Здравствуй, дедушка Кощей!

– Понял, босс, сделаем без базара.

– Калымдай, на тебе – подготовка бесов. Только без твоего этого фанатизма. Гонять их по лесам с полной выкладкой не надо, а просто разъясни, что именно вызнать, как, да на что внимание обратить.

– Понял, Федор Васильевич. Пошли, Аристофан к твоим бойцам.

– Машуль, Олёна, вы можете быть свободными сегодня. Шмат-разум не дам, добирайтесь в Лукошкино на Максимилиане, а лучше – потерпите, тут останьтесь, мало ли что.

– Государь, – встал Виторамус, – могу вам сразу предложить против Змея молот бога Тора и колдовское копьё Гунгнир, принадлежавшее папаше Тора – Одину.

– Что это у тебя сегодня скандинавские наклонности прорезались? Ты не шпион у нас? Ладно, шучу. А вот совсем не смешно, Виторамус, что ты идеи не понял. Не надо нам никакого оружия, понимаешь? Не будем мы в открытую во чисто поле биться выходить. Ты ищи какой-нибудь артефакт, который, ну, например… уменьшит Змея до размеров телёнка или в дуб его превратит. Понятно? Иди и внимательнее будь, а то сгущенки лишу.

– А мне что прикажете, Ваше Величество? – встал Гюнтер.

– Покопайся в Кощеевых бумагах. Вдруг он записи какие по фон Дракхену делал, что могут помочь нам.

Когда все разбежались из Канцелярии, Михалыч вздохнул:

– Ить как лихо ты, Федька всех в работу впряг, только пятки засверкали. Небось и для меня что-то придумал?

– А то! Тащи сгущенку, деда, пока этих дармоедов нет.

* * *

– Деда, а вот должно быть тут у нас, я имею в виду не столько Лысую гору, сколько Русь вообще, какое-нибудь универсальное средство в помощь нам против Змея, а?

– Лом, внучек.

– Да ладно, Михалыч, я же серьёзно.

– Лом – это всегда сурьёзно, внучек… Ладно-ладно… Это какое же к примеру?

– Не знаю. Ну, сказочное, местное. Что у нас там? Репка, Колобок. Золотая рыбка…

– Нерест у неё, Федь. Говорят, второй год, как пошла в загул, так всё никак не очухаетси от любовного дурмана.

– Ну что там еще? Ворона и лисица? Не, это из другой оперы… Ну ты смотри – все сказки из головы вылетели!

– А енто, внучек, всё от…

– …недоедания. Я знаю, деда.

– А тебе, что надо внучек? – задумался дед. – Прибить Змея, али заколдовать его?

– Да и то и то нормально. Заколдовать, конечно, прикольней… Достал этот козёл уже, все мозги спиралью закрутились.

– Козёл, внучек, дело говоришь.

– Угу. Вот и сижу тут голову ломаю, причем, заметь, деда – исключительно в одиночестве. Все разбежались, а я тут единственный, кто… Что, Михалыч? Что ты рукой у меня под носом машешь?

– Козёл.

– Ну, спасибо, дед, – обиделся я. – Вот и ешь теперь сам свои оладики, а мне даже и не подсовывай.

– Да тьфу на тебя, Федька! – рассердился Михалыч. – Я говорю – в козла ентого Змея превратить. Дать водицы ему испить из копытца козлиного.

– О? Э-э-э… Извини, деда, не понял сразу. Хотя ты сам тут виноват – никак мысли излагать нормально не научишься… А что, такая водичка реально существует?

– В натуре, внучек, – хмыкнул дед. – Только зима сейчас, где её найти?

– Ну а кто такими штуками заведует? Раз вода – водяной что ли?

– Скорее – леший, Федь.

– Ага, ну с этим кадром мы знакомы. Давай, Михалыч, хотя бы просто поговорим с ним, хуже не будет.

– Одевайси, внучек. Сюда-то его не затащишь, искать придётся.

Вот за что я не люблю зиму – за то, что напяливать на себя много одежды приходится. Нет, тепло, конечно, я не против, только лень. Вязаные носки, валенки, тёплые штаны поверх джинсов, свитер, шуба, да меховая шапка, да еще и варежки.

– Капризный, ентот паразит, леший-то, – бормотал Михалыч, подавая мне одежду. – Словить его можно, да сюда пред очи твои грозные представить, да только обидится он, ни за что помогать не станет.

– Ничего, прогуляемся по морозцу, воздухом свежим подышим. Кстати, захвати пару сигар, деда, может на холоде они не такие противные будут.

– Всё, – дед хлопнул меня по груди, – готов добрый молодец. Хоть Деда Мороза иди воевать, не замёрзнешь.

– Ну, пошли тогда. Сейчас Шмат-разумом быстро к лешему и перенесёмся… О, блин… Коробочка-то у меня в джинсах! Напялил на меня сто одёжек, дед, вот как я теперь её достану?

– Ну что ты всё ворчишь, Федька? Хочешь – Гюнтера позову? Он быстро, что надо у тебя нащупает, – противно захекал Михалыч. – А может и не быстро, а не торопясь, с наслаждением.

– Да ну тебя… Ага, вот он! Шмат-разум, а перенеси-ка нас с дедом прямо к лешему!

В лесу было холодно, бело и мёртво. Мы стояли на небольшой полянке почти по пояс засев в сугробе, старательно пыхтя, пытаясь выбраться из него, выдыхая клубы пара. Деревья все в снегу, голые ветки, ни листочка, ни птички, ни даже захудалого ёжика. Очень неуютно.

– И как они тут живут? – проворчал я, пытаясь утоптать сугробы в хоть небольшую площадку.

– Зимой-то, внучек? – пропыхтел дед и задумался. – А, не знаю. Живут как-то. Оно тебе надо, Федь?

Я достал сигару, прикурил, затянулся и закашлялся. На морозе сигары вкуснее не стали. Трубку себе завести что ли? Ладно. Я прокашлялся и заорал:

– Леший! Ау! Господин-товарищ Леший, а покажитесь нам!

С веток посыпался снег, будто и так мало его тут. Возмущенно каркая, взлетела ворона и всё. Тишина.

– Вот же… А ведь где-то тут он, деда, раз Шмат-разум нас сюда перенёс.

– Погодь, внучек, – дед покопался в своём безразмерном кошеле и, вытянув большую бутылку с мутной жидкостью, взболтнул ею над головой. – Леший, пить будешь?

– Здорово, Михалыч, – раздался хриплый голос у меня за спиной.

Прямо по сугробам, не проваливаясь в снег ни на сантиметр, к нам торопливо шагал, держа в руке стакан уже знакомый мне человек-еловая шишка.

Кстати, а почему нет такого Супер-героя? Человек-еловая-шишка! Ну, звучит же! Мог бы как белочка по ёлкам скакать, да врагов кедровыми орешками отстреливать… А, ладно, потом идею запатентую, а сейчас – дело.

– Сигару, господин Леший? – я протянул ему табачное изделие. – Только имейте в виду – Минздрав категорически предупреждает…

– Чавой-та? – Леший ловко выхватил сигару и подставил стакан под бутыль. – Лей-не жалей, Михалыч! Холодина-то какая!

– Я говорю – мы по делу, – поморщился я от мощного выхлопа сивушного перегара.

– Всегда по делу, – проворчал Леший. – Эх, хороша-то отрава! Плесни еще, Михалыч!

– А дело у нас такое, – дед взболтнул самогон, полюбовался им на свет, и завёл руку с бутылью за спину, – водичка нам нужна из козлиного копытца.

– Из копытца? – задумался Леший. – Наливай, обсудим, подумаем.

– Давайте сначала подумаем, а потом уже и наливай? – предложил я.

– Молодой ишо советы тут давать, – запыхтел Леший, – да в разговоры мудрых людёв вмешиватьси.

– Леший, спешим мы, – дед побулькал самогоном за спиной. – А самогон весь твой будет, не переживай. Для тебя и принесли, уважить решили…

– Так, так, – довольно закивал головой шишкообразный.

– Только не в подарок, – охладил его дед, – а в плату за услугу.

– Вот же… – огорчился Леший. – Зима же, Михалыч! Ну где я тебе под снегом сейчас енту отраву сыщу? Давай бутылку, а к весне подходи – самое смачное копытце тебе подберу.

– Ой, не заливай мне только! – фыркнул дед. – А то у тебя запасов всяческих мало. Точно ведь есть водичка-то где-то в тайном схроне запрятанная… Но раз сейчас тебе лень, хорошо, весной придём, уговорил. А пока… Давай, внучек, выпьем за друга нашего Лешего! Пусть не кашляет тут в лесу зимнем, не икает от коры дубовой, не мерзнет от ветра лютого! Пусть стоит и любуетси, как мы енту заразу сейчас на двоих и уничтожим!

– Э-э! Погодь, Михалыч! – завопил Леший. – Шутка енто! Осталась у меня капелька козлиной водички… Только далеко отсюда, не замёрзнуть бы… Плесни чуток на дорожку, Михалыч.

Леший протянул стакан, но дед хмыкнул и достал еще одну бутыль из кошеля:

– А вот принесёшь, да не капельку, а крыночку, и забирай обе бутылки. Только поспеши, Леший – как бы на морозе самогонка твоя не замерзла!

– Да и нам для сугреву по сто грамм не плохо бы… – задумчиво протянул я.

– Бегу-бегу! – заорал Леший. – Только без меня не пейте, ироды!

* * *

– Ваше Величество? – в Канцелярию зашёл Гюнтер. – Вызывали?

Я с мороза отпаивался горячим чаем, а пока дед побежал к Иван Палычу на кухню, испытывать полученное от лешего зелье, вспомнил о непосредственных обязанностях. Надо же и ими когда-то заниматься.

– Как у нас тут обстановка, Гюнтер? Что нового? Проблемы?

– Всё в порядке, Ваше Величество. Проблем нет, только лёгкие хлопоты. Приблудился очередной Иван-дурак, требовал вас, Государь. Непременно решил в честном бою сойтись.

– И откуда он зимой взялся? – удивился я. – Не сезон же на дураков.

– Говорит – заблудился. С ранней осени дорогу сюда искал, вот только сейчас к Лысой горе и вышел.

– Дурак какой-то…

– Истинно, Государь. Напоили его чаем, дали сала, хлеба в запас и вывели его на дорогу в ближайшую деревню. Ближе к лету теперь его ждать будем.

– Ну и правильно. Ещё что?

– Прибыло посольство из Орды, но мы сами справились, Ваше Величество.

– Шамаханы? А чего им теперь не так?

– Никак нет, Государь, из Золотой Орды. Предложили очередной раздел земель. Всё, что на запад от Лукошкино – нам отходит, а восточные земли – к ним.

– Совсем оборзели… Гони их в шею.

– Уже, Ваше Величество. Головы отрубили всему посольству и обратно отправили.

– Вот, как? Ну, ладно, пусть раз уже отрубили не обратно же пришивать? Ещё?

– Всё, Государь. Приготовления к празднику идут полным ходом. Подарки, еду и алкоголь закупили. Ёлки украшены, придворные в нетерпении ожидают праздника и всячески восхваляют Ваше Величество за мудрость и доброту.

– Угу. Кощей про доброту услышит – убьёт.

– Именно так, Государь. Я могу идти?

В Канцелярию вошел Михалыч, ведя на веревке козлёнка, на спине которого верещали, подпрыгивая Тишка и Гришка:

– Во, внучек! Енто и не козёл вовсе, а – гусь! Работает отрава! Только Иван Палыч себе немного отлили, хотят какое-то невероятное блюдо из козлятины приготовить.

– Себе отлил? Где же мы сейчас нового повара найдём?

– Да тю на тебя, Федька. Похихикай мне ишо, похихикай, – беззлобно проворчал дед и кинул веревку бесенятам: – Скачите на кухню, сдайте козла Иван Палычу и назад. И, смотрите мне, пострелята – туда и обратно чтоб! Пиво на кухне не клянчить, в прачечную не бегать, в тазах по мыльному полу не кататься! Подножки придворным из-за угла не ставить! Максимилиану самогон в ячмень не наливать – и так шибко умный, а то совсем нас занудством одолеет. Ну, марш, паразиты!

– Сейчас ты их научишь, дед, – хмыкнул я.

– Да их и учить нечему не надо – сами всё умеют, – отмахнулся дед. – От Аристофана нет новостей?

– Пока нет. А булавочной связью я пользоваться пока не хочу – как бы колдовство фон Дракхен не почуял.

– Подождём, внучек, – кивнул дед.

Операция «Серенький козлик», или Хитрости эволюции

– Нет, Елька, сначала пусть дети хором позовут Снегурочку, а потом уже вместе будут звать Деда Мороза, – устало отбивался я от неугомонной кикиморы, с удовольствием окидывая в сотый раз взглядом ёлочку в тронном зале.

– Никак невозможно, батюшка! – подпрыгивала в своей обычной манере около меня Елька. – Дед с внучкой должны торжественно под фанфары выйти в зал, а все присутствующие падают на колени и хвалят руководство!

Эх, нет Интернета… Так бы скачал за минуту кучу сценариев детского утренника и никаких проблем. А тут – самому всё придумывать приходится.

Поручил своему новогоднему комитету сценарий набросать, прочитал – чуть не поседел. То, что все через слово падают на колени и славят царя-батюшку, это еще полбеды, а вот попробуйте догадаться, что мои затейники придумали на призыв «Ёлочка, зажгись!»? Правильно. Пожарной инспекции на них нет. А конкурсы? Стрельба из лука по живым мишеням, нормально? Причем, в качестве мишеней на выбор были предложены:

А) Милицейская сотня из Лукошкино;

Б) Бояре во главе с Горохом;

В) Тишка да Гришка – потому что в них фиг попадёшь, а значит, дедушка Михалыч не сильно ругаться будет, заодно и на призах сэкономим;

Г) Гюнтер – потому что противный и всё равно одноглазый;

Д) Девочки Иван Палыча – потому что пирог с капустой зажали для комитета;

Е) Царь-батюшка Федор Васильевич – потому что у него амулет защитный есть и вообще – достал своими придирками.

Спасибо, я вас тоже всех люблю.

– Нет, Елька, так не пойдёт, делай, как я говорю. И не спорь с царём!.. Встань, не надо каждый раз на колени падать и через раз вполне довольно… И монстриков снимите уже наконец с ёлки, я же предупреждал – украшения только игрушечные.

– Федор Васильевич! – к нам быстрым шагом приблизился Калымдай и прошептал мне на ухо: – Аристофан вернулся.

– Всё, Елька, продолжайте без меня, – наказал я кикиморе, – да фантазию свою разбушевавшуюся умерь – праздник для детей делаем, попроще всё должно быть.

В Канцелярии Михалыч откармливал Аристофана, а тот видимо настолько оголодал, что забил рот едой по максимуму и на мой немой вопрос только поднял большой палец.

– Всё ништяк, босс, в натуре, – перевёл дед.

Калымдай приготовил лист бумаги, стащил карандаш у меня со стола, а я, сгорая от нетерпения, принял от деда кружку чая и стал нервно размешивать в нём смородиновое варенье.

– Всё ништяк, босс, – подтвердил дедов перевод Аристофан, торопливо проглатывая последние куски. – Там змеюка реально большая и страшная, но во дворце у него в натуре бардак. Думаю, ты, босс, типа прав – можно этого гада конкретно замочить.

– Уф-ф-ф… – выдохнул я с облегчением.

– Давай подробно, в деталях, – затребовал Калымдай.

Своими подземными путями двадцатка бесов легко добралась до Стеклянной горы и не менее легко проникла внутрь. Магией бесов заметить сложно, поэтому во дворце Змея они прогуливались спокойно, почти как под Лысой горой.

– Там в натуре одни только скелеты в слугах, – Аристофан жалобно взглянул на Михалыча и был тут же вознаграждён за доблесть и оперативность жареной курицей, – типа как наши скелеты, босс, только тупее. Мы сперва от них ныкались реально, а потом допёрло, что они без приказа сами конкретно ничего делать не будут.

– А люди, монстры?

– Никого, босс. Реальный бардак. Да там и скелетов-то рыл тридцать на весь дворец наберётся.

– А сам фон Дракхен что из себя представляет?

Оказалось, что наш главный враг – существо крайне странное и загадочное. Пребывал он по совершенно непонятным причинам то в облике молодого мужчины – «такой, типа немчура в хороших шмотках», то в облике непосредственно Змея – «прикинь, босс, он типа то здоровенный, в тронный зал наш хрен поместится, а то типа как наш Горыныч, поменьше конкретно».

Образ жизни – такой же неопределенный. Поел-поспал, причём в разных обличиях, полетал с часок над горой, вернулся, пошёл к любовницам – «у него типа там две шмары есть, он к ним и бегает по очереди, босс». Кто такие – неизвестно, но Дракхена встречают с радостью. Или извращенки какие-то чокнутые или околдованы.

По планировке замок из себя представлял запутанное многоэтажное жилище. Шесть этажей в горе и еще четыре – под ней.

– Там внизу у него котельная, босс, у-у-у… Дедушка Михалыч, а дай еще хлебушка к ветчине… Прикинь, босс, три громадных печи, на телеге в каждую легко въехать, а жаром пышет так, что и подходить реально страшно. А во всем замке от них жар, как в Африках, что нам Тамарка тут врала, только бегемотов нет, зато типа крокодилов – куда не плюнь.

– Не понял… Что еще за крокодилы?

– Да фиг их знает, босс, мы имён не спрашивали. Наплодил небось Дракхен себе наследничков, конкретно. Их там реально много, штук триста или пятьсот…

– А, точнее? – сурово спросил Калымдай. – Триста или пятьсот… Ничего себе разброс в цифрах!

– Не наезжай, полковник, – проворчал бес. – Хрен их там сосчитаешь. Крутятся, носятся как паршивцы Михалыча… То есть, я хотел в натуре сказать – как наши канцелярские Тишка да Гришка, – тут же поправился Аристофан, поймав недовольный взгляд деда, – только наши симпатичные такие пацанчики, а там уроды конкретные всех мастей… Дедушка, а можно вареников к чаю? С блинами и бутербродами.

– Как бы они нам помехой не стали, – огорчился я. – Несколько сот зубастых тварей нам всю операцию сорвать могут.

– В натуре, зубастые, – кивнул Аристофан, – только конкретно тупые. Кусок мяса такому покажи и он за тобой до Лукошкино бежать будет, типа слюнями истекать.

– Этим можно воспользоваться, Федор Васильевич, – кивнул Калымдай и повернулся к бесу: – А чем же фон Дракхен такую ораву-то кормит?

– Там в подвале мимо целого этажа, горячие трубы типа в обход идут, – бес обмазал блин мёдом, завернул в него вареник и щедро обмакнул полученную кулинарную конструкцию в сгущенку. – Пол-этажа мороженым мясом забито, а скелеты местные раз в день оттуда в натуре жратву крокодилам и таскают. Там намного еще хватит, босс. Мы туда сунулись, но пацаны мясо есть побрезговали – не понять кого там конкретно заживодёрили, а мы же, босс, человеченку почти и не едим.

– Бр-р-р… – меня передёрнуло. – Не веселое там местечко, как я посмотрю.

– Не, нормально, босс, – пожал плечами Аристофан. – Коридоры, ну типа посерёдке которые, они большие, везде факелы, светло, тепло. В натуре приятное местечко.

– А мы тут с Михалычем, зелья раздобыли, – похвастался я. – Водичку из козлиного копытца. Вот её-то Дракхену и подсунем. В борщ плеснём или в компот.

– Знатная отрава, босс, в натуре знаю такую, – кивнул бес. – Только тут типа проблема. Там в замке реально кухни нет. Этот тип махнёт рукой, побормочет что-то и на столе конкретно и бухло и жратва появляются. Шикарно устроился гад.

Я отдал Аристофана Калымдаю на растерзание и тот сразу принялся его пытать, выспрашивая детали, а сам быстро делал пометки карандашом. Бес вздыхал, морщил лоб, почёсывал рожки, но старательно отвечал на вопросы.

Я отошёл к Михалычу и спросил, понизив голос:

– Что думаешь, деда?

– Может получиться твоя затея, внучек, – пожал плечами дед. – Только страшно.

– Ага, есть такое, дед. Но надо, – я повернулся к полковнику: – Калымдай, отдаю Аристофана тебе. Придётся тебе, как кадровому военному брать на себя разработку плана атаки на фон Дракхена. Как думаешь, когда черновой вариант набросать сможешь?

– К вечеру будет готов, Федор Васильевич.

– Давай тогда к утру, а я пока соберу всех наших, завтра и засядем за твой план.

– Ох и полетят от тебя щепочки, полковник во все стороны, – хмыкнул дед.

– Ничего, дедушка Михалыч, – улыбнулся Калымдай, – отобьёмся.

* * *

Расширенное заседание Канцелярии началось часов в одиннадцать. Кроме всех наших я велел позвать Гюнтера, Виторамуса и скелета Кешу. Просто на всякий случай.

– Увы, Федор Васильевич, виноват, – смущенно начал Калымдай, – в общих чертах план разработан, а как доходит до деталей, так хоть плачь.

– Дать платочек, мон шер Калымдай? – тут же проявила себя ехидная Маша.

– Лучше водки реально, – буркнул Аристофан.

– Михалыч, – внёс и я конструктивное предложение, – ты рассказывал, что бесенята тебе какой-то шикарный медный половник где-то спёрли?

– И вовсе не спёрли, а нашли, – обиделся за своих питомцев дед. – Шли себе по коридору, а он там и лежит себе тихо в уголочке. На полочке в кухне. Бардак у тебя, Федька во дворце – такими полезными вещами народ разбрасываетси…

– Ну конечно – нашли, – перебил я деда. – Так вот бери этот половник и как кто не по делу выскажется, сразу лупи по башке. Скажешь – я разрешил. Понятно, Машуль? Аристофан?.. Давай, Калымдай, расскажи пока что есть у тебя, а о деталях вместе подумаем.

План был простой и поэтому, на мой взгляд, имел шанс на успех. Учитывая магическое чутьё фон Дракхена, усиленное родными стенами, главными диверсантами предстояло опять стать бесам.

– Рекомендую сразу же заменить местных скелетов на наших, – излагал свой план полковник. – По данным разведгруппы можно предположить с большой уверенностью, что Змей со своими слугами ментальной связи не имеет и раздает приказания голосом. Следовательно, подмену заметить не должен.

– Дизель, есть на примете несколько десятков проверенных бойцов? – спросил я для проформы, отлично зная, что скелетов можно быстро набрать и несколько сотен.

– Клац-клац!

– Молодец. Давай дальше, Калымдай.

– На гуляющих по дворцу крокодилов и прочих змеев мы пока внимания обращать не будем, а вот после удачного завершения операции, заманим их вниз, на этаж с мороженым мясом, там их и запрём.

– Там в натуре и передушим? – опасливо косясь на половник в руке деда, спросил Аристофан.

– Не сразу, – покачал головой Калымдай. – Возможно, в дальнейшем они могут пригодиться. Кощей-батюшка уж потом пускай сам решает… Я со своими бойцами буду ждать сигнала снаружи – если войдём во дворец вместе с бесами, нас сразу Змей учует. Так что зайдём уже после того, как фон Дракхен будет обезврежен. И как раз с этим и возникла проблема.

– Кто бы сомнева… – начала было Маша, но заметив шагнувшего к ней Михалыча, прихлопнула ротик ладошкой.

– Проблема в том, – продолжал Калымдай, – что фон Дракхен никого не подпускает к еде. Создаёт её и напитки колдовским способом и тут же всё это пожирает. Никаких промежуточных звеньев, которые мы могли бы использовать для подмешивания отравы в пищу – ни кухни, ни слуг. Бесы, разумеется, тоже не смогут так близко подобраться незамеченными.

– А нельзя ли что-нибудь колдовское использовать? – предложил я. – Вон у Олёны была же шапка-невидимка.

– Сомневаюсь, Государь, – подал голос Виторамус. – Невидимость это одно, а вот от самого колдовского предмета очень сильные астральные возмущения идут и даже маг среднего уровня их сразу заметит.

– Плохо. Значит, ни на какие артефакты нам рассчитывать не приходится, так что ли?

– Увы, Государь, – Виторамус по своей привычке протёр платочком пенсне, – даже на далёком расстоянии, но находясь во дворце, колдовской предмет будет сразу обнаружен. Поэтому мы даже говорушками пользоваться не можем.

– А кто кроме бесов сможет к Змею незамеченным подобраться? – я обвел взглядом сотрудников. – Маша? Можно облачком тумана обернуться и подлететь к нему незаметно?

– Обернуться можно, – кивнула Маша, – только моё присутствие от фон Дракхена всё равно не скрыть. А потом, как вы себе это представляете, мсье Теодор? Проникну-то я туманом легко, а вот чтобы какие-то действия производить, мне необходимо обычный облик принять. Не скажу же я этому вашему Змею: «Монсеньёр Дракхен, а не соблаговолите вы отвернуться на секундочку, силь ву пле, пока я вам яду в бокал плесну немного?»

– Ну да, согласен, – вздохнул я. – Права ты, Машуль… А кто еще сможет? Скелетам повод нужен чтобы близко подойти, а попробуй, придумай такой повод… Ну, какие будут идеи?

Идей было много, но все абсолютно бредовые. Я даже перечислять их вам не буду. Единственно более-менее разумное предложение, хотя и крайне пораженческое, выдвинул дед:

– Да ну его ентого Дракхена… Кощеюшка вернётси – пущай сам с ним разбираетси.

Спасла положение Олёна. Во время обсуждения она сидела молча, внимательно слушая, а уже потом, когда в Канцелярии повисла гнетущая тишина, спокойно предложила:

– А давайте я к Змею открыто приду? Я же у него частая гостья одно время была, – девушка слегка покраснела, видимо вспомнив свою мимолётную слабость, когда предлагала фон Дракхену свои услуги. – Прикинусь, будто опять ему в услужение набиваюсь, да и с собой кого-нибудь якобы в подарок прихвачу. Да вот, хоть Машеньку, например. Змей до девок охочий, небось новой-то наложнице обрадуется.

– Мерси, подруга, – горько протянула Маша, а все задумались, переваривая идею.

– А что, – медленно протянул Калымдай, – в целом мысль хорошая.

– Ничего хорошего я не вижу! – категорически заявила наша вампирша. – И вообще, я слышала из многочисленных источников, что фон Дракхен интересуется полными дамами…

– Так ты же всё время жаловалась, что растолстела тут с нами, – перебил я Машу.

– Я образно, мсье Теодор! Исключительно для лучшего понимания вами проблемы! А так, – она втянула живот и щёки, – фофем-фофем фуфая!

– «Совсем-совсем худая»! Я понял, босс! – перевел наш местами сообразительный бес.

– Вы, мсье Теодор, лучше нашу великолепную бухгалтершу Змею отдайте! – предложила Маша, но вдруг поникла и вздохнула: – Знаете, как страшно?..

– Эх, внучка, – Михалыч погладил вампиршу по голове, – конечно знаем. Ажно поджилки трясутси… А надо.

– Ты блин, это, – Аристофан похлопал Машу по руке, – мы же там рядом будем, в натуре.

– Спасибо, рогатенький, – вздохнула Маша. – Только толку там от вас… Ну, хорошо. Только на поминках спойте что-нибудь весёлое.