скачать книгу бесплатно
– Как ты нашла дорогу обратно?
– Я чувствую камни, – просто ответила Дженни.
Они вошли во внутренние ворота, ведущие во двор Убийц, и Авиталь сжала руку тролля:
– Стой.
Дженни остановилась, сразу послушавшись её тихого, напряжённого голоса. Во темноте двора виднелась карета, и чёрные, взволнованные кони нетерпеливо били копытами о брусчатку.
– Отпусти меня, – приказала Авиталь, и каменные руки бережно опустили её на мостовую. Принцесса подняла голову и глубоко втянула воздух. Брат. Ренулф или Льялл? – вот в чём вопрос. В комнатах ректора горел свет. Значит, он там. Авиталь прошипела:
– Заслони меня!
Дженни молча встала так, что её громадная фигура полностью загораживала принцессу и от возможных наблюдателей из окон, и от тех, кто мог быть в экипаже. Авиталь скинула с плеч плащ, щёлкнула и подняла руки. Хлопнуло окно в башне декана ночных убийц, и нечто тёмное, похожее на огромную птицу, плавно спланировало вниз. Это были платья. Сразу два – одно в другом. Они торопились, шнурки вжикали, затягивая корсет. За платьями последовала и остальная одежда.
Когда Авиталь оказалась в полном облачении – последним ей на плечи мягко лёг меховой чёрный плащ – то шагнула вперёд. В тот же миг двери ректорской башни распахнулись, и в свете магических светильников пред ними предстал Его высочество.
– Сестра, – он радостно простёр руки, – Витька! Как ты здесь?
И зашагал к ней, перешагивая через ступеньки крыльца и улыбаясь. Авиталь поморщилась. Она не любила, когда братья коверкали её имя.
– Прости за столь поздний визит, – сотрясал эхо Ренулф, теперь то уж она была уверена, кто из братьев решил её навестить, – но я никак не мог больше вынести разлуки! Как движется дело, есть ли подвижки? Как тебе твои ученики, а?
Авиталь терпеливо дожидалась, когда стихнет рокот.
– Простите, Ваше высочество, брат мой, – почтительно сказала она, – но дело, нетерпящее отлагательств ждёт меня.
– Какое дело может быть важнее нашей встречи, Вить? – искренне изумился брат.
– Дело жизни, конечно, – лукаво улыбнулась принцесса. – О, не моей. Идём, Дженни. Нам пора.
Вот-вот. Пусть высочество подождёт до утра. Помается. Ой, не просто так он приехал ночью в Академию, не просто так играет любящего братца. Так что подождать ему будет полезно.
Но только она отвернулась от принца Ренулфа, как во двор ввалились студенты. Один из них держал на руках чьё-то обмякшее тело, другой, кажется, был девочкой. «Пассифлора», – догадалась Авиталь. Она сурово оглядела всех этих, и ещё шестерых, толпящихся несколько позади.
– Так, поговорим завтра. Сейчас марш по кроватям, – холодно приказала госпожа декан. – Сеорарс, это и тебя касается. Передай пострадавшую Дженни.
Тролль бережно забрал Ми из усталых рук однокурсника.
– Брат, прости. Как только освобожусь, я всецело твоя, – наклонила голову принцесса, а затем обернулась к Дженни, – неси её на первый этаж башни. Её срочно необходимо осмотреть.
И они удалились, оставив растерявшегося принца стоять и хлопать глазами. Ректор, наблюдавший за происходящим с подоконника, предпочёл ретироваться. Близилось утро.
Глава 7. Ошибка профессионала
Авиталь смотрела из окна своего кабинета на злых студентов, пробегающих очередной круг по двору. Десятый? Или двенадцатый? Установив магический счётчик, Госпожа декан перестала отслеживать количество. Ничего-ничего, пусть побегают. Будущим убийцам физические нагрузки только на пользу. Заодно и мозгов прибавится. Возможно. Подумать только! Отправиться в лес и никому ничего не сказать! И ладно бы замышляли что-то преступное, так нет же – однокурсницу спасали.
– Вить?
Принцесса со вздохом обернулась, стараясь не выдать раздражения. Ренулф смотрел на неё обольстительным взглядом. Идиот что ли? Всерьёз рассчитывает, что это на сводную сестру подействует? Да от томности «лазурных озёр» (так назвала очи принца одна из его поклонниц – графиня-поэтесса Евграфина) ей сразу вспоминался маленький, пухлый, розовый малыш со слюнявым ртом. Именно так загадочно и проникновенно он смотрел, когда приходило время менять пелёнки. Ренулф не орал, не истерил, он сидел в кроватке и таинственно улыбался.
– Рен? Ты проделал неблизкий путь, чтобы что?..
– Ну, во-первых, я рад видеть тебя, сестрёнка.
Он поднял бокал терпкого вина, а она насмешливо изогнула бровь. Ренулф вздохнул:
– Без тебя в замке как-то скучно стало. Нет, ты знаешь, у нас никогда не было братских чувств. Ну, или сестринских. И да, я всегда желал тебе смерти, буду откровенен. Но сейчас, когда ты перестала соперничать со мной за трон… – Авиталь выразительно улыбнулась. У неё была акулья улыбка: изгибались лишь уголки губ. Ренулф хмыкнул: – Ну да, это я соперничал с тобой. Ты-то наследница. Это я – второй в очереди. Но ты добровольно отстранилась, и… Знаешь, это прозвучит глупо, наверное, но… Ты ушла, Тёмная башня стоит пустой, и это… непривычно как-то. Я не сразу понял, что весь королевский замок потерял свою прелесть…
Второй в очереди. Да, конечно. Ренулф, как всегда, сходу отметал права Льялла, меж тем никто точно не знал, кто из близнецов был рождён первым, и братья имели равные права на трон.
Авиталь отвернулась к окну. Она внимательно слушала принца, но это не мешало ей вспоминать ночные приключения. Озеро, луна и… Дженни. Её мускулистые, сильные руки, волевой изгиб губ. Да, девчонке определённо не повезло с внешностью. И что-то было ещё. Принцесса чувствовала, что упускает из виду нечто весьма важное, но слова Ренулфа отвлекали, и Авиталь никак не могла понять, что же ускользает от неё.
– … согласись. Это было весело. Нет, мы, конечно, всерьёз покушались на твою жизнь, увлекшись азартом. Это было. Как охота, да. Ты меня знаешь, – братишка покаянно вздохнул, – я человек азартный. Но эти дни без тебя. Я ходил и тосковал, не зная отчего. А потом понял, сестрёнка. Оказывается, в этой игре я привязался к тебе. Я осознал, каким же дураком был всё это время. Прости меня!
Он смотрел на неё тем самым взглядом, каким смотрел в детстве на родителей, стараясь выклянчить стеклянного летающего дракона с наездником – шикарную игрушку из Медного царства.
«Ох, братец, да я ж тебя как облупленного знаю!». Ни одна черта не дрогнула в приветливом лице Авиталь. Много лет назад дракона подарили принцессе на какой-то крупный праздник. Она забыла, на какой, но помнила, что не уступила Ренулфу, не прогнулась под его обаяние, а на следующее утро нашла только осколки игрушки.
– Рен, – улыбнулась сладко, – кто старое помянет… Я и сама была неправа во многом. Я же старшая, могла бы быть умнее. Пора забыть наши детские обиды. Мы повзрослели, не так ли?
– Забудем? – спросил он, с ласковой надеждой, как в детстве, заглядывая ей в глаза.
Она протянула руку:
– Мир, – и рассмеялась мягко и тепло.
– Мир, – обрадовался брат и заключил её в крепкие объятья.
«Ох и хитрый ты стал, Рен», – поразилась Авиталь, блокируя мысли от магического доступа. Так, на всякий случай. Вряд ли братик попытается залезть в её голову сейчас: знает, гадёныш драконий, что это чревато обнаружением.
– Слушай, я прям нервничал очень. Боялся, что ты пошлёшь меня куда подальше! – взволнованно продолжил принц, сияя радостью. – Мы так тебя обижали, и… могли бы убить тебя.
Он остановился и печально глянул на сестру. Авиталь отхлебнула вина и пренебрежительно махнула рукой.
– Пустое, Рен. Не следует вспоминать былое. Я рада, что ты приехал.
«Тролль тебя побери!»
– Я тоже… И, ещё… Вот что… Может, вернёшься домой?
Она покачала головой, села на подоконник и продолжила наблюдение за адептами. Те едва ползли, не в силах остановиться и упасть. Бежали только Кэолэн, Сеорарс, Пассифлора и… Дженни. Для тролля странно, да? Троллям вообще не свойственно бегать. Авиталь залюбовалась её мягкими, почти невесомыми движениями. Как может быть лёгким камень?
– Жаль, – «искренне» расстроился брат.
Авиталь не обернулась, не поменяла расслабленной позы, но внутренне насторожилась. «Сейчас ты, сорванец этакий, наконец-то, расскажешь, зачем приехал», – не подумала, а скорее почувствовала она.
– Знаешь, мы с Льяллом всегда были против тебя. Ну, понимаешь ли, это же брат-близнец, мы с детства шалили вместе, вместе придумывали проказы…
«Такие, как, например, сварить заживо неугодную вам няньку», – хмыкнула про себя Авиталь, вспомнив не вполне смешной случай, но перебивать не стала.
– Я привык ему доверять, и всегда считал, что мы с ним – лучшие друзья…
«Ага, и союзнички».
–… я думал, что наш главный враг – это ты, а сейчас…
«… когда надобности в заговоре двоих против меня одной не стало…»
–… сейчас обнаружил, что это я всегда был открыт для Льялла. Это я искренне доверял ему, был верен и любил его, а он…
«Ага, ну конечно… Доверял… Любил…»
–… понимаешь, Вить? Оказывается, не ты была моим врагом. Нет, не ты! Нет! Да, мы с тобой враждовали, но ты всегда была искренней. Искренне ненавидела, искренне воевала.
Авиталь едва сдерживалась, чтобы не фыркнуть. Она притворно-сочувственно слушала жалобы Ренулфа на брата, его негодование, наблюдала выражение горькой боли на прекрасном лице. «А ты и правда вырос, – отмечала с недоумением, – я бы даже могла тебе поверить. Честно. Если бы я не была я. Ни одной фальшивой черты, ни одного фальшивого слова. Браво!»
Ренулф сел и уткнулся лицом в ладони. Тут, по канонам жанра, она должна была пожалеть, подойти к нему и обнять сочувственно за плечи. Авиталь так и поступила. Принц тяжело выдохнул.
– Не хочу ничего плохого сказать, сестрёнка. Он – мой брат. Вопреки всему – брат. Мне просто очень больно, понимаешь? И теперь я остался один. Против всех – один. Мне кажется, он убьёт меня.
Тут, видимо, принц спохватился, что перегнул с жалостливостью. Вскочил. Стукнул кулаком по столу:
– Но нет! – взревел с драконьей яростью. – Этому не бывать!
«Молодец! – похвалила мысленно Авиталь. – Вождя не должны жалеть. За вождём должны идти».
– Я не прошу тебя о помощи, – он обернулся и положил руки ей на плечи, заглянув тревожно и нежно в лицо, – мне стыдно просить тебя после всего того, что я тебе причинил.
«Ну наконец-то ты и добрался до сути! – Авиталь обняла брата, уткнулась лицом в бархат камзола на его плече, скрыв злорадную ухмылку. – И года не прошло…»
– Рен, – прошептала принцесса прерывисто, тщательно имитируя волнение, – я не позволю ему убить тебя. Ты всегда был для меня… другим.
Брат с сестрой крепко обнялись и замерли.
***
– А потом мы приседали. Двести раз, – закончила Дженни, добродушно вглядываясь в бледное лицо подруги.
Ми лежала на кровати и цветом кожи могла бы соперничать с простынёй. По распоряжению принцессы, девушку перенесли и разместили в башне декана, в одной из комнат второго этажа. Покои Авиталь располагались на пятом. После ночной «прогулки» Мышка чувствовала себя неважно, но уже начинала приходить в себя. Она рассеянно слушала Дженни. Вновь и вновь перед её мысленным взглядом появлялось лицо с пронзительными серыми глазами, с нависшей над ними синей чёлкой. Лицо настолько… яростное и… красивое. «Кэолэн» – его имя заставило девушку покраснеть.
Он был сыном князя, она тоже была дочерью князя, однако жители Гранат свысока смотрели на всех прочих четырёхлистцев, не считали себе ровней князей других королевств. И всё же… Он искал её! Он её спас!
– Послушай, никогда больше так не делай, хорошо? – тихо спросила Дженни. – Сообщи мне, даже если хочешь одна погулять по лесу. Я не стану тебе мешать, просто пойду следом, и, если что, помогу. Обещаешь?
Ми вспомнила ощущение, будто она на дне тёмной реки, зловещие кроны, застилающие от неё небо, холод и ужас от воя волков. Вздрогнула.
– Да, – прошептала дрожащим голосом. – Дженни, прости меня: я о тебе плохо думала.
Дженни усмехнулась:
– Вряд ли хуже, чем я есть, – и сжала руку Мышки. А в чёрных, небольших глазах было столько тепла и участия, что Ми смутилась ещё больше, зарылась лицом в подушку. На душе начали проклёвываться весенние почки.
– Друзья? – широко улыбнулась Дженни.
– Подруги, – то ли поправила, то ли дополнила шёпотом Ми. – Обещаю: у меня от тебя больше не будет никаких тайн, и я больше не буду убегать, не предупредив тебя.
– Слушай, – Мышку насторожило лукавство чёрных глаз, – если больше никаких тайн от меня нет, тогда… Можно спрошу? Меня этот вопрос мучает с самого первого дня нашего знакомства.
Ми покраснела и пискнула:
– Да.
А в голове вьюгой закружились мысли: «Неужели спросит про Кэолэна? Или…»
– Почему в твоих вещах был… такой… огромный… м-м… бюстгальтер? – неожиданно поинтересовалась Дженни, застенчиво поправляя ремень.
Ми рассмеялась.
– Это поверья берилльцев. Считается, что если грудь у девушки слишком мала, то нужно всюду таскать с собой лифчик большего размера. И чем больше, тем лучше. Якобы от этого грудь вырастет.
Дженни подняла брови и расхохоталась.
– Прости, – вытерла слёзы, – я не должна была смеяться над твоими убеждениями.
Мышка тоже рассмеялась, звонко и непринуждённо. Она впервые так смеялась со времени, как покинула отчий дом.
– Да не, я в это не верю. Думаю, мне его подложила Кайель, четвёртая жена моего отца. Она добрая и всегда ко мне хорошо относилась. Видимо, переживает, что у меня фигура слишком напоминает моего младшего брата-недотырка.
И они снова расхохотались, на этот раз вместе.
«Какая же она славная, – подумала Ми, ласково глядя на великаншу, – и как я могла про неё так плохо подумать?».
***
Баллард, князь Изумрудного вулкана, не носил пояса. Он надевал парчовый, расшитый золотом, гаун, широкий и длинный. Одежда не скрывала объёмный живот, но несколько сглаживала впечатление от него. А вот ремень, любой – хоть кожаный, хоть шёлковый – давил без пощады, сжимая внутренности. Поэтому Баллард предпочитал подтяжки. По внушительному пузу можно было опознать князя в любой маске. Ну, и по шикарной златовласой бороде. Она искрилась и переливалась кудрями в солнечных лучах. Любая красавица взвыла бы от восторга, мечтая иметь такие. Волосы, не бороду, конечно.
Князь разгладил усы и сурово взглянул на единственную дочь, гневно сверкающую голубыми глазами и поджимающую алые губки. Может, он напрасно послал её учиться? Не выгоднее ли было бы выдать эдакую красотку замуж? Даже король почёл бы за честь возложить венец на эти роскошные волосы.
Положим, оно-то так, да вот беда: с королями нынче напряг. В Гранатах Великий Чернокнижник по обету ордена чернокнижников не женится никогда, в Хризолите – старуха, правящая излишне долго. Да и в целом у лесников всегда правят бабы, а кто будет следующей не знают даже сами хризолитчане. Закон у них такой: королева лишь в завещании указывает наследницу. Варвары – что с них взять. В Меди – наместник, а уж про Бериллы и думать стыдно. Дочь князя Гранат – жена дикарского королька, тьфу! Как бы ни титуловали грязные кочевники своего вожака, какими бы богатствами и почестями не осыпали его, не чета гранатовому князю родниться с эдакой дикой пакостью.
– Батюшка?
– Я так сказал, – холодно обрезал он, давя на «я», – и не тебе, женщине, возвышать голос против отца.
Княжна топнула ножкой. Однако хороша девка, хороша! В ласковости да покорности – любая баба кажется красавицей, а ты попробуй не утратить красу в гневе!
Есть, конечно, и в Четырёхлисте принцы, есть – бесспорно. Те же Ренулф и Льялл Аметистовые. Может переиграть? Нынче они – наследники. Теперь, когда принцесса Авиталь, как ему сообщили, самостоятельно приняла роковое решение. Так он и поверил, что сама! Князь фыркнул в бороду. Оно, конечно, и переиграть можно, отчего ж не переиграть? Да вот что-то слишком скоро мрут жёны драконов-то. Сразу же после рождения наследников. Даже королева-вервольф сдохла в итоге, а уж человечки-то и неделю после родов не проживали. Какой смысл тогда отдавать родную девку туда в замуж? Чтобы стать очередным бывшим тестем? Ищи дурака!
