Северный цветок

Она не смотрела на него, но эта тишина, что нависла тяжелым грузом, давила на нее. Было очень сложно сдерживать свои слезы. Она не понимала, почему именно слезы подступают к ее лицу, ведь раньше, чувство страха, порождало в ней желание сражаться, а сейчас же нет. Помимо него, было что-то еще, а что именно – она никак не могла понять.

Руки уже измяли ткань платья, что было и без того грязным. Ей хотелось не сидеть с ним, а принять ванную с горячей водой, ведь столько дней она пробыла на холоде и ни разу не купалась. Она источала неприятный запах. Далия понимала это и чувствовала, что постепенно – комнату заполоняет именно он. Стыд, от того, что она неприятно пахнет, лишь добавлял ей неловкости.

– Не изволите мне поведать, как Вы себя чувствовали в пути? – спросил конунг севера и, наконец, мягко, с едва заметной улыбкой, посмотрел на нее.

– Благодарю Вас, Ваше величество, все было достойным.

Она хотела расспросить его: почему он сделал так с ней, почему поступил так вероломно и выкрал ее из деревни, что в этих местах нет рабов, что она не заслуживает такого отношения к себе, но почему-то собственное тело ее не слушало.

Вспомнив слова юного принца, она поняла, что будет поступать наперекор сказанным словам, чтобы конунг напротив, потерял к ней всякий интерес. Станет мягче, менее заметной и будет соглашаться с любым приказом отданным им и с любыми его суждениями.

Порой, чтобы отбить всяческий интерес, нужно стать безропотной тенью.

Правитель забирал ее свободу, а к этому чувству она не привыкла. Далее ощущала его на собственном теле. Оно обхватывало ее шею мощными пальцами, на основании которых были длинные и крепкие когти. «Руки плена» были все в шрамах и порезах, а еще раздражали ее бархатную кожу, царапая ее поверхность. Она задыхалась. Нехватка воздуха и жжение в области груди становились все сильнее.

Стараясь узнать ее лучше, конунг задавал вопросы в этот вечер, а она отвечала на них сухо, сдерживая все свои эмоции, желая скорее закончить этот бессмысленный разговор и ненавистный ей вечер.

Глава 14. Непреступная крепость

Она не могла уснуть. Несмотря на то, что за окном был привычный для нее мир, все казалось ей чужим, незнакомым и болезненно неприятным. Расслабление так и не наступало. Долгое пребывание в пути требовало от нее восстановления сил, но она не могла этого сделать, ни сомкнуть глаз, ни расправить руки. Раздражение накатывало по всему телу. Она вскочила с кровати уже не в силах лежать на ней.

Выйдя из комнаты, девушка переступила порог своей «новой» комнаты. Далия удивилась, что к ее покоям не приставили охрану. Это было приятно, ведь если бы она ее застала, то подумала, что она находиться в еще большей темнице.

Пройдя по холодным коридорам, она вышла к большой смотровой башне. Это помещение было украшено цветной мозаикой и большими резными окнами. Высокий потолок сверху увенчивала статуя диковинной мифической птицы. Обрамляя верхний подъем нежными перилами из белого редкого камня, комната казалось совершенной. Наверх тянулась лестница, которая тоже была из белого камня. Снизу, в самом центре комнаты, на полу была вымощена роза с уточенными золотыми вензелями. Весь замок был груб, холоден и строг, в то время, как эта комната отличалась от всего, что она видела прежде.

– Эта комната моей матери – произнес принц, незаметно вошедший в помещение.

От неожиданности Далия повернулась в его сторону, забыв про то, что неподобающе одета. Ему было все равно на то, какие одеяния она носит.

Рагнар шел спокойно, но был угрюм. Одна его рука подпирала живот. Было заметно, что каждое движение дается ему нелегко, и он вкладывает много сил, чтобы передвигаться.

– Вы помните свою мать? – спросила девушка, продолжая всматриваться в его движения.

– Да, помню – с легкой улыбкой произнес он, словно воспоминания разом появились перед его глазами – Я сам придумал себе воспоминания.

– Какой Вы ее помните? – с неподдельным интересом спросила девушка.

– Она была лучшей женщиной из всех, что я встречал. Разговоры о ней приятны мне, но при этом, они приносят мне боль… Так диковинно. Разве такое бывает? – он присел на скамью, что была скрыта от глаз в дальнем углу. Если бы он не обозначил ее для крестьянки, то она бы так и не увидела деревянную конструкцию.

– Бывает – спокойно сказала она. Вы любили мать и поэтому вам тяжело …

– Остановитесь. Я понял. Не стоит продолжать…

В комнате настала тишина. Неловкости не было, напротив, настал покой. Совершенно удивительно было то, что два разума были поглощены своими внутренними переживаниями, мыслями. Они сидели рядом, но это было неощутимо.

– Боль снова вернулась? – тихо спросила она, не смея его коснуться.

– Нет.

– Позволите мне Вас осмотреть? – поинтересовалась она, взглянув на него украдкой.

Он не вызывал в ней страх. Она не боялась его. Неизвестно по какой причине, но она знала, что вреда он ей не причинит. Далия надеялась, что с отцом они не похожи.

– Нет, боль утихла. Вам, миледи не стоит переживать обо мне.

– Это переживание связано с долгом врачевателя. Я возложила на себя груз еще в ту ночь, когда помогла Вам. Теперь, я хочу убедиться, что лечение помогает Вам восстановить силы – она смотрела ему в глаза и совершенно не лукавила перед ним.

– Вы из-за этого не можете уснуть?

– Может и это является причиной. Не знаю ответа.

Он кивнул ей, позволяя понять, что его согласие уже получено.

– Не стоит нам идти в Ваши покои или мои, думаю, что отца это не обрадует

– Нам нужна кровать. Я должна все осмотреть – она говорила настойчиво, не понимая, что в эти фразы принц вкладывает другой смысл.

Далия настаивала на осмотре, понимая, что порой, не так страшна сама хворь, как то, что может случиться позже. Они вошли в покои принца, и он спокойно лег на свою кровать. Перед тем, как прийти в это место, парень убедился, что никто из слуг этого не видел. Замку не нужны пустые разговоры.

Сняв рубашку, она осторожно стала нажимать по всем необходимым местам, чтобы понять: нет ли сгустков, рубцов, отеков, болевых очагов.

– Что скажете, миледи? Утро для меня не наступит? – он улыбнулся сквозь боль, чтобы не выкрикнуть.

Она знала такую уловку юношей, которые прибегали к ней, чтобы не показаться слабыми и уязвимыми, особенно в глазах женщин.

– Да, к сожалению, Вы и сами все понимаете…– сказала она тихо и мрачно, но достаточно для того, чтобы парень испуганно приподнялся и вскрикнул: «Что?»

Она рассмеялась звонким смехом, понимая, что вне зависимости крестьянин или человек из знатного рода, мужчины реагируют везде одинаково.

Он понял, что она его провела, и с улыбкой опустился на подушку: – А Вы хитра!

– Да, а Вы лукавите. Как можно не признать, что Вы испытываете боль? – она сжала его руку.

Ее касание обдало его жаром. Он не ожидал этого.

Она наложила повязки, приготовила целебную мазь. Только под утро, Далия закончила все свои врачевательские дела. Совершенно обессиленная девушка опустила голову на его кровать и уснула.

Когда он вошел в комнату, после того, как она попросила его принести молоко, то увидел ее спящую и изнуренную. Свет от восходящего солнца светил ей в глаза. Однако, накопившаяся усталость была так сильна, что даже прямые лучи не могли ее разбудить. Оставаться в его покоях ей было нельзя. Приподняв ее на руки, он спешно отнес ее в комнату, которую отец выделил специально для нее. Поправив легкую ткань ее платья, волосы, разложив в нужном направлении руки, он вышел из ее покоев.

– А я смотрю сын, ты оказываешь много внимания юной леди…– сказал отец, который подходил к двери ее комнаты. В его руках были полевые цветы.

– Отец – обрывисто проронил парень – Напротив. Как Вы себя чувствуете? Вижу, пребываете в хорошем настроении.

– Ты не дал ответа на мой вопрос и никогда ранее не проявлял стойкого интереса к моему самочувствию.

– Простите отец, позвольте откланяться.

Парень быстро шел, стараясь как можно быстрее покинуть злополучное место, словно был замечен за делом, каким-то неприглядным и порочным. Его лицо пылало, а руки дрожали. Быть так неловко встреченным отцом было крайне неуместно. В эти мгновения он думал о том, что выглядел в глазах отца, как ребенок и это его не радовало.

Глава 15. Слезы

Альмод тихо, стараясь не нарушить сон девушки, отворил двери. Тяжелые двери медленно поддались на усилия конунга. Петли дверей у будущих покоев для гостьи были смазаны заранее и поэтому скрипа не издавали. Конунг знал это и был уверен, что только шум с его стороны способен нарушить ее покой.

Далия мирно спала. Дыхание было едва заметным. При свете дня она была еще прекраснее. Нежная кожа сияла здоровьем.

Альмод посмотрел по сторонам, чтобы понять, что тут мог делать его сын. Он знал Рагнара, как воителя, советника, но как собственного сына – нет. Ему было неведомо, какие женщины могут взбередить его сердце и что могло произойти в пути. Это чувство заставило выступить испарины на лбу, а в мыслях зародилась идея допросить несколько воинов. Конунг не мог рисковать и допустить, чтобы между его избранницей и им встал Рагнар. Альмод понимал, что скандинавские женщины предпочитали мужчин в возрасте, тех, у которых было множество побед, и кто проявил себя выдающимся воином: храбрым, смелым, безжалостным. С таким мужчиной женщина могла быть спокойна, проявить свою нежность и подарить наследника, воплощая свою сущность в продолжении рода. Рагнар по этим направлениям ему уступал – он был молод. Но Альмод не выпускал из головы мысль, что для своего возраста сын участвовал во многих битвах и славился в понимании стратегии и выстраивании хитроумных планов. Часто, именно его уловки в бою спасали многим жизнь. За редким исключением победа была не на стороне принца. Он не был особенным, но обладал, как называли другие «военным чутьем». Для мира, который основывается на сражениях, защите и добыче, такой талант исключителен.

Конунг тяжело выдохнул. Положив цветы на край кровати, он покинул комнату. Легкие желтые цветочки сияли все ярче, согретые теплом. Они пролежали на кровати до самого заката и были сбиты с нее, когда Далия раскинула свои ноги.

Она села на кровать и начала дышать все глубже, стараясь взять в легкие как можно больше воздуха. Поняв, что ее попытки не приносят ей облегчения, девушка встала и подбежала к окну. Тяжелые ставни были закрыты изнутри на крючок. С усилием, через несколько попыток она все-таки открыла окно. Ветер подхватил ее волосы, что мирно покоились на ее ключицах и направил их за спину.

Девушка любила места, в которых проживала. Вставая рано по утрам, в деревне, она всякий раз наслаждалась чудесными часами. Погода была холодной, но ее прохлада остужала тот пыл, который был свойственен людям этих земель. Идеальное сочетание и дарило ощущение гармонии и баланса. Было страшно слушать рассказы тех, кто говорил, что в мире есть места, где песок и жаркое солнце грели настолько, словно все они находятся близь костра. Услышав такие рассказы, люди деревни искривляли выражения своих лиц и отмахивались руками, так как именно это было диковинным и неприятным.

«Разве это жизнь жить в таком жаре?! Нет. Тут нет ничего хорошего!» – произносили они – «Деревья, вода, фьорды, холмы и горы – вот это места всех мечтаний»

Далия была согласна с ними. Даже сейчас, когда она вся горела от тяжелых снов, только морозный поток ветра смог даровать ей освобождение.

Внимание привлек стук в дверь. Это были слуги, которые предупредили о том, что конунг приглашает юную красавицу отведать с ним вечернюю трапезу в главном зале.

Девушка поняла, что отказаться она не может, так как до сих пор не могла понять, зачем он держит ее в замке, но при этом ничего ей не говорит. Она не пленница, ее не закрыли в темнице, она не крестьянка – ей не дают работу, но к ней относятся так, словно она принадлежит к высшему сословию.

Сегодня она точно не оставит это без внимания и попытается призвать конунга к ответу. Делать попытки надо благоразумно, так как любая допущенная неосторожность может быть губительна для нее.

Надев свое платье, которое уже было выстирано, она поправила свои рукава. Волосы были заплетены в косы и она не стала вплетать в них цветы или разноцветные ленты. Ей было неприятно общество конунга. За свою неосмотрительность девушка могла быть убита. Это не давало ей расслабиться. Она не замечала, но погруженная в свои размышления, была с серьезным и угрюмым лицом. Если бы конунг стоял рядом, он бы осознал, что девушка опечалена. Так как Далия все же хотела жить, то перед выходом из покоев, через силу улыбнулась.

Медленно ступая по полу, она шла вперед. Не стоило жить в замке, чтобы разбираться какие комнаты были рядом. Дальше по освещенному коридору были большие двери – это и был главный зал.

– Ай! – вскликнула она, когда кто-то схватил ее за руку и притянул в темную комнату.

Она не шевелилась, но почувствовав знакомый запах, перестала сопротивляться.

– Простите, что напугал Вас, но я хотел передать, что мой отец видел меня в Ваших покоях. Я думаю, что он может расспросить Вас об этом – Рагнар смотрел на нее с неким сожалением.

– Вы чувствуете свою вину?

– Отчасти – он продолжал смотреть на нее, не отводя своего взора.

В полумраке, в отдаленном отблеске свечей, его глаза казались не просто голубыми, а благородно серыми, с легкой дымкой из небесно-голубого отлива.

– Далия, Вы меня услышали? – спросил Рагнар, который понял, что девушка слишком пристально смотрит на него.

– Да – встрепенулась она – Что ж, мне пора идти

– Простите – Рагнар только сейчас понял, что все это время держал ее за руку. Неловко высвободив руку, он показал ей направление на дверь.

Девушка сразу же покинула комнату, а Рагнар не спешил этого делать. Только после того, как Далия скрылась за дверьми главного зала и убедившись, что в комнатах больше никого нет, принц покинул свое укрытие.

«Второй раз заставить усомниться в ее честности и чистоте я не дам» – такая обеспокоенность была несвойственна для принца. Он не понимал многого, но осознавал, что такие украдкие встречи могли породить в них запретные чувства. Успокоив себя тем, что он так поступает из-за того, что это была именно его вина, парень пошел дальше, вероятно заканчивать ряд накопившихся дел. «Я выбираю отца и для меня важно, что он нашел ту, которая растопит его каменное сердце».

Альмод смотрел на Далию, что медленно вкушала пищу. К такому обилию явств она была не готова и поэтому скромно откусывала кусочек от хлеба. Ей надо было спросить у конунга, в лице кого она находится в замке, но он молчал. Она же не могла начать беседу, так как чувствовала, что обязательно запнется.

Слегка приподняв свой взгляд на Альмода, девушка поняла, что он все это время смотрел только на нее и даже не притронулся к еде.

– Вы очаровательная девушка. Мне сказали, что Вас зовут Далия – мужчина улыбнулся и мягко добавил – Как Вы себя чувствуете?

– Да, Ваше величество, меня зовут Далия. Неу…неуютно, Ваше величество – судорожно выпалила девушка, заметив, что ее руки начинают дрожать.

– Что же Вам не по духу? Только скажите, милая Далия и слуги все подготовят

– Благодарю Вас, сир.

Вновь наступила тишина. Девушка чувствовала, как сердце ее вырывается из груди. Поняв, что у конунга хорошее настроение, она решила попытать свою удачу.

– Ваше величество, прошу, поведайте мне, для чего Вы привезли меня в замок? – Далия посмотрела конунгу в глаза, так как поняла, что, несмотря на страх, отступать она больше не станет.

– Ах, это! – улыбнулся Альмод, наконец приступивший к еде – Вы станете моей супругой, моя дорогая.

– Простите, сир, но я… – тут девушка не смогла закончить предложение, ведь не знала, как отказать самому конунгу. Такой ответ от него она никак не ожидала.

– Далия, скажите мне, чем Вы занимались в деревне? – он посмотрел на нее с явным интересом.

– Я лекарь, сир. Целыми днями я изучала травы и лечила жителей нашей и ближайших деревень.

– Значит Вы травница. Весьма увлекательно. Только ответите мне, неужели Вы и дальше хотите прозябать в таких местах, как Ваша деревня.

– Прошу прощения … – Далия посмотрела на конунга с явным непониманием того, что только что услышала. Он так холодно отзывался о ее деревне, словно там нет людей, достойных встретить новый день.

– Далия, раз Вы травница, лекарь, и знаете, что все намного сложнее. Там, в местах расположения Вашей деревни открытая местность. От врагов Вы защищены лишь единственным холмом, который-то и преградой не является. Жизнь Вашей деревни зависит от удачливости ее жителей. Скажите, Вы ведь это понимаете? – он продолжал есть, а его речи были расчетливыми и холодными.

– Вы призываете меня оставить их? Отвернуться от них? Это мой дом, как я могу от всего отказаться?

– Знаете Далия, люди в Вашей деревне обеспокоены своими семьями и их сохранением. В часы сражения ни один из них не встанет на Вашу защиту. То, что сделали Вы, когда я впервые встретил Вас, было отличительной храбростью. В те минуты, я посмотрел на тех, кто был с Вами и понял, что из всей деревни только Вы настолько жертвенны, что готовы поступиться своей жизнью, чтобы спасти остальных.

– Мы живем как одна большая семья – девушка не хотела слушать его слов.

– Я понимаю, Вам трудно это принять, но даже в тот вечер, когда Рагнар забрал Вас, никто не выступил вперед, спасая Вас.

– Рагнар стал им угрожать! Он велел сжечь деревню, если я ему откажу! Как я могла подвергнуть их опасности. Там есть пожилые люди и дети, как они смогут себя защитить? – глаза Далии сияли, боль пронзала ее.

– Далия, дорогая моя, достаточно было хотя бы одного человека, который вышел вперед, стараясь спасти Вас. Неужели враги убили всех воинов в деревне. Раз в ней есть такой лекарь, то подвергаю сомнению то, что воинов не осталось.

– Воины были ранены. После последней битвы они не успели восстановиться.

– Ваши воины облегчили Рагнару исполнение моего приказа. Когда никто не оказывает сопротивления, то нет сложности, чтобы забрать то, что нужно. Не один человек не поступился за Вас, а это значит, что они предали Вас раньше, намного раньше. Ваши опасения о собственном предательстве не обоснованны – Альмод смотрел на девушку, что молча, опустила голову.

Слезы стекали по ее лицу, ведь слова, которые произнес конунг, были отчасти правдой. Она не хотела признавать это. Девушка понимала жителей деревни, но и слова Альмода имели смысл. Внутри все перевернулось.

– Раз Вы лекарь, Далия, то Вы спасли моему сыну жизнь? – уже в более мягком тоне спросил мужчина, стараясь сменить тему беседы, понимая, что она все же усвоила его слова и поймет их рано или поздно.

– Да – дрожащим голосом произнесла девушка.

– А что делал мой сын в Ваших покоях, Далия? – конунг улыбнулся.

Эта улыбка была обманом. Далия поняла это, едва взглянув в его сторону. Под ней скрывался страх, что она ответит то, что он был не готов услышать. Минутно, в голове девушки возникла мысль кольнуть его словом и подтвердить его самые страшные домыслы, но она не хотела вовлекать принца в тяжбы с отцом.

– Я оказывала ему помощь: приготовила мазь, сделала повязку – тихо произнесла девушка, стараясь больше не терять самообладание.

– А разве принц не сказал Вам, что в замке есть лекарь?

– Сказал – солгала девушка – Я настояла на осмотре, так как меня насторожило его дыхание. Боль при надавливании усилилась с последнего осмотра. Для меня это то, что роднит меня с местом моей жизни. Никогда я не отказывала тому, кто нуждается в помощи.

– Увлекательно. Думаю, что я могу понять Вас.

– В чем же? – спросила девушка, без интереса, поглощенная мыслями о предательстве.

– Разве Вы не видите единение? Мы воины не можем пройти мимо врага, пока не предадим их земле. Особенно нами караются предатели – конунг улыбался.

– Я не предатель, Ваше величество – спокойно сказала девушка – Позвольте мне откланяться, чувствую себя нехорошо.

– Я пришлю Вам лекаря, моя дорогая – конунг встал со стула и подошел к девушке, чтобы отодвинуть ее стул от стола в знак своего уважения.

– Не стоит, сир, я понимаю болезни. Это простая усталость – произнесла девушка, опираясь о стол руками, чтобы не потерять равновесие.

– Что Вы, моя милая, я настаиваю – конунг взял ее под руку.

После того, как Альмод сопроводил ее до покоев, а лекарь осмотрел ее и прописал порцию хорошего сна и настойку, Далия осталась одна.

Слезы невольно стали стекать по лицу и девушка села, чтобы скорее избавиться от них. Когда она поняла, что ее никто не видит – перестала сдерживаться.

– Умоляю Боги, освободите меня из этого злачного места! Молю Вас встаньте на мою защиту! – шепот бередил ее сердце, ведь она чувствовала, как медленно теряет свои жизненные силы.

Глава 16. Хворь

Утро началось с цветов, которые конунг прислал ей. От их количества и аромата ей становилось дурно. Чтобы как-то избавить себя от ухаживаний она попросила слуг передать конунгу, что цветов уже достаточно, но их появление по утрам не прекратилось.

Стараясь ослабить сильный запах цветов, девушка открывала окно. Ветер дарил не только прохладу, но и сбавлял эту концентрацию из трав. Ароматы не подходили друг к другу. Девушка, что хорошо знала растения этой местности, была крайне чувствительна к тем ноткам, которые они приносили своим появлением.

Пару дней в прохладе сказались на ее здоровье.

Далия подумала, что если она покажет свое плохое самочувствие, то это оттолкнет Альмода. Плохая выдержка для женщин севера была наказанием для семьи, где приходилось много работать, вести хозяйство и воспитывать детей. По крайней мере, таким законам следовала деревня.

Однако тут, в замке, все было иначе. Вместо отвращения конунг стал проявлять обеспокоенность и заботу. Альмод был отныне частым посетителем ее покоев.

Она хотела избежать его общества, а вместо этого обрекла себя на его постоянное сопровождение. Куда бы она ни шла – он был рядом.

– Далия, моя дорогая, я послал за лучшим лекарем королевства. Рагнар вскоре доставит его в замок. Уверяю Вас, он окажет все необходимое, чтобы Ваше выздоровление шло быстрее – он улыбнулся и слегка поцеловал ее руку.

Девушка посмотрела не него с отвращением. В его улыбке она видела обман. Все дошло до того, что ей стало все равно, что с ней будет: умрет или останется жить.

Большую часть времени она спала. Лихорадка не покидала ее тело.

В своем бреду, она звала на помощь, просила освобождения и молила о смерти.

Альмод в гневе покинул ее покои и ненавидел Рагнара за то, что тот задерживается в пути. Конунга не волновала погода и наступление сильных холодов. Его приказ был неоспорим и должен был быть исполнен в то же мгновение.

Рагнар показался на пороге тем же вечером. В пути они продрогли. Едва переступив порог замка, лекаря попросили пройти в покои будущей правительницы.

«Неужели отец принял решение? Так скоро?» – юноша слишком замерз, чтобы понимать, что именно происходит. Он отправился в свои покои и попросил принести ему горячей воды.

Ванна была организована. От ее поверхности клубился белый пар. С мороза это было не лучшее решение, но других способов он не знал. Однако, ему хватило знаний на то, чтобы выждать какое-то время. Слегка обогревшись после возвращения, парень погрузился в теплую воду. Принц не стал ходить рядом с покоями Далии, осознавая, что кроме лекаря ей никто не поможет. Вытеснив мысли о ней мыслями о снаряжении, Рагнар заметно успокоился.

Утепление одежды воинов для вылазок в зимнее время – вот центральная мысль, которую он не хотел выпускать из своего внимания.

Глава 17. Поход

После осмотра лекарь дал несколько настоек и сказал, что причина этой болезни ему неясна и он не встречал такое раньше в своей врачевательской практике.

– Может причиной стали цветы, что я ей отправлял? – спросил он у лекаря, но не дожидаясь ответа велел вынести все цветы прочь.

Слуги все вынесли и стали убирать комнату, поправлять неровности ткани, что накрывала Далию. В таком болезненном состоянии она выглядела, как будто ее готовят к отбытию в мир мертвых.

– Поменяйте цвет ткани. Принесите более яркий цвет! – конунг начинал терять самообладание, ведь понимал, что не может сдержать обещание.

Лекарь остался при замке, чтобы в любой момент мог оказать помощь и вовремя дать целебное снадобье.

Альмод просидел в покоях Далии до обеда, но больше времени уделить ей не мог. Его присутствия требует двор и дела, которые мог решить только конунг. Он поцеловал ее лоб и посмотрел на лекаря: – Настоятельно рекомендую Вам вылечить ее.

Лицо лекаря стало бледным. Судорожно мужчина стал смешивать настойки, стараясь вывести быстродействующее лекарство. У него были опыт и знания, но даже их не хватало на то, чтобы помочь ей сразу. Требовалось длительное лечение. Обеспокоенный тем, что не может найти лекарства лекарь сидел изнеможенный.