Мираж: Осколки души

Он не мог зайти к Фарроку домой – там слуги, которые вызовут стражу, узнав его, и если попадётся Казиру, это конец их тайному указу. Вдруг он всё же заметил Фаррока – того самого. Плечо с набитой сумкой, двигался быстро, но осторожно, будто не желал внимания. Варрик не видел, откуда парень появился, но радость была искренней и яркой, хотя мысленно он уже боялся, что эта радость рухнет под тяжестью суровой реальности.

Когда Фаррок почти подошёл к дому, Варрик решился на отчаянный шаг. Боясь, но собрав всю волю, он резко приблизился и изменил голос, делая его чуть слабее и прохладнее, будто бедняк, что просит подаяние;

– М-молодой человек… не найдётся…? – не успел договорить Варрик.

Фаррок резко остановился;

– Простите, Господин, мне некогда, – его голос звучал взволнованно, с легким дрожанием и скрипом.

Варрик не отступал и настойчиво встал перед ним;

– Подайте ради долгоживущего Фальгрима, который жил дольше как и наш материк!

Фаррок уже начал показывать раздражение;

– Вы не понима…! – резкое слово оборвалось, когда он вдруг понял фразу. Посмотрев на парня в незнакомой одежде, увидел фиолетово-розовые, умные, знакомые глаза Варрика пронизывали его до самой души. Его тело затрясло. В одно мгновение он схватил Варрика за плечи и поспешил увести подальше, тихо шепча;

– Пока мы не придем, ни слова!

Варрик шёл рядом с Фарроком, чувствуя тяжесть его руки, крепко лежащей на его плече. Они двинулись с той же скоростью, с какой шагал Фаррок прежде – быстрым, настойчивым шагом, словно время играло против них. Варрик изредка спотыкался, едва не теряя равновесие и тогда Фаррок слегка сбавил темп, чтобы Варрик не отставал, но всё равно шаг оставался ровным и быстрым.

Они не свернули к дому Фаррока, как Варрик ожидал, а направились в незнакомый переулок. Это место сразу отличалось от обычных улиц – узкий, вымощенный каменной брусчаткой, он был аккуратно украшен резными фонарями и цветущими горшками, висящими на стенах зданий. Дома здесь были тоже богато украшены, массивные деревянные двери с металлическими узорами, стены декорированные резьбой и мраморными вставками. Атмосфера переулка дрожала лёгким шиком и безмятежностью, к которой Варрик не привык.

После переулка Фаррок свернул ещё глубже, к скромному району, где в расщелине между полями возвышался большой трактир. Он стоял посреди цветущих лугов, окружённых стройными деревьями, чьи ветви касались крыши здания, словно нависающие шатры. Цветы, дикие и садовые, росли повсюду, придавая месту ощущение уединённого сада. Несмотря на сельскую простоту, трактир выглядел богато; тяжелые дубовые балки, окна с витражами, а вокруг были и аккуратные клумбы с редкими растениями.

Войдя внутрь, Варрик снова почувствовал себя чужаком – шум и запахи новой обстановки, непонятный гул голосов, смешанных в ароматах еды и вина. Всё было далеко от его привычных будней. Фаррок подошёл к стойке и вдруг все разговоры стали для Варрика неразборчивыми. Он пытался уловить слова, но только слышал приглушённые интонации. После того, как Фаррок бросил на стойку несколько монет, он кивнул трактирщице и дернул Варрика за собой.

Они шли не оглядываясь на заинтересованные взгляды посетителей, не замечая их любопытства и шепотов. Фаррок направлялся по длинным коридорам, мимо дверей с резными наличниками и витражными окнами, будто хорошо зная каждый уголок этого места.

Наконец они подошли к одной из дверей. Фаррок достал ключ с цепочки, аккуратно вставил его в замок и повернул. Он толкнул дверь, пропуская Варрика вперёд, а сам следом молча вошёл в комнату. Варрик стоял у порога, оглядываясь вокруг, молча, без слов, пока тень Фаррока падала за ним, словно надежда и тайна этого дня.

Варрик двинулся дальше по комнате, медленно снимая с головы капюшон и спуская маску с лица. Теперь Фарроку открылся знакомый затылок и густые, немного растрёпанные волосы Варрика. На мгновение Фаррок замер, словно сомневаясь – тот ли перед ним? Прическа оказалась узнанной и сомнения рассеялись.

Варрик повернулся к Фарроку. Между ними повисло напряжённое молчание, словно воздух в комнате стал тяжелее. Они просто стояли, не решаясь нарушить благоговейное, почти священное затишье. Ни у одного не было слов, чтобы начать разговор. В глазах Фаррока блестели капли, словно он вот-вот сдался бы чувствам, которые сдерживал слишком долго. По его лицу скользила напряжённость, будто тонкая нить и вот она оборвётся, раскрывая всё, что он пытался скрыть.

Фаррок положил на пол свою сумку, откуда зазеленели характерные звуки – звяк стеклянных бутылок. Их было много. Неуместный контраст. Руки Фаррока дрожали, и Варрик чувствовал, как внутри у него самого нарастает буря эмоций, готовая вырваться наружу. Он подумал; «Да, Фаррок боится, разочарован, может, и то, и другое сразу. Но зачем мы здесь вдвоём в этом тесном, непривычном помещении?» Наконец Фаррок, как всегда, чтобы разрядить обстановку в своем стиле, тихо произнёс;

– Обычно сюда водят люксовых шлюх. Только богачи могут позволить себе такие места. Мой отец – один из них. Мать узнала… и они развелись. Теперь она живёт совсем в другом районе.

Варрик остался без ответа. Он понимал; это не то, что нужно обсуждать сейчас. Но и начало разговора найти не мог, словно слова упирались в невидимый барьер, разделяющий их.

Наконец он решился, стараясь звучать проще;

– Ты на обед так вышел?

Фаррок оторвался от тревожных мыслей и срывающейся сдержанности;

– Да чёрт, нет! – его голос срывался, а с глаз хлынули слёзы. – Я не смог сегодня сидеть на уроках.

Вдруг он резко взял сумку, уже слишком полную от шума и неловкости и вывалил всё её содержимое на кровать. Среди учебников и тетрадей лежали дорогие бутылки вина, сырная тарелка, сливочные пирожные, всё, что казалось чуждым, словно попытка притянуть к себе свет и тепло в холодном мире. Слёзы Фаррока залили щеки, он больше не мог сдерживаться.

Фаррок заговорил тихо, с болью и открытостью, которой почти не показывал прежде;

– Прости меня, Варрик…

Варрик не сразу понял, что ответить, глаза его избегали взгляда друга;

– За что, Фаррок?

В голосе Фаррока чувствовалась разорванная на части душа;

– Не стоило мне лезть к этому чёртовому Сами. Я мог просто пройти мимо, как ты всегда делал. А теперь, я лишь подставил тебя…

Варрик, пытаясь уравновесить эмоции, тихо ответил;

– Когда я обходил его стороной, мне было не легче… Никогда.

Они наконец осмелились взглянуть друг другу в глаза. В Фарроке читалось отчаянное сожаление, а слёзы словно не удерживались. Варрик держался, но его голос прозвучал устало и горько;

– Как бы я ни старался, не мог оставаться спокойным. Я всегда реагировал – злостью, раздражением. На то, как этот мир богачей смеётся надо мной, как играет мной, как будто я чужой здесь. Как бы ни хотел, я всегда знал – мне здесь не место. Я всегда чувствовал себя хуже всех.

Фаррок, смахивая слёзы, сказал едва слышно;

– Никогда не считал тебя неудачником, Варрик. Никогда.

Варрик тяжело вздохнул;

– Честно, я в этом сомневался всегда. Даже когда ты проявлял дружбу – думал, что ты так смеёшься надо мной…

Фаррок резко схватил Варрика за плечи, глядя прямо в глаза;

– Никогда, Варрик! Ты – самый чувственный и умный человек, которого я знаю! Если я и боялся сдружиться – это мои проблемы, мои страхи и недоверие.

Варрик отвёл взгляд, голос дрожал, задавая близкий сердцу вопрос;

– В тот день… Когда меня увела стража… Что ты тогда чувствовал?

Фаррок опустился на кровать, с трудом держа слёзы;

– Да… Варрик, прости меня и за это. Я испугался. Это… Я не мог понять, что это было. Твоя эмоция тогда на лице – словно что-то не от этого мира. А с учётом той магии, что была вокруг тебя… Мне стало дико страшно. Теперь мне стыдно – говорил он со слезами в голосе – Я думал навестить тебя, но боялся. Понимал, как тебе там тяжело с этим всем… Я просто не знал, что сказать. Я – сраный трус, Вар! Не знаю, сможешь ли простить меня за то, что я побоялся.

Слёзы Варрика потекли в ответ без удержу. Фаррок продолжил, голос дрожал;

– Всё это… Бутылки, еда – я собирался сегодня просто запереться дома и выпивать, чтобы забыться.

Варрик взглянул на друга с тоской;

– А если бы я всё ещё сидел в той темнице – наверняка ли ты навестил бы меня?

Фаррок встретил взгляд и ответил твёрдо;

– Когда бы набрался смелости – обязательно. Пусть даже будет трудно говорить, как сейчас.

Грусть накрыла Варрика волной – он наконец понял; он ошибался насчёт Фаррока. Тот боялся не его, а собственной слабости – что не сумел тогда быть рядом так, как следовало. В теле Варрика вспыхнули голубоватые огни, холодные и жгучие, словно изнутри выворачивающие боль. Он схватился за колени, истошно рыдая, и остановить это было невозможно.

Слёзы застилали глаза, когда Варрик снова посмотрел на свои руки, осознавая; он сейчас не один это видит. Это видит и Фаррок. Медленно Фаррок опустился рядом, тоже на колени, и, аккуратно касаясь рыдающего друга, пытался показать – сейчас он рядом и боязнь ушла. Даже если вокруг кипит чуждая магия – он здесь, рядом.

Варрик бросился в объятия Фаррока, заливая дорогой пиджак друга слезами. Но Фаррок не отдёргивал – напротив, крепко прижал его к себе, и голубые вены и огонь внутри Варрика заблестели ещё ярче, нежели сияние лампы в комнате.

Они не отпускали друг друга ни на миг, пока буря и плач в душе Варрика не стихла, и он не уснул, уткнувшись в плечо Фаррока, наконец обретя покой и ощущение, что рядом есть кто-то, кто не отпустит, даже перед лицом боли и страха.

. . .

Варрик проснулся в мягкой, теплой постели, ощущая лёгкое недоумение и смятение мыслей. Глаза медленно приняли свет из окна. Солнце ещё не склонялось к закату, небо оставалось ясным и светло-голубым. Значит, он спал совсем немного.

Он осторожно повернул голову в поисках Фаррока, но комната была пуста. Единственное, что заметил – открытая бутылка вина на низком столике у кровати. Судя по уровню жидкости, из неё сделали лишь небольшой глоток.

Обыскав взглядом помещение, Варрик осмотрелся повнимательнее, ведь накануне ему не довелось обратить внимание на детали. Комната представляла собой уютное убежище – бархатные занавеси приглушали свет, на полу лежал мягкий ковёр насыщенного бордового цвета, а по стенам стояли изящные книжные полки с редкими томами и несколькими бронзовыми подсвечниками. В уголке размещалась живая пальма, придавая помещению щепотку живости и свежести.

Варрик заметил необычную деталь – рядом с выходной дверью была ещё одна, более узкая, едва заметная деревянная дверь. Подойдя ближе, он тихо её открыл и обнаружил отдельную ванную комнату, наполненную мраморным блеском и идеально чистыми белыми плитками. Там стояла новая раковина с изящным хромированным смесителем, туалет и даже небольшая металлическая полка с ароматным мылом и пушистыми полотенцами. Такие удобства Варрик себе точно не мог позволить и на сердце почему-то потеплело от этой роскоши.

Он подошёл к раковине, набрал воды и умывался, пытаясь смыть следы сегодняшних рыданий. Солнечный свет, проникающий через окно, падал прямо на его лицо, чётко освещая каждую складку и линию. Он заметил еле заметные шрамы, оставшиеся от той самой съедающей магии, и в отражении увидел изменения, будто лицо постарело на десять лет, хотя самому ему всё ещё шестнадцать, кожа стала чуть более уставшей и потеряла прежнюю свежесть. Это впечатлило и ошеломило одновременно; ведь внутренняя борьба и переживания явно оставили свой след.

Выйдя из ванны, он не знал, что дальше делать. Спонтанно Варрик потянулся к бутылке и осторожно понюхал вино. Поразительно приятный аромат разливался в ноздрях; тёмные ягоды – слива и черника, с оттенками ванили и лёгкой пряности, напоминающей корицу и мягкий дуб. Такой запах ассоциировался с чем-то уютным и немного запретным.

В этот момент дверь снова открылась и в комнату с полной сумкой в руках вошёл Фаррок.

– О, уже вовсю дегустируешь? – с улыбкой проговорил он. – Очень хорошее вино.

– Н-не-е! – смутился Варрик, пряча лицо. – Я лишь понюхал… Интересно было, как пахнет.

Фаррок усмехнулся, поставил сумку на пол и начал расхаживать по комнате;

– Да угощайся, там в ящиках есть бокалы. – Его голос стал шутливо-острым. – Надо же как-то вином уламывать на секс. Иначе эти богатенькие уродцы даже друг на друга смотреть не могут.

Варрик покраснел, не зная, как реагировать на такую прямоту. Фаррок тут же заметил это и поспешил оправдаться;

– Прости, если смущаю. Не люблю всё эти истории, но почему-то, когда захожу сюда, невольно вспоминаю рассказы местных прихожан. Такая мерзость…

– А ты… Уламывал?… – краснея спрашивает Варрик.

– О, боги, нет! – Фаррок с лёгкой ноткой раздражения и улыбкой отрицал. – Что ты, я совсем не похож на того, кто меняет девушек каждый день.

– Ну… – Варрик прищурился, оценивая друга. – Ты, знаешь, симпатичен, и я уверен, у тебя отбоя от девчонок нет.

Фаррок усмехнулся, качая головой;

– Ох, да, бывали некоторые особы. В нашем районе, на кварталах, есть один трактир… Но, честно говоря, он не из дешёвых. И, знаешь, хотя там бывает весело, этот трактир мне нравится гораздо больше – он уютнее, домашний какой-то.

Варрик наклонил голову, заинтересованно слушая.

– Был у меня один случай – одна дама пыталась меня уломать пойти в этот трактир, после того, как я перебрал вина на одной из тусовок. Она так сама подошла, как будто предлагала что-то заманчивое, – Фаррок улыбнулся уголками губ и продолжил с лёгкой иронией – Только эта зараза не учла одного – что я, даже будучи пьяным, сохраняю ясность ума. После просто взял и поехал домой спать, без всяких приключений.

Он хмыкнул, вспоминая;

– А она встретила меня потом с такой обидой в глазах – это было настолько забавно, что я просто не мог не улыбнуться.

Варрику было удивительно и приятно то, что их разговор сейчас лёгкий, почти привычный, словно тот страшный инцидент в академии никогда и не случался. Как будто после того дня, когда магия вырвалась из-под контроля, перепугав всех вокруг, даже Фаррока, они нашли возможность вернуться к нормальному, простому общению.

Будто не было ни тех напряжённых дней заключения Варрика в тёмной камере темницы. Сейчас они спокойно, после уроков в академии, проводили вечер в уютной комнате трактира – без тревог и страхов, в компании друг друга, как друзья, которым необязательно говорить лишнего, чтобы чувствовать поддержку.

Эти бессмысленные диалоги, шутки, смех – всё это согревало душу Варрика лучше любого огня. Каждый смешок, каждая лёгкая ирония были, как маленькие искры надежды в холодных тенях прошлого. В этот момент за окном мир казался чуть добрее и светлее.

Однако тень неотвратимого неизбежно подкрадывалась к их небольшому раю. Варрик понимал – скоро зарождающейся дружбе придётся вновь оборваться. Он ещё не рассказал Фарроку об указе Казира, который получил совсем недавно.

С рассветом ему предстояло отправиться к городским воротам, а город, стоящий на пути, был далеко не маленький. Примерно четыре, а то и пять часов путь займёт, прежде чем он сможет покинуть город и отправиться дальше.

Интересно, что даже несмотря на всё произошедшее, Фаррок не задавал ни одного вопроса об этом. Судя по всему, он предполагал, что Варрик просто сбежал. Но когда они вернулись в комнату трактира, похоже, Фаррок уже и вовсе решил не касаться этой темы. Возможно, он побоялся лезть туда, куда не стоит или просто подумал, что лучше не знать лишнего.

Но, несмотря на страх и неопределённость, Варрик наконец решил не молчать. Он вновь решил довериться Фарроку. Глубоко внутри себя он не знал, как дальше сложится его судьба. Он почти уверен; «Фальгрим мёртв, а вся эта затея, возможно, пустая трата сил.» После долгого похода по просторам материка его самого, скорее всего, ждёт гибель – казнь или смерть где-то за городом, это сейчас уже не имело значения.

Но совесть не позволяла ему. Он должен был пойти. Он должен был увидеть всё своими глазами, что творится в той той самой точке на карте – хотя бы пусть это будет последнее, что он увидит.

Пока Фаррок раскладывал продукты из лавки, будто собирался отпраздновать встречу с старым новым другом, Варрик внутренне собрал силы и решился;

– Фаррок, – начал он, голос чуть дрожал, – я покидаю город.

Фаррок резко уронил батон в пакете и обернулся к другу, глаза широко раскрылись;

– Что?! Зачем?

Варрик молча достал указ – официальный документ от самого Императора Казира, и протянул его. Когда Фаррок увидел печать, большую и знакомую, впечатляющую, его смуглое лицо неожиданно посветлело. Он взял лист с трепетом и начал читать. С каждой строкой забота и тревога всё больше отражались в его взгляде. В конце концов, он прижал к губам булку, задумчиво поднимая её, словно пытаясь переварить услышанное, и тихо произнёс;

– А я то всё гадал почему ты ходишь по улицам. – говорит Фаррок с грустным лицом – И по одежде я думал лишь один сценарий.

Варрик будто вздохнул, вглядевшись в Фаррока, и тихо ответил;

– Знаю… Я почему-то так и подумал.

Фаррок нахмурился, взгляд стал серьёзным, почти с оттенком страха;

– Ты не боишься?

Варрик на мгновение замолчал, будто искал в себе тот самый ответ. Потом, крепко сжав кулаки, проговорил;

– И да, и нет. Я сам говорил это Императору, что готов на любой приговор. И сам понимаю, что поступок непростителен. Искренне считаю, что заслуживаю наказания.

Он перевёл взгляд на окно, в закат за стенами трактира, а голос стал тише;

– Но смерти я боюсь, да.

Тяжёлое молчание повисло в воздухе, Варрик сделал болезненную паузу. В его глазах промелькнула тень того самого страха. Воспоминания о темнице накрывали его снова, как холодная волна.

– После того, что со мной случилось там… – начал Варрик с трудом, – Я до сих пор не могу забыть это ощущение.

В его взгляде дрожала боль, когда он продолжил;

– В темнице… у меня снова проснулась эта сила. Пока я думал о родителях, о прошлом… Тогда я впервые увидел её по-настоящему. В академии я этого не понял и не запомнил, а там, в темнице… – он съёжился, словно холод проникал внутрь – В тот момент я испугался себя самого.

Фаррок слушал внимательно, ловя каждое слово, словно хотел заглянуть за маску друга и увидеть те муки, что он переживал. Но понимал, такие испытания можно лишь прочувствовать, невозможно объяснить.

– Эта сила… – сдавлено произнёс Варрик, – Она словно демон, висит рядом, пожирает и истощает тебя изнутри. Страх поглощал меня кусок за куском. Это было невыносимо. Даже для врага, даже Сами я никогда не желал бы такое ощутить.

Он задержал взгляд на друге, словно ища в нём поддержки;

– Поэтому я готов… Пусть и боюсь. Я готов… Взглянуть смерти в лицо.

Фаррок уставился в одну точку, словно пытаясь осмыслить услышанное. Он никогда не представлял, что магия может быть настолько жестокой – не той мощной силой, которая позволяет подчинять мир целиком, а такой, что разрывает человека изнутри. Да, он читал о магии, видел в ней власть и могущество, но вот это… Эта сила, которая захватывает самого тебя, выцарапывает из глубины души все твои страхи и тайны, Фаррок до сих пор не мог поверить. Он тяжело вздохнул и тихо сказал;

– Мне жаль, Варрик. Искренне.

Между ними вдруг повисло молчание, наполненное не словами, а глубокой эмпатией. Фаррок посмотрел на Варрика, глаза наполнились решимостью.

– Я… Хочу помочь тебе. Пойти с тобой?

Варрик резко отшатнулся, словно его оттолкнули невидимой силой.

– Нет! Ни за что! – твёрдо ответил он. – Мало того что я сам могу умереть там, я не могу позволить, чтобы ты стал очередным трупом!

Фаррок склонил голову, взгляд опустился к полу. Варрик не стал смягчать тон;

– Я не знаю, сколько пробуду там, Фар! Понимаю, ты беспокоишься, но правда – не стоит. Закончи академию, иди работать, живи своей жизнью. Тебя обвинят за то, что потащился за преступником. Нет уж, этого я не допущу.

Фаррок сжал губы, почесал затылок, но вздохнул с принятием. Варрик был прав – туда лучше не соваться, а уж тем более с ним, который там ему будет только обузой. В конце концов, Фаррок честно признал себе, что козырь в виде трусости тоже не делает его полезным в опасных делах.

– Хм… – начал он, вытирая скупую слезу, – Знаешь, Вар, эти продукты я купил нам на сегодняшний вечер, может и на завтра. Вина много – я думал, мы выпьем вместе. Но если я не могу помочь тебе там, то хотя бы хочу вручить тебе часть провизии. Это всё, чем могу помочь тебе сейчас. Пожалуйста, не отказывайся. Даже если ты… Ну, ты понял… чтобы хоть от голода не умирать.

Варрик вздохнул, выслушав предложение и с неохотой согласился. Они вместе собирали продукты – хлеб, сыр, сушёные фрукты, немного копчёного мяса. Пока собирали сумки, разговор постепенно перетекал в практические темы; обсуждали, что ждёт за пределами стен, вспоминали уроки географии – расположение рек и озёр, зоологию – какие звери там опасны, травничество – какие плоды съедобны и что можно использовать в экстренных случаях.

Когда сумка была собрана, разговор перешёл в более тёплое, дружеское русло. Варрик, смущённо, но не без удовольствия, согласился на бокал вина. Один бокал перерос в несколько и вскоре они уже смеялись, делились историями. Фаррок рассказывал в основном о своей жизни, о мелочах и больших мечтах, а Варрик слушал внимательно, временами вставляя свои замечания.

Разговор постепенно стих, наступила тишина. Их усталость взяла верх, и они заснули рядом – без неловкости и смущения, словно двое давних друзей, которые нашли в этом обществе безмятежный покой.

. . .

Несмотря на несколько бокалов вина, Варрик не мог найти покоя – сон упорно не приходил и вот он резко проснулся, охваченный тревогой. Ему казалось, будто уже прошли сутки и вот-вот он нарушит строгий приказ. Но за окном царила глубокая ночь, тёмная и спокойная.

Фаррок тоже не спал, тихо сидя, погружённый в книгу по медицине, разбрасывая мысли и знания в голове. Увидев внезапное движение, он сразу же взглянул на друга, который вскочил с кровати, словно разбудили призрак.

– Ты в порядке, Вар? – спросил Фаррок тихо, но с заботой в голосе.

Варрик ответил с беспокойством;

– Сколько времени прошло?

– Не бойся, – мягко сказал Фаррок, – я бы обязательно разбудил тебя, если бы время было позднее.

Он посмотрел в окно, оценивая звёздное небо и тусклый свет луны.

– Скоро рассвет, – добавил он, – ты ещё очень даже успеваешь выдохнуть.

Варрик хмуро посмотрел на Фаррока.

– А почему ты тоже не спишь?

Фаррок отложил книгу и вздохнул;

– Сам не знаю. Всё время думаю о наших разговорах… Боялся уснуть окончательно и проспать твоё пробуждение. Боялся подвести тебя, если не разбудил вовремя. Решил не ложиться до рассвета… Но честно говоря, не очень-то и хочется спать.

Варрик лёг обратно на кровать и улыбнулся;

– Забавно, но после вина я чувствую себя бодрым, как никогда.

– Вот в этом и вся сила хорошего вина, – улыбнулся Фаррок. – А что пили твои родители?

– Они делали настой из трав и сушёных ягод. Вкусно было. Но однажды соседи принесли странный напиток и нам всем стало нехорошо. Я потом целый день проспал выходной. После того случая мы больше ничего у них не брали, – рассмеялся Варрик, вспоминая.

Внезапно на лице Варрика мелькнула грусть, он вспомнил о родителях, которых не навестил с тех пор. Это казалось ему предательством, ведь он боялся, так же как и Фаррок, во время того страшного инцидента.

Варрик осторожно спросил;

– Фар, я с тех пор так и не ходил к родителям. Они даже не знают, что я на свободе…

Фаррок удивился;

– Правда? А почему?

– Испугался. – признался Варрик.

– Я думал, что ты после всего пошёл ко мне. – сказал Фаррок мягко.

– Нет… К сожалению, нет. Но я не могу их так оставить, без вестей. Хотя мне страшно идти.

– Тогда хочешь, я схожу за тебя?

– Было бы здорово, если не сложно.

– Нет-нет, это не сложно совсем. Обещаю, приду к ним и передам всё, – заверил Фаррок.

– Спасибо, – тихо сказал Варрик, чувствуя облегчение.

– Знаешь, – задумчиво продолжил Фаррок, – неважно, каким будет твой путь после этого. Постарайся навестить родителей, если сможешь. Да и меня не забывай – я хочу знать, что с тобой… Произойдёт.

– Хорошо, – кивнул Варрик.

– А сейчас – иди, воспользуйся ванной, пока есть время и возможность. Мало ли по пути долго не будет водоёма. Полотенца свежие. Мойся, вытирайся, не стесняйся. – Фаррок улыбнулся.