Предел прочности

Анастасия Стер

Предел прочности

В книге есть все: и убийства, и наркотики, и секс. Наслаждайтесь.

Пролог

15 октября, 2015 год

00:40

Жесткие струи душа хлестали спину, пока я остервенело тер все свое тело мочалкой и ногтями, стараясь не пропустить ни единого участка. Я наблюдал, как вода подо мной принимает розоватый оттенок, ярко выделяясь на фоне белоснежной плитки душа. Она пузырилась и сбегала к черному стоку неровным ручейком, оставляя после себя след, и быстро исчезала в канализации Калифорнии. Я выкинул в сторону опустевшую банку от геля и взял новый флакон. «Шампунь для головы» – пойдет. Выдавил, кажется, половину вязкой и тягучей жидкости цвета жвачки на ладонь и вновь начал тереть – точнее, царапать – тело. Я пожалел, что не взял с кухни металлическую губку. Яркий запах хвои щекотал ноздри.

Облизнув губы, почувствовал во рту солоноватый привкус. Это были слезы. Мои слезы. Только после этого я понял, что плачу, неосознанно и беззвучно. Поток непрерывно тек из моих глаз, но я его не чувствовал. Начал тереть свое лицо, раны на губах защипало от едкого шампуня, но мне было все равно. Я не зацикливался на дискомфорте. Выключил душ только когда вода подо мной стала прозрачно-чистой, а кожа на подушечках пальцев сморщилась и размякла.

Я быстро затолкал в себя сэндвич с сыром из супермаркета, даже не разогрев его. Но не почувствовал вкус – кажется, даже не жевал. Просто проглатывал комки резинового белого хлеба с тонкой, почти прозрачной полоской дешевого желтого сыра. Я поднялся наверх и лег в пустую кровать. В своем пустом доме. Холод подушки ассоциировался с одиночеством. Я закрыл глаза, убеждая себя, что пора спать. Но самообман не сработал.

Я знал, что скоро за мной придут. Я ждал их.

***

25 октября, 2015 год

05:24

Меня заталкивают в автобус и снимают наручники, но руки все еще сковывает железная цепь. Теперь они покоятся на моих коленях. Грубый, местами ржавый металл впивается в кожу на левом запястье, и я специально едва заметно прокручиваю кисть, дожидаясь, пока легкое покраснение превратится в кровоточащую рану. Меня успокаивает вид алых капель, которые начинают проступать на стыке с цепью – это позволяет прочувствовать реальность. Я сделал это.

Меня окружают три маршала, каждый из которых весит по сто килограммов. Они безоружны и не обращают на меня внимания, демонстративно глядя в окна автобуса. Возможно, они делают это, чтобы усыпить бдительность и предоставить мне момент для нападения. Это была бы величайшая ошибка: у меня нет ни единого шанса, хотя я нахожусь в хорошей физической форме. Я выбираю стратегию наблюдателя.

Спустя добрых сорок минут, которые пролетают незаметно, мы подъезжаем к серому бетонному комплексу. По строению он напоминает пятизвездочный турецкий отель: четыре больших корпуса, к каждому из которых ведет асфальтированная тропинка; большие внутренние дворики с баскетбольными площадками и свободным пространством. Но есть одно отличие: отель окружает сеть ресторанов и бассейнов, а этот комплекс – наэлектризованная колючая проволока. Мой новый дом.

– Раздевайся.

Черные боксеры, отглаженные брюки и накрахмаленная рубашка летят в сторону. Я стою абсолютно голый с раскинутыми в сторону руками, и меня начинают поливать ледяной водой из какого-то шланга. Жесткая и плотная струя воды окатывает тело, так и норовя сбить меня с ног. Спина врезается в белую плитку сзади, создавая приятную опору. Потом мне грубо кидают новую одежду, не давая вытереться.

Теперь на мне красуется желтая роба, которую выдают особо опасным преступникам. На моих ногах не лаковые туфли, а белоснежные кроссовки неизвестного бренда, а в руках – открытая спортивная сумка с комплектом белья, носков, серых спортивных штанов и белой футболкой. Меня еще раз осматривают, и усатый потный маршал клеит мне на грудь бумажку с номером 121. Мое новое имя.

Руки вновь сковывают за спиной и заставляют опустить голову. Подняв взгляд исподлобья, я вижу только спину одного из охранников, который одет в темно-зеленую рубашку с коротким рукавом. Разлинованный асфальт под ногами сменяется на грязно-желтую траву, и меня дергают за руки, давая немой приказ остановиться. Наконец-то мне разрешают поднять голову – я вижу пустой двор размером с половину футбольного поля и надписью «Сектор С». С трех сторон он окружен белыми бетонными корпусами с железными дверьми. Одна из них открыта: там меня уже ждут двое охранников с автоматами. Как будто я могу начать сопротивляться.

Я захожу в корпус. Меня начинают водить кругами, чтобы запутать и не дать возможность запомнить внутреннее расположение входов и выходов. Заплеванный бетонный пол с пятнами засохшей крови ярко контрастирует с черными туфлями моих сопроводителей.

Через три тысячи пятьсот сорок шесть шагов меня наконец поднимают по лестнице и подводят к камере с номером 211. Пока один охранник открывает темно-зеленую дверь, другой ставит меня лицом к стене и снимает наручники. Звучат приказы, открывается решетка, за которой уже стоят четверо мужчин с поднятыми руками. Меня заводят к ним и заставляют принять ту же стойку. Я ловлю на себе заинтересованные взгляды и вижу лукавую полуулыбку, выглядывающую из-под усов одного из них. В этот момент реальность обрушивается на меня безжалостной лавиной, и в ушах звучат последние слова судьи:

Приговорен к пожизненному заключению.

Глава 1

Джулари

2021 год

Город Трэйси, штат Калифорния

Долгожданный выходной наступил пару часов назад. И вот я уже высовываюсь из окна такси с бутылкой мартини наперевес и кричу песни, не попадая ни в ноты, ни в слова.

– Приве-е-ет, эй! – Я выкрикиваю и машу мимо проезжающим машинам и пешеходам. Кто-то смеется, кто-то просто не обращает внимания. Самый любимый тип людей – те, кто машет мне в ответ с озорной улыбкой, доставая телефоны с открытой камерой.

Эйвери смеется со слезами на глазах от моих нелепых действий, и я присоединяюсь к ней, пытаясь что-то сказать, но теряю мысль на середине предложения. Водитель абсолютно спокоен. Я уверена, что две пьяные девушки, которые криво снимают себя на телефон, нисколько не удивляют его в пятничный вечер. Мы почти лежали на заднем сиденье и покуривали кисло-мятную электронную сигарету Эйвери, наслаждаясь вкусом горького мартини и оглушающей песни Рианны.

Несколько часов назад, выходя с работы, я мечтала о кровати и большой пицце с ветчиной, грибами и рукколой. А еще двойной порцией сыра. И сырными бортиками – да, определенно точно. И я бы ее съела, забыв о норме калорий, а потом бы запила приторно-сладкой газировкой. Я думала о том, что буду лежать до ломоты в теле, пока мои бока и спина не затекут, и буду вставать, только чтобы сходить в туалет. Смотреть бессмысленные видео, играя в такие же бессмысленные игры на телефоне. А может быть, почитать порнушный роман с горячими мужчинами? О да, звучит отлично. А потом уснуть, даже не умывшись. Но моя бешеная подруга с огненными волосами решила внести изменения в мой идеальный одинокий вечер.

– Ты, я и две бутылки вина, – пропела она, влетая в мой дом. Не дожидаясь ответа – или хотя бы приветствия, – она достала два бокала и, пританцовывая, уже разливала алкоголь с мастерством бармена из дорогущего ресторана.

– Я не против, но только если вся эта оргия будет проходить на моем диване. Серьезно, Эйв, я съела пять кусков пиццы, мой живот сейчас размером с голову. – Я втянула живот и сложила руки под грудью, чтобы прикрыться. – А еще я не хочу снова надевать лифчик.

– Так я тебя никуда и не звала, дурашка.

– А волосы уложила, просто потому что скучно было?

Ее большие голубые глаза наполнились пониманием и принятием, но я четко видела в них азарт и желание изменить мои планы. Она была одета во всеоружии: короткое черное платье с открытой спиной и разрезом на ноге, ботфорты и изумительный макияж. Не очень-то удобно для посиделок в гостиной. Моя сумасшедшая подруга работала моделью и, сказать честно, я не могу понять, как мы с ней стали практически сестрами.

Она любит фото и публичность, я же появляюсь в социальных сетях два раза за год. Она может сорваться в любой момент и отправиться в путешествие или устроить спонтанную вечеринку, а я заложница своей работы и иногда не могу выйти в магазин, потому что меня могут вызвать. Она рыжая и страстная, я шатенка и мой уровень флирта – подкалывать понравившегося мужчину по любому поводу. Мы не дополняем друг друга, просто потому что в нас обеих есть и сила, и слабость. Мы смогли подружить наших тараканов в голове и найти общие темы для обсуждений и разговоров. Иногда она меня бесит до хруста зубов, но я не представляю свою жизнь без этой бестии.

Спустя две бутылки вина и половины джина – откуда он взялся? – мы ехали в ночной клуб. Конечно же, Эйвери победила – я, кстати, была без лифчика. Именно этот аргумент меня и добил. Завтра я изобью себя за такую беспечность, но сегодня пришло смирение и осознание, что мне только двадцать пять лет и я имею право оторваться и напиться.

Мы без проблем преодолели контроль, показав свои документы, и получили дурацкую печать на запястье. Сразу же направились в самый центр танцпола, миновав бар с завышенными ценами на сомнительный алкоголь. Его точно разбавляют дешевым спиртом и лимонным соком. Я не танцевала, а выгоняла из себя всех бесов: прыгала, крутила бедрами, орала песни. Мне было так хорошо и легко. Я чувствовала, как мокрые волосы прилипают ко лбу, но даже не пыталась их убрать. Мне было плевать на то, как я выгляжу и не смотрюсь ли глупо со стороны.

Казалось, что я совершенно одна. Не замечала людей вокруг, не чувствовала, как кто-то из толпы толкал меня локтями, не слышала мужчин, которые хотели угостить меня коктейлем. Мне просто было весело, и я наконец-то смогла расслабиться и выплеснуть весь стресс и усталость, которые копились во мне целую вечность. На моей работе выходные – подарок судьбы, поэтому я ценила момент. Вряд ли смогу повторить это снова в ближайшее время.

***

Мы вышли из клуба только после того, как музыка выключилась и диджей объявил о закрытии. Отпихивая людей, чтобы не зажариться в толпе, мы одни из первых вывалились на улицу и наконец вдохнули опьяняющий прохладный воздух. Я залюбовалась малиновым рассветом, который отбрасывал розовые тени на пьяных людей. Кто-то ждал такси, кто-то задумывался о продолжении вечеринки, несмотря на пять часов утра. Я устало села на бордюр и закурила свои любимые вишневые сигареты. Ноги гудели от нескольких часов беспрерывных танцев на высоком каблуке. В ушах все еще гремел бит, сопровождающийся противным писком. Голова начинала болеть – явный признак похмелья. Я завязала волосы в небрежный хвост, подставляя шею прохладному ветру.

– Чувствую себя подростком, который впервые пошел на вечеринку, – сказала я, делая очередную затяжку. – И как после такого жизнь не любить?

– А я говорила, что тебе просто необходимо вырваться из адского круговорота «работа-дом». Как ты смотришь на то, чтобы поехать ко мне, выпить пиво и лечь спать под убогий фильм?

– Через пять часов мне нужно быть на стрельбище, – практически простонала я, глядя в телефон. – Так что еду к себе экстренно трезветь и пытаться выспаться.

– Ты совсем себя не бережешь, Джул. Неужели нельзя перенести эти игрушки в тире на будний день? – В тоне Эйвери прослеживалось недовольство и усталость. Я сдерживалась, чтобы не закатить глаза.

– Как будто я сама выставляю этот график.

Все вокруг недовольны моей работой и занятостью. Они думают, что я просто выживаю с таким адским режимом. Я правда уже устала объяснять, что сама выбрала такой титанический труд. Я знала, на что шла, и искренне наслаждаюсь стрельбой, бесконечными силовыми тренировками и нескончаемыми расследованиями убийств. Я фанатка своей работы и не знаю ни одного человека, который был бы также предан своему делу, как и я.

От очередной словесной драки из-за моей занятости меня спасло подъезжающее такси. Мы быстро обнялись, и Эйвери взяла с меня обещание не пропадать неделями и находить время на совместные ужины.

Я приземлилась на мягкое кожаное кресло и разрешила себе прикрыть глаза на несколько минут. В итоге водитель будил меня всеми возможными способами, стоя около дома.

***

Я надела специальные наушники и отставила правую ногу назад, занимая стойку. Немного потоптавшись на месте, чтобы увереннее чувствовать опору, потянулась к подсумку бронежилета и достала оттуда магазин с десятью пулями. На всякий случай я пересчитала их – потеря хотя бы одной приравнивается к преступлению, даже на тренировках. Вставив магазин в пистолет, я вытянула руки и прицелилась по железной мишени, которая была среднего человеческого роста. Прозвучал сигнал инструктора – я пустила стройный ряд пуль, целясь в красную голову и грудь.

Я преображаюсь, когда в моих руках оказывается оружие. Я превращаюсь в робота, чьи движения четкие, быстрые и последовательные. В моей голове пустота, я буквально не думаю. Отключаюсь от мира. Вижу перед собой только цель, которую обязана поразить. Все, что я чувствую, – свое тело и отдачу оружия.

Только кажется, что стрелять – значит прицелиться и успевать нажимать на курок. Это заблуждение, и когда-то я тоже на него попалась. На самом же деле стрельба, как и другие виды спорта, обязывает работать над своим телом. Прямо сейчас я ярко чувствую каждую мышцу. Мои ноги, спина и пресс напряжены, чтобы отдача минимально отражалась на теле. Шея, плечи и руки тоже работают на износ. Пистолет весит не так много, но предплечья и даже пальцы затекают так, будто я держу в руках целую тонну.

По завершению стрельбы я быстро достаю магазин и кладу его на стол, снимаю очки и наушники. Наконец-то я могу выдохнуть и вернуть себя в реальность. В голове тут же просыпаются голоса, мысли – в поле в моего зрения возвращается вся комната, а не только мишень.

– Под конец ты снова дергаешься. Смотри: семь пуль точно в цель, а вот тут ты явно потеряла концентрацию. Левее почти на три дюйма, а последняя вообще по касательной прошла. – Инструктор обводил маркером отверстия, которые я оставила на манекене. – Нужно поработать над скоростью и вниманием. Ты теряешь фокус, пуская пули на самотек.

– Семь из десяти – не такой плохой результат, – сказала я с полуулыбкой.

Конечно, в реальной жизни преступник уже бы корчился на земле от количества пуль. Но если их было бы несколько, то последнего я бы даже не ранила. Такое я себе позволить не могу.

– Ты должна делать одиннадцать из десяти. А еще я заметил, как тебя отбрасывает назад, особенно первая пуля. И ты просела под весом жилета, плечи сутулишь. Давай ко второму столу, еще одна мишень тебя ждет.

Я пригладила пряди, выбившиеся из хвоста, и кивнула. Руки немного потрясывало, а рот невыносимо сушило. Чертовы последствия алкоголя. Но это не мешает мне быть максимально собранной в привычном образе сучки-командирши.

Я никогда не была отличницей, но на службе моя цель – сделать все идеально, без изъянов. Я готова упражняться днями напролет, жертвуя выходными и праздниками, чтобы каждое задержание проходило как по маслу.

Магазин вновь зарядили, и на этот раз я должна была стрелять по движущейся мишени. Эта задача требует большей концентрации и сосредоточенности. Важно думать на опережение: целиться не в саму мишень, а в ее движение. Нужно мысленно просчитать, когда цель будет в точке, в которую ты пускаешь пулю. В спорте это называется упреждение – я называю это жопой. Но на самом деле такое упражнение гораздо полезнее, чем предыдущее: зачастую приходится целиться в человека, который убегает, а не стоит на месте и ждет задержания.

Я повторяла все с самого начала вновь и вновь, учитывая ошибки. В конце стрельбы, когда мы с тренером были довольны результатом, я пошла в пустующую раздевалку. После тяжелого бронежилета переодевание в бесформенную спортивную одежду ощущалось невероятно приятно. Спортивный топик, хлопковая футболка и мягкие штаны, пахнущие порошком и кондиционером, были моей самой любимой одеждой. Я набрала воду из кулера в бутылку и пошла в тренажерный зал на втором этаже.

Этот клуб включал в себя все необходимое для тренировок: зал, ринг для бокса и рукопашных боев, стрельбище, бассейн. А еще удобно то, что сюда могут приходить только работники органов и спецслужб. Вроде как наша практика является засекреченной, но на самом деле ничего сверх тайного мы здесь не делаем. Просто приятно заниматься без лишних людей. А еще мой график тренировок не совпадал ни с кем другим – потому что я женщина, а раздевалка тут только одна. И это тоже дополнительный плюс.

***

Я хорошо пропотела в зале, хотя скорее это напоминало самоуничтожение. Силовая тренировка на все тело, бег, растяжка… Я снимала с себя одежду, как вторую кожу – настолько была мокрая. Еще хотелось сходить поплавать, но мои ноги дрожали из-за любых движений, поэтому эту идею я отмела. Из моего организма вышел весь алкоголь, никотин, лишние калории и, кажется, еще пару органов. Отработала на славу.

Стоя под обжигающе-горячим душем я практически засыпала. Пар, поднимающийся к самому потолку, звук сбегающей воды, гель с ароматом лаванды убаюкивали и притягивали своим спокойствием. Редкий, но желанный выходной закончился, как и рядовой будний день – я уснула, как только мои мокрые волосы коснулись подушки. Измотанная, но счастливая. Идеальное описание моей жизни.

Глава 2

Джулари

2021 год

Город Трэйси, штат Калифорния

Как же я обожаю спать… Не понимаю людей, которые не ценят этот момент спокойствия и тишины. Была бы моя воля, я бы лежала в кровати всю свою жизнь. Но кто-то придумал саморазвитие, поэтому мне не суждено обзавестись пролежнями. Я бы с радостью бегала голая с палкой за мамонтами, общалась звуками и ела бананы с пальмы. Почему человечество отказалось от такой жизни?

Я всегда была совой и спала так крепко, что ни один будильник этого мира не мог поднять меня с кровати. И даже после пробуждения мне требовалось дополнительное время, чтобы еще немного побыть в теплой кровати, собраться с силами и вылезти из нее. Все изменилось в 2018 году, когда я поступила в Академию ФБР. С того самого дня я забыла о существовании поздних подъемов и полноценного крепкого сна: кажется, что я просто нахожусь в пограничном состоянии и готова проснуться в любой момент. Я привыкла собираться по утрам за рекордно короткие сроки, научилась выходить из дома без косметики и идеальной укладки, а телефон всегда держать при себе и обязательно с включенным звуком.

Громкий вой будильника разбудил меня в семь утра. Со стоном великой мученицы я дотянулась до прикроватной тумбочки и, не глядя, выключила его, ударив по экрану со всей силы – а потом я удивляюсь, откуда на защитном стекле новые трещины. С полузакрытыми глазами я резко встала с уютной, теплой кровати, чтобы избежать соблазна остаться в ней, и медленно пошаркала босиком к лестнице на первый этаж. Голова кружилась от таких стремительных движений, поэтому мне пришлось остановиться и схватиться за дверной косяк, ожидая, когда связь с реальность будет настроена заново.

Мое съемное жилье не отличается роскошью, хотя средства позволяли мне не ограничиваться в своих желаниях. Я выбрала комфортный и просторный двухэтажный домик с небольшой пустующей террасой, расположенной на заднем дворе. Я живу одна и пространства мне хватает с избытком: из одной спальни, с разрешения хозяина дома, я сделала личную гардеробную. Это решение было принято моей девчачьей стороной, которая с детства хотела жить как Ханна Монтана, поэтому назвать его рациональным сложно: в этой комнате царит постоянный беспорядок, а половина вешалок и вовсе пустует. Во время спешки найти здесь что-то практически нереально, поэтому базовые вещи на повседневную носку я храню в одном ящике комода своей спальни.

В гостиной на первом этаже я включила телевизор, который всегда настроен на главный городской канал. Пару минут я, приоткрыв рот, глупо пялилась в экран, на котором сменялись знаки зодиака, а голос диктора сообщал, что у всех представителей земной стихии будет хороший день. Как будто ежедневный гороскоп мог обещать что-то другое. Если человек встает в семь утра и слушает эту чушь, у него не может быть отличного дня. Он уже испорчен. Я увеличила громкость и, грубо кинув пульт на диван, побрела на кухню.

Я возилась с посудомойкой под бормотание новостей, пока мой мозг медленно настраивался на работу. По утрам, до приезда в офис, я проводила время наедине с собой – это отлично помогает выдерживать общение с кучей наглых мужчин в течение дня.

В нашем коллективе есть женщины, но они занимают должности операторов, бухгалтеров, секретарш, и с ними я контактирую очень редко. Среди агентов я одна особь без члена, поэтому мне приходится бороться еще и с принижением. Сложно сосчитать, сколько раз я слышала фразы по типу «Может быть заменим Джулари? Вряд ли она потянет это» или «Мисс Кларк, займитесь бумагами, а я поеду и накрою этот наркопритон». Со временем я доказала, что не слабая и дам фору многим мужчинам с многолетним опытом.

Прогноз погоды, который озвучивал приятный женский голос, резко прервала заставка экстренных новостей. Я, как истинный агент ФБР, ринулась в гостиную, оставив в покое свою навороченную кофемашину, которой так и не научилась нормально пользоваться.

– Жителей запада Линн-роуд этой ночью разбудили звуки выстрелов, которые не прекращались до самого утра. Члены организованных преступных группировок вновь атакуют улицы Трэйси, – сообщала ведущая в микрофон. Сзади нее виднелись оперативники, грузившие тела в белых пакетах в машину скорой помощи. – Перепуганные граждане вызвали полицию, но сил органов оказалось недостаточно. По данным на семь часов и двадцать минут четверо полицейских ранены. Рекомендуем всем жителям быть осторожными и соблюдать комендантский час. Это были все новости к этому часу.

– Безмозглые бараны. Их можно подстрелить даже из водного пистолета, – презрительно выплюнула я, убавляя звук.

Я, как и все агенты, недолюбливаю копов. Не понимаю, чем таким важным они там заняты, если почти все дела месяцами висят нераскрытыми. Пока им не начинают клевать мозг, они не шевелятся. Нас они всегда встречают с презрением, жалуясь, что государство спонсирует ФБР на максимум. Совершенно неважно, что агенты борются с террористами, насильниками и серийными убийцами, пока полиция расследует дела о незаконной свалке мусора – к слову, они занимались этим четыре месяца.

Я быстро натянула черную водолазку с горлом, такого же цвета джинсы клеш и влезла в свои любимые каблуки, встречая сопротивление ноющих мышц. Несколько месяцев назад я получила повышение по службе, и теперь у меня нет необходимости носить синюю рубашку с меткой ФБР и брюки дурацкого коричневого цвета (их я просто ненавидела). В ноябре я стала Специальным агентом и теперь выезжаю на операции только при крайней необходимости и особо опасных ситуациях. Моя работа из физического труда плавно перетекла в интеллектуальный, но свое тело я все равно стараюсь поддерживать в должном состоянии, чтобы не пришлось заказывать бронежилет на размер больше.

Такси уже ожидало меня около ворот. Я выбежала из дома, на ходу завязывая длинные локоны в высокий хвост.

***

Трехэтажное здание офиса привычно встречает меня солнечными бликами на окнах. На самом деле там четыре этажа, считая цоколь, но он скрыт от посторонних глаз. На входе меня останавливает хмурый охранник, который играется зубочисткой во рту. Я прохожу привычную процедуру осмотра: показать пропуск, написать в ведомости время прихода и свою фамилию, пройти через металлоискатель, показать содержимое сумки. Каждый раз меня удивляет и немного бесит этот ритуал, но я понимаю, что на кону стоит моя собственная безопасность.

Звук моих каблуков теряется в общем гаме и шуме. Здесь никогда не бывает тихо – кажется, что вокруг царит хаос, но на самом деле каждый занят своим делом. Младшие агенты на ходу прицепляют кобуру к штанам, стараясь поддерживать связь по рации. Стажеры торопливо носятся с документами, собирая необходимые подписи, а кураторы раздают указания.

Я поднялась на второй этаж, болтая с коллегой в лифте, и прошла к дальней черной матовой двери с серебряной табличкой «Джулари Кларк. Специальный агент ФБР». Первое время после повышения я не могла нарадоваться собственному кабинету и уж тем более именной табличке. До этого я, как и все агенты, сидела на первом этаже в специальных боксах – ряд столов, огороженных перегородкой. Ключ повернулся в замке два раза, и меня приветственно встретил родной интерьер.