вили свернул в небольшой скверик. Это было одно из его любимых мест. Как правило, сюда никто никогда не заходил. Выбрав скамеечку почище, он уселся на нее и, взломав на бутылке сургучную печать, присосался к горлышку.
Сивушная жидкость приятно обожгла глотку, разлилась по пищеводу и блаженным теплом наполнила все тело. Вили наслаждался. Разве может быть на свете что-нибудь лучше глотка этой божественной жидкости? Разве что-нибудь дает большее удовлетворение телу, приводя душу в такой восторг?! Нет! Если и существуют под этим небом подобные вещи, Вили о них ничего не известно. А раз неизвестно, значит, и нет ничего такого. Нету, и все! Он достал из-за пазухи теплую булку и с благоговением откусил от нее небольшой кусочек. Хорошо. Господи, до чего же хорошо!..
В дальнем конце сквера показалась фигура. Темный силуэт продирался сквозь снежную завесу и направлялся, по всей видимости, прямо сюда. Крайне пораженный таким поворотом событий, Вили замер. Настороженно пошмыгал носом, засунул булку обратно под телогрейку, подальше спрятал бутыль. Человек подходил все ближе и ближе.
– Сидим?
Это был мужчина лет сорока, прилично одетый, но какой-то уж больно помятый и заросший.
– Сидим?! – переспросил он, уже более настойчиво.
Вили неуверенно кивнул. Черт его знает, что от такого можно ожидать.
– Ну и правильно. И я присяду. – Мужчина действительно опустился на скамейку рядом с Вили и протянул ему широченную ладонь в черной кожаной перчатке: – Василий.
– Вили, – пискнул Вили, с собачьей осторожностью пожимая ее.
– Вилли? – не понял мужчина.
– Нет, просто Вили.
– Ну и хорошо, – ответил незнакомец после короткой паузы. – Хорошо. А я Вася.
Познакомились.
– Комету-то видал? – спросил мужчина, помолчав еще минуту-другую.
– Какую комету? – с испугом воскликнул Вили.
А про себя подумал: «Господи ты боже мой, только кометы мне сейчас и не хватало».
– Не знаю какую. Прилетела, говорят, какая-то. Была бы ясная погода, мы бы ее в момент отыскали. А так, сам видишь, – он ткнул указательным пальцем в небо, – снежит.
– Снежит, – эхом отозвался Вили.
Ни с того ни с сего мужчина вдруг размахнулся и треснул Вили по морде.
– Снежит?! – в исступлении заорал он и повторил эту нехитрую операцию еще раз.
Пискнув что-то нечленораздельное, Вили вскочил и бросился вон из сквера. Он несся так, словно его ошпарили кипятком, несся, ничего и никого вокруг себя не замечая. А мужик и не собирался пускаться за ним в погоню. Едва Вили исчез, он встал и как ни в чем не бывало зашагал в том же направлении, откуда пришел.
Впрочем, ничего этого Вили не видел. Свернув за угол, он пробежал узким темным переулком, с ходу проскочил какую-то подворотню и, только оказавшись в хорошо знакомом ему подъезде, остановился, чтобы перевести дух. Здесь он почувствовал себя в относительной безопасности. Уф, кажется, пронесло! Он похлопал по карманам, сунул руку за пазуху и с ужасом обнаружил, что булка, к которой он успел так привязаться, исчезла.
В первое мгновение им овладел страстный порыв. Ему захотелось сейчас же, сию же минуту, броситься назад, чтобы по горячим следам найти, подобрать, вернуть потерянное! Но это только в первое мгновение. Второе мгновение принесло с собой воспоминание о страшном Васе, а третье – твердую уверенность в том, что никакой булки ему, в принципе, и не надо.
– Бог с ней, в самом деле. Что я, без булки, что ли, не проживу?..
И, бормоча под нос что-то утешительное, Вили полез под батарею. Сухое тепло обволакивало его, принося с собой мир и спокойствие. Вили засыпал. «Нет, – рассуждал он в полудреме, – пожалуй, там, в сквере, я был не прав. Лучше глотка сивухи может быть теплая батарея…»
Сон наваливался на него. Но прежде чем его глаза окончательно сомкнулись и он провалился в небытие, каким-то боковым зрением Вили заметил в противоположном углу лестничной площадки нечто не совсем обычное. Прямо из бетонного пола, сияя и переливаясь, вырастали кристаллы. Продолговатые прозрачные камни правильной геометрической формы, шипя и разбрызгивая в разные стороны огненные искры, вытягивались и увеличивались в размерах, словно живые.
«Вот ни хрена себе!..» – только и успел подумать Вили.
В следующее мгновение сон окончательно раздавил его и все существующее превратилось в ничто…
…когда он проснулся, было еще темно. С наслаждением потянувшись, Вили нажал кнопку звонка и, бодро соскочив с кровати, пробежался по комнате. Сам раздвинул тяжелые портьеры на окнах, сделал несколько упражнений. Через минуту в дверях появился Симон.
– Кофе, господин Вили, – сообщил он, полусонно расшаркиваясь и осторожно устанавливая поднос на столик рядом с кроватью.
– Ага! – Вили хлопнул в ладоши и потер их одна о другую. – Что с факсом из Каира?
– Еще не было, господин Вили. Задерживается.
– Ага-а… – Вили нахмурился. – Ладно. Спасибо, Симон. Можете идти.
Все еще пошатываясь со сна, старик вышел.
Вили посмотрел на часы. 7:36. Рановато. Впрочем, ничего. Это даже лучше. Целых полчаса в запасе. Он быстро выпил кофе и, насвистывая что-то веселое, побежал принимать душ. В 8:17 он уже сидел на заднем сиденье своего «континенталя».
– Как спали, господин Вили? – осведомился шофер.
– Спасибо, нормально.
Вили поморщился. «Уволить, что ли, этого недоумка? – рассеянно подумал он. – Какое его собачье дело, как я спал?»
– Про комету слыхали?
– Какую еще комету, что ты несешь?
– Не знаю какую. Прилетела, говорят, какая-то. Примета есть такая, что если…
– Галактион, да? – перебил его Вили. – Подними стекло и смотри на дорогу. Хватит болтать, не такси ведешь.
– Прошу прощения, господин Вили, – спохватился водитель. – Виноват.
Он нажал кнопку на передней панели, и стеклянная перегородка, отделяющая его от салона, медленно поползла вверх. Вили потянулся, зевнул и достал из внутреннего кармана пиджака небольшую коробочку.
– Комета… – весьма добродушно пробормотал он. – Совсем народ обалдел…
