banner banner banner
Реликтовая популяция. Книга 1
Реликтовая популяция. Книга 1
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Реликтовая популяция. Книга 1

скачать книгу бесплатно


– Мальчик, – вкрадчиво пропел выродок.

Ещё до упоминания о нём, Камрат знал для чего он понадобиться и был готов выполнить роль приманки для добровольных стражей лаза, решивших поживиться за счет втайне уходящих из города. Если они и вправду надумали заполучить обменные рахмы, дающие их обладателю некоторые привилегии в других городах, горожанами которого данные люди не являлись. Но с обменными рахмами не так всё было просто, и об их истинном назначении Камрат ничего не знал. Бабка Калея их не имела, а он никогда их даже в руках не держал, но как-то видел у одного многоимённого – маленькие бляшки какого-то металла.

– Камрат, – шёпотом позвал Свим. – Ты где?

– Тут я. Что надо сделать? Я смогу.

Свим нагнулся к нему. Камрат увидел матовое пятно лица неожиданного провожатого и, как оказалось, защитника от тех, кто сейчас стоял между ним и лазом.

– Ничего не бойся.

– Я и не боюсь.

– Вот и хорошо. Тебе ничего такого делать не надо. Подойди к лазу… К”ньюша, до него далеко ещё?

– Берметов двадцать.

– Значит шагов сорок. Если остановят, то… Скажи им, что на ум взбредёт. И не мешкай, если вдруг появиться возможность самому беспрепятственно выбраться из города. Понял?

– А вы?

– И мы. Куда мы денемся? – Свим взял его за плечо громадной рукой, развернул и подтолкнул в темноту. – Иди! И чтобы тебя слышно было. Пошуми, потопай.

Последнее наставление оказалось излишним. Камрат тут же обо что-то ударился, потом у него оступилась на неровности тропы нога, и он с маху упал на колено, стукнув его до боли.

– Стой, где стоишь! – распорядился кто-то над ним негромко и отрывисто.

– Это почему? – Искренне возмутился Камрат.

– Попридержи язык! Куда собрался?

– За стену. А что?

– Ты?

– Я.

– Ха, за стену. Шагай! Но не забудь оставить…

Стон и падение тяжелого тела отвлекли говорящего.

– Эй, Хоста! – Позвал он. – Хос…

Камрат всем нутром почувствовал опасность падения на него чего-то массивного. Произойти это могло вот-вот. Он непроизвольно отскочил назад. И вовремя. Рядом прямо перед ним рухнуло тело вопрошающего.

– Камрат! Как ты?

– Как был, так и есть. А что?

Раздался смех Свима. Его перебил К”ньец:

– Нам надо идти!

– Не торопи, мы идём. Камрат, не отставай! К”ньюша, присмотри за ним, чтобы не потерялся или не расшибся.

Лаз не совсем оправдывал своё название. Вначале, берметах в трех от стены, не менее, вниз вели ступени. Камрат их насчитал двадцать четыре. Они заканчивались хорошо утоптанной или каменной площадкой. От неё, уже вдоль по стене, пошла узкая, на одного человека, лесенка – опять вниз ступеней на двенадцать, приведшая к тесному пятачку – впору втиснуться вдвоём. Вот здесь-то в стене и находилась сквозная щель в полбермета шириной.

Проход в стене имел несколько поворотов под прямыми углами и приводил к небольшому подъёму по осыпавшейся извне земле. Весь этот лабиринт, наверное, был связан с внутренним строением стены, имеющей сложную структуру для защиты и поддержания существования города.

Свиму проход оказался не очень просторным, и он, идя перед Камратом, то и дело застревал, стукался головой о низкий для него потолок, и ругался, поминая обитателей Края и что-то ещё, слышанное мальчиком впервые.

Камрат и К”ньец подобных проблем не испытывали, мальчика только настораживал какой-то перестук за его спиной, как если бы выродок, следующий за ним, стучал по земле легкими палочками.

Лаз без препятствий пропустил покидающих город, лишь барьер койны окатил их неприятной знобкой волной.

Камрат полной грудью вдохнул внегородской воздух. Он ему не понравился – тяжёлый, с нечистым запахом, в нём ощущалась неприятная мозглость, от чего по телу пробежал озноб. В городе погода стояла дождливая, но там чувствовалась мягкость без стылости.

И здесь было светлее, чем в городе.

Не от взошедшей луны, а светилась сама стена, обросшая снизу до верху толстым ковром мха. Его уже давно не соскабливали, и он с неторопливым усердием разъедал камни ограды, все ближе подбираясь к койне. Оттого, насколько глубоко ноздреватое тело мха въелось в стену, и какие питательные вещества нашло там для своего развития и роста, оно светилось разным цветом – от неуловимо розоватого до иссиня темного. Стена представляла собой громадное светящееся мозаичное панно с неясной структурой и сюжетом.

Лёгкой белесой дымкой тут и там светились в канитель перепутанные ветви рыжетала, вплотную подходящие к стене. На их фоне тонкими прожилками проступали ветви других кустарников. Вокруг вились светлячки – маленькие бусинки выделывали в воздухе замысловатые траектории, но каждая кувыркалась только для себя и не мешала другим, хотя в пространстве её хаотического движения находились десятки подобных существ.

Камрат заворожённо наблюдал за ними, пока не получил толчок со спины от выходящего из лаза выродка.

Ото всех источников света вокруг висела молочно-обманчивая белизна, словно светлая полутень. Чудилось, она размывает всё, на что был направлен взгляд, и рождала удивительные образы, стоило только хорошо присмотреться к чему-нибудь.

Бабка Калея как-то рассказывала ему обо всем этом. Вокруг, по её словам, образовался морок и бояться его не следует, однако не надо допускать, чтобы он затуманивал голову и отвлекал от цели.

Камрат зажмурился и отогнал призрачные видения.

Не сговариваясь, все трое разом повернули направо от выхода через стену.

– Ага, – отметил Свим. – Нам что, в одну сторону, малыш?

Камрат хотел вначале промолчать или отделаться каким-либо невразумительным ответом, но потом, удивляясь себе и своей доверчивости незнакомцам, деловито поведал:

– Не знаю, в какую такую сторону вам, а я иду в Примето.

К”ньец фыркнул.

Камрат сейчас видел его похожим на неоформившийся темный сгусток. Выродок едва ли был выше его, а Свиму – тёмной громадной массе – не доставал и груди.

Теперь мальчик более точно знал от кого произошел спутник Свима – К”ньец. Явно от обычных кошек или рыси. Выродки тигров и львов и иже с ними получались куда крупнее, а при разговоре они вели себя грубо и невыдержанно, стараясь показать свою физическую силу

Выродок фыркнул, а Свим не таясь, расхохотался, словно Камрат сказал какую-то глупость. Громкие звуки отразились от стены и ушли в заросли кустов и редких у стены деревьев. Упраны ответили криками, писком и рыком диких.

– Смотри, вампир! – Предупредил выродок. Свистнул воздух от короткого взмаха меча. – Свим, ты забываешься.

– А ты у меня для чего? – Всё еще похохатывая, спросил Свим и нащупал плечо Камрата. – Значит, в Примето идёшь?

Мальчик дернулся, высвобождаясь.

– Отстань ты! Иду, куда надо.

– Ты слышал? Э! К”ньюша!

– Я слышал, а ты бы помолчал. Весь лес разбудил. Прислушайся!

Нечто большое и тяжёлое ломилось через заросли по направлению к спутникам. Свим дёрнул неласково Камрата за руку.

– К стене! Кто там?

Прижатый к стене, Камрат почувствовал, как его волосы встают дыбом. Энергия койны, безвредная для разумных, могла сокрушить любого дикого зверя или другой организм даже через толстую подушку каменного чехла и моховой слой. Но ощущать рядом с собой такую защиту было не очень приятно. Куртка словно приморозилась к стене, а ставшая липкой рубаха – к телу, зазудели руки, в ступни вонзились тысячи иголочек да так, что стоять на месте и не переступать было совершенно невозможно.

Топот и треск кустов затих в нескольких шагах от разумных, но Камрат ничего не видел, кроме белого тумана с плавающими в нём более темными полосками.

– Это же тупая собака, – прошептал-промяукал К”ньец. – Откуда её сюда занесло?

– Ты уверен, что это именно она?

– Я её вижу. И по запаху… Принюхайся.

– Ладно, верю, – сдался Свим. – Тогда стань ко мне ближе. Стоит ей учуять твоё присутствие, она морду о стену расшибет, а всё равно попытается достать тебя. Сам знаешь.

– Знаю.

Кто такая тупая собака и что она представляет собой, Камрат не знал, никогда о такой не слышал, потому помалкивал.

Да и что он знал о жизни вне стен города?

Практически ничего, если не считать слухов, досужих сплетен и явных выдумок таких же горожан, как и он, для которых стены города оказывались непреодолимым препятствием – его не перешагнуть, поскольку нет необходимости, лень, да и боязно, мало ли что там, за чертой города обитает и поджидает незадачливого путешественника. А лесовики – каждый знает – всё врут, тескомовцы – те страхи наводят, а от вьючных торнов ничего толком не добьёшься. Остаются хожалые, но они скупы на рассказы.

Впрочем, Камрат прекрасно был осведомлён о непримиримой вражде кошек и собак, а обладают они разумом или нет – не имело никакого значения. Недаром в Керпосе кошачьи и собачьи имели разные клановые дворы, далеко разнесённые друг от друга, дабы оградить горожан от созерцания схваток между ними.

Может быть, тупая собака и учуяла что-то, но пьянящий запах извечно ненавистного врага смешивался с острым запахом незнакомого двуногого существа. Встреча с ним без покровителя ничего хорошего не сулила. Все столкновения с подобными существами всегда заканчивались плачевно для неё: шкура уже в нескольких местах хранила отметины, а от одного уха остались лишь одни воспоминания и боль к ночи, когда открывалось самое подходящее время для охоты.

Приторно враждебный дух разумной кошки, притаившейся всего в нескольких шагах дурманил голову и требовал напасть, загнать, разорвать.

– Всё-таки она тебя определила, и будет теперь подкарауливать до утра. – Свим вздохнул. – Что привязалась? Ты её видишь?

– Вижу, – ответил К”ньец с подмяукиванием. – Её глаза…

– Та-ак. Стой тут и будь начеку. А я займусь ею.

Свим оттолкнулся от стены и большой темной тенью направился к покинутой тропе. Собака взвыла, увидя перед собой человека и оружие в его руке. Он размахнулся и порезал ей кожу на шее, отчего она взвизгнула не столько от боли, сколько от обиды. Так и не удовлетворив желания погонять кошку, ей пришлось убегать в чащу упраны, подальше от людей.

– Пошла отсюда! – заорал ей вслед Свим и потопал ногами, изображая погоню.

Наконец он повернулся к стене.

– Как думаешь, ушла?

– Да, – отозвался К”ньец и чуть позже подтвердил: – Точно ушла. Но откуда она здесь, за тысячу свиджей от их Урочища?

– Мне тоже интересно бы было узнать. Она могла за кем-нибудь увязаться, а в город её не пустили.

– Диких в город не пускают, – подтвердил Камрат, довольный, что может участвовать в разговоре взрослых.

– Тупая собака, малыш, не совсем дикая. Она, как тебе сказать…

– Хорошо, если пришла с покровителем, – перебил его К”ньец.

– Через десятки постов тескомовцев?

– Вот и я говорю. А не могло ли что-то случиться где-то там, на западе, что погнало её сюда?

– Об этом мы бы уже знали. Она сюда шла, наверное, дней сто, а мы с тобой сто дней назад сами были на западе. Ладно, не будем гадать, мало ли что погнало. Сама могла прийти, в конце концов. Ты, К”ньюша, послушай ещё, да двинем дальше. Скоро рассвет. Да, Камрат! Ты где?

– Здесь я.

– Мы тоже идём в Примето.

– Вы-то зачем?

Свим снова захохотал будто сумасшедший.

– Да, малыш, с тобой серьёзно не поговоришь. Не отставай!

Глава 5

Где-то за затянутым тучами куполом города светила луна. Наступало утро, и ночь размывалась и бледнела. Темнота наливалась нездоровым серым окрасом.

Система поддержки санитарного состояния Керпоса явно не справлялась со своими функциями или что-то в ней разладилось за многолетия бесперебойной работы, оттого волглый воздух захолустья пахнул нечистотами города и гнилью весенней ростепели. Ветра не было, путники задыхались в тяжёлом настое прошлых и настоящих отбросов и отходов большого города.

Узкую дорожку, почти тропу, протоптанную от лаза к Западному шлюзу, то и дело пересекали ручейки и потоки из отхожих мест, моечных, и других источников, каким-то образом нашедших прорехи в койне. Они выносили из города вместе с водой растворённые в ней минеральные остатки, твердые частички и мелкие предметы – всё то, что не подвергалось регенерации, очистке или не было запущено в процесс постоянного круговорота поддержания жизни в городе на спроектированном древними уровне. Зато всё это пропитывало землю и служило основой развития бурной жизни в почве и на её поверхности.

За многие тысячи лет вокруг Керпоса (да и остальных городов бандеки) широкой многосвиджевой полосой скучилась растительность – деревья и кустарники, – образующие малопроходимые для разумных дебри – упраны – с богатой и разнообразной дикой живностью.

Совсем недавно сошли снега, молодая трава ещё не пробилась сквозь прошлогоднее мочало, но оно шевелилось от буйства просыпающихся живых созданий навстречу наступающей весне и новому дню. Ночные звери и существа уходили и забивались в чащу упраны, оставляя вечное поле охоты тем, кто не боится показать себя свету.

К”ньец всё ещё пофыркивал, улавливая сквозь смрад другие запахи, но уже не оттеснял Камрата поближе к стене и не бил хвостом по ногам мальчика, когда не попадал по своим.

В сумрачном свете наступающего дня Камрат мог хорошо рассмотреть пока что Свима, да и то со спины, так как шёл, вернее, семенил за ним, чтобы не отставать. Широкие покатые плечи вызывали почтение, а толстые непропорционально короткие ноги создавали впечатление необыкновенной устойчивости дурба. Чтобы его свалить, прикидывал мальчик, надо ударить с такой силой, какой ни у одного ему знакомого человека не было. Даже у постоянного стражника Восточного шлюза Парке, а его вдвоем не удавалось обхватить руками даже взрослым. Если не считать, конечно, выродка С”тунью, из медведей. Но тот никогда в драку не вмешивается, у таких как он напрочь, на генетическом уровне, отсутствует тяга кого-то обидеть или случайно задеть. Потому-то С”тунью никто не боится и разрешают ему появляться во всех районах города. Но зато стукни он Свима, то дурб, пожалуй, не смог бы устоять на ногах.

Мальчику больше всего понравилась обувь неожиданного спутника: высокие, до середины бедер, сапоги из цельной кожи змеи гаранды на толстой эластичной вечной подошве. В таких сапогах не страшны ни холод, ни вода, и служат они хозяину всю жизнь. О подобных сапогах мечтают многие, Камрат тоже был в их числе.

Первое, что он сделает, когда вырастить и станет похожим на Свима, он убьёт гаранду и сделает себе такие же сапоги и будет в них…