Возвращение к единению

– Причём я ещё поздняя, – заметила Эвер. – Ему учат, когда девчата пешком под стол ходят, а я только в тринадцать сюда пришла. Но оно и хорошо. Как по мне движения Рукха-Агхата лучше выглядят, когда бицуха есть.

Она повела рукой, плавно приняла стойку, но затем медленные движения резко сменились парой прямых ударов, и Эвер выбросила правый кулак вверх – мощный апперкот.

– Ого, воинственный.

– И величественный,– Эвер мечтательно подняла глаза к небу и вздохнула: – Когда наступит Ракша-каль, обязательно станцую.

Магнитофон в руках Кристиана зашипел и оттуда полился диалог радиоведущих:

– А ты хулиган, оказывается, Рит!

– Ещё какой! Кстати, о хулиганах. Знаешь же, что в последнее время какая-то группировка зачастила портить нам спокойствие на улицах?

– Ещё бы не знал, они на слуху сейчас. Парадокс: никто их не знает, но все говорят.

– Ты с женой на праздник сегодня пойдёшь, везунчик. Аккуратнее будь.

– А как же. И всех наших слушателей к тому же призываю. Обязательно держите своих спутников в поле зрение, детей…

– Детей ни в коем случае без присмотра не оставляйте! Не думаю, что они на День Основания заявятся, но осторожность никогда лишней не будет.

– Именно. На улицах будут дежурить служащие нашей гвардии и, конечно же, львы, но напоминаем и самим быть обязательно внимательными.

– Конечно. В любом случае, сегодня прекрасный солнечный день, весь город готовится к празднику, и мы верим, что ничто его не испортит.

– Да, и чтобы подогреть праздничное настроение, предлагаю насладиться песней…

Слова ведущего сменила популярная композиция. Друзья переглянулись.

– Что думаете? Объявятся сегодня или нет? – первым прервал тишину Лейос.

– Не. Они может и творят всякое, но уж на праздник-то не полезут, – Эвер отмахнулась.

– Думаешь? По-моему, в праздник как раз можно разгуляться Людей всё-таки много.

– Это ж как надо богов да короля первого не уважать? Если полезут, то это чужаки, сразу понятно.

– А здешние, думаешь, не могут? – встрял Лейос.

– Среди наших тоже дурных хватает, но на праздник беду творить – надо быть поехавшим. Либо чужим. А эти вроде город знают. Не, нормально всё будет.

– Что-то я сомневаюсь, – протянул Лейос.

– Не беспокойся, – Кристиан еле-еле тронул его коленом. – Мы же вместе будем.

– Ага. На меня их оставляйте смело. В лоскуты порву, – Эвер гордо упёрла руки в бока.

– Странно доверять свою безопасность той, кто сегодня до овсянки в шкафу не дотянулся, – Лейос ухмыльнулся.

Кристиан рядом прыснул со смеху, а Эвер закатила глаза.

– А ты вообще Стремянка. Может, на праздник не пойдёшь? Детей зашугаешь.

– Эй!

– Не хочу вас прерывать, – подал голос Кристиан, успокаивая смешки, – но уже почти двенадцать. Если сейчас не пойдём собираться, рискуем погулять меньше, чем хотели.

Эвер и Лейоса дважды просить было не нужно.

На праздник Лейос собирался так быстро, как мог. Детское предвкушение охватило мысли. Интересно, что в честь дня города сделают сегодня? Удивительно: Эрбештáдт – город, в котором и без того не стихают песни и не гаснут огни, но люди даже так делали праздники с размахом. Поначалу Лейос одевался спокойно, но чем дольше думал, тем быстрее и хаотичнее хватался за всё подряд. С возрастом восторг перед гуляниями не угас.

Наконец, он готов. Остался лишь последний штрих. На лицо легла тонкая лента, закрыв необычные глаза. Для Лейоса ничего не изменилось. Таким его не ослепить: препятствия на расстоянии ладони – не препятствия для божественных глаз. Да и зрение значительно острее, чем у любого, кого он встречал.

Глаза Адриша давали много преимуществ. Но… Всегда есть какое-то «но».

Эвер как-то сказала, что Лейос мог бы очень помочь городу, развей он дар. Лей отшучивался и никогда на это прямо не отвечал. Но себе признавался: он не хотел. Нет, он был бы рад помочь городу, конечно. Но это бы значило забыть прежнюю жизнь, бóльшую часть проводить с незнакомцами и заглядывать в прошлое или будущее, ругаться с ними, если что-то не так… Нет, он не был готов. Он хотел таскать в комнату растения, сажать в горшки и тренировать на них магию. Хотел первым испытывать игрушки Эвер. Хотел учить Кристиана языку якшей. Хотел после вечерних разговоров и посиделок засыпать вместе с друзьями.

Мог ли он лишиться ставших родными ради… Ради кого? Людей, которые якшу даже с наследием Адриша с трудом приняли?

Когда-то в далёком детстве он жил в мире, где якши и люди вели общий быт, помогали друг другу, гуляли на праздниках, по-соседски заходили друг к другу на чай. Хотел бы он в этот мир вернуться…

И в этом мире были живы родители. Там папа, Наос, брал его с собой на рыбалку и давал ему собственную сделанную из подручных средств маленькую удочку, а мама, Люкс, читала ему на ночь истории об избранных героях, которые Лейос обожал и по сей день. И тогда дар не давал о себе знать. Тогда он был счастлив…

И сейчас тоже. Ведь так?

Лейос затянул узел на затылке и щёлкнул ногтем по кристаллам, они тихо стукнулись друг об друга. Что ж, теперь он готов, и Лейос направился прямиком в комнату подруги.

В девичьей обители как всегда было убрано, пахло косметикой, смесью кремов и эссенций для волос. Первым в глаза бросался туалетный столик с расставленной на нём, пожалуй, тонной косметики и уходовых тюбиков. Поставив ногу на пуфик, Эвер замазывала стойким тональным кремом белые полосы, что виднелись из-под её коротких шорт.

Порезы, которыми была исполосована вся внутренняя поверхность бёдер. Чем ближе к паху, тем меньше становилось расстояние между шрамами. Эвер не любила об этом говорить, но не боялась показывать, по крайней мере Лею и Крису. Лейос сам с расспросами не лез. Лишь однажды, когда впервые увидел, ужаснулся, подумав, каким монстром должен был быть тот, кто это сотворил. Эвер успокоила: этим человеком была она сама.

Тем не менее даже так от своих любимых коротких шорт – а у Эвер в гардеробе таких было на зависть всем модницам много – она отказываться не собиралась.

– Пару минут, я почти, – сказала она и выдавила на палец ещё каплю тонального крема.

– Эти пару минут будут длиться ещё десять, – вздохнул Кристиан.

Сам он сидел на девичьей постели, одетый с иголочки, и на его руках блестели золотые аккуратные кольца. Идти на праздник без украшений для Кристиана – преступление. Свои тёмные с заметным синим отливом волосы он связал с элегантный лежащий на плече хвост. И Лейос был уверен: где-то во внутреннем кармане жилета у Кристиана спрятался гребень.

Эвер наконец закончила, повертелась перед зеркалом: шрамы исчезли.

– Всё, последнее, – пообещала она и достала из шкатулки серьги-кольца.

– Я всё спросить хотел: вот серьги у тебя есть разные, а колец не носишь совсем. Крис все стащил?

Эвер робко покосилась на него и чуть поджала пальцы.

– Дерусь постоянно, зачем они? – уклончиво сказала она, но, подумав, добавила: – Руки сбиты вечно, в ранах. Красоту с таким не носят. А серьги можно. Зря уши прокалывала, что ли?

Она чуть задрала подбородок, хотя Лейос и видел, что это было лишь попыткой казаться увереннее. Она продела в мочку первую серьгу.

– Не напоминай, пожалуйста, – Кристиан почесал двумя пальцами переносицу.

Лейос кивнул головой, задав немой вопрос.

– Эта «умнейшая» во всех смыслах женщина решила сама проколоть уши. Марк тогда ушёл в город к родителям погостить, так она ко мне пришла, в крови вся перемазанная. Кошмар, а не ночка…

– Зато сама! – настояла Эвер.

– Она и с тобой постаралась? – усмехнулся Лейос.

Кристиан плавно двинул головой, и в его ушах, вспыхнув на свету, качнулись серьги в виде тонких полос золота.

– Меня рассудком природа одарила, поэтому я нашего доктора Эрнста просил.

– Потому что ты скучный. Ни капли экстрима, – Эвер наконец закончила и повернулась к ребятам.

– Спасибо, но из экстремального в жизни у меня уже ты, большего я не вынесу.

– Ну так она права, получается. Ты смотри: она крохотная, где в ней много экстрима? – хихикнул Лейос.

– Иногда, ребята, я вас ненавижу. Каждой клеткой своего тела.

– Тогда это не очень много клеток, – расплылся в улыбке Кристиан.

Эвер закатила глаза и вышла из комнаты первой.

До города добирались пешком чуть меньше часа. Постепенно трава сменилась брусчаткой, а деревья вокруг – двухэтажными маленькими домиками. И уже в пригороде ребят ждало начало праздника. Украшенные лентами окна, самодельные бумажные фонарики в цветниках, между домами тянулись гирлянды из ярких фигурных флажков.

Чем дальше друзья шли, тем ярче и пышнее становились украшения. Гирляндами украшали здесь и деревья; словно навострённые ушки, флажки вставляли в чугунные корпуса уличных фонарей. Играли на дороге наряженные дети, а из небольшого сквера доносилось женское пение.

И вот наконец центр, главный проспект. Здесь музыка звучала на полную: под крышами домов пели радио-колонки. По фонарям с обеих сторон пролегли уходящие вдаль дорожки пока ещё выключенных гирлянд-лампочек. Пёстрое море флажков, лент, перьев и помпонов, а также конфетти в виде маленьких звёзд и солнышек под ногами – всё это заставляло даже взрослого человека почувствовать себя восхищённым ребёнком.

О самих детях, конечно же, не забыли: рядом с некоторыми лавочками артисты развлекали разными играми и конкурсами маленьких жителей. Одна девочка бурно обрадовалась, когда юноша с приделанными к ободу драконьими рогами протягивал ей мягкую игрушку. Лейос не смог сдержать улыбки.

По улице ходили мимы, показывали прохожим импровизированные сценки и фокусы. Когда друзья проходили рядом, девушка-мим с выкрашенным в белое полотно лицом театрально закрыла ладонями глаза, шагнула и сделала вид, что упёрлась в стену, после чего выразительно потёрла нос. Лейос жест повторил и послал девушке воздушный поцелуй, после чего та раскрыла в преувеличенном удивлении рот, приложив к щекам ладони.

Здесь пахло всем. Лейос чувствовал запахи чьих-то духов, из пекарен тянулись ароматы свежих булочек, из кофеен пахло корицей и кофе, а иногда с ними смешивались запахи цветов, когда по пути друзьям попадалась букетная лавка.

Навстречу им шли разодетые люди. Сверкая украшениями, золотыми и серебряными, они здоровались друг с другом, поздравляли и желали чудесно провести время.

– С днём Основания! Да простоит наш город вечно! – крикнул друзьям развесёлый мужчина с аккуратной щетиной и помахал рукой.

– Всегда и вовеки! – отвечала ему Эвер.

Сегодня отмечал свой семьсот тридцать восьмой год рождения Эрбештадт – город песен и вечного солнца.

– Как насчёт напитков? – предложил Кристиан. – Я бы наведался в нашу кофейню.

– Точно, я как раз соскучился по пирожным с ляйхбером, – тут же подержал идею Лейос.

На том и порешили.

В кофейне «У Греты» Лейос за три года успел перепробовать всё. Он был жаден до новых впечатлений, но чаще всего брал именно пирожные с ягодами ляйхбера. По началу Лейос настороженно относился к этому десерту, пробовать опасался. Ляйхбер – трупная ягода – растение, которое чаще всего росло на останках лесных животных. Но на удивление его мелкие белые плоды оказались невероятно вкусными, сладкими, но с пикантной кислинкой, кото рая раскрывалась в последний момент.

– Хорошего тебе праздника, Джонбеннет, – Лейос подмигнул застенчиво улыбающейся продавщице. – Ты сегодня прекрасна так же, как распускающийся на рассвете цветок.

Он вышел вслед за друзьями, и только на улице Эвер тихо хихикнула и закатила глаза.

– Флиртун. Я уже жду, когда ей встречаться предложишь.

Лейос не успел ответить, как Эвер отвлеклась на ткнувшегося ей в плечо льва. Огромный, практически в полтора метра в высоту, он целиком состоял из крепкого камня с огненно-оранжевыми полосами вдоль тела, и полосы эти мягко светились, как и его глаза – два бледных жёлтых нефрита.

– Ой, дружок, привет!

Эвер ласково потрепала льва за каменным ушком.

Лейос и сам был рад видеть одного из необычных жителей города – древних и почитаемых. Каменные львы – дети и верные помощники Ракши, умершей двуликой богини разрушения и процветания. Они были созданы ею когда-то, как соратники, и сейчас продолжали исполнять волю и долг хозяйки – защищали Эрбештадт.

Лейос почесал льва под шеей. Тот зажмурился, сам стал подставляться под ласку. Не сдержав порыва умиления, Лейос осторожно присел и прижался щекой ко льву. Кожу обожгло холодом, слегка царапнуло. Лев замурлыкал, и звук этот был похож на тихое низкое перекатывание небольших булыжников.

Эвер приобняла льва с другой стороны, лаская его, словно огромную собаку. Лев сидел спокойно, млел и урчал. Обычно львы к людям не подходили без необходимости, а люди не тревожили их. Они отдыхали под солнцем, гуляли или просто наблюдали за жизнью людей. Были по-божественному отстранены. Но даже у них находились свои любимчики, одной из них повезло стать Эвер. К ней львы нередко сами подходили поздороваться.

– Ладно, мы пойдём, с праздником тебя, – сказала девушка.

Лев рыкнул, потянулся с тихим скрипом и медленно зашагал куда-то к центральной площади. Кристиан, оставшийся в стороне, равнодушно проследил за ним и отпил из своего стакана.

Прежде, чем идти танцевать, решили спокойно попить. Пока все трое шли к фонтану, Лейос нетерпеливо поглядывал на картонную коробочку с любимым пирожным внутри. На бортике фонтана дремал ещё один лев. Троица устроилась поодаль от него, чтобы не беспокоить. Лев только мягко задел Эвер хвостом, но после успокоился и более не шевелился.

Пока ели, всё больше людей потихоньку начало стекаться к центру города, где прямо под величественной статуей своей заступницы с устремлённым в небо копьём в руках, уже танцевали под живую музыку.

Когда Лейос с друзьями после наслаждения угощением пришли туда, он увидел организованную для музыкантов сцену чуть поодаль от статуи, где под весёлую игру инструментов пела Гречен Пик, которая, как слышал Лейос, лишь недавно начала свой творческий путь. В основном играли музыку, под которую могли танцевать свободно, но под конец песни Гречен ведущий объявил композицию, под которую уже был поставлен танец, и, как Лейосу рассказывали, этому обучали ещё в школах.

– Ну что, мальчики, готовы? – спросила Эвер.

– Надеюсь, никому ноги не отдавлю, – Лейос хихикнул, в ответ на что Крис похлопал его по спине.

– Не отдавишь. А если и так, будем честны, ты оправдаешься тем, что половину не видишь.

– Он, гадёныш, этим даже без повязки оправдывается, – хмыкнула Эвер, и Лейос показал ей язык. – Ладно, хорош трещать. Пошли!

И она потянула друзей за собой прямо в толпу танцующих. Но Лейос на секунду застыл. Он уловил то, чего здесь быть не должно. Вибрацию живой магии. Чужой.

Вибрация всегда присутствовала в мироощущении каждого якши, ведь буквально весь мир пронизан элементальной энергией. Вибрировали каменные дома, фонтаны, электрические провода, дерево в сцене для артистов, цветочные композиции в букетных мастерских…

Но была и другая энергия. Живая. И раньше Лейос ощущал её лишь у каменных львов и у других якшей. У Альша, например. Но вибрации львов и Альша Лейос мог узнавать, а эта… Она иная. Незнакомая.

Лейос обернулся в поисках источника. Всё, как и раньше: дремлющие львы, танцующие люди, играющие дети… А вибрации как не бывало.

– Лей, ты чего? – настороженно спросила Эвер. – Опять видение?

Лейос нахмурился. Он же почувствовал что-то, ведь так? Или… Или всё-таки нет?

«Дар бушует?»

Вполне вероятно. Лейос бы этому не удивился. Его реальность уже была искажена утратой ориентации во времени, чудовищами во мраке комнаты и периодической потерей ощущения жизни в окружающем мире и людях.

«Галлюцинации появляются?»

А почему нет? Одним нюансом больше, кто их считает? Как будто когда-нибудь становилось лучше.

– Показалось просто. Пойдём, – он постарался улыбнуться.

Эвер и Кристиан переглянулись с очевидным сомнением. Лейос видел между ними словно немой диалог, итог которому подвела Эвер:

– Ладно. Но скажи, если что.

И она, развернувшись, устремилась в толпу танцующих. Только звякнули блеснувшие на солнце золотые украшения в её косах. Лейос незаметно ущипнул себя за бедро: что ж, его ощущения пока вполне реальны.

Вовлечься в танцы получилось не сразу. На фоне возникшей тревоги Лейос танцевал машинально. Словно тело двигалось само, без его участия, а он только отстранённо следил за этим, как за чем-то не своим.

Однако, в конце концов он смог раствориться во всеобщем веселье. Постепенно вернулось нормальное восприятие собственного тела, и теперь Лейос проникался каждым прыжком, рывком, хлопком. Он улыбался девушкам и юношам, с которыми его случайно сводил танец, флиртовал и подмигивал напоследок, перешучивался с Эвер или Кристианом, когда видел или танцевал с ними. Кровь забурлила в жилах, его переполняла жизнь. Всеобщее ощущение свободы захватывало, пронизывало каждую клетку, становилось источником любого движения и слова.

Единственный якша среди людей – и он был их частью.

По брусчатке пустили дым. Лейос не видел откуда он появился, но интересно было не это, а то, что этот дым предвещал.

«Что-то новенькое придумали. Какое-то шоу?»

Он танцевал, а тем временем дым поднимался. Вот он уже достиг икр, поднялся к коленям, уплотнился, да так быстро… Шоу не начиналось.

Лейос остановился. Замерли и другие люди. Где-то всё ещё играла музыка, но её начали перебивать перешёптывания, а потом и тревожные окрики детей их матерями и отцами. Дым достиг пояса, когда Лейоса за руку схватила Эвер.

– Что происходит?

– Понятия не имею. Может, шоу сейчас будет? – предположил Лейос.

К Эвер откуда-то сзади пристроился Кристиан. Его девушка тоже взяла за руку. А тем временем дым уже дошёл до плеч. Не одарённая высоким ростом Эвер уже исчезла в нём, Лейос видел только макушку.

«Это не дым. Туман»

«Странный. Его не должно тут быть»

Только сейчас до Лейоса начало доходить, что это не часть праздника. Он крепче сжал руку подруги.

– Держитесь рядом. Если начнётся паника, хватаемся друг за друга, чтобы не потеряться. Хорошо?

Кристиан говорил откуда-то из мглы. Лейос уже его не видел. Он уже ничего не видел дальше вытянутой руки. Туман был слишком плотным. Неестественно плотным. Да и откуда ему взяться на оживлённой площади в жаркий весенний день?

Сердце застучало быстрее, тревожнее. Лейос напрягся, без какого-либо результата оглядываясь по сторонам. Исчезли края площади, люди, Лейос уже не видел статую Ракши. Серовато-белое пространство вокруг и ничего больше. Ощущение хоть какой-то защищённости давала чуть огрубевшая ладонь подруги.

В тумане начали появляться вскрики и детские всхлипы. На всю площадь раздался голос из громкоговорителя:

– Уважаемые дамы и господа. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и оставайтесь на своих местах в целях предотвращения паники. Возьмите за руки маленьких детей и спутников…

Больше Лейос не слышал. Он чувствовал. Чужая магия вернулась.

Лейос прислушался к ощущениям. Другая, не та, что в первый раз. Источник иной, кем или чем он ни был. И теперь он близко. Если бы не туман Лейос быстро бы нашёл его. Всего несколько метров. Святые татвы, оно в где-то в толпе! И оно двигалось. Где-то зарычали каменные львы, а если реагируют они, значило это одно.

«Угроза»

Самое ужасное для Лейоса было то, что он один чувствовал чужую магию. Он не мог даже сказать об этом, потому что, если его услышат лишние уши, начнётся паника. Люди и так на грани.

«Посмотреть?»

Лейос не хотел. Мозг упрямо не желал в это лезть. Хотелось сесть на корточки и закрыть голову руками, пока всё не прекратится. Лейос бы с лёгкостью попросил Эвер разобраться, чувствуй она то же самое. Но нет. И именно поэтому та часть Лейоса, которая любила детские истории о героях, подначивала: «Проверь.»

Шаг. Второй.

– Лей? – дрожащим голосом позвала Эвер. Вновь звякнуло золото в её косах.

Лейос не ответил. Он сверлил взглядом то место, где чувствовал чужака, и шёл туда. Стараясь не касаться людей, расположение которых смутно угадывалось по вибрациям, он продвигался. Эвер сжала его ладонь.

– Лей, остановись. Сказали же…

Чужак, до этого стоявший на месте, двинулся, и через пару секунд, буквально в полуметре от Лейоса появился парень. Чёрные вьюнки волос, лицо прикрыто маской, над которой виделись только болотистого цвета глаза, родинка под левым веком. Незнакомец замедлился. Пульсация магии исходила от него.

Лейоса кто-то толкнул, и это стало последней каплей для повязки. Узел на затылке, который еле выдержал танцы, всё-таки дал слабину, и ткань начала сползать по лицу. Лейос еле успел её подхватить.

Брови незнакомца поползли вверх, на секунду он даже остановился, но в следующее мгновение сорвался с места. Лейос только дёрнулся за ним. Останавливала вцепившаяся в его руку Эвер.

– Уважаемые дамы и господа, – повторил громкоговоритель. – Пожалуйста, оставайтесь на своих местах в целях предотвращения паники.

Но люди уже не слышали. Лейоса пихнули в уже два раза, послышались голоса и возня. Горожане задёргались, стремясь покинуть туман. Чужая магия исчезла. Лейос отступил ближе к друзьям. Людей захлёстывал страх.

«Затопчут»

– Лей, Крис, быстро ко мне! – скомандовала Эвер. – Хватайтесь за меня!

И Лейос схватился, но смутно понимал, что это мало чем поможет. Эвер повела их туда, где по ощущениям находилась статуя. Лейос понял: к краям площади шли все, Эвер вела их туда, где народу меньше.

В них несколько раз влетели. Кристиан справа где-то ойкнул и зашипел.

– Крис?

– Всё в порядке. На ногу наступили.

Тогда Лейосу пришла идея. Туман мешал, но в этом случае послужит союзником. Лейос повёл ладонью, и перед троицей возникла полупрозрачная, почти сливающаяся с туманом полусфера. Щит. В тумане его колдовство не увидят.

Лейос снял его, только когда они всё же добрались до статуи. Громкоговоритель сообщил:

– Уважаемые дамы и господа, Туман рассеивается. Пожалуйста, проявите терпение и оставайтесь на местах.

– Вы как? Всё в порядке? – Эвер тут же засуетилась. – Крис, как нога? Не больно?

– Всё нормально, досадная неприятность, – Кристиан покачал головой.

– Лей?

– Обошлось.

– Вам, может, сесть хочется? Погодите, я сейчас.

Она было метнулась в сторону статуи, но Крис поймал её за локоть и чуть встряхнул, хотя у самого подрагивали плечи.

– Эви, всё хорошо. Пожалуйста, не беспокойся.

Эвер остановилась. Оглядев друга с головы до ног, она потянулась к его лицу и зачесала растрепавшиеся волосы назад, приласкала щёки. Сама она не дрожала, только было видно, как напряглось её тело, а движения стали резкими, дёрганными, но она с заметным усилием старалась прикасаться к другу с нежностью. На Кристиана это всё же подействовало, и он даже прикрыл глаза.

Поняв, что друзьям помощь не требуется, Лейос наконец позволил себе поглубже вдохнуть. Он дышал рвано, поверхностно. Закружилась голова. Лейос плавно опустился на корточки и прикрыл руками голову. Эта поза всегда давала ощущение безопасности. Всё важное спрятано, и в глаза не бьёт свет. Из головы выветрились мысли. Все ресурсы брошены на восстановление в момент передышки. Кто-то коснулся его макушки, Лейос вздрогнул и чуть выглянул из «укрытия». Это была Эвер. Он благодарно кивнул и вновь закрылся, девичья ладонь успокаивающе поглаживала его.

«Какого хрена сейчас произошло?»

Такой была первая мысль Лейоса, когда адреналин немного улёгся. Он поднял голову и чуть сощурился от света. Туман растворялся, и, хотя мир вокруг всё ещё был прикрыт полупрозрачной белёсой пеленой, Лейос уже мог видеть, как на краю площади возились люди. Пространство вокруг статуи опус тело, стихла музыка. Кроме них к статуе никто не пошёл.

Эвер подскочила к Лейосу, но он поднялся без её помощи и окончательно расслабился, только когда понял, что опасность действительно миновала. Быстро надел повязку обратно от греха подальше.

– У вас есть… идеи? – тихо спросил Кристиан, внимательно оглядываясь.

Эвер на вопрос не ответила, но зато грубо выругалась и сплюнула под ноги.

– Понятно, что это не обычный туман, хотя выглядел он вполне… – рассуждал Кристиан.

– Это естественный туман, – прервал его Лейос. – Я бы почувствовал иное.

– Извините, пожалуйста?

Они обернулись. Перед троицей стояла девочка, совсем малышка, лет шести от роду, напуганная и растерянная с покрасневшими от слёз глазами, она прижимала к себе тряпичного дракона. Лейос подумал, что она пришла с другой стороны статуи, поэтому заметили её не сразу. Кристиан не изменился в лице, Лейос улыбнулся ребёнку, а Эвер сразу подошла.